***
Время основных событий — Нападение, предположительно, покушение на убийство, произошло во вторник, жертва только пришла в себя. Мы ее не видели… Скорее всего, просто ее проблемный знакомый, которого мы допрашивали, но лучше поговорить и узнать обо всем произошедшем точнее. Помнишь место преступления? — Смутно… Чет в переулке было, на стене кровь, оно, да? Имя жертвы даже не помню, да и не смотрел, кажется, — Гэвин засмеялся. — Ха, я тоже как-то не посмотрел, — Ричард переключил что-то в планшете. — Мы тогда вообще делом решили не заниматься, другое ж было. Так, имя… Либитина Рид… Гэвин резко свернул на обочину и затормозил. Ричард повернулся к нему. — Нет, ну, какова вероятность, что… — Гэвин не договорил и усмехнулся. — Дай больше информации о ней, а… — А-ага… — Ричард снова посмотрел в планшет. — Дата рождения: 12 ноября 1972 года… — Да твою ж… Ну… А город? — Кливленд… — Ну пиздец, придется ехать к Фаулеру, рассказывать, почему я не могу заниматься этим делом. Тебя довезти? Ты-то ведь можешь. — Ты… Не хочешь к ней… Зайти?.. — Вообще нет. — Гэвин нахмурился, неосознанно сжав руль. Ричард заметил это и положил руку на плечо Гэвина, чуть сжав и погладив. Тот вздохнул, посмотрел на Ричарда, мягко улыбнулся и собирался снова выехать на дорогу, как вдруг его телефон зазвонил. Гэвин поднял бровь и ответил. — Алло… Ну, допустим… — Он откинулся на кресло. После следующей фразы Гэвин немного отвел телефон от уха, вздохнул и кинул взгляд на Ричарда. — Да-да, я уже в курсе. К сожалению, она Дьявол, поэтому неубиваемая. Больше никому из списка контактов ее дозвониться не пытались?.. Ах, телефон утерян… А мой номер как раскопали? — Гэвин сполз по креслу автомобиля, потирая глаза свободной рукой. — Ага, а нахрена я ей, она не сказала? Заебись. Короче, если еще раз десять такую херню повторит, то я подумаю. Всего доброго. Гэвин положил трубку, бросил телефон на заднее сиденье и снова повернулся к Ричарду: — Состояние — пиздец, еле разговаривает, зато наизусть помнит мой номер, значит, соображает. Еще раз: тебя довезти? — Если никаких планов у тебя нет, то можно… — Хорошо. Гэвин быстро поцеловал его, вернул руки на руль и нажал на газ. Ричард успел только удивленно вскинуть брови.***
Гэвин стоял в накинутом на плечи халате и хмуро смотрел в пол, убрав руки в карманы. К нему подошел молодой врач. — Гэвин Рид? — Ага. — Тот, к кому обратился врач, отстранился от стены и нервно провел по волосам рукой. — Рад, что Вы все же решили навестить ее… — Я не навещать пришел, а разбираться с тем, чтобы она не откинулась после этого. И я все еще не уверен, что это правильная идея. — Гэвин опустил взгляд. — Сиделка, вся вот эта херня — то, что нужно, если скажете, как это устроить, буду благодарен. — Хорошо… Может, зайдете к ней обсудить это? — А это обязательно? — Гэвин поморощился. Он сам понимал ответ на этот вопрос, но вдруг… — Ну… Все-таки, это ее напрямую касается… Я не знаю, почему Вы так не хотите ее видеть, и права не имею, но все же советую Вам поговорить с ней прежде, чем принимать такое решение. Гэвин мрачно вздохнул и подошел к двери в палату. Уже почти положив руку на ручку двери, он остановился. Посмотрев на левую руку, он немного подумал, затем снял кольцо, подаренное Ричардом, и, наконец, открыл дверь. — Мисс Рид, — Тихо позвал врач и женщина, лежащая на койке, повернулась. — К Вам. — Врач мягко кивнул на Гэвина и деликатно отошел подальше от палаты. Карие глаза Либитины Рид тут же округлились. Гэвин остановился на пороге. Все та же немного смуглая, слегка полная женщина, «воспитавшая» его. Только морщин в три раза больше и волосы из почти черных стали почти белыми. — Здравствуй. Мама. — Не думала, что ты… Здравствуй… — Женщина прикрыла рот рукой. — Сам не думал. — Сухо ответил