Панцироносица. Дар Ориона. Книга третья.

29 Чтобы не тратить времени на поиск безопасного места, могущего служить наблюдательным пунктом, Мирослав воспользовался телепортером и проник в дом биофизика. Быть может, кто-то посчитал бы такой поступок не совсем этичным, но ванахемский принц при случае мог и позабыть о джентльменских манерах. Семён Корнев оставил за собой слишком много следов, а раз так, то элементарная порядочность на его персону не распространялась. Мири, которую Мирослав сменил на посту, встретила его в Светиной комнате и после короткого приветствия сказала: - Вы обратили внимание на большое количество светильников в этой комнате? - Да... - кивнул он, исподволь косясь на стеклянных жуков, пауков и стрекоз, обсевших две противоположные стены. - Здесь жила очень своеобразная девочка. Кстати, а почему это мы на "вы"? На этой планете я просто человек, а не августейшая особа, так что... - Привычка, - усмехнулась Мири, - хотя как угодно... так вот, о чём я говорила? - О светильниках. - Ты помнишь тот круглый стол, на котором Райка говорила о своих странных снах? Мирослав по второму разу начал разглядывать комнату, осветительные устройства, фотообои, запечатлевшие трамвайное кольцо на улице Чекасина... и наконец всё понял. Света, сама того не осознавая, унаследовала своё увлечение от настоящей матери. А что касается снов... - В который раз убеждаюсь - я непрошибаемо глуп, - вздохнул он, - Райкин монструозный фонарь... это ведь была подсказка. След, который мы неосмотрительно прохлопали. Ладно бы Райка - она плохо знала семью королевы Серенити, но ведь Азек... помнишь его? Мири кивнула. Ещё бы она не знала Азека Нефри - в своё время он был неплохим любовником, вот только полноценных сексуальных сношений у неё с ним не получилось. Но Мирослав имел в виду совсем иное. Когда-то давно секретные службы Ванахема пытались спланировать и осуществить убийство всей семьи мидгарианского правителя, и в качестве смертельного орудия должна была выступить старинная лампа, на внутреннюю поверхность абажура которой было нанесено ядовитое вещество, испаряющееся при нагреве. Подозрение должно было пасть на Хронию, сестру королевы, она же мать Салдис, но... быть может, Кира смогла бы рассказать, как её отец всех перехитрил, но после долгих блужданий ядовитый подарок неведомо как вернулся к отправителю - директору ванахемского разведывательного управления, и сей господин тихо и мирно скончался от острой сердечной недостаточности. Проводив Мири - та отправлялась к вернувшимся из Орска подругам, которые для чего-то собирались навестить майора Пи - Мирослав побродил немного по пустым комнатам, прикидывая, чем бы ему заняться в чужом жилище, прошёл в хозяйскую гостиную, выбрал книгу из шкафа, но едва только сел, как на его браслет-передатчик пришёл вызов, а ещё через секунду посреди гостиной появился старый друг. - Что случилось, Димыч? - Мирослав поспешил захлопнуть книгу и встал, удивлённо разглядывая нежданного гостя. Одежда программиста была вымазана грязью, с него ручьями стекала вода, в волосах запутались водоросли, и вдобавок лицо носило следы копоти. - Сбежал из-под стражи... - фыркнул Димка. - Я бы тоже хотел знать, что случилось. Я десять раз пытался позвонить тебе, Хлое, Кире... Следующие несколько минут ошарашенный Мирослав выслушивал рассказ программиста о пережитых им злоключениях, начиная со встречи со Светой Корневой и заканчивая чудесным спасением с подбитого вертолёта, обломки которого затонули возле Шипиловской дамбы. - Значит, ты звонил... - Мирослав велел Димке вызвать на руки телепортер и средство связи. - Да, в самом деле. В точности не уверен, но тот участок пространства, где ты находился, мог быть забит помехами. Средства электронного подавления... - Если бы я знал наверняка, - сказал расстроенный Димка, - я бы немедля удрал с этой девчонкой на базу, но... - Забудь. Что случилось, то случилось. Ты при всём желании даже предположить не мог, что... - Мирослав замолк и вдруг, поддавшись мимолётному импульсу, что есть силы швырнул книгу о стену. Как же так? - спрашивал он себя. Как можно было так нелепо прозевать появление Салдис в прямой досягаемости панцироносного отряда? Димка натыкается на странную девочку, даже подозревает в ней Кирину соотечественницу... очень хотелось накинуться на него с кулаками, но ведь он сам запретил ему показывать кому-либо телепортер и передатчик. Димка не имел права доверяться юной незнакомке, ибо поди теперь догадайся, с чего ей приспичило появиться возле его дома, так что винить его не за что. Мирослав вызвал пост наблюдения и просмотрел сводки городских происшествий. О побоище возле Нагатинского ОВД и падении вертолёта он уже знал, а вот взрыв на Лубянке заставил его насторожиться. После некоторого раздумья он вышел в коридор и позвонил майору Радоволичу. И то, что он от него услышал, окончательно расставило всё на свои места. Звонок на номер ныне покойного Улфа Юггера был сделан из старой Хлоиной квартиры. Кем? Да ясно как день - Светой. Она знала, куда следует идти, а это значит, что её память пробудилась в тот же день, когда Кира осознала себя принцессой Цереной. Почему Света не пыталась связаться с подругами в любой другой день после этого события? Что-то удерживало её... вернее сказать - кто-то. Нет, даже так - какие-то. Кучка придурков из какого-то повёрнутого на Шамбале тайного общества. - Вот что, Димыч... - сказал Мирослав, возвращаясь в гостиную. - Мне пора идти. Сейчас сюда приедет человек из госбезопасности, и ты отправишься с ним в безопасное место. Расскажешь ему, что и как всё произошло с тобой и Светой. Тебе он поверит, поскольку имеет дело со всей иномерной мутью, что творилась весь последний год. Ясно? - Ясно, - устало вздохнул парень, - но... что теперь будет с вашей девочкой? - Выручим. Но тебе с нами нельзя. Уж извини, но наше поле - не твоё. А вообще-то мы должны тебя поблагодарить. Света не просто девочка, а вторая мидгарианская принцесса... Кирина кузина. И я запомню, что ты делал что мог ради её спасения. Он пробыл в корневском доме до появления на пороге Радоволича и его людей и отправился к своим панцироносным соплеменницам. Собравшиеся на Третьей базе панцироносицы прошли в свою секретную квартиру, и почти сразу же к ним присоединилась майор Пи. Никто не спросил её, где она была после обручения и чем занималась, ибо эта тема касалась лишь её и Сифа. Можно было лишь догадываться, что молодожёны выкроили себе пару досужих часов, ибо женщина появилась в гостиной одетая в свою любимую пляжную пару. Внешне она осталась всё той же Хлоей, разве что обручальное кольцо указывало на её изменившийся статус в иномерной общине. Выслушав и приняв шквал поздравлений - большая часть молодых панцироносиц узнала о Хлоином замужестве лишь сейчас - женщина села за стол, и её внимание переключилось на Киру. - Вы говорили о неком плане действий, - сказала она, - но прежде послушаем Раин отчёт. Что случилось в Орске? Духовница уложила свой рассказ в пару минут и в заключение добавила: - Я склонна считать, что Кира права. Света Корнева, а точнее, то, что обитает в её теле, проснулось и осознало свою силу. Оно начало менять наш мир под себя... создавать удобную среду обитания. Для людей, само собой, эта среда будет непригодна. Нам надо спешить, иначе... в общем, со дня на день может начаться то, что можно назвать глобальной зачисткой. После её окончания планета превратится в гигантскую инфертехническую машину с одним-единственным хозяином... тем самым, которого я и Нека видели в своих снах стоящим на сломанной телебашне. И почти наверняка для защиты своего творения оно, или она - даже не знаю, как это назвать - применит энергоматричные технологии. Превратит планету в некую карпопланеталь... Раяна взглянула на Киру, и та, поняв, что слово передано ей, начала излагать свою идею о проникновении в расположение неприятеля. - Есть один человек, - говорила она, - тот самый, которого я не позволила застрелить... - Бердереев, - хмуро кивнула Катя. - Да. Сейчас он по-прежнему на свободе, жив и здоров, ибо Прозелит уверен, что после случая с Удодовым и Гавриленко мы больше не решимся брать в плен и допрашивать его людей. Для чего я говорю всё это? Разработанную Прозелитом систему защиты можно обойти. Надеюсь, что можно. Допустим, что, конструируя её, он брал в расчёт поверхность Земли и какую-то часть атмосферного слоя, но едва ли он принял в расчёт тысячекилометровую высоту, а то и ближайшее к Земле небесное тело... Хлоя и остальные панцироносицы удивлённо