Лисья свадьба

Глава 1 Предложение, от которого невозможно отказаться

Вязкую тишину водной тюрьмы, разбавляемую лишь звуком падения капелек воды, к которым за последние дни успел притерпеться, заточённый в эту темницу узник, внезапно нарушил скрип отворяемой двери, а затем последовавший лёгкий шум шагов, всё больше приближающихся к единственному обитателю этого мрачного места. Повелитель пика Цинцзин хребта Цанцюн бессмертный мастер Шэнь Цинцю томился в этой темнице вот уже три месяца как. Признаться, он думал, что стоит ему сюда попасть, как мелкий зверёныш и его новый хозяин, эта старая жаба Лао Гунчжу, примутся за него всерьёз, и дни его будут проходить в нескончаемых страданиях. Однако, как ни удивительно, стоило ему здесь оказаться, как практически все забыли о его существовании. Ни зверёк, ни хозяин дворца ни разу не почтили его своим присутствием. И это было странно. Очень странно. Заглядывали только ученики, охраняющие это место. Они приносили ему еду трижды в день. И это было ещё нелепее. Это всё само по себе было смешно. Однако то, что эти кушанья скорее напоминали королевскую трапезу, было ещё более бессмысленно. А с того времени, когда на второй день его там пребывания ученики Хуанхуа занесли целую обстановку с большой удобной кроватью и устроили для него все условия комфорта, создавалось впечатление, словно он обитал не в холодной темнице в качестве заключённого, а в роскошной гостинице, как гость. Даже стражники скорее напоминали услужливую прислугу. Да ему даже свежеприготовленный высококлассный чай регулярно доставляли! Ученики не могли действовать по своему почину. Значит им кто-то приказал. А приказы здесь раздают только двое. Старая свинья с удовольствием уморила бы его с голоду и в холоде на жёстких камнях. Да и этот зверь, которого он имел несчастье вырастить, так же мало был похож на того, кто действует альтруистично и проявляет сострадание к тем, кого считает врагами. Поэтому всё это было воистину загадочным. И, по правде, сильно тревожило Шэнь Цинцю. События приняли отнюдь не тот оборот, который был очевиден. Его ожидания не оправдались. Ему радоваться, но он не из тех, кто предаётся бесплодным иллюзиям. Если всё сейчас относительно хорошо, значит в будущем будет ещё хуже, чем можно было предположить. Нет ничего страшнее, чем мука неизвестности. За это время Цинцю успел уже себя основательно накрутить. Нервы уже были похожи на натянутые канаты, которые в любой момент могут лопнуть… — Надеюсь, учитель хорошо проводит здесь время, — раздался голос полный довольства и даже самодовольства. Зверёныш всё же вспомнил о своём пленнике. — Однако ему, наверное, скучно. Этот ученик пришёл, чтобы скрасить пребывание дорогого Шицзуня в своём гостеприимном жилище и немного поболтать. Ло Бинхэ устроился на холодном камне в удобной позе и явно нацелился на продолжительную беседу. Шэнь Цинцю уже настроился выдержать любую пытку… как оказалось, мелкий ублюдок пришёл всего лишь поболтать. Цинцю уже чувствовал себя потерянным. Он не понимал, что происходит, и к чему вообще всё идёт. И это неведение всё больше напрягало. Повелитель Цинцзин не был привычен к такой вещи, как незнание. Пусть это и было незнание чужих мотивов и намерений. Обычно он всё знал наперёд. Он прекрасно разбирался в человеческой природе: в психологии отдельно взятых лиц и малейшей подоплёке их действий. — Молчите? Вы, как всегда, не желаете удостоить этого ученика ни словом, ни взглядом, — сказал Ло Бинхэ с тяжелым вздохом. А потом продолжил уже с яркой улыбкой. — Однако это скоро изменится. Ведь этот ученик пришёл не просто так. У него есть новости для учителя. Случилось нечто хорошее. То, чего ученик ждал уже очень давно, а готовился к этому вот уже несколько месяцев. И, как преданный ученик, этот Бинхэ сразу же пришёл на аудиенцию к Шицзуню, чтобы поделиться. Сердце Шэнь Цинцю сжалось. Дурное предчувствие захватило всё его существо. Он понимал, эта странная радость мелкого отродья для него ничем хорошим обернуться не может. Да на лице мелкого гадёныша аж цветы распустились! Не к добру это… — Учителю, наверное, интересно узнать, что это за новости, — протянул демонический полукровка, весь светясь