Asylum

Те, кто интересовался судьбой Марии - ловите. Глава расскажет о том, что происходило с девушкой. Советую к прослушиванию: Kutless – Promise Of A Lifetime Kutless – Take Me In ____________________________________________________________________________________ Ваас Монтенегро Только выйдя из бунгало, я услышал ее крики и рыдания. Решил не отходить и послушать, как ей больно. А ей действительно было очень больно. Мария вопила, переходя иногда на русский, иногда на испанский. Так продолжалось около получаса. Видимо, просто кричать и плакать ей надоело. Мари стала крушить мое жилище, но я решил ей не мешать, пускай выпустит пар. Мимо проходившие, подчиненные были в шоке. Каждый останавливался на секунду и поглядывал на меня и на дверь моего бунгало. А я стоял, опираясь на стену спиной, курил и слушал. Признаюсь, мне хотелось войти внутрь, схватить ее и грубо взять, возможно, даже насильно. Я хочу ее, ведь когда вынуждал Мари отдаваться мне, чувствовал, что я полноправный ее хозяин, что она только моя, что больше никто не прикоснется к ней. Но слышать крики ее боли сейчас хотелось больше, чем страстные, безумно возбуждающие стоны. Не прошло и часа, как все стихло. Наверное, моя девочка устала. Ну, а для меня вечер только-только начинался. Сегодня в мой лагерь привезли лучших шлюх из Бэдтауна. Я намерен получить максимум от этой ночи. Захожу в бар, где еще совсем недавно танцевала русская. Мой взгляд задерживается на том самом шесте, где извивалось тело моей кошечки, но я гоню прочь мысли о ней и иду дальше, к двери, ведущую, в своеобразную «вип-зону». Здесь царит полумрак, отовсюду пахнет дешевым парфюмом проституток и потом моих ребят, еще в воздухе витают ароматы косметики, лака и того, что мне нравится больше всего на свете – марихуаны. Прохожу мимо бесконечных столиков, подиумов с шестами, диванчиков, занятых моими подчиненными и продажными красотками. В самых темных углах уже слышны стоны шлюх, такие наигранные, отработанные, вытренированные временем. Я хмыкаю, вспоминая, как сладко стонет Мария. Ее голос хрипит, прерывается, он не механизирован, как у проституток, нет, если Мари получает удовольствие – ты в любом случае это узнаешь. Она ни разу не симулировала, не пыталась обмануть меня, знала, что за это я могу и наказать. Блять! Не могу расслабиться, постоянно думаю о ней, представляю, как ее трахал Билл, как он прикасался к ее точеному телу, как она отвечала на его ласки и поцелуи! Вижу на шесте проститутку, к которой Билл частенько наведывался. Люсиль… Хорошая телка, я бы сказал, как раз, что надо. Отличная задница, большая грудь, рабочий ротик – все, что только и требуется хорошей шлюшке. Она узнает меня, улыбается, оглядывается вокруг в надежде увидеть ее любимого клиента. Я знаю, что Билл не хилые бабки спускал на эту сучку, он всегда был добр и нежен с ней, но я – не он. Я маню телку за собой на диванчик, подаю руку, помогая спуститься с подиума. Люсиль вся сияет, думает, что я в прекрасном расположении духа и ей сегодня удастся выручить больше денег, как же она ошибается… Нам приносят выпивку и самокрутку, но все это мне сейчас не нужно, ведь в моей больной голове уже родилась просто гениальная идея! Рукой проверяю на месте ли пистолет, удостоверившись, приглашаю Люсиль сесть прямо передо мной на стол. Она все выполняет, не задумываясь ни на секунду. Блядская улыбка и через чур яркий макияж на ее лице