Панцироносица. Дар Ориона. Книга третья.

32 Известие о исчезновении Мирослава Кира восприняла спокойно, но даже Катя с Мири, не знавшие её настолько хорошо, как остальные, отлично видели, что состояние девушки является неудачной пародией на подлинное спокойствие. Хлоя под каким-то предлогом отослала майора Радоволича подальше, и убедившись, что тот далеко, сказала: - Сдаётся мне, что дела обстоят хуже, чем мы думали. Для чего именно сейчас, когда этому миру осталось жить считанные дни, а то и часы, Салдис уводит Славу прямо у нас из-под носа? - Чтобы сделать нас более послушными... - пожала плечами Надя. Остальные панцироносицы лишь переглянулись, ибо в сказанных словах таился иной смысл. Среди них был лишь один человек, от которого Салдис могла ожидать послушания, а заодно признания поражения. - А вот тут ты не права, - возразила Катя, - то, что подчинило Салдис, прекрасно знает, кто ему противостоит. Ему нужна наша гибель, а не послушание. Такой человек, как Славка, может быть опасен для него даже сейчас... да вы и сами это знаете. Сумел ведь он однажды уйти от Кинзи? Кира молча слушала подруг, чувствуя, как в её голове вызревает некий план. Она попыталась представить образ мыслей и действий Прогрессора, подчинившего волю девочки. Он очень дорожит своим местом в этом мире и явно не хочет его потерять. Когда Кира вырывала у него изъятые Дары Чистых Сердец - его связь с телом и разумом Салдис слабела. Это пугало его. Быть может, Прогрессор и сейчас боится? Хотя чего именно? С учётом того, что творится за барьером, он может праздновать победу... - Она просит избавления... - сказала наконец Кира. - В смысле? - не поняла Хлоя. - Воля Салдис парализована присутствием Прогрессора, - пояснила девушка, - поэтому она лишена возможности сказать, что именно ей нужно. Но она достаточно сильна, чтобы осторожно направлять действия Прогрессора в нужном ей направлении. После исцеления Корнева она ощутила свободу, а Прогрессор испытал ужас перед перспективой развоплощения... - Значит, - подхватила Стешка, - этот Дар Ориона, который она требует... получается, это сродни призыву к тебе? - Примерно так. У Салдис должна была пробудиться память в тот же день, когда это случилось с нами. Но на тот момент она уже не могла начать нас искать, а потому откорректировала действия Прогрессора в надежде, что в поисках Дара Ориона люди Корнева наткнутся на меня или кого-то из нас. - Но ведь тогда получается, что она знала, над чем он работает. Мог ли Корнев при ней проговориться о нас? - задумчиво молвила Мири. - Не думаю, - ответила Хлоя, - потому что Салдис отправилась по тому же адресу, который использовала я. И звонила она на номер Юггера, будучи уверенной, что тот жив-здоров. Это значит, что панцироносное дело в отцовской озвучке при ней никогда не обсуждалось, в противном случае она сразу пришла бы на мою новую квартиру, или к кому-нибудь ещё из внедрённых мидгариан. - С этим у нас ещё будет время разобраться, - вмешалась Катя, - может быть... а сейчас надо решить, как быть с Кирой. Будем считать, что ей предлагают сдаться. Наши действия? Повисло тревожное молчание. Кира молча оглядывала подруг, отмечая, что ни одна из них не имеет ответа на Катин вопрос. А может, они знают, но просто боятся говорить? "Я-то знаю, каков будет ответ, - подумала она, - надо искать вход во владения Салдис. И идти к ней мне придётся одной..." - Вы, - сказала она, пройдя к дверям и встав так, чтобы её все видели, - сделаете для меня очень многое, если за время моего отсутствия постараетесь отыскать Эмку и Райку. Они где-то здесь, в башне. Раз они до сих пор не напали на нас, то есть надежда... Девушки вышли в коридор, чтобы проводить Киру до лестницы. Предполагалось, что точка контакта с владениями Прогрессора находится на самом верху, или там, где сейчас этот верх расположен - на метеорологическом посту. Едва начав прощаться, девушки испуганно замерли на месте, увидев, как за окном-иллюминатором резко переменилась городская панорама. Барьер, перекрывающий доступ к башне, исчез, вместо него появился апокалиптический пейзаж с багровым небом, смутными тёмными очертаниями похожих на домны заводских строений и множеством серебристых игольчатых башен, растущих прямо посреди жилых кварталов. - Перед вами Новокузнецк, - сказала Хлоя, - гляньте, что в других окнах. Надя... - Вижу старый добрый никелевый комбинат и улицу Чекасина с фонарным деревом... - отозвалась прошедшая к соседнему окну Надя. - И башен стало гораздо больше. Целый лес. Стешка, выглянув в очередное окно, увидела ещё один изменившийся до неузнаваемости город, раскинувшийся на берегу какого-то весьма обширного морского залива. Игольчатых башен в нём насчитывалось несколько тысяч, а в некотором отдалении от берега виднелся чёрный кляксообразный разрыв в красном горизонте, из которого к земле тянулись металлические на вид образования, похожие на перекрученные лестницы, фермы мостов и высоковольтные опоры. Хлоя, потеснив Стешку, долго разглядывала инферно-индустриальный хаос, пока её взгляд не зацепился за портовую зону с разрушенными нефтеналивными причалами. - У других всё то же, - сказала она, - это Токио. Видите пожарище и строительную технику? Прошлым летом кто-то из приятелей Лукаса Серёжевича постарался... - Я не могу ждать, - подала голос Кира, - мне пора идти. Прощайте... Катя подошла к ней, повернулась спиной и сказала: - Вскакивай. Довезу тебя насколько смогу. - Что? - растерялась Кира... и почувствовала, как