Человек — эгоист.
Бам! Бам!
Я сжала кусок еды руками, словно у меня хотят отнять её. Смешно, но я, взрослая девушка, окончившая школу, тряслась в страхе от возможности потерять этот плесневелый хлеб. Я споткнулась о мешок, валявшийся на земле, и издала тихое мычание. — Здесь кто-то есть? — неизвестный голос прозвучал отчаянно и испуганно. Я обошла мусорные кучи и подошла к тонкой щели между домом и полом. В ней показались чьи-то глаза. Я тут же прислонилась к стене, прячась от них. — Е… если здесь кто-нибудь есть…… Н-не найдётся ли у вас совсем чуть-чуть еды? Мой взгляд упал на кусок хлеба в моих руках. — Мне совсем чуток надобно… — Из щели показались белые пальцы. Тонкие, обтянутые уже синеватой кожей фаланги пальцев тянулись ко мне. Я отскочила, испуганно смотря на эту костлявую руку. Высветилось игровое окошко. [От вашего решения зависит жизнь! Выбирайте с умом.] [1. Молчать.] [2. Сказать правду, но не поделится из-за собственного голода.] [3. Отдать оставшийся хлеб] Я выбрала первый вариант. Вот ведь… всегда верила в то, что все люди благородны… но что делаю я? Не могу расстаться с плесневелым куском хлеба… Ощущаю себя бесчеловечной тварью, но… мне надо выжить. Еда и мне необходима, даже если она будет в плесени и грязи… У меня только одна цель. К сожалению, это не спасение всех и каждого. Сжала зубы до скрежета и посмотрела на кусок мучного изделия. Может…? Помотала головой. Сейчас не до благотворительности. Я не могу. Внутри засело давящее ощущение. Шаг, ещё и ещё. Давай, Пенелопа, пересиль себя и покинь это место. Ты не в сказке. Тут либо ты, либо другой человек. Ты выбрала себя. Уже почти выйдя из переулка, я услышала тихий плач. Когда я разобрала слова, которые шептались неизвестной, меня затрясло. Плечи задрожали, а руки сжали хлеб. — Милый мой… открой свои глазки… — Вот что я услышала. Как только я осознала смысл этих рыданий, то не смогла сделать и шагу. Я замерла. Она… она там вместе с ребёнком? Что за… Тихий плач раздавался из щели, где мне привиделись чьи-то глаза. Руки сдавили горбушку испорченного хлеба. Дыхание сбилось. Нет. Нельзя плакать. Не сейчас… Я только себе хуже сделаю, если буду сидеть здесь и слушать эти мольбы. Нет, я не святая. Моя цель — выжить. Я не в сказке, где все всем помогают. Жестокая реальность, где я не могу отдать чужому, такому же человеку как и я сама, чёртов плесневелый хлеб. Слёзы застилали глаза, всё вокруг стало расплываться. Я грубо протёрла глаза грязными руками. Меня трясло, словно в лихорадке. Внутри предательски ныло. Ощущение, что я на американских горках, вот только… тут невесело. От слова совсем. Мне было холодно и тут же жарко, голова раскалывалась, а ноги подкашивались, но я не останавливалась. Я не позволяла себе этого. Словно призрак брела куда глаза глядят, не волнуясь о дороге. Сейчас у меня даже дома нет. Я бродила по улице очень долго. Потому что иначе, если я сяду на землю, то меня накроет воспоминаниями о той неизвестной, о том, что я, как бездушная тварь, не протянула руку помощи ей и тому ребёнку. Чувствую, что если начну думать об этом, то свихнусь. Я не сдержу всех чувств и превращусь в тряпку. Никого не волнует моё самочувствие, никто не спросит у меня причину слёз. Пенелопа, не смей плакать! Подобное самовнушение не сработало. По щеке скатилась одинокая слеза. Чёрт. Я, не заботясь о нежной детской коже, вытерла её грубой тканью платья. Проходила какие-то старые дома, которые все были одноэтажными. На земле валялся разный мусор или отходы. Мимо меня проходили всякие люди, одетые в какие-нибудь грязные или потрёпанные одежды. Солнце было в зените. Его жёлтые лучи обжигали. Земля и песок, нагретые светилом, неприятно грели стопы, заставляя постоянно идти и не останавливаться. Я думаю, что уже точно прошло больше четырёх часов, как я покинула тот переулок. Солнце тогда ещё даже не полностью взошло, оставляя красные полосы в небе, а сейчас оно преодолело ровно половину небесного пути… Надеюсь, тот ребёнок услышал мольбу матери… Во рту было сухо, но терпимо. Я могла ещё контролировать уставшее