меня просто бесят, но я готов потерпеть и это, и приторно сладкий запах ее духов… Люсиль пьет виски прямо с горла, припадает своими губами к моим, но я ее останавливаю. Не хочу ее целовать, у меня идея интереснее. Не отрывая от нее глаз, достаю пистолет, снимаю с предохранителя. Девушка напрягается, но притворная улыбка так и не стерлась с ее лица, только глаза панически забегали от оружия ко мне. Люсиль дышит сбивчиво, знает, что от меня не стоит ждать ничего хорошего, но и убежать не может. - Тшш, все окей, мы немного поиграем, да? – Провожу пистолетом по ее щеке, крадусь к ярко розовым губам.- Ты же любишь игры? Хотя, похуй. Ты будешь любить все, за что платят. – Я зло смеюсь и толкаю шлюху на стол спиной, чтобы она оказалась в совсем уж не выгодном положении. Девушка опирается на локти, а я нависаю над ней, подношу пушку к ее губам, приказываю: - Давай, соси, детка. - И она делает, то, что от нее требуется. Старательно так делает. Словно во рту у нее не пушка, а член богатенького папика. Я же ухмыляюсь, на моем лице широкая улыбка от уха до уха. В глазах шлюхи паника, жалость к себе и мольба о пощаде. Меня не возбуждает то, чем мы тут занимаемся, вовсе нет. Не либидо я пришел удовлетворять, а утолить жажду насилия. На месте Люсиль сейчас могла быть моя сладкая девочка. Я так и вижу ее мокрые от слез, большие, светлые глаза, дрожащие губки … Она бы наверняка попыталась убрать, оттолкнуть меня от себя. Тогда бы я почувствовал ее холодные пальчики на своей руке… Она бы не стала меня умолять или просить, Мария всегда все стоически терпела, даже если было уже невыносимо. Да, она плакала, кричала, отворачивалась от меня, пытаясь скрыть слезы, но НИ РАЗУ после той ночи не умоляла… Она знает, если я решил, это навсегда, нет смысла взывать к моему милосердию. Да и как можно взывать к тому, чего уж давно нет?! Пока задумался и отвлекся, запихал пушку слишком уж глубоко. Люсиль закашлялась, подавляя рвотный рефлекс. Кажется, я поцарапал ей горло, но мне похуй. Я разрываю трусы прямо на ней, освобождаю ее рот для стонов. Пистолет, покрытый слюной, подставлю к промежности, а сам смотрю за тем, как на это реагирует тело шлюхи. Кожа на ее бедрах покрывается мурашками, а грудь все чаще опускается и вздымается от быстрого, сбивчивого дыхания. Но она же проститутка, привыкшая ко всему. Поэтому Люсиль берет себя в руки, выжимает притворный стон, наиграно кусает нижнюю губу. Нет-нет-нет, я заставлю ее открыть свое лицо. Она должна узнать, какая же она жалкая, ничтожная, грязная блядь. Грубо и без прелюдий я впихнул в нее пистолет, постарался сделать это как можно больнее, всовывая его глубже. На лбу Люсиль проступила складочка, она хмурит брови, кусает губу, всем видом показывая как ей «приятно, хорошо». Но ни стона, ни крика не последовало, ведь ей больно, а клиенту, то есть мне, нельзя этого показывать. Мышцы ее влагалища сжались, рефлекторно защищая хозяйку тела. Наверное, по ощущениям это как в первый раз, когда тело девушки противится принимать член. Давление может стать настолько сильным, что больно уже не только сучке. С Мари было так. Мне сначала показалось, что ей просто страшно, вот она вся и сжалась, но все было куда интереснее. Я и сейчас хочу увидеть то ее выражение лица, когда она осознала, что я знаю ее тайну, ее самый важный секрет. Я влез ей в душу, надавил на больное… Я, правда, не ожидал, что Мария, такая страстная, прекрасная