Мири подхватывает её сзади и сажает на предоставленную мотогонщицей спину. - Вот так, - усмехнулась скрипачка, - теперь можешь ехать. Тебе нельзя тратить силы перед тем, как... Кира не расслышала последних слов, потому что Катя, сорвавшись с места, припустила по лестнице, одолевая этаж за этажом. Ей оставалось только успевать пригибать голову. А так же благодарно дивиться тому, в каких порой неожиданных формах проявляется забота и самоотречённость близкого человека. Света создала повисшую в воздухе голограмму, изображающую трёхмерную проекцию телебашни. Теперь это сооружение, космологически связанное со знаменитой в некоторых кругах башней Ригдена-Джапо, представляло собой своеобразный краеугольный камень новой реальности, некий узел, в котором сходилось множество дорог. Земля исчезнет без следа, но башня со своим новым хозяином будет существовать вечно. Она будет резиденцией нового божества, точкой, из которой можно совершить мгновенное путешествие по тысячам разбросанных в пространстве и пространствах миров. "И прежде чем я буду пожинать заслуженные лавры, - сказало себе существо, паразитирующее в теле и душе маленькой девочки, - я разделаюсь с той, которая жаждет меня изгнать..." Света выделила тот участок башни, на котором светился красный огонёк. Церена со своим Серебряным Кристаллом скоро поднимется на метеостанцию. И тогда... Света ещё не решила, как именно она будет крушить волю противника, но полагалась на свой многомиллионолетний опыт живущего за гранью реальности существа и помощь своих коллег, занимающихся прогрессорской деятельностью в иных, внеземных сообществах. Церена будет растоптана, унижена и сломлена. Она останется одна. Она сдастся. Отречётся. Она не может не сдаться... Света погасила голограмму и вызвала новый объект - небольшой, сотканный из неведомой энергии шар, внутри которого покоился человек. Кажется, его зовут Мирославом... или Индасом. Он не выказывал негодования и желания убежать. Он - Непросматриваемый, и он счастлив находиться в руках правителя Шамбалы. Он готов выполнить любой приказ и без колебаний погибнуть при его выполнении. "А что если я тебя сейчас просто раздавлю? - подумала Света. - Сожму пальцы в кулак - и всё. Не будет больше Индаса..." Этого делать было нельзя. Иначе как тогда заставить Церену сдаться? Света ощутила беспокойство. Пусть панцироносицы обезврежены, но одна из них оказалась серьёзно вооружена. Как случилось, что личное оружие Галит Лиринг ускользнуло от бдительного прогрессорского ока? А остальные? Почему Кора и Феона не откликаются на её призыв? Ведь они сейчас лишены Даров и вдобавок не подлинно люди? Свете не нравилось, что обезоруженные мерзопакостные девочки продолжают бороться, пусть даже их попытки противостоять ей смотрятся жалко и убого. Панцироносицы не иначе обладают начатками магического чутья, ибо они слишком хорошо и уверенно чувствуют себя в огромной секции искусственных подпространств, заполонивших телебашню. А может, им помогают Регрессоры? Вот кого следовало всерьёз опасаться, ибо их присутствия можно было взаправду не заметить... а то и потерять силы и волю, если они решат проявить себя открыто. "Как сейчас помню наше изгнание, - сказало себе существо, - это был форменный кошмар... ни мы, ни Главный Прогрессор ничего не смогли им противопоставить, хотя, казалось бы, мы очень хорошо подготовились..." Прогрессор испытал приступ жгучей злобы к Мирозданию и ко всему, что его заполняло. Это чувство жило в нём с того момента, как он был удалён от того, кто его создал. Оно могло, если оценить его по стобалльной шкале, падать на половину деления - но никогда не могло утихнуть. А ещё он испытал не менее жгучее злорадство. Если бы в этот момент кто-нибудь увидел Свету и услышал её смех, то ему бы пришлось в ужасе бежать прочь, ибо этот смех был настоящей концентрацией всего самого страшного, на что только способно разумное существо. Прогрессор был небывало горд собой, а в особенности - теми сказками, которыми он пичкал землян на протяжении многих сотен лет. Его гениальная выдумка о некой свалившейся со звёзд волшебной реликвии сделала своё дело. Он даже ухитрился отождествить её с некоторыми священными предметами на-вроде Ковчега Завета, и создать обширное международное экуменическое движение, ставящее целью объединить все церкви в одну, приурочив сие событие к приходу мессии... то есть, себя самого. Разумеется, полного объединения не случилось, но кто сказал, что реальные события должны в точности повторять пророческие тексты? Самые инициативные, сметливые и образованнейшие люди из разных эпох и поколений, словно ужаленные в одно место, веками носились с идеями поиска камня Бенбен, Дара Ориона и прочих то ли настоящих, то ли выдуманных предметов. Все они хотят быть чудотворцами, народными героями, спасителями цивилизации - хотя бы на один денёк. Да хоть на часок... "И всякий раз побед одерживаю я, а не они, - сказал себе Прогрессор, - все, кто бездарно растратил свою жизнь, время и таланты на хождения неведомо куда и поиски неизвестно чего - все они теперь у меня. В моём безраздельном пользовании..." Прогрессор усмехнулся, представив себе картину, что возникнет во время окончательного и последнего правосудия. Он покажет на людей, что поддались его обещаниям, и скажет Творцу... что именно? Например, вот это - "Видишь, как много образованнейших и влиятельнейших представителей людского сообщества пошли за мной? А кто на твоей стороне? Какие-то всеми