переглянулись. В самом ли деле пределы возможностей Прозелита ограничены земной ионосферой или магнитным полем? Этого никто не знал, но... - А почему бы не попытаться? - Катя вскочила из-за стола, явно намереваясь бежать в ангар. - Мы отлавливаем Бердереева, цепляем телепортер и перекидываем на борт, который вы поднимете поближе к космосу... - Что скажете, майор? - Стешка тоже встала с места. Кирина мысль понравилась и ей, но главным образом её привлекала возможность поучаствовать в почти настоящей боевой операции с использованием космолёта. - Что скажу? - улыбнулась Хлоя. - Готовьтесь. Шанс выцепить что-то дельное невелик, но... - С паршивой овцы хоть шерсти клок, - хихикнула Кира. В эту секунду загудел настольный коммуникатор, и Кира, взяв дистанционный пульт, впустила гостя, коим оказался Мирослав. Его взволнованный вид говорил сам за себя, а преподнесённая история о приключениях Димки и Светы Корневой и вовсе повергла слушательниц в шок. - Ну как же можно было так лохануться! - Катя со всей силы стукнула кулаком по столу, отчего тот протестующе скрипнул. - Ну почему он не догадался использовать телепортер до задержания или до посадки в этот сраный вертолёт?! Ответить на сей вопрос было некому. Кира незаметно стёрла набежавшие слезинки. Глаза её подруг, за исключением исходящей гневом мотогонщицы, тоже находились на мокром месте, хотя в голос никто не рыдал. Света всё ещё была жива, пусть и не совсем здорова... и всё-таки девушек взяла досада. Ведь последняя панцироносица, Кирина кузина, находилась почти рядом! Буквально на расстоянии вытянутой руки! - Идёмте в ангар! - раздался Хлоин голос, и женщина зашагала к выходу. - Может, это наш последний шанс добраться до Салдис... По Кириным расчётам, для задуманной операции должно было хватить четырёх человек - её самой, Хлои, Кати и Стешки; все остальные, немного посовещавшись, решили отправиться в столицу, где, как предполагалось, скоро должно будет произойти всё самое интересное. Катя и Стешка облачились в боевые скафандры и заняли места в кабине космолёта, Хлоя и Кира отправились налегке. Изымать полковника ГРУ предстояло Хлое, и она была единственной иномерницей, которую тот должен был видеть. А Кире отводилась с виду незаметная, но самая важная роль - тихой мышкой сидеть в салоне и никоим образом не давать знать о своём присутствии. Если Бердереев, оказавшись в космосе, выйдет из-под бдительного ока Прозелита, то не факт, что заговорит... и вот тут Кира с хранимой ею частицей вечности сможет сделать то, перед чем померкнут любые методы принудительного получения информации. Как и во время предыдущих вылетов, старт прошёл почти незаметно. О том, что машина движется, напоминало лишь слабое гудение в хвостовой части и мерцание панелей состояния, закреплённых в каждом рабочем модуле. Кира, заняв заранее обговоренное место, вывела на экран показания бортовых приборов. Космолёт двигался к западу от гор Бырранга, постепенно набирая высоту и остановился на отметке в тысячу километров. - Я присяду? - в модуль протиснулась Хлоя. - Через полчаса мы пройдём на Москвой... надо кое-что обговорить. Кира немного подвинулась, освобождая кусочек и без того небольшого сиденья, и, воспользовавшись тем, что майор Пи настраивает телепортер для прыжка из города на космолёт, спросила: - Не хотелось бы показаться чересчур любопытной Варварой, но... как у вас всё прошло с Сифом? - Не хочешь, а кажешься, - улыбнулась Хлоя, - даже выглядишь таковой. Ничего и никак пока не прошло. Мы связаны данным перед вечностью обещанием, и этого пока достаточно. Мы не хотим, если нам будет суждено погибнуть, сильно сожалеть о том, чего мы лишаемся. Ну а если мы победим и останемся живы, тогда и будем веселиться вовсю. Кира позволила себе улыбку. По сути, последние полгода Хлоя и Сиф жили словно супруги, разве только в одну постель не ложились. А всё остальное - часы досуга, быт Третьей базы, заботы о крохе Некахуал - было одно на двоих. - Я уверена, что вы будете вознаграждены за долготерпение, - сказала она, - но будут ли у вас свои дети? - Даже не знаю... - поджала губы Хлоя. - Но очень хочется. Вместе с тем я не имею права забывать, что у меня есть ты... - она оглянулась в сторону кабины, словно опасаясь, что эту маленькую вольность в обращении услышат Катя со Стешкой. - Если вспомнить, какова наша разница в возрасте, ты вполне можешь сойти за мою дочурку... извини. Кира, не говоря ни слова, обняла своего Регента за шею и осторожно поцеловала женщину в уголки обоих глаз. - Вы что-то хотели сказать перед тем... - напомнила она, опуская руки. - Да. Ты говорила, что Дыхание Вечности не смогло уничтожить обелиск на трамвайном кольце. Так? Девушка молча кивнула. - Я подумала о том, - продолжала женщина, - что мы можем не справиться с Салдис... не сможем дать её личности причитающийся контроль на телом. В этом случае она останется тем, кем стала - монстром. Подумай, Кира... подумай как следует. Что-то мне подсказывает, что только ты сможешь подобраться к ней на расстояние, необходимое для смертельного удара. Понимаешь? - То есть... - Кира испуганно вжалась в спинку сиденья. - Если я не смогу сделать её той, кем она была, то... - Правильно. Пусть лучше Салдис умрёт, чем завершит то, что начала. Посмотри на это... - и Хлоя, взяв из контейнера под сиденьем голопроектор, вывела картину городской панорамы, в которой Кира хоть и не сразу, но узнала окраинные и центральные кварталы Новосибирска. А вдали, в туманной дымке, на загородных пустырях высились целые леса серебристых иглообразных многокилометровых башен, напомнивших ей пейзаж с плаката, извещающего о проводимых Удодовым-младшим психокоррекционных семинарах. - То же, что мы видели в Орске, - сказала Кира, - похоже на антенные поля... если в неком метафизическом смысле все эти объекты есть порождения разума Салдис, или того, кто в ней обитает... - И потому ты не смогла разрушить обелиск, - закончила Хлоя, - и то, что вы видели, только малая часть. Это происходит по всему миру. Подумай, Кира - стоит ли Салдис жизней сотен миллионов мирных граждан. Я не могу приказать тебе убить её, но... боюсь, что эта проблема перед тобой возникнет. Кира слушала Регента, и в ней росло чувство протеста. Убить Салдис - быть может, второго по значимости человека для себя после Мирослава? И тем самым похоронить ещё один шанс вернуться домой, на Мидгард? - Земляне не должны погибать по воле какого-то полумифического правителя, - сказала она, - но ведь жители Мидгарда, Ванахема и других планет заслуживают права на жизнь не меньше, чем земляне. Если я уничтожу Салдис, то сможем ли мы вернуться до того, как Союз погибнет? - Решение принимать тебе, - коротко ответила Хлоя, и Кире вдруг захотелось чем-нибудь ударить её. Неужели она взаправду допускает вероятность спасения миллионов жизней через убийство? Допустим, такое однажды уже случилось - пусть Кира и не принимала то событие в виде компонента своей системы ценностей - но ведь тот, кто умер на Голгофе за грехи людей, не был подчинён злой воле. Он был свободен в выборе. Он знал тысячу способов избежать гибели, и не было в мире силы, что могла ему противостоять, но предпочёл свободе самую свирепую казнь, что существовала в Средиземноморье... А Салдис? Могла бы она принять смерть, если бы была уверена, что поработившее её существо потеряет контроль над планетой? - Девчонки! - донёсся голос Стешки из внутренней системы громкой связи. - Давайте готовьтесь! Мы вышли на орбиту и сейчас висим над Москвой! Кира тут же позабыла о своих тяжёлых мыслях и взглянула на майора Пи. - Вы готовы? - Само собой. Хелхем, дай мне силу... Обернувшись панцироносицей, женщина мгновенно подала команду на переброску - и не успела Кира даже глазами моргнуть, как она появилась на следующем ряду сидений, с захваченным пленником. Денис Петрович был в обмундировании с погонами и в фуражке, ибо только что вернулся со службы и даже не успел переодеться в домашнее. А его лицо передавало целый спектр чувств, начиная от негодования и заканчивая страхом, особенно усилившимся после того, как он взглянул на стекловидное одеяние похитителя. - Жми, Катя, жми! - крикнула Хлоя. Кира бросил взгляд на панель состояния - космолёт, приняв почти вертикальное положение, начал стремительно удаляться от Земли, покрывая двадцать пять километров каждую секунду. - Я знаю, кто вы... - донёсся суровый, но не слишком уверенный голос Бердереева. - Что бы вы себе ни думали, вам это так просто с рук не сойдёт. Если вы не запамятовали, я офицер Генерального штаба... Хлоя свернула "Панцирь", обернувшись собой прежней, вынула из бедра пистолет и ткнула его в бок полковника. - Я тоже офицер Генерального штаба в звании майора, - сказала она, - конечно, мой облик не соответствует содержанию, но ничего не поделаешь - жизнь порой так непредсказуема... - Я вижу, - Денис Петрович с интересом взглянул на одетую в пляжную пару женщину - к слову сказать, довольно привлекательную, и это его несколько успокоило. Если она может находиться в таком виде на боевом космолёте, стало быть, и ему не стоит опасаться ненароком выпасть за борт. Вот только что эта дамочка хочет от него? Впрочем, известно что - информацию о Прозелите... - Сейчас мы находимся в четырёх тысячах километрах от Земли, - сказала Хлоя, - и вы, как Непросматриваемый, должны осознавать, что может произойти, когда Прозелит узнает о том, что вы у нас. Хватит ли у биофизика Корнева возможностей достать вас на дальней геосинхронной орбите? А на Луне, на Марсе, или возле Юпитера? Не знаете? Женщина подала мысленную команду Кире, и та незаметно для полковника извлекла Серебряный Кристалл. - Не понимаю, о чём вы говорите... - хмыкнул полковник. - Какой Прозелит, какой Корнев? - Лжёте, - улыбнулась Хлоя, глядя в глаза пленника. Дыхание Вечности лишило его дарованной Прозелитом защиты, и он стал просматриваемым. Информация с его глаз начала перетекать в Хлоин оптический блок, и, помедлив ещё немного, она сказала: - Корнев стал членом Единого Трудового Братства ещё будучи студентом, его рекомендовал Иван Ефремов, а принял лично Роберт Бартини. Разве не так? Разве не после этого он стал получать отличные отметки за безобразные ответы? Разве не Братство помогло посредственному студенту защитить докторскую диссертацию и сделать карьеру в Академии Наук? Разве не контакты с Уранидами помогали ему делать открытие за открытием? Денис Петрович слушал... и страх обуял его сильнее прежнего. Он не мог знать о телепатических приёмах панцироносиц и лихорадочно пытался сообразить, откуда эта женщина столь многое почерпнула. Кто из Братства Ориона мог стать её информатором? Хуже того, полковник вдруг ощутил себя беззащитным. Почему - он не знал, но к прежним его страхам добавились новые. Будет ли панцироносица его пытать, или накачает боевой химией, или что ещё есть в её арсенале? Полковник понял, что не выдержит в любом случае. Расскажет и про Братство, и про то, как его завербовал Сэм Верн. И всё-таки... есть ли способ выбраться из этого дерьма с наименьшими потерями? - Мне сохранят жизнь, если я всё расскажу? - осведомился он, стараясь, чтобы это прозвучало как можно спокойнее. - Как знать... - хмыкнула Хлоя. - Всё зависит от вас и вашей откровенности. Начнём хотя бы с самого простого. Как давно Корнев узнал, что удочерённая девочка имеет при себе оружие и что предпринял в её отношении... Денис Петрович горько усмехнулся. - Узнал где-то полгода спустя после удочерения, - ответил он, - вы сами сказали - его консультировали Ураниды. Прогрессоры. Я говорю лишь с его слов, поскольку сам при этом не присутствовал. По их подсказкам он собрал в своей лаборатории что-то вроде камеры для извлечения... и дособирался. Вы ведь понимаете, что никакие Прогрессоры не сделают из хронического неудачника гения всех времён и народов? Вот и Корнев ничуть не изменился. Как был растяпой, так им и остался, пусть даже знал много такого, чего никто не знал. Извлекательную камеру он собирал пять лет, а когда решился провести опыт... - Денис Петрович едва заметно улыбнулся. - Он открыл свой секрет жене - хер знает, зачем. Она загорелась идеей забрать иномерную технику и с её помощью дать толчок в области вооружений и всего прочего по смежным отраслям. Извлечение "Панциря" они проводили вместе, и Сёма... короче, ему под руку попалась чашка кофе, и он случайно опрокинул её на приборную панель, отчего камера закоротила, выспыхнула, и... - И тогда, чтобы спасти Свету, он дал согласие вручить её тело в распоряжение Прогрессоров, - закончила Хлоя. - И не только её, - подтвердил полковник, - кое-что и ему досталось. Он контактировал с обитателями различных планет, даже с теми, что находятся в иномерье. Он мог подчинять людей своей воле, превращать их в послушных марионеток, готовых выполнить любой, даже самый изуверский и бесчеловечный приказ. Вот только эти его марионетки, или слуги... я ведь сам такой слуга, и со многими из них работал. Вёл бизнес, решал всякие вопросы, о которых не расскажешь ни судьям, ни прокурорам, ни адвокатам. Эти слуги изначально не были нормальными людьми. Скоты и ничтожества. Вы ведь знаете Серёжу Ялуго? Я покупал у него изъятые органы и перепродавал богатеньким мажорам, что угощались человечиной на закрытых тусовках. А его дружок Костик и вовсе ухитрился по уши втрескаться в Киру - вашу принцессу, которую мы год разрабатывали. Вот так... - Ну хорошо... - Хлоя едва сдержала желание всадить пулю в полковничий бок. - Стешу Мамонтову вы убили? - Вот чего не ожидал, так это того, что вы и про стёртые события разнюхаете... - процедил сквозь зубы Денис Петрович. - Да, это был я. Тогда, в декабре, Корнев приказал убить всех - докторицу Мокрецову, советника Амантаева, и Беляковых, и Благодатских, и Стешину мать, и Славкиного дядьку, чтобы никто не задавал лишних вопросов о пропавших панцироносицах. И ещё много кого... Полковник назвал поимённо всех убитых людей, и Хлоя обратила внимание на интересное обстоятельство - в списке отсутствовали родные Кати Царёвой и Мири Тропининой. С чем это было связано, понять пока было нельзя, а раскрывать полковнику личности двух панцироносиц было бы слишком опрометчиво. Вместо этого Хлоя спросила: - Что вам известно о ракетно-ядерном побоище и письме, подписанном членами Мирового Форума и СМО? - То же, что и Корневу, - ответил полковник, - он подчинил себе экипажи подводных лодок с нашей и американской стороны. Передал им команду о гибели штабов и столиц, после чего по назначению отправились ракеты. - А подводные заряды? - Тех, что закладывали наши водолазы, уже не было. Амеры демонтировали их после распада Союза. Если бы рванул тот, что в Гудзоне, там бы возник залив до самой Пенсильвании. А вот их заряды остались на месте. Я лично видел картинку со спутника... взрыв был такой мощности, что Петербург буквально провалился на дно вместе с Котлином и всей Невской поймой. Что ещё? - Письмо, - напомнила Хлоя. - Да, письмо. Вас действительно решили убить. Сначала обратились к Путину. - Почему именно к нему? - Потому что в прошлом году мало кто верил во всю эту иномерную химеру. Члены СМО и Мирового Форума считали, что отряд панцироносиц создан по инициативе Кремля, и что стоит лишь немного пригрозить санкциями, поднять вой в прессе и отказать в визах перед поездками на всякие международные тусовки, то Путин отдаст приказ кокнуть вас. Почему он этого не сделал - не знаю. Наверное, решил подгадить загранице, которая все постперестроечные годы только и делала, что объедала нас и всячески нами помыкала. Ведь они боятся вас, понимаете? А ещё больше они боятся, что вы начнёте делиться своими знаниями не с ними, а с кем-то ещё, и тщательно следят, где выплывут иномерные технологии. Тот парень из АНБ, на которого я работал, много раз говорил, что усиление России за счёт выходцев с Мидгарда категорически недопустимо... Хлоя поднакопила множество вопросов; Кира, Катя и Стешка активно ей помогали, подсказывая - о чём ещё можно спросить столь разговорчивого высокопоставленного офицера ГРУ. Женщина предупредила его, что весь разговор записывается, и заставила ещё раз, более детально, изложить всё ему известное, в том числе о сплавленной куратору Верну засекреченной информации. Из его показаний стало известно, что к убийству профессоров Томоэ и Сюдова так же приложил руку Семён Корнев - разумеется, через вторых-третьих, Непросматриваемых лиц. В случае с Томом Сюдовым роль ликвидатора выполнил лично Сэм Верн, что же до Соичи Томоэ - его убийцей оказалась некая женщина, настоящего имени которой Бердереев не знал; сказал лишь, что все зовут её Риной и что она выполняет назначения Корнева при лечении Светы. Хлоя и молодые панцироносицы могли лишь гадать, какими были эти назначения и как выглядело лечение... - Ну что же, - сказала Хлоя, когда Денис Петрович окончил перечисление сплавленных им за рубеж секретных данных, - осталось два вопроса, и на этом мы, пожалуй, закончим. Что говорил Корнев о Даре Ориона и с какой целью его супер-пауки собирали ДНК умерших людей? - Тут всё просто... - усмехнулся полковник. - Вы слыхали о Святом Граале? А о