***
- Мне жаль, - ладони вспотели, и, рассказывая о том, как Роберт был убит на Трезубце, Эддард снова переживал все это. Но он не мог не прийти и не рассказать, пусть за ним и не посылали и вряд ли теперь хотели видеть в принципе. Эта картина раз за разом встает у него перед глазами, где сошлись два война в битве за... нет, не за королевство - за его сестру. Он почти что снова слышит свист проносящегося молота, видит, как принц-дракон отступает, едва ли не спотыкаясь. А потом в эту картину врывается бело-кровавый плащ, что и решило исход поединка. - В самом деле? - Станнис Баратеон скрипнул зубами и со злостью уставился на Старка, что тот едва ли не отшатнулся. Роберт тоже так иногда смотрел, но никогда на него, и этот взгляд означал фамильный девиз Баратеонов - чистая ярость! Не то, чтобы Станнису было все равно, как погиб его старший брат, но его этим не вернуть, не исправить, и он бы послушал от Старка совсем иные слова, да только знает, что он их никогда не произнесет. От этой жалости и сожалений насквозь воняет фальшью, которая установилась, едва Рейгар явил свою новую королеву - словами такое не поправить. - Станнис, - лорд Эстермонт положил свою руку на плечо племянника и крепко сжал его, словно пытаясь привести его в чувства, удержать на краю пропасти. Станнис не может здесь сорваться - не здесь и не сейчас, а уж тем более на новом добром брате короля. Эддард прекрасно видит на себе его недоверчивый взгляд, но молчит, понимая, что ничего не докажет, да и, честно говоря, он уже устал что-то доказывать. Он хотел домой, чтобы все оказалось лишь кошмаром, но второе желание вряд ли уже сбудется. - Если бы я как-то мог... - слова казались лживыми, и Нед сам себя оборвал на полуслове. Что он еще мог сделать, чтобы возместить эти потери? И для себя в том числе. И ответ он знал - ничего, уже ничего. Эти раны так быстро не заживут, а многие не затянутся годами. В синих глазах Станниса снова мелькнули первые признаки надвигающейся бури. Как вообще такое можно возместить? Станнис такого не видел, но внутри всколыхнулась жажда мести, которая тлела по дороге сюда, а позже разгоралась пожаром похлеще, чем дикий огонь. - Спасибо, лорд Старк, что сообщили нам эту информацию, - лорд Эстермонт вклинился в их бессловесный диалог и потянул Баратеона за собой. - А теперь прошу прощения: у нас есть несколько неотложных дел, - что ж, это было не совсем вежливо, но сейчас ни о какой вежливости и речи не шло. Лорд Зеленой скалы поспешно уводил племянника за собой, пока тот не сорвался и не разбил лицо новому лорду Винтерфелла. Не время для его ярости - совсем не время! А ведь впереди еще клятвы и присяги, что лорд Эстермонт готов был почти что застонать от безнадежности: ему надо встряхнуть Станниса, чтобы он продержался еще немного, а потом найти предлог и переговорить с принцессой Элией. Для начала. Сам Эддард никуда не торопился, оставаясь на месте и провожая их взглядом. Вот он все рассказал, потому что родные Роберта должны были это знать. Стало ли ему легче? Он на такое не рассчитывал, что сейчас и подтвердилось. Еще он малодушно искал предлог, чтобы побыстрее отсюда уехать - чтобы больше не пересекаться и не разговаривать с Лианной. Он любил сестру всем сердцем, и это сердце она разбила. Он бы мог ее оправдать, но... но все снова упиралось в это "но", что Эддард тяжело вздохнул. Интересно, это опустошение когда-нибудь пройдет, и он начнет чувствовать что-то помимо горечи, которая, казалась, застряла в его горле?***
Этот пергамент Эддард перечитывал уже в пятый раз, но смысл все равно ускользал от него: он смотрел на ровные строчки, но не видел - мыслями он был далеко. Ему не надо было это читать, чтобы понять, что на Севере зреет недовольство, что многие были потеряны в войне, которая началась под ложным предлогом, которую легко можно было бы прекратить или не начинать вовсе, если бы все придерживались своих клятв и долга. Он закусил губу, откинувшись на спинку стула и отбросив пергамент на стол. Ему нужно время, чтобы все обдумать и решить, чтобы сделать правильный ход, чтобы вообще что-то сделать! Здесь должен был сидеть отец, но теперь сидел он, не чувствуя себя на своем месте, с постоянным желанием оглянуться и узнать, а правильно ли он делает? Но оглядываться было бесполезно, хотя теперь уже старший из Старков делал именно так. Возвращение не принесло ему того покоя, на какой он рассчитывал, и радость от встречи с братом, с женой, с сыном несколько стерлись. Кейтилин не сказала ему ничего, и это молчание сейчас было благом: он не был готов обсуждать с женой все итоги, пока не пришел к своим выводам, и она великодушно дала ему это время. Да, пускай в их союзе было больше долга, чем чувств, но это небольшое понимание было приятным и внушало некий оптимизм, который порядком поистрепался, от