отвергнутые маргиналы-отшельники? Какие-то необразованные крестьяне? Нерождённые детишки? Покажи хоть одного человека с тремя высшими образованиями, с профессорским званием и членством в Академиях, что поверил в твою жизнь вечную с воскрешением?" Что в ответ скажет Творец? Очень хотелось бы знать это заранее, но как? Ни один Прогрессор не имеет доступа в его пределы. Прогрессор снова ощутил беспокойство, но на сей раз иного рода. Света опять дала знать о себе, и произошло это в тот момент, когда Прогрессор потерял один из изъятых Даров Чистого Сердца. Церена спасла какого-то глупого мальчишку, который половину своей никчёмной жизни прошатался по улицам, строя из себя невесть что и желая прослыть в глазах приятелей страсть каким мужественным и умным. Света, её настоящее "я", воспользовавшись временной слабостью паразита, попыталась восстановить контроль над телом и разумом. Эта девчонка была сродни тоненькому зелёному стебельку, способному пробиться к Солнцу сквозь толщу асфальта. Какой бы толщины ни был слой - он настойчиво ищет путь к свободе... Прогрессор понимал, что висит на волоске. Он хозяйничал в теле девочки, словно у себя дома... хотя, сказал он себе, у меня и дома-то нет, ибо я предпочёл изгнание вечному унижению перед Творцом. Личность, которой это тело принадлежало по праву, могла в самый неподходящий момент обрести достаточно сил, чтобы вызвать реакцию отторжения. "А ведь я даже не в состоянии узнать настоящие намерения этой козявки..." - отметил Прогрессор. Он приготовился ждать появления Церены. Будет интересно посмотреть, что она предпримет, когда её любимый человек попытается убить биофизика Корнева. Это представление обещало быть довольно забавным. "И этот тоже никак не угомонится, - с досадой подумал Прогрессор, - казалось бы, отработал своё - и катись куда подальше... ведь знает же, что я никогда не верну ему Свету, но всё равно на что-то надеется..." Катя довезла Киру до отметки в 270 метров и ссадив её на пол, сказала: - Ну всё. Я почти выдохлась. Дальше тебе придётся одной... - Спасибо... - Кира смущённо потупила глаза и поколебавшись секунду, обхватила мотогонщицу за спину. Прильнув лицом к её груди, она в который раз поймала себя на ощущении, будто обнимает не девушку, а... "А впрочем, Бог ей судья, даже если она и впрямь розовенькая," - сказала себе Кира и разомкнув объятия, побежала вверх по лестнице в одиночку. Катя медленно двинулась следом, понемногу восстанавливая сбивающееся дыхание. Не такова она была, чтобы развернуться и спокойно уйти - но, едва преодолев один пролёт, она услышала чьи-то приближающиеся шаги, и перед ней возникла Хлоя. - Надо же... - Катя с лёгким удивлением посмотрела на женщину, отмечая, что та не выглядит запыхавшейся от долгого подъёма. - Вы шли за нами, потому что... - Да, - кивнула Хлоя, - иди к Мири. Моя клятва обязывает меня... - И вы уверены, что вам не потребуется... - Иди вниз, - повторила майор Пи, добавив в голос побольше стальных ноток, и Катя с явной неохотой пустилась обратно на нижние этажи. А Кира поднималась всё выше и выше. Катя довезла её до технической зоны, где проводилось обслуживание внешних антенн. Ей доводилось бывать здесь и прежде, но лишь в качестве гостя с очень ограниченными возможностями, поэтому она не упустила случая заглянуть на несколько используемых техниками балконов. Само собой, что прежних городских панорам она не увидела - отовсюду открывались виды на изуродованные игло-башнями и прочей металлоконструкционной архитектурой багрово-угольные пейзажи, быть может, даже не земные, а инопланетные. "А может, какие-то из этих мест сродни волшебному лабиринту, который я развалила прошлым летом," - подумала Кира, увидев с очередного балкона множество прямоугольных металлических конструкций невесть какого размера, поднимающихся из глубин усеянного звёздами космоса и вздымающихся ввысь, во всё тот же космос. Ей запала в память интересная деталь - каждое окно или проём, ведущие в иные точки Мироздания, существовало не само по себе. Она часто видела падающую от телебашни тень, и это значило, что строение существует одновременно во множестве мест. Телебашня стала многомерным объектом, точкой пересечения многих дорог. Когда с Землёй будет покончено, телебашня будет единственным объектом, пережившим гибель планеты. Ригден-Джапо или кто он есть на самом деле, обустроил её как свою резиденцию. - И если мы задержимся здесь надолго, то не сможем... - Кира удивлённо замерла на месте, глядя на падающий из окна багровый отсвет на стене. Это было странно, ибо прежде багровые небеса не давали такого эффекта. Может, на башне светится заградительный огонь? Судя по отметке высоты - Кира поднялась до трёхсотого метра - он должен быть почти рядом... Но за окном был не огонь, а обширная панорама с причудливой городской застройкой, похожей на город будущего в представлении советских школьников, чьи юные годы пришлись на хрущёвскую "оттепель". А в ночном небе над городом виднелся огромный, в треть небосклона, исполосованный облаками тёмно-оранжевый газовый гигант, чем-то похожий на Юпитер. Кира видела его в стареющей фазе, отчего тот походил на исполинский серп... но самое главное - она вдруг поняла, что за город простирается внизу. Это был Талиан, столица Ванахема. Исполинский дворец-небоскрёб династии Вадена ни с чем нельзя было спутать. Он был виден почти из любой точки города. Киру бил озноб. Прямо сейчас можно было выпрыгнуть в окно, на лету превратиться в