девушка еще невинна. Но получил невероятное наслаждение от этого. Нет, серьезно. Приятно осознавать, что ты первый ее мужчина, что ты обошел всех остальных, овладел ею… Люсиль из всех сил старается расслабиться, но это очень трудно, ведь я не нежничаю с ней. Не дав привыкнуть к новым ощущениям, двинул рукой, а потом еще и еще, до тех пор, пока она не вскрикнула, после этого мне просто снесло крышу. Я больше не слышал, как она кричит и умоляет прекратить, все попытки сопротивления пресекал еще в зачатке. Ствол пистолета окрасился в красное… Это кровь. - Детка, прям как в первый раз, да? И больно, и противно, еще стыдно и кроваво. – Я смеялся, наблюдая за тем, как Люсиль выгибается и скулит. Я попытал шлюху еще несколько минут, и когда мне наскучили ее однообразные крики, спустил курок. Несколько выстрелов и Люсиль мертва… Проститутки уже давно убежали и в баре остались только мои парни. Они с ужасом смотрят на меня, но сказать ничего не могут. Я бросаю в последний раз взгляд на шлюху. Уже сожалею, что убил ее. Все-таки Люсиль была именно такой, какой и должна быть продажная девка… - Парни, уберитесь здесь, завтра Хойт приезжает… - Я даже не ору им это, а говорю все тихо и спокойно. Мне самому мерзко оттого, что я сделал. Хочется забыться в объятьях моей малышки. Я быстро покидаю душное здание и направляюсь в бунгало. Уже на подходе замечаю, что в домике все как-то уж слишком тихо. Зная Марию, могу сказать, что сейчас она бы рыдала или же продолжала крушить все вокруг, но нет, все слишком тихо. Странный холодок пробегает по спине, оставшиеся метры до бунгало я добегаю. Открываю дверь и вижу полнейший кавардак, вся документация уничтожена, стол разъебан к чертям собачим, по полу валяются клочки бумаг и перья, вещи из шкафа тоже выброшены на пол, но я не вижу девушки. Неужели сучка сбежала? Нет-нет, не могла. Стою посреди комнаты и не понимаю, как такой Армагеддон могла устроить малышка вроде моей. Даже зеркало не уцелело, его осколки лежат на полу на длинных прядях волос. Так-так-так. Прохожу к дальнему окну и замечаю рядом со шкафом, бледный силуэт. Присаживаюсь рядом, осматриваю ее. Мария к хуям срезала волосы, но по-прежнему выглядит женственно. Будь она в сознании, я бы сказал: «Это природа, детка, ее не обманешь». Но она в полусидящем положении, припав плечом к стенке шкафа, лежит без сознания. В дрожащей руке у девчонки пакетик из-под моих колес и он пуст. Тут до меня и доходит, что она может отбросить коней! - Твою мать! – Я прижимаю ее к себе, начинаю трясти, ударяю по щекам, но все бесполезно. Она белая и холодная, а у уголка ее рта начинает стекать тонкая струйка крови. Я кричу на нее, продолжаю трясти как тряпичную куклу, но она все так же безмолвна и холодна. - Эй! Кто-нибудь, поднимите ваши задницы, сукины дети! – В мое бунгало вбегает сразу несколько ребят, один из них Дэн. Он в шоке осматривается, пока взгляд его не фокусируется на Марии. Дэн хватает рацию и сразу же пытается связаться с доктором Э. Парень на нервах, я тоже, ведь старик Эрнхардт так и не отвечает. - Принесите воду, ведро и трубку. – Двое пиратов быстро выбегают из домика и уже через минуту возвращаются со всем необходимым. Дэн все так же мечется по комнате и пытается связаться с доком, меня уже бесит его маячанье. – Блять, помоги мне здесь, нужно промыть ей желудок. - Ваас, это может быть бесполезно, мы же не знаем, когда она… - Завали! И