Клинок и Пламя

                    — Ах, какие чудесные вышивки на этом шарфе! Моя дорогая Клари, посмотри, он замечательно подойдёт к твоим глазам! И скроет твои короткие волосы! Моя дорогая, это совершенно неприлично, носить такие короткие волосы, ты леди, моя дорогая…       — Матушка, я дипломированный маг, мне не положены косы, — ответила Рисса, более для приятельниц баронессы, чем для неё самой.       Почтенные дамы, уже приготовившиеся осудить развращённые привычки столичной молодёжи, мигом переменили своё мнение, вспомнив, что старшая дочь барона де Турей с отличием окончила Академию Магии.       — Да-да, разумеется, я помню. А вы знаете, мои дорогие подруги, что Его Величество наградил мою дочь "Золотой ветвью"?       Послушав пару минут восторженные аханья, баронесса продолжила безудержно хвастать достижениями Клариссы, преувеличив их, по обыкновению, во много раз.       — А теперь она приехала в родной дом, чтобы привести к алтарю нашу дорогую Ангелину. Ах, как вы знаете, мой ангелочек выходит замуж за весьма солидного человека. Господин Пикар был готов взять мою девочку даже с небольшим приданым, но мы с бароном де Турей уж постарались не ударить в грязь лицом и достойно одарили нашу малышку! Ах, вы только посмотрите, какие чудные браслеты! Моя дорогая Клари! Взгляни, тебе нравятся эти браслеты?       Рисса скользнула взглядом по ничем не примечательным украшениям и собралась уже пойти дальше, когда увидела небольшой скромный камень, обработанный в форме кабошона. А вот это было действительно интересно! Случайно ли, но ювелир правильно огранил кроваво-красную шпинель, которую нередко принимают за рубины. И мало кто знает, что шпинель для мага более предпочтительна, чем какой-либо другой камень. И не как артефакт, амулет, талисман или боги знают ещё что, а как мощный хранитель, не позволяющий отдавать свой дар более чем это можно. Редкий случай, когда маг любого уровня силы, мог завязать свою магию на выбранную основу. В Академии преподаватели говорили, что любой маг обязан иметь такой камень, чтобы не выгореть в один момент при сильном всплеске, и особенно это касалось универсалов, которые обычно были боевиками, чем кем-либо другим. Вот она, Рисса, служила в городской страже только потому, что обладала помимо боевых навыков ещё и аналитическим мышлением. А многие из её сокурсников ушли штатными магами в армию и военный флот. Впрочем, туда уходило большинство магов, лишь бытовики и лекари чаще вели мирную жизнь. А что делать, если с юга их королевство граничит со степью, а там земля орков.       Эти невысокие коренастые зеленокожие существа кочевали по степи, не гнушаясь грабежами, сжигая селения и уводя в рабство людей. Зато светлые эльфы, чей Великий Лес касался королевства с запада, не вмешивались в дела людей. Они вообще редко выходили из своих Священных Рощ, как и дроу, чьи горы высились буквально в двух шагах. Несмотря на то, что Рисса была более аналитиком, чем боевым магом, она без возражений пошла служить и защищать своё королевство, а после победы в пограничную стражу. Тоже неплохо, если рассудить, жаль только что сливать силу некуда — её берегли и на опасные задания брали редко. А ей было нужно! Просто необходимо это делать! Где-то на краю сознания щебетали мать со своими подругами, обсуждая то ли шарфик, то ли вышивку, то ли новые панталоны. Хотя нет, публично выбирать такую интимную часть туалета — это неприлично, и предлагать их будут не в общем зале, куда зайти может даже мужчина, а в отдельном кабинете, где можно рассмотреть детали и оценить качество полотна.       — И подвязка! Обязательно, нужна подвязка! Должен же новобрачный что-то сохранить на память о первой ночи!       Рисса хмыкнула — потеря невинности не такое уж и важное дело, особенно для магессы. Преподаватели строго следили за девочками лишь до шестнадцати лет, когда неудачная близость могла навредить нестабильному дару, но после того, как эта дата миновала, запреты снимались и многие очень скоро обзаводились сердечными приятелями, как их называли в их среде. И не всегда это были соученики, некоторые находили друзей и в городе.       