***
- ...Эй, Рэйна, солнышко, не плачь, всё в порядке, я здесь… Адайя нежно гладила по голове маленькую эльфийку через прутья решётки, попутно вытирая её проступающие во сне слёзы. Она понимала, что теперь ждёт Рэй, жаль только что Цирион не сможет попрощаться - его поездка с Эрлом затягивалась. - Мама? - Рэй резко встала с кушетки. Девочка кинулась обнимать маму через прутья решётки. Она не могла поверить что кто-то за ней пришёл. Адайя крепко обняла её в ответ. Рядом, возле двери стоял сер Бернат, его улыбки не было видно из-за шлема. Ему очень повезло застать эльфийку прямо на выходе из эльфинажа. По её испуганному и суетливому виду он догадался что это может быть нужный ему человек. И это оказалось правдой. Храмовник провёл её в церковь к дочери несмотря на позднее время, и был рад их минутам близости. Им сейчас это было нужнее всего. - Мамочка, прости меня я… прости пожалуйста! - Рэй уткнулась в плечо матери. - За что, солнышко? Рэй понурила голову и начала мямлить что-то про то, что она во всём виновата, сестра пострадала из-за неё. А Адайя лишь ласково гладила её по волосам, представляя какая каша сейчас в голове этого ребёнка. - Если бы не ты, Калли, сегодня не пришла бы домой. - Таких слов малышка точно не ожидала. Она с удивлением посмотрела в глаза матери, когда та взяла её лицо в нежные руки. - Ожог ради спасённой жизни - ничто. Теперь Рэй была в ещё большем замешательстве. Это всё стоило бы обдумать но уставшее за столь бурные сутки сознание отказывалось делать хоть что-то. На минуту в подвале воцарилась тишина. - А она… не боится меня? - вот тут Адайя не сразу нашлась с ответом. - Калли поймёт, рано или поздно. Это Сорис рассказал мне о том, что случилось. - Она не говорила? - Сказала, что вы просто развели костёр и она неудачно в него свалилась. - Это… Удивляло. Сер Бернат около дверей оглянулся назад: - Извините, но время поджимает. Адайя порывисто обняла свою дочь снова. Невозможно было поверить что она больше не увидит её. О Боги, а как сказать об этом... Адайя достала из корзинки узелок с вещами и передала его малышке. - А папа не прийдёт? - в ответ качание головой. Рэй шмыгнула носом, ничего уже не поделаешь. - Ты ведь попрощаться, да? Меня не пустят домой? Адайя тяжело вздохнула. Ну и умеет же девочка задавать тяжёлые вопросы. Сер Бернат положил латную перчатку на плечо Адайи. Знак - пора уходить. Напоследок, она выудила из пучка волос на затылке металлическую заколку в виде листа, и закрепила непослушные после сна волосы девочки. Она была не похожа на свою настоящую мать. Светлые пепельные волосы, почти синие глаза и мягкие черты лица. Рэй вырастет в красавицу, жаль только что этого никто не увидит. Адайя в последний раз обняла её. - Я люблю тебя, кем бы и где бы ты ни была. - Сказала она. Солнце беспощадно ударило по глазам, как только Рэй вышла из церкви в сопровождении храмовника. Она потеряла счёт времени, сидя взаперти в камере без окон, так что теперь солнце казалось для неё чем-то спасительным, пусть и слепящим. Храмовник подтолкнул замешкавшуюся в дверях девочку к повозке. Деревянную телегу грузили светящимися ящиками, провизией, какими-то тюками и прочей поклажей. Но для маленькой эльфийки интереснее был огромный серый зверь в упряжке. Она раньше никогда не видела таких: рога на носу и на спине были частично спртаны упряжью, большие пальцы-копыта лениво копали землю. Он выглядел уставшим, но при этом грозным и могучим. Рассмотреть зверя, конечно-же не дали. Самым необычным дополнением к телеге была… - Собачья будка. - тихо сказала Рэй. Действительно. Этот странный прицеп к телеге состоял из деревянного основания повозки, решетчатых стен и крыши. Крыша и 3 стенки