Кай

Чимин посмотрел на себя уставшего в зеркало и поджал недовольно губы. Ему показалось, что он постарел за последние несколько дней лет на десять. И дело было не только в тёмных кругах под глазами, куда хуже Пак чувствовал себя в душе. — До понедельника, — попрощался он с Сечаном. — Пока! — крикнул управляющий, не отрываясь от своих бумаг. Чимин вышел на улицу и поёжился. Прохладно. Он сунул в уши наушники и спрятал руки в карманы пальто, быстро зашагав по освещённому оранжевыми фонарями тротуару. Пак неслабо напугался, когда чужая рука коснулась его плеча. Он вздрогнул и обернулся. — Я позвал тебя, но ты не откликнулся, — сказал тихо Чон. Чимин выдернул из ушей наушники, скомкал провод и сунул в карман. Его прямой, неожиданно дерзкий взгляд заставил Чонгука растеряться. — Можно проводить тебя? — спросил он робко. — Как хочешь, — пожал плечом Чимин и ринулся вперёд. Неловкое молчание затягивалось. Чонгук просто шёл за ним следом, словно щенок, увязавшийся за случайным прохожим. Чувство вины мешало ему быть смелее. — Почему ты не ходишь в школу? — спросил он, осмелившись с ним поравняться. — Прогуливаю, — коротко ответил Пак. — У тебя могут быть проблемы из-за этого… Чимин резко остановился и повернулся к нему лицом. Щёки его горели, в глазах царила настоящая буря. — Ты пришёл поговорить со мной об учёбе? — в голосе Пака чувствовалась злость. Чонгук заметил, как ожесточились родные черты. Глаза его засияли холодным блеском, нижняя губа дрогнула. Чимин был в шаге от того, чтобы расплакаться, Чон это чувствовал. — Прости меня, — сказал он тихо. — Простить за что? За то, что ты сделал вид, что не знаешь меня? Или за то, что бросил, не сказав ни слова? — Чимин сделал несколько тяжёлых вздохов, выдерживая длинную паузу, и отступил от Чонгука на шаг назад. — Я тебе навязался тогда? Тебе не хватило духу оттолкнуть меня сразу, или что? Чонгук внезапно ринулся вперёд, остановился прямо перед ним и, чуть склонив голову, посмотрел ему в глаза. Пак не знал, что Чон хотел в них увидеть, и не знал, что хотел бы ему показать. Сейчас он чувствовал только обиду за те страдания, что тот ему причинил. — Ты никогда не навязывался мне, Чимин. Наша дружба была настоящей, и я до сих пор считаю, что ты самое милое создание, что я когда-либо встречал. Дьявол! Я тебя полюбил… — Чонгук почувствовал, как его начинает трясти. — Полюбил! Полюбил! Полюбил! Одно и то же! Слова о любви ничего не значат для тебя. Ты раскидываешься ими, как тебе вздумается! — тон Чимина становился всё выше, казалось ещё немного, и он начнёт кричать. — Плевать, как это выглядит! Я полюбил тебя и говорю тебе об этом! — громко бросил ему Чон и развёл руки в стороны, словно хотел оттолкнуть от себя воздух. — Так почему ты оставил меня?! — выкрикнул Пак ему в лицо. В горло словно вонзился кусок стекла, он не выдержал и расплакался, шумно втягивая ртом холодный воздух. Крепкие руки тут же сковали его. Чимин ощутил чужое горячее дыхание на своей щеке и дёрнулся, в безуспешной попытке вырваться. — Чшш… Чимин, не надо, — зашептал Чонгук ему на ухо. — Я не обижу тебя. Я не сделаю тебе больно. Больше никогда. Прости меня, прости… Чимин протяжно простонал. Слова Чонгука уже не могли ничего исправить. От его «прости» не исчезнут те шрамы, что остались на сердце. — Пошёл ты к чёрту со своими извинениями! Ты измучил меня, Чон Чонгук. Я тебя ненавижу… — зарычал Чимин, отталкивая его от себя. Чон не удержал его и выпустил, но вмиг схватил обратно и снова крепко прижал к себе, пресекая все попытки вырваться. — Я думал, что больше не вернусь! — выкрикнул он в ответ. — Родители поставили меня перед фактом. Я должен был закончить учёбу в штатах, взять на себя часть отцовских дел и завести определенные знакомства, которые в перспективе… приведут мою семью к родству с определенными людьми… — Чонгук отвёл глаза, он готов был смотреть куда угодно, только не Чимину в лицо. — Я не знал, как сказать, любые слова причинили бы тебе боль. Я боялся, что ты решишь, будто я просто хочу избавиться от тебя, что я променял тебя на кого-то… Я подумал, что лучше дать тебе возможность самому придумать причину, такую, от которой будет не так больно. Мне казалось, что если я просто исчезну, и ты ничего не узнаешь, так