Октагон

Побережье. Солнечное с чистым, почти белоснежным песком и ласковыми волнами. Лазурными. Как на картинке. Вокруг не было ни души, только прогретый, мягкий песок, ласкающий кожу бриз и многоголосый прибой. Она пропустила сквозь пальцы песок и зажмурилась от блаженства, переворачиваясь на живот. К бедрам прилипли песчинки. Айлин потянулась сбросить их, но к коже вдруг прикоснулись пальцы и начали медленно вести вниз, а затем вверх. Горячие песчинки опадали, вызывая щекотку. Кожа отзывалась на прикосновение приятным покалыванием. — Не шевелись. Я сам, — его шепот попросил совсем рядом, и Айлин задержала дыхание, потому что шероховатая ладонь перебралась на спину и сладко, томительно-неторопливо погладила. — Я все сделаю сам. Не думай ни о чём. Айлин узнала голос и проснулась, резко распахнув глаза. Мансардный потолок нависал над головой. Она прикрыла лицо руками. С ума сойти… Приснилось, что на пляже нежится в прикосновениях Риордана. Айлин и не знала, что можно покраснеть во сне и наяву одновременно. Рекламный ролик туристического агентства, честное слово. Кокосов только не хватало. Она никогда не замечала за собой таких фантазий. Настолько типичных и прямолинейных. Ну и сон… Очень реалистичный и глупо было бы отрицать — приятный. Но она ведь должна встретиться с Томми сегодня. Айлин еще некоторое время смотрела в потолок. Казалось, что уже давно не утро. Не удивительно, что она так заспалась. Который же час? Еще себя в порядок нужно привести, а на это нужно время. — Ничего себе! Айлин резво подскочила с телефоном, где время на экране уже давно перевалило за полдень. И светился значок одного пропущенного. Плавно опускаясь обратно в кровать, Айлин всё-таки стукнулась головой о стенку. — Давай, наставь кучу шишек себе. Она была почти уверена, чьё имя увидит, стоит нажать на кнопку. И не ошиблась. Полчаса назад, а она настолько глубоко «ныряла» в воду, что ничего не услышала. Она не сразу решилась перезвонить, сидела и глазела на выделенное красным «Томми», и губы сами собой складывались в улыбку. Айлин успела забыть это волнительное чувство внутри, когда знаешь, что проведешь время с тем, кто нравится. С тем, кто очень нравится. С тем, в кого успела по самые уши… — Давно уже взрослая девочка, — с напускной серьёзностью пробормотала под нос Айлин, пока слушала гудки. Недолго. — Привет, — он так специально делает, понижает голос, что хочется слушать и слушать? — Привет. Только проснулась. — Значит, хорошо, что я не был настойчивым и не разбудил тебя. Упрямый, резкий во многих других вопросах и до странной робости ненавязчив, когда дело доходит до общения с ней. — Да, я успела досмотреть сон. Ой!!! — Приятный? Ну зачем он интересуется? Айлин забралась на кровать с ногами. — Мне не было жалко тратить на него время. Она сползла вниз на подушку. Другую формулировку не могла придумать? Нужна такая, чтобы у него не возникло желания уточнять. Не то она точно проговорится. Легко, потому что он спрашивает. — Хм. Любопытно, — отозвался Риордан, будто действительно заинтригованно. Они замолчали. За окном заливались птицы, по светлому полу ползли ступеньками солнечные отблески. Пробирались сквозь жалюзи, и в них танцевали пылинки. — Ты отдохнула? Чувство как губами по затылку провёл. Другой Риордан… — На сутки вперёд. — Угу. Подозреваю, что рано спрашивать, где ты хочешь провести вечер. Вряд ли твой сон был об этом, — многозначительно протянул Томми. Как сказать. Об этом и не об этом одновременно. Айлин запустила руку в волосы, взвешивая «за» и «против». Провести с ним вечер, — вот чего она хотела на самом деле. Где угодно. Разговаривать или молчать. И перестать оглядываться. Он терпеливо ожидал ответа и щебетанье птиц назойливо твердило Айлин одно и то же: откройся. Так ей казалось. — Знаешь, я… Она повернулась на бок, подминая под себя одеяло и рассматривая, как сквозь широкие листья цветка в вазоне на столе у окна проникает солнце. Уже не такое кричащее и яркое, как снаружи, а дымчатое. Айлин сомневалась, колебалась внутренне. Стоит ли? — Надеюсь, ты еще там, а не