***
Первый год Мисселины в школе. Традиционный бал, посвящённый успехам учеников. Зал, в котором проводились балы, в тот вечер был просторнее обычного. Вместо столиков со стульями, как в каком-нибудь ресторане, по периметру стояли фуршетные столы, благодаря чему места для танцев стало на четверть больше. Геральд и Серафим Кроули сидели на полукруглом диване за небольшим столом, поставленном в одной из центральных арок танцевального зала специально для них. Геральд смотрел на зал, где в танце кружились десятки пар юных бессмертных и радовался тому, что они могли отдохнуть. Возможно, учитель казался внешне достаточно холодным, но на деле он был очень эмпатичным и переживал за каждого своего ученика. Заметив задумчивость Геральда, Серафим Кроули обратился к нему: — Хорошее было решение сделать фуршетный стол, зал стал совершенно другим. — Согласен, стоит и впредь так делать. Геральд отвечал отстранённо, так как был занят наблюдением за танцующими, а Серафим Кроули уже успел переключить внимание на какую-то парочку, которая по его мнению определенно хочет нарушить главный запрет небес. — Ох уж эти молодые бессмертные, никакого страха у них не осталось. Вы только посмотрите, опять какой-то демон молодую девушку ангела на балкон выводит. Немыслимо! — голос директора с каждым словом становился злее. — Не думаю, что они сделают что-то нарушающее запрет. Не смогут. Молодая кровь горяча, но настолько же боязлива, — Геральд же был абсолютно спокоен и не обращал внимания на эти инциденты. Кто из учеников школы не был близок к нарушению запрета? Даже Серафим Кроули, наверняка, был когда-то с этим пойман. — Здравствуйте, извините, я припозднилась, — мягкий женский голос, доносящийся от края арки, заставил Геральда и Кроули перевести взгляд туда. Справа от стола с виновато опустившимися глазами стояла Мисселина. Она была в белом широком платье в пол, украшенном на талии тонким золотым ремешком, создающим легкий и женственный силуэт. Рукава полностью скрывали расстояние от шеи до плеча, слегка закрыв и его, изящные руки девушки было видно почти полностью. На длинной юбке слева можно было заметить старательно скрываемый самой Мисселиной разрез, идущий примерно от середины бедра. Светлые волнистые волосы были украшены серебряным венком с маленьким жемчужными цветами, похожим на тот, что носят юные невесты. Геральд и Кроули удивленно сидели несколько секунд, перед тем, как один из них взял себя в руки и ответил: — Мы вас заждались, присаживайтесь, — сказав это, Геральд подвинулся и указал на место рядом с собой. — Что вы обсуждали, пока меня не было? — Мы… говорили о танцах, — Кроули пытался на ходу придумать какую-то тему для разговора и назвал самую очевидную, не зная что она очень приятна для Мисселины. — А что именно вы обсуждали? Знаете, я ведь так люблю танцевать! С самого детства в свободное время практикую вальс, мазурку и прочие танцы, встречающиеся на балах, — ангел рассказывала это своим тихим и нежным голосом, а глаза ее сияли радостью сильнее обычного, но через секунду в них появилось смятение, — Раз уж вы заговорили о танцах… Серафим Кроули, не могли бы вы станцевать со мной? Боюсь из присутствующих вы единственный, с кем можно. — Ох, дорогуша, простите меня, я не танцую. Но могу вас обрадовать. Несколько лет назад в нашей школе появилась новая традиция — танец «Равновесие», партнёры в нем должны принадлежать к противоположным сторонам. Он как раз скоро будет, — радуясь своей находчивости и тому, что не придётся вставать с дивана, Кроули продолжил, — Геральд, а почему бы вам не позвать нашу прекрасную молодую учительницу потанцевать? — Вы танцуете, Геральд? — с надеждой спросила его Мисселина. — В крайнем случае, — ответил тот безучастно, надевая на лицо маску безразличия. Мисселина сконфуженно встала из-за стола и удалилась. Она на время пропала из виду, но вскоре Геральд заметил, что ангел разговаривает с учениками последнего курса, постоянно кидая печальный взгляд на танцующие пары. Он сочувственно смотрел на Мисселину, пока не осознал, что в его силах изменить настроение коллеги. Следующим должен был быть танец равновесие, потому Геральд решил подойти к ней. — Не подарите мне танец, Мисселина? — Пожалуйста. Началась музыка и все пары вышли в центр зала. Из года в год этот танец был самым популярным и массовым. Тайные пары могли провести время друг с другом, не боясь запрета, демоны и ангелы звали своих друзей из непризнанных, не боясь, что их засмеют, ведь тогда дружба с человеком считалась позорной. — Мне нравится этот танец, — спустя несколько тактов заговорила Мисселина. — Он весьма воодушевляет. — Ваша очередь что-нибудь говорить, Геральд. Я похвалила танец, вы можете заметить как хороша музыка или сколько здесь пар. — Вы привыкли разговаривать во время танца? — Что вы, я предпочитаю оставаться замкнутой и нелюдимой, это помогает получать больше удовольствия от бала, вы