этой будки были обтянуты серой тканью, видимо от ветра и солнца. Хоть что-то. Храмовник настойчиво подталкивал эльфийку внутрь, закинув туда же узелок с её вещами. Внутри были две дощатые скамьи вдоль стенок, прибитые к полу. Храмовник закрыл решётчатую дверь повозки, почти такую-же как в подвальной камере, и сделал ряд пассов руками, воткнув меч в землю. По клетке начали пробегать волны голубого света, постепенно сбавляя частоту. Убедившись, что всё сделано правильно, служитель исчез из поля зрения. Тёмная конура была неприветливой, но теперь она ещё и изредка пульсировала слабым голубым светом. Рэй забралась с ногами на скамью. Единственной открытой к миру частью повозки была дверь из металлических прутьев. Из-за неё было видно как снуют ранним утром рабочие рынка, таская ящики, а торговцы раскладывают товары и открывают витрины. Был виден и фрагмент церковного двора, там две послушницы, перешептываясь, смотрели то на храмовников, то на повозку. “Сплетницы” - подумала Рэй и начала от скуки перебирать узелок, переданный матерью. Первое, что она в нём увидела, были груши. Грустная улыбка растянулась по лицу девочки и она поправила заколку в волосах. Кажется, мама и тут постаралась, чтобы эта поездка прошла не так плохо. Краем глаза эльфийка заметила тёмный силуэт около церковной стены. От неожиданности Рэй отскочила в дальний угол от двери, ненамеренно раскачав повозку. - Эй, без фокусов там! - проорал храмовник и стукнул по решётке латной перчаткой. Рэй кое-как перевела дух. Силуэта в двери уже не было, он будто растворился в воздухе. Где-то она его уже видела? Только где? И как храмовники его не заметили так близко к повозке? Это было одновременно тревожно и любопытно. Храмовники, судя по звукам, забрались на лошадей и уже были готовы отъезжать. - Стойте! Подождите! - вдруг раздалось с улицы. Маленькая светловолосая эльфийка бежала через рынок к повозке. - Сестра! - Рэй кинулась к прутьям решётки, пытаясь рукой дотянутся к Калли, но храмовник преградил дорогу. - Отойди! - Там моя сестра! Пустите! - В сторону! - От криков подбежавшей девочки лошадь храмовника встала на дыбы. Калли заслонила руками лицо от возможного удара. Правая рука была перебинтована до локтя. - Попадёшь под копыта! Повозка тронулась и рынок медленно начал удаляться. Храмовник верхом кивнул сослуживцу у врат и тот стал уводить эльфийку прочь. - Нет! Пустите её, не трогайте! Калли!***
Поездка в будке была не особо приятной. Хоть Рэйна и хотела когда-нибудь увидеть мир за городом, она врядли пожелала бы сделать это таким образом. Вокруг менялись поля, луга, они проехали по окраине тёмного леса, встречая по пути деревушки. Всё это время девочка вела себя меланхолично. Храмовники время от времени сменяли друг друга в поддержании странного голубоватого свечения. Они вполне дружелюбно общались между собой и с возницей, тогда как с малыкой вели себя более холодно и отстранённо. Всё-таки это была их работа, и они выполняли её с ответственностью. Маленький караван изредка вставал в деревнях чтобы пополнить припасы, но никогда не оставался в них надолго или на ночь. Ночью Храмовники разбивали лагерь, стараясь находится в отдалении от населённых пунктов. Они видели что малышка ведёт себя спокойно. Даже слишком, по этому в одной из ночей разрешили ей выйти из повозки и сесть погреться к костру. Почти неделю поездки она выходила только чтобы справить нужду под караулом храмовников. Храмовник отпер железную дверь и помог слезть малышке, однако стоило ей увидеть пламя недавно разожённого костра и она встала как в землю вкопанная. Мужчина присел сбоку на корточки и легонько похлопал её по плечу. Рэй вздрогнула, выйдя из оцепенения и спряталась