Дорн помнит

- Что это? - Рейгар закончил читать письмо и передал его своему Деснице, устремив пристальный взгляд на сидящего напротив принца Дорна. От этого визита он не ожидал ничего хорошего, и то, что прибыл принц Оберин, и не сам принц Доран, лишь подтверждало его догадки. Нет, он не стал принимать своего бывшего родственника в тронном зале, справедливо полагая, что не стоит двору видеть и слышать то, что будет сказано: принц Оберин никогда не молчал, а его слова были сравнимы с ядом гадюки. Поэтому было принято решение личной аудиенции, где, помимо короля, присутствовал и Десница, а также Лорд Командующий. Малый Совет был здесь не нужен, хотя Варис наверняка будет в курсе всего, что здесь обсудят. По поводу Вариса, кстати, Рейгар еще не принял своего решения: слишком все неоднозначно с этим евнухом. - Письмо от моего брата, принца Дорана, - Оберин удобно развалился на стуле, закинув ногу на ногу, крутил в руке кубок с вином, но пока что ни одного глотка не сделал. Внутри бурлила ярость и злость, которые он старательно сдерживал: он не имел права на ошибку, и в этот раз ему придется обуздать себя. Брат и так выдал ему достаточно свободы, чтобы Оберин смог достать здесь всех, задеть за живое. Но не переходя границ! О, он постарается и еще как! Он уже начал стараться! - Принц Доран хочет слишком многого, - Коннингтон отложил письмо на стол и нахмурился: казна такие средства не потянет! - Если бы не Дорн, чей-то труп плавал бы в грязных водах Трезубца, и мы бы здесь не сидели, наслаждаясь вином, - улыбка Оберина стала слишком приторной. - Разве мятежники расстались с их головами? А Тиреллы столько получили за то, что показывали, как можно красиво жрать на свежем воздухе подальше от сражений? - улыбка стала напоминать оскал, и больше всего Оберину хотелось броситься вперед и закончить то, что Роберт Баратеон не успел сделать на Трезубце! - И, если уж остальных так щедро наградили, то Дорн, который на самом деле помог и сделал многое для того, чтобы кое-кого недавно короновали, заслуживает своего. Разве нет? И, да, труп моего дяди, тела наших воинов, опозоренная сестра - это не награда, Ваше Величество, - титул был произнесен таким тоном, словно это было что-то ругательное, и Оберин уже протягивал руку вперед. - Вы позволите ознакомиться с содержанием письма? Я его не вскрывал и не знаю, о чем писал мой брат, - ложь, наглая ложь. - Знаете ли, я не имею привычки брать чужое. Ну, там, чужую невесту, - пинок в сторону Рейгара и северной шлюхи. - Или корону, - елейная улыбочка и еще один пинок, когда Эйрис собирался оставить королевство Визерису. Коннингтон, с выражением ярости на лице, буквально швырнул пергамент в сторону Оберина, от чего улыбка Гадюки стала еще более довольной. Текст письма он знал почти что наизусть, но для виду прочитал еще раз. - Кхм... Пожалуй, что вы в чем-то правы, но мой брат слишком продешевил, - и вот никакой улыбки, глаза смотрят с угрозой, что Белый Бык ерзает на своем месте и невольно кладет руку на эфес меча. Правильно: пусть его бояться! - Продешевил!? - кажется, Деснице начала изменять его выдержка. Хорошо. Это придает Оберину сил. Помнится, в прошлом, Коннингтон не слишком его жаловал, что, впрочем, было взаимно, и от того принц Дорна про себя усмехается. - И, конечно же, видя подобное отношение, другие