***
Одетта летела высоко над лесом. Летать оказалось так приятно. Ветер легко скользил по крыльям. Внизу мелькали бесконечные деревья, так что ничего нельзя было разглядеть под ними. Пятно на горизонте все приближалось, и вот наконец Одетта поняла, что это. На небольшом холме стоял огромный замок. Даже больше, чем её родной дворец. Неподалеку под холмом лежал город, от него разбегались в разные стороны широкие дороги, по которым передвигались телеги, всадники и кареты. Засмотревшись на оживленные улицы сверху, она едва не врезалась в стаю летевших ей на встречу птиц. В панике она неумело сложила крылья и камнем начала падать вниз. Только у самых крыш полет удалось выровнять. Лебедь опустилась на одну из крыш. Она так устала лететь, что готова была рухнуть где угодно, лишь бы перевести дух. Дав себе слово полежать пару минут и лететь дальше, девушка не заметила, как уснула на теплой черепице, согреваемой солнцем. Проснулась она от того, что рядом с ней что-то упало и покатилось вниз. Она подняла голову в тот момент, когда рядом упал еще один камень. Сверху из мансардного окна на нее смотрела маленький чумазый мальчишка. Третий камень прилетел туда, где птица лежала пару секунд назад, но она уже тяжело взлетела и набирала высоту. Мальчишка скорчил обидную рожицу и вытер грязный нос с досадой. Теперь уже Одетта опасалась приближаться к людям. Кто знает, что может прийти им в голову, и повезло, что первым попался всего лишь мальчик с камнями. Наверняка он бросал их просто со скуки или из любопытства, без злого умысла. Если взрослый человек захочет её навредить, у него это может получится. Ротбарт был прав. Теперь для людей она всего лишь птица, даже слишком большая и необычная птица. Не рискуя больше снижаться в городе, она смотрела на него сверху. Люди в нем жили своей обычной жизнью, не подозревая, что недалеко от них, а замке, окруженном горами, живет настоящий колдун и настоящая заколдованная принцесса. Как хотела бы она сейчас пройти по улицам, даже как простая крестьянка. Как добраться сюда в человеческом облике? Даже если был бы способ перебраться через них, лес слишком огромный, а до города слишком далеко не то, что идти, даже лететь. Вряд ли заклинание рассеется вопреки условиям, которые назвала колдун. - Я подождала бы восхода луны, но боюсь, Сильвана будет волноваться, а что если Ротбарт обнаружит что она пропала? Да, вернуться обратно следует до вечера. Как бы не хотелось остаться. Да и что мне делать здесь, летать бесконечно и добывать себе пропитание? В замке хотя бы какое-то время я буду собой, там будет лучше придумывать как снять заклятие. Думаю, хуже все равно не будет, чем есть сейчас. С этими мыслями Одетта приближалась к замку. Сложенный из серого камня, величественный и прекрасный. Чье же это королевство, далеко ли её занесло от дома? Вокруг замка раскинулся широкий сад, почти как в её собственном дворце. В глубине она заметила небольшой аккуратный пруд, скрытый ивовыми ветками и окруженный стеной из кустов. На гладь пруда, подернутого ряской, среди цветущих кувшинок плавно опустилась большая изящная белая птица. Отдохнуть здесь и в обратный путь. Желания искать приключений больше не было, нахлынула усталость. Но не успела принцесса закрыть глаза, как услышала мягкий, немного грустный голос. - Здравствуй. Я никогда не видел здесь таких красивых птиц. Должно быть, ты прилетела издалека? Одетта подняла голову. Сон мгновенно слетел с глаз. На берегу пруда она увидела его. Того, кем восхищалась на свой последний праздник. Прекрасного принца. Так значит это был его замок? Сердце затрепетало от восторга. Зигфрид слабо улыбнулся и сел на берег. - Не бойся меня, я иногда прихожу себя, когда хочется побыть подальше от всех. Во дворце такая суета, не спрячешься даже в своей комнате. Должно