Шоколад со вкусом крови

      Неприятная вибрация телефона заставила Маринетт вынырнуть из воды и тихо чертыхнуться. Схватила полотенце рядом с ванной и вытерла мокрые руки. Ей было страшно включать телефон и читать сообщение, ведь это может быть что угодно: от обычного сообщение из банка до новости о новом убийстве. Громко выдохнула и разблокировала телефон, приложив палец к сенсору. Медленно и нерешительно опустила строку сообщений, ожидая самого худшего. Сердце начало биться быстрее, а пальцы на миг задрожали. Сообщение от Луки. Паника начала охватывать всё тело и разум девушки. От него можно было ожидать разных поворотов. Особенно после драки с Адрианом. Она закрыла глаза и с тяжёлым вздохом нажала на сообщение. Спустя несколько секунд Мари вновь глянула и захотела утопить телефон, лишь бы навсегда потерять связь с этим человеком.       «Значит, все-таки, Агрест», — гласило сообщение, которое вызвало у Дюпэн-Чен миллион негативных эмоций.       Всего лишь четыре слова смогли заставить девушку ненавидеть Луку ещё больше. Казалось бы, обычная фраза, но разожгла столько злости в одной разбитой и едва дышащей душе. Сколько же она натерпелась выходок, извинений и моральных унижений со стороны мужчины. Нельзя терпеть столько, но она надеялась на лучшее, слепо верила в то, что Куффен изменится и станет умнее, заметит её страдания. Черствый хлеб невозможно сделать свежим, даже с помощью магии. Если человек холоден и черств внутри — его не спасет ни одно заклинание, ни одна просьба или слеза. Его не заденет совершенно ничего. Лука хоть и казался тёплым, но продолжал незаметно убивать Маринетт, с каждым днём уничтожая всё больше. Иногда она даже радовалась, что беременность прервалась, ведь осознавала всю сложность их отношений с Лукой.       Быстро закрыла и удалила сообщение, корчась от боль и ненавистных эмоций. Её рвало на части, без возможности контролировать себя или успокоиться. Как операция без анестезии, чувствовала всю боль и лишь могла дрожать и проклинать этот этап жизни. Крепко сжала кулаки и глубоко вдохнула, со всей силы ударила по поверхности воды. Брызги разлетелись по всей комнате, а высокие волны ударялись и разбивались об исцарапанное бледное тело. Промокшие до нитки чёрные волосы закрывали лицо, извилистыми нитями вырисовывая узоры. Маринетт включила воду и подставила сильное тело приятному потоку горячей воды. Она никогда не мечтала об идеальной фигуре, ведь для следователей это слишком рискованно. Отсутствие крепкого телосложения могло подвергнуть опасности во время операций или боя. На запястьях хорошо виднелись вены, а ярко выраженные ключицы всегда были её любимым местом на теле. Бледноватая кожа контрастировала на фоне глубоких синих глаз и бледно-красных небольших губ. По сильным ногам стекали капельки воды, будто соревновались. Она хотела стереть со своего тела грязь, мечтала наконец отпустить прошлое и жить новой жизнью. Холодный поток воды отрезвил её мысли, заставил тело вздрогнуть от напряжения и жадно прикусить нижнюю губу. Резко выключила воду и сипло выдохнула. Аккуратно взяла красное махровое полотенце с узором небольшой божьей коровки в правом нижнем углу с крючка и ловко вытерла им тело. Перед тем, как покинуть ванную, бегло глянула в разбитое зеркало и бесстрастно хмыкнула.       Генри уже тихо сопел на кровати в спальне и даже ухом не повёл, когда туда зашла девушка. Она на носочках подошла к шкафу и взяла с третей полки — где лежало нижнее белье и одежда для сна — тонкую, полупрозрачную рубашку молочного цвета. Легкая шифоновая ткань прилипала к телу, подчеркивала очертания тела и изгибов. Голубоглазая глянула в зеркало и аккуратно поправила волосы, закинув их назад. На предпоследней полке находилась косметика, поэтому девушка дотянулась и взяла в руки небольшой стеклянный флакон красного парфюма. Осторожно сняла сферическую крышечку и положила на прикроватную тумбочку. Несколько нажатий, и спальню наполнил сладкий клубничный аромат, который стремительно заполнял всё пространство и смешивался с воздухом. Прозрачная, с едва заметным розовым оттенком, сладкая жидкость осталась на шее и медленно стекала к ключицам. Мари провела средним и безымянным пальцами по этой части тела и растерла парфюм. Глубоко вдохнула и вернула флакон на место, попутно закрыв его.       