не находите? — в последних словах Мисселины скрывалась обида, не ускользнувшая от глаз Геральда, однако такой ответ заставил его посмотреть на нее иначе. — Почему вы любите танцевать? — желая перевести тему спросил демон. — Это помогает мне чувствовать себя живой. А почему вы поменяли свое решение относительно танца со мной? — в голосе Мисселины звучало неприкрытое любопытство. — Хотел позвать сам, а не потому что мне сказали это сделать. — Такой ответ меня устроит, — ангел слегка улыбнулась и наконец полностью доверилась своему партнеру, следуя за ним в танце. Музыка становилась всё громче, что означало приближение кульминации. Геральд сильнее обхватил талию Мисселины, сократив этим дистанцию между ними, и стал более широкими шагами и резкими поворотами закручивать девушку в вальсе. Он наблюдал, как она растворяется в танце и его руках, как светится счастьем ее лицо, как плавный, но выверены ее движения и не мог оторваться. Глаза Мисселины были закрыты, потому она не замечала особенного интереса Геральда, возможно, чувствовала, но не хотела об этом думать. Через несколько секунд он осознал, что увлёкся, зажмурил глаза и захотел повернуть голову в другую сторону, но сам себя отругал за такое мальчишество и вернулся к изучению партнерши. Геральд быстро решил, что всё происходящее весьма логично, ведь привлекательный внешний вид и полный плавных и нежных движений танец не могли оставить в покое ни одного уважающего себя демона, а Геральд себя уважал. Танец закончился. Мисселина, поблагодарив партнера за танец элегантным поклоном и лёгкой, ушла на балкон, к которому вела одна из дальних арок зала. Геральд почувствовал ее слегка смущенную энергию и, довольно усмехнувшись, отправился на своё место. Серафим Кроули всё так же сидел, развалившись на диване, и настолько был увлечён причитаниями о невоспитанной молодежи, что не заметил возвращения учителя.***
Яркий луч солнца через окно попадал на лицо Мисселины, лежавшей в мягких пуховых подушках и уютном клетчатом коричнево-бежевом пледе. Такое спокойное солнечное утро никак не вязалось с событиями прошлого дня, но вполне логичны были для прошлой ночи. Разве что, будь на месте героев более юные и горячие бессмертные — лежали бы они сейчас вместе. Мисселина с трудом разомкнула глаза, потянулась, чтобы проснуться, но это действие уже было не нужно. Залезающие в голову мысли, окончательно разбудили учительницу, вслух она начала восстанавливать ночные события: — Вчера ко мне зашёл Геральд, мы говорили о школе, Кроули и Ребекке, — осознание чуть не заставило сорваться на крик, но Мисселина не умела повышать голос, — я уснула, сидя за столом. Геральд перенес меня в кровать? В точности, как тогда…***
После бала прошло несколько месяцев, ученики недавно вернулись с каникул. Всем хотелось обсудить последние новости, пообщаться с друзьями, которых не видели все это время и повеселиться — учёба в эти планы, конечно же, не входила. Геральда и Кроули вызвали в Цитадель, чтобы обсудить новую систему обучения бессмертных, потому Мисселине пришлось замещать своего демонического коллегу. До этого она, как молодой учитель, работала только на младших классах, преимущественно с ангелами, а сейчас ей предстояло вести урок у выпускников противоположной стороны. Почему Кроули поручил эту миссию именно ей, оставалось загадкой. Мисселина вошла в шумный класс, разложила учебники и сказала своим привычным, ангельско мягким, голосом: — Здравствуйте, уважаемые ученики, сегодня я буду замещать у вас учителя Геральда, поэтому надеюсь, что мы поладим. Ответом на эти слова стал красноречивый шум разговоров, свидетельствующий о полном игнорировании Мисселины. Она аккуратно постучала по столу кулаком, пытаясь обратить на себя внимание, и немного громче сказала: — Дети, учитель уже в классе, давайте вы отложите свои разговоры до перемены. Эти действия возымели больший эффект, и все ученики со свойственной демонам ухмылкой превосходства повернулись к источнику постороннего шума. — Ангелочек, ты что здесь забыла? Ваша кафедра немного выше, — пошутил черноволосый демон, с небрежно лежащими волосами и неприятным липким взглядом. Класс разразился хохотом. — Меня зовут Мисселина, сегодня я замещаю Геральда. — Это вы та самая молодая учительница, которая уводит нашего учителя? Я думала ты должна быть повыше и посимпатичнее, — где-то со средних рядов послышался едкий женский голос, явно недовольный сложившимися обстоятельствами, — мда, на лицо явное ухудшение вкуса. От удивления Мисселина некоторое время не могла подобрать слова, но все же ответила: — Не понимаю о чем вы. Я пришла провести урок, так что давайте начнём. — Как вас там, Мисселина, давайте без этого. Чему вы можете обучить демонов выпускного класса? Детским песенкам о Шепфа? — сказал уже знакомый черноволосый демон. Класс снова разразился хохотом, а затем вернулся к обсуждению сплетен. Мисселина пыталась завладеть