еще сто раз подумают, надо ли помогать короне, которая не помнит этого, которая не держит свое слово, - он бы мог убить их всех и прямо сейчас. Да, с Белым Быком придется повозиться, а там наверняка на помощь позовут. Но для Оберина - это не выход. Он должен думать о своей семье, о Дорне - он не может позволить себе такую слабость, как бы притягательно это не было. - Или вы решили, раз Дорн сделал свое дело, то более он не нужен? Мне так и передать моему брату, Ваше Величество? - напряжение все ощутимее, и каждый в этой комнате понимает, что Дорн почти потерян, что надо удержать его любой ценой. В принципе, цена как раз более чем адекватная - Доран не стал перегибать палку. Хотя Оберин бы добавил к списку несколько голов, насаженных на пики. Жаль, не получится. - Я должен это обсудить с Советом, - пауза слишком затянулась, и Рейгар пытался удержать на плаву эту раскачивающуюся лодку, всю в пробоинах, которой стала его власть, его корона. Они не могут потерять Дорн! Но уже теряют! Он не был так хорошо знаком с принцем Дораном, не вел с ним личные доверительные беседы, и тот ему всегда казался слишком прагматичным и отстраненным, немного даже холодным, что ли. Поэтому компенсация была вполне в его духе: как правитель, он должен думать о своих людях, действовать, исходя из интересов Дорна, а не личных. Если бы Дорном правил Оберин, то у них бы была новая война: ненависть младшего принца была видна и чувствовалась. - А, ну обсудите, - "милостиво разрешил" Оберин, от чего Коннингтон слишком громко фыркнул. - Сколько времени вам нужно? У меня, вообще-то, еще есть дела, но не здесь - у вас здесь слишком воняет и смердит, - ухмылочку было скрыть тяжело, да и Оберин не слишком пытался. - Я завтра отплываю, но, думаю, ваши вороны не забыли, как лететь до Солнечного Копья? - Доран отдал приказ, четкий приказ, чтобы Оберин не задерживался, и, хоть волнение старшего брата сам Оберин не разделял, он согласился и подчинился. - Не забыли, - Коннингтон был хмур и мрачен, но, в принципе, никто и не полагал, что встреча с Дорном будет легкой и пройдет в дружеской обстановке. Они надеялись на что-то иное? Это было бы смешно, если бы ненависть не застилала глаза. - Вот и отлично! - Оберин хлопнул в ладоши и уже поднимался на ноги. - У вас все? Если да, то у меня еще дела, - у него здесь так мало времени, а стольким людям он должен испортить этот день - нельзя сидеть сложа руки! И, раз уж его так милостиво отпускают, то он, пожалуй, и начнет прямо сейчас. Оберин дошел до двери и распахнул ее, замечая, что сир Освелл все также стоит на страже. Отлично! - Сир Герольд, - прямо в дверях он обернулся и посмотрел на Белого Быка. Да, они друг другу не сказали ни слова, и Лорд Командующий зря надеялся, что легко отделался по сравнению со своим королем! - Я слышал, вы ОТДЫХАЛИ в Дорне. Не расскажите, как вам понравилось? Дело в том, что сир Барристан в это же время был на войне, и про это он мне рассказал. Представляете, у него там два брата погибли на его глазах, и вот ему совсем не понравилось, как он провел время. У вас же все прошло получше? Возможно, что жарковато было, да? И красные апельсины не такие сочные? - неподалеку дернулся Освелл, Белый Бык подавился вздохом, и Оберин с милой улыбкой наконец покинул комнату. Самое интересное у него еще было впереди!