изнутри. — Что ж, ученик, разумеется, не заставит глубокоуважаемого Шицзуня томиться долго в неведении. Этот ученик заманил лидера секты в ловушку. Он позволил лидеру Юэ получить ложную информацию о том, как плохо живётся Шицзуню в тюрьме Хуанхуа, что над ним издеваются и страшно пытают… И дорогой сердцу учителя Юэ Цинъюань повёлся. Он как раз направляется сюда, чтобы устроить спасение своего шиди. Вот только… Он не знает, что в расположенном по дороге во дворец Хуанхуа удобном ущелье затаились люди этого Бинхэ и ожидают его появления, чтобы подло напасть. Его ждёт смерть от десяти тысяч стрел. А после его гибели, этот ученик может приняться уже и за Цанцюн… Пройтись там огнём и мечом, например. Ло Бинхэ наблюдал, как с каждым его словом Шэнь Цинцю всё больше бледнеет. При виде этого зрелища неприкрытого страха и боли, что промелькнули на лице его учителя его охватили смешанные чувства. — У учителя есть шанс спасти своего драгоценного шисюна, а заодно и хребет Цанцюн, — Ло Бинхэ всё ещё сохранял радостную улыбку, но теперь она уже не была и в половину такой искренней, как прежде. В глубине его глаз залегла тьма. Увидев же, как вскинулся его учитель при этих словах, и явно отобразившуюся в его глазах надежду, он и вовсе помрачнел. — Ещё не поздно. Этот Бинхэ может в любой момент отменить засаду и отозвать своих людей. На что именно готов учитель для спасения Юэ Цинъюаня, своих никчёмных учеников и секты? — На всё, — проговорил Шэнь Цинцю сквозь зубы. Его прекрасное лицо в этот момент больше всего напоминало маску смерти. Сказав всего два слова, Шэнь Цинцю замолчал, больше не произнеся ни звука. Не стал он и интересоваться, чего от него ожидают или просить о чём-то. Он знал, раз зверёныш здесь и ведёт переговоры, он сам скажет о цели своего прихода. — Этот ученик знал, что учитель так ответит, — на этот раз у Ло Бинхэ не было ни сил, ни желания изображать улыбку. Он уже практически достиг цели. Повелитель демонов знал, что теперь может из Шэнь Цинцю верёвки вить. Однако он совершенно не был этому рад. — Этот ученик осведомлён, что учитель принадлежит к древнему клану девятихвостых лисиц, — сказал он и замолчал. О внутренней сумятице заклинателя свидетельствовали лишь слегка расширившиеся от удивления глаза. Шэнь Цинцю не ожидал, что об этом зверёнышу может быть известно. Потом, подумав, он пришёл к выводу, что его надоумил Мэнмо. Этот древний демон за свой век многое повидал и в таких эфемерных понятиях, как душа, разбирался лучше всех. Он, наверное, смог заметить необычную ауру повелителя Цинцзин. На самом деле Шэнь Цинцю принадлежал к древней расе небесных лис. Они были одними из самых могущественных кланов небесного мира — исконными небожителями. Однако несколько десятков лет назад в их клане случилась какая-то катастрофа, и всего за одну ночь целого вида небесных народов не стало. Мать Шэнь Цинцю попыталась спасти его перед своей гибелью. Она принесла его в царство смертных и, убегая от своих преследователей, спрятала где-то по дороге — сама же увела погоню за собой. Ту ночь она не пережила. — Пожалуйста, живи, — это были последние слова его матери, прежде чем она выпустила его из своих рук, напоследок поцеловав в лобик, в знак материнского благословения. А новорожденного малыша подобрал другой пятилетний ребёнок и вырастил. Это был Юэ Цинъюань, его Ци-гэ. Шэнь Цинцю и сам узнал обо всём этом только год назад. В его голове вдруг вскрылись воспоминания, которые его мать запечатлела в глубине его сознания. Так он узнал кем был, и кем были его родители. Однако его силы божества были запечатаны, а самостоятельно эту печать ему было не снять. Да и любому другому живущему из мира смертных это также было не под силу. Так что вернуться на исконную родину у него не было возможности. А, честно говоря, и желания. Он единственный спасся из своего клана. Возвращаться там было не к кому и незачем. Эти мысли промелькнули всего-то за мгновенье. — Как этот ученик уже говорил, он знает об истинной сущности учителя, — повторил Ло Бинхэ. Однако на этот раз он продолжил и дальше развивать мысль. — Также этому Бинхэ известно, что небесные лисы по своей природе двуедины, обладая одновременно и