будет легче. Чимин замер, сжав в кулаках плотную ткань его куртки. — Не легче… нет… мне так было не легче, — проговорил он хриплым голосом. — Так было легче только тебе — исчезнуть, не объясняя причины. Ты трус! Ты просто струсил сказать мне правду. Просто струсил… — Умоляю, прости меня, — Чонгук почувствовал, что Пак перестал сопротивляться и просунул руку ему под воротник, притягивая к своему плечу. — Отец давил на меня, как никогда прежде. Я не имею право перечить, когда дело касается бизнеса. И… звучит цинично, но я товар. Первоклассный, дорогой товар… — Чон погладил его по волосам, Чимин по-прежнему оставался неподвижным. — Эти полгода, что я провёл в штатах, я не просто учился, а непосредственно вникал во все отцовские дела. Я вернулся, потому что возникла такая необходимость, но это лишь воля случая, понимаешь? — И что теперь? — спросил Чимин, поднимая на него заплаканные глаза. — Что теперь ты хочешь от меня? — Знаю, я появился в твоей жизни совсем не так, как должен был. Но только представь, что начнётся, если кто-то узнает, что я неравнодушен к тебе. Тебя окончательно затравят, разорвут на части, как плюшевого медвежонка. — Предлагаешь теперь исчезнуть мне? — Я прошу у тебя второй шанс и прошу понимания. Чонгук провёл большим пальцем Чимину по щеке, стирая застывшую на ней слезу. Он заметил, как буря в чужих глазах начинает превращаться в мелкий, моросящий дождь. Неприятный холодок пробежался по спине, сердце заколотилось еще быстрее, хотя казалось, что быстрее уже некуда. Чонгук с ужасом подумал, что опоздал, что всё слишком поздно. Мысль о том, что он раздувает угли, которые уже давно погасли, ввергла его в панику. — Пожалуйста, — прошептал он и зажмурился, скользнув ладонями по его предплечьям. — Я так скучал по тебе… Боже… Пак почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Злость преобразовалась в болезненную тоску. От слов и действий Чонгука заворочался где-то внизу живота клубок. Ему стало противно от собственных чувств, он мгновенно возненавидел себя за свою податливость. — Ты просишь слишком много, — сказал Пак, резко отстраняясь. — Чимин, пожалуйста… — взмолился Чонгук, схватив его за руку. — Я поверю тебе, и ты снова меня бросишь. Снова. Чон готов был разбить себе голову. — Обещаю, что нет, — завертел он головой, нервно перебирая в руке его пальцы. Пак вдруг ощутил во рту горький привкус разочарования. Чонгук вновь говорил ему о любви, но он понимал, что даже если это правда, то только отчасти. Чон любил не его, он любил свою любовь к нему, все его действия говорили об этом. Он вовсе не думал о нём и той боли, которую ему причинил, он думал только о том, что чувствовал сам. Чимин несколько раз отрешенно кивнул в подтверждение своим мыслям. Чон не знал, как это расценивать и робко спросил: — Ты позволишь мне быть рядом? Чимин осторожно выдернул свою ладошку из его руки и потупил взгляд. Чонгук был тем, кто продолжает жить своей жизнью несмотря ни на что, потому что считает, что весь мир крутится вокруг него: другие люди существуют только тогда, когда соприкасаются с ним, а события случаются, только если в них участвует он. Чужие чувства совсем его не волновали. Пак много учился и работал. Постоянно. Без отдыха. Это было его щитом, за которым он прятался, чтобы не жить. А теперь появился Чонгук и всё разрушил. Вернул его в одночасье в жестокую реальность, лишив возможности нормально учиться и спокойно работать. Минхо был прав. ДжейКей — худшее, что ещё могло бы с ним случиться. Вот он стоял перед этим ДжейКеем униженный и оскорбленный, понимал, что существование его лишь маленькое пятнышко на белой простыне чужой жизни, а колени всё равно предательски дрожали. Какая нелепость, — подумал Чимин и приложил ладонь к сердцу, желая унять его боль. — Увидимся в школе, Чонгук, — произнёс он, отворачиваясь. Чон посмотрел ему вслед. Руки требовали прикосновения, но он сдержался и остался стоять на тротуаре, наблюдая, как отдаляется от него миниатюрная фигура Чимина. Он вспомнил весёлого, милого мальчика, кошачьей поступью идущего по разделительной полосе пустынной дороги. Мальчик обернётся, и в свете тусклого фонаря Чонгук увидит его мягкую улыбку. Теперь это было одно из лучших воспоминаний в его жизни.