***

- Сир Эртур! - едва донесся этот голос, как Меч Зари чуть ли не дернулся. Узнав о прибытии принца Оберина, было решено держать королеву подальше: Красный Змей был слишком опасен. Конечно, маловероятно, что он решится на что-то почти в открытую, но Рейгар посчитал эти меры разумными. Сам же Эртур был в полном раздрае: он не знал, как и что говорить своему другу детства, как посмотреть в глаза после всего, что случилось. То, что он исполнял приказы, Оберин не посчитает удовлетворительным объяснением, и сам Эртур его понимал. Но от того понимания легче не становилось. И вот, когда королева вместе с сыном прогуливалась в садах, Оберин их и нашел! Ненависть полыхнула в глазах слишком сильно. Оберин заставил себя сбавить шаг, чтобы перевести дыхание. Честно говоря, он и не помнил вовсе эту Лианну Старк. Кто бы на нее обратил внимание тогда, на турнире? Но вот Рейгар как-то обратил, и сейчас сам Оберин мог тоже приглядеться. Еще, по сути, ребенок, в глазах сменяются то вызов, то испуг. Ну и, честно говоря, не в его вкусе, хотя кто-то полагал, что Оберину было все равно, кого тащить к себе в постель. Нет, не все равно. Так почему же именно Лианна Старк? Оберину казалось, что, едва ее увидев, он получит ответ на свой вопрос, но нет: вопросов наоборот стало еще больше. - Сир Эртур, я как раз вас искал, - он видит, как напряжен его бывший друг, как смотрит на него Лианна, не ожидая ничего хорошего. В принципе, правильно, но он и не собирался быть с ними милым, щадить их чувства, как они не пощадили Элию! Меч Зари делает несколько шагов вперед и замирает, словно защищая собой Лианну. Это "милая привычка" после Башни Радости? Какая прелесть! - Сир Эртур, к сожалению, сир Герольд не рассказал, как вы ОТДЫХАЛИ в Дорне, - вот, и его задело, а еще задело Лианну. Но на нее Оберин не обращает внимания, словно ее не существовало. Да, это ужасное вопиющие нарушение этикета и неуважение! Только его уважение здесь никто не заслужил. - Вы же знаете, как я люблю интересные истории. Увы, я остался без этих, - он даже разочарованно развел руками - экая несправедливость. - Пришлось довольствоваться рассказами о войне, где умер мой дядя, где сложил голову ваш кузен... - Мой кузен!? - это было несколько неожиданно, что даже Оберин на мгновение осекся. Эртур, потрясенный новостью, его заминки и не заметил вовсе, а сам Оберин смотрел на на него уже иначе. Что с ним сделали здесь, что он стал таким? Сумасшествие Таргариенов стало заразным? Белый плащ закрыл весь мир собой? - Да, ваш кузен Гарт. Помните такого? - тогда он сам сорвался на лорде Звездопада, всегда таком спокойном, что напоминал ему Дорана. Оберина те действия не красили, но в тот момент ему было все равно: ему было слишком больно, неизвестность и бессилие разъедали его изнутри. Нет, он потом извинился, да только взгляд Эллана он помнит и по сей день. Эртур так быстро все забыл? - А, я понимаю: драконы заставляют забывать обо всем на свете, да? И не важно, что когда-то у вас был кузен... или брат и отец, - новая королева побелела, а потом посмотрела с ненавистью. Но только ведь не Оберин в этом виноват, не так ли? Если бы он стал причиной гибели своей семьи... он уже ощутил нечто подобное, с Айронвудом. Доран ему ничего не сказал, но то молчание брата и его взгляд были слишком красноречивы, что Оберин все понял и без слов. На людях он делал вид, что все идет так, как надо, что ему все равно, но все равно не было, и, отправляясь в Королевскую Гавань, он поклялся себе, что более его семья не пострадает от его неразумных действий, он не поставит себя выше их и возможных последствий. Интересно, новая королева хотя бы сожалела? Хотя бы чувствовала свою вину? Но нет: этого вопроса он ей задавать не станет - он вообще не собирался с ней разговаривать. Чего она здесь успела выслушать? Либо лесть, либо затаенная ненависть. В глаза вряд ли говорили, но шепотки шли. Так что полное игнорирование будет чем-то новым, что должно задеть. Как и некоторые слова, обращенные пусть и не к ней, но касающиеся именно ее. - Кажется, и здесь мне историй не дождаться, - Оберин нарочито разочарованно вздохнул, а потом полез за пергаментом, что Эртур мигом напрягся. Но нет - это не оружие, хотя свиток способен ранить почти что смертельно. - Лорд Эллан Дейн из Звездопада просил передать это вам, - письмо он не читал и не собирался этого делать, а примерное содержание ему было известно заранее. Так что письмо перекочевало в руки Эртура, который взял его слишком уж бережно: будто оно было таким хрупким, что рассыпется в пыль от малейшего касания. - И, как я уже сказал королю, у меня не так много времени здесь, да и, честно говоря, не хочется здесь задерживаться, - Оберин демонстративно поморщился. Интересно, новая королева примет на свой счет подобное? Он, вообще-то, имел в виду смрад, который добирался и до Красного Замка - ничего более. Почти что ничего. - Поэтому я вас настоятельно прошу, сир Эртур, ознакомиться с содержанием этого письма, а завтра, к восходу солнца, я сюда вернусь, ибо мне нужно уплывать с Рассветом, - пока что старый друг или, вернее сказать, бывший друг не понял, что это означает. Ну, у него будет немного времени для этого понимания, а он, пожалуй, здесь закончил: новая королева, еще ребенок, не представляла из себя интересного противника, а чувства рядом с Эртуром были противоречивые. Оберин испытывал горечь, что внезапно начала застилать его ярость, и это было неожиданно. - До завтра, сир Эртур, - и, так и не удостоив Лианну словом, он развернулся, отправляясь подальше отсюда. Хорошая порция вина будет не лишней, и Оберин знал, где ему ее нальют!