мужским, и женским началом, и поэтому они могут менять свой пол по собственному желанию. Это было так. Небесные лисы в принципе рождались бесполыми. А затем принимали комфортный для каждого пол в определённом возрасте, самостоятельно решив к какому гендеру они сами себя относили. Так было, если родители не принимали решение за своего ребёнка в пору его младенчества. Однако такое случалось крайне редко и по очень серьёзным причинам. Тем не менее, подрастя, этот лисёнок мог поменять свой гендер, если считал, что установленный родителями ему не подходит. Именно так получилось с самим Цзю. Перед вечным расставанием, его мать сама установила для него мужской пол. Она считала, что в жестоком мире полным сиротой мальчику будет жить легче, чем девочке. Может она была и права, кто знает… Шэнь Цинцю вынырнул из своих мыслей и услышал завершение речи этого мелкого отродья. — …это предложение. Моё условие состоит в том, чтобы Шицзунь стал женщиной, вышел за меня замуж и родил мне наследника. После этого он может быть свободен, и волен будет идти куда хочет. А счёты этого Бинхэ с сектой Цанцюн будут погашены. Учитель согласен? — Разве у этого… ученика нет жён, которые могли бы родить ему наследника и даже не одного? — при произнесении одного лишь слова "ученик" у Цинцю почти судорогой свело язык. Особенно после такого предложения. Однако сейчас было не время показывать свой гонор и недовольство. Не тогда, когда жизнь его брата и благополучие секты на кону. — Насколько этот мастер вспоминает, у него был целый гарем. — Учитель правильно указал — целый гарем. Но при этом ни одного ребёнка, — пренебрежительно махнул рукой полукровка. — Эти девицы ни на что другое, кроме помощи в подавлении эманации Синьмо оказались совершенно не годны. Кроме того, если кто-то из них и сумеет забеременеть и родить, будь то человеческая девушка или даже демоница, они смогут произвести на свет в лучшем случае квартерона. Однако этому ученику нужен только чистокровный небесный демон. И его можете родить только вы. Этому Бинхэ отлично ведомо, что такие, как вы, полукровок и иных видов смесков не рожают. Шэнь Цинцю задумался. Принять подходящий облик, более того, стать полностью женщиной со всеми вытекающими он мог бы. Несмотря на то, что его божественные силы были запечатаны, такие вещи не имели к ним никакого отношения. Магия бога и исконные лисьи природные способности были, по сути, разными вещами. С возвращением памяти, например, он вернул и способности своего вида. Именно тогда-то его аура скорее всего и изменилась. До того он ничем от простого смертного точно не отличался. Заклинатель мог теперь принимать облик белоснежного лиса. Однако, не волшебного девятихвостого, как должно было быть, а обычной, на первый взгляд, лисицы. Вот только с двумя хвостами, вместо одного. Глаза его оставались неизменно такими же зелёными даже в облике его второй ипостаси. Зелёный цвет глаз был фамильной чертой для представителей их клана, как он теперь знал. Гендер он тоже смог бы изменить, если бы захотел. Вот только… Одна мысль о том, зачем проклятое отродье требует этих перемен отзывалась тошнотой. При любых других случаях, Шэнь Цинцю прикончил бы ублюдка, после таких слов, однако сейчас он был полностью бессилен. Выродок загнал его в угол… И сам он это тоже прекрасно знает. Не удивительно, что разгуливает здесь с таким уверенным видом. — Шицзунь согласен на это условие? — впервые с того момента, как он вошёл в темницу, голос Ло Бинхэ звучал неуверенно, а на лице виднелись следы беспокойства. — Согласен, — прошелестел вмиг пересохшими губами Шэнь Цинцю. — Вот и отлично! — просиял этот зверь ясным солнышком, в миг вернув прежнее расположение духа настоящего победителя. О, как хотелось Шэнь Цинцю прыгнуть вперёд и загрызть это отродье! Навеки стереть эту отвратительную улыбку с его лица. Уничтожить его всего. Раздавить. Однако, слишком уж обстоятельства изменились. Теперь у этого зверя была позиция силы в их противостоянии, потому и смеет диктовать эти свои такие дикие условия. Цинцю только и оставалось, что принять его условия и смиренно склонить голову… А что ещё он мог сделать? Демонический ублюдок сумел найти его слабое место…