досматриваешь следующий сон. Риордан поддразнивает её! Улыбка стала ярче, и Айлин негромко рассмеялась в ответ. — Достаточно на сегодня иллюзий. — Вот как? — задумчиво поинтересовался Томми. — Выходит для фантазий у тебя отведено конкретно ограниченное время. Но я перебил тебя. Он не перебивал, но деликатно напомнил о том, что Айлин так и не завершила фразу. — Ну же… — подбодрил Томми. — На мой выбор, так ведь? Айлин прикусила ноготь. Лежала на спине и наслаждалась тем, что говорит с Риорданом один на один. — Не тяни. Выкладывай. Чего хочешь? Точнее… — он замялся и так и не закончил предложение. Она впервые подумала, что он, возможно, нервничает. Ведь он человек с такими же чувствами, как любой другой. — Как насчет твоего любимого места в городе? — Моего любимого места? — в замешательстве переспросил парень. — Или нет таких? А что, если он не собирается вот так сразу посвящать ее в свои секреты? Не следовало предлагать такое. Томми не любит всего, что касается прошлого, его детства. До этого все его действия кричали об этом. — Зря я, — пробормотала Айлин, чувствуя, что Риордан затягивает с ответом, а значит хмурится, напряжен. — Нет, — вопреки ожиданиям, он звучал задумчиво. — Ты уверена? — Там страшно? Он усмехнулся, выдохнув негромко в трубку, но произнес серьезно: — Если только ты меня не боишься. — Не боюсь, — внутри что-то начало теплеть и легонько отдавать в сердце. — У меня нет повода для этого. — В таком случае, верни коктейльное платье обратно в шкаф и надень что-нибудь удобное, — его спокойный и уверенный голос вводил в иное состояние. — Зайду за тобой к пяти. Успеешь? Зайдет? Она думала, что Риордан вернулся, и надеялась увидеть бесформенную спортивную сумку в гостиной. Столкнуться с ним в дверях или застать на кухне за наблюдением, как неторопливо шипит, закипает чайник. Где же он теперь живёт? Она спросит об этом позже. Вечером. Времени для этого будет достаточно. — Успею. — Тогда увидимся скоро, Айлин. — Увидимся, — она заколебалась, но потом добавила, потому что будто нарочно ждал, чтобы услышать, — Томми. Айлин лежала на кровати, унимая кажется совершенно неуправляемое волнение. Оно вызывало улыбку и трепет, потому что на самом деле она не представляла Риордана на свидании. Вообще. Глупость несусветная! Естественно, что он не раз приглашал на свидание, но собрать образ Томми в этой роли Айлин не могла, как ни старалась. В душе Айлин проторчала с мыслями, что надеть. То, что обычно? Потому что весь гардероб состоит из сплошного «удобно». Но ведь он так и сказал. С другой стороны — это же свидание. Девушка глухо застонала. По крайне мере не приходиться изводить себя тем, какие туфли подобрать к платью, потому что ни того, ни другого в ее гардеробе нет. Ладно. Есть. Одно. Но оно не подойдет под описание «удобно». Айлин тяжело выдохнула, осматривая штаны, джинсы, пару юбок с несколькими футболками и кофточками. Интересно, какой типаж ему нравится? В джинсах и кедах или барышня в тонком летнем платье? Она так собиралась к мальчику еще в подростковом возрасте. Вот чтобы разложить все перед глазами и не знать, что выбрать. «Удобная одежда — это совсем удобная?» Сообщение улетело, заставив Айлин тут же почувствовать себя глупо. Ответ пришёл очень быстро. «Любая.» Айлин даже не успела вздохнуть, как телефон запищал повторно. «Так, чтобы прогуляться. Не совсем близко.» Ага. Намного упрощает. «Не передумала?» Он серьёзно считает, что она откажется пойти туда, где ему нравится бывать? Или что она просто откажется пойти с ним? Ну и кто из них более неуверенный? «Нет, конечно. Значит, перешью коктейльное платье в спортивный костюм.» Шутить она никогда толком не умела, потому что в ответ получила: «Не обязательно.» Всё закончилось банальными джинсами и лёгкой кофтой. Проснуться, принять душ и выбрать, что надеть. Да со всем этим можно за полчаса справиться, даже не торопясь, а она побила все мыслимые рекорды. Начало третьего! — С ума сойти… — пробормотала Айлин, улыбаясь, уверена, по-идиотски, пока спускалась вниз. Совсем не заметила сидящего в кресле Пэдди. Старик в