Дюпэн-Чен спокойным размеренным шагом подошла к большому комоду и нерешительно провела пальцами по твердой деревянной поверхности. Руки скользнули вниз и пальцы мягко обвили железные ручки. Короткое уверенное движение, и большой ящик поддался давлению и открылся. На глаза сразу попался альбом для фотографий, где хранилась вся её жизнь, все этапы. Она нерешительно скользнула кончиками пальцев по глянцевой обложке, но взяла книжку. Вернулась и села на мягкую поверхность кровати, прижимая альбом к груди. Генри открыл глаза и с интересом глядел на неё, но не хотел вставать. Брюнетка открыла первую страницу и сразу увидела себя же, только в маленьком возрасте. Ещё совсем маленькая черноволосая девочка, которая сжимала своей маленькой ручкой указательный палец отца и улыбалась. Такая счастливая, даже не представляла, что ждёт её и родителей позже. Внизу было ещё одно фото: Маринетт ела кусочек торта, а почти всё лицо замазалось шоколадом. Два хвостика смотрели в разные стороны, а выразительный цвет глаз подчеркивал темный оттенок волос, который становился всё темнее с каждым прожитым годом. Это был её пятый день рождения. Большие щечки приобрели розовый оттенок, а губки легли в тонкую широкую полоску. На переносице едва виднелись веснушки, которые со временем фактически стали незаметными.       Маринетт вытерла пальцами накопившиеся слезы в уголках глаз и улыбнулась. Не знала, что чувствует. Это была боль со сладким привкусом. Как горький шоколад. Неприятный и терпкий, но со своим особенным сладким послевкусием. Она скучала по родителям. Ей как никогда не хватало их поддержки, теплых объятий и слов. Они бы смогли помочь ей найти выход, а не вариться в этом котле в одиночку.       Девушка перевернула страницу и вновь увидела свои фотографии. В каждом снимке хранится своя история, есть своя душа и настроение. Эти фрагменты возникали в голове, и как карусель пролистывала и показывала происходящее. Как она маленькая красилась косметикой матушки, танцевала странный незамысловатый танец, читала книги, хотя даже не умела этого.       Дальше началась эпоха подростковых фото. Это будто новое дыхание, новая эра её жизни. Моменты, когда всё только начиналось, появились интересы, желания и цели. Время, когда можно сделать всё, даже если это невозможно. Поиск себя. На первом таком кадре была запечатлена тринадцатилетняя Маринетт в тире. Это был её первый раз там, первый выстрел и миллион эмоций. Короткие волосы были покрашены в синий, как когда-то и мечтала девушка. Но её любимой прической по-прежнему оставались привычные два низких хвостика, несколько прядей падали на лицо, а косая чёлка чуть прикрывала глаза. Взгляд казался чуть холодным и строгим, тело напряжено перед выстрелом. Эта маленькая девочка ещё даже не представляла, что в будущем это будет одним из её главных умений — стрелять.       Маринетт тихо хохотнула и вновь смотрела на фотографии. На одном из кадров появились несколько её школьных друзей, вместе с которыми ходили на прогулки, проводили время. Пока они не исчезли. Общение с ними резко прекратилось, они остались лишь тенью её прошлого. Вспомнила, как вместе с ними каталась на скейтбордах по окрестностям Парижа, постоянно падая с широкой деревянной доски из-за неровной дороги. Приятный ветер всегда бил в лицо, но с губ срывался лишь веселый смех. Вспомнила, как летела навстречу чему-то новому, широко расставив руки в стороны, и вдыхая сладкий летний воздух. Порванные шорты, рубашка, широкая белая футболка и сладкий блеск на губах. Девушка летела по тротуару и просто улыбалась, не задумываясь ни о чём. Поддалась порыву, чувствовала лишь свободу и весь вкус жизни.       