«Все говорят, что всё будет хорошо. Но никто не говорит, когда именно…»
© Эльчин Сафарли
У воды есть чудесное свойство. Она поглотит всё, что ей доверишь. Айлин нравилось бывать на набережной, — отличное место, чтобы просто сидеть и смотреть вдаль, не опасаясь навлечь на себя вопросы наподобие: «о ком задумалась» или «что стряслось». Она поёжилась. Чайки кричали высоко над головой, разрезали тяжёлое, но какое-то рыхлое небо острыми крыльями. И пусть ветер старался прогнать всех редких прохожих, обдувая недружелюбным холодом и ледяными мелкими брызгами — это неважно. Чувствовать — это хорошо. Ощущать — это хорошо. Если разделить чувства не с кем, не к кому опустить голову на плечо так, чтобы без лишних слов поняли и просто обняли, забирая страхи и согревая теплом — лучшее место здесь, у воды. Тёмные волны только кажутся равнодушными, бесстрастными, отстранёнными и холодными. Как может быть бездушным живое течение, в котором столько тайн и которое даёт дом и жизнь столь многим? Айлин опёрлась локтями о ледяное, совершенно неприветливое на ощупь в это время года ограждение. Краска взбугрилась кое-где, открывая неприглядную ржавчину. Всё дело в воде. Вода и ветер сделали своё дело. Они знают, что да как. Даже неприступные, могучие горы и те склоняют свои головы перед ними, прячут когти. Рано или поздно, но вода вывернет на изнанку суть. Вот и из-под глянцевого покрытия показалась ржавчина. Жаль, что с людьми так нельзя. Людей обнажает время. Неприглядные стороны Роджера, — ржавчина проступала слишком медленно и незаметно. Настолько, что Айлин даже не могла вспомнить момент, когда она начала бояться сделать что-то не то. Всё происходило постепенно, идеально. По-страшному. Так, чтобы она привыкала к этому состоянию вечно быть настороже, ходить неслышно, по струнке. И не дай бог подгореть тостам. Особенно вечером в пятницу. Тогда Роджер приходил позже обычного. Они всегда собирались с друзьями после работы по пятницам. А дома, в любое время, когда бы он ни пришёл, на столе обязательно должны были быть тёплые тосты. Именно той самой, нужно ему прожарки. С янтарной, хрустящей корочкой. Айлин ненавидела тосты. Она ненавидит их до сих пор, пусть иногда и приносит к кофе посетителям и выравнивает искривлённые в гримасе губы до относительной улыбки. Ненавидит и боится. Из-за них появлялось большинство синяков. Из-за них было стыдно перед собой и именно из-за них тонального крема расходовалось в разы больше. Это чёрное отчаяние, когда единственный человек с которым можно поделиться всем, что на душе — только собственное отражение в зеркале. Потому что мама… «Айлин, держи спину ровно!» «Айлин, не хмурься!» «Айлин, помолчи!» «Подумай, что люди скажут. Думай о том, как ты выглядишь со стороны.» «У меня столько хлопот. У вас всё хорошо? Не хочу знать, если ты снова всё портишь.» И только она виновата. Один из лучших дней — переезд из отчего дома в другой штат. Другой лучший день — переезд сюда. Подальше от Роджера. Находиться с ним в одном городе — пытка. Постоянно оборачиваться, потому что кажется — за тобой следят, или стоит завернуть за угол и можно наткнуться на него. Так или иначе, Айлин ходит по кругу. Как много времени уйдет, чтобы выйти из него, и если не забыть, то хотя бы истончить яркость воспоминаний? Лишнюю акварель можно смыть водой, а что делать с памятью? Здесь она не знает никого. И никто не знает её. Только Рози с красивыми завитками вороных локонов, Пэдди в мышиного цвета кепке, с шаркающей походкой и жутко скрипучим голосом и теперь Томми. С внимательным, тяжёлым взглядом, скрытой угрозой, тонной гнева и удивительно нежным прикосновением. Айлин взглянула на часы и выдохнула. Если не поторопится — опоздает и оставит Рози без возможности поболтать обо всём, что произошло за пару дней до этого и за пару часов до её прихода. Она заскочила в закусочную в тот самый момент, когда первые холодные капли посыпались, залетая за воротник и обжигая затылок. — Успела, — Рози подмигнула и улыбнулась, огибая деревянную стойку. Несколько тарелок и пара чашек звенели. Ещё немного и кажется выпадут, но пальцы Рози цепкие. До этого она работала в баре, где могла за один присест дотащить по три бокала с пивом в одной руке. — Да. Надеюсь, он не продлится долго. Я без зонта. — Останемся ночевать тут, — бросила через плечо Рози. — Я тоже без зонта. Айлин переоделась, повязала фартук