недоумении провёл её взглядом. — Должно быть, событие радостное. Ты светишься. Айлин вернулась на несколько шагов назад, выглядывая из-за угла: — Привет, Пэдди. — Привет, — он свернул газету и хитро щурился, глядя на неё. Такие прищуры иногда можно было заметить у Томми. Они глазели друг на друга и выглядели каждый по-своему странно. — Свидание! — внезапно выпалил старик, ткнув в ее сторону газетой, засмеялся хрипло и скрипуче, сотрясаясь в кресле. Отпираться было некуда и не стоило, потому что просто глупо. Айлин чувствовала, что покраснела. Она ответила почти не контролируя себя, но понимая, насколько Пэдди может удивиться: — С Томми. Он всё-равно узнал бы. Айлин ожидала хотя бы удивления, намека, но Пэдди только крякнул и покачал головой. Отложил очки в сторону, рядом газету. — А говорила, что вы не с ним. Это не звучало упреком, но Айлин вдруг подумала, что даже тот факт, что сегодня они проведут время вместе, может ничего не значить. Совсем. Совместная прогулка и всё. Это не делает Айлин автоматически с ним. И это отразилось на ее лице очевидно и ярко, потому что Пэдди поднялся и, прошаркав несколько шагов, остановился рядом. Заглянул Айлин в глаза и ободряюще потрепал по плечу. — Не думай слишком много, Айлин. Иногда это вредно и портит настроение. Уничтожает уверенность в себе и лишает возможности быть счастливой здесь и сейчас. — Меньше думать? Пэдди коротко засмеялся, а потом бросил на нее лукавый взгляд. — Ну, совсем отключать мозг тоже не лучшая идея. Он обогнул её, направляясь на кухню, Айлин молча проследовала за ним. — Я всего лишь старик, который имеет возможность попытаться искупить свою вину перед сыном, — Пэдди залил воду в резервуар и принялся отмерять ложкой кофе. — Много сделал чего не следовало, а теперь… Он замолчал, зажмурился коротко, а потом вздохнул и отмахнулся от собственных мыслей. — Много лет я и не мечтал увидеть Томми снова. У него… понимаешь, он не лёгкий человек. Вообще не церемонится. Айлин продолжала стоять рядом, не произнося ни слова. Она слушала Пэдди, потому что так много и долго он ни разу не говорил о собственном сыне, о своём прошлом. — Не обижайся, Айлин, — он усмехнулся и взглянул на неё своими вечно слегка слезящимися глазами, — но глупо сомневаться в себе, если Томми пригласил тебя. Он не бросается таким. И может это неправильно, всё, что я говорю сейчас, сую свой, похожий на вяленую картофелину, нос не в свои дела, но я просто должен сказать, что ты действительно ему понравилась. Надо быть слепым, чтобы не заметить это… Айлин смущённо опустила глаза, переступая с ноги на ногу. Она, выходит, слепая, потому что очевидное для Пэдди и Рози — для неё оказалось недоступным для осознания. — Стал бы Томми проводить с кем-то, кто ему не интересен, столько вечеров и думать, прежде чем сказать, опасаясь задеть! Мой сын тот ещё крепкий орешек, но когда спросил твой график работы, я всё понял. Всё. Так вот от кого он узнал…! Хотя, если бы поинтересовался у Рози — это было бы подобно взрыву нейтронной бомбы. Даже представить страшно. Из Рози и без того комментарии и советы разной степени пошлости сыпятся, стоит Томми только показаться на пороге закусочной. Пэдди улыбнулся и достал чашку как раз вовремя: сработал таймер на кофейнике. — Да, чувствую себя предателем, выболтавшим государственную тайну, — но в голосе его ни на секунду не проскользнуло сожаление. — Будешь обедать? Я планировал приготовить омлет. Не фирменный рецепт, но проверенный веками. — Было бы обидно упустить такую возможность. Пэдди благодарно улыбнулся и вокруг его глаз собрались морщины. Айлин ответила ему тем же, чувствуя в душе облегчение и радость. Омлет оказался действительно хорош. Настолько хорош, что она приговорила две порции и незаметно для себя запила всё чашкой кофе. По неизвестной причине даже кофе не горчил, и Айлин сказала об этом Пэдди. — Волшебный омлет, — он заговорщицки подмигнул, поднялся из-за стола, прихватив с собой чашку. Айлин провела его взглядом, рассеянно улыбаясь. На выходе из кухни Пэдди притормозил, хитро обернулся и, приоткрыв