«Матушка не рассказывала Вам об этом? Не удивлён. Просто ей не особо хочется об этом вспоминать.».
Агата облегчённо выдохнула. Очередное представление окончено, причём на этот раз ей не удалось скрыться от публики. Сейчас множество зрителей находились в гримёрной, желая увидеть «необыкновенную сопрано» в лицо. Большая часть зрителей узнали в Аське девушку, что играла Маргариту и были ещё более радостными нежели те, кто не узнал. Пенберова, буду честен, была очень смущена. Столько внимания на её персону, да ещё и такого… Непривычно. Просто непривычно.
А тем временем Рауль, тайком от брата, направился в гримерную. Паренёк надеялся встретить там свою возлюбленную и очень расстроился, что её там не оказалось. Зато теперь он знал для кого предназначалось рекомендательное письмо от графа. Именно для той «гречанки», что сегодня днём говорила с мсье Реми в фойе. Удивительно, но эта уборщица поёт ничуть ни хуже любой другой певицы. Виконт хотел бы поинтересоваться у неё, где сейчас Кристина, ведь, как он понял, они неплохо общаются. Только из-за этого Шаньи растолкал собравшуюся толпу и возник перед девушкой.
— Извините, Вы не знаете, где может быть Кристина Даэ?
Аська вспомнила Рауля, но старалась не выдавать никаких эмоций на своём лице. По идее, тут они с ним никак не общались раньше, он её видел только изредка. Так что, они тут незнакомцы.
— А она Вам зачем? Кто Вы ей? — Пенберова решила изобразить, что она переживает за подругу и не сильно доверяет незнакомцу. Хотя Шаньи можно доверять куда больше, чем его горделивому брату.
— Не стоит так нервничать. Я отнюдь не недруг для вашей подруги. Я… Мы с Кристиной — одна из самых крепких и счастливых пар в Париже, даже во всей Франции.
Когда виконт покраснел от своих собственных слов, русская тихонько хохотнула в ладонь. Ну и смешной же он! Как пятнадцатилетний подросток, честное слово!
— Тогда, думать, я мочь помочь Вам. Кристина сейчас в зале, с остальными. Я проводить быть Вас, — Аська кивнула в сторону выхода из гримерной. Девушке с трудом удалось вылезти из толпы состоящей из «обожаемой публики». Кто ж мог знать, что ещё одно выступление Агаты так сильно вскружит голову людям. В принципе, её голос не был каким-то особенным. Он никогда не был нежным и женственным, как и сама Пенберова. Она ходила как натренированный солдат, храпела во время сна как мужик, взгляд был чересчур пронзительным и холодным, а голос был грубоват и низок. Брат Аськи, Артёмка, часто сравнивал голос сестры с голосами Славы или Наргиз. Голоса этих певиц, в действительности, смахивали на зажатый от стеснения голос Пенберовой. И, если когда-нибудь девушке удастся стать уверенней в себе и побороть свою зажатость, то она точно сможет уделать любую певицу этого театра.
— Куда же Вы, мадемуазель?!
— Подождите!
— Вернитесь!
— У Вас какие-то дела?
Зрители явно были расстроены, что их новая звезда уходит. Зато для Аськи радость какая — помочь Раулю встретить Кристину и заодно свалить от надоед. Как интересно, а?! Как вам это нравится?! Когда Агата только попала в этот мир, то никому не нужна была, а как стала петь, так к ней сразу как пчёлы на мёд стали слетаться.
— Мадемуазель, а Ваши поклонники, они не-
Рауль посмотрел на девушку, что шла впереди него, придерживая пальцами подол длинного платья, чтобы свободно идти. Она даже не посмотрела в сторону гримерной.