***

Письмо почти обжигает руки, когда Эртур раз за разом перечитывает его в своей комнате в башне. Он едва дотерпел до окончания своего дежурства, когда он мог наконец удалиться к себе и прочитать, что же ему написал брат. От Эллана не было посланий очень давно, и он даже не знал, что среди тех, кто были отправлены на Трезубец, были воины из Звездопада, был Гарт. У него здесь столько дел, что нет времени нормально поспать! Какие тут уж письма? Их ведь по-прежнему трое, и Белый Бык с ног сбился, чтобы заполнить Королевскую Гвардию. Да, Ливена и Джонотора было очень жаль: два товарища стали ему близки. Джейме Ланнистера было тоже жаль: слишком юный, чтобы служить при Эйрисе, который его сломал. А еще было жаль Барристана, который вдруг ушел, который, едва они вернулись с Рейгаром, стал каким-то далеким, почти что чужим. В молчании Барристана им троим, кто охраняли Лианну в Башне Радости, виделся упрек. Но то был приказ! Они не могли ослушаться! Да только Барристан ведь ничего не говорил, чтобы они начинали оправдываться. И меж собой они тоже не говорили: эта тема в один момент стала какой-то запрещенной, каким-то табу, как постоянная открытая рана, которую не надо беспокоить, чтобы не истечь кровью и не умереть. Они с Освеллом знали, что Герольд говорил с Отважным, но вряд ли сумел бы убедить его вернуться. Рейгар казался раздосадованным подобным обстоятельством: вот уж он точно не предполагал, чем обернется его речь и тот широкий жест. Но теперь-то чего? Теперь искать других. Кандидатуру Бриндена Талли с трудом, но одобрили, да тот сам отказался. Лианна вызвалась написать своему младшему брату, Бенджену, но Эртур сильно сомневался, что он тоже согласится. Вроде кто-то из родных Белого Быка должен был прибыть вскоре ко двору, но тоже надо смотреть. Еще должен вернуться младший из братьев Дарри вместе с королевой, принцем и принцессой. И, чем больше об этом думал Эртур, тем больше понимал, что у них не будет той почти идеальной Королевской Гвардии, которая была ранее, и ему ее безумно не хватает. Но нужно было жить дальше. Письмо Эллана было сухим на эмоции, скорее констатацией разных фактов, но это вызвало ностальгическую улыбку: его старший брат был всегда таким. Кажется, Оберин как-то шутил, а уж не братья ли Эллан и Доран? И вот улыбка уже меркнет: сегодня Оберин был другим, чужим, обращался на "вы", смотрел с ненавистью, которая ощущалась настолько, что Эртур невольно вышел вперед, загораживая собой Лианну. Но нет, Оберин ничего не сделал, да и не собирался делать, но это чувство направленной злости... Лианна еще долго возмущалась по поводу младшего принца Дорна, обещала поговорить с Рейгаром, но Эртур ее не слушал: письмо обжигало карман, и он считал минуты перед тем, как наконец его прочтет. Кузен Гарт погиб, и его сын Герольд остался сиротой. Эллан взял его на воспитание и постарается сделать все, чтобы мальчик ни в чем не нуждался. Это был удар. Эртур помнил их обоих, как весело смеялся Гарт, как Герольд не слезал с его колен и все требовал новые рассказы про подвиги. Гарт шутил, что отдаст Герольда ему оруженосцем, раз сам он не ахти какой рыцарь. Тогда Эртур тоже смеялся, но сейчас было не смешно. Гарта не должно было быть на Трезубце! Но он пошел... а Эртура там не было, хотя ему там было самое место. И что теперь будет? Да, Эллан постарается позаботиться о Герольде, но сможет ли ему заменить отца? Гарт иногда признавался, что сам с трудом справляется и не уверен, что смог дать сыну все, что дала бы ему еще и мать. Эртур хмурится, вздыхает и взгляд скользит по