Гэвин. — Надеюсь, ты понимаешь, что сидеть с тобой я не намерен. Не услышал бы я о твоих долгах — даже не подумал бы приходить. — Гэвин окинул ее осуждающим взглядом и наклонил голову набок. — Но мне придется тебя вытаскивать, потому что перевоспитал я себя все же немного в гуманиста, бля. Сиделка и дело с концом. Ок? — Как ты со мной… А я тебя растила… — О господи, что? Эти тошнотворные манипуляции работали, когда мне было лет пятнадцать и я еще пытался тебя любить. Сейчас мне, если ты не забыла, тридцать девять годиков, и я здесь только потому, что всем остальным на тебя плевать. Так что, будь добра, говори по делу. Только. — Хорошо, раз ты по-другому не хочешь… Пусть будет сиделка. Гэвин поморщился и вышел из палаты, тут же натыкаясь на доктора и сообщая ему, что планы подтвердились.***
— В общем, как-то так… — Гэвин закончил рассказ и, устало выдохнув, потер лоб. — Хорошо. — Мягким голосом ответил Ричард, окидывая его таким же мягким взглядом. — Может, домой поедем? Ты явно устал, день тяжелый был. — Если я не закончу отчет о вчерашнем, Фаулер вряд ли будет сильно рад. Так что, еще немного придется посидеть. — Гэвин сел на стуле ровнее, намереваясь взяться за работу. — Хочешь, принесу чаю? — Ричард положил голову на руку, лежащую на столе, и нежно посмотрел на Гэвина. Тот посмотрел в ответ и, одаренный такой любовью серых глаз, улыбнулся. — Спасибо, Ричи. Андроид кивнул и встал из-за стола. Гэвин посмотрел ему вслед, медленно и с теплотой осознавая, как Ричард сильно поднял ему настроение одним взглядом. Спустя пару минут Ричард вернулся со стаканчиком. Гэвин, оторвавшись от отчета, поблагодарил, быстро поцеловал, положив левую руку ему на щеку, и снова вернулся к работе. Но Ричард нахмурился, посмотрев на эту руку, и с шутливой интонацией, наклонившись к уху Гэвина, спросил: — Мне начать ревновать? — Что? В смысле? К кому, к чаю? — Усмехнулся тот и посмотрел на андроида. — Не знаю, но кольца у тебя нет. — Ричард улыбнулся и оперся на стол. — А… Да… — Гэвин нахмурился, достал из кармана кольцо и надел. — Прости, я просто… Не хотел ей это объяснять, ладно? — Хорошо, не волнуйся. — Ричард взял его за руку и подбадривающе улыбнулся. — Давай, дописывай и пойдем. Можем приготовить ужин… Или заказать… Можем посмотреть что-нибудь… Или просто поговорить. Можем почитать. Вслух или, как раньше, просто обсудить, — Ричард усмехнулся. — Неважно, главное, дома и вместе. Хорошо? — Я так рад, что ты у меня есть, ты бы знал. — Знаю, потому что рад так же, — Улыбнулся Ричард, поцеловал Гэвина в висок и пошел к своему месту.***
Гэвин закрыл дверь за медработниками, организовавшими переезд Либитины Рид из палаты в дом, и хмуро оглядел помещение. В груди легонько закололо от родной картины: мать не поменяла ни дом, ни расстановку мебели. Правда, Гэвину этот дом запомнился чище. Казалось, здесь несколько лет совсем никто не жил — такой толстый слой пыли и грязи был на полу и шкафах, особенно книжных. Гэвин шагнул в сторону одного из таких и усмехнулся. Ровно так же, в том же сбитом порядке. Заметив, что одна из книг перевернута, он открыл стеклянную дверцу шкафа, вытащил книгу и поставил правильно. Хе, сборник Эдгара Аллана По… Почесав нос из-за тут же изъявившегося желания чихнуть от пыли, он снова закрыл шкаф и отошел, от греха подальше. Зайдя в спальню, Гэвин посмотрел время в телефоне. — Что ж, у нас полтора часа до прихода твоей сиделки. Пока это время идет, можешь поиграть в мое детство и просить приносить все, чего тебе захочется. — Гэвин сел на старый скрипучий стул лицом к его спинке и язвительно улыбнулся матери. — Сынок, ну не издевайся, и без того плохо… — Женщина вздохнула, положив руку на груль. — Быстро схватываешь, — Гэвин мрачно усмехнулся. — Ох. Принеси воды