которого почти что ничего не осталось. Стук в дверь, и вот уже Бенджен как-то робко и неловко входит к нему, держа в руке какой-то пергамент. Эддард слегка улыбнулся брату и кивнул, чтобы тот заходил - все равно работать у него пока что не получается. А еще ему хотелось надеяться, что у брата были хорошие новости - видят Старые Боги, они сейчас им были очень и очень нужны! - Лиа прислала письмо, - но нет, Старые Боги отвернулись, когда Бен тихо произнес эти слова и тут же уставился на брата, ожидая его реакции. Эддард замер, осознавая услышанное, пытаясь предугадать, что же там было в письме. Север еще что-то должен короне? Но тогда бы писали король или Десница. Что-то еще случилось? Просто соскучилась? Он сам получил от сестры письмо, на которое скупо ответил в паре фраз: мол, добрался до дома, Винтерфелл стоит и все - с него этого было достаточно. Но было ли достаточно Лианне? Наверняка нет, и, зная ее отношения с Бендженом, можно было не сомневаться, что вот они будут переписываться намного охотнее. Хотя Бен тоже не понял ее поступка, но, возможно, что простит быстрее - его там просто не было, чтобы застать бойню, чтобы испытать унижение, чтобы забрать кости их брата и отца, которые теперь покоились в склепе. Внутренний холод пробирает почти до костей, но Эддард не делает ни единого движения. Все должно было сложиться иначе, но что теперь изменишь? - Как у нее дела? Все в порядке? - в голосе нет теплоты, и вопросы выходят какими-то формальными и отстраненными. Эддард все еще напряжен: чего ему ожидать от их сестры? И, надо сказать, что мысли его отнюдь не радужные в этом плане, но Лианна сама виновата - виновата своими поступками, которые так дорого стоили их семье. Ей придется принять, что теперь он так воспринимает ее и пока что не может взглянуть иначе - как прежде. - Ей тяжело и одиноко. Жизнь в Красном Замке... - Бенджен неуверенно пожимает плечами, но Эддард лишь кивает головой: он заметил, какая там жизнь. Лианна хотела для себя такого? Она это получила. Потому что, когда ты связываешься с принцем, ты не можешь ожидать, что потом, когда он станет королем, ты продолжишь делать все, что тебе заблагорассудится - теперь есть обязанности и долг - то самое, от чего она так бегала, но что в конечном итоге поймало ее в золотую клетку. Но Эддард молчит, никак не комментирует первые слова брата и ждет продолжения, не сомневаясь, что оно будет. - Лиа хочет, чтобы я был с ней и ей помог - чтобы взял белый плащ, - Бен говорил тихо, но Эддард услышал каждое слово и мгновенно вскинулся. Ему не послышалось, и на короткое мгновение он представил своего младшего брата, стоящего позади Безумного Короля, взирающего на смерть их отца и Брэндона. От этой картины - слишком яркой - его мгновенно бросило в жар, и он пару раз моргнул, прогоняя жуткое видение. - Еще что-нибудь она хочет? - в голосе почти что прозвучал волчий рык, когда Нед с собой не справился, упустив на короткое мгновение контроль. Но этого оказалось достаточно, чтобы будто плотина прорвалась - он слишком долго держал это в себе. - Что еще мы можем сделать для нашей сестры, которая всегда получает то, что пожелает? И не надо на меня так смотреть, Бен: ты сам знаешь, что я прав. Лианна всегда была такой, и мы ей во всем потакали, считали, что ничего страшного. Подумаешь, какая мелочь: наша сестра получала то, чего хотела, не считаясь ни с кем и ни с чем, а потом обижалась, если не могла получить. Мы все ее разбаловали, не требовали послушания, исполнения пусть минимальных обязанностей, которые пристали дочери Хранителя Севера. Она всегда хотела свободы, тяготилась титулом "леди", но, если бы она была не леди, то, как многие другие простые люди, гнула бы спину от зари до зари, чтобы прокормить себя и свою семью. Но нет - у нее уже все было, но ей было мало, - Эддард не обратил внимания на то, как съежился Бенджен от его слов, от тона его голоса - такого переполненного тихой злостью - таким тоном он никогда не говорил об их сестре. - Нед... - Нет, дослушай меня до конца! Иначе я не смогу ничего сказать позже, когда мне будет совестно за мои слова, за те мысли, которые так давно крутятся у меня в голове, которые я подавляю, как могу, но все равно ничего не выходит! - потому что другого такого разговора не будет - позже он сумеет взять себя в руки, но явно не сейчас. - Я пытался найти ей оправдание, честно пытался: списывал все на возраст, на молодость, на то, что она не знала настоящей жизни, не усвоила уроки, которые охотно прогуливала. Только этого все равно будет мало, чтобы оправдать смерти отца, Брана и Роберта, наших воинов, разбитое войной королевство, ужасы Красной Крепости, голодную осаду Штормового Предела, оскорбление Дорна и... бесчестие Севера и Старков, - последние слова он произнес совсем тихо, почти шепотом, но