Панцироносица. Дар Ориона. Книга третья.

10 Мирослав прошёл в кабинет управляющего третьей базы, и на него посыпался град вопросов. Девушки желали знать - каково состояние Ромки Горбалюка, удалось ли его легально вернуть домой, что сейчас происходит в Братеево... - Всё в полном порядке, - объявил он, пробравшись к своему месту за столом, - и на Паромной всё тихо, если не считать, что рынок разгромлен и не работает. Кстати, в здании ОВД царит что-то похожее на приступ массовой панической атаки. Да, и... где наш майор? - У начальства всегда так принято, - хихикнула Эммочка, - опаздывать на целый час, даже если дел на минуточку... В этот момент дверь открылась, и в кабинет вошло вышеупомянутое начальство. - А у меня на всё про всё ушла именно минуточка... - Хлоя прошла к своему креслу и села. - Итак, для чего мы здесь? У нас на очереди какой-то новый гипотетический противник? Кому есть что сказать? - Давайте я начну, - Раяна взяла пульт голопроектора и включила аппарат на передачу изображений, - сейчас я вам покажу одного интересного типа. Вот он... Над столом появилась проекция с пожилым, невысокого роста человеком в сером костюме. На злодея Вселенского масштаба, как отметили собравшиеся, он никак не походил, и на духовницу устремились вопросительные взгляды. - Это наш спец по китайским диалектам из МГИМО, - пояснила Раяна, - его зовут Георгий Семёнович Видов. Наши ребята за глаза так его и называют - Вид... ну, или Го Сян. Помните заставку с логотипом? - Пьяный Ельцин после падения с моста, - прыснула со смеху Кира, - и что этот Видов натворил? - Пока ничего, но у него есть нечто, что роднит его с такими субъектами, как Серёжа Ялуго, Камиль Башевляров... и другими. - Этот ваш Вид закрыт для технических средств контроля? - догадался Мирослав. Раяна кивнула и пояснила, что однажды ей, как это ни прискорбно, пришлось прибегнуть к дистанционному прослушиванию во время сдачи сессии, и вот тогда-то и обнаружилось, что Вид, разговаривающий с кем-то через ноутбук с веб-камерой, сохранял полную анонимность. С кем он говорил - так же осталось невыясненным. - Пока он один такой из всех преподов, - закончила она, - во всяком случае, других - будем называть их Непросматриваемыми - я во всём заведении не нашла даже среди студентов. Все погрузились в молчание. Слово взяла Стешка: - А ведь я тоже натыкалась на одного такого... Непросматриваемого. У нас на районе. - И кто это? - поторопили подруги кулинаршу. - С виду обычный дядька лет пятидесяти, работает дворником... - Стешка чуть нахмурилась. - Правда, года четыре назад он с зоны откинулся. Срок мотал за мошенничество. Работал когда-то там и сям, на несерьёзных вакансиях, а потом ему моча в голову стукнула - придумал изображать из себя доктора. Снял комнатку, нарядился в белый халатик и колпачок, завёл журнал посещений, даже ассистента нанял, раздобыл какие-то чудодейственные лекарства, и что самое интересное - народ ходил лечиться, даже с других городов приезжали, ещё и благодарили, пока кто-то сульфатом таллия не траванулся. Короче, тот ещё Айболит... - А чем он занимается в нерабочее время? - спросил Мирослав. - Не интересовалась, - улыбнулась кулинарша, - хотя пару раз соседи по площадке видели его в Центре - он там пытался всучивать прохожим какие-то брошюрки. Кажется, что-то про единение, унификацию, какого-то Муна... - Михаил Мун - это который из клуба знатоков, что ли? - переспросила Эммочка. Хоть и не сразу, но панцироносицы всё-таки вспомнили, что кроется под единением и унификацией. Дело в том, что за минувший год они разобрали и изучили деятельность и доктрины стольких религиозных течений, что было немудрено что-нибудь забыть. Слово взяла Хлоя. Она напомнила собравшимся о недавних случаях, когда последователи Церкви Единения из числа лиц, работавших на военных заводах Петербурга, оказались под арестом за шпионаж в пользу Южной Кореи. Лидеры тамошних общин интересовались не сколько объединением мирового христианства, сколько вооружением кораблей Балтийского флота, объектами береговой охраны и ПВО, а так же способами подключения к коммуникационным каналам некоторых закрытых для массового посещения объектов, в том числе и штаба Балтийского флота. Аналогичное событие, так же с многочисленными арестами, имело место во Владивостоке, но СМИ уделяли этому событию гораздо меньше внимания - не иначе потому, что среди арестованных находились служащие штаба ТФ и члены их семей... - Без преувеличения скажу, - заключила словесница, - что вся эта мунитская публика могла бы ещё долго разгуливать на свободе, но тут появляюсь я и продаю Приставкину кое-какие доказательства... - И повсюду начинается визготня про 37-й год, - хмыкнул Мирослав, - кстати, нам следовало бы обратить внимание на корейское и японское направление. Соединение дисколётов на хребте Пуджоллён, тайса Фурухата, странная гибель нескольких китайских космонавтов... помните это? - А разве предпринятые ими шаги при разработке иномерного вопроса не были стёрты из истории, как и всё другое, что там произошло? - спросила Кира. - С их стороны никакой активности в нашу сторону не замечено, - сказала Раяна, - информация самая точная. - И всё-таки это направление может быть очень урожайным, - возразила Хлоя, - и я вот что вам скажу. Дисколётная авиация, как мне думается, должна была сыграть важную роль при установлении нового мирового порядка после окончания ныне стёртой из истории ядерной войны, и кто-то из тех, кто ею заведовал, может помнить о нас и начать нам мстить, хотя бы и через последователей Муна. Но у Раи, если я не ошибаюсь, есть и другие версии о природе врага? - Верно, - продолжила Раяна, - в качестве ударной силы, взявшейся захватить Землю с помощью волшебства, могут выступать ещё две группировки. Первую из них представляют те, кто исповедует поклонение Верховному Существу в лице трёх ключевых фигур - Изиды, Осириса и Гора. Вторая группировка не менее влиятельна, сколь и многочисленна - в неё входят те, кто ожидают прихода нового воплощения Ригдена-Джапо, правителя Шамбалы. И раз уж здесь упомянуто стёртое ракетно-ядерное нападение, то следует иметь в виду, что обе эти группировки могли приложить к нему руку... - А откуда такая уверенность, что это именно они? - полюбопытствовала Надя, и Раяна вывела на голопроектор уже знакомую Кире афишу со странным инопланетным пейзажем и игольчатыми строениями башенного типа, на шпиле которых сверкали кристаллические образования. - Здесь изображена та самая башня, на вершине которой, согласно рериховской писанине, хранится нечто, именуемое Даром Ориона. Помните так называемую "Легенду о Камне"? - Вроде бы там говорится, что Дар Ориона прибыл на Землю из космоса? - подхватила Кира. - Правильно. Там же говорится, что некие избранные люди хранят частицу этого Дара, и его хранение помогает им обрести огромную власть. Есть даже версия, согласно которой последним хранителем осколка Дара Ориона был не абы кто, а Иосиф Виссарионович, и что война в сорок первом началась потому, что Адольф Алоизыч возжелал этот Дар перехватить. - Потому-то весь Тель-Авив и обклеен плакатами, извещающими о прибытии в Москву какого-то Мессии, - пробурчал Мирослав, - стало быть, кучка придурков ищет этот мифический Дар