«Жизни на волоске, представление на носу… Столько всего навалилось на её хрупкие плечи.»
Аська неслась вниз по лестнице сломя голову. Ей даже казалось, что она летит, а не бежит — девушка перепрыгивала каждую ступеньку, не желая терять время. Она знала, что это не тот случай, когда можно идти спокойно. Эрик — ревнивое существо, которое убивает любой источник потенциальной угрозы. Угрозы в том плане, что его ангел может покинуть фантома.
— Мать твою, я же уже всё сказала, — рычала Пенберова, еле сдерживаясь, чтобы не материться и не орать на весь театр, — Захотел чтобы тебя любили — вот, тебя любят. Захотел чтобы за тебя замуж пошли — на тебе замуж. Всё не так ему! Всё не то!
Раздражение «гречанки» невозможно было описать. Она не могла успокоиться и, как только оказалась у озера, сразу же забралась в лодку и поплыла к входу в дом Эрика, что скрывался во тьме.
— Задушу под водой суку! Ой, задушу! — рычала девушка на родном языке, не боясь, что сейчас может оказаться в такой же опасности, как многие другие предыдущие жертвы Призрака Оперы. Аська помнила. Теперь то она всё помнила, всю игру, каждый ход. Но только толку от этого?! Игра сломана, ход событий нарушен, поведение персонажей и их судьбы непредсказуемы… Подумать только, как всё изменилось, стоило лишь Пенберовой тут оказаться.
Услышав, как кто-то рядом нырнул под воду, «гречанка» вцепилась в весло. Она уже знала, кто там, и была готова в любой момент ударить по его хребту этим самым веслом. Убить не убьёт, а спина болеть у кого-то будет точно. И, как считала Агата, это для Эриком будет очень хорошим уроком. Ибо негоже добрых и невиновных людей обижать!
Услышав прекрасный голос который напевал не менее красивую мелодию, Аська вздохнула. «И зачем вся эта комедия? И сколько людей купилось на такое?» — думала она, как вдруг её резко схватили за руку и вместе с веслом «украли» из лодки.
И это было не самым лучшим ходом со стороны Эрика. Когда мужчина потащил свою новую жертву на глубину и уже собирался душить, то сам чуть не задохнулся от того, с какой силой охнул. Призрак оперы никак не ожидал, что его ангел будет нарушителем его спокойствия. Также фантом помнил, что Агата не умеет плавать и задерживает дыхание максимум на полминуты.
Расстояние от дна подземного озера до берега Эрик преодолел быстрее, чем когда-либо. И только он успел уложить Аську на землю, как она тут же легла на бок, отхаркивая воду и дрожа от резких перепадов температур. Сначала, было нормально, потом в мгновение ока оказалась в ледяной воде, затем на холодной земле… Короче, сплошная полоса везения.
— Агата, что же Вы со мной делаете?! — Призрак Оперы покачал головой, смотря как Пенберова уже опиралась на свой локоть и смотрела на мужчину затуманенным взглядом. И от этого он злился ещё сильнее. Как на себя, так и на «гречанку». На неё за то, что так напугала фантома, а на себя за то, что сразу не рассмотрел жертву в лицо.
-…задушу, гнида… Задушу, — шипела Аська, словно забыла переключиться на французский язык. И только потом, когда с ничтожной водой в лёгких было покончено, сероглазая встала на ватные ноги, — Эрик, Вы. Вы просто… Ужасно!
От того, что девушка только что сказала, у черноволосого мужчины руки так и сжались в крепкие кулаки, брови нахмурились, а рот скривился в оскал. Призрак Оперы никак не ожидал, что и его ангел когда-нибудь его в чём-то упрекнет. Что же он сделал такого, что русская выглядит такой разъяренной?
— Что?! — голос фантома был полон ярости и был готов заставить хозяина взорваться от безумия. Но он дрогнул, когда мадемуазель Агата вскрикнула от страха и вжалась в каменную стену. Сразу её смелость куда-то пропала. Желаете придушить? Когда это было?..
— Я… Я иметь… В-вы быть… — Пенберова сглотнула. Увидев в янтарных глазах злой огонёк, она не рискнула что-то сказать. Страх взял верх над ней и «гречанке» осталось только ждать, как же отреагирует на её заикания и дрожь Призрак Оперы. А отреагировал он, пусть с безумием снаружи, но с ужасно сильной болью внутри.