мамочке… — Меня убивает, что ты надеешься, что все в порядке спустя столько лет, — Гэвин помотал головой, после чего вышел из комнаты. Кухня была за стеной, так что Гэвин быстро попал туда, даже не закрывая за собой двери. Наливая воду, Гэвин остановился, потому что услышал странный шум. Глянув в угол, он увидел, что там, под старым грязным одеялом, кто-то двигается. Нахмурившись, Гэвин заговорил с матерью: — Я могу спросить, кто это? — Где? — Рози не может быть жива… — Пробормотал он, после чего добавил громче: — Кто в углу, под ее одеялом? — А… Да один из щенков твоей дворняги. — У Рози были щенки? Откуда? — Нагуляла от какой-то другой дворняги. Да какая разница? Эта сука давно сдохла, как и остальные щенки… Этот тоже долго не протянет, плюнь ты на него! — Ты шутишь… — Гэвин оставил воду и подошел к существу под одеялом. Присев на корточки, он медленно стянул одеяло и обнаружил жалкую картину. Нездорово худой, неухоженный, со спутанной шерстью, грязный пес, выглядевший, как смесь овчарки, добермана и, черт возьми, трупа крысы, лежал, тяжело дыша, и в страхе глядел на Гэвина широко открытыми глазами. — Боже… Ты как выжил… — Гэвин аккуратно протянул руку псу, предлагая ее понюхать, но тот попытался укусить его, после чего издал звуки между жалобным поскуливанием и отпугивающим рычанием. — Я вызову тебе ветеринара, малыш, все будет хорошо… Гэвин снял с него одеяло полностью, осмотрел на предмет травм, ничего не обнаружил, снова осторожно накрыл его и позвонил ветеринару, которого знал благодаря уходу за Каем. После десятиминутного разговора он отнес стакан воды матери, а затем вернулся на кухню и налил воды в блюдце уже для найденного пса. Тот, дрожа, кинулся к поднесенной воде. Гэвин сочувственно нахмурился, пододвигая миску так, чтобы псу не пришлось слишком много двигаться. Ненадолго приподнявшись, пес смог улечься на живот и наконец начал пить, замочив себе весь нос.***
Ричард ответил на звонок. — Привет! Она пришла? Как дела? — Пришла, да и я уже пришел, открой, пожалуйста, я не один. — В смысле? С кем ты? — Ричард пошел к двери, хмурясь. — Увидишь. Не волнуйся, — Гэвин засмеялся. Ричард открыл дверь и опустил телефон, подняв бровь. Гэвин стоял на пороге, держа укутанного в плед пса, трусливо оглядывающегося по сторонам. — Я все объясню. Просто надеюсь, что ты не будешь сильно против хотя бы недолго его передержать. Ричард поднял уже обе брови и отступил в сторону, пропуская Гэвина. Тот усмехнулся, машинально поставил возле двери пакет с собачьими вещами, который приобрел по дороге, и отправился в ванную. Ричард последовал за ним. Прислонившись к дверному косяку, он тепло улыбнулся, глядя, как Гэвин осторожно выпустил пса из одеяла на пол и включил воду. Пес, плохо, но все же вставая на ноги, подошел к бортику ванны и заинтересованно посмотрел в нее. Гэвин умилился и засмеялся, посмотрев на Ричарда. — В общем, надо объяснить. — Гэвин сел на край ванны и посмотрел на Ричарда. — Где-то лет двадцать пять назад я притащил домой дворовую собаку… Ричард нахмурился и посмотрел на пса, которому был от силы год, с вилянием хвоста наблюдавшего за водой. — Не эту, — С усмешкой пояснил Гэвин. — Это… Мать сказала, это щенок моей Рози, но это скорее щенок кого-то из ее щенят, не знаю… — Понятно. Выглядит он не очень… Здорóво. — Да, мать на него хуй положила. — Гэвин погладил голову пса и тот, оторвавшись от созерцания воды, весело кинулся к нему, облизывая руки. — А-яй, стой, — Гэвин рассмеялся. Ричард засмеялся в кулак вместе с ним. — Одежду придется стирать, — Заметил он с усмешкой. — Да и хрен с ней, — Гэвин поднял пса и посадил внутрь ванны. Тот тут же обрызгал его. — Ричи, — Гэвин закрыл лицо от брызг. — Можешь принести пакет, который я в прихожей оставил? Ричард кивнул и