Две стороны одного мира

       Утром под уничижительным взглядом матери и одобрительным отцовским, Мейд покинула поместье и переместилась через камин к миссис Тидей. Она глухо выдохнула, перешагивая через каминную решётку и чуть шатаясь, заметила хозяйку дома. Миссис Тидей была древней, миниатюрной старушкой, ростом превосходившему, пожалуй, только крупного гоблина, но зато с ярко синими, к старости совсем не помутневшими глазами.       — Вся в этой дурацкой саже… — недовольно бурчала Мейд, очищая одежду специальной щеточкой, заранее лежащей на каминной полке.       — Подожди, милая, — нетороплива встала с кресла, за которым миг назад читала какой-то увесистый том, сказала миссис Тидей. И наведя на Мейдлин волшебную палочку сказала: — Тергео.       Вся сажа тут же испарилась и слизиринка обречённо вздохнула, рассматривая себя сверху вниз и обратно.       — Неужели за столько лет никто не может придумать, чтобы чародеи каждый раз не измазывались в этой чертовой саже?! — раздраженно восклицала Мейд, глядя на усмехающуюся старушку.       — Подожди совершеннолетия и сможешь спокойно с ней управляться! — дружелюбно улыбнулась ей старушка.       — Но я не хочу убирать грязь! Я хочу, чтобы ее изначально не было! — продолжала бушевать блондинка, идя вместе со старушкой в коридор.       — Вот закончишь Хогвартс и займешься этой проблемой! — Предложила вновь мисс Тидей. Мейд на это лишь фыркнула.       — Ну, вот это вряд ли! — улыбнулась девушка, подходя к входной двери. — Я хочу заняться чем-то более интересным, — добавила она и попрощавшись со старушкой вышла на, полную летним солнцем, улицу Лондона.        «Интересно, я когда-нибудь понравлюсь миссис Уизли…» задумчиво и не спеша бредя по улочкам, думала Мейд. «Но она же пригласила тебя на ужин вчера… а еще сегодня просто так разрешила прийти…» ответило подсознание. Мейд зевнула и поморщившись перешла на теневую сторону улицы, подальше от яркого солнца.        Девушка впервые завидовала Грейнджер.        Видите ли, Мейд привыкла, что к ней все всегда хорошо относиться. Послушная ученица, хорошая дочь… чистокровная волшебница в конце концов… А тут столь неодобрительный и холодный взгляд. Ей должно было быть все равно, да чего там, один человек из всех! Но ей не было все равно. Хотя она и прекрасно понимала почему к ней такое «особое» внимание.        Миссис Уизли есть за что ей не доверять, да и другим тоже… Может тот вечер в поместье Ноттов и принес свои плоды, но не так уж и много. Лейнону до сих пор многое не говорили и не доверяли, но и это можно было запросто объяснить.       Но вот что было обидно, так это утерянное доверие золотого трио. Если близнецы простили ей тот злополучный последний месяц учебы в Хогвартсе, то Рон, Гермиона и, как убедилась вчера Мейд, и Гарри нет. «Зато с Фредом и Джорджом вы стали закадычными друзьями!» напомнило подсознание, Мейдлин хмыкнув повернула за угол, еще минуты три, и она будет в сквере перед заветным домом.       Это была правда, близнецам она будто бы еще больше понравилась, и шутки в ее сторону становились все более рискованными и едкими, хороший знак. Так они шутили только с самым близким окружением. «Да и о чем я переживаю?! Они в сто крат лучше Гермионы, Гарри и Рона!» подумала Мейд. «Они веселее, беззаботнее, взрослее…» от последней мысли девушка фыркнула. Может близнецы, внешне и взрослые «мальчики», особенно с их новыми, ГОРАЗДО лучшими стрижками, больше не походившими на женское каре, но стоило им лишь открыть рот и… Мейд усмехнулась. Вся взрослость вмиг пропадала, и перед ней вновь два малютки хулигана. Которые еще на ее первом курсе заколдовали снежки и те принялись летать за профессором Квиреллом, что в тот год вел Защиту от темных искусств. А вот внешне… Ух… Таких широких плеч еще поискать надо, а о росте и говорить было нечего, близнецы превосходили Мейд больше, чем на полторы головы. Но вот крючковатые носы, голубые как небо глаза, красивые руки и не сползающие с лиц озорные улыбки были неизменны.       — Так… — буркнула себе под нос девушка, боязливо оглядываясь по сторонам. Она уже успела пройти сквер и теперь прямо перед ней высился — дом номер 11, левее — номер 10, а правее — номер 13.        Убедившись, что маглов поблизости нет, Мейд мысленно повторила зачарованный адрес штаб- квартиры, и как только он добрался до «12», между домом 11 и домом 13, откуда ни возьмись, появилась видавшая виды дверь, а следом — грязные стены и закопченные окна. Добавочный дом словно бы взбух у нее на глазах, раздвинув соседние.       Девушка уже было поспешила к двери, но тут за ее спиной послышался звучный, густой голос и она, вздрогнув, обернулась.       — Замечательно…ну идем же… Доброе утро, — подмигнул ей Кингсли Бруствер. Мейд прекрасно знала этого высокого, лысого, чернокожего волшебника в странной шапочке и с золотой серьгой в ухе. Он работал в министерстве магии - мракоборцем, и не раз в прошлом, появлялся в доме ее семьи с очередным рейдом.       — Доброе… — тихо пролепетала Мейд, пока волшебник, хмыкнув и улыбнувшись ей, нажал на звонок. Из-за двери тут же раздались душераздирающие крики миссис Блэк.       — Ох, совсем забыл! Молли же просила не звонить! — спохватился волшебник, вместе с Мейд, второпях, заходя в дом.       — Подлые негодяи, мерзкие полукровки, осквернители нашего рода, порождение грязи… — все кричала старуха и ей вторил появившийся из кухни Сириус, посылая в мать такие словечки, что Мейд стало не по себе.       — Привет, — поздоровался с гостями хозяин дома, наконец сумевший урезонить матушку.       — Здравствуйте, — кивнула ему Мейд, поправляя выбившийся локон за ухо. — Миссис Уизли разрешила мне сего…       — Да да… они наверху, выгоняют докси, — кивнул на лестницу мужчина, и Мейд благодарно улыбнувшись поспешила к ней, слыша за спиной бас Кингсли Бруствера.       — Меня только что сменила Гестия, она взяла у Грюма мантию-невидимку, а я хочу оставить отчет для Дамблдора… — девушка навострила уши, но тут на лестницу, чуть не сбивая, видимо тоже подслушивающего, Гарри влетело лучащееся радостью нечто.       — Все-таки пришла! — улыбнулся ей Джордж, стаскивая с лица, закрывающую его нос и рот, странную повязку.       Мейд улыбнулась, он был забавным, даже не рассказывая какую-нибудь шутку.       — Конечно пришла, куда мне без вас.       — А ну-ка брысь с лестницы! Что там еще… — показалась не менее рыжая голова из-за Джорджа. — О… — произнесла Миссис Уизли, заметив гостью. — Заходите в комнату, все вы, — выразительным взглядом глядя на Джорджа и все еще стоящего рядом Гарри, скомандовала женщина. — Здравствуй, — не без холодка в голосе поздоровалась хозяйка с Мейдлин.       — Доброе утро, — выпрямившись и оглядывая комнату кивнула ей девушку. Тут же раздались пару приветствий от Фреда, Гарри, Рона, Гермионы, Джини и Рона.       — Если ты все-таки пришла, то поможешь вытравить докси! — заявил Фред, кидая Мейдлин точно такую же повязку на лицо, что была у Джорджа, да и у всех собравшихся волшебников.       — Л-ладно, — чуть заикаясь и ловя тряпочку, осветила блондинка.       Миссис Уизли наклонилась к лежащему на диване справочнику по домашним вредителям Златопуста Локонса, раскрытому на главе, посвященной докси.       — Будьте, пожалуйста, очень осторожны: докси кусаются, и зубы у них ядовиты. У меня есть, конечно, противоядие, но не хотелось бы к нему прибегать.       Она выпрямилась, встала лицом к шторам и жестом велела всем остальным придвинуться к ним ближе.        — Если боишься стань за мной, у меня волшебная палочка… — шепнул ей Джордж, на что она лишь фыркнула.       — Ты бы ей еще пользоваться научился… — пробормотала блондинка с веселой улыбочкой.       —Ах так! Ну тогда, если ты такая кусачая, оставлю тебя наедине с твоей гордостью и храбростью, ведь этим славиться ваш факультет? — прошептал ей рыжий, наклонившись к самому уху, и весело улыбаясь, Мейд поджав губы, озорно покачала головой и перевела взгляд на громоздкие шторы, около которых собрались ребята.       — Джинни, дай Мейдлин пульверизатор… — кивнула дочери Миссис Уизли и когда вся компания, крепким кольцом обступила шторы, продолжила: — Когда я дам команду, прыскайте немедленно, — сказала миссис Уизли. — Они полетят прямо на нас, но на жидкости написано, что хорошая струя сразу их парализует. Тех, которые лишились подвижности, кидайте в это ведро. — Она осмотрительно отошла с их линии огня и подняла свой пульверизатор.       — Внимание… начали!        И тут-то Мейд разом поняла почему она не учиться на Гриффиндоре. Стоило ей только-только, всего несколько секунд, распылить жидкость, когда из складки ткани, стрекоча блестящими жучьими крылышками и оскалив крохотные острые, как иголки зубы, вылетели докси. Девушка, морщась сжалась в страхе, прислонясь к стоящему ближе всех Джорджу, а тот на это лишь рассмеялся и одним движением руки переместил ее за свою спину, спрятав от летящих в их сторону, двух взрослых докси. Миниатюрные тельца покрывал густой черный мех и у каждой все четыре маленьких кулачка были яростно стиснуты. Джордж встретил их струей доксицида. Чертята оцепенели в полете и с неожиданно громким стуком упали на вытертый ковер. Парень взял два тельца в охапку и повернувшись к Мейд, улыбаясь, показал добычу.       — Брось их ведро! Брось! — ёжись, отшатнулась от него девушка, и он пуще прежнего заулыбался.       — Джордж, перестань пугать ее! Фред, что ты делаешь? — раздался недовольный голос миссис Уизли. — Опрыскай и немедленно выбрось! — рыжий закатил глаза, но все же послушавшись бросил два безобразных тельца в ведро и повернулся вместе с Мейдлин и стоящим рядом Гарри к брату.       Фред держал барахтающуюся докси большим и указательным пальцами.       — Сию секунду! — весело сказал Фред, быстренько привел жертву в бессознательное состояние струей из пульверизатора и, когда миссис Уизли отвернулась, подмигнул ребятам и сунул докси в карман.       — Мы хотим поэкспериментировать с их ядом для наших Забастовочных завтраков, — очень тихо объяснил Джордж, Мейдлин и Гарри.       — Хотите поэкс… — Мейд ахнула, в ее сторону летели три малютки докси и она инстинктивно брызнула в них доксицидом. — Получилось?! — удивленно и радостно улыбнулась блондинка.       — Да ты герой, принцесса! — усмехнулся Фред, потянувшись к докси и сунул те в карманы.       Гарри придвинулся к Джорджу и пробормотал:        — Что такое Забастовочные завтраки?       — Их сладости-гадости только в двойном размере и красивой коробке! — фыркнула Мейд, и тут же получила укоризненно фальшивые гримасы от обоих близнецов.       — Это сладости, от которых заболеваешь, — прошептал Джордж, не спуская веселого взгляда с Мейд, пока Фред тем временем опасливо следил за стоящей к ним спиной миссис Уизли. — Не всерьез, но так, чтобы можно было уйти из класса, когда тебе хочется. Мы с Фредом их еще зимой начали изобретать. Спасибо сливке за название! — девушка вновь фыркнула. — Штучки о двух концах, с цветовой кодировкой, — продолжал рыжий. — Если съешь оранжевую половинку Блевального батончика, тебя рвет. Но как только тебя отправили с урока в больничное крыло, глотаешь темно-красную половинку…       —…«и ты опять здоров и бодр, можешь делать что твоей душе угодно, вместо того чтобы тратить час на бесполезную скукотищу». Так, по крайней мере, мы пишем в рекламе, — вполголоса продолжил Фред, который, потихоньку выбравшись из поля зрения миссис Уизли, поднимал с пола и клал в карман валявшихся там и сям докси. — Но, честно говоря, они нуждаются в доработке. Пока что нашим испытуемым трудновато приостановить рвоту на время, необходимое, чтобы проглотить темно-красный кончик.        — Испытуемым? — не понял Поттер.       — То есть им самим, — с некоторой надменностью в голосе объяснила Мейдлин. — Они по очереди испытывают на себе эту гадость. Даже меня хотели подсадить на это! — тихо возмущалась блондинка.       — Да, но принцесса струсила, — улыбнулся ей Фред.       — Не струсила, а не хочу, чтобы меня днями и ночами без конца выворачивало! — ответила Нотт, горделиво вскинув носик.       — Ой, ой, ой! — закатил глаза Фред, а Джордж усмехнулся. Через мгновение, переводя взгляд на Гарри, Фред продолжил: — Джордж испытывал на себе Обморочные орешки, а Кровопролитные конфеты, от которых идет носом кровь, пробовали мы оба.       — Мама решила, что у нас была дуэль, — гордо сказал Джордж. Мейд недовольно покачала головой, вспомнив как Драко, на ее глазах, буквально изливался кровью. Спустя месяцы доработок, близнецы добились только того, чтобы конфеты не лишали их покупателей всех запасов крови.       — Значит, идея магазина не умерла? — тихо поинтересовался Гарри, делая вид, что поправляет насадку на своей бутылке, а Мейд чуть нахмурилась. Может быть, Поттер знает от куда у близнецов появилось столько денег на создание все этой дряни? Ей эти два беса ничего не говорили…       — Пока что у нас нет возможности обзавестись помещением, — ответил Фред, еще больше понизив голос: миссис Уизли перед новой атакой сделала паузу, чтобы вытереть концом повязки потный лоб. — Сейчас принимаем заказы по почте. На прошлой неделе поместили рекламу в «Ежедневном пророке».       — В пророке?! — не выдержав чуть повысила голос Нотт и мальчишки разом зашипели на нее. — В пророке?! — тише повторила она. — Ну-ка, немедленно признавайтесь, откуда у вас столько денег! — Мейд прищурившись метала подозрительные взгляды с Фреда на Джорджа. Близнецы чуть помедлили и мельком переглянувшись ответили:       — Это все Гарри, — от этого двойного заявление Мейд вскинула бровь и в недоумение посмотрела на Поттера, а тот в замешательстве посмотрел на горе парочку.       — Да говори ей! Она и так все, почти, знает… — наигранно разочарованно махнув рукой, сказал Фред.       — Я отдал им выигранное золото, — наконец ответил Гарри, и брови Мейд поползли еще выше.       — Тысячу галеонов?! — не веря, спросила Нотт. Теперь все стало ясно.        — Уже не тысячу, — поправил ее Фред.       — Помнишь, мы подарили малышу Ронни новую парадную мантию? — напомнил ей Джордж.        — Все тогда еще удивлялись откуда у вас деньги… — задумчиво вспомнила блондинка, а через миг громко усмехнулась. — Да у вас же теперь и вправду будет свой магазин! — близнецы довольно заулыбались.       — А все благодаря тебе, друг, — сказал Джордж, переведя взгляд на Поттера. — Но ты не беспокойся… Мама и не о чем догадывается. Она перестала читать «Пророк», потому что они пишут всякую ложь про тебя и Дамблдора, — Мейд все еще ошарашенно и немного восхищенно смотрела на рыжих братьев.       Гарри усмехнулся.       