египетском Пирамидионе? Корнев уверен, что все эти вещи есть одна суть, как и Дар Ориона, что хранился в Шамбале на вершине башни Ригдена-Джапо. Своего рода генератор чудес, владея которым можно повелевать миром как заблагорассудится... - И который был принесён на Землю откуда-то из космоса, - продолжила Хлоя, - и вокруг которого кипят экуменические страсти... - Точно, - собеседник горько улыбнулся, - вы, майор, чертовски умны, раз сумели всё это увязать. Да, все эти церкви единения и экуменисты строят свои концепции на поклонении этому мифическому генератору чудес. Корнев навербовал кучу народа из мунитских колхозов - можно сказать, они все его единомышленники. Их даже не смущает то обстоятельство, что Святой Грааль... вы ведь изучали христианство? - Пришлось изучить. Чаша, в которую собрали кровь Иисуса Христа... - Вот-вот, - хмыкнул полковник, - эти идиоты, озабоченные созданием единой всемирной церкви, в упор не замечают слабого места в своей концепции - что от этой чаши давно и праха-то не осталось. Кто придавал ей значение? Кому было нужно её хранить? Почему многие сорвиголовы отправлялись на её поиски? Может, им была нужна не чаша, а что-то другое, о чём никогда не объявлялось во всеуслышанье? - Кто же тогда в их представлении есть Христос? - А вот тут начинается самое смешное... - полковник даже рассмеялся. - Корнев, похоже, всерьёз подсел на россказни Бартини. У него капитально снесло крышу на теме космического происхождения Христа. Он считал его Верховным Уранидом... то есть, Прогрессором, который непонятно с какого дуба решил поэкспериментировать над дикими и тупыми землянами. Многие советские атеисты, особенно из среды интеллектуалов, грешили этой ересью. Ведь не может человек совсем ни во что не верить? Значит, надо провозгласить Христа инопланетянином... приравнять его к какому-то Кришне, Будде или тому же Ригдену-Джапо. Придумать целые возы книжонок о прогрессорстве, о классе всевидящих всезнающих инопланетян, что направляют и корректируют наше развитие в нужном для себя направлении. О том, что среди людей есть их ученики, которых отыскивают через специальные тесты. Что этих учеников будто бы сто сорок четыре тысячи, хотя Иоанн Богослов, написавший "Апокалипсис", говорил совсем о другом. Если вы читали Ефремова, или Стругацких... да хотя бы Носова с его Незнайкой - то сами всё поймёте. Полковник помолчал с минуту и едко заметил: - Трудно поверить, что всю эту херню замутил один-единственный человек, да ещё и эмигрант из Италии? Ему было нетрудно. Он ведь работал в стране непуганых идиотов, каковой был атеистический Советский Союз. В душах людей был религиозный вакуум. И его бредни реально работали. Все, кто желал власти, шли к нему, и он давал... в обмен на души, само собой. Его единомышленников называли по разному - дисковцы, атоновцы, коктебельцы, Единое Трудовое Братство... - ДНК, - напомнила Хлоя. - Да-да, - кивнул полковник, - Корнев искал нужную генетическую линию для того, чтобы на её основе вырастить человека со сверхчеловеческими способностями. Ему это было нужно на тот случай, если затея с инкарнацией полетит на смарку. Вы читали про Мастера и Маргариту? - Да... и что же? - Так вот... у нас в России есть регионы, в которых четверть, а то и треть населения является отдалёнными потомками эмигрантов из Франции, Германии, Голландии, Бельгии и прочих западных стран. Как говорится, поскреби русского - отыщешь лягушатника или макаронника. Раскройте телефонный справочник Оренбурга или Челябинска, и на каждой странице непременно наткнётесь на испанскую или французскую фамилию. Корнев искал хотя бы самую дохлую побочную ветвь от некогда правящих королевских династий, которые... - полковник вновь изобразил едкую усмешку. - Вот тут держитесь крепче - которые вывели свою родословную чуть ли не от самого Иисуса Христа, представляете? - Но ведь у него не было своей семьи, - возразила Хлоя, - если то, что написано в Новом Завете, соответствует действительности... - А эти идиоты с Корневым во главе на полном серьзе считают, что его прямые потомки существуют. Они уверены, что проект "Первенец" даст им сверхсущество, так называемое Лунное Дитя, или людена, в генах которого будут присутствовать инопланетные компоненты ДНК, и что это существо будет править миром... - И человечество скажет ему спасибо... - усмехнулась Хлоя. - Комедия, да и только... - Не скажите... - Бердереев позволил себе ещё одну едкую усмешку. - Если вы изучали христианство, то, конечно, обратили внимание, что в его католической ветви Святой Дух исходит и от Отца, и от Сына. А ведь это грубейшая догматическая вольность. Знаете, с какой целью она допущена? - и полковник, не дождавшись ответа, снова усмехнулся. - Для того, чтобы впоследствии впихнуть туда идею о реинкарнации и заявить, что Бог-Отец в действительности есть Осирис, что Иисус Христос - его сын Гор, а Богородица является Изидой. Вот для чего запланирован проект "Первенец"... Майор Пи продолжала считывать информацию с глаз полковника, рассчитывая увидеть в них хоть что-то, что могло бы вывести панцироносиц на убежище биофизика. Напрасно - по всему выходило, что Бердереев остался один-одинёшенек. Почему он, знающий столь много, продолжает вести условно мирную спокойную жизнь? - сей вопрос полковника ничуть не заботил. - Скажите только одно, - на всякий случай спросила Хлоя, - вы были очень приближены к Корневу. Вы хорошо его знаете. Как он мог допустить, чтобы вы со своими знаниями разгуливали на свободе? Почему вы не с ним? - А хрен его знает... - задумчиво ответил Денис Петрович. - Если вы хотите знать, где он прячется, то, боюсь, я вас огорчу. Мне это неизвестно. Могу лишь предполагать, что некие устройства, имеющие отношение к энергоматричной технологии, были им доработаны... вот только происходило это без моего ведома и участия. - Пожалуй, я верну вас домой, - Хлоя взялась за телепортер, - и больше панцироносицы вас не побеспокоят, если только вы сами не дадите нам повода. В этом случае исход только один - ликвидация. - Так просто возьмёте и вернёте? - насмешливо фыркнул полковник. - Ведь я могу сильно вас покусать. Хлое очень хотелось рассмеяться, да только собеседник вряд ли бы её понял. - Едва ли. Вариант нашего разоблачения, как и публичной огласки нашей истории, нами давно проработан. У нас достаточно возможностей изобразить всё это чьей-то больной фантазией, даром что американская бульварная пресса изрядно постаралась, замазывая слухи о панцироносицах под вмешательство серых человечков... конечно, нам придётся побыть в фокусе внимания репортёров, но такова плата за успех дезинформационной кампании. Ну да ладно, поговорили, и хватит. Хлоя исчезла вместе с Денисом Петровичем, но уже через пару секунд очутилась на прежнем месте и направилась в занятый Кирой модуль. - Вы не поверите, - улыбнулась Кира, - но когда я взаимодействовала с Серебряным Кристаллом, то к полковнику вернулся Дар Чистого Сердца, что когда-то был изъят лично Корневым. Более того, я прочла в своей памяти все его воспоминания. Понимаете, что это значит в свете последних событий? - Салдис... - вздохнула Хлоя. - Она не лгала, когда говорила Димке, что видит мысли некоторых людей. Тех, чьи Дары Чистых Сердец сумела поглотить. Но всё равно мы ничего дельного из полковника не вытянули. Где эта мифическая Пятая база? Без понятия... Киру волновал тот же вопрос, хотя она была не столь пессимистична. Салдис есть девочка с двумя противоборствующими личностями, одна из которых пытается вырваться из рабства, желает оказаться среди людей, что любят и ценят её. Иногда ей удаётся одерживать мимолётные победы над второй личностью, и когда это случилось в последний раз, она поехала к старой Хлоиной квартире и вызвала генерала Мадяко. Даже задержала горящий вертолёт, не дав погибнуть трём десяткам пассажиров. - Я думаю, - сказала она, - что Салдис примет единственно-возможное решение. Вы, Хлоя, можете оказаться правы. Окажись я в её положении, то вызвала бы огонь на себя... Неожиданно в эфир ворвался голос Раяны. Духовница имела что сообщить по поводу вновь ожившего портрета Серенити, который показал планы нескольких городов, среди которых числились Москва и недавно посещаемый девушками Орск, причём на сих планах в фокус взяты интересные места... - Нам дано указание на телебашню, - говорила Раяна, - что не удивительно, ведь недаром она так похожа на резиденцию Ригдена-Джапо в представлении Бартини... - А в Орске под прицел попала улица Чекасина, - закончила Кира, сходу догадавшись, что на трамвайном кольце