будь добр, делай то, что сказано! Дэн все-таки возвращает в сознание девчонку, умыв ее прохладной водой. Мария начинает кашлять, я переворачиваю ее на бок, придерживаю под голову, в то время как она сплевывает кровавую слюну в ведро. Ее взгляд стеклянный, он не может сфокусироваться на ком-то, постоянно мечется в надежде найти знакомые лица. Я вспоминаю, какие таблетки оставались в этом чертовом пакете. Кажется, была красная и оранжевая, но эти относительно безобидны… Главное, чтобы не было синей и пурпурной. Эти и по отдельности убить могут, а если смешать так вообще пиздец. Мария плачет, наверняка ей очень больно, разрывает внутренние органы, но пока что есть шанс обратить процесс. Сейчас ее сознание переживает все самые гадкие моменты своей жизни, таков уж эффект этих колес. Тебя не просто физически больно, ты можешь снова прочувствовать то, что уже когда-то чувствовал, ощущал. Поворачиваю ее всем телом к себе, растираю кровь по ее синим губам, трясу, выкрикивая вопрос: - Какие?! КАКИЕ, БЛЯТЬ, ТАБЛЕТКИ ТЫ СЪЕЛА?! – Она смотрит на меня пустым взглядом, не понимая, чего я от нее добиваюсь. Смягчив тон, я прижимаю ее к самой груди и вновь спрашиваю.- Мария, amado, давай же, давай же девочка, скажи, какие таблетки? Какого цвета они были, милая? Она снова кашляет, ее кровь стекает по подбородку мне на грудь, пачкая в липкой и вязкой жидкости майку. Дэн, продолжающий пытаться связаться с доктором, сует мне в руку платок. Но разве он здесь поможет? Мари пытается выдавить из себя хотя бы одно слово, но получается лишь бульканье. Я вновь наклоняю ее над ведром, заставляю сплюнуть кровь, и встряхиваю, напоминаю про таблетки. Она наконец-то отвечает, очень-очень тихо и хрипло, прерываясь на сплевывание крови: - Оран…- Я киваю, мол, понял, пускай не утруждает себя лишний раз. – Красная. – Я уже начинаю молиться, чтобы следующей не оказалась ни синяя, ни пурпурная. Но это же Рук. Здесь нет Бога. - Пур..пурпурная. – Проглотив кровь, шепчет Мария. - Блять, блять, БЛЯТЬ! – Я убаюкивал ее, не зная, что сейчас делать. Если она умрет, нет, она не умрет… Она не посмеет умереть! Я не позволю! - Ваас, - осторожно начал Дэн, - давай попытаемся, - парень смотрит в ведро, заплеванное кровью, затем на Мари. Мою беленькую, холодную девочку, перепачканную во всю ту же кровь. Он берет трубку, подносит ее ко мне и присаживается напротив нас с Марией. Я повернул девушку лицом к Дэну, заставил ее облокотиться на меня, раскрыл рот и взял трубку. Поначалу Мария сопротивлялась, но быстро это прекратила. Ее начал пробивать озноб, а кожу покрывал липкий, холодный пот. Пришлось попотеть, ибо Мария уже была без сознания. Я сам несколько раз засовывал и вытаскивал из нее трубку, Дэн же заливал воду и подставлял ведро. Несколько раз я вторгался в ее бархатный, теплый рот, чтобы надавить на нужную точку и вызвать рвоту. Девчонке вроде бы стало полегче, пурпурная таблетка не успела раствориться в ее организме полностью. Мария ее сплюнула вместе с кровью. Но опасность не миновала, она все еще может умереть, если ее организм не справится… Дэн смотрит с сожалением на Марию. Он ее знает с того самого дня, как Мари попала на Рук. Она ему нравится, но не так, как его товарищу, Биллу… Достаю большую футболку и чистое полотенце. Когда нас оставляют, омываю лицо и грудь моей девочки. Не хочу, чтобы она была перепачкана в крови. Девушка еле заметно дышит, но