Дедоксикация штор заняла большую часть утра. Лишь после полудня миссис Уизли сняла с лица защитную повязку и устало опустилась в просевшее кресло. Опустилась, но тут же вскочила с воплем отвращения: на кресле лежала сумка с дохлыми крысами. Обильно опрысканные шторы свисали вяло и влажно, и в них ничего уже не жужжало. Рядом стояли на полу ведро, полное парализованных докси, и тазик с их черными яйцами. Фред и Джордж бросали на это богатство, к которому принюхивался сейчас Живоглот, алчные взгляды.       — С этим, я думаю, разберемся после обеда. Миссис Уизли показала на пыльные застекленные шкафчики, стоявшие по обе стороны от камина. Они были битком набиты всякой всячиной: тут тебе и коллекция ржавых кинжалов, и когти, и свернутая кольцами змеиная кожа, и потускневшие серебряные шкатулки с надписями на неведомом языке, и, самое неприятное, изысканный хрустальный графинчик со вделанным в пробку большим опалом, наполненный, вне всякого сомнения, кровью.       Внизу опять раздался громкий звонок. Все посмотрели на миссис Уизли.       — Оставайтесь здесь, — твердо сказала она под новые вопли миссис Блэк и взяла сумку с крысами. — Я вам принесу сюда сэндвичи.       Она вышла из комнаты и тщательно закрыла за собой дверь. Все тут же бросились к окну и, посмотрев вниз, увидели у входа в дом чью-то растрепанную рыжеватую макушку и несколько котлов, неустойчиво поставленных один на другой.       — Наземникус! — догадалась Гермиона. — Зачем он притащил сюда эти котлы?       — Скорее всего, чтобы их тут спрятать, — сказал Гарри. — Ведь чем он занимался в тот вечер, когда должен был охранять меня? Собирал чужие котлы.       — Точно, ты прав! — воскликнул Фред. Между тем дверь внизу открылась. Наземникус впихнул в нее котлы и исчез из виду. — Маме это ох как не понравится…       Фред с Джорджем подошли к двери комнаты и замерли, внимательно прислушиваясь. Миссис Блэк уже не кричала.       — Наземникус разговаривает с Сириусом и Кингсли, — пробормотал Фред, хмурясь от напряжения. — Ничего толком не разберу… Может, была не была, попробуем Удлинитель ушей?       — Может и стоит, — сказал Джордж. — Проберусь наверх, возьму парочку…       Мейд хотела было сказать, что это затея не безопасна, как в этот самый миг внизу разразилась настоящая звуковая буря, сделавшая Удлинитель ушей совершенно ненужным. Все очень ясно услышали, что именно кричала во весь голос миссис Уизли.       — У нас тут не хранилище краденых вещей!       — Как я люблю, когда мама вопит не на меня, — сказал Фред с довольной улыбкой, приоткрывая дверь, чтобы крик миссис Уизли еще лучше наполнил комнату. — Отраднейшая перемена.        — Крайняя безответственность! Как будто у нас мало забот помимо ворованных котлов, которые ты приволакиваешь в дом…       — Что за идиоты! Зачем дают ей расшуметься? — покачал головой Джордж. — Надо ее сразу чем-нибудь отвлечь, а то может раскочегариться на полдня. С тех пор как Наземникус ушел с дежурства и оставил тебя, Гарри, без прикрытия, она только случая ждала на него наброситься… А вот и мамаша Сириуса опять подала голос.       Гарри не весело хмыкнул, а Мейд перевела взгляд на блаженствующих близнецов. «Одна радость видеть их такими…» задумчиво подумала девушка, неосознанно засмотревшись на мальчишек.       Упреки миссис Уизли утонули в хоре новых визгов и воплей, издаваемых портретами в коридоре.       Джордж двинулся к двери, чтобы ее захлопнуть, но не успел он это сделать, как в нее протиснулся эльф-домовик Сириуса Блэка- Кикимер.       Он был совершенно голый, если не считать грязной набедренной повязки, и выглядел очень старым. Кожа, казалось, была настолько ему велика, что могла вместить несколько таких, как он. Хотя он был лысый, как все эльфы-домовики, из его больших, как у летучей мыши, ушей торчало изрядное количество седых волос. Глаза водянисто-серые с краснотой, длинный мясистый нос напоминал рыльце животного. Мейд, повидавшая за свою жизнь не одного домовика, еще при первой ее с эльфом встречи, твёрдо решила- Кикимер самый неопрятный и неприятный домовик, что когда-то ей встречался.       Эльф не обратил на Мейд и остальных, как всегда, ровно никакого внимания. Сгорбившись и как будто их не видя, он медленно и целеустремленно пошаркал в дальний конец комнаты, все время бормоча себе под нос хриплым утробным голосом, похожим на лягушачье кваканье:       — Воняет на весь дом и ворюга в придачу, но она-то чем лучше, мерзкая старая осквернительница рода со своими пащенками, дом моей госпожи опоганили, ох, бедная моя госпожа, если бы она знала, если бы она только знала, какое отребье они сюда пускают, что бы она сказала старому Кикимеру, ох, стыд какой, грязнокровки, оборотни, осквернители рода и воры, бедный старый Кикимер, что он может сделать… — Мейд усмехнулась. Речи старого эльфа напомнили ей материнские.       — Здорово, Кикимер, — очень громко сказал Фред, со стуком закрывая дверь.       Эльф-домовик остановился как вкопанный, перестал бормотать и очень отчетливо, но очень неубедительно вздрогнул словно бы от удивления.       — Кикимер не видел молодого господина, — сказал он, обернувшись и отвесив Фреду поклон. Потом, не поднимая глаз от ковра, тихо, но вполне внятно добавил: — Поганый пащенок осквернительницы рода, вот ты кто.       — Что-что? — переспросил Джордж. — Прости, я последнее, что ты сказал, не расслышал.       — Кикимер ничего не сказал, — отозвался эльф и опять поклонился, на этот раз Джорджу, после чего вполголоса, но очень разборчиво проговорил: — А вот и братец, тоже урод мерзопакостный.        Мейд так и прыснула. Привлекая к себе не только веселые улыбки собравшейся компании, но и прищуренный взгляд старого домовика.        — О тут еще одна, — проскрипел эльф, недовольно глядя на Нотт. — Старой Дрилле должно быть стыдно! Еще один род загублен… да да… Кикимеру жалко, очень жалко… Еще одна поганая предательница… — признаться, Мейд смешил домовик и она улыбалась, слушая его причитания, пока тут почему-то посуровевший в миг Джордж не произнес.       — Повтори? — Мейд нахмурилась, глядя, на вдруг ставшего таким серьезным, близнеца. «Может это его очередная шутка?» подумала она.       — Кикимер ничего не сказал, — продолжал эльф, и Мейд заметив, что рыжей опять захотел что-то сказать старому домовику, схватила юношу за локоть и дернув, вопросительно посмотрела на него.       — Тебя, что, докси покусали? Это ведь Кикимер! — встретившись с Мейд взглядом, он чуть нахмурился и опустил взгляд, Нотт вопросительно посмотрела на Фреда.       — Надо попросить у мамы противоядия! — весело пожал плечами тот.       Тем временем, эльф выпрямился, оглядел всех зловредным взглядом и, словно бы думая, что его никто не слышит, снова забормотал:       — И грязнокровка туточки, стоит наглая такая, ох, если бы моя госпожа видела, как бы она плакала, а вот новенький, Кикимер не знает, как его зовут. Что он здесь делает? Кикимер не знает… — Мейд медленно отвела взгляд со все еще нахмуренного, смотрящего почему-то на свои ботинки, Джорджа на того, к кому обращался Кикимер- на Гарри.       — Это Гарри, Кикимер, — обратилась к нему Гермиона. — Гарри Поттер.       Бледные глаза Кикимера расширились, и он забормотал быстрей и яростней прежнего.        — Грязнокровка говорит с Кикимером, как будто она его подруга, ох, если бы только госпожа видела с кем Кикимеру приходится иметь дело, ох, что бы она сказала…       — Не смей называть ее грязнокровкой! — одновременно и очень сердито сказали Рон и Джинни.       — Ничего страшного, — прошептала Гермиона, — он немного не в себе, он сам не понимает, что…       — Да брось ты, Гермиона, он прекрасно понимает, что говорит, — сказал Фред, глядя на Кикимера с великой неприязнью.       Бормоча по-прежнему, Кикимер не спускал глаз с Гарри.       — Неужто правда? Неужто это Гарри Поттер? Кикимер видит шрам, значит, это правда, это мальчик, который остановил Темного Лорда, Кикимер удивляется, как он это сделал…       — Мы все удивляемся, Кикимер, — сказал Фред.       — А что тебе тут надо? — спросил Джордж, наконец перестав рассматривать ботинки и переводя взгляд на домовика, огромные глаза Кикимера метнулись в его сторону.       — Кикимер чистит, — сказал он уклончиво.       — Очень правдоподобно, — произнес голос за спинами ребят.       Это был Сириус Блэк. Стоя в дверях, он недружелюбно смотрел на эльфа. Шум в коридоре прекратился — возможно, миссис Уизли и Наземникус перенесли скандал на кухню. При виде Сириуса Кикимер отвесил ему до нелепости низкий поклон, распластав нос-рыльце по полу.       — Да встань же ты прямо, — раздраженно сказал Сириус. — А теперь отвечай: что ты задумал?       — Кикимер чистит, — повторил эльф. — Кикимер верой и правдой служит благороднейшему и древнейшему дому Блэков…       — Благороднейшему и грязнейшему, — сказал Сириус и Мейд как ножом ударило, говорить так о собственном доме… Она многое слышало о Блэках, да и сами Нотт были с ними в родстве, ее дражайшая прабабка Роннет Нотт, была в девичестве Блэк, но слышать такую ненависть к собственному роду… Для Мейдлин это было в новинку. — Чистит он…       — Господин горазд пошутить, — проговорил Кикимер с новым поклоном. Потом опять принялся бубнить: — Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце…       — Да не было у моей матери никакого сердца! — вскинулся Сириус. — Старуха только злобой и была жива, — Мейд опять поморщилась, совсем не понимая, как можно говорить такое о собственной матери.       Кикимер еще раз поклонился.       — Как будет угодно господину, — пробормотал он яростно. — Господин недостоин стереть грязь с обуви своей матери, ох, бедная моя госпожа, как бы она плакала, если бы увидела, что Кикимер ему служит, ох как она его ненавидела, как он ее разочаровал… — блондинке впервые стало жаль домовика.        — Я спросил тебя, что ты задумал, — холодным тоном напомнил ему Сириус. — Всякий раз, как ты приходишь и прикидываешься, будто чистишь, ты утаскиваешь что-то к себе в комнату, чтобы мы не могли это выкинуть.       — Кикимер никогда ничего не уносит с надлежащего места в доме господина, — возразил эльф, а потом забормотал скороговоркой: — Госпожа не простила бы Кикимеру, если бы выкинули гобелен, семь веков он был в семье, Кикимер должен его спасти, Кикимер не позволит господину, осквернителям рода и их пащенкам уничтожить семейное достояние… — Опять вспышка жалости. Но теперь она, к своему ужасу, понимала эльфа. Неужели Блэк на столько ненавидит свой дом, что готов уничтожить все его фамильные ценности и реликвии?!       — Так я и думал, — сказал Сириус, бросая презрительный взгляд на стену. — Не сомневаюсь, что она обработала гобелен с изнанки Заклятием вечного приклеивания, но, если смогу, я непременно от него избавлюсь. А теперь, Кикимер, вали отсюда.       Ослушаться прямого приказа Кикимер не посмел, но, шаркая мимо Блэка к выходу, он взглянул на него с глубочайшим отвращением и ни на миг не переставал бубнить:       — Как из Азкабана вернулся, так стал гонять Кикимера туда-сюда, ох, бедная моя госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, во что превратился дом, всякое отребье живет, сокровища выбрасывают, она объявила, что он ей больше не сын, а он здесь, и говорят, ко всему еще и убийца…       — Побормочи у меня еще — и стану убийцей! — желчно сказал Сириус и захлопнул за эльфом дверь.        — Сириус, у него с головой не в порядке, — вступилась за Кикимера Гермиона. — Я думаю, он не понимает, что мы его слышим.       — Слишком долго был один, — объяснил Сириус, — исполнял безумные приказы, которые отдавал ему мамашин портрет, и разговаривал сам с собой. Но, кроме того, он всегда был зловредным маленьким…       — Если бы можно было дать ему свободу, — мечтательно сказала Гермиона, — тогда, кто знает…       — Ему нельзя дать свободу, ему слишком многое известно об Ордене, — сухо возразил ей Сириус. — К тому же потрясение его убьет. Попробуй предложить ему покинуть дом — посмотришь, как он это воспримет.       Сириус пересек комнату и подошел к гобелену во всю ширину стены, который Кикимер пытался уберечь. Мейд и другие последовали за ним.       Гобелен выглядел немыслимо старым. Он сильно выцвел, и местами его проели докси. Но золотая нить, которой он был вышит, блестела достаточно ярко, чтобы видно было ветвистое родословное дерево, берущее начало, насколько Мейд могла понять, в глубоком Средневековье. На самом верху гобелена крупными буквами значилось:

«БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ». Чуть пониже девиз: «Чистота крови навек».

      — А тебя здесь нет! — воскликнул Гарри, пока Мейд и другие внимательно изучали нижнюю часть дерева, относящуюся к нашему времени. Девушка и до этого видевшее подобное не могла не восхититься. Работа была сделана на высшем уровне! «Сириус мог бы ее оставить хотя бы для красоты…» подула она.       — Я вот где был. — Сириус показал на маленькое круглое обугленное отверстие в ткани, точно прожженное сигаретой. — Моя дорогая мамаша меня отсюда выжгла, когда я сбежал из дому. Кикимер очень любит про это тихонечко бормотать.       — Ты сбежал из дому?       — Да, в шестнадцать лет, — ответил Сириус. — Решил, что с меня хватит, — Мейд не заметно для всех покачала головой.       — И куда ты отправился? — спросил Гарри, глядевший на него во все глаза.       — К твоему отцу, — сказал Сириус. — Твои дед и бабка проявили себя с самой лучшей стороны. Приняли меня как родного сына. Школьные каникулы я провел у них, а когда мне стукнуло семнадцать, заимел собственное жилье. Мой дядя Альфард оставил мне приличное завещание — потому-то, наверно, его тоже убрали с этого гобелена. Так или иначе, с тех пор я сам о себе заботился. Но на воскресном обеде у мистера и миссис Поттер я всегда был желанным гостем.       — Но… почему ты… — начал было Поттер.       — Сбежал отсюда? — Сириус горько усмехнулся и провел рукой по своим длинным спутанным волосам. — Потому что я их всех люто ненавидел — родителей с их манией чистокровности, убежденных, что быть Блэком — чуть ли не то же самое, что быть королевской крови… идиота братца, который по слабости характера им верил… Вот он.       Сириус ткнул пальцем в самый низ дерева — туда, где значилось: «Регулус Блэк». Рядом — дата рождения и дата смерти (после которой минуло уже лет пятнадцать).       — Регулус был моложе меня, — сказал Сириус, — и он был гораздо лучшим сыном, о чем мне постоянно напоминали.       — Но он умер, — произнес Гарри.        — Да, — сказал Сириус. — Безмозглый идиот… Он стал Пожирателем смерти.       — Ты шутишь! — изумился Гарри, Мейд не громко фыркнула от такого подлинного удивления.       — Да брось, Гарри, ты ведь уже достаточно знаком с этим домом, чтобы понять, какими волшебниками были мои родственнички, — брюзгливо проговорил Сириус.       — Твои… твои родители что, тоже были Пожирателями смерти?       — Нет, нет, но поверь мне, они считали, что Волан-де-Морт прав в идейном отношении. Они всей душой были за очищение расы волшебников, за избавление от магловской примеси, за то, чтобы у руля стояли чистокровные. И они не были в этом одиноки. Очень многие до того, как Волан-де-Морт показал себя во всей красе, полагали, что у него очень даже здравые идеи… Но, когда родители увидели, на что он готов пойти ради власти, они струсили. Впрочем, я уверен, что они считали Регулуса, который сразу встал под его знамена, настоящим героем.       — Его что, убил мракоборец? — спросил Гарри.       — Нет, — сказал Сириус. — Нет, его уничтожил Волан-де-Морт. Или, скорее, его уничтожили по приказу Волан-де-Морта. Вряд ли Регулус был такой важной персоной, чтобы Волан-де-Морт стал лично им заниматься. Насколько мне удалось выяснить после его гибели, Регулус ввязался было в игру, а потом запаниковал из-за того, на какие дела его хотели послать, и попытался пойти на попятный. Но Волан-де-Морту ведь не подашь прошение об отставке. Либо пожизненная служба, либо смерть, — Блэк задумчиво рассматривал гобелен, а потом повернулся к Мейд. — У тебя ведь тоже есть что-то подобное, — кивнул он на полотно.       — У нас?.. Да, но не столь масштабное, — Блэк на это горько усмехнулся. — Но у моей семьи есть книга. Первое издание «Справочника чистокровных волшебников».       — В этом доме, думаю его тоже можно найти, — безразлично отозвался волшебник.        — Да, не сомневаюсь, но у нас он немного другой, — улыбнулась мужчине Нотт. — Понимаете ли, в нашем доме, лет так двести назад был пожар и… он много уничтожил. Дедушка говорил, что когда-то его отец владел интереснейшей вещицей, если вкратце: гигантским пыльным, металлическим деревцем - с нашей родословной, — Сириус вновь перебил ее.       — А…! Дерево крови! Знаю, видел такое у кузины. Большая такая и очень пыльная… Как только кто-то рождаетесь у нее вырастает новая ветвь, — объяснил Блэк остальным и Мейдлин одобрительно кивнула. — Предашь… и твой прутик отпадет…       — Да, — подтвердила Нотт. — Но оно пропало в пожаре. И осталось только справочник от Кантанкеруса Нотта, где он оставил маленькую переточку, — Мейдлин слабо улыбнулась. — В Нашем экземпляре, на одном развороте, есть само-пополняющийся список моих родственничков, — добавила Нотт. — Целое дерево разрастается… — закончила девушка.       — Чушь это все, — покачал головой Сириус. — Пережитки прошлого и больше ничего, — Мейд поджала губы, мысленно не соглашаясь с мужчиной. Она любила, особенно в детстве, копаться в старинных вещах ее семьи. И чем древнее они были, тем интереснее оказывались.       — Обед, — раздался громкий голос миссис Уизли.       Она вошла, высоко держа перед собой волшебную палочку, на кончике которой балансировал громадный поднос с сэндвичами и сладкими пирожками. Лицо у нее было красное, вид все еще очень сердитый. Все двинулись к ней, торопясь утолить голод, и Мейд, вздохнув, последний раз взглянув на гобелен, отвернулась и оставив Гарри с Сириусом поспешила к остальным.       — Так, — торопливо проговорила Миссис Уизли, суя каждому по пирожку и сэндвичу. — Рон! Ешь медленней! Больше ничего не получишь до ужина… — Качала головой женщина, глядя, а младшего сына, который в два укуса, почти что уже уничтожил врученный ему сэндвич с вяленой свининой.       Мейд рассеянно посмотрела на свои лакомства, и не успела что-то сказать, как была усажена на старый диванчик, двумя рыжими обормотами.       — Будете? — протянула, то тому, то другому пирожок и сэндвич блондинка.       — А как же! — уже потянулся к пирожку Фред, но тут Джордж, хлопнув его по руке сказал:       — Ну уж нет! Ты должна это съесть! — жуя отозвался Джордж, и хмуро глядя на девушку. Та закусила нижнюю губу и нахмурившись посмотрела на еду.       — Ну она же не хочет есть! — воззвал к разуму Фред.       — Если пообещаешь съесть что-то одно, то второе дам скормить Фреду, — не слушая брата, пообещал Джордж. Мейд сглотнула. Видимо ее наконец поймали в капкан. Джордж все еще дожидавшийся ее ответа, не спускал с нее два голубеньких, внимательных глаза.       — Ладно! — наконец громко вздохнула Нотт, и откусив сладкий пирожок отдала сэндвич, возликовавшему Фреду. Пирожок она, выбрала не случайно, в сэндвиче было мясо, а оно ее почему-то пугало.       — Ну вот! — Джордж расплылся в счастливейшую улыбку и на радостях чмокнул ее в ухо, Мейд округлив глаза посмотрела на того. Но удивление только усилилось, когда она увидела смущению гримасу и чуть покрасневшие уши юноши. От неловкости их спас возглас Рона.       — А точно больше ничего нет?! — компания разом рассмеялась, но вот смех Джорджа, показался Мейд каким-то натянутым.       После полудня за разборкой застекленных шкафчиков мысли Мейд улетели в другую сторону, в сторону недовольства и возмущения! Как можно избавляться от такого фамильного сокровища! Работа требовала немалой сосредоточенности, многие предметы, когда их снимали с пыльных полок, всячески сопротивлялись. Сириус изрядно пострадал от серебряной табакерки: за считанные секунды укушенная ею кисть руки покрылась нехорошей коркой, похожей на жесткую коричневую перчатку.       — Ничего страшного, — сказал Сириус, с интересом исследуя руку. Потом, легонько коснувшись ее волшебной палочкой и вернув кожу в нормальное состояние, добавил: — Похоже, Бородавочный порошок.       Он швырнул табакерку в мешок, куда они выбрасывали изъятый из шкафчиков хлам. Чуть погодя Мейд увидела, как Фред, аккуратно обмотав руку тканью, украдкой берет табакерку из мешка и кладет в тот же карман, где лежали докси.        Когда Поттер взял с полки неприятного вида серебряный инструментик, похожий на многорукие щипчики, вещица по-паучьи побежала по его руке и попыталась проколоть кожу. Сириус схватил ее и прихлопнул увесистой книгой, называвшейся «Природная знать. Родословная волшебников». Мейд быстро пролистнула книгу, и слегка улыбнулась, заметив там и свою фамилию. Среди прочего в шкафчиках обнаружилось, например, такое: музыкальная шкатулка, начавшая, когда ее завели, издавать чуть зловещую, бренчащую мелодию, от которой все почувствовали странную слабость и заснули бы, если бы Джинни не догадалась захлопнуть крышку; массивный медальон, которого никто не смог открыть; несколько старинных печатей; и, наконец, в пыльной коробочке орден Мерлина первой степени, врученный деду Сириуса «за заслуги перед Министерством».       — Это означает, что он отвалил им кучу золота, — с презрением сказал Сириус, бросая орден в мешок для мусора.       Несколько раз в комнату бочком проскальзывал Кикимер. Он пытался утащить под набедренной повязкой, то одно, то другое и, когда его на этом ловили, бормотал страшные проклятия. Когда Сириус вырвал из его цепких рук большое золотое кольцо с геральдическим украшением Блэков, Кикимер залился слезами гнева и заковылял прочь, сдавленно рыдая и честя Сириуса такими словами, каких Мейдлин раньше не слыхивал.       — Отцовское, — сказал Сириус, швыряя кольцо в мешок. Мейд проследив за этим, под общую невнимательность ловко стащила кольцо, про себя подумала, что надо бы все же отдать кольцо домовику. Оно все-таки было очень красивы, большим и золотым с ярко синими камешками … — Кикимер был не настолько предан ему, как мамаше, но все-таки на прошлой неделе он попытался умыкнуть его старые брюки.       Ближе к пяти часам, когда застекленные шкафчики, были полностью разобраны, и миссис Уизли смилостивилась и дала им вольную, Мейд устало вздохнув воззрилась на близнецов. Что так и светились энергичностью, и откуда столько сил? Мейдлин впервые так долго работала руками. Обычно такую работу делали домовики.       — Вы обещали мне, вчера, что-то показать! — вспомнила она, поправляя успевшую растрепаться за уборкой прическу.       — Точно! — прищелкнул пальцами Фред, и они втроем двинулись в их комнату.       — Как тут чисто… — саркастически произнесла девушка, взирая на бедлам. То там, то тут стояли все различного размера коробки и сундуки. И хлопушки! Фейверки! Огни! А стол…! Стол! Его даже назвать столом было сложно. Место, где нужно было писать, было крошечным, и везде стояли разные коробочки, с безобидными, но только на вид, сладостями. Стопка бланков, перья, пару банок уже пустых чернил, носки?! Бутылки из-под сливочного пива, да и не только из-под него. На паре стульев гора одежды… Мейд уже не раз была в этой комнате, но сегодня она выгладила особенно грязной. — Моя мама бы упала в обморок, — произнесла девушка, подойдя к одному стулу и принялась снимать и складывать одежду в ровную стопку, чтобы усесться на него. В комнате еще стояли две кровати, одна одноместная, другая большая, двухместная. Близнецы по недельно менялись и сейчас очередь была Фреда.       — Не приляжешь с самым красивым парнем Хогвартса? — залихватски подмигнул ей, рухнувший на кровать Фред.       — А что так низко взял? — фыркнула Мейд положив стопку одежды на кровать поменьше, эту неделю она принадлежала Джорджу. — Обычно говоришь про мир, — уселась на стул Нотт, пока Джордж, роясь на столе, что-то искал.       — Просто я скромняк, — улыбнулся ей Уизли, ложась на бок и подпирая голову рукой.       — Ну-ну! — почти что не смеялась девушка.       — Ну, где же… — пробурчал Джордж. — Никак не могу… А вот! — издав победный клич, парень повернулся к брату и подруге. В руках у него был помятый свиток. — На! Держи, — сунул ей его в руке Джордж, усаживаясь на край свое кровати, поближе к Нотт.       — М… что это? — недоверчиво приподняв брови и повертев свиток сказала девушка.       — Да открой его, дуреха! — донеслось с большой кровати. Мейд, устало покачав головой, открыла. Миг она не понимала, что это, но поняв, с непонимание ввозилась на сидящего рядом Джорджа. — Вы начертили карту Хогвартса, — растягивая слова произнесла Мейд. — И? — Джордж закатил глаза.       — Это не просто «карта Хогвартса!», — передразнил ее рыжий.       — В ней мы указали все лазейки, что знаем! — подхватил за братом Фред, тоже переходя в сидячее положение. — Видишь ли…       — … Мы стащили одну интересную вещицу, на втором курсе из кабинета Филча, — хитро улыбнулся блондинке Джордж. Мейд до сих пор ничего не понимала.       — Некую карту! — многозначительно добавил Фред.       — На ней был показан весь замок…       — …И его ближайшие окрестности.       — А также местоположение любого человека в Хогвартсе, где бы тот ни находился, — договорил Джордж. Пока Мейд вертела головой, то глядя на Фреда, то на него.       — Любого? — не веря спросила она.       — Любого! — одновременно кивнули близнеца.       — Даже призрака! — заверил ее Джордж.       — И Даже Дамблдора! — произнес Фред. Мейд с удивление и недоверием метала в них ошарашенные взгляды. — Вот только мы отдали ее Гарри, — добавил Фред.       — Еще на третьем курсе, когда он не мог ходить в Хогсмит, — подтвердил Джордж, и в голове Мейд стало кое-что, да вырисовываться.       — То есть… Сейчас вы хотите создать точно такую же?       — Именно, — в унисон произнесли братья.       — Но пока что у вас… просто карта? — перевела взгляд с мальчишек на карту Нотт.       — Да, мы что с ней не делали… — хмуро отозвался Джордж.       — Но Люпин не как не хочет нам сказать, как у него это тогда получилось! — добавил Фред.       — Люпин…? Причем тут профессор Люпин? — опять нахмурилась, ничего не понимая девушка.       — Он, Сириус, папа Гарри и Питер Петтигрю, создали ту, что храниться теперь у Гарри, — объяснил Джордж. Мейд вновь перевела взгляд на карту и хотела было найти родное подземелье, но не найдя лишь озадачено перевела взгляд на Джорджа.       — Ладно… Хорошо. А где тут у вас гостиная Слизерина? — близнецы переглянулись и Мейд заметив это добавила: — Может карта никак не хочет работать, потому что она неидеально прорисована? — Нотт вновь опустила взгляд на пергамент.       — Мы тоже об этом думали, — задумчиво проговорил Джордж, тоже вглядываясь в карту и чуть хмурясь.        — Кстати… Я не вижу тут гостиную Пуффендуя… да и башни Когтеврана…       — Да она неидеальна! Мы поняли, поняли! — закряхтел, вставая и забирая из рук девушки карту, Фред. — Но как, ты нам скажи, мы проберемся во все гостиные?! — Мейд, фыркнув, ввозилась на него.       — Это я должна у вас такое спрашивать! Вы ведь близнецы Уизли, главные разгильдяи школы! — юноши довольно заулыбались. — Я думала у вас есть ну я-я не знаю… мантия невидимка или… ну… скажем, хотя бы оборотное зелье!       — Не того и не другого, — задумчиво проговорил Фред и хитро прищурившись посмотрел на братца.       — Сливка… — тоже прищурился и медленно перевел взгляд на Нотт произнес Джордж. — А ты ведь хороша в зельях…       — Нет! Только не это, я не буду… — затарахтела Мейд, поняв к чему ведут Уизли. — Оно сложное и… — Мейд не договорила, Фред присел около нее на корточки и положил руки-лопаты, на ее колени.       — Но ты ведь нас любишь… — протянул он наигранно жалобно и, состроив умильную рожицу, посмотрел на Нотт.       — Ну вы и жуки! — скидывая руки рыжего с собственных колен возопила Мейд. — Миссис Уизли на вас нет! Фред Уизли, ты что-то знаешь о приличиях?!       — Да, что-то такое слышал! — весело рассмеялся рыжий, усаживаясь рядом с Джорджем, но дальше от Мейд, чтобы случайно не получить от той затрещину. Джордж, улыбаясь, покачал головой посмотрев сначала на рассерженную Нотт, а потом на веселого брата.       — Да?! — ерничала Мейд. — Ну тогда ты пропустил пункт, в котором говориться о личной дистанции!       — Да-аа?! — наивно удивленно протянул рыжий. — И этому меня учит та, что прыгнула к нам в ванну в одном бельишке? — это было чересчур. И Мейд удерживаемая только смеющимся Джорджем полезла на Фреда с кулачками. — Ай! Ой! А еще мне о правилах приличия рассказываешь! — сквозь смех воскликнул Фред, отпрыгивая на соседнюю кровать, а Мейд тщетно брыкалась в руках внезапно нависшего над ней Джорджа.       — Жуки! Негодяи! Паршивые сквибы! — возмущённо рычала Мейд, пока Джордж, смеясь, удерживал ее одной рукой за оба запястья, а другой, правой, вдавливал блондинку в кровать держа ладонь на животе и не давая той двинуться.       Осознав это она тут же замерла.       — Ты ругаешься, как пятилетка! — смеясь проговорил парень, видимо только сейчас понимая, насколько пикантна их поза и, что только какой-то дюйм отделяет его от девушки.       