вниманием учеников и начать вести урок, но ничего не выходило. Поднявшийся гул полностью перекрыл мягкий голос учителя. Она не была готова к такому отношению. Хотя чего было ожидать от молодых демонов, полных спеси и высокомерия? Они часто не уважали тех, кто выше них по статусу, а учительницу начальных классов, да еще и ангела, тем более. Мисселина понимала это уже когда шла на урок, но такое резкое осуществление всего, чего она боялась, выбивало из колеи. По щекам одна за одной стали стекать слёзы, образующие из воротника платья новую статую Плачущих Дев. Мисселина вышла и быстрым шагом отправилась к себе в комнату. К вечеру вернулись Геральд и Кроули. Узнав о случившемся на уроке, директор вызвал Мисселину к себе в кабинет. Когда после стука в дверном проёме только начала показываться хрупкая фигура учительницы, Кроули уже начал монолог: — Что это было у выпускного класса демонов? Почему вы ушли? Почему не провели урок? Я разочарован в вас! Или может вас шутки о Геральде задели? Точно, это не просто слухи, как я не понял сразу. Вы такая же как и все эти молоденькие бессмертные! Я доверял вам, а вы! — Мисселина не слышала большую часть, которая шла после слов о Геральде. В груди что-то предательски сжалось. Но почему? От обиды на необоснованные обвинения или от понимания, что они не такие уж необоснованные? Чувства смешались, в голове то и дело возникала картина: Геральд в строгом чёрном костюме, серой рубашке, расстегнутой на несколько верхних пуговиц, и чёрном шейном платке, заменяющем на этот вечер привычные ремни. А за ней другая: их танец, ее смятение и их короткий разговор спустя некоторое время на балконе, освещенном звёздами. — Еще раз что-то подобное и в школе вы больше не работаете! Мисселина услышала только последнюю фразу и, мечтая поскорее уйти, коротко сказала: — Простите, больше такого не повторится. Выйдя из кабинета, ангел почти сразу же наткнулась на Геральда, который выглядел так, словно недавно бежал или, как минимум, очень быстро шел. Он стоял так же невозмутимо, как и обычно, но слегка сильнее и чаще поднимающаяся грудная клетка все-таки выдали демона. Мисселина чувствовала его беспокойство, смешанное с чем-то еще. Было бы хоть немного больше времени, она бы наверняка определила что это, но Геральд заговорил: — Вы уже были у Серафима Кроули? — Была. На лице демона читались едва заметные злоба и расстройство. — Злится на меня? Я его разочаровала? У таких, как он, сложно заслужить уважения, тем более доверия. Если я их потеряла, уже вряд ли верну, — грустные мысли сменялись одна другой, пока тишину вновь не разрушил Геральд. — Позволите проводить вас до комнаты? В таком состоянии последнее, что нужно делать — это гулять в одиночестве. — Да, конечно, идемте, — голос Мисселины дрогнул, краем глаза она заметила, что выражение лица коллеги стало более спокойным и добрым. — Видимо, злился не на меня. И как у него получается так явно и открыто проявлять свои эмоции, сохраняя при этом привычную невозмутимость? Годы учительства не проходят даром, — мысли ангела все чаще возвращались к Геральду, который все это время шел рядом, пытаясь подстроится под коллегу. Наконец, они дошли до комнаты. Мисселине не хотелось оставаться одной, а, может, не хотелось оставаться без Геральда. Ища повод попросить его остаться, ангел заметила в руках коллеги какую-то книгу: — А что это у вас в руках? — Нашел в библиотеке одну из самых старых книг о нашем мире, решил ознакомится с содержанием. — Уже начали читать? Как вам? — Мисселина радовалась удачно выбранной теме и с явным воодушевлением задавала вопросы. — Начал. Весьма любопытно. Здесь наиболее подробно описана история создания школы: первый директор, предметы, кто осуществлял строительство. — Так интересно! Можете рассказать поподробнее? — Конечно. Могу оставить книгу, если хотите. — О нет, у меня целая стопка недочитанных лежит. Но не терпится послушать историю школы. Все-таки я здесь работаю, — план Мисселины почти проваливался, поэтому она впервые за несколько десятилетий соврала. Не было никакой стопки книг, а историю создания школы она выучила наизусть, когда только решила пойти работать учителем. — Хорошо, тогда слушайте. — Подождите, давайте зайдем в комнату. Как-то неуютно стоять и разговаривать в коридоре. — Хорошо, если вас это не смутит. Геральд сел в кресло, стоявшее у чайного столика и принялся читать. Мисселина сделала им чай и села напротив.Она повернула голову к окну, опираясь ей на руку, и продолжила слушать. Низкий тихий голос демона действовал, как снотворное, поэтому скоро Мисселина уснула. Яркий луч солнца через окно попадал на лицо Мисселины, лежавшей в мягких пуховых подушках и уютном клетчатом коричнево-бежевом пледе. Мисселина с трудом разомкнула глаза, потянулась, чтобы проснуться, но это действие уже было не нужно. — Я уснула, пока Геральд читал и он перенес меня в кровать. О Шепфа, как же стыдно…