главное что все еще дышит! Я надеваю на нее футболку, несколько большую для нее, накидываю на Мари плед и выношу из бунгало. Подзываю двоих новеньких и приказываю, навести порядок в моем доме к утру. Сам же вместе с Марией отправляюсь к джипам, с собой беру Дэна и выезжаю из лагеря. Нам нужно к доктору Э. и срочно. Дэн сидит за рулем и посматривает на меня и Мари, он тоже переживает, старается ехать как можно быстрее. Я же смотрю на безмятежное выражение лица своей novio и надеюсь, что доедем мы без происшествий. * * * Ночью джунгли – твой злейший враг. Никогда не знаешь, откуда придет беда, да и вообще трудно предугадать, что ждет тебя за несколько метров от лагеря. Поэтому я не отпускал своих парней ночью шататься по острову. Здесь все дикое, первозданное. Остров Рук – такой, каким и должен быть необитаемый остров. Полный опасностей, диких животных, ядовитых тварей и растений. Мы уже два часа добираемся до дома старика Эрнхардта. Я безнадежно пытаюсь с ним связаться, но ничего не выходит. У меня уже опускаются руки. Запала просто нет. А Мария с каждой минутой все хуже себя чувствует. Ее трясет, она бредит, умоляет меня что-то не делать. Она холодеет с каждой минутой все больше, с ее губ течет кровь. Я стираю ее, прижимаю Марию к себе, пытаясь ее хоть как-то согреть. Неужели она преднамеренно съела эти таблетки? Или просто, чтобы на несколько часов забыться, забыть злость и унижение… Идиотка, дура, sólo un poco idiota! Мария хрипит, снова пытается что-то сказать. Она пришла в сознание, открыла застланные слезами глаза, смотрит на меня, тянет холодную руку к моему лицу, будто умоляя выслушать. - Молчи, bebé, береги силы… - Мари коснулась ледяными пальцами моей щеки, выдавила из себя улыбку, стараясь не показывать, что глотает собственную кровь. Она смотрит на меня пустым взглядом. Нет в ее глазах никаких эмоций, словно разом сломали в ней все. Она меня не любит, ведь я уничтожил, поломал ее жизнь, она меня не ненавидит, потому что выше этого чувства. Для Марии я - монстр, чудовище. Я подтолкнул ее к тому, чтобы стать той кем она есть. А она... Бестия, маленькая, жестокая сучка, ей противно оттого, что со мной она получает удовольствие, ей противно оттого, что приходится отдаваться мне каждый раз, когда я захочу, чтобы выжить самой и удержать мой гнев, мое безумие. Я же знаю, кого она любит, по ком вздыхает, на кого смотрела с надеждой... Знаю и молчу. А когда во мне накипает, я лишь жестоко беру ее. Иногда девчонка сопротивляется, и я переступаю черту, мне сносит крышу и все заканчивается изнасилованием, но она не ревет и не кричит... Нет, она жмется ко мне, останавливая застывшие в глазах слезы, пряча обиду. Она истинная женщина. Наверное, поэтому Мария до сих пор жива, до сих пор относительно цела. Наверное, поэтому я не хочу ее терять. - Ваас, прости меня… - Мари плачет и захлебывается в собственной крови, мне приходится повернуть ее голову набок. Прокашлявшись, она поворачивается ко мне и вновь начинает шептать кровавыми губами. – Прости меня, пожалуйста… Если я … если это последняя ночь… - Нет, dulce , ты не умрешь, не бойся. – Я вновь прижимаю ее к себе и пытаюсь уже в миллионный раз связаться с доком. Я сам не верю тому, что говорю, не знаю, протянет ли она еще час или минуту, хватит ли у нее сил… Не могу смотреть на нее, на то, как жизнь ее покидает, поэтому отворачиваюсь. - Ваас, - Мария тихо зовет меня, но я не