Перевернула очередную глянцевую страницу и сердце на миг замерло. Появилась та фотография, которую Мари ненавидела больше всего. В музыкальной студии девушка сидела на коленях Луки и счастливо улыбалась. Красный блеск немного размазался, а глаза блестели от счастья. Черные волосы падали на лицо, а парень спокойно улыбался, прижимая её к себе. Маринетт спокойно достала фотографию и присмотрелась ближе. Без задней мысли двинулась на кухню и открыла ящик, в котором хранились различные вещи. С краю лежал коробок спичек, и Дюпэн-Чен быстро схватила его и подошла к окну. С ледяной и натянутой улыбкой она подожгла спичку и наблюдала за огоньком. Тонкий и маленький красный язык пламени танцевал свой загадочный и манящий танец. Приковывал взгляд и манил за собой. Мари поднесла край фотографии к верху пламени и бесстрастно наблюдала за тем, как красное пламя поглощало бумагу, как морская волна накрывала и поглощала. Жадно, беспощадно и незаметно. Девушка открыла окно и вытянула руку. С легкой улыбкой наблюдала за тем, как быстро исчезал портрет Луки. Как со снимка, так и с её жизни. Бесследно, незаметно и быстро. Она не чувствовала ничего. Только желание избавиться от грязи и плохих людей в своей жизни. Черные птицы пепла разлетались по воздуху, а в холодных глазах отражался огонь. Плясал и прощался со всем плохим в её жизни. Ветер подул в лицо и развеял её короткие смоляные волосы. Холодный порыв освежил мысли. Как только огонь добрался почти до края снимка, Мари отпустила тлеющую птицу из пепла и с улыбкой выдохнула. Порыв ветра разбил и разорвал фото на части и вскружил. Как танец. Только последний и самый рискованный. Болючий и медленный, когда кажется, что он не закончится, но все резко обрывается и уносит в неизвестном направлении.       В голове Мари будто играла гитара: легкая незамысловатый мелодия. А с души упал камень. Стало легко, хоть это была обычная процедура. Прощаться с прошлым, благодаря сожжению фотографий. Девушка закрыла окно и вернулась обратно в спальню, попутно выключая яркий желтый свет. Генри проснулся и лег на вторую половину кровати, которая уже очень долгое время оставалась ледяной. Дюпэн-Чен вздрогнула от холодной нежной ткани бордовой постели и чуть скривила губы. Мурашки на теле исчезли только спустя короткое время, когда же и нагрелось холодное тело. Она смотрела в окно: темное небо казалось по-особенному прекрасным, яркие звезды, как блестки, сверкали и зачаровывали, оторвать взгляд было невозможно. Так хотелось бы сорвать хоть одну, как спелую летнюю вишню, — алую, сочную и яркую. В глазах Маринетт отражался далекий свет городских гирлянд и фонарей. Они казались такими далекими и чужими, холодными и кошмарными. Она была в Париже, но он казался ей совсем другим — жестоким, кровожадным, ледяным. Обертка всегда отличается от конфеты, и это мог бы доказать прекрасный город любви. Все люди представляют его как красивый розовый город, с прекрасными музеями, достопримечательностями, светлой энергией, даже не представляя сколько тайн он хранит за своей спиной. Богатая грязная история сливается со «второй» стороной Парижа, оставляя по себе лишь яркие и добрые моменты. Брюнетка закрыла глаза и нервно сглотнула, кончиками пальцев легонько поглаживая Генри.       Привычный звон будильника казался далёким, будто звонил где-то в космосе. Это было почти так. Мари оставила свой мобильный на комоде, поэтому неприятный писклявый звук разносился только из другой части комнаты. Девушка сквозь объятия сна что-то невнятно прошептала и встала с теплой постели, пошатываясь. Первые секунды после сна самые ужасные: потрепанный вид, легкое головокружение, резкий холод, который кажется полярным и сковывает кости. Девушка мимолетно глянула в зеркало и даже не удивилась привычному виду: черные волосы смотрели в разные стороны, левая щека была красная, поскольку опиралась на руку во время сна, а глаза слегка слезились. Она выключила надоедливый будильник и глянула на окно. Темная, жуткая и уже до боли привычная атмосфера окутывала город ледяным черным пледом. Мари протерла рукой глаза и тихо зевнула. Генри вздернулся и побежал к хозяйке, виляя хвостом.       — Доброе утро, мой милый, — с улыбкой поприветствовала она слегка хрипловатым голосом.       В ответ на это она почувствовала мокрое касание к кончиках её пальцев. Пёс облизывал их в знак любви и благодарности. Девушка не могла сдержать улыбки, глядя на него, такого маленького и милого защитника. Она направилась в ванную, при этом вновь громко зевая. Остатки разбитого зеркала продолжали висеть на стене и постоянно напоминали ей о срыве.       — Надо бы заменить, — ответила сама себе Мари и взяла в руки золотистую расческу с узорами. — Если не умру, — со смешком завершила она.       Полностью собравшись через двадцать минут, девушка прикрепила черный поводок к ошейнику Генри и надела чёрные часы на правое запястье. Когда-то поговаривали, что истинные лидеры носят их именно на правой руке, в ответ на что слышали лишь саркастический смех Дюпэн-Чен. Голубоглазая закрыла квартиру и они почти бежали по лестнице вниз, до самого первого этажа. Бегло открыв дверь на улицу в нос ударил резкий холодный воздух и едкий запах табачного дыма. Брюнетка скривилась и пошла дальше, крепко сжимая в руке кожаный поводок. Никакие мысли, кроме предстоящей атаки «высших» не посещали голову. И от этого становилось не по себе. Ожидать можно было любой поворот — как хороший, так и плохой. Сердце на миг остановилось, а горло перекрыл твердый ком. Пальцы сжались в кулаки, а розовые губы превратились в тонкую ровную полоску. Сильный порыв ветра вывел её из этого состояния статуи и развеял волосы в разные стороны. Генри побежал обратно домой, а ей не оставалось ничего, кроме как последовать за ним и со страхом отправиться на работу. Светлое серое небо начало проявляться и немного снимало напряжение, но от мысли о считанных минутах её перекашивало, а сердце уходило в пятки.       Вернувшись в квартиру она собрала все необходимые вещи, документы и блокноты, и попрощалась с Генри, отправив ему теплый воздушный поцелуй. В душе бушевали смешанные эмоции. Они будто устроили войну: одна сторона доказывала, что всё завершится хорошо и они найдут необходимые документы, а вторая упорно настаивала на провале и плохих лидерских качествах Мари. От этого хотелось лишь выть на Луну, как волк. Девушка разблокировала автомобиль и быстро села, попутно поправляя черную блузку с воротником. Провернула ключ зажигания и недолго ждала, пока машина полностью прогреется, и можно было бы ехать. Брюнетка переключила передачу и надавила на педаль газа. Резкий толчок и машина тронулась с места. На дорогах постепенно появлялись автомобили, а в центре, как и всегда, их было очень много. Десять минут ей пришлось стоять в пробке, чтобы вырваться и добраться до офиса.       В окне кабинета следователей уже горел свет, поэтому Маринетт вновь испугалась, что опоздала. Быстро заблокировала авто и побежала в отделение. Бегло поздоровалась с дежурным и расписалась в журнале. Сердце отбивало быстрый ритм — самбо — без остановки, только набирая большую скорость. Неровные и быстрые шаги доносились и до кабинета следователей. Резкая боль пронзила внизу живота, словно иголкой нанесли короткий удар, который отразился импульсом в теле. Мари бежала и схватилась за ручку двери, открывая деревянную дверцу. На неё смотрели четыре пары разных глаз. Нино копошился в бумагах, Алья что-то смотрела в телефоне, Макс говорил по телефону, а Адриан напряженно сжимал рукой ручку, которую взял со стола Мари.       — Доброе утро всем, — поприветствовала всех девушка и переступила порог кабинета. — Вы готовы к новому уровню игры в шпионов?       — Не смешно, Маринетт, — буркнул Нино и напряженно сидел в своём кресле. — У меня предчувствие плохое.       — Ничего страшного, — отмахнулась девушка и подошла к своему столу, где сидел Агрест. — Кто не рискует — тот не пьёт. А выпить я уже, наконец, хочу.       