панцироносицу, и... А если Салдис именно этого и добивается? Она закроет все пути назад и доделает всё, что считает нужным, прежде всего - расправится с её подругами и Мирославом. И что тогда Кира будет делать одна на Ванахеме, даже если в одиночку захватит дворец Вадена и перебьёт засевших в нём титулованных инкопов? - Слава... - простонала девушка, цепляясь за подоконник. - Девочки... если бы вы только знали... Она даже не подумала о том, что кто-то может идти следом за ней. Она не без труда заставила себя отвернуться от окна и пойти дальше. Мирослав и Салдис - эти два человека представляли гораздо большую ценность, нежели мнимая, а пусть даже реальная возможность отплатить своим самым злейшим врагам. Это не говоря о том, что ванахемская столица могла оказаться искусной подделкой. Ловушкой, рассчитанной именно на Киру. Кира поднялась к службам ресторана, держа путь к смотровой площадке и машинным отделениям. Тем временем неслышно крадущаяся следом Хлоя наткнулась на окно с видом на Талиан, а ещё через минуту к ней так же неслышно подкралась Катя. - Я тебе что-то непонятное сказала? - прошипела Хлоя. - Ты должна быть... - Должна, но даже вы отнюдь не железная и не бессмертная, - прервала её Катя, - так что у нас здесь? Я вижу Талиан, или какие-то местные глюки? - Ладно, оставайся, - проворчала Хлоя, - Талиан это или нет, сказать не могу, хотя сходство стопроцентное. Кто мог предположить, что эта башенка превратится в перекрёсток миров? Есть искушение проверить, но... - Я готова рискнуть... - Катя шагнула к окну. - И не пытайтесь меня отговорить. Оно стоит того. Лучше подержите руку, пока я буду висеть... Мотогонщица, доверившись Хлоиной руке, перелезла через подоконник, разжала пальцы и повисла на высоте, равной трёхсотметровой отметке, на которой было проделано окно. Ванахемская столица имела куда более высокую застройку, и майор Пи невольно задалась вопросом - видит ли кто-нибудь пробитое среди городских джунглей странное отверстие, из которого выбрался человек? - Фриг, дай мне силу! - сказала Катя, и в тот же миг её тело скрылось под панцироносными покровами. - Ты знаешь, что нам нужно больше всего? - подала голос Хлоя. - Знаю, майор! - в полный голос крикнула Катя. - Только заклинаю вас, не вздумайте прыгать следом... помните о Кире! Идите! Она разжала руку, перешла в режим поглощения и почти слившись с темнотой, приземлилась на крышу девяностоэтажного жилого дома, выполненного в форме гигантского гриба. Теперь оставалось надеяться, что за ближайшие пять, от силы десять минут Катя доберётся до нужных мест и заберёт многое из того, в чём панцироносный отряд отчаянно нуждался. - Только бы она не вздумала делать что-то помимо того... - сказала Хлоя, через силу отворачиваясь от окна и заставляя себя шагнуть на лестницу. Метеорологический пост, оборудованный прямо под основанием антенны, отсутствовал. Магические операции на пространстве либо полностью его уничтожили, либо сделали невидимым и неощутимым, что по большому счёту значения не имело. Открыв последнюю дверь, Кира прошла на прежде ей незнакомую кольцевую галерею, что в силу своего огромного диаметра никак не могла находиться под антенной. Её внешняя стена имела множество проходов в огромные залы, на-вроде того, в котором обнаружил себя биофизик Корнев. В какой-то момент Кира даже позабыла, для чего она здесь находится. Опытным путём она обнаружила полную непробиваемость стеклянных стен в пройденных залах(возможно, даже не стеклянных, ибо их прозрачность была стопроцентной), но куда больше её заинтересовало то, что за сими стенами происходило. Различные участки наблюдаемой Вселенной, в одном из которых Кира распознала местную группу галактик с Млечным Путём и Туманностью Андромеды, множество преобразившихся до неузнаваемости городов, ставших похожими на свалки металлолома. Иногда картины менялись. "Я словно в ситуационном зале Генерального штаба," - подумала Кира, припомнив события из первого цикла развития. И это пришедшее на ум сходство не было случайным. Дизайн другой, но планировка помещений очень схожа с той, что имел Генеральный штаб Мидгарда. "Значит, Салдис уже рядом," - сказала себе Кира и поспешила в другие залы. Она осмотрела десять помещений, подошла к дверям одиннадцатого - и замерла на месте. Её вниманием завладела панорама меркнущей в темноте Москвы с нависшим над крышами багровым небом - прямо как на обработанных НАСА фотографиях, призванных убедить обывателя в полной непригодности Марса для жизни. А главное - в зале находились люди. Биофизик Корнев и Мирослав стояли на фоне внегалактического космоса и спокойно беседовали, словно встретившиеся на прогулке старые приятели. О чём шёл разговор, Кира слышать не могла, ибо стояла в пятистах шагах от них. Хорошо ещё, отметила девушка, что Слава заслоняет собой профессора, ибо последний может запросто меня увидеть... Выждав момент, когда худощавая фигура биофизика полностью скрылась от обзора, Кира на всякий случай приготовила пистолет, и, молясь всем богам о том, чтобы Мирослав стоял неподвижно, вошла в зал и начала осторожно приближаться к беседующей парочке. Слова всё ещё звучали неразборчиво, но зато было видно каждое движение Мирослава. Нетрудно было понять, что он задумал, когда сунул руку под пиджак. - Остановись! - Кира выкрикнула это слово на весь зал сразу же, едва увидела нацеленный в лицо Корнева пистолет. - Что? - Мирослав недоуменно обернулся. - Ты здесь... но почему? Ведь ты знаешь, что он делал с