снова произошло нечто из ряда вон выходящее. - Умница, - откликнулась Раяна, - там сейчас такое творится... похоже, мой нелепый сон начал сбываться. Духовница отключилась. Панцироносицы развернули космолёт и легли на курс к горам Бырранга. Кира, Хлоя и Катя, не дожидаясь возвращения на базу, перенеслись на Землю - слишком уж тревожные известия сообщила Раяна, чтобы их можно было долго игнорировать. Майор Радоволич распорядился оставить пару оперативников в доме Семёна Корнева на случай возвращения хозяина или появления каких-нибудь непрошенных гостей, затем поехал в лубянский Большой Дом и встретил на проходной полковника Приставкина. - Отойдём на пару слов? - предложил контрразведчик, и они прошли в один из закутков внутреннего двора, используемый госбезопасниками в качестве места для курения. - Сегодня я домой, похоже, не поеду, - начал Приставкин, - придётся, как минувшим декабрём, ночевать в управлении... Радоволич сел на скамеечку, ожидая продолжения. Он знал, какого рода информация поступает к собеседнику. - Вы ведь знаете, что последняя панцироносица дала знать о себе? - спросил полковник. - Знаю. Она позвонила на номер Мадяко. Мне об этом сказал Кратов... - То есть? Радоволич пересказал историю Светиных злоключений, услышанную им от Мирослава и его старого школьного товарища. - Это уже никуда не годится... - поморщился Приставкин. - Если Корнев шарит в энергоматричных технологиях лучше самих панцироносиц, причём настолько, что сумел ломануть нашу внутреннюю сеть... кстати, что панцироносицы сейчас делают? - Ищут Свету, - ответил Радоволич, - а точнее, её отца. Где он, там и она. Приставкин злобно смял недокуренную сигарету и выругался. - Как могло случиться, - медленно произнёс он, - что никто вовремя не распознал в Корневе крысу? Каким образом он ухитрился незаметно для всех забрать себе столько власти? Это не поддаётся никакому пониманию... - кое-как он взял себя в руки, вынул новую сигарету и закурил снова. - А тут ещё эти гигантские иглы, что лезут из-под земли по всей стране... - Вы видели фонарное дерево? - спросил Радоволич. - То, что в Орске выросло? - Видел. Местные спецы уверяют, что не имеют возможности его снести, вскрыть... хотя бы взять образец для анализа. Мало того, они доложили, что даже панцироносицы ничего не смогли с ним сделать. Они высадились возле него, когда оно ещё было обелиском... - Даже у них есть свои пределы, - заметил Радоволич, - но ведь вы зазвали меня сюда для чего-то ещё? - Угадали... - хмыкнул Приставкин и принялся выкладывать новую порцию своих неудач. Его люди пытались допросить Тёму Кондратюка, но тот, несмотря ни на какие ухищрения, не вымолвил ни словечка. Странного парня не сломала даже сыворотка правды. Его поместили в глухую одиночную камеру, сократили до необходимого минимума все внешние контакты и установили тайное наблюдение, ибо, согласно переданной майором Пи информации, подельник Корнева в любой момент мог самоликвидироваться. - А ещё я потерял группу "наружки", посланную в Крюково, - говорил Приставкин, - троих отличных ребят с хорошими легендами. Кто теперь скажет, как они провалились? И что нам предпринять, чтобы установить порядок в этом гиблом месте? - Очень гиблом... - кивнул Радоволич. - Если считать нехорошую квартиру, в которой проживала Джилл, то мы потеряли пятерых. Но хоть что-то они передать успели? - Ялуго и Беляков находятся там, где указал Кратов. Менты и прокурорские рвут и мечут - настаивают на немедленном задержании этого... санитара. Хлоя оказалась права. Он действительно изнасиловал тех двух детишек, коих выловили из добрецовского выгреба. А нам позарез нужен Костик... - Потому что он единственный выживший участник покушения на крокодила Гену... - закончил Радоволич. - Полагаю, надо сделать следующее - провести полноценную войсковую операцию. Если принять во внимание запредельные возможности Корнева, то ему нетрудно сделать так, чтобы все жители Крюкова и окрестных деревень с местными ментами выступили на его стороне. Надо отрядить "Альфу", запрячь ОМОН, высадить десант с воздуха... - А если у Корнева свой крот в ЦСН? - хмыкнул Приставкин. - Представляете последствия? - Вот и узнаем на месте. Делать-то что-то надо? И нечего париться из-за этих игл и фонарных деревьев. Панцироносицы решают свои задачи, мы - свои... Приставкин молча кивнул и начал обзванивать заместителей директора. Первый звонок он сделал генералу Тихонову, что возглавлял ЦСН, и договорился о встрече, потом набрал номер командира подразделения "А" генерала Винокурова. Что бы там ни думал начальник центра, но именно Винокурову предстояло заниматься планированием и обеспечением боевой задачи, и проинструктировать его следовало до поступления приказа... а что приказ будет дан, Приставкин не сомневался. Как руководитель группы по расследованию дела панцироносиц он мог поднять на ноги хоть весь личный состав ФСО с Кремлёвским полком, не говоря о сослуживцах. А ещё час спустя Приставкин вместе с Радоволичем выехали за МКАД, на территорию безномерной воинской части, занятой подразделением, известным в народе под названием "Альфа". За это время генерал Винокуров объявил боевую готовность, собрал личный состав и дожидался лишь московского начальства, что должно было предоставить более подробный план действий. - Полагаю, вы слышали, - заговорил контрразведчик, вглядываясь в собравшихся полукольцом молодых и не очень молодых, крепких и потрёпанных жизнью людей в чёрной форме, - что не так давно на генерала армии и советника президента Амантаева было совершено покушение. Группа вооружённых людей атаковала его машину. Советник не пострадал, зато напавшие погибли, или серьёзно пострадали. Вам следует увидеть записи с нескольких камер, на которых запечатлено произошедшее... и, полагаю, такого вы ещё никогда не видели... - он кивнул Радоволичу. - Включите запись. Нечего и говорить, что собравшиеся взирали на большой плоский экран с недоумением и долей недоверия. Причина тому была проста - люди, которых атаковала панцироносица, проявлялись на кадрах лишь в момент своей гибели. Они были Непросматриваемыми, если не считать Костика, которого вторая панцироносица непонятно для чего вытянула с места побоища. - Это не монтаж и не мистификация, - взял слово Радоволич, - отряд террористов действительно состоит из весьма необычных людей. Основное их свойство заключается в подавлении средств технической фиксации, отчего их нельзя сфотографировать, заснять на камеры или записать их переговоры... - Судя по записи - многих, но не всех, - заметил один из офицеров, - как минимум один спалился, когда его вынесли. - Как видите, - продолжил Приставкин и вынул фотографию Костика Белякова, - взгляните на этого парнишку повнимательнее, ибо он нужен нам живым и желательно здоровым. Однако он не единственная цель... Приставкин вывел на экран карту Чеховского округа и отдельно село Крюково с окрестностями, и продолжил: - Есть данные, что многочисленная группа террористов скрывается именно здесь. Помимо Белякова, мне известен ещё один человек... - он вынул фотографию Серёжи Ялуго. - Личности и количество их возможных сообщников неизвестны. Учитывая их необычные способности, вам следует быть готовыми к самым диким и изуверским попыткам сопротивления, включая выставление живого щита из мирных жителей и проникновения в тыл, не говоря уже о применении тактических приёмов, которые могут быть вам неизвестны. Чтобы вы понимали всю серьёзность ситуации, раскрою вам пару эпизодов. В нашем СИЗО обитает один такой непросматриваемый, и мы - а мы, и вы это знаете, умеем колоть даже самых упоротых и идейных - ничего не можем с ним сделать. И второе - сегодня я потерял в Крюково троих человек, которыми командовал ваш старый товарищ Паша Сантызович. Обстоятельства их исчезновения неизвестны. Делайте выводы и готовьтесь ко всему. В рядах спецназовцев отчётливо просматривалось волнение, недоумение и тихая ярость. Пропавшего, а то и убитого Пашу Сантызовича почти все знали лично и догадывались, что он мог попасться лишь в одном случае - столкнувшись с профессионалами классом выше. Но откуда могли взяться такие профессионалы? С учётом необычных способностей тех, кто пытался убить советника Амантаева, картина и вовсе получалась довольно неприглядная, если не сказать - грязная, на которой явственно просматривались рога и копыта... - Среди собравшихся нет ни одного крота, - сказал Радоволич Приставкину, едва они остались наедине. Чтобы придать больший вес своему заявлению, он вынул миниатюрную видеокамеру, запечатлевшую