Краем глаза она рассмотрела ссадины и раны на теле блондина: несколько красных следов на щеке, а шею, где было немало ссадин, закрывал воротник черной рубашки. Их взгляды ненадолго пересеклись, они будто разговаривали, но без слов. Брюнетка поймала себя на мысли, что слишком долго смотрит в глаза мужчины, и резко дернулась и мотнула головой.       — Давайте обсудим план последующих действий, — твердо заявила она и окинула взволнованным взглядом всех членов команды.       — Мы с Нино будем искать и третьем архиве, который находится в западном крыле здания, — сразу среагировал Макс и подошёл к карте здания высшей полиции. — Алья будет отвлекать и сделает поджог здания, чтобы отвлечь всех. А вы с Адрианом будете осматривать второй архив, который в восточном крыле. Всё правильно сказал?       — А почему не Агрест устроит поджог? — поинтересовалась Дюпэн-Чен и села на край стола.       — Он уже был, его могут узнать, особенно эта Алекс, которую он отравил, — быстро ответил Лейф и пожал плечами.       — Хорошо, у всех есть с собой оружие? — продолжила Мари серьезным тоном.       — У всех, кроме Агреста, — сразу ответила Алья и задумчиво прикусила губу. — Нужно оповестить майора об отъезде и выдаче дополнительного оружия.       — Ты займешься этим. Я пока что найду необходимые вещи, — с нотой строгости завершила брюнетка и подошла к шкафу. — Переодеваемся в форму, берём оружие и отправляемся вниз к парковке.       Алья взяла одежду и выбежала, попутно намереваясь оповестить майора. В кабинете осталась лишь Мари, которая проверяла пистолеты и наличие бронежилетов. В голове просчитывала всё до секунды, а биение сердца ощущалось где-то в пятках. Первым в кабинет вернулся Нино, быстро надел черный жилет, спрятал оружие в кобуру и нервно выдохнул. Настроения у него и вовсе не было, выглядел он очень напряженным и странным. За всё время его пребывания в кабинете неловкость и страх нарастала. Сразу за ним явился и Макс, который выглядел не лучше. Хоть и черная форма подчеркивала его сильное тело, напряжение чувствовалось через плотную ткань. Следующей прибежала Алья, и взволнованно глядела на подругу.       — Мари, — тихо начала она, застегивая защелки на жилете, — мы сможем. Мы так долго боремся — не можем так просто сдаться и провалиться. Как бы ни было, но документы мы получим.       Она положила руку на плечо брюнетки и почувствовала, как подруга дрожит. Сезер крепко обняла Дюпэн-Чен и погладила по спине, успокаивая. Давно заметила плохое состояние подруги, но та никак не могла и не хотела открывать ширму своих тайн. Пыталась быть крепкой, хотя это не так.       — Девочка моя, даже если вся полиция ополчится против нас — мы добьёмся своего, найдём документы и хоть из-под земли достанем этого урода, — твердо сказала шатенка и резко отстранилась, отряхивая подругу за плечи. — Ну-ка, что это за страх в твоих глазах? Где он взялся? Давай, быстро пошла переодеваться и вперёд к достижению нашей цели. Майор согласился.       — Ты настолько настойчивая, что тебе попробуй отказать, — усмехнулась Мари, взяла свою форму и вышла из кабинета.       Возле выхода столкнулась с Адрианом, но даже не обратила внимания, побежала в уборную.       — Что это с ней? — удивился Агрест и подошёл к Алье и взял свои вещи.       — Мотивация блещет, — усмехнулась Сезер и взяла со стола ключ от кабинета. — Иногда достаточно обычного пинка под зад, чтобы заставить человека искриться и сверкать от наличия сил и мотивации.       — Правильно, даже очень, — хохотнул мужчина и вышел из кабинета.       Уже через пять минут все стояли на парковке и повторяли план действий. Мари распределила каждого по местам, указывая на карту рассказала о конкретном местоположении камер, нужных архивов.       — Когда Алья отвлечет работников, она найдёт ключи и принесёт их в определенное место, после чего мы должны забрать их и открыть хранилища, — командовала девушка, нахмурившись.       — Проникаем внутрь через чёрный вход? — уточнил Нино, а собеседница молча кивнула.       — Алья, поджог нужно устроить внутри здания, в пустом кабинете, — серьезно продолжила Дюпэн-Чен и открыла водительские дверь своего внедорожника. — Садись ко мне, Адриан и Макс будут ехать с Нино.       — Так точно, капитан, — натянуто усмехнулся Лейф и жестом пригласил мужчин в своё авто.       Алья заняла своё место и крепко сжала пальцами ручку двери, будто змея обплетала дерево. Мари завела автомобиль и бегло глянула на подругу, на лице которой отлично читался страх. Брюнетка положила свою руку на руку Сезер и коротко улыбнулась.       — Как ты там говорила? Отважным место в бою? — усмехнулась девушка и погладила указательным пальцем костяшки руки мулатки.       — Да, — твердо ответила зеленоглазая и улыбнулась. — Не убьют же нас там.       — Ну-у, всё зависит от нас самих, — нерешительно ответила Мари и нажала на педаль газа. Авто решительно тронулось с места.       Первые минуты были самыми напряженными: каждый думал о своём и тонул в мыслях. Маринетт чуть напряженно сжимала черный руль, А Алья глядела в окно и представляла, что будет делать.       — Представляешь, ко мне вчера вновь Лука приходил, — решила сменить тему Дюпэн-Чен и повернула руль. — Но не один. А с Джулекой.       — Что его привело к тебе? — с явной неприязнью ответила подруга.       Алья была в курсе всех событий. Им с Маринетт удалось нормально поговорить по душам, и девушка рассказала всю историю об измене Куффена. Сезер это очень разозлило и тронуло, как бы она хорошо не относилась к нему раньше — после этого рассказала это было попросту невозможно. Злость подруги была настолько яркой, что даже стены в кабинете дрожали от её крика и возмущения.       " — Я убью этого козла! — едва не рычала Алья как рысь.       — Тише, всё уже в прошлом, я не собираюсь это возвращать, — спокойно пыталась усмирить подругу Мари, но и сама испугалась столь бурной реакции.       — Как ты ещё согласилась на «дружбу» с ним после этого?! Где твой мозг делся? Маринетт. Это точно моя Мари, которую я знаю? Или это её копия?! — шатенка не собиралась успокаиваться, всё становилось только хуже.       — Это было нужно, он бы не… — оправдывалась собеседница и виновато опустила взгляд в пол.       — Маринетт, ты могла просто ударить! Или твоих сил для этого недостаточно? То бишь, ударить рандомного человека и поставить его на место ты можешь, А коснуться пальцем этой твари — нет?! Давай я дам тебе деньги? На новую логику, — голос почти сорвался, стал хриплым, а щеки покраснели до ужаса.       — Знаю я, что дура, — тихо ответила девушка, крепко переплета свои пальцы, едва не запутывала их.       Алья лишь закрыла лицо руками и громко вздохнула. Её возмущению не было границ даже в пределах космоса. Она переживала подругу, но никак не понимала её логику и поступки. Не понимала, кто бы стал возобновлять дружбу с человеком, который её предал. "       — Мы были с Адрианом вчера, — начала Мари и слегка провела ногтем по поверхности руля.       — С кем? — закашлявшись, ответила подруга и хитро улыбнулась.       — Мы дрались. То бишь, практиковались в методах самообороны, — на щеках девушки возник слегка заметный румянец. — Но вдруг пришли они и застали нас не в очень удобном положении. А потом Агрест подрался с Куффеном…       Выражение лица подруги менялось по сто раз в секунду. Рот то открывался, едва выдавливая звук, то закрывался. Настоящая немая сцена, ведь слов она подобрать так и не смогла. Нормальные, по её мнению, отношения Мари с Адрианом ей нравились, но этот испорченный вечер странным человеком, как Лука её злил.       — Эта амеба бесхребетная всегда всё только портила, — буркнула девушка, нахмурилась и скрестила руки на груди.       Дюпэн-Чен хохотнула и остановила авто за квартал от отделения высшей полиции Парижа. В груди немного нарастала паника. За ней припарковался Нино и все без лишних слов вышли. Алья уверенно выдохнула и решительно пошла вперёд, Маринетт остановила её, схватив за руку.       — Секунду, нам нужно, чтобы было как можно больше людей, — строго молвила она и вышла вперёд. — Машин не много.       — Все внутри здания, не додумалась? — усмехнулся Нино, но тут почувствовал на себе колкий взгляд коллег.       — Пошли, — холодно продолжила брюнетка и указала рукой на черный забор, который ограждал территорию отделения.       — Через забор? — удивился Лейф и любопытно вскинул бровь.       — Нет, через ограду, — съязвила Алья и косо глянула на него.       — От замены слов результат не изменится, — хмыкнул он, но сразу же успокоился.       — Вот ты и полезешь первый, — тут же ответила Сезер и указала рукой на не очень высокий металлический забор.       Мужчина оперся двумя руками о край ограды, поставил ногу на небольшое бетонное возвышение и перепрыгнул на другую сторону. За ним последовали и остальные. Ограда была невысокой, поэтому перепрыгнуть было не очень сложно. Все разошлись по местам, Алья отправилась к центральному входу, спрятав наличие жилета и полицейской рубашки под курткой.       Внутри было очень много людей, и Алья даже немного растерялась, что делать. Она огляделась вокруг и решила сделать всё максимально незаметно, хотя в этом и не была уверена. Девушка зашла в один из темных коридоров здания и заприметила мусорный контейнер, где собралось немало бумажных отходов. Она тут же достала из кармана телефон и включила камеру для проверки наличия камер видеонаблюдения в коридоре. Это самый обычный способ проверки, который зачастую выручал и не только на работе. Камера улавливает лучи, которые невозможно заметить просто так. Шатенка внимательно наблюдала за экраном своего телефона, но нигде не заметила белый свет лучей, которые бы исходили из видеокамер. Сезер быстро достала зажигалку из кармана и поднесла к мусору в контейнере. Когда на краю верхней бумажки появился красный огонёк — девушка побежала прочь, где было бы много людей. Ещё минуту всё было спокойно, но позже послышался взрыв. Всё люди, охрана и рабочие испугались и выбежали посмотреть на происшествие. Краем глаза Алья заметила большой огонь, который переполнял бак и перешёл на ближайшую стену. В холле появилась толпа людей, на всех лицах читался страх и ужас. Дежурный и охрана двинулись туда, схватили огнетушители и принялись тушить огонь. Всех людей приказали вывести из помещения и прекратить работу на небольшое время. В это время Алья пробралась в кабинку дежурного и начала рыться по ящикам, спрятавшись под стол. Руки неистово дрожали, а ключей в ячейках не было. Она начала рыться в столе и тихо чертыхаться от недостатка времени. Открыла нижний ящик и заметила вязку ключей, один из которых был подписан «а22». Расшифровала это как «второй архив второго крыла», ведь на втором этаже подобных помещений не было. Сезер схватила его, прикусила губу и села под стол, когда услышала приближающиеся шаги и гневный мужской голос. Двое мужчин прошли мимо кабинки дежурного с огнетушителем в руках.       — Если я найду того, кто устроил поджог — сразу на части разорву, — и без того грубый голос совсем осел и пропитался злостью.       — Его бы найти. Ты же, идиота кусок, камеры не включил, — ответил ему другой голос. — Зачем они? Зачем?! Вот сейчас узнал! Идиот!       Они повернули за поворот, а Алья ринулась прочь, едва не поскользнувшись на скользком полу. Она побежала в сторону восточного крыла, где должны были быть Маринетт и Адриан.       Дюпэн-Чен всё время не находила себе места, как бы Агрест не пытался её успокоить. Тело предательски дрожало, кровь кипела, а вены, казалось, сильно сузились. Она могла почувствовать, как кровь течет по венам, как вязкий яд, быстро распространяясь по телу. Они с Агрестом прятались в темных уголках крыла, чтобы остаться незаметными для работников. Недалеко был и сам архив. Как только они услышали бег — Мари выглянула из своего «укрытия» и заприметила Алью, которая изо всех сил бежала по коридору. Брюнетка схватила подругу за руки и утянула за собой в темноту.       — Я не нашла третий ключ, — девушка тяжело дышала, жадно хватая ртом воздух.       