строчкам дальше. Аллирия потеряла жениха: тоже не вернулся с Трезубца. Эртур чуть сильнее сжимает пергамент в руке. Он помнит свою смешливую сестру, которая вдруг делалась молчаливой и отчаянно краснела, когда один рыцарь оказывался неподалеку. А как она была счастлива, очень звала Эртура на свадьбу и обещала непременно обидеться и побить его, если не приедет. Теперь уж свадьбы не будет, и он с трудом представляет, как сейчас Аллирия, как справляется со всем этим. Сможет ли Эллан помочь? Он не уверен. И не потому, что брат не любил их самую младшую сестру: как тут вообще помочь можно? Но Эллан точно постарается, да и Эшара должна помочь. Эшара все еще не здорова. Эта новость становится громом среди ясного неба! Почему ему никто не сообщил? Чем она болела? Болеет ли еще? Почему никто не удосужился сказать? И Эртур осекается почти мгновенно. А что он мог бы поделать? Он не мог бы бросить Рейгара, его бы никто не отпустил и... и он снова возвращается к первым строчкам письма, заново перечитывая, считая потери. Эллану нынче совсем нелегко, и брат наверняка еще не написал о многом, но то были его обязанности, его долг, как лорда Звездопада. У Эртура долг был другим, и он бы ничего не мог поделать, но... это ощущение бессилия начинает давить тяжким грузом, и от такого не так-то просто отмахнуться. Последнюю пару строк Эртур перечитывает несколько раз перед тем, как смысл написанного до него доходит. Эллан пишет, что Рассвет вернется в Звездопад, чтобы ждать следующего Меча Зари. И все. Сухо, скупо, по-деловому кратко. Это не письмо брата, вовсе нет. Впрочем, такие письма Эллан не очень и умел писать, но тут дело было иное. Эллан не писал этого, но между строк читалось, что Эртур их подвел. Да, он не был ответственен за все, что случилось, но он мог многое сделать. Но не сделал. У него был его долг, приказы принца, да и он принял деятельное участие в том, что затеял Рейгар, что втянуло королевство в войну. Меч Зари должен был защищать и помогать, но Эртур не защитил, не помог, не разил врагов. Возможно, что, будь он там, он бы все равно не успел спасти ни Гарта, ни жениха Аллирии, ни Ливена с Джонотором. Но как теперь узнаешь? Его же там не было. Эртур не спал всю ночь, раз за разом перечитывая письмо и вспоминая. Детство, Водные Сады, они бегут наперегонки с Оберином, что Элия с Эшарой не поспевают за ними. Его дядя учит его сражаться, и однажды он дядю превзошел. Эртур уже знает, что будет новым Мечом Зари. Его семья гордится им, что даже всегда спокойный и сдержанный Эллан широко улыбается и хлопает его по плечу. На него надевают белый плащ, и он становится рядом с принцем Ливеном, который смотрит на него немного задумчиво, а потом тихо произносит: "Надеюсь, оно того стоило." И Эртуру тогда хотелось возмутиться: конечно же стоило! Это стоило всего! Вот теперь те мысленно произнесенные слова и сбылись: это именно что стоило всего. Едва солнце показалось над линией горизонта, как Эртур в своем белом плаще стоял в садах перед Красном Замком. Ждать пришлось недолго: принц Оберин вскоре появился. Оба не произнесли ни слова, лишь смотря друг на друга. Во взгляде Оберина нынче сложно что-то прочитать, однако там нет никакого торжества, а вот пустота во взгляде Эртура явственно видна. И Эртур первым прерывает затянувшуюся паузу, протягивая старому другу Рассвет в ножнах. Оберин молча принимает меч, разворачивается и уходит. Солнце поднимается все выше над горизонтом, Красный Замок постепенно оживает, а Эртур все стоит в садах, смотря куда-то вдаль, в прошлое. Когда же все пошло не так?