быть тебе этого не понять, ведь птицы свободны как ветер и могут лететь куда захотят, хоть на край света. – он мечтательно подпер рукой подбородок. – Иногда мне тоже хочется стать птицей и улететь куда глаза глядят. Одетта горько усмехнулась про себя. Уж она то точно понимала, какого это быть птицей. Только вот улететь куда угодно она не могла. Мнимая свобода. Если бы он только мог узнать её. Что бы он сделал, если бы понял, что лебедь перед ним вовсе не лебедь, а зачарованная девушка? Смог бы помочь? Она так хотела рассказать ему все, но издала странный тихий крякающий звук. - Мне даже кажется, что ты можешь понимать меня. Не улетай, пожалуйста. Знаешь, мой наставник сказал бы, что я сошел с ума, раз разговариваю с птицей и считаю, что она способна меня понять. – Лебедь склонила голову и подплыла ближе. – Расскажи я моим друзьям, что не хочу исполнять волю моей матушки, что сказали бы они. Ты дурак, Зигфрид, исполняй волю королевы, тем более что в женитьбе нет ничего плохого. Раньше и я так считал. Влюбится можно и после свадьбы, когда привыкнешь к ней. Но вот как быть, если я люблю уже давно, ту с которой виделся всего раз и не увижусь больше никогда? Как я смогу смотреть в глаза своей невесте? Я уверен, что больше не смогу полюбить ни одну девушку на свете. Как бы я хотел стереть себе память и забыть её, жить как раньше. – Одетта выбралась из воды и подошла совсем близко. Она опустила голову ему на колени, а он погладил её. Все готова была отдать Одетта, лишь бы вернуть сейчас себе свой облик. Она бы обняла его, а он гладил бы её волосы. Будь она человеком, она бы покраснела. Его прикосновения рождали мурашки, казалось, что кожа и перья дрожат как рябь на воде. Так сидели они долго и думали о своем. День близился к концу. Тогда Одетта поняла, что должна возвращаться. Кажется, принц тоже это понял, когда лебедь подняла голову и посмотрела вдаль, вытянув шею и будто прислушиваясь. - Ты улетаешь домой? Я буду рад, если увижу тебя снова. Я приду сюда завтра в то же время, если ты понимаешь меня, то я буду ждать. – Одетта кивнула ему и захлопала крыльями. Обратно она летела вдохновленная и окрыленная вдвойне. Как же повезло! Зигфрид здесь, так близко, он говорил с ней! И даже будет ждать завтра! О, скорее бы завтра и снова увидеть его! Вот уже приближались горы, а за ними виднелось знакомое озеро. Лебедь опустилась на землю, к ней уже подбегала белка Сильвана. - Одетта, ты вернулась! Тебя не было так долго, я волновалась! Куда ты улетала? - О Силь, это не передать словами. – она рассказывала долго и была такой счастливой, какой не была давно. - Так значит это был принц Зигфрид? И завтра ты хочешь вернуться туда? О, будь осторожна, если колдун узнает… - Он не узнает! Я ничего не могу с этим поделать, меня тянет к нему вернуться. Даже если в облике лебедя, я хочу быть с ним, пусть даже он не знает, кем я являюсь. На озеро спустилась сумерки. Едва последний луч солнца скрылся за горами, Одетта снова стала девушкой.Глава 4.
25 ноября 2020 г. в 22:43
Одилия сидела в кресле и читала колдовскую книгу. Иногда она отрывалась от чтения, и бросала взгляд на отца, который стоял у окна башни и не шевелился уже долгое время.
Последнее время он был сам не свой. То вдохновленно работал над заклинаниями в лаборатории, то ходил мрачнее тучи, разбрасывался мебелью, мало спал и совсем перестал уделять внимание ей. И как хорошо было в замке без этой противной девчонки. Жили себе в свое удовольствие, он часто показывал дочери какое-нибудь забавное заклинание, вроде как спалить то, что плохо горит, или как поставить магическую ловушку, которая бы мгновенно уничтожило любое что попадется в нее. Последний год он был слишком увлечен своим объектом обожания, и велел дочери изучать книги по магии, которые писал когда-то давно.