дверцу навесного шкафчика, продемонстрировал только открытую пачку напитка. Затем быстро захлопнул, как будто там подвески королевы минимум, а не банально серебристая упаковка кофе. И вышел, довольный собой. Волшебный омлет. Другая марка кофе, но внутри приятно и невесомо. Может, в нем и правда что-то такое особенное? Вероятно особенным был не только кофе, определённо не только он. Айлин немного нервничала, не в плохом смысле, когда боялась, а от совершенно противоположного. На этой почве она поднялась к себе, спустилась вниз, выпила воды. Пэдди не говорил ничего, только иногда бросал взгляды. — Может посмотрим телевизор? — она пожала плечами, осматриваясь в поисках пульта. — Можем, конечно. Но… — Пэдди сдвинул брови, прислушиваясь, и — в нём погиб великий актёр — приложил рупором ладони к уху: — Это не твой телефон там разрывается на кухне? Конечно! Она оставила его там, когда ела сэндвич. Пэдди криво ухмыльнулся, наблюдая за скоростью, с которой девушка переметнулась в сторону кухни. — Привет! — у неё сбилось дыхание, так быстро. Томми ответил не сразу, наверное прислушался к ней и только после этого произнёс: — Привет. Ты на пробежке? — Что? А… Нет, я… Я оставила телефон в другой комнате и не слышала, Пэдди услышал. Айлин накрыла ладонью лицо. Что она говорит такое? Зачем все эти подробности? Зачем о Пэдди, но Риордан пропустил мимо ушей упоминание об отце. — Да нет. Ничего. Я о том, что уже совсем рядом. Если ты готова, то выходи. — Да… Всё так неловко. У них обоих. — Хорошо. Выходи. — Да, конечно. — Выходи тогда, — с еле заметным смешком, на выдохе. Она поднялась в ванную, чтобы посмотреть на своё отражение как следует. Пожалуй, было бы лучше, если бы не было небольшой синевы под глазами и если бы кожа была чуть более живого оттенка, волосы уложить, а не просто расчесать. Может губную помаду потемнее или не нужно, а то на лице только её и будет заметно. Она не была довольна тем, что видела. Единственное, что нравилось — это блеск в глазах, эмоции и радость плескались в них, и может это лучшее, что нужно брать с собой на свидание к тому, кто был особенным для тебя человеком? — До одиннадцати будь дома, — прихрюкнул Пэдди, когда Айлин была на пороге. — Какого дня, Пэдди? — она засмеялась, выпрыгивая наружу, а Томми уже был там. Стоял и ковырял носком кроссовка траву, пригибаемую ветерком. Высокий, в чёрных джинсах, серой футболке и коричневой куртке. Он поднял голову и коротко улыбнулся. Приподнял брови вопросительно, прикусив губу. Он услышал её слова и это, похоже, заинтриговало его. — Пэдди велел быть до полуночи, — она чувствовала себя неловко, в сотни раз сильнее, чем обычно, когда он бывал рядом и смотрел на неё как сейчас. Риордан подошёл ближе, но не так близко, как ей давно хотелось, и тонкий запах лосьона после бритья легко проник в неё, осел и остался внутри. Вокруг светлых глаз собрались морщинки, потому что он улыбался только ими. Айлин в жизни не попадались такие глаза. Может они и были, существовали в природе, но она… …наверное стоит позволить себе… …может, можно разрешить себе… Любые другие выражения глаз теряли всякое значение, если на неё смотрел Риордан, а она была влюблена в него. — И именно поэтому он сейчас притворился шпионом, практикует полуприсед и наблюдает за нами из окна. Айлин обернулась и успела увидеть как Пэдди отшатнулся в сторону, прячась. Ну честно, как будто она на выпускной собралась, а забирает её мальчик, которого всё никак не отчислят за плохое поведение. — На самом деле не важно. Он может даже с биноклем там торчать, — прогудел Томми. — Верну тебя до полуночи любого дня, какого захочешь. Он, видимо, сам не ожидал, что скажет нечто подобное, потому что как-то резко провёл широким жестом ладони по жёстким волосам и разорвал зрительный контакт. Дёрнул нервно головой, кивнув куда-то за спину. — Идём. Нужно будет пройтись. Чтобы добраться до моего любимого места здесь, потребуется приложить немного усилий. И они направились в сторону закусочной, Риордан сложил руки в карманы куртки, как будто не знал куда их деть. На улице было