***
— Братик, ну, возьмите меня с собой! — ныла Элла, стоя босиком на траве и прыгая вокруг старшего брата, который собирал сумку для поездки до Парижа. Он знал, что до ближайшей дороги в Руане около часа ходьбы, а оттуда до Парижа ещё часа два ехать. Так что, путь у него и его спутницы будет долгим и не сильно лёгким. Разве маленькая девочка осилит такое?! — Элла, мы уже это обсуждали. Ты устанешь через пятнадцать минут и всё. Что мне тогда с тобой делать? — Тео посмотрел на девочку с растрёпанными чёрными волосами холодным взглядом, заставив тем самым сжаться несчастного ребёнка. Блондинка с голубыми глазами поспешила исправить ситуацию и, присев на колени перед Эллой, обняла её, пригладив её волосы. — Элла, а как же твои мама и папа? Кто за ними будет следить? Они ведь ещё спят, надо внимательно следить чтобы ничего не случилось пока они отдыхают. А ты ведь уже большая, — девушка покраснела, вспомнив какой шумной была сегодняшняя ночь. Нет, Элла и Тео крепко спали, ведь для них этот шум был в порядке вещей. А вот их гостья так и не смогла выспаться. Но старалась выглядеть бодрой и попытаться убедить девочку в том, что ей лучше остаться дома. И у неё получилось. — Хорошо, мадемуазель. С мамочкой и папочкой всё будет в порядке! Счастливой вам дорожки! Приезжайте к нам ещё, вы такая красивая, как ангелок из маминой сказки! — обняв на прощание брата и незнакомую ей девушку в чайном платье, Элла вернулась в дом. А Тео, довольный тишиной, повёл за собой блондинку по короткой дороге через лес. Шёл он молча, медленно, по пути иногда прислушиваясь. Как никак, а это место в лесу было обитаемо: и зайцы есть, и лисы, и утки на озере… — Тео, извините, а можно спросить? — начала было спрашивать девушка, но замолчала, когда увидела безразличный взгляд этих янтарных глаз, что теперь ей в кошмарных снах будут сниться. Но паренёк с пепельными волосами только выдохнул на это. Его такое не смущает, он уже привык. — Я ужасный собеседник, мадемуазель. Надеюсь, вопрос по серьёзной теме. — А… Ну… Кем Вам приходится тот, к кому мы направляемся? Вопрос девушки в чайном платье заставил Тео призадуматься. А ведь и правда, кто для них мужчина, что старше их отца на шесть лет?! Им он названный дядя и дед в одном лице, их отцу он в юности был как родной папа и единственным другом… Трудно ответить. — Близкий человек. Можно даже сказать, что он нам практически семья, — Тео прикусил нижнюю губу, стараясь тщательно подбирать слова. Это так, чтобы понятно изъясняться и не обидеть спутницу своими резкими словами, — Он — наш с Эллой дедушка… Только не родной. — Разве так бывает? — удивилась голубоглазая, на что парень с бледной кожей ухмыльнулся: — Даже ходячие мертвецы существуют, мадемуазель. И мне нет никакого смысла Вам врать.***
Тео и его спутница стояли на самой окраине улицы Риволи и стучали в дверь. Кажется, словно живущий в этом доме не сильно торопился её открывать. Однако же паренёк заверил голубоглазую девушку, что его приёмный дед просто в последнее время не быстро ходит из-за больной ноги. Когда и где он её повредил — Тео не рассказывал. Наконец, дверь отворилась и открыл её седой мужчина. Увидев на пороге знакомого паренька с пепельными волосами, глаза старика наполнились спокойствием и радостью. — Здравствуйте, дядя Хатим, — впервые за всё это время Тео так лучезарно улыбнулся и обнял старика как маленький мальчишка. Но незнакомый блондинке человек был рад встрече с так называемым внуком ровно также. — Тео, мальчик, не ожидал, что ты приедешь, — Хатим оторвал взгляд от сына своего давнего друга и вопросительно посмотрел на стоящую неподалеку девушку. В голове мужчины сразу же вспыхнула одна мысль, но Тео, который не раз поражал старика своей проницательностью, покачал головой: — Дядя Хатим, это отнюдь не то, о чём Вы подумали. Мадемуазель никто мне. Я всего лишь помогаю ей найти ответы на интересующие её вопросы. Именно за тем мы и приехали к Вам. — Ну, тогда не стойте на пороге. Проходите, — Хатим зашёл обратно в дом, а молодые люди вслед за ним. Закрывая старую деревянную дверь Тео услышал, как его названный дед поставил чайник. В голове мальчишки радостно зазвенели колокольчики: наконец-то он сможет попить его любимый чай, который правильно умел заваривать только этот мужчина. Ни отец, ни мать не смогли бы побаловать сына тем, чем нередко его тайком баловал Хатим. И старый Перс не находил в этом ничего плохого. Его дорогой друг жив и здравствует, обзавёлся женой и двумя детьми, восстановил свой фамильный особняк совместно с близкими ему людьми… А для Хатима дети его друга были как родные внуки. И он никогда не отказывал подержать Тео с Эллой у себя, когда мадам Агата и её муж должны отлучиться на некоторое время. Маленькая Элла любила слушать рассказы Хатима о Персии и далёких землях, и грезила поехать туда на белоснежной лошадке, которую отец обещал ей подарить на её десятилетие. А Тео всегда помогал старику по дому: то дров