VII
14 декабря 2020 г. в 14:21
тобио не спал всё это время, его слишком тянуло к рыжику, слишком уж его кровь сладко пахнет, а то как его сердце стучалось, ммм, это заставляет желать его ещё больше, парень уверен кровь этого коротышки не менее вкуснее чем на запаха.
в кагеяме горит желание взять и вонзить ему в шею свои клыки, и пить эту сладкую и желанную кровь, напиться вдоволь и не желать больше ничей, но он уверен что будет жалеть о содеянном.
кагеяма прикрыл глаза локтем и вздохнул, он ещё никогда не желал так чьей то крови, только если после долгой голодовки, которой он объявил своей сестре. продержался он долго, но кровь в конце он всё же выпил. пить кровь из пачек не так уж страшно чем на прямую, но пить её прямо из человеческого тела намного приятнее, вонзать в кожу свои острые клыки и пить её, это не описать, это нужно попробовать самому, это настоящие блаженство.
кагеяма прикусил свою нижнюю губу до крови, когда понял что ненароком не позвал хинату, пока представлял как вонзает в его загорелую и так вкусно пахнующию шею свои клыки и пьёт, пьёт эту сладкую кровь, как очень дорогое и старое вино Rüdesheimer Apostelwein, восемнадцатого века.
посреди ночи кагеяма пробрался в свою комнату, где спал хината. брюнет сел на кровать возле хинаты и вдохнул воздух полной грудью, вкусно. кагеяма склонился к лицу парня и провёл пальцами по щёкам парня.
— красивый. был бы ты девушкой было бы куда легче. — кагеяма обножил свои клыки и провёл ими с плеча к шее парня, сглотнул ком в горле.
— боже. почему именно ты. — кагеяма отсранился с шеи парня и облизнул свои губы.
— кагеяма-сан?
брюнет посмотрел в глаза напротив, они были открыты и кагеяма начал подсознательно паниковать, но не показывая это своей физиономией.
— м? почему не спишь?
— я только проснулся, что ты здесь делаешь, кагеяма-сан?
— мне нужно было взять ключь, — достал ключ из прикрыватой тумбочки, — ты извини за то что по беспокоил твой сон, хината-кун.
— нет, ничего страшного.
— сладких снов.
— тебе тоже сладких снов, кагеяма-кун.
тобио вышел с комнаты и закрыл за собой большую красно-золотистую дверь.