тело, что, несомненно, было плюсом. Было тяжело. Да, может быть я неженка, что, конечно же, ложь, но… Я выросла в относительном тепле, а не на улице. Ко мне относились по-скотски, но я не жила в таких условиях. Знаю, жаловаться плохо, но, чёрт! Это единственное что я сейчас могу. Моё тело еле идёт, желудок перестал болеть, но это ненадолго, мои ступни болят, руки в царапинах и… Я одна. До ушей вдруг донёсся голос. «Н-не найдётся ли у вас совсем чуть-чуть еды…?» Я резко остановилась и обернулась. — Кто здесь?! — Никого. На улице не было ни одного человека или кота с собакой. П…Показалось? Пора начинать сходить с ума? Голоса мерещатся… Как там? Если видишь в стене руки, не пугайся это глюки… Ха-ха… Ну очень смешно. Что не так с головой?! Я коснулась ладонью головы и тут же отдёрнула руку. Горячо. Волосы сильно нагрелись… Вот же…! Надо найти тенёк. Хоть какой-нибудь. Не хватало от солнечного удара сознание потерять. Глаза стали выискивать более менее подходящее место для отдыха. Однако как назло нигде не было видно чего-то похожего на то, что я искала. Везде только открытое пространство, без малейшего намёка на крышу. Ходила я очень долго, пока не забрела в какой-то странный район. Если в трущобах ещё виднелись хоть какие-то люди и то редко, то здесь… Полу или полностью развалившиеся дома, взрытые дороги, гнилой запах в воздухе и… абсолютно никаких признаков жизни. Что это за место? Почему здесь никого нет? Впрочем, меня это не особо волновало. Мне необходимо передохнуть в тени. Тело еле двигается и голова раскалывается. На глаза попалось полуразрушенное здание. Оно было одноэтажным, но отличалось от прочих. Это был небольшой квадратный остаток от…башни? С трёх сторон ещё сохранились стены, но четвёртой не было вообще. Крыша тоже отсутствовала и заменялась накинутой на три стенки тряпкой тёмного непонятного цвета. Сил не осталось и я выбрала это место для своего вынужденного потребностями уставшего тела отдыха. Как только я присела на землю и прислонилась к прохладному камню, то сразу же отключилась. Настолько устала, что в голове не было ни одной мысли.* * *
Когда я открыла глаза, то увидела точно такое же небо, что было до моего отдыха. Солнце было ровно надо мной. Что это? Я проспала пару минут? Или…? Ответа не было, поэтому и этот вопрос отпал. Живот потребовал еды. Хорошо ещё, что чуть-чуть хлеба всё же ещё осталось. Зубы вгрызлись в чёрствый кусок еды. Сухой плесневелый сухарь размок в слюне и смягчился, после чего я проглотила его. Съев весь хлеб, который у меня остался, я стала смотреть в небо. Еды у меня больше нет. Я и так растянула маленький кусок хлеба на два приёма пищи. Чёрт. Что за хрень творится с игрой? К чему это всё? А что если… история изменится? Что тогда? Если я оказалась здесь, то… возможно ли, что ублюдок-герцог не потеряет свою дочь? Но… Что тогда делать мне? В горле запершило. Сколько прошло времени, когда я в последний раз пила что-нибудь? Хоть что-то? Как назло на небе ясно и намёка на дождь нету. На время ушла проблема голодной смерти, так теперь эта?! Нет, нельзя сидеть тут. Стоит осмотреться, уверена хоть-что найти возможно. Какие-нибудь горшки с дождевой водой или тому подобное… Ноги медленно, собирая все силы, что были в измождённом теле, брели по горячей земле. Глаза смотрели по сторонам. Почему так пусто?! На голову внезапно начало давить ужасная паника. Вот просто безумная. Страх и ужас затопили сознание. Что происходит? Что могло вызвать такую реакцию? Я не успела ничего предпринять, как моё тело понеслось вперёд, словно оно не устало! Ноги перебегали ямки и кочки, в лёгких не хватало воздуха, а руки дрожали. В голове засело иррациональное ощущение, что если остановлюсь, то увижу нечто невероятно ужасно-страшное. Однако я ведь была одна одинёшенька! Так почему?! Перед глазами высветилось системное предупреждение. [Игра началась!] Что, чёрт возьми, происходит?! В боку кололо из-за долгого бега, а во рту было очень сухо. Пить! Так хочется пить! Снова высветилось уведомление от этой дьявольской игры. [Внимание! Некоторые