— Мне неуютно, виконт. Я не любить много внимания. Я ведь не певица, я простая… разнорабочий, — Агата вздохнула, на секунду остановившись чтобы посмотреть на виконта. Она могла бы позавидовать Кристине, если бы ей не было всё равно. Никакие отношения её не интересовали, кроме дружеских. Пенберова не желала узнать, что такое любить. Зачем? Чтобы ощутить эту жуткую боль, которую суждено ощутить бедняжке Сорелли? Нет, спасибо! Лучше не позволить сердцу любить, чем влюбиться и быть отвергнутым.
— В самом деле? А поёте Вы очень красиво, — Рауль старался быть предельно вежливым, хотя предпочёл бы мадемуазель Даэ увидеть на главном месте. Всё из-за его сильной любви к ней. Как же виконт надеялся, что однажды Кристина ответит на его предложение согласием. Но вот только был один немаленький нюанс — его семья. Филипп или ещё кто-то из братьев и сестер ни за что не одобрят выбор юнца. Ведь кто, собственно, такая эта Кристина Даэ?! Да никто, обычная шведка-хористка, низший слой общества. Таким не место среди Шаньи.
— Спасибо, виконт. Вот, Кристина здесь. Она немного уставать из-за сегодня, Вы постараться её не волновать, — Агата легонько похлопала по плечу Рауля, так желая ему удачи при встрече с Кристиной, а сама поспешила уйти. Аська решила понаблюдать за влюблёнными с одной из лож. Оттуда её никто не увидит, да и не могла же Пенберова пропустить такое. Ей надо было убедиться, что Ангел Музыки не появлялся и что счастью хористки и виконта ничего не угрожает. Но на кого тогда падёт выбор Ангела? Неужели на Карлотту?
Агата со всех ног бежала к ложам. Она не хотела пропустить ни минуты разговора. К её большому несчастью, открыта была только пятая ложа — ложа Призрака. За всё время пребывания в этом мире у Аськи сложились двоякие чувства к Призраку Оперы — с одной стороны, она его жутко боялась. С другой, она не понимала его благосклонности по отношению к ней. Но ничего не сделаешь, придётся войти именно в эту ложу и надеяться, что у Призрака сегодня хорошее настроение.
Войдя в ложу, Аська села на одно из мест и с него стала наблюдать за всем, что происходило на сцене. Зал был пуст, никого нет. Зрители и актёры ушли. Только Кристина стояла на сцене, радостно беседуя с Раулем обо всём на свете. Вне всяких сомнений, девушка его просто обожала, но почему тогда не ответила согласием на его предложение? Пенберова это прекрасно помнит и негодует, что она из виду упустила. Может, ей и сейчас как-то надо вмешаться? Да нет, тогда получится, что русская шпионит. Нет-нет, нельзя тут плохую репутацию зарабатывать. Особенно у Кристины и её подружек, которые для Аськи — помощь и поддержка.
— Я очень рад, что смог помочь Вам. Надеюсь, Ваша подруга выступала сегодня?! — Рауль принял благодарность Кристины, что сказала его спасибо за письмо графа. Аська, услышав это подошла ближе, присела на корточки чтобы её не было видно и стала прислушиваться. «Какое такое рекомендательное письмо?».
— Конечно, Рауль! Агата сегодня выступила ещё лучше, чем на прощальном торжестве. И всё благодаря Вам и Вашему брату. Только давайте сохраним это в секрете. Не хочу чтобы она узнала.
Аська распахнула глаза от услышанного. Знала ведь, что директора позволили ей играть главную роль не просто так, их кто-то или что-то принудило. И вот, ответ на вопрос сам возник. Кристина попросила Рауля чтобы тот попросил своего брата написать рекомендательное письмо. При всём при этом Пенберова оставалась в неведении до этого момента.
Стало не по себе. Стало так неловко. Девушка почувствовала себя такой… Ну, словно сама бы она не справилась. Да, она была благодарна подруге и её парню за помощь, но почему от неё скрыли правду? Пенберова терпеть не могла когда от неё что-то скрывали. Скрыть что-то — это почти то же самое, что и обман. Так зачем же обманывать друзей, пусть даже во благо им самим?