поворачиваюсь, вожусь с рацией. – Ваас, посмотри на меня, пожалуйста. Я же еще жива… - Прекрати! Ты не умрешь, слышишь меня?! Amado, ты не умрешь! Я не позволю... – Она подается вперед, мягко касается слабой рукой щеки и целует. Оставляя на моей коже кровавый отпечаток чувственных губ. Когда я все-таки решаюсь на нее взглянуть, девушка уже вновь без сознания. Лицо Марии снова приобрело безмятежное выражение, рот слегка приоткрыт, дышит слабо, пульс почти невозможно прощупать, кажется, что она мертва, но жизнь все еще теплится в ней. Поэтому я не оставляю попыток связаться с доктором Э, поэтому мы продолжаем так мчаться по извилистой и ухабистой дороге. Дэн, отвлекшись от дороги, поворачивается к нам, смотрит на меня и бросает тревожный взгляд на Мари: - Она жива? - Да, еще да. Мне наконец-то удается связаться с доком. С трудом себя сдерживаю, чтобы не наорать на него. Но сейчас не время для криков, сейчас нужно думать о Марии. Я предупреждаю Эрнхардта о том, что мы уже рядом с его домом, что нам потребуется помощь и срочная, девушка при смерти. Мы наконец-то добрались до жилища дока. Я беру Марию на руки и спешу в дом старика, за мной следом поспевает Дэн. Эрнхардт не привык видеть меня лично, обычно, я посылал своих парней, но сейчас я не мог доверить кому-то Мари. Док проводит нас в ярко освещенную комнату. Повсюду баночки и склянки, посредине стоит металлический стол, на него укладываю девушку. Эрнхардт нервничает, у него то и дело все валится из рук. Меня это злит и, не справившись с гневом, я прижимаю доктора к стене. - Док, прекрати пялиться на нее, возьми себя в руки и делай, блять, свое дело! Я лично повешу тебя на твоих собственных кишках, если она не выживет, все понятно? - Ваас, не надо, он и так напуган… - Положив мне на плечо руку, тихо вклинился Дэн. - Да мне похуй боится он или нет, Мария должна выжить! Я не разрешаю ей умирать, пока сам этого не захочу!!! - Ваас, он все сделает, пойдем, покурим, оставь его, позволь ему спасти ее. Я бросил грозный взгляд на дока перед тем как выйти вслед за Дэном. Мы курили и молчаливо ждали, когда же к нам выйдет старик Эрнхардт и скажет, что она в порядке, что с ней все будет хорошо. Блядь, puta de mierda, чем же ты думала, когда жрала эти таблетки?! Сука, как ты могла так легко сдаться, ты же сильная, моя маленькая сильная девочка… Ты просто не можешь умереть после всего, что с тобой происходило, после всего, что ты пережила. Ты не имеешь право сдаться сейчас! Мы сидели с Дэном на ступеньках, докуривая последнюю сигарету. Пришлось делить одну сигарету на двоих. Похуй. Уже всходило солнце, пробиваясь яркими лучами сквозь листву. Птицы начинали петь свои трели, где-то вдалеке я услышал рык большой кошки. Парни с базы несколько раз уже связывались и со мной и с Дэном, интересуясь тем, как же тут Мария, жива ли. Наконец-то позади меня скрипнула дверь, на порог вышел потрепанный и уставший док. По его выражению лица трудно было сказать, какие новости он принес. Я поднялся и подошел к старику, Дэн последовал моему примеру. Эрнхардт, ничего не говоря, поманил нас за собой… * * * Джейсон Броди - Держись, приятель, - говорю я Биллу, который пытается сфокусировать взгляд на мне. Ваас сначала его пытал, потом бил. Затем его парни держали на обезболивающем в трюме Медузы. Трюм заминировали, и мне пришлось действовать с особой осторожностью. Семь потов сошло, пока я бесшумно убивал