Салдис? Кира растерялась, не в силах понять и осмыслить увиденное и услышанное. Мирослав не выглядел марионеткой Прогрессора, хотя недавно все были уверены в обратном. - Мы не приняли окончательного решения, - сказала Кира после недолгого раздумья, - если Корнев должен умереть, то решение на этот счёт должно быть единогласным. Или хотя бы с участием ещё двух человек. Помнишь о "Чёрной дыре"? Мирослав приклеил на лицо маску обескураженности. Едва заслышав Кирин голос, он мгновенно сориентировался в ситуации и понял главное: нужно вести себя так, словно ничего страшного не произошло, так, будто он прежний Мирослав Кратов, которому эта замухрышка очень дорога. "Тем более приятно будет её удивить," - усмехнулся он про себя. - Ты одна здесь? - спросил он. - А Хлоя со Стешей? Они идут следом, или... - Слава... - прошептала Кира, делая шаг к парню. - Я так боялась, что ты... И тут профессор Корнев, о котором все забыли, напомнил о себе, подскочив к Мирославу и выбив пистолет, который тот так и не убрал на место. Мирослав отреагировал мгновенно, перехватив Корнева за воротник и швырнув лицом о прозрачную и неправдоподобно прочную стену. Прежде чем лишиться чувств от удара ногой в бок, биофизик успел из последних сил произнести лишь одно слово... но Кире, наблюдавшей за этой сценой, не было нужды повторно убеждаться в том, что она и так видела. Настоящий Мирослав даже в порыве разрушительного гнева вёл себя совершенно иначе. - Непросматриваемый... - повторила Кира вслед за Корневым, перехватывая пистолет покрепче и направляя его на того, кого должна была любить и оберегать. Её взяла досада, ибо Мирослав успел подхватить своё оружие, а это значило, что ей с высокой степенью вероятности придётся стрелять. - Ты ведь не выстрелишь в меня? - усмехнулся Мирослав, шаг за шагом приближаясь к девушке. Кира начала отступать, пытаясь на ходу придумать хоть что-нибудь дельное. Здесь большие помещения, и если они не убьют друг друга, то смогут бродить немереные часы, между тем как инкарнация делает своё грязное дело. - Ведь я тебя отлично знаю, - говорил Мирослав, - ты предпочтёшь погибнуть, но не причинить мне вреда. Разве не так... маленький русоволосый ворчливый пломбирчик? - Плохо ты меня знаешь, - тихо ответила Кира, - тебя стоит убить ради тебя самого... чтобы ты для всех умер таким, каким тебя знают и помнят. А если ты меня убьёшь, то кто заберёт Дар Ориона? Он навсегда исчезнет вместе со мной. Твой новый хозяин разве не знает этого? - Как сказать... - Мирослав продолжал теснить девушку, заставляя её выйти в круглую галерею. - Может, она хочет именно этого? Чтобы твой кусочек хрусталя просто исчез... ведь Дыхания Вечности боятся все, кто бросил вызов Космическому Тоталитаризму. - Остановись, Слава, или я... - Кира не успела закончить, потому что Мирослав выстрелил, и она ощутила удар в правую грудь, чуть ниже ключицы. Ноги перестали её держать, и она осела на пол, уже не видя, как в дверях зала показывается Хлоя. Её выстрел поразил Мирослава в предплечье; он выронил пистолет, с недоумением глядя то на майора Пи, то на сквозное отверстие чуть ниже локтя. - А вы отчаянная, майор, - сказал он, - и всё же... - На ещё! - выкрикнула Хлоя, переведя мушку ниже и сделав второй выстрел пониже колена. Это произвело нужный эффект - парень упал, ибо пуля, раздробившая кость, была фатальна даже для Непросматриваемого. Теперь Мирослав мог только бестолково возиться на полу. - Жива... - Хлоя, коснувшись Кириной шеи, обнаружила пульс, хотя была почти уверена, что его не будет. - Неужели жива? А кровь?.. На любимой розовой кофточке девушки не было ни пятна, ни потёка. Отверстие, оставленное пулей, было на месте, но где само ранение? Кожа на Кириной груди была цела - ни царапинки, ни синяка. Зато сквозь неё просматривался небольшой, постепенно растворяющийся в теле предмет - Серебряный Кристалл. Неведомо как и почему, но удивительная вещь самопроизвольно материализовала себя, и только ею и ничем иным мог быть остановлен безусловно смертельный выстрел. - Как бы не хотелось этого, но... - Хлоя, вскочив на ноги, в одно мгновение подпрыгнула к Мирославу и наградила крепким пинком в лицо. - Отдыхай, пасынок. Очень трудный пасынок... Она осмотрела его раны. Сильного кровотечения не наблюдалось, значит, были шансы, что парень доживёт до того момента, когда его можно будет госпитализировать. Вернувшись к Кире, женщина обнаружила её в сознании и в полном здравии. Девушка отделалась лишь лёгким испугом, но куда больше ей пришлось испугаться, когда она увидела бесчувственного Мирослава с окровавленной рукой и ногой. - Я попробую его исцелить, - сказала она, - другого случая может и не представиться. А вы, Хлоя... - Да, я, - кивнула женщина, - я не осталась внизу. И Катя тоже. А ты... ты видела то, что видели мы с Катей, когда дошли до заградогня? Кира лишь улыбнулась. - У вас такое лицо, майор, как будто вы собирались сообщить мне смертельный диагноз... да, я видела Талиан, хотя всё ещё думаю, что это липа. Он настоящий, так? - И Катя решила рискнуть и сходить за кое-какими вещами. Я... - Хлоя бросила взгляд на дверь. - Ты уверена, что справишься? - Идите, - мотнула головой Кира, - Кате действительно не помешает страховка. Выкручусь, если что. В действительности Кира не была уверена, что для неё не приготовлено ещё что-нибудь вроде предательского выстрела, а то и чего похуже. Хлоя с видимой неохотой вышла из зала, а девушка извлекла Серебряный Кристалл и вызвала Дыхание