вышел. Вернувшись с пакетом, он обнаружил Гэвина уже отошедшим от ванны на пару шагов из-за того, что пес сделал его почти целиком мокрым. Гэвин со смехом объяснил, что хочет сделать, и что ему нужно из этого пакета. В общем, минут через сорок пес уже был чистый и причесанный. Гэвин был, наоборот, очень мокрым, немного грязным и с взъерошенными волосами. Ричард тоже получил немного воды на одежду и волосы. — Я обещаю, это так трудно только первый раз, — Гэвин, смеясь, свалился на кровать, держа на себе все еще резвящуюся собаку, укутанную в полотенце. — Все нормально. — Улыбнулся Ричард и сел рядом. Гэвин поднялся и поцеловал его. Увлекшись, он зарылся в волосы Ричарда обеими руками. Пес залаял и Гэвин отстранился, удивленно на него глядя. — Он ревнует тебя ко мне. — Подняв бровь, заметил Ричард. — Ага… — Гэвин засмеялся. — Малыш, тебе придется смириться, что сильнее этого вот двуногого я тебя не полюблю. Ричард с улыбкой уткнулся в плечо Гэвина. Собака зарычала. — Да отстань… — Ричард засмеялся, не убирая голову с плеча Гэвина. Гэвин со смехом спихнул пса на пол и поцеловал Ричарда в лоб. Пес поставил передние лапы на колени Гэвина и залаял на Ричарда.***
— Здравствуйте! Гэвин оторвал глаза от телефона, улыбаясь, и посмотрел на человека, открывшего ему дверь — хрупкую девушку лет двадцати с большими светло-голубыми глазами. — Здравствуйте. — Гэвин еще что-то сделал в телефоне и после оторвался от него, уже чуть сдерживая улыбку. — Вы извините, что так получилось, — Заговорила девушка, пропуская Гэвина внутрь. — Мне нужно отбежать буквально на полчасика, а оставлять как-то страшновато. — Да не волнуйтесь, я все понимаю. — Гэвин усмехнулся. — А, единственное, перед тем, как вы уйдете, дайте свой номер… — Как! Перебитый Гэвин поднял недоумевающий взгляд. — Прошу прощения, но я почти замужем! Гэвин чуть нахмурился, а потом, поняв, удержал смех и показал не снятое кольцо: — Я так-то тоже почти замужем, я имел в виду, чтобы с оплатой покончить… Девушка охнула и закрыла лицо руками. Гэвин рассмеялся. — Извините, извините, пожалуйста! — Девушка схватила курточку. — Мне лучше уйти поскорее… — Подождите, — Гэвин, все еще смеясь, положил руку на плечо девушки, останавливая ее. — Успокойтесь, дайте мне номер и уже тогда убегайте. — Конечно!.. Боже… — Девушка достала телефон, явно все еще стыдясь. Через минуту Гэвин уже с улыбкой запер за ней дверь. — Гэвин… Подойди, пожалуйста… Гэвин осознал, что слышимость в этом доме снова сыграла с ним злую шутку, похолодел и тут же схватился за кольцо. Но, подумав, отпустил, выдохнул и нахмурился. Ну, нет, ему уже не семнадцать, хватит. — Что случилось? — Он вошел в комнату матери, все же кладя руку с кольцом в карман. — То… Что ты сказал… Замужем?.. — Либитина повернулась к сыну. — Ну? — Ты… В отношениях… С мужчиной?.. — Казалось, лицо Либитины не могло выражать больше отвращения и удивления одновременно. — Да. Когда я ушел из дома, я ушел жить к своему первому парню. Сейчас у меня третий и мы помолвлены. А еще он андроид, охуеть, да? — Гэвин усмехнулся и гордо вскинул подбородок. Сейчас он выдержит все дерьмо, которое будет литься изо рта матери до возвращения сиделки. А потом Гэвин снова перестанет видеться с ней.***