— О, так значит, Вы меня до сих пор боитесь. Да, Агата? — Эрик ощутил во рту горький, до ужаса знакомый привкус. И это не могло не огорчать, — Ответьте мне! Я страшен? Вы приходите ко мне из-за страха предо мною?!
— Нет, Эрик! — русская перешла на крик, больше не имея сил и энергии сдерживаться. Она решила: если фантом хочет правды, так пусть всю её получит, — Я быть приходить к Вам, потому что Вы иметь мне нравиться! Точнее… Нравиться… Ай, Вы иметь понять! Да, мне любиться плавать на лодка, быть учиться петь, танцевать, иметь говорить с Вас! Вы мне иметь интерес, Эрик! Очень большой! Но сейчас, когда я быть знать правда, Вы просто в мой глаза падать… Вы иметь думать, что я не знать? Зачем Вы так?! Реми ничего плохо не быть делать!
Призрак оперы ощутил очередной приступ смешанных чувств. И радость, и ярость. Эрик чувствовал, как в его холодной груди растекается тепло, стоило Агате только объявить, что он ей нравится. Но это тепло обратилось жгучим огнём ревности и боли, стоило только девушке встать на защиту слуги дирекции. А фантом не сильно хотел отдавать своего ангела какой-то «служанке»… Да что там! Он бы НИКОГДА и НИКОМУ русскую не отдал!
Больше не желая слышать ни слова об этом глупце, Эрик встал во весь рост и приблизился к Пенберовой настолько близко, насколько это возможно. А поскольку ростом «гречанка» не вышла, мужчине пришлось поднять её лицо за подбородок. В серых глазах сейчас была такая же боль. Ощущение вины. Словно мсье Реми мёртв из-за неё. Словно умереть на самом деле должна была она.
— Агата, любовь моя, Вы, кажется, забываетесь. Не Вы ли пробовали бросить меня ради этого жалкого мальчишки? Или сейчас Вы скажете, что я неправ? — снова Эрику было больно это говорить. И снова он еле терпел и сдерживал эмоции. Гнев, печаль, недоумение… Ему это уже так надоело! Почему? Почему Призрак Оперы не может жить спокойно и счастливо?! Он этого не заслуживает? И почему его ангел так с ним обращается? Так сложно полюбить беднягу Эрика, над которым весь мир насмехался?
— Никто. Вам. НЕ. Быть пытаться. Бросить, — уже по слогам, недовольно произнесла Аська, стукнувшись лбом со лбом мужчины, — Эрик, Вы не видеть правда. Люди кругом не иметь к Вам зло. Разве что директора раньше быть. Сейчас все Вас быть бояться. И Вам нравиться это?! А убить? Вы любить убивать? Ради что? Вы не быть счастья никогда так, Эрик.
— Агата, —
— Нет, я не быть завершить разговор, — перебила Эрика русская, даже не дав ему и слова сказать. С неё хватит! Значит, решил играть не по правилам?! Ладно, значит и «гречанка» теперь будет подло поступать, — Я выступить на «Дон Жуан», Эрик. Вы мочь не быть сомнений в этом. Но потом не быть уверен, что я соглашусь выйти за Вас. Я не мочь и не хотеть быть связать жизнь с человек, что так жесток. Вы бы и с нашими детьми так быть, да?
Пенберова посмотрела на Призрака Оперы и ждала ответа. Зато Эрик, что там, был просто раздавлен. Никто, даже Хатим, его так морально не съедал. И мужчина не намерен был это терпеть. Именно поэтому он отпрянул от Аськи как от огня и также не поскупился на то, чтобы повысить голос:
— Хорошо! Можете упрямиться, Агата! Только потом не плачьте, когда я убью его у всех на глазах! На сцене, перед сотней людей!
— Что?! — глаза русской полезли на лоб. Неужели?..
— Да, он пока жив. Но это только пока. И Вы не измените этого.
— Вы — есть тёмный человек, Эрик! Как я вообще смогла…любить Вас… Вы есть жестокость, Эрик! — голос Пенберовой дрогнул, когда она осознала, что сказала. Она только что призналась. Как самой себе, так и фантому.