Ориона? - Кучка или не кучка, придурков или нет, - возразила Раяна, - но вот трупы после себя они оставляют самые настоящие, пример тому - мой дорогой Ахмет Радикович. - Но он никак не тянет на хранителя какого-то дара, тем более космического, - напомнила Эммочка, - другое дело, что эти "они" могут назначить на такую роль реально существующего человека. - Путеньку, что ли? - фыркнула Стешка. - Так ведь он скоро слетит с должности? - Слетит - и ладно, нам от этого ни тепло, ни холодно, - сказала Кира, - но Рая ещё не договорила про Египет. Там тоже что-то связано с Орионом... кажется, ориентировка пирамиды Хеопса и её шахт? - Верно, - едва заметно улыбнулась духовница, - эта история с башней Ригдена-Джапо и Даром Ориона на её вершине тесно перекликается с некоторыми событиями додинастического периода древнего Египта - в частности, появлением камня Бенбен, он же Пирамидион, так же прилетевшего из космоса и водружённого на вершину пирамиды Хеопса, или Хуфу... ещё её называют "Горизонтом Гора", пирамидой Изиды - это уж дело вкуса. Впоследствии этот Бенбен куда-то пропал, и где он сейчас, никто не знает. Но во всей этой истории есть одна деталь... самая паршивая. Вы ведь слышали о гипотезе, согласно которой все три пирамиды в Гизе повторяют расположение звёзд Орионова пояса? - Да... - усмехнулся Мирослав. - Самое время поискать людей в чёрном и расспросить их, куда они подевали аркилианского принца с его медальоном. - А вы слыхали, что Бенбен и Пояс Ориона в египетской религии приравнены к фаллосу Осириса? - невозмутимо продолжала Раяна. - Известное дело, - заговорила Хлоя, - египетские жрецы проводили целую систему обрядов, в коих символически осуществлялся переход души умершего фараона в Дуат - к Поясу Ориона. Так же, посредством неких обрядов, осуществлялось воплощение обитающего в Дуате Осириса в тело зачатого фараона... попросту говоря, совокупление царственной пары должно было осуществиться внутри пирамиды в определённый день и час, когда шахты направлены на священные Орионовы звёзды. - А применительно к нашей ситуации это означает, - заключила Раяна, - что наш новый враг, если он ведёт начало от древнеегипетского корня, занят поиском девушки... быть может, она потомок какой-либо правящей египетской династии. И я почему-то уверена, что ей грозит ритуальное изнасилование, хотя не исключён вариант, что какая-нибудь дура всерьёз поверит, что УЖЕ вынашивает новое воплощение Осириса. - Или Ригдена-Джапо, что особой роли не играет, ибо по сути речь идёт об одном и том же существе, - фыркнула Стешка, - вот ведь блин... как всё это похоже на кино с Биллом Мюрреем и Сигурни-Выверни... Кира тихо хихикнула, вспомнив, что её мама, впервые посмотрев кино про охотников за привидениями, переиначила имя исполняющей главную роль актрисы именно так, как это сейчас сделала Стешка. А Надя отчего-то потупила очи и склонила голову, стараясь ни на кого не смотреть, словно бы вспомнила о себе нечто постыдное. - Посмотрите вот на это... - Раяна вывела на голопроектор сложный рисунок из пересекающихся дуг. - Так выглядит изображённое на плоскости видимое движение Земли и Венеры вокруг Солнца. Видите что-нибудь интересное? - Я вижу звезду с пятью лучами, - сказал Мирослав. - Вот и ответ на вопрос - откуда взялась мода на украшательство чёрными звёздами. Это своего рода символ присутствия, а в древнеегипетской традиции пятилучевая звезда ассоциирована с Изидой... она же - Венера. Кстати, нелишним будет отметить один момент - так, для ознакомления. Пятилучевая звезда и серп с молотом на советском флаге появились отнюдь не случайно, если иметь при этом в виду мифологическое столкновение Венеры с божеством смерти и разрушения Сатурном... Первая создаёт жизнь, последний её уничтожает. Серп, топор, коса - в оккультизме все это символы обозначают Сатурна, который, мол-де, однажды взялся разрушить прежний мир и на его руинах воздвигнуть нечто лучшее... - Осирис или Ригден-Джапо... - сказала Кира. - Получается, что наш противник скрывается где-то в недрах масонского братства, или среди рерихианцев. А это очень много людей, если учесть профилированные общества и контролируемые ими финансовые и промышленные группы, не говоря уже о правительствах, армиях и разведывательных службах. - Много людей, - согласилась Хлоя, - одно то, что о панцироносном отряде знают в ФСБ, ГРУ, ФСО, Академии Наук и администрации президента - это делает круг подозреваемых слишком большим. О загранице даже не говорю. Но сейчас нам важно понять другое - какие следы наш противник оставил на местном уровне? Что такого необычного могло попасть в распоряжение ничем не примечательной маломощной милиции? Во всех прежних случаях это были останки инкопов, множество пострадавших при изъятии энергии страха, отловленные Черноподковочники... а сейчас? - Ахмет Радикович и его зам, убитые неизвестно чем и кем, - назвала Раяна первый странный случай, - я бы сказала, что обнаружение их тел было сродни нажатию на спусковой крючок, и заряд картечи уже движется к цели... - Пчеловод Канунников и его погибшие пчелиные семьи, - добавил Мирослав, - плюс машины-призраки... помните тот случай в магазине? Все начали припоминать - не происходило ли в городе ещё чего-нибудь странного и пугающего? На первый взгляд всё было тихо и мирно, если уместно называть "мирным" событием разгром рынка на Паромной, но это было чисто материальное, не-волшебное явление. Мирослав вспомнил, как его начальник Борис Рудольфович пытался учинить ему разборку возле парадных дверей. Он думал над вопросом - а знал ли мастер нефтяных и сексопатологических дел о том, что за его спиной находился белый "Мерседес" с чёрной звездой? Это явно была машина-призрак, ибо поведение мастера выглядело так, будто он не знал о наличии группы поддержки. Он был испуган и пребывал в ожидании расправы со стороны своего начальства, возжелавшего заполучить на вечер девочку... - Кстати, о девочке, - сказала вдруг Раяна, - я знаю того, кому она понадобилась. Ахмет Радикович тусовался во многих местах, в том числе у Наума Апполинарьевича Самуэловича. Пару раз он был у нас дома в Видном, причём он всюду возит за собой фургон-прицеп с разборной пирамидой... в неё он залезает, чтобы с кем-нибудь трахаться. А во дворе его дома для тех же целей построено огромное хрустальное чудо со светильником в виде глаза на верхушке. Не он ли является настоящим организатором наездов на нас со стороны Гробана, Шафиева, завроно Удодова и его дружков из столичного департамента? - Может быть, хотя верится с трудом, - отозвалась Хлоя, - но проверить не мешает. Кстати, его постоянный поставщик девочек Боря Гулиц взят в разработку. Приставкин очень убедительно попросил своих бывших коллег помочь - чтобы не привлекать наружку официально. Думаю, очень скоро поросёнка Борьку возьмут возле отрытой могилы или со скелетом в багажнике... Это известие обрадовало собравшихся, но вскоре все забыли о Борисе Рудольфовиче и принялись за обсуждение всё того же покамест неузнанного нового противника. Кто он на самом деле и чего именно добивается? Узнать это можно было лишь в одном случае - если осуществить перехват на месте преступления, но кого и когда следовало перехватывать? Основная трудность заключалась в