***
- Не устала? - заботливо поинтересовался Евгений у раскрасневшейся Алисы. Девушка улыбнулась и, обходя партнёра, шепнула: - Не дождёшься! Парень просиял и выпросил приглашение на очередной вальс. Сегодня их давали достаточно много. В другой стороне танцевального квадрата Ксюша с интересом рассказывала Антону о своих попытках в изучении исторических танцев. Когда-то она увлекалась и этим. Коробейников слушал внимательно и от рисунка танца отвлёкся, а потому начал движение раньше и перепутал направление на сменах партнёра. Ксюша, чьи мысли в это время были заняты воспоминаниями, не задумывалась ни на секунду и ушла в противоположную сторону, как того требовал танец. Перед Ксенией неожиданно оказалась Анна. - Ой! - проговорила Ксюша, непроизвольно закрывая рот рукой. - Кажется, мы чего-то напутали. - Не волнуйся, так даже интереснее, - подмигнула ей Миронова и протянула руки, начиная тур кадрили. Все смешалось в их "квадрате". Напротив Антона Коробейникова стояла не Анна, а весьма удивлённый Трегубов. - Антон Андреевич, Вы - дама! - на всякий случай предупредил начальник, беря капитана за руку в первом движении. Коробейников обалдело кивнул, услышав рядом заветный смех. Ксюша тихонько смеялась над сложившейся ситуации. Её немного укоряла Миронова, впрочем, тоже улыбаясь. Коробейникову тут же стало обидно: одна ошибка - и все смеются над ним! Однако он был не прав: Аня краем глаза наблюдала за тем, как меняются эмоции на лице Евгения, ведь в пару к Штольману попал именно он. И, судя по всему, там "дамой" был партнёр Алисы, которому это совсем не понравилось. Конечно, танцору намного приятнее держать за руку хрупкую девушку и вести её, чем подчиняться лёгким, но уверенным движениям Штольмана. Лоуренс раскланивалась супруге Николая Васильевича и смущённо улыбнулась. Ситуация позабавила их, да и только. Вообще, к инциденту дамы отнеслись намного проще. Они обходили друг друга так легко, что кавалеры, испытывая неловкость, немного позавидовали им. На следующей смене все были внимательны и вернулись к своим прежним партнёрам. В этот раз направление движения задавала Анна, немного опередив музыку. - Куда так спешите, Анна Викторовна? - поинтересовался Штольман, подходя ближе к любимой. - Конечно, к вам, Яков Платонович! - ответила Анна, умудрившись в танце найти возможность поддразнить мужчину невесомым прикосновением губ. Глаза Штольмана многообещающе сверкнули. Анна вдруг от души рассмеялась и ушла в противоположном направлении на очередной смене. Теперь ей предстоял круг с Коробейниковым. Антон Андреевич заметно погрустнел: Ксюша уже успела поддеть парня на предмет самой грациозной пары их квадрата - Коробейников и Трегубов. - Не грусти! - ободряюще сказала Миронова. - Просто наслаждайся моментом.***
Четвертую кадриль мы с Яковом благополучно пропустили: у Николая Васильевича возникли какие-то срочные вопросы к моему следователю, и мужчины отошли в сторону. Воспользовавшись моментом, ко мне достаточно быстро подошёл какой-то незнакомый молодой человек и пригласил на мазурку. Я с удивлением посмотрела на весьма самонадеянного кавалера. В свое время мазурка считалась чуть ли не помолвочным танцем. Разумеется, я буду танцевать её или со Штольманом, или не буду танцевать вовсе. - Простите, я уже обещала этот танец, - известила я незадачливого кавалера. Кажется, ему не повезло вдвойне: Яков явно заметил интерес ко мне и молодого человека не просто запомнил, но и проводил настолько ледяным взглядом, что я невольно поежилась. Вот и с чего ему сейчас вздумалось ревновать? Нет, надо отвлечь моего мужчину, например, танцем. Скоро будет последний на сегодня вальс. Дядя рассказывал мне, что по традиции последний вальс на приёме - белый танец. А это значит, что и мне придётся вспомнить искусство приглашения. - Дамы и господа! А сейчас белый танец! Милые дамы, не стесняйтесь приглашать кавалеров, - объявил ведущий. Я решительно направилась в сторону Штольмана. В конце концов, о делах можно поговорить и завтра в отделении. Суббота у моего сыщика частенько является рабочим днем. - Простите, что прерываю беседу, - уверенно начала я, подойдя к мужчинам и поймав вопросительный взгляд следователя. По всей видимости, майор увлёкся разговором и об объявлении танца просто не услышал. А мне почему-то на долю секунды стало не по себе. Вдруг Яков мне откажет? Вдруг ему уже надоело танцевать со мной? Или он просто устал от громкой музыки и необходимости движений? Мы ведь практически не пропускали танцев! В любом случае не узнаю, пока не спрошу. - Яков, разреши пригласить тебя на белый танец, - немного тише попросила я, не отводя взгляд от своего сыщика. Следователь замер, а затем, чрезвычайно довольный, повернулся к Трегубову: - Извините, Николай Васильевич. Извините, да? Или извините, нет? Мужчина прикоснулся к моей руке и ответил, улыбаясь одними глазами: - Конечно, Аня. Моё имя прозвучало колокольным звоном. Я наконец-то смогла вдохнуть и выдохнуть. А потом смутиться, поскольку на меня смотрели, как на богиню, сошедшую с небес. Мы прошли по залу и встали в круг. Я поняла, что пропала окончательно под действием этих притягательных глаз и нежной руки, ласково