Гэвин вошел в дом, запер дверь и прислонился к ней спиной. Через пару секунд он стек вниз и закрыл лицо руками. — Гэвин! Ты уже дома… — Ричард вышел из ванной комнаты с улыбкой, тут же сползшей с его лица. — О… Ты тоже… — Гэвин выдавил улыбку и поскорее встал, будто совсем растерявшись. — Боже, милый, что случилось?.. — Ричард подошел к нему, остановившись меньше, чем за полметра. — На самом деле… — Гэв… Иди сюда, золотце… — Ричард шагнул вперед и обнял его. Гэвин, не думая, уткнулся ему в шею носом и сжал руками одежду на плечах. —Как же я рад, что ты у меня есть, спасибо тебе большое, спасибо… Ричард продолжал просто растерянно прижимать Гэвина к себе и поглаживать по спине. — Прости… Просто… — Гэвин стиснул зубы. У него наворачивались слезы и бороться с этим с каждой секундой становилось все труднее, особенно в объятиях того, кому Гэвин впервые в жизни так доверяет. Он был прав, когда решил, что выдержит слова матери. Сами слова — легко, не впервой… Но… — Как же херово осознавать, что когда-то такой родной, такой любимый человек… Может говорить такие отвратительные вещи… Такие… Блять, болезненные вещи… И я ни от кого другого столько дерьма в свой адрес не слышал, а я, блять, с убийцами работаю половину осознанной жизни… — Что она сказала?.. — Ричард уже понял, о ком речь, поэтому чуть отстранился и утер слезы Гэвина с щек. — Она узнала про тебя… — Все равно не понимаю… — Ричард чуть нахмурился. — Дело в том, что я не человек?.. — Я… — Гэвину понадобилось снова опустить лицо, потому что эмоции не подчинялись контролю. — Сейчас… Подожди… — Подрагивающим голосом сказал Гэвин и, выпутавшись из объятий, пошел в ванную комнату. Ричард вздохнул, беспокойно глядя ему вслед, затем, сложив руки на груди, подошел к двери в ванную и остановился возле нее. Казалось бы, если надавить на рану, которой много лет, кровь идти не должна. Хотя, может, это лучше сравнить с тем, что по шраму заново провели ножом. Через пару минут Гэвин все-таки открыл дверь и отошел от нее, сев на бортик ванной. Ричард зашел, все еще беспокоясь. Гэвин глубоко вдохнул и начал говорить, глядя в пол: — С момента моего рождения и до момента, когда я сбежал, буквально каждый день дома сопровождался ее скандалами. Все отражалось на нашем общении, ее проблемы в личной жизни, ее проблемы на работе… Я каждый день пытался заслужить похвалу. Я, — прикинь, — был отличником, у которого были проблемы только с послушанием в школе. Всегда был пиздец аккуратный внешний вид и популярность… Среди девушек в том числе… До последнего года школы. К нам пришел новенький, с порога заявивший о своей нетрадиционной ориентации, о взглядах непривычных каких-то… И, конечно, всем понравился… А я… Ровно как в случае с Коннором, если честно… — Он усмехнулся. — Я сразу на него напал и друзей своих натравил… — Гэвин подумал и показал кавычки к слову «друзья», чуть горько улыбнувшись. — В основном, не силой, а так, просто высмеивать и грубить начал… Я ждал, что он будет делать это же, другие в нем разочаруются, я как-то пошатну его уверенность в себе… — Следующее Гэвин произнес будто с досадой. — А он возьми да и начни относиться ко мне хорошо… — Он вздохнул. — Вот, и… Как-то мне понадобилось переодеться перед ним и он поинтересовался, почему я хожу расстроенный весь день и откуда синяки на руках и ногах… А у меня сил не было ругаться, потому что синяки были от матери и лег спать я только под утро из-за ее очередного скандала. И я рассказал ему об этом… И вот с этого разговора он стал мне самым близким человеком. Поменял почти все мои взгляды. Ну, и я, наслушавшись от него о том, что любовь к мужчинам — это нормально, принял свои чувства и благополучно ебнулся. Влюбился в него, короче. Вот… А потом я рассказал об этом другому своему другу. Рассказал по телефону. Конечно же, мать в тот момент была дома и все услышала… Ну, и я получил пизды. Но, видимо, кому-то дохуя надо было, чтобы я в этот день выжил, так что мать срочно вызвали на работу и я втихую съебался к этому своему… Возлюбленному, блин. Вот, и… Поэтому я не хотел ей ничего говорить. Ричард убедился, что это все, подошел, опустился на пол для удобства и крепко обнял его. — Ну ее к черту… — Гэвин обнял его в ответ. — Сейчас все хорошо. Я ее больше не увижу и больше не услышу ни слова о том, как это