том, что рядовые исполнители - так можно было назвать людей, коих невозможно было прослушать через сканеры и усилители - могли не опасаться за сохранность отданных им приказов, стало быть, панцироносный отряд терял свои преимущества в добыче информации. Ещё один немаловажный вопрос касался методов работы противника в поле. На основании добытых Мирославом и Сифом данных можно было предполагать использование биотехнического оружия, но не стоило сбрасывать со счетов и плоды инфертека - техномагических созданий или вооружений. На присутствие инфертека указывало исчезновение ванны из Кириной квартиры - Хлоя считала, что безобидный гигиенический предмет ожил, напугав при этом забравшегося в квартиру воришку, и куда-то убежал. Если так, то живая ванна должна была со временем где-то обозначиться. А может, она притаилась, залегла где-нибудь в подвале или на чердаке, или вовсе забралась в чужое жилище. Ванна-то железная, ей не занимать терпения с целью простоять лет двадцать в одном помещении. - Как же так получилось, что эта ванна, если уж она и впрямь ожила, не напала на Катю Царёву? - поинтересовалась Надя. - Блондинка... - насмешливо фыркнула Стешка. - У неё было полно времени, чтобы удрать. Ей совсем не обязательно было ждать, чтобы её застукал кто-то ещё. Хлоя, хоть и не надеясь на успех, ещё раз порасспросила Киру. Та ничего не могла сказать относительно ванны, но достаточно подробно расписала своё путешествие по ночным улицам в паре с Катей. Поделилась она и своими впечатлениями от знакомства с Мири, не забыв так же высказать свои подозрения относительно взаимоотношений скрипачки с мотогонщицей. - А вообще, - сказала Кира, - они обе очень подходят на роль панцироносиц номер 8 и 9, то есть, Фрига и Видара. Никто не заметил, как Мирослав отвёл глаза и отвернулся, стараясь ни на кого не смотреть. Он не горел желанием снова увидеть тех, кто обучал его премудростям плотских утех, хотя и понимал, что когда-нибудь это обязательно произойдёт. Тем более что Катя, хоть она и чем-то походила на Галит, но всё же ею не была. Ведь при желании знакомые черты можно увидеть в ком угодно. - Не очень-то они и похожи на Уллу и Галит, - с сомнением заметила Стешка. Мирослав мысленно согласился с ней. - Ну не знаю, - отмахнулась Кира, - у нас только Хлоя не менялась, а мы все чуточку другие. Лучше скажите, как мне лучше поступить... ну, на тот случай, если Катя с Мири на самом деле родились с грамматическими ошибками? - Никак поступать не надо, - фыркнула ванахемская принцесса, - они ведь не тащили вас в кровать и не пытались склеить? Вот и чудесно - общайтесь и дальше. На это возразить было нечего, и острая тема была закрыта. - Кстати... - вспомнила Кира. - Я принесла сюда мамин портрет, и я думаю, вам всем следует на него посмотреть. Рая... Портрет лежал у духовницы за пазухой, и едва вынув его, она буквально застыла на месте, изумлённо глядя на его оборотную сторону. - Что там? - Хлоя поднялась с кресла. - Карта какой-то местности... - изрекла наконец Раяна. - Но вчера этого здесь не было... Портрет пошёл по рукам, и все увидели выполненный в чёрно-белых тонах рисунок, похожий на кадр аэрофотосъёмки. - Здесь есть и улицы, и кварталы с домами, и река с мостом... - сказал Мирослав. - Какой-то город. Вот только никто не мог нарисовать это. Я не вижу следов красящих веществ... такое впечатление, что бумага в нужных местах изменилась на молекулярном уровне. Но и это было ещё не всё. Поверх кадра лежала крестообразная разметка, и её центр сходился на группе зданий на набережной. Хлоя, рассмотрев всё в деталях, наконец сказала: - Это Москва. Здесь есть парк "Сокольники", Оленьи пруды, госпиталь Мандрыка, Мосгорсуд, МТУ... а центр разметки приходится на Московский НИИ психиатрии. Филиал клиники Сербского. Место проживания самых разных мессий, не говоря уж о Наполеонах. - И зачем нам это надо? - пожала плечами Надя. - Мы что, должны найти там воплощение этого, как его там... Сириуса? - Кто знает... - Хлоя села к пульту голопроектора и сделала запрос на главную ЭВМ. - Может, там есть что-то, что может быть для нас полезным. Или там в последние дни что-то произошло, или должно произойти. Плохо, что нет точной даты... - Может, дата не имеет решающего значения? - предположила Кира. - Мне почему-то кажется, что нам нужен кто-то из помещённых туда пациентов... ибо что нам ещё может понадобиться в психушке? В итоге все порешили в самое ближайшее время наведаться в институт Сербского и прояснить ситуацию на месте. Пусть даже цель поисков неизвестна, но ведь давно не секрет, что по злой иронии судьбы шизофреники тоже оказываются правы. Хлоя напомнила собравшимся о потерявшем рассудок домушнике - быть может, после вылазки они обзаведутся более вменяемым и компетентным свидетелем? Что же касается портрета Серенити - его решили убрать в подпространственный карман во избежание порчи или утери. Не была обойдена вниманием и тема пугающих апокалиптических видений, кои независимо друг от друга наблюдали Некахуал и Раяна. Какого-то однозначного толкования дать им было нельзя - разве что они подтверждали версию о наличии некого кандидата на роль "мессии", или предполагаемого воплощения некого мифологического существа. Раяна напомнила собравшимся о детской фигурке, стоящей на месте сорванной с Останкинской башни антенны - эта деталь могла свидетельствовать о неком сакральном значении данного места - во всяком случае, с точки зрения фанатиков, помешанных на тибетских мистериях, ибо телебашня слишком уж походила на резиденцию таинственного Ригдена-Джапо. - Но опять-таки следует помнить, - добавила духовница, - что этот архитектурно-технический символизм может ни на что не указывать. Помните, как мы искали проход на базу Кинзи в строениях с трёхлепестковыми основаниями? А у нас вся страна разукрашена оккультной символикой. Иные люди буквально чокнулись на числе 666, у одной широко известной телекомпании интересный логотип, а на пяти Кремлёвских башнях пришпилены известно какие звёзды... - Оставим это всё на время, - сказала Хлоя, - мы получили след в Звёздную Академию, и этого нам пока достаточно, особенно если все другие следы никуда не ведут. Давайте теперь... - Погодите минуту, - сказал вдруг Мирослав, - Рая... выведи, будь добра, на проектор твой последний сон. Тот самый, с гигантским монструозным фонарём. Раяна выполнила просимое. Мирослав, не отводя взгляда от картинки, погрузился в какие-то одному ему известные мысли и наконец сказал: - Я думал, что сумел бы разгадать этот сон. Или что-то вспомнить... - он облокотился на стол и опёрся лбом о сжатые кулаки. - Фонари, лампы, светильники... светильники... В кабинете повисло гробовое молчание. Ванахемский принц, как экс-светоносец, действительно мог взять след в том месте, где никаких следов, по общему мнению, не было и быть не могло. Но вот по истечении пяти минут он выпрямился и сказал: - Напрасно. Я был уверен, что мне удастся что-то вспомнить, или... - он кивнул Хлое. - Вы что-то хотели сказать перед тем, как я вас прервал? - Да, - сказала словесница, - а что до сна... у всех это бывает. Может, вспомните позже. А сказать я хотела о чисто земных делах. Словесница вывела на голопроектор изображение земного шара и начала просвещать