действия игрока корректируются, дабы сохранить игровой сюжет! Весёлой игры!] В…весёлой?! Это, твою мать, невесело. Ни капли. Ничуть. Совсем. Кто меня слушает? Никто. Тело остановилось. Ура, я снова владею своим же туловищем! Чёрт. Из-за игры для меня настоящий праздник, когда я могу сама говорить или ходить. [Начинается дополнительный эпизод из жизни персонажа. «Пенелопа». Включено автоматическое подтверждение] Стой-стой! Что за эпизод? Ж-жизни Пенелопы? Просто Пенелопы? Я и права голоса теперь не имею?! Какой автоматическое подтверждение? Ноги понесли меня к какому-то недостроенному дому. На глаза попался таз. Серый, сравнительно чистый тазик с водой! Спасительная жидкость. Снова уведомление от игры прервало мою радость. [Для остроты чувств вы ощутите всё то, что испытал оригинальный персонаж «Пенелопа». Также на время вам будет ограничен выбор действий.] О…острота ощущений? Что за ад тут начнётся? К чему эта угроза? Руки зачерпнули воду из таза и поднесли её ко рту. Живительная влага проникла мне в рот, охлаждая перегретый организм. Я закрыла глаза наслаждаясь прохладной водой. Как хорошо. Казалось, что всё хорошо, но… Глаза стали осматривать местность, где я оказалась. Разваленный дом. Съехавшая соломенная крыша. Солома, собранная в горку, около которой и стоял тазик. По телу прошлась дикая дрожь. Чёрт, не говорите мне… Всё было именно так. Из-под сена торчала синеватая рука. Человеческая. Дыхание участилось. Паника подкатила к горлу. [Внимание! Эпизод начался!] Нет. Ни за что. Пожалуйста! Мои ноги механично передвигались, приближая тело к стогу с сеном. Я зажмурила глаза. Это выше того, что я могла бы стерпеть… Нога сталкивает сено с того места, где была жуткая конечность. Глаза открываются не по моей воле. Кто-нибудь выколите мне глаза. Плечи затряслись. Изо рта вырвался гортанный крик.— АААААааааааа!
На земле лежал труп человека. Я никогда не кричала от страха, но сейчас… Меня сковывал настоящий животный страх. Мертвец валялся на земле. Его руки и ноги были вывернуты в неестественном положении. Из локтей торчали острые куски окровавленных костей. Его лицо… Оно… его не было. Словно ему его… срубили. Его кожа была покрыта синеватыми, лиловыми и красными пятнами. На лице виднелись почти чёрные вены. Его тело было покрыто кожными дырами, он почти сгнил. Его пальцы рук и ног были почти синими. Глаза были открыты и смотрели прямо на меня. Белые с чёрными зрачками смотрели прямо на меня. Блять! Тело попятилось назад, но глаза даже не моргали. Дайте закрыть глаза! Я рухнула назад, больно ударяясь о землю. Дыхание участилось. Г-господи… Ноги понесли меня прочь от этого. Я бежала и бежала. Падала, но вставала и снова пускалась в бег. Сердце бешено стучало. По коленкам стекала свежая кровь из ран, которые я нанесла себе при падениях. Голова отказывалась перестать паниковать. — С-спаси-те… Никто не сможет, но чёрт! Почему я должна была это видеть?! Страшно. Очень жутко.— Гав!
Ч-что… Я бежала уже теряя сознание, словно не имела сил остановиться.— Гав-гав!
Ф-форси…? Я смогла остановиться, но ноги не держали и я рухнула на землю. На меня налетела собака. Черная и… хорошая. Нестрашная. Форси. Я сжала его тело в объятья и крепко обняла. — Господи, как я рада тебя видеть, Форси. — Гав! Из глаз брызнули слёзы. Потихоньку тот ужас отступал. Присутствие этой странной собаки успокаивало. Появилось долбанное уведомление от игры. Этого недостаточно?! Того, что сегодня увидела?! [Поздравляем! Вы прошли дополнительный эпизод! Вам доступна основная история!] Ч-что? Так игра… Что это за дьявольщина? Почему я была полностью под контролем? Даже глаза не могла закрыть! Я уткнулась в шею огромной собаки, гладя его шерсть. В голове снова прозвучал звон. Что опять? Снова какая-то жесть?! [Начинается фестиваль!] А? Что за фестиваль начинается? В голове проскользнуло воспоминание. День, когда Ивонна потерялась. Не говорите мне, что… Начинается фестиваль, на котором герцог потеряет свою дочь? Слишком много всего произошло за день, усталость накатила на меня и я погрузилась в темноту…