Вечности. "Если он спас меня, - подумала она, - то много ли ему нужно, чтобы за пару минут срастить кости и вернуть изъятый Дар?" Наблюдая за затягивающейся под коленом раной с растворяющимися в тканях осколками раздробленной кости, Кира уже в который раз подумала о том, как данные ей полномочия влияют на людей, что оказываются поблизости от неё. Однажды Раяна сказала, что её дедушка абсолютно здоров, несмотря на то, что через три года ему пойдёт восьмой десяток. А ведь я, сказала себе девушка, видела его от силы раз пять или шесть. Вообще, как припомнила Кира, никто из её близких, начиная от мамы и заканчивая бабушкой, на её памяти ни разу не подхватил какое-либо серьёзное заболевание. - А вот я сама часто болела... - прошептала она. Её внимание привлёкли яркие алые сполохи, и откуда-то сверху к груди Мирослава плавно спустилось нечто, делающее человека тем, кем он должен был быть согласно замыслам своего Создателя - Дар Чистого Сердца. Небольшой, размером с кулак, но ярко-слепящий, похожий на снежинку кристаллик растворился в теле ванахемского принца, и тот, открыв глаза, привстал на локтях. - Кира? - завидев девушку, Мирослав поспешил подняться на ноги. - Значит, ты всё-таки меня нашла... я ведь лишился Дара, так? Кира, не говоря ни слова, обхватила его за шею и ткнулась носиком в лацкан пиджака. Её пробрала дрожь при воспоминании, что несколько минут назад самый близкий и дорогой человек угостил её пулей, а Хлоя ответила ему тем же и вдобавок наградила ударом, который мог запросто оказаться смертельным. Помнит ли он о том, чем занимался в телебашне? "Только бы майор Радоволич не вздумал просвещать его на этот счёт, - подумала Кира, - с него станется, пусть он и кажется достаточно умным..." - Забудь об этом... - Кира шмыгнула носом. - Ты жив и здоров, а остальное по боку... Мирослав хотел было спросить о Хлое, Кате и остальных панцироносицах, но вынужден был немного обождать, пока девушка выплачется. Сейчас она как никогда раньше остро нуждалась в нервной разрядке. И вообще, если Кира не беспокоится о судьбе подруг, следовательно, им ничего не грозит. Иначе она сразу бы потянула его туда, где видела их последний раз. - Корнев... - Кира высвободилась из объятий и кивнула на тихо постанывающего биофизика, что всё ещё лежал у непробиваемой прозрачной стены. - Надо помочь ему выбраться отсюда, иначе... Мирослав - тот, каким Кира его всегда знала - не стал задавать лишних вопросов или устраивать обсуждения. Позже он узнает всё, а сейчас он поспешил к биофизику, отмечая, что тот пытается что-то сказать. - Света... - шептал Семён Филиппович. - Она открыла проход на Ванахем... надеялась, что вы не удержитесь от соблазна бежать домой... не ходите туда... во дворце вас ждёт смерть... он... тот, кто доставил мне капсулу КМБ... - Кто это был? - поторопил Мирослав, предчувствуя, что сейчас биофизик скажет нечто сногсшибательное. - Моя копия? Копия Киры? - Лукас, - вполне отчётливо проговорил почти пришедший в себя Семён Филиппович, - Прогрессор... он обитает в теле человека, которого наш ванахемский пленный описал как Джона Рубеуса. Мирослав очень хотел немедля свернуть шею биофизику, но сдержался почти чудом. Это стоило ему прокушенного языка, и выплюнув кровь, он спросил: - Где сейчас Света и насколько далеко всё зашло? - Оно... - Семён Филиппович выразительно взглянул на Киру. - Это существо, что захватило её... оно боится тебя. Оно знает, что Дар Ориона вызовет реакцию отторжения... а Света, напротив, желает этого. Они борются между собой за контроль над телом. Света желает воссоединиться с вами. Я заметил это, когда собирал Дары, но не понял сразу... а теперь скажите, что с первенцем, которого я растил? Он погиб? - Нет, - сказала Кира, - теперь он под нашей опекой. А вот ваши подельники и подельницы мертвы. Джилл убили в Крюково, Каори Раматани погибла при обвале, Тиллу расстреляли в Борисовском парке... - Значит, малыш будет расти как все нормальные дети... - биофизик едва заметно улыбнулся. - Хоть это хорошо... а твой кузен? - Костик под арестом. Серёжа мёртв. А теперь давайте попробуем вывести вас отсюда. Сейчас придёт Хлоя, и вы отправитесь вниз. Ясно? - Чего уж там... - грустно молвил профессор. - Света меня вряд ли простит, но если вы её увидите - передайте, что будь у меня второй шанс, то я никогда не повторил бы то, что сделал... я бы любил её такой, какая она была... с "Панцирем", без него... да с чем угодно... любой, всякой... - Вам лучше поспешить, - вмешалась Кира, - и больше сюда не возвращаться... - она перевела взгляд на Мирослава. - Иди. Я выберусь в любом случае. Надеюсь, что выберусь. Убедившись, что ванахемский принц и профессор-биофизик отправились в путь по лестницам на нижние этажи, Кира принялась исследовать казавшиеся одинаковыми огромные залы. Где именно в этом геометрически правильном прямоугольном однообразии может находиться Света, она же Салдис? Залы отличались лишь картинами, наблюдаемыми за непробиваемыми окнами. "Может, где-то здесь и скрывается подсказка? - подумала Кира. - Своим гибнущим, пленённым разумом Салдис просто обязана была оставить след, значение которого поймёт каждый, кто вовлечён в её освобождение? Каждый из нас, прежде всего я..." Погружающаяся в темноту Москва? Нет, на подсказку это как-то не похоже. Все панцироносицы считаются москвичками. Не тянул на подсказку столь же мрачный, похожий на скопище обугленных древесных стволов Нью-Йорк. Кирин взгляд зацепился за Статую Свободы - в её