немногочисленную аудиторию о состоянии дел в экономике, энергетике, металлургии и тех геополитических и демографических переменах, что могут иметь место в недалёкой перспективе. Кира, Мирослав и Стешка слушали женщину вполуха, ибо им не было нужды во второй раз сосредотачиваться на рассказанном. Лишь когда майор Пи дошла до обсуждения возможного контакта с некоторыми правительствами, в том числе и с правительством России, Кира поднялась с места и сказала: - Установить контакт с каким-либо правительством будет нетрудно. Можно даже сохранить наше инкогнито, тем более нам под силу разрешить многие проблемы - наполнить домны, откачать нефть, добыть морепродукты, но давайте прежде порассуждаем - а кому сейчас тяжело? И кому через полгода будет ещё хуже? Кира сделала небольшую паузу и заговорила вновь: - Здесь было сказано, что многие миллионы жителей Африки находятся под угрозой вымирания, но сейчас они фактически избавлены от контроля со стороны тех, кто их грабил последние пятьсот с лишним лет. Они могут собирать по три урожая в год, у них протяжённая незамерзающая береговая линия, они реквизировали собственность иностранных фирм - вот и пусть объединяются с тем, чтобы больше никого не пустить на континент. Им предоставился шанс полностью выйти из экономической и промышленной кабалы и установить свои правила игры, тем более что сейчас Всемирный банк, Валютный фонд и НАТО фактически недееспособны. Вот и пусть пользуются этим, если только они не идиоты. В Южной Африке уже запущен экспансионный процесс. Жертв будет много, но для них же будет лучше жить не в разорванной на сотню кусков Африке, а в едином и неделимом государстве. - С последним мало кто согласится, - возразила Хлоя, - этот континент очень сложный, и более упрямых в своём невежестве людей, чем африканцы, я ещё не встречала. Они не умеют видеть далёкую перспективу, разве что их разнородные племена вынуждены будут сдаться более сильной и лучше оснащённой Южноафриканской Континентальной Армии. Может, их потомки будут более разумны и лояльны, но сейчас... - А скольких людей, открывших в себе президентские таланты, вы убили? - поинтересовалась Кира. - Из тех, которые после реаниматорского террора рвали Африку на кусочки? Двести шестнадцать, если не ошибаюсь? - Не ошибаетесь. И я ничуть не жалею. Те, кто работают на разобщение человечества с целью разделить его на резервации, заслуживают быть убитыми. - Вот и упростим задачу Южной Африке. Сделаем так, чтобы Чёрная Африка не смогла с ней конкурировать. В конце концов, на юге тоже всем заправляют чёрные, так что они сумеют договориться. Но оставим Африку. Перейдём к Южной Америке. Там нам делать нечего, поскольку они и без нас могут себя прокормить и обеспечить топливом, да и с промышленностью им повезло больше, ибо все места добычи ресурсов находятся рядом с заводами для их переработки и превращения в продукт, потому они, несмотря на перекраивание границ и своё пристрастие к постоянным переворотам, смогут выжить. Равно как и Северная Америка. Допустим, Соединённые Штаты ещё долго не смогут, а может, и вовсе не смогут стать тем, кем они привыкли быть, но всё, что они утратили на своей территории - восстановят. Правда, им придётся довольно жёстко обойтись с той частью населения, которая привыкла жить красиво, ничего делая, но расстреливать толпы пикетчиков им не впервой. - Но всё же три-четыре миллиарда человек... - начала было Надя. - Им грозит вымирание, а наши возможности... - Продовольствие будет, - Кира подняла ладошку в останавливающем жесте, - если понадобится - выцедим из морей всё необходимое в разумных пределах, но я скажу не как инопланетная принцесса, а как та, что всю жизнь называла себя русской: мы должны направить наши усилия на пользу людям, рядом с которыми живём. Они трудятся больше всех на планете, причём в самых тяжёлых условиях, а что получают взамен? При этих словах Раяна приподняла руку, давая понять, что ей есть что сказать. Кира села и тепло улыбнулась. Она очень надеялась, что духовница поймёт её в нужном ключе. - Я предлагаю действовать по принципу "один континент - один хозяин", - заговорила Раяна, - в Евразии это будет Россия, в Северной Америке - Штаты, в Южной - Бразилия, в Африке - ЮАР. Австралию можно не считать, потому что не очень похоже, что они невыносимо бедствуют. Каждая выбранная нами страна должна стать своего рода экспансионистским центром, между которыми должен существовать паритет. Это своего рода задел на будущее, поскольку, как я надеюсь, земляне всё-таки выйдут за пределы своей системы и отправятся заселять Млечный Путь. А сделать это по силам лишь сверхдержавам или прочно спаянными одной идеей коалициями стран, а не отдельными мелкими пародиями на государства, которые не видят ничего дальше собственного малочисленного племени. Она взяла со стола стакан, отпила воды и продолжила: - Россия веками боролась с тремя факторами, тормозящими её развитие. Нет, не с дураками, дорогами и теми дураками, которые лезут указывать, по какой дороге идти. У нас самые высокие в мире показатели по энергозатратам - это во-первых. На большей части нашей территории строительный и посевной сезон длится в лучшем случае три-четыре месяца - это во-вторых. А между центрами добычи ресурсов и центрами его переработки очень большие расстояния - это в третьих. Потому я полностью согласна с Кирой и считаю, что нам следует сотрудничать не с теми, у кого круглый год лето, а с теми, кому грядущей зимой может просто не хватить энергетических мощностей для отапливания домов и перевозки грузов. И, предлагая сотрудничество, нам следует быть уверенными в надёжности партнёра. Если уж мой дедушка задумал стать президентом, то ему придётся изменить суть и назначение государства, какой бы вой и визг за бугром ни стоял. Мы поможем достать столь нужный сейчас металл, уголь и нефть - это для начала. Будем всячески избавляться от всех экономических и административных рычагов, которыми на нас давили весь постсоветский период. Сделаем всё, дабы какие-либо военные меры против нас, будь то ракетно-ядерное нападение или вторжение с моря, суши и воздуха, стали заведомо провальными, или вовсе неосуществимыми. И поможем, наконец, нашей новой Родине выбраться из энергетической ямы, в которой она находится едва ли не с момента своего появления. - Следует ли мне в таком случае пытаться учиться дальше? - задумчиво сказал Мирослав, едва Раяна села. - Напротив, - улыбнулась Хлоя, - старайтесь изо всех сил. В будущем это может пригодиться в любом случае. А что касается перспектив нашего сотрудничества... многие вопросы требуют отдельной доработки, взять хотя бы такой - откуда брать рудный концентрат и уголь. Одним словом, нам надо составить, как бы это сказать, бизнес-план - чтобы было с чем идти к власть предержащим. Тот же Геннадий Тимурович, например, может многое рассказать из того, что мы хотим узнать... - Например? - осторожно спросила Раяна. - О ядерных силах. Должны ведь мы попытаться понять - возможно ли санкционировать ракетный удар без ведома высшего руководства. Мне кое-что известно, например, о "Руке смерти", но этого "кое-что" слишком мало. К тому же Геннадию Тимуровичу будет полезно знать о нас и наших делах без сомнительного