Травы расцвели

— Я думаю, что в ближайшее время встретиться не получится, — честно призналась Лалиса. — Не обижайся, пожалуйста, просто, я уверена, я думаю… Не хочется подводить девочек… Но и тебя обижать тоже не хочу. Она по-прежнему не могла подобрать правильные слова — маленькая, маленькая девочка — и тщательно старалась сказать то, что понравилось бы Чонгуку. Он сидел в машине, смотрел на нее и думал о том, что сделать звезду из Лалисы было несложно — но она все еще обычная девочка, даже теперь, когда одна ее куртка стоит дороже целой квартиры. И зачем она так боится его реакции? Он не ее парень, она ничего ему не должна… Та же Дженни или еще кто вывернула бы дело в свою пользу, но Лалиса совсем не такая. Она хорошая. И добрая. И простая. — Прости, ладно? — умильно заглянула она в его глаза и улыбнулась. … И влюбленная тоже. — Я совсем не сержусь, — честно сказал он. — Возвращение того стоит. Почти год прошел. Я сам хочу послушать ваши песни. Тем более, это первый альбом. Я с радостью буду скачивать клипы, я поддержу вас. И думаю, для ваших фанатов это тоже важный шаг. Поэтому ты просто обязана быть на высоте. И я могу немного подождать. — Ты такой добрый, — сказала она, добрая девочка. — И терпеливый. Спасибо тебе. Она уважала его симпатию к себе, наслаждалась его вниманием — но близости между ними не было, Чонгук не настаивал, Лалиса радовалась. Изредка он целовал ее, иногда клал руку на ее тело — туда, куда удавалось дотянуться, и она наслаждалась, радовалась, хранила такие моменты, но искренне боялась того дня, когда ему захочется большего. Признаться честно — ему и не хотелось. Это и было проблемой. Лалиса была очень красивой. Очень. Сексуальной и привлекательной тоже. Она поражала воображение, она удивляла и вызывала бурный восторг. Любой мужчина был бы рад ощутить ее рядом с собой. Но не Чонгук. Чонгук уважал ее, восхищался ею, старался быть к ней ближе и даже видел в ней мать своих детей. Но он не желал обладать ею. Не мечтал зацеловать ее до смерти. Не ловил себя на мысли, что хочет изнасиловать ее. Не видел ее такой яркой и желанной, такой, такой… Такой как Дженни, например. И именно это и причиняло ему боль. Лалиса была идеалом, хозяйкой, матерью и светочем. Но не блудницей и мечтой. Блудницей и мечтой была Дженни Ким, будь она неладна. Чонгук и Дженни — история старая и грязная, нет времени заниматься ею и мечтать о ней. Ничего хорошего это никому не принесет, Дженни не любила его, а он не пытался изменить ее мир. Они ссорились и мирились, трахались и целовались, они шли вперед и не отступали — но они все равно знали, что расстанутся. И расстались. Без сожалений и боли. С кем теперь Дженни? Да какая разница… Чонгук же был с Лалисой. И Лалиса была влюблена. А он просто любил ее. Но влюблен не был. Это было сложно. Вот если бы его история была историей Тэхена… Чонгук с ним сблизился, а ведь этот Тэхен странный парень, непонятный и необычный. Что у него в голове сложно разобрать. Иногда он хочет этого, а иногда и того. Чонгуку хочется ударить Тэхена, а потом с ним можно пить пиво и смеяться над всем подряд. Тэхен тоже любил — Чонгук знает — но Им Наен не любила его в ответ. Она позволяла Тэхену играть в отношения, а потом бросила его и не пожалела о том. Им Наен из тех, кто вообще не жалеет. Она странная. Тэхен мог разбить себе сердце, мог пасть низко, мог умереть или сойти с ума от отчаянья — Чонгук знает — но вместо всего этого Тэхен встретил Джису. Ту красивую и правильную Джису. И оказалось, что им смешно вместе. Оказалось, у них много общего. Оказалось, что Джису хорошо готовит и красиво рисует. И у Джису мужской ум, а сердце доброе, женское. И Тэхену нравятся и такие девушки, и Тэхен тоже заказывает цветы доставкой, и Тэхен влюбляется на раз и два. Чонгук не сразу понял, что они вместе — Лалиса ткнула его лицом в этот факт. Так оно и есть. Тэхен и Джису вместе. Они спят вместе, едят вместе, иногда ходят куда-то. Ненавязчиво и легко. Никакой драмы, что была у него с Наен, и у нее с Юнги. Просто легко. Тэхен влюбился в Джису и полюбит ее наверняка. Как и она его. Это Чонгук видел. У него чутье на такие истории, их сложно перепутать с другими. Чонгук знает — они поженятся где-нибудь на Гаваях, как придурки, будут пить текилу и смеяться, а потом ради родителей сыграют красивую корейскую свадьбу. И Джису родит не одного, а двух или трех детей. И они