за спину храмовника. Тот удивился, но всё равно решил пойти к пламени. Девочка пошла за ним, стараясь держаться в его тени. Воин снял шлем и уже привычными отработанными движениями создал светящееся поле вокруг костра. Возница спал в телеге, а второй храмовник размеренно помешивал кашу в котелке. Рэйна пустым взглядом смотрела в пламя из-за спины храмовника. За эту неделю она не проронила ни слова, на еду реагировала благодарным кивком и не задавала никаких вопросов. Храмовники начали было думать что девочка онемела, но иногда ночью можно было услышать слабый, тихий вой, похожий на скулёж раненого щенка. Рэй не могла забыть лицо сестры, которая бежала к ней через площадь. Кажется, у неё были на щеках влажные дорожки от слёз. Она тянулась к ней перебинтованной рукой. Пламя костра напоминало ей о том дне, но она не могла отвести глаз. Маленькая девочка, казалось, проваливается в свои мысли, как в трясину. Воспоминания были свежи. В очередной раз сцена пронеслась в её голове и Рэйна вздрогнула. - Тебе холодно? Ты ведь перед костром, не должно ведь. - спросил храмовник. Рэй непонимающе подняла на него взгляд. - Я принесу тебе одеяло, - продолжил он, - ночи становятся холоднее. Девочка что-то пробубнила себе под нос, тыча в землю пальцем. - Что? - не расслышал храмовник. - А зачем полосочки? - сказала она уже громче. Храмовник вздохнул. "Ну, хоть не немая" - подумал он, и слегка покашляв в кулак, прочистил горло. - Эти "полосочки", как ты их назвала, мерцание антимагического поля. Рэй нахмурила брови, пытаясь переварить поток нового и непонятного. "Анима... Аима... Отнимаг..." - шептала она, будто пробуя новое слово на вкус: - Отнимагическое? Магию отнимает? Храмовник с секунду смотрел на малышку удивлённо а затем попытался спрятать смех в кулаке. - Ну, смысл ты уловила. - Хватит вопросов на сегодня. - Строго произнёс второй храмовник, разливая кашу по мискам. После ужина в компании воинов, девочка попросилась ещё посидеть у костра. Она положила голову на колени, которые обхватила ручками. Ей было одиноко. Мама, папа, сестра, друзья… Увидит ли она их когда-нибудь? Будут ли у неё вообще теперь друзья когда-нибудь, после того, что она натворила? Мама не винит меня, это хорошо, но не спасает. Девочка медленно засыпала. Воин, взяв её на руки, отнёс в клеть и накрыл одеялом. Они выдвинулись с рассветом и уже через час были в деревне. Возница назвал её Лотерингом. Он отвёл сонного бронто к кадке с водой, храмовники вытащили из телеги пару светящихся ящиков, и ждали кого-то из церкви. Через решетку двери Рэй увидела ворота и церковный двор с местом Певчего, как только проснулась. Она много новых понятий и слов узнала из разговоров храмовников. Слушать их было полезно, особенно когда они говорили про круг. Она пыталась впитать в себя как можно больше информации об этом месте, но картинка пока скаладывалась расплывчатая. "В круге есть Рыцарь-командор и он командует храмовниками, также есть Первый Чародей и он командует магами. Магам нельзя без храмовников, а обоим этим сторонам нельзя без лириума - штуки в светящихся ящиках. Интересно, если магам нельзя без лириума, то почему его не дают мне? Я же маг..." - Рэйна пыталась уложить в голове мысли. Она уже чуть более свободно и спокойно чувствовала себя в их окружении. Хоть будка и угнетала а меланхолия не исчезла, становилось понемногу легче. Но, это спокойствие не могло быть вечным. Из церкви к повозке подошли два храмовника с рекрутами. Младшие забрали светящиеся ящики, а старшие переговаривались между собой. Через минуту их окликнул рыцарь-капитан, ведя из церкви мальчика со связанными руками и тряпкой во рту. Его вели к клети и Рэй инстинктивно вжалась