В ту же секунду ей вспомнился Эрик. Вернее всё то, что было у неё связано с ним: как в реальном мире она ненавидела этого пятидесятилетнего психа, как в своих снах полюбила его в облике несчастного и обиженного миром мальчишки, как здесь боялась его, как после начала ощущать привязанность к этому персонажу, его тёплые слова в адрес «гречанки», их первый поцелуй здесь у озера, их первый танец, кольцо…
Страшная истина тут же открылась русской девице! Аська Пенберова с ужасом осознала, что влюбилась! Причём ни в кого-то там, а в самого злобного и психически ненормального персонажа игры «MazM: The Phantom of The Opera» — в Призрака Оперы! Как какая-то шестнадцатилетняя школьница, как наивная дурочка. По уши втрескалась на свою голову…
Тем не менее, сероглазая не хотела в это верить. Какая к черту любовь?! С ним? Да ни за что! Это какая-то ошибка!
Но сердце не может ошибаться. Оно не устроено так, как наши глаза или разум. Оно всё чувствует. Как будто знает, где наш человек, а с кем нам лучше было бы никогда не знаться. И, как видите, Аськино сердце сказало парню из реального мира «нет…», а мужику из мобильной игры — громкое «да!».
Однако, «гречанка» не была бы собой, если бы приняла правду как есть. Она предпочла развернуться и убежать от черноволосого мужчины во тьму. Якобы назад, на поверхность.
-…Агата, — Эрик, что всё это время старался казаться жёстким и холодным, вдруг вздохнул. Янтарные глаза заблестели, а рука сама потянулась в сторону, куда убежала юная мадемуазель. Сердце так и рвалось к ней. Ледяное, жестокое, чёрное сердце… Которое, в отличие от своего хозяина, не скрывало боли и молило о любви, — Пожалуйста… Не уходите… Не бросайте меня… Я люблю Вас, Агата…
Но эти слова Призрака Оперы не были услышаны. Они лишь этом разлетелись по всей территории подземелья. Так давили на психику. Так больно сжимали сердце… Что Эрик сорвался с места и последовал за своим ангелом. Он не должен её упустить! Она будет только его! Ничьей больше! Он любит её, она любит его — чего ещё нужно для счастья?!
-…я готов на это. Только не покидайте меня, мой ангел. Я не выдержу без Вас. Я люблю Вас больше собственной жизни, моя Агата.
***
Тишину этого места нарушает громкий стук каблуков. Этот стук обозначает быстрый бег по темной комнате, прямиком к двери с левого края. Открыв её, русская наконец глубоко вдыхает, наполняя лёгкие воздухом.
Нет, она не убежала на поверхность. Только не сейчас. Узнав, что мсье Реми ещё жив, Пенберова решила сама в этом убедиться. Она прекрасно помнила, что в главе «Пытка начинается» Мелек и Кристине удалось открыть небольшое окошко, что скрывалось за картиной… Эх… Как жаль, что здесь нету портретов мистера Аттерсона или мистера Хайда. А ведь это тоже одна из любимых игр Аськи! Ух, вот были времена! Она рубилась в эти две игры, как ненормальная!
Кхем… Так, ладно… «MazM: Jekyll and Hyde» мы оставим. Ненадолго…
Комната Луи-Филиппа была большой. Не то, что на игровом экране. И сейчас «гречанка», найдя на стене похожую картину из игры, начала взглядом изучать её. Красивая картина маслом, на ней пейзаж — небо укрытое тёмными тучами и лес за озером. Но у сероглазой девушки не было времени и желания любоваться красотой природы на картине. Именно поэтому она схватилась за её края, пытаясь оторвать от стены. Края картинной рамки были острыми и уже успели порезать внутренние части ладоней девушки с волосами в светлую полоску. Но она не собиралась останавливаться. Роняя слёзы и прикусывая нижнюю губу от боли, мадемуазель Агата наконец избавилась от картины.
Она была удивлена, что там не была такого же «дупла», как в игре. Там было небольшое прямоугольное окошко. И выглянув в него, Пенберова не смогла сдержать радостного визга: Реми, живой и…ну, относительно невредимый, сидел на земле в зеркальной камере пыток. А не так далеко, напротив него, сидел Хатим. У обоих мужчин был измотанный вид и они, похоже, мёрзли.
— Реми! Хатим! Это Вы??! — воскликнула Аська, высунув голову в окошко… Увы, больше она не могла высунуть — окошко было слишком маленьким, чтобы через него выбраться. Так что, идея насчёт спасения через него отпадает сразу.