руке вместо факела была зажата гигантская секира, глаза приобрели бледно-фиолетовый оттенок, а на лице появилась улыбка... "Ничего хорошего не предвещающая," - сказала себе девушка. Она попыталась представить себе то, что сейчас чувствуют люди по всей Земле, во всех больших городах, отмеченных присутствием Прогрессора Ригдена-Джапо. Наверняка они пребывают в уверенности, что грядёт конец света. В каком-то смысле это именно так, ибо полное вымирание жителей Земли будет для них и концом света, и Страшным Судом одновременно. Залы с видами на разные умирающие города, какие-то вовсе незнакомые пейзажи... и вот наконец поиски увенчались успехом. Очень хотелось надеяться на это. Кира остановилась в центре зала и окинула взглядом огромное панорамное изображение того отрезка улицы, на которой перед зданием вокзала выросло фонарное дерево. Ряды деревьев, столбы с похожими на тараканьи усы штангами, тёмные окна зала ожидания, трубы никелевого комбината, рельсы трамвайного кольца, в центре которого должен был стоять фотограф... Если Света удосужилась даже здесь воспроизвести знакомую картину с фотообоев, то и находиться она может только здесь. Кира ещё раз осмотрела пустой зал. На полу ни пылинки, ни соринки, и выход, он же вход, здесь только один. - Салдис? - позвала Кира, переходя на язык ванов. - Ты ведь искала встречи со мной? Я пришла... Пейзаж городской окраины за окнами претерпел некоторые перемены. Каплевидные плафоны-светильники на штангах-усиках разом вспыхнули бело-голубым светом и немного повернулись, будто желая увидеть нарушителя спокойствия. Заметив это, Кира воспрянула духом. Её призыв услышан... - Ты можешь прийти, Салдис? - позвала Кира. Она пристально следила за панорамной картиной, надеясь увидеть какие-либо знаки - и сразу же после её вопроса один из светильников, нависший над путепроводом и торцом пассажирской платформы, убавил в яркости до тускло-красноватого оттенка и беспомощно замигал. - Извини... - сказала Кира. - Я тебя не понимаю. Ты хочешь меня видеть? Светильник резко прибавил в яркости, да так сильно, что Кира на секунду зажмурилась. Свет с картины - или что это было на самом деле? - достал до неё. Она шагнула к объекту, демонстрирующему признаки разумности, и тут же последовала ответная реакция - светильник сбавил интенсивность испускаемого света до терпимого значения. Кира вдруг улыбнулась, припомнив анекдот о пьянчужке, что стоял в обнимку с фонарным столбом и жаловался прохожим, что его не пускают на вокзал, и увидела нечто совсем уж странное - оба нависших над путепроводом светильника начали попеременно гаснуть и зажигаться. "Чудеса... - сказала себе Кира. - Он ещё и чувством юмора обладает? А если бы вздумал рассердиться?" Хотя, если принять во внимание, что разум Салдис пытается достучаться до неё через этот предмет... Она коснулась непробиваемого стекла в том месте, где начинался путепровод... и не ощутила никакой преграды. Рука ушла в пустоту, и Кира едва не обмерла от страха, когда встретила ответное прикосновение. Её запястье обхватили чьи-то пальцы и настойчиво потянули вглубь картины. Рука, несомненно, была живой и человеческой. Кира сделала последний шаг... и погрузилась в темноту. - Кто здесь? - испуганно шепнула Кира, силясь хоть что-нибудь разглядеть в непроницаемой чёрной завесе. - Я, - раздался тихий голос, - это я, Салдис. Ты вошла в мой разум. Извини... сейчас мы можем общаться только так. Оно захватило меня полностью... почти. Оно рвёт меня изнутри. Если бы ты только знала, кто станет его жертвой... - Если бы я знала! - в Кирином голосе проступили слёзы. - Да если бы! До меня всё доходит с опозданием! Нас дурят и водят за нос всеми мыслимыми способами... они исхитрились проникнуть в наш эфир и локальную сеть... даже в мой сон, чьего воплощения в реальность я хочу многие годы!.. - Я знаю, - ответила Салдис, - это моя вина. Я тоже упустила тысячу и один шанс вырваться из хватки того, кто называет себя Ригденом-Джапо, и предупредить вас. Меня держали под строгим надзором, придумав для отвода глаз несуществующие болезни и назначив медикаментозную терапию с целью подавить волю. Я была здорова, а они сделали меня больной. Я всё-таки сумела выйти на ваш след, но... - Я знаю, чем это кончилось. Но как тебе удалось спасти людей в падающем вертолёте? Неужели Прогрессор снизошёл до такого поступка? - Иногда Прогрессоры способны спасти десяток людей, но лишь для того, чтобы получить возможность погубить сотню. На тот момент я была сильнее и смогла направить его силу в нужном мне направлении. Когда ты данной тебе властью возвращала людям разум и здоровье, то облегчение получала и я. - Мне сказали, что ты знаешь путь назад... на нашу родную планету. Это так? - Да, это так. Среди моих воспоминаний о первом цикле есть и такая информация. Я не уверена, что смогу сохранить её, поэтому слушай и запоминай... Кира готовилась к длинному пересказу, по объёму равному как минимум докторской диссертации, но Салдис уложилась в пять-шесть минут, указав попутно на многие недоработки в собираемой Хлоей модели межпространственного портала. - Я не могу долго говорить... - голос Салдис начал слабеть, делаясь всё менее отчётливым. - Оно что-то заподозрило... ближе... ещё ближе... пытается закрыть... не знаю, смогу ли я держать проход в Талиан... На сей раз Кира очень быстро поняла, что происходит и каковы будут последствия происходящего. Салдис знала, что Катя отправилась в столицу Ванахема на поиски чего-то... не