неправильно, противно… Ричи, ты лучшее, что со мной случалось, правда. Самое-самое лучшее. — Знаю, милый. И ты тоже лучшее, что могло со мной случиться. — Ричард прижал Гэвина к себе, погладив по голове. Гэвин вздохнул. Довольно внезапно он чуть усмехнулся: — Знаешь… То, как она об этом узнала… Ричард недалеко отстранился, чтобы смотреть на Гэвина, пока тот говорил. Гэвин пересказал, как сиделка решила, что он хочет взять ее номер, потому что она ему понравилась. Ричард немного посмеялся и снова обнял Гэвина, погладив его по спине. — Я тебя люблю, золотце. — И я тебя очень люблю, Ричи…***
— Гэвин! — Ти! В чем дело? К чему такая радость? — К тому, что ты опять веселый ходишь! Тина обняла его. — Ребенок, ты меня с ног собьешь, — Засмеялся Гэвин, обнимая ее. — Как ты меня назвал? Я не настолько тебя младше! Гэвин опять засмеялся и стукнул пальцем по козырьку фуражки Тины, чтобы та съехала ей на глаза. — Самый хулиганистый коп в учасике! Внезапно у Гэвина зазвонил телефон. Он нахмурился, отпустил Тину и взял его, глядя на экран. Подняв бровь, он ответил на звонок. Почти сразу после этого пришел Ричард, остановившийся в пару шагов от Гэвина, глядя на его лицо. Через минуту разговора Гэвин положил трубку и поднял взгляд на Ричарда, почти безразлично произнося: — Мать. Приступ. Сердечный. Откачать не успели. Тина прикрыла рот рукой. Ричард подошел к Гэвину и обнял его, коротко целуя над ухом. Тот ответил, положил голову ему на плечо, помолчал и, нахмурившись, сказал: — Ну и хватит с нее.***
— Как думаешь, сколько мы будем это разбирать? — Гэвин остановился перед открытой дверью дома его матери. Ричард окинул то, что можно было увидеть от входа, общим взглядом. — Да ну… Управимся за выходные. И они начали. Разбирали книжные шкафы, одежду, посуду и прочее. Самым интересным для Ричарда была комната Гэвина, так что, несмотря на то, что разбирать там было толком нечего, они провели больше всего времени именно там. Ричард расспрашивал Гэвина и несколько раз, в шутку, валил его на кровать поцелуями. На беду Гэвина, Ричард, особенно сейчас интересующийся своим золотцем, нашел в его комнате гитару. — Шутишь? Я сто лет не играл. Да она нерабочая уже! — Неправда, настроишь и заиграет. Гэвин помотал головой, затем опустил взгляд на гитару, уже лежащую у него на коленях, и немного подумал. — Пожалею я об этом, — Сказал он и взял телефон, дабы найти тюнер. И минут пятнадцать спустя старая гитара все же начала кряхтеть правильные звуки. Гэвин сыграл наконец более-менее чистый аккорд и засмеялся. — Окей, ты был прав. Жива, кое-как. — Кто бы сомневался, — Ричард улыбнулся. — Сыграешь что-нибудь? — Думаешь, я это «что-нибудь» помню? — Гэвин усмехнулся, обводя взглядом струны. Ричард пожал плечами. Гэвин вздохнул. Затем, дернув струны пару раз без особого ритма и напев мелодию себе под нос, сказал: — Окей… Он сел поудобнее и начал играть. Почти сразу сбившись, Гэвин усмехнулся и помотал головой, но скоро снова начал играть и все же пошел более-менее ровно. Программа Ричарда скоро распознала вступление To Live Is To Die — Metallica. Гэвин сосредоточенно смотрел на гриф, пока перебирал пальцами струны в течение секунд 20. Потом, повторяя мелодию, он смог заиграть более расслабленно, больше следя за правой рукой, изредка смотря, куда дальше нужно идти левой. Через полминуты он остановил ладонью струны и с усмешкой сказал: — Ладно, руки кое-что помнят. — Только ли руки, — Ричард усмехнулся. — Может, еще что-нибудь? У тебя ведь хорошо получается. Гэвин пожал плечами, потом задумался. — Если вспомню… Он снова обхватил рукой гриф. — Как же… Там… Он сыграл пару аккордов и перебрал пальцами. Прозвучало ломано, но затем он сыграл еще и еще, тут же прерывая, после чего наконец попал в нужные. Подпев себе, вспоминая