— Агата? То есть… — Шаньи замер, услышав имя подруги хористки и Кристина улыбаясь кивнула:
— Да, она самая. У господ Дебьенна и Полиньи она работала помощницей прачек, и исполнила главную партию только на прощальном торжестве. До этого никто и не знал, что у неё есть такой дар. Пусть новым директорам мы совсем не нравится, радует, что ей позволили выходить на сцену. Не знаю как ей, но мне было бы неприятно, если бы редкий дар пропадал зря.
«Кристина, перестань! Я ни за что не поверю, что у меня хороший голос. Он нравится всем, а мне нет. Да и после каждого выступления горло болит. Мне приходится как-то подстраиваться, стараться петь без этого сраного акцента и при этом успевать попадать в ноту. Не могу сказать, что мне это нравится. Но если бы я отказалась — это было бы только на руку Моньке с Ришкой! А Реми… Вот ведь гад! Если у меня будет возможность его как-то подставить, я ею воспользуюсь, спокойно жить не дам!» — пока Кристина и Рауль болтали, в голове Пенберовой вертелись именно эти мысли. Но не хотелось ей об этом долго думать. Ведь снова виконт взял шведку за руки и глядел на неё так, словно хочет сказать что-то важное.
— Ну, Рауль! Скажи, что не можешь без неё, сделай предложение ещё раз, но решительнее! Будь мужиком, блеать! — едва не закричала Аська, чьи эмоции были просто неудержимы. Что поделаешь, если ты отбитый шиппер и когда видишь объект своего обожания, не можешь сдержать внутреннего крика?!
Сделав вдох носом, Пенберова резко закрыла его рукой и принялась дышать ртом. Какой-то странный, неприятный запах возник в пятой ложе настолько внезапно, что девушка не успела даже ничего сообразить. Подслушивание разговора Кристины и Рауля отошло на второй план. На первое место встало другое — понять, что это за запах и откуда он взялся.
Но только сделала Агата один шаг, так сразу же упала на колени. Ноги стали ватными, не хотели поднимать тело и унести его отсюда подальше. Голова начала болеть, в вискать гудело, а перед глазами плыло так, будто помехи в телевизоре. Аська закрыла глаза, принялась трясти головой и восстанавливать дыхание. Нельзя так легко сдаваться! Надо бороться!
Пенберова, откровенно говоря, не была сильна здоровьем. С самого детства у она легко простывала, часто жаловалась на боли в животе и голове. А когда подросла, то из-за подростковых проблем ей стало ещё хуже: низкое давление, усталость, тошнота, потеря сознания. Сейчас, после девятнадцати лет, здоровье более менее укрепилось. Но постоянная температура «37,8» и низкое давление сопровождают Аську и по сей день. Нередко Мег и мадам Жири предлагали девушке обратиться к врачу. Мол — «это ведь ненормально! А если ты больна чем-то серьёзным?!». На это Агата отвечала только: «Я живу с такими температурой и давлением всю жизнь. Если бы я действительно была больна чем-то серьёзным, то я бы уже давно умерла.»
— Что ж такое?! Ну, ноги, не тупите! Надо встать! — Аська вбивала себе это в голову, пытаясь заставить себя встать, но не выходило.
— Ты уже пришла с института? Поможешь мне с английским? Как сегодня пары?
Детский, до боли знакомый голосок, словно пулей залетел в голову Пенберовой. Не зная как, но она встала на ноги. Встала и начала глазами искать того, кому принадлежал голос. А именно своего младшего брата — кареглазого мальчишку, Артёмку.
— Тём? Тём, где ты прячешься?!.. — начала было кричать Агата, пока не осознала кое-что: «Нет, это снова обман слуха и зрения… Это снова мираж…».
— Кристина, Вы это слышали? — Шаньи отвлёкся от разговора с Кристиной и стал глядеть по сторонам. И он, и хористка услышали чей-то голос. Говорили на неизвестном им обоим языке. Но, кажется, назвали чьё-то имя… Или это было не имя. Шведка с французом не могли понять.