Читать было скучнее, чем практиковаться и Одилия часто мечтала расставить те ловушки по замку, чтобы эта принцесса попалась в неё. Увы, за любой вред, причиненный его драгоценной Одетте, Ротбарт, наверное, убил бы и собственную дочь, поэтому колдунья предпочитала не вмешиваться в их отношения. Иногда её даже забавляло это вечно печальное противное лицо, но чаще всего просто раздражало.
- Ну и зачем ты развел этот зверинец? – вопросила она громко.
Ротбарт не оборачиваясь, глухо бросил – Тебе какое дело?
- А такое! Развел проблему из ничего. Далась тебе эта девка. Давно бы мог избавится от неё. Мне твоя идея с самого начала казалась полным бредом. Разве тебе мало любви самой лучшей в мире дочери? – Одилия любила провоцировать и давить на больное место своего отца. Самой лучшей женщиной, после самой себя, она считала только свою мать, которую правда никогда не видела, поскольку Ротбарт упорно молчал в ответ на расспросы девушки, касающиеся матери. Поэтому Одилия считала, что её мать была великой колдуньей, которая возможно умерла в битве с ничтожными людишками, уничтожив при этом не меньше тысячи солдат. Как и отец, она могла вспыхнуть в любой момент, но не считала при этом нужным контролировать себя. Она признавала только силу магии, и поскольку колдун в этом плане был сильнее и опытнее, то уважала она только его, что однако не мешало отпускать частые ехидные замечания в его адрес.
- Раз уж с нами нет мамочки, значит стоило жить вдвоем, как раньше. Ну или хотя бы нашел какую ведьму, посимпатичнее, и то было бы лучше, чем это белое привидение. Пфф – Одилия сморщила лицо, и заметила, как Ротбарт сжал кулаки. Это уже становилось интереснее, что могло быть приятнее, чем кого-нибудь разозлить.
Одилия отложила книгу и прошлась по комнате, виляя бедрами. – По правде говоря, тебе лучше избавится от девчонки. Давно пора было это сделать.
Ротбарт обернулся и взглянул на дочь из-под нахмуренных бровей.
- И что ты предлагаешь?
- Как что? Эта змея мучает тебя уже целый год, так придуши её. Убей и дело с концом.
- Ты издеваешься, Одилия? Ты прекрасно знаешь, что я люблю Одетту больше всего на свете. Я не смогу её тронуть.
- Если хочешь, я могу сделать это для тебя, только попроси.
- Ты и пальцем её не тронешь, слышишь? Я уже потерял любовь однажды. – прошептал он еле слышно.
- Ну как хочешь. – колдунья пожала плечами. – И что, ты долго будешь её терпеть?
- Столько сколько потребуется. Я уверен, она скоро одумается. Поумнеет. В конце концов, от чего она отказывается? Я бы даже позволил ей увидеть тех, кого она хочет. Даже может навестить. Под моим присмотром. Все было бы прекрасно, если бы не её проклятое упрямство, черт возьми! – в словах мага снова засквозила неприкрытая злость. – Я все равно подчиню девчонку себе, чего бы мне это не стоило. – он взял себя в руки и заговорил уже спокойно. – Она скоро поймет, что была несправедлива со мной и извинится. Тогда я её расколдую.
- Надо было превратить её в червяка или лягушку. Тогда она бы раскаялась быстрее, не сомневайся. И без права возвращения человеческого облика. Приползла бы на следующий день просить прощения.
- Ты что, меня учить будешь? Марш в свою комнату!
Одилия довольно хмыкнула. Ей снова удалось вывести отца из себя, надавив на больную тему. Может однажды он поймет, что следовало бы прислушаться к ней давным-давно. Ну и пускай страдает дальше, еще признает её правоту. Она развернулась и вышла.