в дальний угол. - Хорошо что вы наконец приехали! Вот он, - указывал на мальчика Капитан, - этот сопляк доставил нам немало хлопот, так что глаз с него не спускать! Пацан упирался ногами и не хотел идти. В какой-то момент воин просто-напросто взял его в охапку и занёс в клетку. Ругаясь, он закинул вслед за мальцом тощий узелок с пожитками, закрыл дверь и отошёл к сослуживцам. Рэй затравленным щенком смотрела на гостя. Мальчик был немного старше её. Черные, немытые, слегка отросшие волосы были собраны в низкий хвостик-метелку, а карие глаза, казалось, горели гневом. Он выплюнул тряпку изо рта. И прошептал: - Чего уставилась, помоги мне! - Рэй ещё не слышала чтобы шепот был настолько пропитан злостью. Она не знала что делать. - Как? - также шепотом ответила она. Пацан закатил глаза. - Руки мне развяжи! Я не могу сжечь верёвки. - Это из-за поля... - пробормотала Рэй и слегка трясущимися ручками потянулась к узлу на запястьях. Так просто его развязать не выходило, он был крепко затянут. Чуток подумав, она вытащила из прядей заколку-лист и поддела ею участок, до которого не могла добраться. Мальчик немного удивился такому украшению у с виду обычной эльфийки, но через некоторое время он довольно потирал покрытые следами запястья. Рэй, оказав помощь отсела в дальний тёмный угол, привычно обняв колени руками. Ей хотелось как-то задобрить соседа по несчастью, но груши, переданные мамой были давно съедены. Вроде бы... Она стала рыться в своём мешке в поисках уцелевших фруктов. Мальчик будто не понимал что и зачем она делает. Он бросал на неё тревожные взгляды и мерил шагами будку. - Гробовозка... - с горечью прошипел он, резко садясь на скамью. Будка в ответ на такое оскорбление закачалась. - Тише, а то заметят! - зашикала на него Рэй, обернувшись к нему. - Пусть замечают. - Пацан упрямо сложил руки на груди. - Стоит одному из них хоть на немного открыть дверь и меня тут больше не будет. - Я найду маму и сбегу отсюда... - добавил он уже тише. Рэй нашла завёрнутую в материю, немного помятую, но пригодную для еды грушу и протянула её соседу. Тот удивлённо посмотрел на неё, но не отказался, жадно кусая фрукт. Эльфийка наклонила голову и полупустым взглядом наблюдала за этим. Мальчику стало от этого не уютно. - Что? Я просидел там... - Он начал разгибать пальцы из кулачка по очереди, но когда на руке они закончились, он задумался и протянул раскрытую ладонь к лицу девочки - вот трижды по столько! И были только хлеб и вода. Рэй наклонила голову в другой бок и пробормотала: - Так вот к чему чёрточки... Они похожи на пальцы... - Тебя как зовут, малявка? - не замечая её слов спросил он, жуя грушу. Маленькая эльфийка нахмурилась. - Я не малявка, я Рэй. - Меня Дайлен, и это, - он приподнял руку с зелёным огрызком - спасибо... Небольшой караван двинулся в путь. Храмовники переговаривались и вели себя более свободно - большая часть дороги была пройдена. По их рассчётам до цитадели Кинлох оставалось три с половиной дня пути. Учитывая то, что двигались они со скоростью чуть быстрее пешего человека. Дайлен слушал их разговоры и запоминал. Медленно вынашивал план побега, меряя шагами клетку. Рэй не разделяла его решимости и, в целом, смирилась с неизвестным. Зачем пытаться изменить то, что не можешь? Первые дни она подумывала о побеге, но было откровенно страшно. Пытаясь перебороть страх она начала логически убеждать себя в том, что побег бессмысленен и она скорее умрёт, оказавшись в незнакомой местности, чем дойдёт до города. Она сидела в дальнем от двери углу и в который раз перебирала узелок. В ночную сорочку оказался завернут плотный конверт с какой-то надписью. Странно что она не наткнулась на него раньше. Девочка