Алья оперлась о стену и пыталась отдышаться. Сердце бешено колотилось, тело сжалось, как мячик, а ноги казались ватными и чужими. Девушка достала свой смартфон и сказала Нино и Максу уходить из здания и охранять местность. В это время три следователя двинулись в глубину тьмы, к архиву, который располагался в конце коридора. Освещения не было, лишь глухая стена. Коридор этот начинался под лестницей на второй этаж, и заканчивался дверью в архив с левой стороны. Освещения не было, лишь пыльно и тесно вокруг. У Адриана появилось резкое желание чихнуть, но он плотно закрыл нос и попытался сдержать порыв. Алья включила фонарик на телефоне и освещала путь, крепко сжимая в руке ключ. Она передала ключ Маринетт и та попыталась вставить ключ в замочную скважину. Как только ключ тихо провернулся в замочной скважине, сзади послышались шаги. Сердце напарников остановились, Алья рефлекторно выключила фонарик, а Мари уже схватила её за рукав куртки и потянула в сторону. Она потянула её в какую-то комнату рядом с архивом, дверь которой была приоткрытой. Адриан быстро последовал за ними и закрыл за собой дверь. Это была небольшая пыльная подсобка, переполненная ведрами, швабрами и разными принадлежностями для уборки. Они молились, чтобы тот мужской силуэт никого не заметил. Коридор хоть и был достаточно узкий, но длинный и вмещал в себе вход в архив и пять разных кабинетов, по всей видимости, подсобных.       Маринетт жестом указала Алье прятаться под небольшой стол, на котором стояло много вещей, в темноте разглядеть было очень трудно. Адриану она приказала стать за шкаф в конце комнаты и не высовываться. Сама же девушка залезла в шкаф, постараюсь как можно меньше шуметь, что сначала получилось не очень. Услышав приближающиеся шаги, все затаили дыхание и замерли. Услышали, что соседняя дверь открылась и сразу же закрылась. Несколько секунд Гробового молчания казались вечностью. Бесконечным песком в песочных часах, которые можно переворачивать, а время лишь бежало. Шаги послышались снова, но на этот раз уже открылась дверь комнаты, где сидели следователи. Все сжались и крепко напряглись, а охранник осветил помещение фонариком. Не заметив ничего подозрительного, мужчина вышел и закрыл дверь подсобки. Маринетт облегченно выдохнула и приоткрыла дверь шкафа. Она поймала взгляд Альи и указала пальцем на выход. Подруга отрицательно мотнула головой и указала пальцем на соседнюю комнату, где находился человек. Шаги вновь заполнили гробовую тишину в комнате, но на этот раз мужчина возвращался и уходил прочь. Маринетт тихо вылезла со шкафа и жестом позвала друзей за собой. Приоткрыла дверь и заглянула в щель. Никого. Девушка позвала всех за собой и на носочках побежала вперёд, опасливо оглядываясь. Адриан успел вернуться к двери в архив и вытянуть ключ, который так и остался торчать.       Все выбежали из прохода и двинулись к черному выходу, откуда пришли. На пути к выходу они едва не попались на глаза двум сотрудникам отделения, которые разговаривали и курили сигареты в кабинете с открытой дверью. Все трое полицейских выбежали на улицу и продолжали движение против сильного ледяного ветра. Перепрыгнули через забор и побежали дальше, к автомобилю. Заметили, что за ними следом кто-то бежит, и ускорили шаг, но чуть позже поняли, что это были лишь Нино и Макс, которые всё время были там.       — Быстро в машины, — скомандировала Мари, задыхаясь. — Нужно бежать.       — Вы ключ взяли? — на ходу спросил Макс, и Адриан достал ключик из кармана. — Отлично, поехали.       Сердце Дюпэн-Чен и Сезер бешено колотилось, готовое вырваться из груди, пробив ребра. Все время они пытались восстановить дыхание и привести себя в норму.       — Мы уже воры, а не следователи, — усмехнулась Алья и поправила очки на переносице.       — Без этой информации мы не расследует дело, а значит, не будем следователями, — отрицала Мари и расстегнула верхние пуговицы на рубашке, глубоко вдыхая.       Алья порылась в карманах своей куртки и глянула на подругу шокированным взглядом.       — Чёрт возьми, кольцо…