прикасающейся к спине. Второй рукой мужчина, пока не началась музыка, перебирал мои пальцы. Способность мыслить испарилась окончательно. Я понимала только одно: ещё минута и танцевать я уже не смогу, мне хотелось только одного - остаться с Яковом наедине. Наконец, заиграла музыка. "Вальс цветов" Чайковского. Штольман сделал первое движение в сторону, я механически поддержала его, и мир перестал существовать вовсе. Я вспомнила о своей детской мечте. Как и все девушки, иногда я задумывалась о свадьбе, о той, какой она должна быть именно у меня. Мне грезилось, что со своим избранником, наверняка, особенным, замечательным и неповторимым, в свадебном вальсе я буду кружиться именно под эту мелодию. Ни разу в жизни я не танцевала под "Вальс цветов", зато сейчас... Любимый мужчина, который сводит с ума взглядом. Яков смотрит на меня, не переставая, и я чувствую, что смущаюсь, но не в силах отвести глаза. Люблю! Люблю его и готова весь вечер и всю ночь танцевать, лишь бы ещё раз на меня так посмотрели. Лишь бы всегда ощущать взаимность собственных чувств. В мелодии закончился очередной фрагмент, и Яков, как и другие кавалеры, остановился и вытянул руку, позволяя мне покружиться на месте. Я сделала необходимое движение и, вновь столкнувшись взглядом с любимым, поняла, что сдерживать себя больше не могу. Я посмотрела в глаза Штольману и отошла на три шага назад, так, чтобы не мешать другим. Изумленный мужчина, разумеется, приблизился ко мне и попытался продолжить танец. Мешать это ему делать и целовать так, будто бы в последний раз, было особенно приятно. И чувствовать горячий ответ, и ощущать, как любимые руки прижимают к себе так близко... Это было безумие. Но именно в этот момент я ощущала себя по-настоящему счастливой. Желанной. Любимой. Единственной. - Давай продолжим вальс, - попросила я. - Он последний сегодня. - Мы с тобой ещё обязательно потанцуем, - пообещал мне мужчина, вновь укладывая ладонь на спину. И я знала, что он прав. Чувствовала всем сердцем, что в этот раз будет так, как этого хотим мы.***
Алиса стояла у стены и следила за тем, как танцуют её знакомые. Как парит над паркетом Анна Викторовна и каким влюбленным взглядом одаривает её следователь. Лоуренс испытывала двоякое чувство: она и была рада тому, что её куратор, кажется, нашла свое личное счастье, и немного завидовала. Вот бы Владимир хотя бы один раз посмотрел на неё именно так! И больше Алисе ничего не было бы нужно. Только один раз почувствовать себя любимой! И тогда... - Алиса, почему ты меня не пригласила? - раздалось рядом. Девушка повернула голову и посмотрела на Евгения. Причина, по которой она так поступила, была проста. Белый танец раскрывает истинные желания и симпатии дамы. А у Алисы был человек, к которому она испытывала чувства. И давать ложных надежд хорошему парню она не имела права. - Потому что мне нравится другой мужчина, - пояснила она. - Мне было с тобой очень приятно танцевать, но на этом все. Пронин с удивлением посмотрел на неё: - Я и не предлагал ничего большего. У меня тоже есть любимая девушка, но она далеко отсюда. Лоуренс улыбнулась. Хорошо, что все заканчивалось именно так. Меньше всего студентке хотелось вносить в несмело формирующиеся отношения тайны и недомолвки. - Но на мазурку я могу рассчитывать? - поинтересовался парень, заметно повеселев. - Можешь, - разрешила Алиса. Ей хотелось ещё немного почудить перед вокальной частью.***
Коробейникова посетило неожиданное открытие: оказывается, за время сегодняшнего приёма он научился танцевать вальс без разрушительных для окружающих последствий. Впрочем, сейчас это не имело значения. Ксюша, его Ксюша была рядом и сама пригласила его на белый танец. У Антона Андреевича были небольшие сомнения на этот счёт, поскольку за вечер симпатичной блондинке приходилось не раз отбиваться от приглашений, несмотря на то, что девушка танцевала только с одним партнёром. И что же Ксюша в нем нашла? Капитан не понимал этого, но старательно вёл в танце. Его охватывал трепет от ощущения того, что ему доверяют, позволяют прикасаться к себе и просто быть рядом. Парень гордился наличием ответственности за девушку и открыто любовался ею. Зеленые глаза, выразительные, яркие, освещающие все на своём пути, длинный нос, мягкие губы, которые при желании могли творить такое, что захватывало дух. Нежные ладони, так доверчиво отданные Антону. И редчайшее, будто бы повисшее в воздухе ощущение нежности, заботы и влюблённости. Будто бы это только первый виток, и все ещё впереди. Будто бы у них будут ещё приёмы, танцы, ссоры и примирения. А может быть, все сложится и дальше? И Антон создаст свою семью, за которую будет в ответе? Коробейников впервые задумался о том, что отношения с девушками не заканчиваются совместным проживанием, а, по сути, только начинаются. Так, может быть? Мужчина надеялся и все сильнее кружил ту, которая стала его любовью. А Ксюша в ответ только счастливо улыбалась и даже перестала подшучивать над парнем. Ей впервые за долгое время было по-настоящему хорошо. И девушка жалела, что танцы совсем скоро закончатся. Было в них что-то особенное, задевающее душу за живое и побуждающее мечтать и верить в счастье.