А когда мадемуазель Даэ случайно посмотрела в сторону пятой ложи, то, испугавшись за жизнь подруги, не смогла сдержать крика:
— Агата, что ты там делаешь? Сейчас же уходи оттуда! — блондинка, сразу же спустившись со сцены, побежала в сторону выхода из зала. Рауль, который так ничего и не понял, помчался вслед за ней.
— Кристина, постойте! Куда Вы?
— Агата в пятой ложе, Рауль! Неужели Вы забыли? Туда нельзя ни в коем случае соваться!
Жаль только, что Аська не слышала, что её бегут спасать. Она сейчас была занята тщетными поисками своего младшего брата. Но, заместо него, она нашла за красной шёлковой занавеской знакомого ей пятнадцатилетнего мальчонку. Снова он сидел спрятав лицо и прижав его к своим коленям. Он обнимал себя и дрожал, словно окружён самыми ужасными вещами мирскими.
— Маленький братик, это ты? Ты как тут оказаться? — Пенберова протёрла глаза, не веря увиденному. Он — тоже мираж? Или он живой? Чтобы узнать это, Аська присела рядом с мальчиком на корточки и легонько коснулась его тёмных волос. Такие же грязные и неприятные, как тогда, в его детстве. Значит, он всё-таки реальный?!
— Я был совсем один… Никому не было дела до меня. Только ты, Агата, протянула мне свои тёплые руки. Пожалуйста, не бросай меня никогда. Не отдавай меня незнакомцу также как папа… — и когда парнишка окончательно поднялся и за секунду обнял девушку, Агата окончательно убедилась в том, что человек, имени которого она так и не знала, реален. Он и правда прятался тут, в пятой ложе.
— Братик мой маленький, этого никогда не случиться. Я бы никогда так не поступить.
Агата прижала голову парнишки к своему плечу, а после хотела отстраниться и посмотреть на его лицо, но тот лишь сильнее прижался к ней.
— Нет! Не хочу, чтобы ты это видела! Не смотри на меня!
— Но почему?
— Если ты увидишь моё лицо, то больше не будешь любить меня! А я не хочу этого!
Но Аська его не послушала. Она должна была узнать кто это, с кем она говорит во сне и наяву.
— Кристина, вот она. Она без сознания. Давайте, я помогу донести её до скамейки. Надо вынести Агату на воздух… Тут просто отвратительный запах, — Рауль взял бессознательную девушку на руки и вынес из пятой ложи. Кристина же, посмотрев на всё в этом проклятом месте, закрыла дверь в ложу. Теперь мадемуазель Даэ боится её и Призрака Оперы ещё сильнее. Что происходило с Агатой тут? Вид у неё был такой, словно она видела лицо призрака и даже говорила с ним. Если так, то что он ей сказал? Что её так испугало? Настолько, что девушка упала в обморок и виконт с хористкой нашли её лежащей на полу бледную.
***
Чуть позже, в ту же ночь
Директора до сих пор сидели в своём кабинете, не собираясь уходить по домам. Они совсем недавно смогли оправиться после того, что было в начале рабочего дня. Ни Моншармен ни Ришар не смогли объяснить мсье Реми, что с ними произошло в пятой ложе. Хотя бы потому что они сами не совсем поняли, что там такое было. Конечно, предположения были, но они показались Фирмену и Арману крайне нелепы. Призрак? Что за ерунда?!
Сейчас директорам пищу для размышлений дало кое-что другое, а именно идеальная подготовка актёров и оркестра к представлению. Как они успели всё изучить за четыре часа? Когда? И, что самое важное, кто дал им сценарий?
— Реми, скажи-ка, ты же не помогал мадемуазель? — Арман нехороший взгляд в сторону слуги и тот лишь вздрогнул, позволяя поту потечь со лба.