всех людей Вааса. Вот нафиг детонатор я не нашел?! Должно быть, Ваас его взял с собой. Пришлось вывести из строя рации и только тогда вызволять Билла. За ним большой должок. Два раза помог, один раз чуть не убил. Ладно, я понимаю, облажался. Не уследил за Марией. - Мужик, - пыхчу я, взваливая его тушку на себя,- Ты тяжелее, чем РПГ. Хорошо, что мне его далеко не тащить. Всего лишь до джипа. - Джейсон, – хрипло и непривычно тихо говорит Билл. - Да, приятель? - Брось меня. Я не хочу жить. Дай мне умереть, - бормочет Билл и проваливается в забытье. Блять, я, что, зря тащил его, зря убивал парней Вааса, чтобы он тут умер?! - Хер тебе! Я исправлю все. Мы все вместе исправим. Он еще несколько раз приходил в себя, но в основном был в беспамятстве. - Райли, Кит вы готовы? – спрашиваю я у друзей по рации. - Да, мы тебя ждем с носилками, - отвечают они мне. В зелени желтую футболку Райли трудно не заметить. Я торможу, придерживая рукой за грудь Билла. - Надеюсь, док ничего с утра не курил? – обращаюсь с этим вопросом к Райли. - Неее, - протягивает Райли. - Ты же предупредил… - У него вторая положительная, - смотрит солдатский медальон на груди Билла Кит. - Как у Лизы. - Руки прочь, - вяло говорит Билл и отмахивается рукой, - Руки прочь, проклятые талибы, - Кит еле увернулся. - Офигеть! – Райли слегка в шоке от ран Билла. Помогаю мужику слезть с джипа и укладываю вновь впавшего в забытье наемника на носилки. - Не тормози, Райли, - говорю я, чтобы он не стоял столбом и поднимал носилки вместе с Китом. - Боже мой, Билл. Вот уж никогда не думал, что увижу его в таком состоянии… – Эрнхардт был с утра как огурчик. Хотя ему и очень хотелось раскурить какой-нибудь косячок. Лиза и Дейзи не позволяли. Дейзи на него вообще очень благотворно влияла. - Это… с ним сделал тот псих, который убил твоего брата? – спрашивает Лиза. - Да, - утвердительно киваю. - Это все Ваас. - У него вторая положительная, - говорит Кит. - Лиза, Дейзи останьтесь со мной. Джейсон и остальные, прошу, не мешайтесь. - На выход, парни, - отправляю я всех за дверь. Мы уходим. Сегодня я уже точно никуда не отправлюсь. Хотя Деннис просил о помощи в Аманаки. Да и Цитра просила ее навестить. Не могу. Билл сейчас важнее. Он надежный союзник. - Джейсон, - раздается из рации голос Денниса, - как Билл? - Не знаю. Его осматривает Док. Очень надеюсь, что он будет в норме. - Уверен в этом. Он такой же воин, как и ты. На следующий день я тоже оставался с ребятами и Биллом. Лиза была слаба, после того, как добровольно отдала несколько литров крови Биллу. Ей нужна была поддержка. Моя поддержка. Билл уже к ночи прочухался и, нарушая все запреты, слонялся по дому Эрхардта, как приведение. Он молчал. Ни я, ни другие не смогли его разговорить. Он курил. Много курил. - Это уже не по моей части, - сказал док, довольно затягиваясь косячком. - Это любовь. - Лиза, - открываю молнию на ее палатке. Она лежит на боку, и я не вижу ее лица, - Ты как? Уже вечер следующего дня. Биллу лучше, Лизе нет. Она даже не выходит из палатки. И мне немного беспокойно. Мимо меня проходит Билл и Кит. Наемник молча согласился пойти в пещеру и посмотреть лодку, которую почти починила Дейзи. - Не очень, Джейсон,- отвечает девушка. Я скидываю ботинки и пробираюсь в глубь палатки. - У тебя что-то болит? - Душа, - поднимается она, - За тебя, - из ее умных больших глаз текут слезы и она утыкается мне в грудь, - Я увидела