Фред продолжал хохотать, но Мейд и Джорджа как ледяной водой облили. Молодые волшебники удивленно смотрели друг на друга, но почему-то оба не спешили отодвинуться. «А у него красивые глаза… очень даже красивые…» мысли в голове Мейд текли медленно и тягуче. «И пахнет вкусно…» поддакнул голосок. «Лимонад, порох и что-то сладкое, но поджаренное…». Мейд онемела. Она никогда даже и подумать не могла, что вот так будет смотреть в эти голубые, небесные глаза… Девушка вдруг почувствовала себя как-то странно. В глазах пропала чёткость и «пошли помехи»…?       Она очнулась первой, высвободила из его ослабившей хватки свои руки и отодвинула его грудь ладонью, не смотря при этом в глаза и, поправив волосы, встала. Глубоко вздохнув и выдохнув, она вновь воззрилась на вовсю веселящегося и ничего будто бы не заметившего Фреда.       — Невоспитанные боламуты! — грозя пальцем проговорила она, вновь становясь рассерженной и надменной.       — Возможно это и так! — встал, весело улыбаясь, Фред. — Но это куда лучше, чем быть злюкой, принцессой! — он хотел было щёлкнут ее по носу, но она отпрянула и одарив его, напоследок, уничижительным взглядом, ушла, громко захлопнув дверь.        Спускаясь по лестнице, она все ещё слышала громкий смех Фреда и от этого злилась гораздо больше.        Зайдя в кухню, где уже вовсю готовила ужин миссис Уизли, Мейд откашлявшись произнесла:       — Миссис Уизли, я, пожалуй, уже пойду… — женщина с некоторым удивлением посмотрела на неё.       — Если хочешь, можешь остаться на ужин, — в голосе, конечно, не было теплоты, но Мейд такое предложение польстила.       — Нет, простите… мне… Мне и правда пора, — она, сглотнув, перевела взгляд на шипящую на огне сковородку, смотреть в голубые глаза миссис Уизли не хотелось.        — Что они натворили… — чуть прищурилась волшебница, остановившись в своём занятии и уперев руки на стол, начала вглядываться в гостью.       — Они?! М… Ничего! — довольно убедительно и мило улыбнулась Нотт. Хоть миссис Уизли и не знала о объявлении в "Пророке", блевательных батончиках, обморочных орешках и другой ерунде близнецов, но всё-таки не была дурой и о чем-то, да и догадывалась. А Мейд, которая все же обиделась на мальчишек, совсем не хотелось быть человеком, сдавшим их с потрохами.       — Ничего… — задумчиво проговорила миссис Уизли.       — Ничего, — уверено кивнула Нотт.        Переместившись домой, Мейдлин первым делом спустилась вниз доложить матушке о возращении, но не найдя ту вернулась к дремавшему в их саду Калебу.        — Эй… Спящий Сфинкс… — с легкой улыбкой поцеловала в лоб младшего брата Мейдлин. Он всегда казался ей очень забавным, когда спал. Люди обычно всегда во сне кажутся расслабленными, мирными, а он насупленным и нахмуренным, гном почти что. Калеб что-то пробурчал и еще больше насупился. — Вставай… а то я переверну твой гамак, — пригрозила Нотт и мальчик, недовольно бурча что- то не членораздельное, приоткрыл глаза.       — Сначала телепортируешь ко мне с этим ужасным шумом… потом уходишь, потом обратно приходишь…       — Не бурчи. А лучше спи по ночам, чем книжки читать, — гордо и весело вскинула носик Мейд, садясь к брату на гамак и закидывая его ноги на свои колени.       — Что сделаешь, если они такие интересные… — зевнул, прикрыв рот ладонью, мальчик. Мейд улыбнувшись покачала головой.       — Где мама?       — Мама? — чуть нахмурился Калеб, явно плохо соображая спросонья.       — Да, такая высокая птицевидная женщина, которая постоянна на меня кричит, не видел? — оба усмехнулись.       — Она у миссис Малфой, — улыбнулся мальчик.       — Неужто? — удивилась Нотт, и Калеб кивнул.       — Но зато папа дома… — вспомнил мальчик.       — Правда? Странно, внизу я его не видела… Наверно, сидит у себя в кабинете, — встав с гамака вслух поразмыслила Мейд, задумчиво посмотрев на дом. — Пойду доложу о своем прибытии…       — Да, давай… И попроси Дрилли или Стрипса, чтобы принесли мне что-нибудь холодное… — протянул Калеб, и Мейд фыркнув сказала:       — Совсем обленился, ты же можешь просто их призвать!       — Они ужин готовят… не хочу отвлекать, - опять зевнул Калеб.       — Ну-ну, а то, что я их позову, совсем не будет отвлекать, — весело хмыкнула девушка и неспеша направилась в дом, про себя думая, что осталось еще только два года и она сможет трансгресировать.       Дойдя до двери кабинета, девушка предусмотрительно постучала, и услышав знакомое «Могла и не стучать» вошла. Лейнон Нотт восседал в высоком кресле из кожи дракона и с задумчивой усталостью читал какой-то пергамент, посасывая кончик пера.       — Думал ты до ночи там пробудешь, — подняв глаза с пергамента на дочь, улыбнулся мужчина и кивнул на стул около стола.       — Соскучилась по дому, — усмехнулась Мейд, усаживаясь к отцу. — Собственно я пришла, чтобы доложить о своем приходе, — машинально поправила волосы девушка.       — Спасибо, конечно, — хохотнул Мужчина. — Но я не твоя мать, — Мейд улыбнулась.       — А можно спросить? — вспомнила тут Мейдлин, Лейнон кивнул. — Вчера, ты ведь знаешь Поттер прибыл в штаб-квартиру? — опять кивок. — Так вот Сириус Блэк сказал, что ваш отдел, Британский филиал Международной конфедерации магов, сместила с поста президента, профессора Дамблдора, но ты ведь глава этого филиала, как так? — Лейнон усмехнулся в усы, отложил перо и повертел тем самым пергаментом, что был у него в руках.       — Это от недовольных. От старых служащих Визенгомота, от хорошей части моего отдела… Их больше, чем рассчитывал Фадж! — Мейд не до конца понимая нахмурилась. — В министерстве еще остались умные волшебники, не верящие в эту чушь, про то, что Дамблдор постарел и потерял хватку… — Лейнон перевел взгляд на пергамент. — Я шпион, но не самоубийца, Мейди, — задумчиво сглотнув, посмотрел на дочь Нотт. — Любой дурак бы понял, что я на стороне Дамблдора, если бы я ослушался прямого прошения Фаджа. Да. Только мне решать кого отстранять, а кого нет, мне и совет-то есть, но в моих интересах, не быть раскрытым и поэтому мы все это прекрасно обговорили с директором… и пришли к выводу, что открыто протестовать безрассудно и глупо.       — А тот-кого-нельзя-называть?       — Темный лорд, был только рад, услышав, что с моей помощью Дамблодор потерял еще одну привилегию, — поморщился, вспоминая темного волшебника, проговорил Лейнон.       — Ладно… это я поняла… — задумчиво прикусив нижнюю губу, проговорила Мейд. — А тогда не мог бы ты… рассказать что-то об оружии… — Мейдлин хитро сузив глаза, осторожно посмотрела на отца, но тот по своему обыкновению не улыбнулся, напротив выпрямился в кресле и посуровел.       — Это Блэк проговорился? — скорее не спрашивая, а констатируя неизбежное произнес волшебник. Мейд медленно кивнула. — Вот и зря. Вам об этом знать пока не надо. Опасно... да и рано.       — Значит поставлять важнейшую информацию штаб-квартиру Ордена безопасно, а это нет? — с некоторым возмущением и скрестив руки на груди заявила девушка, наконец вызвав улыбку на губах отца.       — А разве тебе самой это не нравиться? — с озорной ноткой и не прекращая улыбается промурлыкал Лейнон. Мейд приподняла бровь. — Артур говорит, что постоянно… общаешься с его мальчиками, как их там Федэр и Джони?       — Фред и Джордж, но какое это… — Лейнон перебил дочку.       — Да-да, они. Ты ведь с ними прекрасно ладишь…? Дружишь!       — И-и что?! — предчувствуя что-то неприятное, произнесла Мейд.       — А то, что, ты должна быть мне крайне признательно, если бы ни я, ты бы не смогла проводить со своими новыми друзьями так много времени! — завивая усы, произнёс мистер Нотт. — Не представляешь, как бурчит твоя мама!       — Представляю!       — Нет! Ты не спишь с ней в одной постели! — весело улыбаясь проговорил Лейнон.       — И слава Мерлину! — не менее озорно заулыбалась Мейд.       — Маргоу последний месяцы только и делает, что обсуждает твою «неблагодарную» головушку! — Мейдлин на это закатила глаза.       — Но ведь ты не против, даже за, что я часто посещая Орден!       — Да, но хотелось бы получить что-то взамен, — коварно понизил голос и подмигнул дочери Нотт.       — И что на пример? — набрав в легкие побольше воздуха и тяжело выдохнув, спросила с улыбкой Мейд.       — Ну… — откинулся на спинку кресла Лейнон. — Мне бы хотелось… чтобы ты…       — Не тяни.       — Хорошо. Мне бы хотелось, чтобы сын моего лучшего друга и моя единственная дочь помирились, - выдал из себя Лейнон, с прищуром глядя на дочку. Та, услышав это, громко, не контролируя себя, хмыкнула, но тут же взяв себя в руки ответила:       — С чего ты взял что мы с Драко поссорились? — горделиво приподняла голову и вскинула одну бровь Мейдлин. Она не поведала родителям о происшедших с ней в прошлому учебном году неприятностях.       — Мейди, — чуть наклонил голову в бок Лейнон, будто видя дочь насквозь. — Я знаю, что вы с Драко… в этом году не ладили. Иначе откуда такая дружба с Уизли, Поттером и той маглой? — его голос звучал привычно мягко и по-кошачьи бархатисто, но все-таки Мейдлин чувствовала в нем некоторую осторожность.       — Ладно. Хорошо. Ну и что тебе известно? Конкретно, — воззрилась на отца блондинка, тот довольно усмехнулся, Мейд знала, он любил, когда его дочка проявляла находчивость и обо всем сама догадывалась.        — Ну… я что-то слышал о бойкоте, — будто бы речь шла о каком-то пустяке произнес Лейнон, рассматривая аккуратные ногти на своей руке. Мед улыбнулась.       — Да, но это не самое худшее что было в этом году, — заметила девушка.       — Да, я кое-что об этом слышал… — Лейнон кашлянул и продолжал. — И о том, что на балу ты была не с Драко, а с одним из мальчишек Уизли… по словам Люциуса ты его этим очень… огорчила.       — Огорчила его?! — возмущенно ахнула Нотт. — Да слышал бы ты как он обсуждал меня со своими дружками!       — Ну и как же? — полюбопытствовал Лейнон, и Мейд тут же поджав губы выпрямилась, такое говорить отцу было неловко.       — Это… Это были ужасные, грубые и недостойные слова. Но, потом мы всё-таки, не через еще одну ссору, но помирились, — Лейнон на это приподнял брови. — Не смотри на меня. Сейчас я с ним так холодно общаюсь, только из-за того, что он считает себя пупом мира и…       — И он сын своего отца, сын пожирателя, — закончил за Мейдлин мистер Нотт. — А еще он пятнадцатилетний мальчишка. А они в таком возрасте, несносные, грубые, с мозгами в штанах и чрезмерно самоуверенные, — от такого заявление, Мейд приоткрыла в удивлении рот.       — То есть… я, конечно, знала, что нравлюсь ему, это очевидно, но… — после мгновения промедления, произнесла девушка. — Все эти ужимки случайные касания… Это нормально для тебя? — Мейд намекала, на возобновившиеся будто бы «случайные» жесты со стороны Малфоя. Если Уизли, дотронувшись до ее колен или удерживая ее, делали это только ради какой-нибудь шутки или чтобы позлить ее, то Драко… Драко мог будто случайно положить руку ей на плечо, поправить волосы, коснуться руки… Мейд всегда тут же хмурилась и отодвигалась, но дело было в том, что подобные жесты внимания, парень делал исключительно в присутствии родителей, а значит Мейд не могла позволить себе накричать на него при всех.       — Я видел, как относиться к тебе Драко, и это, уверяю тебя, плевок в мой океан, пошлых шуток, не двусмысленных намеках и лапанье в его же возрасте, — весело улыбнулся мужчина, а Мейд недовольно фыркнула. — Не думай, пожалуйста, только, что я не одобряю твои действия, твою скажем так… неприступность, унаследованную от милой Маргоу, но все-таки дай ему шанс. Малфои такой древний род…       — Древний, донельзя привередливый, грубый, а еще с кучей предрассудков! — восклицала Нотт.       — Но… — на губах мужчины вновь появилась хитрая усмешка. — Породниться с ним была бы огромная честь, — Мейд как кнутом от этих слов ударило.       — Что?! — она не узнала свой голос.       — Дорогая, я никогда не буду настаивать, но скажу тебе честно, когда два наших дома в один и тот же год пополнились двумя отпрысками, мы с Малфоями не могли немного не помечтать, — Мейд тут почувствовала, что начинает дрожать. То ли от страха, а то ли от гнева. «Помечтать?! Они решили помечтать?!» В голове тут же послышался искаженный свадебный марш и ее передернуло. — А когда вы так хорошо начали ладить… В детстве, ведь вы на шаг друг от друга не отходили! —не замечая перемен в дочери, продолжал Лейнон. — Как же не по воображать двум лучшим друзьям! — весело подмигнул Мейдлин отец, а та на это только поморщилась. На это раз Лейнон заметил настроение дочери и поспешил добавить: — Повторюсь! Сейчас совсем другие времена, и я не буду принуждать тебя, но только…       — Только тот, кого я когда-нибудь выберу, должен быть чистокровный, — холодно отозвалась Мейд, глядя прямиком в глаза отца.       — Мейди… — немного боязливо заулыбался Лейнон, прямо-таки как когда пытался успокоить жену. — Как же хищник ляжет в постель со свиньёй?! — Мейд отвернулась, ей было неприятно смотреть в глаза отца.       За год общения с Гриффиндорцами, она почти под корень вырвала все свои вросшие с младенчества предрассудки. Гермиона Грейнджер, грязнокровка рождённая маглой, стала ей, если не лучшей подругой, но точно приятельницей, и как такая умная, приятная в общении девушка, могла вызывать в ней неприязнь и отторжение?! Да она лучшая на всем их потоке! Хотя по предрассудкам, должна быть почти что не сквибом… ну или хотя бы Невилом. А Уизли? Эти осквернители крови? От одной только мысли об этой семействе, что-то теплое разливалось по всему телу. Вот настоящая семья. О такой мечтал бы каждый…       — Папа… — тихо произнесла Мейд. глядя куда-то вперед, на застекленный шкаф, с разного вида артефактами в нем. — Мы раньше ладили с Драко… но после этого года… — Мейд покачала головой. — Мы, конечно, считай, что помирились… но я не хочу с ним не говорить, не слышать его и даже видеть… Он ведет себя просто отвратительно, и терпеть я этого больше не буду…       — Дорогая, — со всей мягкостью произнес Лейнон. — Дай ему хотя бы шанс…       — Давала, — не дала договорить отцу блондинка, жестко посмотрев на него. — Больше что-то не хочется.       — Значит и общаться с Уизли тебе не хочется? — все еще улыбаясь, но при этом выпрямившись на стуле, спросил Нотт.       — Это шантаж? — сглотнула Мейдлин.       — Мейди… все начиналось с просьбы. Но чего тебе стоит дать ему, ну пожалуйста, последний шанс? — вновь взяв перо и свиток, и явно намекая о законченном разговоре спросил Нотт. Мейд сжал зубы и поджала губы.       — Как скажешь, — сквозь зубы произнесла девушка, вставая со своего места.       — Вот и умница, — послал ей воздушный поцелуй напоследок мистер Нотт.