официантки. Пригладила волосы и вернулась в зал к Рози. — Ну как здесь? — Ни одного воздыхателя за день, — наигранно поджала губы напарница, сгружая грязную посуду в посудомоечную машину. — На завтра целых два, — с улыбкой ответила Айлин. — Хватит одного. Иногда Рози проявляла сдержанность и благоразумие. Редкие качества, когда дело касалось очередного вероятного кавалера. Айлин оглянулась на неё. Та старалась незаметно для остальных подправить помаду, и это при том, что можно спокойно выйти в подсобку. Может так Рози представляла, что ненароком поймает восхищенный взгляд случайного посетителя-красавца и в ответ томно проведет кончиком пальца у самого края нижней губы. Интересно, какое выражение она выхватила бы у Томми? Айлин нахмурилась. Стал бы он заглядываться на то, как Рози подкрашивает губы. Неподходящий пример. В закусочную шумно вошли двое. Мужчина и женщина. Вероятно, семейная пара. Их отчего-то сразу видно, они как сплетены общей энергетикой. Один зонтик на двоих — этого маловато, в итоге по промокшему плечу на каждого. Правое в сером, женском пальто и левое в красной клетчатой куртке. Они сели за первый свободный столик, отряхивая зонтик и убирая мелкие капельки, которыми пропиталась одежда и волосы. — Погода дрянь, — ворчливо пробормотал мужчина, с трудом высвобождая влажные кисти из рукавов куртки. — Чем сегодня можно перекусить? — спросил мужчина у Айлин, как только она оказалась рядом с их столиком. — Бургеры, сэндвичи, пицца… Он отрезал, взмахнув ладонью. — Нет. Более существенное. Не сухомятка с котлетами и хлебом. И он красноречиво посмотрел на женщину напротив. Она сделала вид, что рассматривает интерьер и слова не имеют к ней никакого отношения. — Картофель и курица фри. Рыбный, мясной салат. Просто овощной салат. Он совсем лёгкий и не повредит фигуре, — Айлин дернула уголками губ, встречаясь взглядом с женщиной. — Ни о каком облегченном салате не может быть речи, дорогуша, — нетерпеливо перебил ее мужчина. — Я голоден как волк. — Хорошо, — Айлин перевела на него глаза, — что будете заказывать, сэр? — Неужели нельзя поджарить яичницу с беконом? Айлин облизнула губы, достала из карманчика на фартуке карандаш. — Хотите яичницу? Он коротко хохотнул, хлопнув широкими ладонями по столу, и Айлин вздрогнула. Страницы маленького блокнота, куда она записывала заказы, как вязкое желе, прогнулись под внезапно вспотевшими пальцами, прилипая обложкой к ладони. — Мэгги, послушай внимательно, может научишься чему, — вдруг понизив голос до назидательного, он выставил перед собой руку и покачивал пальцем в воздухе на каждом слове. — Даже в забегаловке можно заказать настоящую еду, а не горелого цыплёнка. Айлин смотрела прямо перед собой. В зеркале на стене отражалась нарастающая паника. Кровь отхлынула от её и без того светлой кожи. Она тяжело проглотила противный, колючий комок и он терновым клубком медленно пополз вниз по пищеводу, вызывая тошноту. Медленно и судорожно вдохнула. — Давай-ка двойную порцию картофеля и курицу, — откуда-то издалека донесся до неё голос. — Хорошо, сэр, — буквы не хотели собираться в слова, и в итоге она просто записала две «К». — И овощной салат для моей жены, — с издевкой в голосе протянул он. — Раз уж он не повредит фигуре. — Что будете пить? — Айлин сконцентрировала всё внимание на прямоугольном клочке бумаги с двумя кривыми буквами перед глазами. — Пожалуй, пиво. — А вы? — она скосила глаза на женщину, которая молчала всё это время и поняла, что если сейчас же не уйдёт от них — ей станет совсем худо, потому что в глазах Мэгги было унижение и нежелание быть сейчас здесь, где кто-то может стать свидетелем того, как с ней разговаривает муж. — Ничего, — она покачала головой и принялась поправлять полы свитера, который и без того был в порядке. — Воды. Айлин кивнула и вернулась за стойку. — Эй, что произошло? Тебе нехорошо? — Рози возникла из ниоткуда. — Нет. Просто душно, и погода отвратительная. — Это всё давление, — подала голос миссис Дэлавер. — Что они заказали? Айлин опустила глаза на примятый листок. — Двойной картофель, курицу и пиво, — она провела ладонью по холодному лбу. — И овощной салат. Ещё стакан воды. — Может тебе домой пойти? — Рози тревожно заглядывала в лицо Айлин. — Что-то неважно выглядишь. Присядь. Она покачала головой. Сейчас всё придёт в норму. Несколько глубоких вдохов и выдохов. На затылке бегали мурашки, неприятные