посредника вроде ванахемского солдатика. На этой ноте "Круглый стол" было решено закончить. Оставшиеся нерешённые вопросы не требовали общего присутствия, поэтому Хлоя с Эммочкой отправились работать с местной ЭВМ, Раяна ушла в молельню, Надя - в секретную квартиру(больше известную как Гадюшник), а Кира, задумчиво глядя в потолок, сказала: - Хочется, или не хочется, а принять участие в местных геополитических дрязгах всё-таки придётся. Интересно, захочет ли Геннадий Тимурович встретиться со мной лично... как с экс-главой Мидгарда? - Пока можно обойтись без этого, - Мирослав сел к голопроектору и начал что-то набирать на клавиатуре, - мы ведь даже не начали переговоры. А лично мне сейчас очень хочется кое-кого навестить. - Самуэловича? - усмехнулась Стешка. Ей вдруг вспомнилась давняя история с концертом Никиты Малиновского и последовавшим по его окончании допросом с пристрастием, и она, не сдержавшись, хихикнула громче, чем обычно. - Вот-вот. Надо узнать точно - зачем ему понадобилась девочка, да так сильно, что даже гибель подельников его не остановила. - Ты всё-таки будь там поаккуратнее, - посоветовала Стешка, - вдруг он и впрямь настолько одиозен, сколь и необычен. Когда мы навещали Черноподковочников, это кончалось их гибелью, а то и крупномасштабными боевыми действиями, а Непросматриваемые... если он один из них, то поди отгадай, какую подлянку он выкинет. В этот момент на базу поступил переадресованный вызов, и Кира, не дослушав кулинаршу, вышла в коридор. Звонили из Соболева, но девушка не сразу ответила - ей нужно было подойти поближе к молельне. Ведь её домашние были уверены, что она проводит выходные в гостях у Раяны, стало быть, к телефону могли вызвать и её. Но звонивший Александр Васильевич не пожелал разговаривать с внучкой советника. Он лишь сообщил, что сегодня вечером, где-то ближе к девяти часам, заберёт детей домой. Так же он поинтересовался - не звонила ли Кире Лекса, и не знает ли дочь, где та сейчас находится? На это Кира могла ответить лишь одно - что ей ничего не известно. А что касается местонахождения Мирослава, то он, как обычно, находится в Дроздово и трудится над своим новым домом. Кира ожидала услышать отцовскую интерпретацию последних событий в Братеево - о погроме на рынке и о том, чем сейчас занято руководство районного ОВД, но эта тема не была затронута. "И тем не менее, - рассуждала Кира после разрыва соединения, - не нравятся мне эти папины вопросы. Менты искали Хлою, затем двинулись к Славе... и папа интересуется у меня - где они. Почему?" Она переслала запись разговора всем заинтересованным лицам - Хлое, Мирославу, Раяне, и в глубокой задумчивости зашагала к секретной квартире. Надя работала за синтезатором. Кире не очень хотелось отрывать её от любимого занятия, но будущая звезда экрана и эстрады заметила тревожное состояние подруги и приступила к расспросам. - Значит, ты сказала папе, что Слава в Дроздово... - нахмурилась она. - Не хотелось бы тебя расстраивать, Кирушка, но ваш телефон в Соболево могут слушать. Похоже, этот Самуэлович окончательно съехал с катушек, если из-за какой-то девочки готов так сильно тратиться... и это помимо самого худшего. - Что ты хочешь сказать? - нахмурилась Кира. - Самое то. Твой папочка откуда-то узнал о странных телодвижениях братеевских ментов, потому и позвонил тебе и как бы случайно спросил о Лексе и Славе. Но, допустим, он как журналист имеет своего стукачка в ОВД. Ну узнал он, что менты пошли к Лексе, потом к Славке, потом... потом к Ромычу - и что с того? Нет, тут что-то не так. Я не хочу сказать, что твой папочка с кем-то в сговоре. Скорее всего, он начал вас в чём-то подозревать. Скорее всего, Лексу. А может, и Славу. Тебя - вряд ли, иначе зачем бы он так спокойно спровадил тебя на хату к крокодилу Гене, а потом укатил на дачу? - Ох-хо-хох... - вздохнула Кира. - И что ж я маленьким не сдох? Доиграемся мы в подпольную организацию, Надя. Как пить дать доиграемся. А у тебя дома как дела? Братишка не задавал странные вопросы? - Учи учёную... - хмыкнула Надя. - Я уже чуть ли не второй год рядом с жучками живу - и как видишь, у меня всё классно. - Хорошо, если так. А скажи, Надя... на "Круглом столе" у тебя был такой вид - ну, когда мы говорили про воплощение Осириса или Ригдена, как их там... Надя отодвинула синтезатор и после недолгого молчания сказала: - Просто я подумала, что если они назначат меня подходящей кандидатурой для вынашивания этого... - она внимательно поглядела подруге прямо в глаза. - Я тебе кое-что расскажу, только ты не спеши считать меня чокнутой, угу? - Даже не думаю. - Есть у меня эротическая фантазия, - Надя возвела очи к потолку, - согласно которой меня должны украсть прямо из постели. Ночью. Затем меня должны перенести в чужую постель... и я отдам своё сердце тому, кто мной овладеет, кто бы это ни был. Понимаешь? - Так ты поэтому перед каждой ночью красишься и вешаешь на себя побрякушки? - догадалась Кира. - Шиза, да? - хихикнула Надя. - Ты моих бзиков не знаешь, - фыркнула Кира, - особенно из того периода, когда я осознала, что безнадёжно влюблена. А Слава со Стешей... чего только они не делали там, у себя дома. А из своих посмертных путешествий я узнала, что когда они встречались ещё до первого пробуждения памяти, то Стеша перед каждым свиданием вставляла себе в попу игрушечку со стразиком в виде сердечка. - А Слава знал об этом и ни разу не дал понять, что её секретик раскрыт? - Ни разу. Зато он очень неохотно пускал её усесться к себе на колени. - Не хотел, чтобы она воображала, будто он её насадил... - хмыкнула Надя. - А вообще им повезло, потому что при переходе во второй цикл у них были стёрты все воспоминания о пережитом удовольствии. Ведь порой даже святые всю жизнь боролись с воспоминаниями о первом анале или минете. Ты представляешь, что со мной творилось, когда мы всё вспомнили... - Надя не удержалась и прыснула со смеху. - Особенно когда я оказалась дома, на родной кроватке? Я просто жуть как хотела - известно чего. Ведь мой брак был законным, так что чистить мою память полностью не было нужды. Хотелось вскочить и в пять утра броситься на поиски какого-нибудь работающего сверхурочно мальчика по вызову, или хотя бы самотык купить. Забавно, да? - Очень-преочень... - Кира не удержалась и снова фыркнула, причём не один раз. - И долго ты плавилась от хотения? - Всё утро. Потом понемногу всё сошло на нет, но я чуть ли не наизусть все свои оргазмы помню, прикинь? Ну ладно, оставим это... - Надя вышла из-за стола. - Скажи лучше, какие у тебя планы на вечер - ну, до того, как ты вернёшься на хату к Райке? - Погуляем со Славой. А что? Надя неопределённо махнула рукой, затем спросила: - Почему ты почти никогда ни о чём меня не просишь? Я ведь могу тебя подготовить. У меня здесь целых четыре превосходных образца для практики, и во время банных дней все они мои, а ты? Кира вздохнула. Она была бы рада вновь оказаться во всегда надёжных и умелых руках Ники Ханневал, но... - Я уже не та, чтобы просить... - начала было девушка, но Надя оборвала её: - Нет-нет, ты всё та же кроха и капризка. Я тебя знаю вдоль и поперёк, от года и до четвёртого десятка, который тебе сейчас идёт, и ещё... - Надя заметалась по комнате, разыскивая и собирая