удивлённо рассматривала находку. Если его подложила мама, то это бессмысленно, потому как она знает, что читать дочка не умеет. Если это от кого-то ещё... От кого? - Дайлен? - она выдернула мальчика из размышлений. - Что? - немного раздражённо ответил он, поворачиваясь к ней. - Т-ты... Умеешь читать? - немного неуверенно она протянула ему конверт. Дайлен покрутил в руках бумагу, скрепленную синей сургучной печатью без герба с витиеватой надписью. Он присмотрелся к ней и покачал головой. - Прости, не разберу. - Не разберёшь почерк, или не умеешь читать? - докопались эльфийка. Дайлен отвёл глаза и демонстративно отвернулся, повторяя "не разберу". Маленькая эльфийка вздохнула и решила оставить это на потом. А может и вовсе не показывать никому. Прыгающая на камнях тракта повозка убаюкивала. Новый знакомый вернулся к расхаживанию взад-вперед по гробовозке. К вечеру Дайлен наконец успокоился, по крайней мере так казалось Рэйн. Он начинал раздражать храмовников и она очень просила его хотя бы просто ходить и "думать" потише. В итоге он сел на скамью, обхватив голову руками: ни магии, ни отмычек, конные храмовники по обе стороны от телеги. Одна чертова дверь отделяла его от мира. Одна дверь и неизвестно сколько миль до родного дома. Решетка запиралась на навесной амбарный замок и засов с другой стороны. Значит можно... Внезапная остановка выдернула мальчика из собственных мыслей. Опять! Повозка стала возле небольшой рощицы, снаружи стали слышны грузные шаги храмовников. Рэй оживилась, подняв голову со своего мешка и разминая шею. Она, потягиваясь, подошла к двери, хотя весь день сидела в углу как мышь. Дайлена это удивило. Храмовник отпер ключём замок и убрал задвижку. Дайлен орлиным взглядом следил за ним, запоминая движения. "Они... Выпускают её?" - подумал он, - "что?". Девочка легко спрыгнула на траву, пацан думал пойти за ней, но храмовник остановил его жестом. - Ты посидишь здесь. - Почему ей можно а мне нет? - возмутился Амелл, но храмовник ему не ответил. Рэй с сочувствием посмотрела на Дайлена, догадываясь как ему неприятно. Храмовник задвинул засов, не запирая клетку на ключ. - Это твой шанс, так ты докажешь им, что не попытаешься сбежать. - прошептала Рэйна, вставая на носочки чтобы кое-как дотянутся до клетки. "Но я и пытаюсь сбежать!" - подумал Дайлен, вздохнув. Эта девочка совсем не видит других путей кроме как следовать по указке! Весь вечер он сквозь прутья решетки смотрел как она сидит у костра, слушая редкие разговоры храмовников. Как собирает какие-то листья и ветки, и плетёт из них венок. После ужина при свете костра воины разглядывали карты, рядом с ними сидела маленькая Рэй. Дура, ты можешь прямо сейчас сбежать! Они расслаблены и не думают о том, чтобы следить за тобой, они заняты картой! Беги! Но нет. Жаль, что она не читает мысли. Да и сколько бы они не были сосредоточены на картах, магический блок с повозки не снимали. Дайлен уже думал задремать и подумать над побегом завтра, но тут к повозке подошла малышка и протянула маленькими ручёнками пучок травы. - Это тебе. Чтобы не грустил. Он ошарашенно посмотрел на венок и не понимал что с ним делать. Снаружи храмовник, видимо заметивший Рэй возле клети, решил что пора "домой". Он открыл дверь и подсадил эльфийку. Та немного удивилась, но залезла внутрь и нахлобучила венок на голову Амелла. Это было крайне забавное зрелище. Растрёпанный, пораженный мальчик с полевым венком в лохматых черных волосах. Одинокий лист выбился из плетения и упал на ему колено. Рэй грустно улыбалась, витая в своих мыслях. Так она и уснула, сидя. Амелл снял венок и крутил им в руках, рассматривая в ответах костра. Внезапно его осенило. Вот ты мне и помогла.