***

- Принц Оберин... - Варис! - Оберин, погруженный в свои мысли, сжимая в руках Рассвет, пропустил, как евнух сумел тихо подкрасться к нему почти на самом выходе из садов. Встреча с Эртуром оставила неприятный осадок, и он старательно гнал эти мысли от себя. Заслужил! А если бы на месте Элии была Эшара? Стал бы Эртур так ревностно блюсти свой долг? Вспомнил бы о настоящем долге рыцаря, о других клятвах? Или то, как маленькие мальчишки клялись защищать своих, уже не в счет? Вот за свои мысли он и поплатился, что его оказалось так легко застать врасплох. - Вы так быстро уезжаете, принц Оберин, что у нас даже не было шанса поговорить, - евнух улыбался своей приторно-сладкой улыбочкой, и Оберин оскалился в ответ. - А нам есть, о чем говорить? - вот эта встреча была очень неожиданная, и теперь оставалось гадать, что же за ней скрывалось. - Всегда есть, о чем поговорить. Особенно, когда столько всего нового и интересного случается, - разумеется, Варис ничего не скажет напрямую, и Оберин заинтересованно поглядывает на евнуха, ожидая продолжения. - Например, новые песни. Вы, конечно же, знаете, про "Медведя и прекрасную деву", - честно говоря, музыкальную тему от мастера шептунов Оберин услышать не ожидал. - Вы желаете спеть дуэтом? - О, вовсе нет. Боюсь, что мои способности в певческом искусстве слишком посредственны, и я рискую все испортить, - Варис притворно взмахнул пухлыми ручками в жесте сожаления. - Хотя ныне в Красном Замке можно услышать кое-что новое. Например, об отважном рыцаре и солнечной принцессе, - и снова эта его улыбочка, которая многих здесь наверняка бесит. - Не слышал, - Оберин начинает быстро соображать. Не зря евнух ведь завел этот разговор! Да и про музыку с песнями! Отважный рыцарь? Сир Барристан? Ого! Это кого же он успел охмурить-то? Ведь Отважный очень даже чтил свои клятвы и... постойте-ка! Солнечная принцесса!? Сир Барристан и Элия? Видимо, это все отразилось на его лице, что Варис такое приметил и кивнул в ответ. - Я не любитель подобных песен, но некоторые в Красном Замке начинают это петь, - намек был более чем очевиден. И это все было очень неожиданно! Семеро, да что за бред? Кто мог такое выдумать и... зачем? - Петь, значит, - нехорошо протянул Оберин и смерил Вариса взглядом. - Вам-то что за печаль? Не слушайте, - непонятно, чего евнух добивался этим разговором. Или уже добился? С ним точно ничего не понятно и надо быть начеку! - Я бы мог не слушать, но от того петь не перестанут. И ведь смотря кто это поет и как. Исполнение бывает разным, - от этих слов Оберин напрягся еще больше. - Угрожаете? - прошипел он на манер той самой гадюки, с которой его сравнивали. - Предупреждаю, - Варис казался оскорбленным подобным, но, впрочем, не так сильно. - И зачем? - все равно многое непонятно, куча вопросов, на которые ему ведь не дадут ответ. - Здесь меня боятся и ненавидят, пытаются заискивать или задевают. Принцесса ко мне отнеслась хорошо, просто по-человечески, а это, поверьте, случается крайне редко, что запоминается надолго, - на мгновение в глазах Вариса что-то неуловимо изменилось, но вот схлынуло, и он снова стал собой. - Попутного ветра, принц Оберин.