всех бойцов - нормальных людей без всяких мистических аномалий. - Ясно, - ответил контрразведчик, - но можно ли будет то же самое сказать о чеховских ментах? Радоволич пожал плечами. Как бы ни были велики полномочия госбезопасности, им обоим придётся подключать к операции множество людей, всяких и разных, среди которых запросто могут прятаться подельники биофизика Корнева. Приходилось рассчитывать на внезапность появления "Альфы" на подступах к Крюкову, оставив выяснение межведомственных отношений на будущее. И вообще, если дело дойдёт до стрельбы и трупов, то милиции, хочется ей или нет, придётся действовать по сценарию госбезопасников. А Приставкину не давали покоя тяжёлые предчувствия. "Чего я хочу добиться всем этим? - спрашивал он себя. - Только ли разодрать группировку особо опасных преступников и посчитаться за Пашу и его ребят?" Он припомнил бойню в Софьино и состоявшийся в стёртой реальности разгром "Чёрного отделения". Да - ему, хоть он и не решался признать это, хотелось показать, или хотя бы убедить самого себя, что русские специальные силы умеют решать нерешаемые задачи не хуже майора Пи и её панцироносных девочек. - Николай Николаевич? - к нему подошёл полковник Чуграков, на которого было возложено руководство операцией в Крюково. - Мы готовы выдвигаться. Есть ещё что-то, что мы должны знать? Контрразведчик и майор Радоволич покачали головами и зашагали вслед за Чуграковым к вертолётной стоянке. ...Шестьдесят человек, без учёта взвода охраны и руководящей тройки сводного штаба, высадились из вертолётов в разных точках вокруг зловещего села с наступлением темноты. Приставкин, Радоволич и Чуграков заняли позицию на железнодорожном тупике, оставив с собой четвёрку солдат; все остальные, рассредоточившись на лесных опушках и близ дорог, приготовились... трудно сказать - к чему именно. Произойти могло абсолютно всё, будь то атака с целью прорыва, внезапный удар в тыл, или любой другой ход, суть которого могла остаться за гранью понимания. В том, что Приставкин ничуть не преувеличил степень опасности противника, бойцы ничуть не сомневались. Они многое повидали и пережили... а, как известно, постоянно сомневающиеся и слишком непонятливые не живут слишком долго, особенно в спецназе. Несколько десятков пар глаз изучали каждую улицу и строение в Крюково. На первый взгляд село кажется мирным и ничуть не опасным местом. Светящиеся окна и фонари, проплывающие габаритные огни какого-то грузовика, сонный гусиный гогот и кукареканье петухов, несколько подавших голос собак. Вот дом на Бесединской улице, в котором предположительно находились Серёжа с Костиком - все его окна ярко светятся, во дворе играет хэви-метал и звучат чьи-то ругательства пополам с громким хохотом. А вот на улице примыкающего к селу садового товарищества показывается невысокая хрупкая фигурка. Мальчишка лет десяти, в изодранной одежде и с обилием синяков на лице, идёт в направлении наспех оборудованного штаба возле тупиковой железнодорожной ветки. Двое солдат попытались перехватить его, но... Мальчишка был безобиден только с виду. Заряд взрывчатки, спрятанный под свитером, разорвал на кусочки своего носителя и превратил в груду иссечённого осколками мяса тех, кто пытался его остановить. Одновременно с атакой на штаб Непросматриваемые предприняли ещё две вылазки за околицу. Они не собирались ждать ареста, и, будучи марионетками во власти более могущественного разума, готовились погибнуть во имя Прозелита. Изъятие Даров заставило их кардинально изменить образ мышления и род занятий, поэтому у каждого в доме находилось оружие, отнюдь не охотничье и не для самообороны. Мальчишки-смертники уничтожили двоих и тяжело ранили четверых бойцов; хуже того, среди селян нашлись снайперы с дальнобойными винтовками, после чего полковник Чуграков велел обстрелять село из гранатомётов, заряженных дымовыми и газовыми зарядами. Это возымело действие, ибо винтовочные выстрелы на какое-то время стихли. А затем произошло то, чего больше всего опасался полковник Приставкин - несколько оперативников Чеховской СКМ, забросив все свои дела, выехали к окружённому селу и ударили в тыл первой группе, что заняла лесной массив между Крюково и станцией Луч. Завязалась перестрелка; тут же поступило сообщение, что один из отрядов ОМОНа, что должен был перекрыть Симферопольское шоссе, расстрелял взвод своих сослуживцев и движется к месту дислокации второй группы, что заняла позиции на восточной окраине, и что к ним присоединилось два десятка жителей Перхурова... - Вы были чертовски правы... - заметил полковник Чуграков, обращаясь к контрразведчику. - Это Крюково и в самом деле гиблое место. Если десятилетние пацаны способны подорвать себя, то чего ждать от их родителей? Приставкин ничего не ответил. Он предполагал, что дело обернётся кровью вкупе с самыми шокирующими неожиданностями, но того, что происходило, он не ожидал. Милиция, создавшая внешнее кольцо оцепления, дралась сама с собой и сковала действия первой группы на западной окраине. Крюковцы как будто затаились... но вот командир третьей группы на северной окраине заметил вооружённого автоматом человека в противогазе. Его подстрелили в ногу, обезоружили, попытались провести экспресс-допрос с вставленной в ухо отвёрткой - и никакого результата. Непросматриваемый не реагирует даже на удар ботинком по простреленной голени. Он вообще не чувствует боли, но при этом трезв как стёклышко; на наркомана не похож. И боевой химии наверняка не глотал. - Вызывает двойка, - заговорила рация, что держал Чуграков, - вижу омоновцев и перхуровских мужиков... остановились в распадке... стреляют, матюгаются... кто-то мечется среди них... наносит удары... похож на того стеклянного парня с видоса, что огнём плевался. Что нам делать? - Ничего не делайте, - ответил Чуграков, - это наш человек... Он отключил связь и повернулся к Приставкину: - Стеклянный парень, то есть, панцироносец - он точно на нашей стороне? - Почти да. У них свои счёты с этими непросматриваемыми. Панцироносец, он же Мирослав, действительно появился в самый разгар сражения, и оказался он в самом уязвимом месте - на дороге между Крюково и Перхурово, по которой двигалась смешанная толпа из местных жителей и бойцов ОМОНа. Толпа вполне могла задавить количеством и огневой плотностью вторую группу "Альфы", но даже Непросматриваемые, если им ломали голени и плечи, теряли боеспособность, после чего им оставалось лишь сидеть и лежать на обочинах, осыпая всё и вся трёхэтажной руганью. Покончив с ними, Мирослав перенёсся в лес между селом и станцией, после чего Чуграков получил сообщение от первой группы - "стеклянный парень" в десяток секунд обезоружил четверых спятивших оперов(всего их было семеро; остальные были мертвы) и привязал их цепями к деревьям, причём цепи он вытянул из собственной ноги. - Против какого противника должен был воевать этот панцироносец? - озадаченно произнёс Чуграков. - Инопланетян, что ли? - Вроде того, - ответил Приставкин, и тон его голоса явно предостерегал коллегу от лишних вопросов. Но тот и не собирался что-либо выяснять сверх необходимого. Он вызвал поочерёдно все группы и убедившись, что больше ударов в тыл не ожидается, отдал приказ прочесать Крюково на наличие всего, что может представлять опасность, чем бы оно ни являлось, а главное, окружить дом с подлежащими захвату людьми и предложить им сдаться... ну а если не сдадутся - стрелять на поражение. А в это самое время Серёжа Ялуго и его приятели, в том числе Костик Беляков, спокойно сидели на веранде и потягивали пиво. В паре шагов, во дворе, стояла полная углей жаровня с шашлыком. Они знали о готовящемся штурме от Джилл - помощница Прозелита лично предупредила их и заверила, что опасаться нечего; даже напротив, вмешательство "Альфы" сыграет Братству на руку, ибо этот зловредный отряд не грех чуточку потрепать и обескровить... - А разве альфовцы опаснее панцироносиц? - недоуменно вопросил Серёжа. - Смотря что с чем сравнивать, - сказала Джилл, - панцироносицы здесь чужие, а эти у себя дома. Прозелит и инкарнация классифицируют людей из "Альфы" как особо опасных, а большего вам знать не нужно, за исключением того, что у многих бойцов есть очень чистые Дары. И не простые, как у иных гражданских хлюпиков, а Дары тех, кто без колебаний согласится умереть во имя идеалов, пусть и устаревших, которые неприемлемы в цивилизованном мире, но всё же... Женщина замолкла и погрузилась в свои никому не ведомые размышления. Не могла же она открытым текстом объявить, что Крюковская ячейка с