— Н-нет, мсье, я н-ничего не делал! Честно!
— Хорошо, если это так. Только вот что теперь с ней делать? Эта Агата как будто из-под земли спасение достаёт, да ещё и эта мадемуазель Даэ вечно лезет куда не надо, — Ришар отложил лист с новыми нотами и встал из-за стола. Ходить из угла в угол во время разговоров с Арманом и во время размышлений композитор привык. Наверное, так ему лучше думалось. Но это чисто мои догадки.
— Ришар, постой! А помнишь, как мы хотели скинуть на мадам Жири убийство мадемуазель Делоне? — у мсье Моншармена, похоже, возникла идея и он решил поделиться ею со своим коллегой. Ришар, увидев в глазах худого директора искорки в глазах, сел напротив него и стал ждать, когда тот продолжит: — А что если нам взять и объявить, что это именно Агата убила мадемуазель Делоне?! А что? Насколько мне стало известно, у этой прелестной танцовщицы не заладились отношения со всеми в оперном театре, но именно с этой замарашкой они постоянно пересекались злыми взглядами в сторону друг друга. Скажем, что они что-то не поделили и всё.
— А что же ты собрался делать с мадемуазель Даэ? Она сразу же заявится к нам, а если мы что-то сделаем с ней, то виконт Шаньи сию же минуту объявится и начнёт заступаться, — отпив чая из фарфоровой кружки, Фирмен устало посмотрел в окно. Вот бы скорее вернулась мадемуазель Алонсо… минуту, а ведь точно! Мадемуазель Алонсо! Она может убить сразу двух зайцев!
— Хм, знакомый взгляд, Ришар… Что ты придумал? — Моншармен сузил глаза с подозрением посмотрев на коллегу, который рассмеялся от собственных мыслей.
— Всё можно сделать куда проще. Только надо подождать ещё одну неделю, пока мадемуазель Алонсо не вернётся. Тогда и начнём распускать слухи. О, а ты должен будешь рассказать об этом «Ля Эпок». Думаю, они красочно опишут ситуацию.
Арман скривился. Терпеть эту наглую девчонку ещё неделю?! Хотя, если посмотреть с другой стороны, их терпение точно будет вознаграждено. Подумать только, столько ударов за раз: и убийство, и злоба Карлотты и ненависть актёров и прислуги… Ммм, это будет просто восхитительно! Бедняжка не выдержит и убежит, а после и угодит за решётку за убийство Вивьен.
Реми, который сидел и заканчивал подписывать последние документы, резко поднял голову…да так резко, что парик слетел с головы, показывая всем обыкновенные, короткие каштановые волосы.
— Реми?! Посмотри, что ты наделал! Убирай за собой быстро! — голос Армана был таким резким, что Реми не сразу отреагировал. Он был настолько потрясён услышанным, что ни парик, ни раскиданные по полу документы, ни опрокинутый на пол пузырёк с чернилами его не волновали.
— Д-да… Да, сейчас уберу, простите… Задумался-
— О чём ты задумался? Есть что-то важнее работы?
— Н-нет, нет конечно, мсье Моншармен! Простите! — слуга дирекции поспешно взял из шкафчика рабочего стола тряпку и принялся убирать ещё свежие чернила. Испачкал руки, костюм, документы… Но парню было наплевать. Его мучила совесть. Да что там мучила! Она грызла, душила, убивала молодого человека! Невиновные будут страдать, особенно Агата, а он молчит и остаётся в стороне. «Не твоё дело? Лучше отмалчиваться и не потерять работу?! Стыдно, Реми, стыдно должно быть! И как ты будешь жить, когда Агата окажется за решёткой? Будешь к ней туда изредка приходить? Умничка, больше нечего сказать!» — пищала внутри Реми его же совесть, которую ради работы он совсем заморил. «Раб системы» не знал, что ему делать. Но и молчать он не мог…
«Жалкий трус! Что Вы так на меня смотрите? Так и есть.»