банно-косметические принадлежности. - Если уж ты идёшь на свидание, то одним только бассейном ты не отделаешься. Слава должен остаться довольным, поэтому марш в баню! - будущая эстрадная знаменитость распахнула дверь и указала в переднюю. - И теперь ты у меня каждую неделю будешь обновляться, как и все. Ясно? И что Кира могла противопоставить такому напору? Она вновь стала крохой, а Надю охватил острый приступ ответственности, поэтому юной королеве ничего другого не оставалось, как проследовать за ней и отдаться в её руки. Семён Филиппович расправился с приготовленным на скорую руку обедом, досадливо поморщился и отнёс в мойку посуду. Кулинария была для него той областью, в которой он понимал очень мало. Вот когда была жива супруга... Он вышел из обеденного зала и бесцельно побрёл по дому. Всюду, куда ни падал его взгляд - унылое, мрачное серо-фиолетовое запустение, обильно сдобренное пылью и паутиной. Какие-то вещи домашнего обихода давно следовало выкинуть, но всё никак не доходили руки, тем более у него всегда было много дел вне родных стен. В доме было много пустующих комнат, из которых биофизик использовал не больше трёх. Фактически жилище было мертво... вместе с его погибшей хозяйкой. "Я словно паук на дне норы, - подумал Семён Филиппович, - которому суждено умереть по осени, так и не встретив паучиху..." А полковник Бердереев, приехав однажды посидеть вечером с бутылкой коньяка, назвал его Стёпкой Плюшкиным. Биофизик усмехнулся. Очень точное определение... разве что у него несколько иные причины сидеть в паутинном унынии. Семён Филиппович не страгивал с места мебель и прочие предметы уже семь лет - даже занавески на окнах остались прежними. Ему постоянно казалось, что вот-вот, ближе к вечеру, в эти пустые комнаты зайдёт Галя и спросит - "Что за бардак ты тут развёл, Сёма?" Супруга произносила эту фразу с совершенно непередаваемыми нотками, так что обоим становилось смешно. Гали больше не было. Вместо неё по комнатам и коридорам бродили, словно привидения, чужие женщины. Это случалось по вечерам и ночам, когда у биофизика начинались приступы рабочей активности. - ...Доктор? - послышался голос из коридора. Биофизик словно очнулся от сна и увидел Мет - рыжеволосую девушку в круглых очках, одну из его лаборанток(так, во всяком случае, было написано в её трудовой книжке). - Что случилось? - спросил биофизик. - Я принесла Дар Чистого Сердца, - Мет протянула небольшой белый чемодан, - указанный вами кандидат оказался очень хорош, как и его Дар. Семён Филиппович кивнул. Он вспомнил Анатолия Герцова, жителя Тобольска, работавшего дознавателем в милиции. Парень не хотел брать взятку за закрытие некого уголовного дела, и это решило его судьбу. Его могли попросту выставить из органов, но им своевременно заинтересовались люди из Братства Ориона, и теперь, лишённый Дара, он окончит свои дни в доме скорби. "Зато ему не придётся ругаться с тёщей, которая постоянно пилила его за то, что не умел жить как все нормальные люди..." - сказал себе биофизик. - Какие-нибудь осложнения были? - спросил он по пути в Светину комнату. - Никаких, - ответила Мет, - ни одного свидетеля. Света приняла Дар так же безмолвно, как и в тот вечер, когда в лесу возле Молокова произошло тройное убийство с изъятием, жертвой которого стал старый блокадник. В какой-то момент биофизику показалось, что неподвижно лежащая девочка пытается открыть глаза - но напрасно. Сейчас Света выглядела более здоровой, нежели полгода назад, но всё так же пребывала в глубоком сне. - Можешь идти, Мет, - сказал Семён Филиппович, - на сегодня всё. Он сел на стул рядом с кроватью, взглядом проводил девушку до двери, и вдруг вспомнил циркулирующие среди его подчинённых слухи - мол-де, Мет, вместо того чтобы выполнять на совесть свои обязанности, занята только чтением бульварных газеток и пусканием слюны по адресу каких-нибудь именитых личностей(чаще всего таковыми являлись высокооплачиваемые массовики-затейники, именующие себя звёздами эстрады). Семён Филиппович ощутил в себе глухое раздражение. "Вот ведь ещё штучка, - подумал он, - ни кожи ни рожи, а туда же, в бомонд метит... пусть не в голливудский, так хотя бы в московский. Кем бы были все эти лабораторные бестолочи, не встреть они меня?" Он встретил Мет минувшим январём на Болотной площади, где она занималась распространением брошюр за авторством Церкви Единения(в народе больше известной под названием "Колхоз Муна"). Девушка не пожелала назвать своё настоящее имя - сказала лишь, что приехала в Россию по направлению своего миссионерского центра в Нью-Йорке. Семён Филиппович не настаивал на раскрытии всей биографии наивной импортной дурочки - ему был нужен человек, которого наверняка никто не будет искать, и юная сектантка как нельзя лучше подходила для выполнения столь ответственной задачи, как поиск и изъятие Даров Чистых Сердец. Правда, ей пришлось послать "Колхоз Муна" в известном направлении и присягнуть на верность Шамбале, Твердыне Света, и её правителю Ригдену-Джапо, но Мет не слишком долго расстраивалась из-за смены жизненных приоритетов. Главным было то, что Семён Филиппович платил больше, чем прежние работодатели, и его обещания относительно грядущего переустройства мира были куда более весомыми, ибо подкреплялись не только пачками крупных купюр, но и настоящими чудесами... Там же, на Болотной площади, он нашёл кореянку Джилл - это имя тоже было вымышленным, ибо, как разузнал Семён Филиппович, главари Мунитской организации, отправляющие миссионеров по всем странам и континентам, нарочно заставляли их менять имена и биографии, а то и умышленно уничтожать все документы по прибытии на место работы - дабы полиции пришлось подольше повозиться, устанавливая их личности с целью выставить за кордон по истечении указанного в визе срока. Джилл тоже недолго упиралась, делая выбор между нищенскими подачками сердобольных граждан и грядущей властью, которая свалится ей в руки после того, как инкарнация Ригдена-Джапо наконец-то пробудится от спячки. Под непосредственным надзором биофизика работали и другие люди - в прошлом такие же наивные дурочки вроде Мет и Джилл, раздававшие в людных местах невесть кем состряпанные околоцерковные писульки, либо подпиравшие фонарные столбы в ожидании не слишком разборчивых ночных пикаперов. Сейчас все они гордо именовали себя слугами Прозелита, или Братством Ориона; в действительности они были ни на что не годным мусором, от которого при случае не жаль избавиться. Лишь Рина была исключением из общего правила. Эта женщина появилась в его потайной лаборатории раньше всех прочих, и он нашёл её отнюдь не в злачном месте. Её звали Каори(для всех прочих - Рина), и согласно официальной версии она проходила у Семёна Филипповича стажировку. В действительности она должна была принять участие в исследовании тела Степаниды Мамонтовой, вот только никакого исследования не получилось, ибо тело исчезло вместе с научной группой и ракетно-ядерным нападением. В те декабрьские дни Семёну Филипповичу пришлось какое-то время походить оглядываясь - он боялся мести панцироносиц, но всё же ему хватило ума понять, что другие члены научной группы могли, как и он сам, сохранить память, а потому в канун новогодних праздников, после долгих