точно не расстанутся, потому что по отдельности им было плохо, а вместе им хорошо. Джису с ним счастлива. И такая история нравится Чонгуку. В ней, в этой истории есть будущее. Как и у них с Лалисой. Вот только нежности и страсти у них нет. — Ты задумался о чем-то? — спрашивает добрая Лалиса, заглядывая в глаза, как котенок, как маленький ребенок, который беззаветно любит своего родителя. — Злишься все-таки? Я… Я знаю, я сама виновата. Давай я что-нибудь придумаю? Будем видеться тайком, да? Я придумаю, я сбегу… — Нет, нет… — Чонгук тянется к ней, обнимает ее худенькое тело, целует ее — и ничего не чувствует внутри. Только уверенность, что прав, только ощущение полноты и удовлетворения. Но счастья нет. И от этого больно щемит в груди и сердце отказывается верить. — Я тебя люблю, — говорит он — не себе, не Лалисе, а чтобы самому поверить. Девушка вспыхивает, как спичка, смотрит впереди себя, сдавленно отворачивается и молчит. Внутри нее нет сомнений — Чонгуку она верит, всегда верила, даже когда в темном картохранилище он и ее подруга обманывали ее. Ей кажется, еще так рано говорить такое, но она радуется, и он чувствует, что отдал свой долг вселенной. Он доволен. Ему хорошо. Ему плохо — но хорошо. Дай бог Лалисе всего самого лучшего. Он сделает ее счастливой, он любит ее. Они будут счастливы. Они будут — но он нет. *** На первом выступлении группы они с Тэхеном пришли поддержать девочек — сидели в машине и смотрели на все с телефонов. А потом зашли с черного хода — сомнительные привилегии — но им сейчас все прощали. Последний альбом БТС очень хорошо продался, у них теперь немного другой статус. Девочки выступили хорошо, даже слишком, уже переоделись и ждали окончания предзаписи. Чонгук заглянул в темный зал — первой сидела красавица Джису, она всегда первая. Яркая и особенная — дай ей бог — такую сложно не полюбить. Джин-хен, Юнги-хен, Тэхен… Она всем нравится. Чонгуку с ней было бы сложно, нет в ней той жертвенности и глупости, она не будет смеяться, когда ты бьешь ее по лицу из ревности, не польет бензином огонь, в котором будет гореть сама. Но для Тэхена этот вариант лучший. — Вот там Джису-я, — шепнул он. — Смотри. Но Тэхен уже видел — не сводил глаз — любовался и поддерживал. Дружбы в их с Джису паре было столько же, сколько и страсти. Тэхен, правда, хороший друг, всегда на ее стороне. На это приятно смотреть, Чонгук почти не завидует. — А там твоя… — сказал Тэхен. — Какие волосы. Чонгук посмотрел в сторону, куда тот показывал — но увидел Дженни. Она сидела прямо, словно палку проглотила — худенькая и упрямая, плечи сжаты. Иногда, словно ища поддержку, что-то спрашивала у Джису, и та всегда сжимала ее ладошку. Дженни покачала головой, улыбнулась и посмотрела в сторону — и у Чонгука засосало под ложечкой. Какая она… Какая… — Я не о ней говорю, — скривился Тэхен. — Смотри, Лалиса. И действительно он показал чуть дальше — Чонгук и не заметил — Лалиса сидела следующей, плечи нагие, ноги в коротких шортах. Чертовы дизайнеры всегда оголяют ее больше других, слишком уж у нее красивое тело, и она тайка, с нее не спросят. Чонгук и не заметил ее — смотрел на Дженни — но сердце сгорало от чувства вины, она такая красивая, такая стройная, почему он не желает ее, почему? Пока предавался сожалениям, посмотрел дальше — и ахнул. За Лалисой сидела она, Ченги, и вот уж ее он точно не ожидал увидеть. Это действительно она, его Ченги, бывшая девушка Чимина. Она в этой группе, он это знал, он с ней говорил — но она так изменилась. Роковая девушка, обжечься б о нее, стройная и светлая, лисий взгляд скользит по сторонам. Чеен теперь не играет на гитаре романтичные песни и не рисует розочки на всех листах, до которых может дотянуться. Чеен теперь выглядит дорогой красивой леди из тех журналов, которые иногда листает Намджун. Она не просто красивая игрушка, она как будущая жена президента, например. Особенная. Что-то щелкнуло внутри — Чонгук вспомнил, как пытался добиться ее, как врал ей и Чимину, как приходил к ней домой, а она проклинала его и выгоняла. Какая она была красивая в эти моменты, красная от злости, волосы растрепаны, на глазах слезы и смех. А он просто целовал ее во все места, кружил на руках, раздевал на письменном столе… Сколько им было тогда? Они ли это были? Что с ними стало?.. — Правда, Джису самая красивая? — шепотом спрашивал Тэхен, не зная, что Чонгук его не слышит и