***

Чимин любил выходные. В субботу он обычно был занят, помогая Юн Джухи: ходил с ней на рынок или выполнял любые другие мелкие поручения. Ему нравилось проводить с ней время, заботливая и деликатная, она поддерживала его как могла. Он это чувствовал и был благодарен. В воскресенье Пак весь день мог заниматься своими делами или, напротив, совсем ничем не заниматься. А ещё по выходным всегда приходил Юнги. — Привет, — улыбнулся Чимин, увидев на пороге друга, и втянул его за руку в квартиру. Сегодня он почему-то был особенно рад его видеть и оттого не сдержался и обнял за шею. От ворота его мягкой флисовой толстовки пахло табаком и им самим. Чимин потёрся об него носом. Крепкая, большая ладонь легла ему на плечо. Приятно. В Юнги уже чувствовался сильный мужчина. Сильный, но чуткий и нежный. Этим он напоминал ему отца. — Мне очень нужно поговорить с тобой, — тихо сказал Чимин. — Мне с тобой тоже, — также тихо произнёс Мин, но в голосе его всё равно чувствовалось волнение. Пак завёл его за руку в комнату и прижался к закрытой двери спиной. Юнги был таким серьёзным, что он никак не решался начать. — Я встретил Чонгука, — в конце концов, выпалил он. — ДжейКей — это Чон Чонгук. — Что? — переспросил Мин, растерявшись так, словно его только что окатили ледяной водой. — Он прилетел из штатов и на этой неделе вернулся в школу. Я увидел его в столовой… — Пак замолчал и опустил взгляд. — И? — спросил Юнги почему-то шёпотом. — Он попросил меня дать ему ещё один шанс, — перешёл сразу к делу Чимин, побоявшись рассказать о том, что случилось в школе, потому что Юнги однозначно взбесится. — И? — снова спросил Мин, и его лицо приняло какое-то болезненное выражение. — Я ничего ему не ответил, — покачал головой Чимин. — Зачем ты опять хочешь связаться с ним? Тебе было мало страданий? — Юнги отвернулся, прижимая ко лбу ладонь. — Ничего я не хочу… — Хочешь. — Нет. Юнги резко развернулся и в несколько шагов оказался рядом. Он был таким взволнованным, каким Пак ещё не видел его никогда. — Если бы ты не хотел, то сразу сказал бы ему нет, без всяких разговоров, — произнёс он и взял его лицо в руки. — Проклятье! Он ублюдок. И это уже не секрет. Ты не понимаешь, что он использует тебя? Ты ему не нужен, ему на тебя плевать. Ты не имеешь для него никакого значения! — последнюю фразу Юнги произнёс, выделяя каждое слово, чтобы максимально четко донести до Чимина реальное положение вещей. Мин своего добился. К глазам Пака подступили слёзы, он свёл брови в мучительной гримасе и шумно задышал. У Юнги сжалось сердце. Он расстроил его и обидел, но всё же надеялся, что хоть так до Чимина дойдёт здравый смысл. — Он не ценит тебя и снова сделает больно… — прошептал он, отводя взгляд в сторону. — Нет, ничего такого больше не случится, — попытался заверить его Пак. — Что было, то было. Мы больше не вместе и вместе не будем. Юнги поджал губы и отступил от него. — Говоришь, он учится в твоей школе? — Нет, Юнги, пожалуйста, ничего не делай, — взмолился Чимин. — Я с ним просто поговорю. — Я знаю, как ты разговариваешь. Не надо, я прошу тебя, — Пак прикусил губу, испуганно взглянув на него, и сложил ладони на груди. — Я рассказал тебе, потому что мне нужно было с кем-то этим поделиться. Ты самый близкий человек для меня, ты единственный, кому я могу открыться и полностью довериться. Сделаешь это, и я не скажу тебе больше ни слова. Мин нахмурил брови, он был очень недоволен тем, как Чимин выкручивает ему руки. — Ладно, — крайне неохотно сказал он и слабо кивнул. — Оставим пока всё как есть. Чимин промокнул уголки глаз рукавом рубашки. — О чём ты хотел со мной поговорить? — решил сменить он тему. — Уже не важно, — поморщился Юнги. — Как это не важно? Почему? Чимин подошёл ближе, чтобы заглянуть Юнги в лицо, но тот отвернулся к окну. — Погода испортилась, — сказал он печально. — Ты хотел погулять? — Мм… хотел. Чимин положил свою ладонь ему меж лопаток и почувствовал, как тот вздрогнул. — Может, сходим тогда в кино? — предложил Пак. — Хочешь со мной в кино? — грустно хмыкнул Мин, продолжая смотреть куда-то вдаль. — Только если ты платишь, — улыбнулся Чимин их отражению в оконном стекле и положил подбородок Юнги на плечо. Мин тоже взглянул в отражение, но на лице его не было улыбки.