колебаний он решился и позвонил в Токио своему несостоявшемуся коллеге по решению иномерного вопроса. Профессор Соичи Томоэ был обрадован и одновременно испуган - он тоже помнил все стёртые события и вторую неделю трясся от страха, ожидая появления в своих стенах коварных агентов Кремля. Но русский коллега развеял все его опасения. Он хотел узнать, не желает ли профессор Томоэ пойти по второму кругу? Мол-де у него, Семёна Филипповича, есть интересный образец для исследований, и, если только это возможно, они вдвоём сумеют разгадать секрет таинственного иномерного оружия... Что на сей счёт подумал японский биофизик, осталось неизвестным. В Россию он так и не приехал. Вместо него гостить к Семёну Филипповичу отправилась его ассистентка Каори, а самого профессора Томоэ нашли мёртвым в его домашнем кабинете через трое суток после её отъезда. Бульварные газетки поговаривали, что в закостеневших пальцах профессора было зажато пропитанное смертельным ядом письмо, на что японские власти лишь махнули рукой. Кому был интересен чей-то подозрительный инсульт, когда половина страны пребывала в руинах после огненного шторма? Разумеется, никому и в голову не пришло подозревать какого-то русского биофизика в причастности к смерти японского профессора. А некому Тому Сюдову, носившему профессорское звание в области медицины, повезло меньше. Сей учёный муж неизвестно с какой целью летал в Токио и навещал профессора Томоэ, а по возвращении в США его задержали прямо в аэропорту Лос-Анджелеса и начали шить дело о сотрудничестве с русской разведкой. Как агентам ФБР удалось его разговорить - история скромно умалчивает, но уже на третий день ареста профессор Сюдов запел соловьём, во всех подробностях рассказывая про секретную базу на хребте Пуджоллён, про выкраденное из Москвы тело Степаниды Мамонтовой и про её второе панцироносное "я". Возможно, он рассказал куда больше, вот только поначалу ему не поверили и поместили в лечебное заведение закрытого типа, обитатели которого в силу своих недугов часто видят в небесах летающую посуду с разноцветными человечками. Иными словами, сидеть бы мистеру Сюдову в тихой палате и не вылезать оттуда до скончания веков, если бы к нему внезапно не нагрянули представители АНБ, РУМО и ещё каких-то служб с очень большими полномочиями. А на третий день пребывания под арестом на одной из баз ВМС США во Флориде, Том Сюдов покончил с собой, наглотавшись битого стекла. Никто не взялся бы ответить на вопрос - откуда в его камере оказалось стекло, но ведь и спрашивать было некому. Из всего, что случилось с профессором Сюдовым, Семён Филиппович особо отметил одну важную вещь - до его ареста американские секретные службы так и не сумели продвинуться в расследовании деятельности некого "Squad Сarapaceman", или отряда панцироносцев. Причина тому предельно проста - большая часть информации по иномерному вопросу оказалась стёрта вместе с ракетно-ядерным побоищем... а теперь, выпотрошив Сюдова и выведав имя, под которым проживал в Москве бывший подопытный образец, разведывательные ведомства возгорелись желанием прояснить ситуацию. Ничего более лучшего, чем выкрасть откуда-нибудь названную мать ванахемской принцессы, они не смогли... "Но не стоит пытаться им мешать, - решил про себя Семён Филиппович, - напротив, дело обещает головокружительную развязку и неожиданный финал... если только я не решу единолично воспользоваться плодами этой, в сущности, топорной операции..." Семён Филиппович самодовольно хмыкал про себя, думая о том, что сейчас он является единственным на Земле человеком, знающим о иномерниках с Мидгарда больше, чем кто-либо другой. Больше, чем его иностранные коллеги - Томоэ и Сюдов, которые уже никогда ничего никому не смогут рассказать. Пусть бы даже подследственный Сюдов дал ещё какие-то сногсшибательные показания, назвал ещё какие-нибудь имена, может, вспомнил и про русского биофизика и его приятеля-полковника из ГРУ - но Семён Филиппович не боялся ни АНБ, ни РУМО, ни всесильного зловещего МОССАДа, ни длинных Кремлёвских рук. У него были причины считать себя неуязвимым от всего и вся... или почти от всего. Семён Филиппович сделал Рину заведующей лабораторией, производящей техномагическое оружие. Порой женщина и вовсе становилась главой всего Братства в те дни, когда биофизик был вынужден отвлекаться на решение каких-либо дел вне родных стен. А ещё Рина старалась проявить хоть какое-то участие в судьбе Светы, пока та ещё казалась относительно здоровой. Получалось это плохо, ибо она никогда не имела своих детей и не знала, как с ними обращаться. И всё-таки Рина была ценным приобретением - во всяком случае, не устраивала корпоративных склок и не трепала начальству нервы по пустякам. А Семён Филиппович мог без помех заниматься магическими практиками. Техномагическое оборудование для лаборатории он сконструировал и изготовил лично. Оно было необходимо для производства капсул "Т", или оружия для биомагической трансформации. Такая капсула была сродни бомбе с часовым, радиоуправляемым или настроенным на определённые условия замедлительным механизмом, и главное её назначение состояло в заражении различных предметов из неорганической материи, после чего те оживали. Любой предмет, начиная от резиновой покрышки и заканчивая антенной радиотелескопа, принимал в себя энергетическую сущность - некую форму жизни из параллельного измерения, в котором была заперта Твердыня Света, она же Шамбала, и в результате получался сложный антропоморфный гибрид из живой и неживой ткани, главным назначением которого было служение интересам Братства. При необходимости такой гибрид мог напасть на человека с целью изъятия Дара Чистого Сердца, но куда больше иномерные сущности любили развлекаться на ночных улицах - калечить и убивать прохожих, поджигать дома, ломать автомобили... и всё прочее в том же роде. Когда начались первые опыты с изъятием Даров, была выявлена интересная закономерность - самые лучшие Дары имелись у сильных духом, честных и совестливых людей. Например, у дознавателя Герцова, или блокадника Секержицкого, что не захотел зиговать и даже завладел оружием, застрелив при этом двух слуг Прозелита. Семён Филиппович регулярно получал от своих информаторов - как земных, так и иномерных - данные о многих людях, что были достойными кандидатами для изъятия. Среди таковых значился скромный и неприметный учитель-историк из Сергиева Посада, бывший миссионер Церкви Единения, который посмел убежать от своих хозяев и передать службе внешней разведки большой объём компрометирующей информации; некий житель Петербурга - лидер общественного движения "Трезвый город", или старательно оплёванный всеми ведущими мировыми и государственными СМИ журналист, посмевший пару лет назад опубликовать расследование о катастрофе 11 сентября и заявить, что никаких таранящих здания ВТЦ самолётов не было и в помине... Такие люди были очень нужны в качестве жертв. Как правило, после изъятия они превращались в клинических идиотов и помещались в палаты с мягкими стенками. Но зачастую под руку слугам Прозелита попадались иные жертвы - злобные, трусливые, подлые, жадные до денег и власти. Они не могли дать чистых Даров, но зато сохраняли видимость рассудочной деятельности, и их