наколет, то воды в большом ведре в дом занесёт, то крышу починит… Что-что, а сын у Пенберовой родился работящий, никогда не отказывающий в помощи родным. Дочка же родилась очень непоседливой, игривой и до потери пульса любящей животных… И из-за этого нередко встречалась со строгими янтарными очами отца. «Зачем ты принесла домой змею? Она же здесь всех перекусает!», «Элла, я терпеть не могу мех! Унеси его обратно, пока в нору не вернулась его мать!», «Ещё раз увижу в доме хоть какую-то живность — сам увезу зверьё куда подальше!», — и это не полный список того, что отец Эллы говорил. И каждый раз после неудачной попытки приютить хоть какое-то животное, черноволосая малютка всё время плакала и обижалась на мужчину. «Мамочка, почему папа такой сердитый? Почему не любит зверюшек?», — слёз дочери и этих двух вопросов Агате хватило, чтобы покраснеть от злости и в ту же ночь морально облить грязью супруга с ног до головы. С возрастом женщина этому научилась и на «отлично» могла уговорить мужа хоть с ёлки яблоко сорвать… Да-да, даже на такие бредовые деяния. Ну, отошли мы от темы… Усевшись на старом диване, девушка в чайном платье и паренёк с пепельными волосами медленно попивали горячий мятный чай, который так хорошо согревал после прохладной поездки. А Хатим сидел напротив молодых и дивился тому, что видел. Ведь по его мнению незнакомая юная девушка была точной копией мадемуазель Даэ! Ну, разве что волосы были собраны в пучок, под правым глазом была крохотная родинка, а глаза были голубого цвета…совсем как у виконта. — Не может быть, — покачал головой старый Перс, не веря своим глазам. Значит, всё-таки те двое выжили… Ну, и слава богу. — Дядя Хатим, расскажи мадемуазель… Кхм. Мадемуазель о Призраке Оперы. Можешь ей даже те обрывки из газет показать. Ты ведь их сохранил? — ответ на свой же вопрос Тео увидел на стене. Вырезки из на газеты «Ля Эпок», её пожелтевшие страницы, новости восемнадцатилетней давности… — «Трагическая смерть мадемуазель Делоне», «Труп несчастной танцовщицы найден в подвалах оперного театра», «Канделябр упал на голову экономке», «Страшный потоп в оперном театре!», «Смерть…»… Ох, дядюшка, — голубоглазая блондинка вздохнула, отведя взгляд от газет. Она до сих пор не могла поверить в то, что призрак оперы связан со смертью графа — брата её отца. Кем бы он ни был, девушка уже возненавидела этого человека. — Вы были как-то связаны с призраком, мсье? — поинтересовалась девушка лично у Хатима, на что старик ответил без единой попытки соглать. А смысл? Уже прошло столько лет. Ничего не изменишь, да и мало кто помнит обо всём этом… — Вроде того. Можно даже сказать, что я знаю этого человека уже давно, — Перс тихонько кивнул Тео, тем самым говоря, что не выдаст личности его отца. Поправив воротник рубашки, парень с благодарностью кивнул старику. Блондинка в чайном платье же только напряглась: — Знаете? Т-то есть… Он ещё жив?! — Разумеется, мадемуазель. Конечно, призрак покинул оперный театр и зарёкся никогда не возвращаться туда, в обмен на своё счастье. Но он жив. Да, он по-прежнему жив и здравствует, — персидский мужчина говорил это так непринужденно, без каких-либо эмоций. Но ему было не сильно приятно рассказывать о своём друге в дурном свете. Особенно при Тео, который старался походить на отца…в хороших его чертах. — И призрак не пытается Вас убить?! Могу представить, что за стресс Вы после этого пережили! — Да какой там стресс, — отмахнулся Хатим от панической атаки юной мадемуазель, уставившись в свою кружку, где ещё осталось немного чая, — Мадемуазель, так можно описать состояние каждого, кто был в театре в ту ночь. В последнюю его ночь… После неё Призрак Оперы исчез. Навсегда покинул стены театра и обрёл счастье в этом мире. — Счастье, говорите Вы? — удивилась голубоглазая девушка, вцепившись руками в свой поясок. Тео, видя всё её напряжение и страх, легонько коснулся плеча девы и слегка его сжал: — Он ведь такой же человек, как мы. Призрак достаточно страдал за свою жизнь. Эти страдания его сломили… — Какие такие страдания? — удивилась ещё больше любознательная мадемуазель, смотря то на Хатима, то на Тео. И когда янтарные глаза паренька сверкнули непривычно тёплым светом, блондинка опустила взгляд в кружку и за раз осушила её всю. — Дядя Хатим, не расскажите? — подобно маленькому мальчишке, Тео с ногами забрался на диван и хлопающими глазами уставился на старика. Перс покачал головой: для него и для его друга Тео навсегда останется тем ещё активным мальчиком… — Ну, раз так, — Хатим отложил стою трость в уголок, а сам устало потёр пальцами виски. Его рассказ будет краток, но он постарается донести до молодой девушки всё, что пока помнил и что знал… «Возможно, Вы не поверите всему, что я буду говорить. Я не стану судить — я бы и сам не поверил. Но я всё это видел. И не вижу каких-либо причин нести ложь. Всё сказанное мною — правда. О своём прошлом ни я, ни мой дорогой друг не лгали и не будем лгать никогда…»