мелодию, он перебрал пальцами, но почувствовал что это неправильно, и нахмурился. Еще раз напев, он поменял перебор и удовлетворенно хмыкнул. Наконец, когда Гэвин заиграл, Ричард узнал STILL LOVING YOU — Scorpions. Уверенное исполнение продлилось всего 20 секунд, затем Гэвин остановил струны. — Петь не будешь? — Боже, петь, шутишь? Вот петь я точно не умею. Да и не умел. — Чтобы петь не обязательно быть профессиональным вокалистом, — Ричард усмехнулся. — Ну… Не эту песню точно. — Гэвин задумался. — Есть одна… Погодь. Сыграв пару секунд, Гэвин усмехнулся. — Да, пожалуй, это я лучше всего помню. Только мне текст нужен… Пока Гэвин искал текст, Ричард сел на пол поближе к дивану, положив локоть на него, а на руку — голову. В телефоне Гэвина высветился текст Nothing Else Matters — Metallica. Пробежав пару строк глазами, Гэвин кашлянул и взял гитару. Взгляд упал на Ричарда: — Не смотри так, — Гэвин смущенно засмеялся. — Как?.. — Никак. Ричард засмеялся и закрыл глаза рукой: — Пойдет? — Пойдет… Через пару секунд послышалась гитара. Ричард позволил себе все же открыть глаза. Гэвин сосредоточенно смотрел на гриф. Еще где-то минуту Ричард с улыбкой наблюдал за брождением пальцев Гэвина по струнам и слушал льющуюся мелодию. Затем Гэвин наконец начал петь. Он пел, не очень стараясь. Вполголоса, хрипловато, не всегда попадая в ноты, пытаясь как-то копировать мелодию, как помнил. Но Ричард слушал завороженно. So close no matter how far (Очень близки, неважно, на каком расстоянии) Couldn't be much more from the heart (Искреннее некуда) Forever trusting who we are (Вечно доверяем друг другу) And nothing else matters (А все остальное неважно) Еще пару минут взгляд бродил от текста к грифу, пальцы ловко перебирали струны. Ричард вздохнул, наклоняя голову набок и не отводя завороженного взгляда от Гэвина. Во время проигрыша Гэвин посмотрел на Ричарда, с усмешкой закатил глаза, но не стал просить снова отвернуться. Ричард улыбнулся. Trust I seek and I find in you (Доверие, которое я ищу и нахожу в тебе) Every day for us something new (Каждый день для нас — что-то новое) Open mind for a different view (Разум открыт для нового взгляда) And nothing else matters (А все остальное неважно) До конца песни Гэвин уже не смотрел в текст, допевая по памяти. Доигрывая в конце уже без слов, Гэвин вздохнул и скоро остановил струны рукой. Затем усмехнулся и поставил гитару на диван рядом с собой. — Я куплю тебе новую гитару. Только пой мне, пожалуйста. Гэвин удивленно посмотрел на Ричарда. Тот с абсолютно серьезным лицом продолжал смотреть на него. — Я подумать не мог, что возможно настолько увлечься чьим-то пением. Пожалуйста, пой мне, хотя бы иногда… — Ты серьезно?.. Ричард поднялся на колени, взял лицо Гэвина обеими руками, притянул к себе и нежно поцеловал. Потом, глядя в глаза, сказал: — Серьезно. — Хорошо… — Гэвин засмеялся. — Раз ты так хочешь… — Очень хочу, — Ричард снова поцеловал его. Гэвин улыбнулся в поцелуй и потянул Ричарда за грудки. Тот привстал и сел на диван. Гэвин вскоре перебрался к нему на колени, но почти сразу был повален на спину. Нависая сверху, Ричард продолжал увлеченно целовать Гэвина, но внезапно раздался громкий звук — дерево, стукающееся об пол, и затем долгий звон всех шести струн. Ричард тут же отстранился и, зажмурившись, виновато произнес: — Я ногой задел… Гэвин рассмеялся, запрокидывая голову и закрывая глаза рукой. — Ничего страшного… — Сквозь смех, сказал он. — Она все равно разваливалась. Ричард усмехнулся, глядя на Гэвина, а потом снова начал поцелуи. То, что во время поцелуев, Гэвин улыбался и даже иногда смеялся, ничуть не расстраивало Ричарда. Наоборот, очень радовало и вызывало улыбку у него самого. В итоге все закончилось просто множеством поцелуев и объятий.