этого наемника, увидела все его раны и поняла, Джейсон.. Поняла, что если это безумие не прекратится, то ты можешь оказаться на месте Билла. Я…, - я отстраняю ее, для того, чтобы утереть ее слезы, - Не хочу видеть тебя в таком же состоянии. Я просто не переживу. - Лиза, это обязательно… - я глажу девушку по волосам. Свою девушку. Ведь она до сих пор моя девушка. Правда в последнее время я ей уделяю все меньше и меньше времени. Словно забыл о ее существовании. А ведь у нас столько общего и столько хорошего. Мы были близки, пока нас не разделил этот остров, - …Прекратится. - Я люблю тебя Джейсон. Останься со мной хотя бы сегодня. Я не прошу тебя навсегда. Хотя бы на эту ночь, - просит Лиза. Она обхватывает мою шею руками и припадает губами к моим губам. Почти забытый вкус лайма… Мы старались быть как можно тише, чтобы не беспокоить ребят. Они, пожалуй, поняли и ушли в дальнюю часть пещеры. Дали нам немного времени побыть вместе. Вспомнить давно потерянные в безумие теплые воспоминания. Мы спали, обнявшись, пока нас всех не разбудил вопль Билла. Я пытался одеться, Райли носился с воплем по пещере «Чувак, себе вены режет. Остановите его кто-нибудь». - БЕЗУМИЕ!!! – орал Билл, надрезая вновь тупым ножом себе руку, - Я ненавижу тебя, Ваас. НЕНАВИЖУ СЕБЯ!!! Ты заставлял меня все это делать!!! Ты! Он вопил, резал руки и долбил кулаками по воде. - Прекрати! – не выдержала Дейзи, - Ты, что совсем спятил?! Сейчас на твой дикий рев сбегутся все пираты острова во главе с твоим бывшим ебнутым командиром. - Похуй! Он лишил меня всего. Всего того, что у меня было. Все, что я любил, все, что я хотел. Все это, блять, умерло. - Блядь, - впервые слышу от Дейзи, чтобы она ругалась матом, - Ты мужик или баба? Ты посмотри на нас. Все мы что-то потеряли на этом гребанном острове. Ты - наемник. Ты думал, что особенный? Чем ты от нас отличаешься? Стволом. Нет ствола, ты теперь рыдаешь, как баба? Возьми себя в руки, - отняла она у него тупой нож. Я, наконец, вылез из палатки. У всех глаза жутко удивленные. Никто не ожидал, что Дейзи Ли, спортсменка, блондинка и красавица способна заткнуть расклеившегося наемника, - Я была далеко, когда мой парень умер. Я бы поглядела в глаза тому уроду, который хладнокровно убил его. Я не сдаюсь как ты. Не опускаю руки. Еще немного и я починю лодку, Джейсон убьет Вааса, и мы все уплывем отсюда. Если ты перестанешь плакать, обвинять того, кто виноват в твоих проблемах и возьмешь себя руки, то ты добьешься успеха. Я почесал в затылке. Она, прям, как на заплыве. Наверное, внушив себя это, она и победила. Она отошла от притихшего наемника. - Джейсон твоя очередь. Перевяжи ему порезы. Ты больше знаешь, что с ним. Помоги ему, дай ему надежду жить дальше, - говорит тихо Дейзи и дает мне бинты, чтобы я перевязал раны Билла. Я подхожу к наемнику. Он стоит на коленях. По рукам в воду струится кровь. - Лиза отдала тебе свою кровь. Сейчас она слаба, чтобы еще раз поделится своей кровью. Давай я перевяжу порезы. Билл молча подает мне свои руки. Я начинаю перевязывать раны. Он не успел себя сильно порезать. - Деннис сказал, что ты достаточно силен. Ракьят примут тебя. - Ракьят? – впервые слышу его тихий голос, - Достаточно силен? Меня только что поставила на место блондинка. - Бывает, - пожимаю я плечами, - Если ты хочешь спасти Марию. Если тебе нужны союзники для борьбы с Ваасом, то они те, кто помогут тебе и мне. Дадут силы.