***

Оберин удалялся от Красного Замка, а Варис наоборот возвращался обратно. Тень скользнула возле колонны, провожая взглядом то одного, то другого. Мастер шептунов и принц Дорна? Что это могло означать? Конечно, доверять Варису не стоило: его привел Эйрис и поди привел не просто так. И тот же покойный король хотел видеть Визериса на троне. Уж не его ли последнюю волю исполняет Варис? И Дорн, обиженный на Рейгара, может вполне в этом помочь, да еще посадить рядом с Визерисом Рейнис! Почему бы и да? Ведь тоже наследница, когда многие ропщут на брак Рейгара с Лианной, не признают его, говорят, что принц Эйгон - бастард. Принцессу Элию многие любили, а вот королева Лианна такой поддержки не находит и явно найдет не скоро. Да и глупо было бы надеяться, что Дорн такое стерпит, забудет, не станет мстить. Это будет их местью? Варис в курсе наверняка, но просто так говорить не станет. Значит, с ним стоит потолковать основательно, а после избавиться: свою лояльность он не доказал и не спешит этого делать. Скорее наоборот: показал, на чьей стороне он на самом деле. Еще большой проблемой был Запад, а именно Тайвин Ланнистер. Лев наверняка что-то задумал: не зря же он выдает свою дочь за Станниса Баратеона. И что дальше? Он уже отклонил приглашение в Совет, не пожелал задержаться в Красном Замке, а поспешил поскорее вернуться в Утес. Впрочем, Лев был всегда сам себе на уме, но одно дело, когда он был на их стороне. А теперь? Можно ли утверждать подобное? И, если его не станет... сир Джейме Ланнистер - Хранитель Запада! Звучало, надо сказать, неплохо. До ума и прозорливости своего отца сиру Джейме было далеко, а еще он был обязан своей жизнью королю. Да, оставались и другие Ланнистеры - братья Тайвина, но что они могут сами по себе, без него? Явно же, что немного. Это тоже стоящая интересная мысль, которая может помочь на будущее. Штормовики зализывают раны, но золото Ланнистеров вполне может помочь им ускорить сроки заживления. А еще тесть может помочь зятю и направить его на нужный путь. Станнис Баратеон вроде не выглядел, как уж очень ведомый, но он выглядел, как тот, кто не желал там быть, не желал приносить свои клятвы, смотрел с ненавистью. Этот точно будет не против отомстить! А, значит, Тайвин Ланнистер может легко его склонить на свою сторону, и вот уже Штормовые Земли выступают вместе с Западом. Это если брать за основу, что поведение Льва имеет под собой определенные мотивы и направлено против короны. И это очень похоже на правду. Север? Нет, Северу уже хватило, да их леди сейчас королева. В ближайшее время они не станут рыпаться, да и вряд ли наберут силы, когда надо думать про их зимы, которые вечно близко. Но идея о том, чтобы привлечь в Королевскую Гвардию одного из Старков, не так плоха. С Талли не вышло, а заложник лишним никогда не будет: мало ли как повернется дело. Тут пришлось признать, что Эйрис в свое время действовал четко и держал Льва на поводке. Теперь такой поводок нужен с другими. Долина и Речные Земли. Связаны узами брака, где у Аррена нет наследника, где Талли укрепил свои позиции, отдав обеих дочерей за правящих в своих землях лордов. Очень вовремя выдал, надо сказать! Иначе не видать Северу той поддержки, которая была оказана. Другое дело, что пока что Северу и делить нечего, чтобы призывать своих союзников, да и союзников проблем хватает. Но за этой проигравшей стороной однозначно надо следить! Впрочем, пока дел итак хватает: надо обезопасить трон, а, значит, Варис и принцесса Рейнис, а там и до Тайвина Ланнистера очередь дойдет.