девяностопроцентной вероятностью обречена на уничтожение, ибо штурмующие село бойцы скоро поймут, что имеют дело не с рядовыми бандитами, а с самой настоящей дьявольщиной - и вот тогда вспомнят о Том, от лица которого, как говорится в молитве, бегут все ненавидящие Его. Остальные бандиты тоже притихли, занятые пивом и своими тревожными раздумьями. А Костик внезапно повеселел и решил блеснуть интеллектом: - Понятно... значит, в эту "Альфу" понабрали всякое кремлесосовское запутинское быдло, да? И чего нам его бояться? Им завтра скажут по ящику, что Земля плоская, и они поверят... - Ты у нас сильно крутой? - злобно процедил Муса Гальзаев. - Тогда какого хуя ты тут расселся? Оторви свою тощую жопу от дивана и сходи за околицу. Если приведёшь сюда хотя бы одного альфовца, то я тебя собственногубно в жопу поцелую. Не хочешь? Костик тут же приуныл. Сейчас он думал о том же, о чём думала Джилл - о силе, что покровительствует неприятелю. Этой силе нечего противопоставить... и ему впервые за минувшие недели стало страшно. По настоящему. Но казаться страсть каким отважным ему очень хотелось, а потому он и понёс всякую околесицу из подхваченных в телевизоре и Интернете ярлыков и прозвищ. - Вот-вот, - усмехнулся Муса, - заиграло очко? Сиди и помалкивай. Крутяк недотраханный... - В утешение я вам скажу одно, - заговорила Джилл, направляясь к порогу, - светлое будущее, за которое мы боролись, уже наступает. Шамбала прорывается в наше измерение, её сегменты дают знать о себе повсюду, во всех странах... скоро, очень скоро мы победим. Главное, не оплошать, когда победа столь близка... - Вы уходите? - зачем-то уточнил Серёжа. - Понаблюдаю немного, как наши слуги кромсают этих идиотов, - и женщина, оттолкнувшись от ступеньки, взмыла в темноту. Компания осталась на своих местах - лишь один из бывших гробановских прихвостней спустился к жаровне поворошить угли. Тем временем альфовцы, пробирающиеся на окраинные улицы, столкнулись со многими трудностями. Местные жители, словно предвидя штурм, смогли основательно к нему подготовиться. Они затянули колючей проволокой каждый, даже самый хлипкий забор, причём вся проволока была тщательно замаскирована ползучими растениями. Проволокой был обвит каждый куст, перегорожено каждое окно и все дверные проёмы в домах и хозяйственных постройках, равно как и в воротах и чердачных лазах. Все двери, будь то входные или комнатные, были старательно укреплены, заперты на несколько замков и завалены мешками с песком; в самых неожиданных местах торчало острое стекло и гвозди, тут и там висели лесы и нитки с рыболовными крючками, громоздились завалы из жердей и валежника. Трое бойцов угодили в капканы, ещё трое сподобились получить - к счастью, не смертельные - удары током. А на огородах, в мягкой обработанной земле, имелось множество ловчих ям, обустроенных в точности так, как это делали вьетнамские партизаны - с неизвлекаемыми штырями, вращающимися валами и прочими хитростями, что в своё время лишили немало конечностей у американских солдат. Хуже всего было то, что бойцы, как ни старались, не могли увидеть вживую ни одного человека из тех, что им противостояли. Зато Непросматриваемые видели штурмующих очень хорошо. То и дело на улицах слышались выстрелы; противник в основном использовал мелкую и крупную картечь, не требующей особой меткости. - У нас минус одиннадцать, трое мертвы, - задумчиво сказал полковник Чуграков после очередного доклада, - у крюковцев минус шесть. Рехнувшихся омоновцев, перхуровцев и чеховских оперов можно не считать - их без нас сделали... - он пристально посмотрел на Приставкина. - Что за публика обитает в этом Крюково? Простое мужичьё ведёт себя совсем не так... Контрразведчик не успел ничего сказать - его прервал голос из рации: - Вызывает двойка... мы у церковного притвора. Здесь тихо, противника не видим... - Есть кто внутри? - вмешался Радоволич. - Секунду... - голос замолк, послышалась возня. - Здесь штатские, человек пятьдесят. Старухи, старики, дети с матерями, поп со служками... да, и... к нам идёт стеклянный парень. Что делать? - Не мешайте ему, - опережая коллегу, ответил Чуграков, - пусть делает что задумал. Крюковский храм Николая Чудотворца, как верно определил Мирослав, мог быть единственным местом в селе, куда Непросматриваемые едва ли осмелились бы приблизиться и где ещё могли оставаться нормальные люди. Заслышав в эфире переговоры Чугракова с подчинёнными, он поспешил телепортироваться прямо в притвор, чем произвёл некоторый ажиотаж, ибо прячущиеся селяне не сразу поверили в человеческую природу гостя. - Я так понял, вы останетесь здесь? - он посмотрел на настоятеля; тот молча кивнул, и Мирослав повернулся к ближайшему альфовцу. - Свяжись с Чуграковым, пусть назовёт безопасное место для эвакуации. И про своих раненых не забудь - многим нужен срочный стационар... Пока боец говорил с начальством, Мирослав готовил телепортер и исподволь наблюдал за обстановкой. Его несколько удивило, что настоятель храма ничуть не растерялся при его появлении, как будто знал, что под странной стекловидной бронёй скрывается такой же человек, как и любой другой. Его больше интересовали заботы о людях, что искали у него убежища. А может, он в самом деле что-то знал? Можно было, улучив момент, отсканировать его глаза... но делать этого Мирослав не стал. Всё-таки священник, пусть и иной конфессии, есть лицо с особым статусом. - Тарантул вызывает Майрона, - послышался в эфире голос майора Радоволича, - как слышишь? - Принял. Что нового? - У нас тут довольно паршивая ситуация. Может, посоветуешь что по случаю? - У меня тоже дела не ахти, - сказал Мирослав, - по сути, я в том же положении, что и ваши люди. Я не вижу Непросматриваемых, если только они не подкрадутся, или пока сам не натыкаюсь. Оптика, звукометрика, сейсмографы - всё по нулям. - У нас всё то же. Что думаешь делать? - Переправлю штатских, раненых и пойду дворами и огородами ломать все их сюрпризы. А вам советую повнимательнее смотреть в небо - кое-кто из местных вполне может быть на "ты" с гравитацией. Слышали, как они с вертолётом обошлись? - Ясно. Что насчёт Костика? Нам он нужен живым... он ведь один из них? Мирослав хотел было плюнуть с досады, но вовремя вспомнил, что в панцироносном облачении этого сделать нельзя. Костик, попади он к госбезопасникам, может быть ликвидирован Прозелитом... или нет? Если принять во внимание пробуждение инкарнации, то оставалась надежда, что арест ещё одного или нескольких своих слуг он переживёт без волнений. Ведь Тёма Кондратюк до сих пор жив, да и полковник Бердереев, вернувшийся домой из космического странствия, помирать отнюдь не спешит. - Да, из них, - сказал наконец Мирослав, - мы сделаем так... сейчас я переправляю всех в безопасное место, потом приду к вам... сделаем дыру в укреплениях и заберём обоих - и Костика, и Серёжу. Есть пожелания насчёт последнего? - Как получится. Менты хотят заполучить его живьём ради громкого процесса и поднятия своего шатающегося имиджа, но если сильно подопрёт, можно и прикончить. - Ясно, работаем. Отбой. Мирослав начал цеплять к телепортеру всех, кто прятался в храме, и через пару минут люди перенеслись на территорию санитарной части безномерного военного расположения, где скрывались Кирины родители, блокадник Секержицкий и информатор Маляров. Раненые альфовцы отправились в клинический госпиталь ФСБ, и Мирослав перенёс себя к сводному штабу, где его дожидался Радоволич и несколько бойцов для сопровождения. Майор за это время успел вооружиться, надеть маску-балаклаву со шлемом-каской и бронежилетом, и отряд, ведомый Мирославом, двинулся в путь, прокладывая дорогу через чьи-то подворья и сады. Оптический блок панцироносца позволял даже в кромешной тьме отыскивать спрятанные капканы, ловчие ямы, петли и другие подобные пакости; что до колючей проволоки и других препятствий - Мирослав резал их... чем именно, Радоволич не разглядел, отметив лишь, что происходило это совершенно бесшумно. - Давай-ка расскажи поподробнее, - попросил Радоволич, когда отряд остановился в одном из переулков, - что ты там говорил про гравитацию? Эти черти в самом деле летать умеют? - Запросто, - отозвался Мирослав, - и один из них сейчас точно летает. Видите ли... ни на одной местной высоте нет корректировщика. А Непросматриваемые действуют очень слаженно. Даже если ими управляет кто-то, кто находится очень далеко отсюда, то ему не обойтись без широкого обзора всего плацдарма. - Но мы не зафиксировали никаких переговоров, - возразил Радоволич, - сотовая связь