Это Рисса продержалась до восемнадцати, да вот только не из-за высокой нравственности — от этого вне родительского дома излечиваются быстро, а потому что была влюблена. Внимания своего объекта она всё же добилась, только не удержала, быстро сообразив, что лучше перебраться в стан равнодушных девиц, чем тех, кто бегает за предметом своих чувств. О, Саний был достоин поклонения и восхищения; золотые кудри, небрежно рассыпанные по плечам, белоснежные зубы блестят сквозь приоткрытые губы, стройная фигура. А голос! Какой у него был голос! Был, потому что Саний оказался весьма неплохим боевиком и прекрасно показал себя во время очередного сражения с орками. Но шаманы зеленокожих сильны, и многие пострадали от ядовитого дыма, пущенного их стараниями. Когда Рисса встретила бывшего возлюбленного в последний раз, была удивлена, как изменился его бархатный баритон. Впрочем, обаяния красавцу это не убавило, напротив, многие девушки готовы были на всё, стоило этому герою войны только вздохнуть. Рисса тогда едва избавилась от бывшего возлюбленного, зачем-то решившего освежить давние воспоминания. От Сания была только одна несомненная польза: он научил выплескивать свою силу через занятие любовью. Эх, Саний, Саний, ты уже прошлое, но где сейчас найти такого? А то действительно придётся опять делать в подвале ремонт.       — Моя дорогая! Клари! Клари!       — Матушка?       — Посмотри, это дискайский шелк. Как тебе, нравится?       — Красивый.       — А цвет? Посмотри, какой чудный лиловый цвет! Или этот? Платье будет просто изумительным!       — Да, матушка, — Риссе было всё равно, но ткань показалась приятной и на вид, и на ощупь.       — Тогда срочно к мастерам, срочно! Нужно успеть сшить новое платье до приёма. Ты же приехала надолго, моя дорогая? Тогда мы устроим приём в первую субботу после свадьбы нашей дорогой Ангелины. Касси, дорогая, ты согласна?       — Да, матушка.       — Ах, какая у вас почтительная дочь, баронесса! И ведь не скажешь, что она магесса!       — Ах, леди Трит, мы с моим дорогим супругом, дали всем своим дочерям прекрасное воспитание! — щебетала баронесса, вытаскивая из пёстрого вороха на столе то тесьму, то ленты, то кусок кружева.       Утро уже давно перешло в день, и в лавке становилось немного душно. Дамы же будто не замечали неудобств, гоняя взмыленных продавцов и их помощников, и на столе постепенно росла гора товаров. Рисса равнодушно смотрела на эту суету, по опыту зная, что её матушка не успокоится, пока не соберёт вокруг себя ворох нарядов. Другое дело, что оплачивать всё это собралась магесса, а потому она тщательно будет отбирать то, что следует купить, а что может подождать или вовсе не приобретаться. У Риссы было отличное жалованье, собственный дом, дополнительное содержание от казны для покупки артефактов и ингредиентов, которое она, имея четвёртую степень, расходовала меньше, но тратить деньги на бесполезные тряпки не собиралась. А вот купить себе новую куртку не помешает, помнится в детстве, ей очень нравились мужские наряды для верховой езды — куртка, кепи, кожаные штаны и высокие сапоги. Может, по сравнению с громоздкими платьями, в которые наряжали девочек? И пока баронесса с подругами копалась в своё удовольствие в товарах, девушка прошлась вдоль шкафов, присматривая уже обновку для себя.       К сожалению, ничего интересного тут не нашлось, быть может, потому что это была дамская лавка? Наверное, следует зайти туда, где одевают мужчин, но Рисса сомневалась, что и там найдёт что-либо подходящее. Или заказать для себя? Она представила, как подходит к мастеру дамского платья и просит сшить его куртку и штаны, его изумление и улыбнулась — здесь, в провинции, даже магессы стараются одеваться более консервативно. Вот недавно она как раз видела проходящую мимо коллегу — платье до щиколоток с разрезами по бокам и блузка. И даже волосы длинные, заплетены в косу. Может, потому что это не маг-универсал, а лекарка? Дома Риссе шили на заказ, но там никого не удивляло, что магессы носят мужскую одежду. Но в Ламберти ей вряд ли сделают тот наряд, который хочется, а Риссе нравится именно здешний, отличный от других мест. Или стоит купить мужской комплект и представить как образец?       