Услышав «прекрасный голос» русской девушки, слуга дирекции замер и даже забыл, как правильно дышать. Но подняв свои тёмные глаза в сторону окошка, его бледное лицо озарила улыбка. Усталая и какая-то огорчённая.
— Агата… Ты жива… Или мы все трое уже мертвы, — печальный вздох сорвался из уст парня. И это не могло не стать причиной грусти Агаты. «Да, это всё моя вина. Они оба застряли там из-за меня… Так, стопэ… А какого хрена Хатим тут забыл? Покурить что ли вышел?!» — примерно так вот она думала.
А Дарога был рад не меньше Реми. Значит, не всё ещё пропало. Мадемуазель Агата жива и здорова, Эрик её не трогал, ещё и это окошко. Это окошко, пусть и было ой как высоко, и с такой высоты для русской Перс с «рабом системы» казались крошечными… Зато теперь в камере было чем дышать. Хатим даже не задумался над тем фактом, что девушка назвала его настоящим его именем. Откуда оно ей было известно, если он ей при разговоре с мадам Жири представился как «Перс»?.. Загадка.
— Мадемуазель Агата, с Вами всё в порядке? — выразил искреннее беспокойство смуглый мужчина, подойдя поближе к зеркальной стене, чтобы его было лучше слышно. Когда его голос долетел до «гречанки», то она тут же ответила:
— Я быть в порядке, Хатим. А Вы? Эрик не иметь знать, что Вы здесь?
— Нет. Я не так давно попал сюда. Услышал крики о помощи и спустился сюда. Кажется, теперь мы оба в ловушке.
— Нет, Вы есть, — Аська на минуту замолчала, думая перед тем, чтобы сказать. Тут и без того выглядит странно, что она знает каждый потайной уголок и настоящие имена каждого персонажа… Стоит ли говорить Реми и Хатиму о том, что под ними пороховой склад? А, может, и тут система заглючила? Если да, то это хорошо. Ведь тогда мужчинам можно будет выбраться. А если не так? То Пенберовой придётся потом выбирать между двумя шкатулками?! Ядовитый скорпион, или же прожорливый кузнечик?.. «Ну, нет, этому не бывать!» — нахмурилась «гречанка», вдохнув поглубже. Она всё скажет. И будет всей душой надеяться, что Реми и Хатиму повезёт.
— Слушать, под Вами иметься люк. Он быть вести в погреб. Только это не есть винный погреб… Это есть пороховой. Хатим, Реми, прошу, быть искать выход. И не шуметь. Я иметь стараться спасать вас два, — Агате очень не хотелось бросать этих двоих здесь. Но дать подсказку — это было всё, что она могла сделать, чтобы помочь Персу и слуге дирекции выбраться.
— Погодите, мадемуазель! Откуда Вы знаете и. Откуда Вам известно моё настоящее имя? — Дарога уже не стал скрывать удивления, а Пенберова улыбнулась. Так и знала, что этот дядька так отреагирует. И этим этот персонаж ей и нравился.
— Я просто иметь знать, Хатим. А теперь прошу Вас, искать выход и быть тихо. Я Вас тут не оставить. Я быть найти способ Вас спасти, — сказав это серолазая в последний раз встретилась взглядом с Реми, улыбнулась ему в ответ, а потом поспешила вернуться картину на место. Но даже после этого она услышала то, что заставило её сердце замереть. Неизвестно отчего. То ли от приятного ощущения, то ли от сожаления…
— Агата… Я люблю тебя, Агата, как бы ты ни поступила… Что бы ты ни решила… Пожалуйста, не дай этому мерзавцу тебя одурачить!
«Реми… Он уже не раз одурачил меня. Больше не сможет. Теперь играем по моим правилам. Посмотрим, что на это мне скажет игра!» — решительно настроилась на победу «гречанка», выходя из комнаты Луи-Филиппа. Но она никак не ожидала врезаться в тёмную, невысокую фигуру.
У Аськи не было сомнений, что это Эрик. Она уже была готова вытерпеть его нытье и мольбы полюбить его. Девушка уже представила, как пошлёт Призрака Оперы русским языком на три советских буквы…
Но её шок на лице невозможно было описать словами, когда она подняла серые глаза. Перед ней стоял тот, кого она ну никак не ожидала увидеть…
— Тёмка??!..
«Он застал её в слезах, бледную. Что же могло так её испугать?»