они были подобны грому, раскатом прокатившись по комнате, заставляя Бенджена вздрогнуть и выглядеть почти что больным. - Потому что теперь о нас всех судят по ней: не можем сдержать слово, прячемся в тени и берем чужое, как воры, - Эддард вдоволь наслушался таких комментариев в Красном Замке - нет, в глаза такое не говорили, но шепотки были тут и там, что было трудно их не услышать. - Она не хотела... - оправдание Бена, такое жалкое после всего, замерло у него на губах. - Это всегда Лиана и ее "хотела", где нет ни одной мысли о последствиях, - Нед тяжело вздохнул, но, пожалуй, что хватит - он итак позволил себе слишком многое, да и не о том сейчас речь. - Я не хочу, чтобы ты ехал туда, чтобы брал белый плащ. Понимаешь, Бен? - его брат, слишком северный человек, далекий от интриг юга, станет легкой добычей и мишенью. - Джейме Ланнистер был заложником Безумного Короля, а его плащ и обеты сковывали его по рукам и ногам. Ты станешь таким же, Бен. Может быть, не сразу, но станешь. Мне еще повезло, что они не потребовали отправить к ним Роба на воспитание - я предполагал самое худшее, включая это. Но, если ты придешь к ним добровольно, то это будет конец, Бен. И не смотри на Лианну - пускай она и королева, но решение принимает не она, и никогда не будет принимать - ей никто не позволит. Ты хочешь позже стоять в своих золотых доспехах с белым плащом и смотреть, как творится несправедливость от королевского имени? Потому что ты будешь так стоять! Как стояли многие из королевских гвардейцев, когда умирали наш отец и брат! - голос дрогнул, дернулся, зазвенел болью слишком высоко, что Эддард, тяжело дыша, откинулся на спинку стула, а Бенджен будто сжался на своем месте и отвел взгляд. В глазах младшего брата застыли слезы - он помнил, ему больно, и такое никогда не забудется. - Я бы хотел, чтобы ты остался здесь, Бен, ибо, Старые Боги, мне очень нужна помощь, твоя помощь! Нам надо сохранить Север единым, приготовится к зиме, и я не знаю, хватит ли у меня сил и на то, и на другое. Наши люди недовольны, и я их не могу винить, когда многие погибли, когда доверие к Старкам пошатнулось. Лорд Болтон определенно что-то задумал, как и леди Дастин, которая не отвечает на уже второе письмо, - Нед нахмурился и сложил руки на столе перед собой, машинально расправляя пергамент. - Я не уверен, что у меня выйдет, Бен, - ему даже не надо было говорить, что он имел в виду: младший брат его прекрасно поймет. - Я догадывался, что Лиа не была похищена, а сбежала сама, - спустя некоторое время Бенджен все-таки заговорил, но взгляд отвел, словно боялся увидеть осуждение, не хотел этого, но больше молчать он не мог: совесть грызла со страшной силой. Он должен был сказать об этом отцу, переубедить Брана, но он промолчал, и, кто знает, может именно это его молчание стоило им жизней? - Я думаю, что мы все немного, но догадывались, но не хотели этой правды. Теперь с этой правдой нам предстоит жить дальше, - его самого иногда посещали такие мысли, которые он старательно гнал от себя и отказывался верить, что их младшая сестра могла так поступить. Наверное, подобное мелькало и у отца, и у Брана, но они слишком верили в Лианну - в ту, которую не знали, придумав себе образ. - Так вот, Бен, теперь ты знаешь, что хочет от тебя Лианна, что хочу от тебя я, но... но что хочешь ты сам? Я знаю, что ты хочешь в Ночной Дозор, и отец с Браном это знали, и мы все поддерживали тебя. Я хочу, чтобы ты был счастлив, Бен, счастлив в своем выборе с нашим одобрением. Я слишком хорошо знаю теперь, что такое долг, к которому ты не стремился и не хотел, что все былое перечеркнуто, и ты вынужден жить чужой жизнью взамен той, которую планировал для себя, - об этом он иногда вспоминал, когда лежал в своей постели без сна, раз за разом воскрешая в памяти глупые мечтания, которые никогда не сбудутся: он и его жена Ашара вместе восстанавливают Ров Кейлин, который он получил от отца с одобрения брата - будущего Хранителя Севера. Эддард сглотнул горький комок и опустил голову. - Подумай, Бен: у тебя еще есть время, - потому что у него времени уже не будет, как и не сбудутся его былые чаяния. Зато у Бенджена есть шанс, и Нед ни за что бы не стал его отнимать у младшего брата, чтобы он повторил его судьбу. - Нед, я... - Нет, Бен, подумай - не решай сгоряча под действием эмоций. Просто подумай и не упусти свой шанс, - он снова взял пергамент в руки, намекая, что их разговор на сегодня закончен. Бенджен еще некоторое время сидел молча, да все смотрел на него, но потом кивнул и тихо вышел за дверь. А сам Эддард в очередной раз отложил пергамент и тяжело вздохнул, прокручивая весь их разговор в голове. Пожалуй, впервые с того времени, как он столкнулся с неприглядной правдой, у него появилось чувство, что он наконец поступил правильно - так, как надо!