Однако обдумать столь интересную идею Риссе не удалось: госпожа баронесса остановила, наконец, свой выбор на нескольких штуках шёлка и теперь требовала, чтобы дочь оплатила всё-всё-всё, раз обещала.       — Да, матушка. И пока я занимаюсь скучными финансовыми вопросами, не желаете ли прогуляться в чайную и выпить там чашечку чая с кексом?       — О, моя дорогая девочка! Ты так заботлива! Не правда ли? — баронесса живо повернулась к подругам и, под их одобрение, направилась к выходу из лавки.       Продавцы тоскливо проводили процессию взглядом и повернулись к оставшейся леди, понимая, что та платить за всю гору барахла не будет. Так и оказалось — магесса спокойно уселась напротив стола и начала командовать, что следует оставить, а что убрать. В результате количество товара уменьшилось едва ли не вдвое, зато к нему добавилась пара кусков хорошей замши и несколько кусков тонко выделанной кожи.       — Вот это отправите к трактиру «Золотая подкова», спросите слугу барона де Турей, отдадите ему, — закончила Рисса, когда взмыленные продавцы закончили упаковывать товар.       — Как прикажете, госпожа Магесса, всё будет выполнено в лучшем виде, госпожа Магесса… — заверяли Риссу прислужники, а она уже в который раз подумала, вот как низшему классу удаётся произносить именование её должности с большой буквы, словно это личное имя?       Не поняла и вышла на улицу, осматриваясь в поисках матери. Баронесса ожидаемо нашлась в самой дорогой чайной, за столиком уставленными пирожными и кексами. Поглощая сладости, она громко рассказывала, какая у неё знаменитая старшая дочь, как удачно вышла замуж средняя и какой уважаемый жених у младшей. О сыновьях почтенная леди уже успела поведать всем желающим, однако время от времени в её речи мелькали и их имена. Рисса усмехнулась — мать не изменилась за прошедшие годы: всё та же недалёкая квохтунья, более всего любящая своё исключительное положение и своих детей, что обеспечивали его. И супруг, разумеется, ведь это он дал старт столь блестящему положению. Семья барона де Турей не была самой знатной в их округе, над городом властвовал князь де Парм, а первой красавицей считалась графиня дю Баррей, но всё же и семья Риссы пользовалась уважением.       Магесса совсем уже было направилась к матери, когда увидела вывеску лавки для мужчин, и решила, что не разорится на сладостях баронессы, если заглянет ещё в одно местечко. И правда, оружейная лавка оказалась настоящим кладезем, полным сокровищ, как с точки зрения мужчины, так и мага-универсала. Там нашлось даже тёмно-эльфийское оружие, не самого лучшего качества, но всё же. Рисса перебирала короткие мечи, которые так любят дроу и думала, что истинные илитиири никогда бы не взяли их в руки — слишком грубо сделаны. Наверное, это изделия какого-нибудь ученика. Но даже такие мечи были прекрасны. И весьма ценные для магов, так как могли ненадолго удерживать магическую энергию.       Рисса мечтала купить однажды настоящий меч дроу, но… стоили они столько, что даже озвучивать сумму было страшно. А вот на такие поделки её средств бы хватило, но не хотелось — маги не покупали первое попавшееся оружие: оно должно слиться с силой, поддержать её, усилить, а не быть обычным мечом.       Рисса купила себе метательные звёздочки и оправилась за матерью, но снова не дошла: откуда-то послышался шум, детские крики, очень необычные для тихого и сонного городка. Магесса постояла, раздумывая, что важнее — отправиться уже домой или пойти посмотреть, что там происходит. Любопытство победило, и Рисса направилась в сторону, откуда доносились крики.       Идти пришлось недалеко, за поворотам, на площади Висельников — весёлое название, как раз там, куда приходят желающие нанять охранников или купить рабов, толкалось несколько неряшливо одетых ребятишек из самых низов. Те, что были поопрятнее и побогаче, стояли небольшой стайкой чуть дальше, но всех их роднило одинаково восторженное и удивлённое выражение на лицах: у стены стояли дроу. Причём истинные подземельщики — с десяток хорошо одетых воинов со знаком Дома на груди, и один посредине, в лёгкой рубашке с траурной лентой в косе.       Дроу. Здесь, в Арвенте.       Зачем?