пагубные пристрастия вкупе с коварством и подлостью возрастали во много раз, делая их своеобразными гениями чёрных дел. Попутно они получали интересные способности - например, их разговоры и электронную переписку нельзя было перехватить. При совершении преступлений они не отображались на технических средствах контроля. Охранные системы их попросту не распознавали, что было очень удобно при совершении краж и грабежей - и это не говоря о том, что службы правопорядка внезапно переставали за ними присматривать. Серёжа Ялуго и его приятели могли ничего не опасаться, что, впрочем, не исключало для них возможности погибнуть от шальной пули или рук другого человека - честного и совестливого, которого не брали никакие магические фокусы. Вторая ценность этих ничтожных людей с такими же ничтожными Дарами состояла в том, что против них можно было применять капсулы "Т", после чего они превращались в причудливых в своей безобразности насекомоподобных монстров. Эти квазиживые создания вели исключительно ночной образ жизни и прятались в глухих лесах, в водоёмах, под землёй или в любых других малопосещаемых людьми местах. Людей они трогали редко, зато очень любили сладкое. Пока их было немного, и они предпочитали потрошить пчелиные ульи, но ульев много не бывает, и не исключено, что в скором времени они полезут в кондитерские магазины... и разумеется, они тоже были наделены способностью производить изъятия Даров. А третья причина, по которой Семён Филиппович так дорожил этим непросматриваемым контингентом - будь то человеческим или насекомоподобным - заключалась в том, что они были превосходными информаторами, а так же отличнейшим средством немного поразвлечься на досуге. Семёну Филипповичу очень нравилось вторгаться в сознание Серёжи Ялуго или любого другого ему подобного типа, подчинять его себе и чувствовать, видеть и слышать всё, что переживал перципиент. Не так давно он провернул увлекательный номер - завладел сознанием Костика Белякова в самый интересный момент, когда тот вставил в свой задний проход анальную пробку. Парнишке нравилось воображать, что им кто-то овладел, разве что львиная доля его ощущений была перехвачена иной личностью, и Семён Филиппович по окончании сеанса был вынужден признать, что ощущение присутствия в заднем проходе чего-то похожего на фаллос было довольно-таки приятным. А ещё он видел сон Костика. Парнишке снилась Кира, загорающая на пляже в чём мать родила, и Семёну Филипповичу не потребовалось много усилий для того, чтобы стать главным персонажем сновиденческой постановки. Недолго думая он решил, пусть хоть бы и под чужим обликом, изнасиловать девушку. Ведь это только сон, и никто бы не уличил его в надругательстве? И вот, когда он был так близок к цели, контакт оборвался и сон разрушился. Причина была в Кире - она несомненно что-то заподозрила... Но не это напугало биофизика. Хоть он и не мог отвести взгляда от эротично прогнувшейся спины и разведённых ягодиц девушки, но всё-таки успевал краем глаза рассматривать окружающий пейзаж. Море, тропическая зелень... но почему на горизонте виднеются динозавры, а на небе - два солнца, жёлтое и оранжевое? В первые минуты после разрыва контакта Семён Филиппович даже подумать боялся о том, что его ненароком занесло на Мидгард... и что могло бы случиться, если бы на пляже появился кто-то ещё. Одно он понял наверняка - девочка вздумала ему сопротивляться. Она могла делать это даже во сне. А ещё в этом сне Кира выглядела старше, нежели сейчас. Что это могло значить, биофизик понять не мог. Семён Филиппович регулярно получал доклады от полковника Бердереева о состоянии дел в Братеево, периодически внедрялся в сознания других своих информаторов, проживающих там же, и ситуация ему очень не нравилась. Панцироносные девочки мастерски выскальзывали из всех расставленных для них ловушек. Они пока не решались трогать его информаторов, но многие важные фигуры, незадействованные напрямую и не состоящие в Братстве, вылетели с игрового поля. Шафиев, Подробников и дюжина их ближайших подельников взяты под стражу, на краю пропасти топчется Боря Гулиц, Гробан спешно смотал удочки и рванул на Кавказ, со дня на день настанет конец Науму Самуэловичу, с насиженных тёплых мест вот-вот могут слететь Ванька Удодов, Артурик Датов и их дружок Паша Вулфенсон... и кто тогда будет терроризировать майора Пи и тех, кто столь дорог ей? Впрочем, нет худа без добра - панцироносицы уверены, что держат руку на пульсе, что ситуация под контролем, что они в самое ближайшее время уничтожат источник всех их несчастий. Но всё это пустяки. У Семёна Филипповича есть наготове всесильный полковник ГРУ, регулярно поднимающий приличные деньги на торговле человечиной. Есть свои люди в пределах досягаемости мидгарианской принцессы. А даже если панцироносицы возьмутся за Костика, Серёжу или Камиля - тоже не страшно: они умрут, но не скажут ничего. В крайнем случае сработает вложенная в каждого из них команда на самоликвидацию. "И всё-таки очень неприятно, что я так и не получил Дары от Кратова и Яковлевой... - думал биофизик. - Но они могут подождать. Стало быть, постараемся достать Дары в другом месте..." Ещё было очень неприятно то, что панцироносицы очень мобильны. А Непросматриваемые не умели телепортироваться. Вздумай девочки отправиться на Саяны или Джугджур, то сколько бы времени потребовалось ближайшему слуге Прозелита из Охотска или Шушенского, чтобы за ними проследить? Если бы кто-нибудь мог увидеть со стороны тот момент, когда Семён Филиппович входил в контакт с информаторами - он бы здорово перепугался. В такие минуты биофизик лежал на диване в неестественной позе, со скрюченными руками и ногами, с остекленевшими глазами и открытым, искривлённым ртом, из которого на подушку текла слюна. В себя он приходил так же внезапно, как и покидал материальную форму бытия. Он говорил с одним из информаторов, не замечая, как буквально возле его уха разрывается телефон. Лишь после пятидесятого звонка он очнулся и снял трубку. - Что у тебя, Рина? - он сел и перехватил трубку левой рукой, не так сильно вспотевшей. - Мы закончили проверку образцов, изъятых с территории Сакмарского и Кваркенского районов. Есть множество интересных генетических линий, ибо Оренбургский регион почти на четверть состоит из потомков немецких, французских, голландских и бельгийских поселенцев. Утром поступили образцы с Челябинского региона, в котором таких потомков не меньше... - Есть совпадение с исходным образцом? - с затаённой надеждой спросил биофизик. - Пока нет, но мы полны решимости и верим в неизбежный успех. Семён Филиппович стиснул трубку. Ещё одно из его начинаний с сомнительным результатом грозит затянуться на Бог весть сколько времени... Он пожелал завлабораторией "неизбежных" успехов и нажал на отбой. Они, видите ли, полны решимости и верят, а по сути тянут резину. Если бы Мет, Джилл и прочие тратили на работу столько же времени и энергии, сколько тратят на карточные игры, распитие спиртного, бесконечные склоки и виляние пятой точкой перед ним, Семёном Филипповичем - все его проекты были бы закончены ещё месяц назад, а то и два. Он положил трубку на аппарат, даже не заметив, что слишком сильно стиснул её, отчего белый пластик пошёл трещинами.