суть важно чего, но чего-то очень ценного. Ригден-Джапо, почуяв неладное, готовится закрыть проход и не дать панцироносице вернуться. Это не говоря о том, какие пагубные изменения в личности Салдис вызовет его ответная реакция. - Ты хотел Дар Ориона? - крикнула Кира в темноту, заметив, что та перестала казаться однообразно-необитаемой. Где-то - в отдалении, а то и совсем рядом - начали проступать очертания каких-то огромных протяжённых предметов, похожих на нити корневой системы, на клубок нервных волокон, или на то и другое одновременно. "Я словно очутилась в чьём-то теле," - подумала Кира, старательно сосредотачиваясь на извлечении Серебряного Кристалла и призывая Дыхание Вечности. Быть может, её мысль о теле была недалека от реальности, ибо Салдис пригласила её в свой разум, а раз так... - Вот твой Дар! - объявила Кира, чувствуя, как во все стороны из-под её сомкнутых на груди рук вырывается нечто непостижимое - такое, чего не видел и не слышал никто из ныне живущих, но хорошо знакомое всякому, кто перешагнул пределы жизни. Одним это нечто являлось в виде животворящей, дарующей силу и радость энергии, другим - в виде ужаса и непереносимого отчаяния. Захвативший власть над Салдис Прогрессор относился к числу других, и, будучи не в силах выдержать удара, разорвал какой бы то ни было контакт с телом и душой своей жертвы. Будь Салдис в обычном человеческом облике, она бы прониклась самыми тёплыми словами благодарности, но сейчас в этом не было никакой нужды. К чему было говорить какие-то слова, если Кира ощущала её благодарность непосредственно, почти физически? А ещё Кира ощутила последний всплеск ярости и злобы. Созданная Прогрессором мультивселенная, собранная, как говорят в народе, "с миру по нитке", начала рассыпаться на кусочки и растворяться в самых глубоких основах пространства-времени. Все, кто в эти минуты находился возле Останкинской башни, увидели, как окружающий сооружение бледно-фиолетовый ореол исчез без следа, а сама башня буквально сотряслась от основания из-за громкого не-человеческого и даже не-звериного рёва, отголоски которого долетели не то что до столичных окраин, но и до ближайших городов-спутников. Затем наступила темнота, пронизываемая порывами холодного ветра. "Должно быть, на этот раз я в самом деле умираю, - подумала Кира, - но что бы там ни было, важно лишь то, что Салдис жива и здорова..." Она прислушалась к своим ощущениям. Ей было холодно и очень неуютно. Затылок и лопатки саднило от прикосновения к чему-то твёрдому. Но... - Если я умерла, то откуда у меня затылок? - прошептала Кира... и до её ушей долетели другие голоса, к которым присоединился нарастающий рокот вертолётного винта. Чьи-то руки гладили её щёки и лоб, касались волос. Совсем рядом ощущалось чьё-то дыхание. Кира с трудом открыла глаза и увидела бледно-серое предрассветное небо. Нормальное небо, без угнетающих тёмно-красных тонов. - Она жива, - сказал знакомый голос, - даже говорит. Просто сильно вымоталась, когда... Кира с трудом повернула голову и увидела Эммочку. Здесь же находилась и Раяна, и ещё одна девушка - вернее даже сказать, девочка. Возрастом не старше одиннадцати-двенадцати лет, закутанная в чей-то свитер и выглядевшая сильно истощённой, словно пациентка хосписа или чудом выжившая жертва геноцида. На её голове даже не было волос - лишь смутные намёки на их давнее присутствие. - Райка... - прошептала Кира. - Ты как здесь? Ведь я помню, что после изъятия... - Я тоже помню, - улыбнулась Раяна, - ты лучше лежи спокойно и не трать силы попусту. Сейчас нас отсюда заберут. Знаешь, куда мы с тобой попали? - М-м? - Нас вынесло на слом антенны. Тебя, меня, Эмку... - она кивнула на худенькую девочку. - И Свету. Может, ты ещё не знаешь, но я говорила с Сет и Хлоей. Света опять стала панцироносной. Похоже, с ней приключились те же чудеса, как со Славой... - А Хлоя... с ними всё хорошо? Раяна не успела ответить, потому что майор Пи уже поднялась на самый верх и отыскав дорогу среди торчащих во все стороны стальных прутьев, направилась к девушкам. - Все целы? - спросила она. Девушки дружно закивали. Наскоро осмотрев Киру и убедившись, что её жизнь со здоровьем вне опасности, Хлоя обратила своё внимание на Свету. Та, ёжась от сквозняка и кутаясь в свитер, молча подошла к женщине, села на бетонное перекрытие и с тихим всхлипыванием обняла её за ноги. - С возвращением, потеряшка... - только и смогла вымолвить Хлоя, усаживаясь рядом. Мимо прошёл Мирослав; на его руках, уютно устроив голову на плече, разместилась Кира. Хлоя скосила глаза на зависший над крышей метеослужбы транспортный вертолёт, из отсека которого спускались люди в чёрной форме и зелёных шлемах-касках. "Что бы там ни случилось, но госбезопасность прежде всего думает о сохранении инкогнито," - отметила она. Теперь никто из собравшихся внизу зевак и репортёров с правоохранительной публикой не увидит в лицо ни одной панцироносицы. Перед тем, как ступить на трап, Хлоя оглянулась на порозовевший, тронутый первыми солнечными лучами город. Внизу, у подножия телебашни, гудели сирены и сверкало множество проблесковых маячков. Был даже слышен усиленный динамиками голос какого-то служивого чина, уговаривающего зевак разойтись и грозящего всевозможными карами, если те не послушаются. - Вот теперь я уверена, что всё удалось на славу, - тихо усмехнулась про себя майор Пи, и, передав показавшемуся в дверном проёме бойцу "Альфы" последнюю затерявшуюся панцироносицу, поднялась в вертолёт.