не видит. — Правда, — машинально соглашался Чонгук, только смотрел он в сторону. В сторону Чеен. В сторону Дженни. В сторону, отличную от Лалисы. *** Их пригласил Сын Хун из Виннер — у него был день рождения. Он состоял в одном агентстве с Джису — и у него было разрешение пригласить ее и девочек, а помимо их он позвал близких друзей, и все они работали в одной сфере. Странно это было, без сомнений, но нашлась лазейка. Сын Хун занимался продвижением этого бара, сюда не ходили обычные посетители — и ради него бар закрыли только для гостей. Он и Тедди Пака позвал, но тот нашел причину отказаться, а вот девочкам запретить не смог, взяв с них слово, что они пойдут туда без приключений и сразу вернуться в общежитие. Джису пришла с Дженни и Лалисой — Чеен пришла позже, последней. Она общалась с Юном — они подружились, частенько вместе зависали в спортивном клубе, он и подвез. После стычки и драки с Дженни, Чеен держалась особняком, старалась защищать свои границы. Ей было стыдно — да, но она все еще считала, что была права в том конфликте. И представлять Дженни с Чимином ей не хотелось. Она вообще не хотела больше видеть Дженни. Да, потом она пожалеет и все простит. Но сейчас, пока в ее душе горит огонь, ей хотелось немного одиночества и независимости. И тишины она хотела. Джису немного отошла — ее окружили друзья и приятели. Тот милый парень Доен из НСТ, они работают сейчас вместе на утренней программе, он добрый и славный, с Джису они добрые приятели. Или тот парень Минхек, немного таинственный, но вежливый, он явно имеет на Джису свои виды, но ей с ним комфортно, и поэтому никто не вмешивает, смысла все равно нет. Мино и Джину тоже ее друзья — Джину позвал танцевать Лалису, потому что она всегда подшучивает над его пластикой, а Мино с Дженни обсуждают что-то в телефоне, наверное, его дурацкие картины или еще что-то. Чеен смотрит со стороны, со стороны многое виднее. Мино хорошо с Дженни — они оба умные и странные, оба любят Джису, наверное, друзья из них тоже хорошие вышли бы. А Лалиса всегда душа любой компании, ей много не надо, она нравится людям. По крайней мере, тем, у кого есть душа. — Одна сидишь? — услышала она нервный женский голос. Повернулась — Им Наен вместе со своим парнем повисла на ее шее. — Ченги, — замурлыкала она. — Поздравляю с возвращением! Оно триумфально! Мы в следующем месяце тоже выпустим пластинку. — Привет, — сказала Чеен. Ей не нравилась фамильярность Наен, но так уже принято в обществе. Наен старше, стало быть, имеет право. Чеен подняла голову, поймала взгляд парня Наен — Пак Чанель или как там его. Красивый, глаза хитрющие, держится уверенно. Говорят, он самый популярный в этой группе среди девушек. Понятно, почему Наен не выпускает его руки. — Оппа, я хочу выпить, — улыбается она. — Возьми мне и Ченги. — Я не пью, — поздно выпалила Чеен. — Онни, я не буду. — Совсем? — вместо Наен спрашивает ее парень, и щеки Чеен густо краснеют. Ей не нравится, что этот парень считает ее глупой или наивной. Она поднимает подбородок вверх, деланно щурится. Чанель смеется — и что-то шепчет официанту — и перед Чеен и Наен два стакана с подозрительным напитком. — Это коктейль, — говорит он. — Вам понравится. Пейте. Наен пьет залпом — она и яд бы выпила, если бы оппа предложил. Смеется — и отходит, там снова ее друзья и поклонники, она популярна. Чеен остается сидеть, напряженно глядя на Пак Чанеля, почему он не сводит с нее глаз, а точно, онни же говорила, что он не пропускает ни одной юбки… — Спасибо, — буркнула она. — Я пойду к девочкам. — Я знаю места поинтереснее, — говорит он. — Там тебе понравится. Хочешь? — Что? — Чеен от такой наглости не находит слов, внутри все сжимается — Им Наен на расстоянии руки, а он смеет говорить ей такое. Но потом поворачивает голову и видит — Дженни скользит вдоль стены к невысокому пареньку, который ждет ее. Это без сомнений Чимин, и он приехал только ради Дженни, ведь Сын Хуна он не знает. А с другой стороны неизменная Лалиса и ее Чонгук. Она слушает его несмешные шутки и радуется так, будто бы мир стал краше, а она получила награду за спасение его. — Хочешь? — спрашивает ее Чанель снова. Наен поворачивается, что-то пьяно шепчет — но Чанелю уже все равно. — Иди, милая, — говорит он, разрешая ей убраться отсюда, как из его жизни. — Я тебя позже найду. — Хочу… — вырывается у Чеен. — Покажи. Она идет за ним и ни о чем не жалеет.