не так холодно, чтобы они мёрзли. — Это ведь не наша закусочная? Он покачал головой, изогнув губы в мягкой полуулыбке. — Нет. Хотя она тоже не так плоха. — Серьёзно? Он кивнул, продолжая улыбаться. — Серьёзней некуда. Айлин подумала, что сегодня на смене может быть Рози, и только бы она не смотрела сейчас в окно, потому что… потому что это Рози. — Всё хотел спросить, — и он как-то хитро глянул на неё. — Твоя подруга назвала меня… Ну вот, она сейчас под землю провалится. Айлин отвела глаза, чувствуя, как уши начинают пылать, а следом за ними и скулы. — …милашкой? Боже… — Это её творчество, — быстро проговорила Айлин. — Да нет. Просто интересно стало. Не показалось ли мне, — он весело глядел на неё, получая удовольствие от процесса того, как Айлин смущается и краснеет. — Передай, что я не совсем согласен. Они остановились, и Айлин не оставалось ничего другого, кроме как молча поднять на него глаза. Насочиняла Рози, а ей теперь отдуваться. Но Риордана всё это, похоже, ни капельки не возмущало. Он был непривычно другим. Собой, но другим одновременно. — Мы идём вон туда. И он указал пальцем на виднеющийся вдалеке холм. Укрытый зеленью, он казался непроходимым островком природы, гребнем древнего животного, замершего в ожидании, да так и окаменевшего. И теперь его спина возвышалась над водами. Смотровая площадка, куда Айлин в жизни не планировала подниматься. Она толком и не замечала никогда. Как странно… — Ты говорила, что не боишься. Она оторвала глаза от зелёной верхушки и встретилась взглядом с Томми. — Вершина Питтсбурга? Он смотрел на неё долгим, серьёзным взглядом, а потом тихо и сдержанно ответил: — Вершина мира для меня, когда я был подростком. — Но она до сих пор имеет для тебя такое значение? Риордан неопределённо повёл плечами, раздумывая над словами Айлин, нахмурился и ответил вопросом на вопрос: — А разве для тебя места из детства до сих пор не имеют значения? Она только улыбнулась, и Томми кивнул. Ни разу свидания не были такими. Они говорили совсем мало, пока шли по, на удивление, малолюдным улицам. Ветер намекал, что ей стоило набросить куртку, прежде чем покидать дом, хотя она и не замёрзла. Совсем нет, но через какое-то время начнёт холодать. — Вообще, я думал сводить тебя в тот ресторанчик, — вдруг подал голос Томми, до этого как-то слишком внимательно рассматривающий дорогу прямо перед собой. Яркая вывеска среди серых и невзрачных стен этого района. И за довольно короткий промежуток времени они стали для Айлин прибежищем. — Не был там ни разу. — Мы успеваем? После того, как побываем на вершине мира. И его черты лица совершенно разгладились, с облегчением, как будто с каждым её ответом к нему приходил покой и умиротворение. — Знаешь, я думаю, что на самом деле мы никогда не опаздываем. И в любом месте находимся именно тогда, когда нужно по времени, — произнёс Риордан, внимательно рассматривая Айлин. Без какого-либо подтекста, его пристальный светлый взгляд мягкими шажками бродил по её лицу, и она улыбнулась. В тот момент Айлин казалось, что они остались совершенно одни не только на улице, но и во всём городе. Только ветер в волосах, далёкий шёпот нежных вод Огайо и приветливое, с мягкими чертами, лицо Томми Риордана. Чайки крикнули, и это запустило механизм, мир ожил вокруг них, мимо прошли люди и заново загудели моторы проезжающих машин. Город заканчивался, коробки, именуемые домами, просто испарились в один момент. Асфальт смешался с галькой, и совсем скоро дорога превратилась в тропу, ведущую наверх. Извилистая, поросшая травой. Звуки города почти пропали, остался только шум ветра в траве и кроне деревьев, в сотнях тысяч листьев. И почему она ни разу не ходила сюда? Айлин вздрогнула, когда её запястья коснулась тёплая и шершавая ладонь Риордана. Он замер, выжидая реакцию и не желая пугать, или делать то, чего она не хочет. — Там нет ничего необычного, — зачем-то тихо сообщил он, осторожно переплетая её пальцы со своими. Она завороженно смотрела на Томми, чувствуя, что ещё чуть-чуть — и расплачется, сама не осознавая почему. — Это и не обязательно.