подавлена, кабели отрезаны, радиорелейка сдохла... хотя погодь, что значит - кто-то ими управляет? Намекаешь на телепатию? - Именно. Все Непросматриваемые имеют контакт с тем, кто сделал их такими. Они сдохнут, но будут выполнять всё, что им приказали. - Вот блядство-то, а... - Радоволич ударом кулака вышиб доску из забора. - Уже были прецеденты? - Инспектор Усачёв. Идём дальше? Они миновали микрорайон, застроенный несколькими хрущёвками, преодолели несколько огородов и вышли в переулок, где брали начало несколько улиц, в том числе Бесединская. Дом номер 10, где прятался Костик, находился примерно в средней её части, и отряд подошёл к тыльной стороне вражеского домовладения. Почти сразу на связь вышли бойцы второй группы, что блокировали улицу и разместились на смежных участках. - Сразу вломимся, или предложим сдаться? - уточнил Радоволич. - Кац всегда предлагал сдаться, - усмехнулся Мирослав, - только сейчас это не поможет. Непросматриваемые никогда не сдаются. Хотя поездить им по ушам можно. - А будь это просто люди, что бы ты сделал? - Телепортировался в комнаты и забрал бы кого надо, но сейчас... Костик всё-таки Кирин кузен, хоть и не родной. Она бы билась за его спасение до последней возможности. Короче, я буду говорить, а остальные пусть следят и работают по ситуации. Два бойца из сопровождения зажгли осветительные шашки; то же самое сделали и бойцы второй группы, контролировавшие улицу. Электрическое освещение в селе было испорчено местными жителями, но теперь двор десятого дома и несколько смежных участков просматривались достаточно хорошо для того, чтобы лишить неприятеля возможности удрать под покровом ночи. - Эй вы там, в доме! - голос Мирослава, усиленный сложным сочетанием панцирных устройств и внешней броневой защиты, был достаточно громок, и его наверняка слышали все, кто засел в комнатах. - У вас одна минута. По её истечении я войду и перестреляю всех, кого найду... - Неважное начало, - заметил Радоволич. - Напротив. Нам ведь нужен Костик? И они это понимают. Понимают они и то, что мальчишка их единственный козырь, так что... Его прервал голос не абы кого, а самого Костика. Он открыто, ничуть не таясь, вышел на балкон второго этажа и крикнул в ответ: - Кто говорит? Неужели тот самый писюносос, которому я напиздыкал возле школы? - Шутки кончились, малыш! - подал голос Радоволич. - Для всех будет лучше, если ты со своими приятелями выйдешь с поднятыми руками. В противном случае мы всех положим, и то, что ты ещё ребёнок, для нас не проблема... - Это-то я понимаю, - рассмеялся Костик, - но меня сейчас интересует инопланетный писюносос... ты меня слышишь? - Конечно, - отозвался Мирослав. - Скажи, сколько денег тебе зарядили эти кремлины? Или ты на них за спасибо ишачишь? Ведь мог хорошо устроиться, писюкать иномерные книжонки и за свои выдавать, то же и с музыкой... а ещё мог бы банк обчистить, или казино, так нет - кинулся чего-то доказывать, какие-то прынцыпы отстаивать, какие-то тухлые идейки... ну и дурак же ты, писюносос инопланетный! Какой же дурак! Думаешь небось, что Кирка оценит твои танцульки с альфами? Да на хер ты ей нужен со своими выкидонами? Я тебе чисто по-дружески страшную тайну открою - скоро её папочка будет очень большим человеком, и тогда тебя с беляковского порога пинком под жопу выставят. Инфа надёжная, сто пудов... - Как насчёт сдаться, Костик? - поинтересовался Мирослав. - Время истекает. Его почти нет... - Да не будешь ты в меня стрелять! - хихикнул парнишка. - И другим не дашь! Ты же лошок! Да что там - целая лошара опущенная с прынцыпами! Кирка будет недовольна, если меня убьют, так что я и мои ребята под надёжной защитой! И вообще, напрасен труд, товарищи кагэбисты! Если вы не в курсе, то дивный новый мир уже грядёт, и вам в нём места не будет... Все, слышавшие Костика, понимали - или думали, что понимали - что у мальчишки непонятно от чего поехала крыша, а потому в него действительно никто не думал стрелять. Мальчишка безоружен и у всех на виду, вдобавок он виден во всех диапазонах, и сюрпризов от него ждать не нужно... а вот майор Радоволич сильно нервничал. Ведь другие участники банды были скрыты от обзора. Мало ли какую пакость они готовили? - Есть идеи? - осведомился он у Мирослава. - Может, я дам приказ подобраться поближе, и тогда... - Не стоит. Малыша можно спасти, но... - Мирослав не договорил, ибо только сейчас вспомнил о своём дано не используемом оружии - "Цветочном жале". - Я пообещал, что не убью его, но с него не убудет, если он поломает ноги или что ещё... Красный лучик меньше чем за мгновение достиг балкона и разрезал настил с перилами. Костик, нелепо взмахнув руками, провалился в дыру, шлёпнулся с четырёхметровой высоты на жаровню для шашлыка и заорал не своим голосом, когда его ладони угодили прямо в горячие угли. С секундной задержкой - этой секунды Мирославу хватило на резкий прыжок к парнишке, после чего тот отправился в камеру лефортовского СИЗО - из окон дома раздались автоматные очереди и пистолетные хлопки. Тут же грянули ответные выстрелы. Двое альфовцев получили попадания в бронежилеты и ненадолго выбыли из боя; несколько меньше повезло одному из солдат сопровождения - две пули угодили ему в бок, причём одна раздробила кость чуть выше локтя, и Мирославу вновь пришлось задействовать телепортер для эвакуации. Непросматриваемые так же понесли потери. Невидимый с места событий снайпер засёк стрелковую позицию двух гробановских подельников и в одну секунду проделал в их спинах пониже шеи по огромной дыре. После нескольких перебежек майору Радоволичу удалось подойти к окнам и зашвырнуть в комнаты пару светошумовых гранат, а когда на крыльце показался ослеплённый и палящий во все стороны наугад Серёжа Ялуго - двумя выстрелами в упор застрелить и его. Остальные Непросматриваемые, включая Федю Дракопова и Мусу Гальзаева, так же были убиты прицельными выстрелами с дальних позиций. - Ну вот... - сказал Радоволич, присаживаясь возле лежащего на ступеньках Серёжи. - Громкого процесса не будет... кстати, а откуда так сильно горелой резиной несёт? - В центре дома горят, - Мирослав бросил взгляд на обширное зарево от нескольких горящих коттеджей, - неужели Непросматриваемые постарались? Майор вызвал полковника Чугракова, и тот, то и дело роняя крепкие словечки, поведал о случае, не имеющем аналогов в истории спецподразделения - бойцы расстреляли летающего человека, если быть точнее, некую женщину азиатской наружности, то ли кореянку, то ли японку. Странная особа парила в воздухе на высоте сотни метров и обстреливала позиции снайперов из какого-то непонятного оружия, мечущего бледно-голубые огненные сгустки. - Оружие при ней? - уточнил Радоволич. - При ней. Сама мертвее мёртвого. Валяется в компосте. Мирослав, выслушав этот разговор, вздохнул с облегчением. Погибшая прислужница Прозелита с азиатской наружностью, причём способная левитировать. У него много подельников и подельниц, но Мирославу очень хотелось надеяться, что альфовцы застрелили именно Джилл. Почти наверняка на её руках много крови, а раз так... - Дома у вас такое происходит чаще, чем здесь? - спросил его Радоволич. - Бывало и хуже, - ответил Мирослав, - если будет возможность, я вам расскажу как-нибудь, что представляет собой инфертехническая армия. Радоволич хотел сказать ещё что-то, но его снова вызвали. Кто-то позвонил полковнику Приставкину с интересной новостью - военная прокуратура Московского округа распорядилась взять под стражу полковника ГРУ Бердереева, что пришёл с повинной и признался в государственной измене. Мирослав, слушавший эфир, никак не прокомментировал это событие. Он и так знал о произошедшем побольше остальных. Хлоя с участием Киры допросила представителя военной разведки... и допросила качественно, ибо тот по возвращении побежал сдаваться. Ещё одним высокопоставленным неприятелем меньше. А нынешняя вылазка в Крюково тоже дала неплохие плоды. Подразделение "Альфа" и панцироносец работали плечом к плечу, несколько тяжелораненых бойцов в считанные секунды телепортированы в операционные, спасена от избиения небоеспособная группа селян... В народной памяти эти удивительные события надолго сохранятся К двум пополуночи Крюково было полностью зачищено; захваченные слуги Прозелита отправились в различные камеры как столичных казённых домов, так и Чеховского ОВД. Трупы Серёжи, Феди, Мусы с его приятелями и сторожа Коробовского конезавода погрузили в фургоны и отправили в столицу. А Мирослав, распрощавшись с майором Радоволичем, отправился к своим панцироносным соплеменницам.