колючки. Будто тот комок из терновых веток выбирался наружу через позвоночник. Тёплые пальцы Рози выудили блокнот и карандаш из рук Айлин. — Иди домой. Я справлюсь, а ты лучше отдохни, — она приобняла её за плечо. И Айлин согласилась. Ноги неприятно казались чужими. Какого чёрта так реагировать? — Миссис Дэлавер, Айлин срочно нужно домой, поэтому сегодня вы будете исключительно в моей чудесной компании, — бодрым голосом заявила Рози и порхнула в зал. — Ничего серьёзного? — Нет. Простыла, — Рози сверкнула улыбкой миссис Дэлавер. — Погода, — протянула та, колдуя над курицей, — и давление. — Давай, — Рози осторожно подтолкнула Айлин к подсобке. — Успеешь, пока дождь утих немного. Она просунула руки в рукава куртки, не замечая, что пальцы еле заметно подрагивают. Старалась не слушать, что говорят в зале посетители, пока шла к выходу, потому что не хотела уловить хоть одно слово от того столика, но уши против воли выхватывали тембр. — Как удачно я попал, крошка! Ты на смене! Должна мне улыбку на десерт. Сегодняшний день с нарастающей скоростью решил обрушиться на неё. Отвратительное прикосновение ледяных пальцев. Она почти оттолкнула его от себя, вырываясь на улицу под мелко моросящий дождь. — Эй! Айлин быстрым шагом заторопилась прочь, отгоняя приступ тошноты, сглатывая вязкую слюну. Только бы он не увязался следом. И она почти побежала, не оглядываясь, чувствуя как свежий воздух наполняет лёгкие. Чуть не столкнувшись с парочкой прохожих, она притормозила только у самого крыльца. Смотрела на окна, тяжело дыша. Свет не горел. Никого. — Хорошо, — прошептала она, заводя растрёпанные волосы за уши. — Всё хорошо. На ботинки налипли мелкие комочки грязи и она даже забыла снять фартук. Бежала из закусочной как от чумы. Позорно не смогла справиться с собой. Айлин с раздражением потёрла горевшие веки. Не хватало расплакаться. Нужно войти и успокоиться. Прихожая встретила гостеприимной тишиной и мягким, обволакивающим полумраком. Она сбросила обувь, стащила сырую куртку и заплетающимися пальцами развязала узел на фартуке с третьей попытки. Немного успокоившись, просто постояв несколько минут в тишине, она прошла на кухню и ополоснула лицо тёплой водой. Так лучше. Айлин выпила стакан воды и решила, что лучший способ отключиться от неприятных мыслей и переживаний — телевизор. Расположиться на кушетке, приглушённого цвета кофе с молоком. Сесть и смотреть на картинки, сменяющие друг друга. Не думать ни о чём, быть в темноте. Пока никого нет дома. За окном серело, стремительно погружая гостиную в темноту, где ярким пятном светился экран. Входная дверь негромко хлопнула, и из прихожей полился медовый свет от бра. Айлин обернулась, ожидая увидеть Пэдди. Его сын появлялся как правило намного позже. Но ошиблась. Томми повесил куртку, расшнуровал обувь. Поднялся и только тогда заметил, что не один. Его глаза казались глубокими провалами и невозможно было прочитать их выражение. — Привет, — негромко произнесла Айлин, настороженно рассматривая его фигуру. Похоже он не в духе, или это только её воображение переворачивает всё кругом в негативную плёнку старого кинофильма. — Привет, — так же негромко прогудел низким голосом он, тяжело опираясь о дверной косяк. Его тень упала на Айлин, перекрывая свет. Теперь он стал совершенно нечитаем, сплошной массивный силуэт, из которого явственно чувствуется испытующий взгляд. Но он не был пьян, иначе запах алкоголя донёсся бы сразу же. — Я думал, ты на работе. Он что, знает её график? — Нет. Ушла пораньше, — Айлин опустила глаза. — Простыла немного. Он прогудел и кивнул, почесал указательным пальцем кончик носа. Ей показалось, что Томми не особо поверил. — В темноте лечишься? — он оторвался от косяка и скрылся из вида. Его тяжёлые шаги раздались за стеной и прекратились только на кухне. — Собиралась уходить к себе. Как раз, — она громче ответила, повернув голову в его направлении. Но тут из дверного проёма показалась его голова. Из-за проклятой темноты Айлин не могла видеть его лица, но может и к лучшему. Он сбросил толстовку на край кушетки. — Не возражаешь, я присоединюсь к тебе? — спросил Риордан разрешения спокойным и тихим голосом. Он как будто не слышал фразу, сказанную до этого. Хмыкнул. — Я имею в виду посмотреть это… Что там идёт? Наверное, он прищурился в попытке распознать, что показывают по телевизору. — Да какое-то шоу. Он кивнул. — Отлично. То, что нужно.