Две стороны одного мира

      — Аккуратнее, не свались… — проговорила Мейд, как староста, помогая незадачливому первокурснику спуститься с поезда.       Темноволосый, кудрявый мальчик нервно и испуганно озирался, цепляясь за протянутую руку.       — Не бойся, тебя тут никто не съест, хотя… — Мейд усмехнулась. — Лучше не ходи к плакучей иве, не купайся в озере, там гигантский кальмар, и тем более не ходи в запретный лес, он не просто так называется запретным. — Мальчик ещё пуще испугался, выпучив на Мейд голубые глазки, и побледнел.       — Да! Отличная из тебя староста, — фыркнула рядом стоящая Дафна, наблюдая вместе с подругой, как бледный, словно мел, мальчишка пробирается сквозь толпу к группе первоклашек.       — Какая есть, — пожала плечами Нотт, невзначай оглядывая толпу беглым взглядом, вдруг рыжую голову увидит… Хотя рыжих тут было предостаточно, но Мейд, проведя с близнецами лето, теперь уж точно могла определить, где чья.       Вот, к примеру, помогает первогодкам вместе с Грейнджер Рональд, а вот одна её одногруппница, худенькая низенькая Агнес, вот ещё парочка рыжих, имён которых Мейд не знала, а вот… Мейд прищурилась. Совсем недалеко, но не так уж, чтобы хорошо разглядеть лицо, стоял какой-то рыжий парень и, если бы не зелёный капюшон, Мейд приняла бы его за одного из Близнецов. Он повернулся, нервно поглядывая то туда, то сюда. «Борода Мерлина! Как он похож на них, но не он…» — подумала Мейд, продолжая задумчиво глядеть на парня, лицо она не могла рассмотреть, но вот фигура… в точь-точь как у Фреда и Джорджа, да и волосы, хотя у него они немного более расчёсаны и уложены. На вид он был семикурсником, но вот Мейд его никогда раньше не видела…       — Первокурсники, прошу построиться здесь! Первокурсники, ко мне! - вывел её из размышления бодрый, женский голос.        Отведя наконец взгляд от рыжего слизеринца, Мейд прищурилась и закрыла дверь поезда за последним вышедшим учеником.       В свете качающегося на ветру фонаря Мейдлин увидела выступающий подбородок и строгую прическу профессора Граббли-Дерг — волшебницы, которая в прошлом году некоторое время преподавала вместо Хагрида уход за магическими существами.       — Перемены к лучшему, — протянула Дафна, двинувшись вместе с нахмуренной Нотт вперёд с тележками.       Мейд так не считала, имея с Хагридом общую страсть к чудищам, ей было гораздо приятнее изучать опасных гадов, чем милых единорогов или скучных флоббер-червей.       Двигаясь по перрону и через здание вокзала, Мейд неосознанно вновь высматривала две высоченные рыжие головы, но в толкучке даже их увидеть не удалось (впрочем, как и тогда незнакомого юношу тоже), так что она просто дала потоку вынести их на обочину тёмной, мокрой от дождя дороги, которая шла мимо станции Хогсмид.       На ней стояло около сотни безлошадных карет, которые всегда возили в замок учеников начиная со второго курса. Мейд повернулась было, чтобы найти наконец близнецов, Джонсон и Джордона, но тут же вновь перевела взгляд на кареты.        К ним, расталкивая робких второкурсников, быстрым шагом шагали Драко, Крэбб, Гойл, Пэнси Паркинсон и ещё двое-трое прихвостней Малфоя.       — Идём, — толкнула её плечом Дафна, видимо поддерживая идею Драко занять карету целиком для слизеринской компании.        Мейд лишь поморщилась, но, не найдя гриффиндорцев в толпе, пошла за Ньюдис.       Драко не стал возражать их приходу и лишь одарил Мейд довольным взглядом, от которого ей тут же захотелось спрыгнуть с кареты и пойти пешком, лишь бы только не видеть этих довольных пухлых губ и высокомерных глаз. Пенси напротив недовольно скривилась при виде блондинки, а та злорадно приметила, что и так неказистая внешность одногруппницы немного преобразилась за лето и теперь Паркинсон всё больше стала напоминать мопса. Крэбб и Гойл, казалось, увеличились ещё больше и не показали никаких эмоций при виде Мейд и Дафны, прежде незамеченные Мейдлин Пайк и Агнес Монкли чуть поморщились, но ничего не высказали.       — Ты ужасно обошёлся с второкурсниками, — произнесла Мейд недовольно и холодно, метнув взгляд в Драко и поправляя мантию.       Собственно говоря, она намеривалась вообще с ним больше не разговаривать после того ужасающего инцидента, но должность старосты не позволяла такому случиться.       — А что, Нотт? Испугалась, что мы твоего братика толкнули, — противно сощурив глаза, съехидничала Пенси, Мейд медленно перевела взгляд на вдавленное личико бывшей приятельницы.       — Нет, если бы Калеб был среди тех, через кого вы пропихивались, я вряд ли бы ограничилась поучительным разговором, — фальшиво, быстро улыбнулась Нотт. За кого за кого, но за брата бы она заступилась.       Драко, видимо не желавший ссориться, властно обратился к своей команде:       — Новый пароль «славные предки», мне староста школы сказал, им кстати назначили Теодора Нотта, — сказав это, юноша уставился на Мейд, выжидая ответа, но та лишь вздохнула и, покрепче закутавшись в мантию, перевела взгляд на вереницу безлошадных карет, раз села в такую, лучше прикрыть ротик, пока только хуже не стало.       Громыхая и покачиваясь, кареты цепочкой двигались по дороге. Когда их экипаж въезжал на территорию школы между двумя высокими колоннами, увенчанными фигурами крылатых вепрей, Мейд приблизилась к окну, надеясь увидеть огонёк в хижине Хагрида на краю Запретного леса. Но на всей территории было совершенно темно. Замок Хогвартс между тем нависал всё ближе — могучая громада башен, угольно-чёрная на фоне тёмного неба. Яркими прямоугольниками в ней там и сям светились окна.       «Значит, он всё-таки не в школе…» — задумалась Мейд.        — А я уж и не мечтала вернуться сюда, — задумчиво произнесла Дафна, влившись вместе с Мейд в толпу, торопливо поднимающуюся к дверям по каменной лестнице.       — О чём это ты? — нахмурилась блондинка.       Вестибюль был ярко освещён факелами, и шаги учеников по мощённому каменными плитами полу отдавались в нем эхом. Все двигались направо, к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.       — Побольше бы писала в это лето, тогда бы и спрашивать не надо было, — хмыкнула в ответ Ньюдис, но после небольшой паузы, тихо, как можно было негромко, в шумной толпе учеников, добавила: — Родители хотели вернуться обратно в США, а меня перевести в Ильверморни, — Мейд сглотнула. Лишение единственного поддерживающего на факультете человека не на шутку испугало её. — Но я уговорила их, хотя бы на этот год… Из-за СОВ, конечно, но не думаю, что смогу уговорить их ещё и на шестой курс.       — Это… — Мейд не могла подобрать нужных слов.       — Ужасно? — усмехнулась Дафна, входя вместе с Мейд в двери большого зала.       — Да, — кивнула Нотт, не зная, что и сказать. Заявление подруги шокировало её.       — Ничего, думаю, ты переживёшь, — улыбнулась брюнетка. — Тем более что-то мне подсказывает, что до меня тебе вообще не будет дела в этом году, — кивнула вправо Ньюдис, когда обе уже успели усесться за стол их факультета.       Мейд нахмурившись повернула голову туда, куда кивнула Дафна, и сразу же увидела среди множества голов две идентично рыжие, сидящие за столом Гриффиндора. Губы тронула лёгкая, естественная улыбка, когда Нотт увидела, что и Джордж, увидев взгляд, направленный в их сторону, весело, но немного скованно замахал, Мейд махнула в ответ.       — Я правильно полагаю, что ты не расскажешь мне, когда вы успели помириться? — привёл её в чувства голос подруги, и Мейдлин, вздрогнув, отвернулась от гриффиндорцев.       — А? Ну… почему, — сконфуженно произнесла Нотт. — Мы просто встретились летом в Косом переулке и… и теперь мы снова друзья! — пожала плечами девушка, не рассказывать же подруге, как всё случилось на самом деле.       — М… понятно, — не поверив ни в одно сказанное слово, с улыбочкой протянула Дафна.        Через несколько минут, когда ученики вдоволь наговорились о проведённом за стенами Хогвартса лете, двери, которые вели в Большой зал из вестибюля, отворились. В зал потянулась длинная вереница испуганных новичков, возглавляемая, как всегда, профессором Макгонагалл, которая несла табурет с древней Волшебной шляпой, во многих местах заплатанной и заштопанной. У Шляпы около сильно потрёпанных полей виднелся широкий разрез.       Разговоры в Большом зале разом умолкли. Первокурсники выстроились вдоль преподавательского стола лицом к остальным ученикам. Профессор Макгонагалл бережно поставила перед ними табурет и отступила.       Лица первокурсников, освещаемые огоньками свечей, казались очень бледными. Одного из мальчишек била дрожь. Вся школа ждала затаив дыхание. И вот разрез на тулье открылся, как рот, и Волшебная шляпа запела:

В стародавние дни, когда я была новой, Те, что с целью благой и прекрасной Школы сей вчетвером заложили основы, Жить хотели в гармонии ясной. Мысль была у них общая — школу создать, Да такую, какой не бывало, Чтобы юным познанья свои передать, Чтобы магия не иссякала. «Вместе будем мы строить, работать, учить!» — Так решили друзья-чародеи, По-иному они и не думали жить, Ссора — гибель для общей идеи. Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья! Пуффендуй, Коггевран — вот подруги! Процветала единая эта семья, И равны были магов заслуги. Как любовь несогласьем смениться могла? Как содружество их захирело? Расскажу я вам это — ведь я там была. Вот послушайте, как было дело. Говорит Слизерин: «Буду тех только брать, У кого родовитые предки». Говорит Когтевран: «Буду тех обучать, Что умом и пытливы, и метки». Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки, Важно дело, а имя — лишь слово». Говорит Пуффендуй: «Мне равно все близки, Всех принять под крыло я готова». Расхожденья вначале не вызвали ссор, Потому что у каждого мага На своем факультете был полный простор. Гриффиндор, чей девиз был — отвага, Принимал на учебу одних храбрецов, Дерзких в битве, работе и слове. Слизерин брал таких же, как он, хитрецов, Безупречных к тому же по крови. Когтевран проницательность, сила ума, Пуффендуй — это все остальные. Мирно жили они, свои строя дома, Точно братья и сестры родные. Так счастливые несколько лет протекли, Много было успехов отрадных. Но потом втихомолку раздоры вползли В бреши слабостей наших досадных. Факультеты, что мощной четверкой опор Школу некогда прочно держали, Ныне, ярый затеяв о первенстве спор, Равновесье свое расшатали. И казалось, что Хогвартс ждет злая судьба, Что к былому не будет возврата. Вот какая шла свара, какая борьба, Вот как брат ополчился на брата. И настало то грустное утро, когда Слизерин отделился чванливо, И, хотя поутихла лихая вражда, Стало нам тяжело и тоскливо. Было четверо — трое осталось. И нет С той поры уже полного счастья. Так жила наша школа потом много лет В половинчатом, хрупком согласье. Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, Чтобы всем новичкам в этой школе Для учебы и жизни места указать, — Такова моя грустная доля. Но сегодня я вот что скажу вам, друзья, И никто пусть меня не осудит: Хоть должна разделить я вас, думаю я, Что от этого пользы не будет. Каждый год сортировка идет, каждый год… Угрызеньями совести мучась, Опасаюсь, что это на нас навлечет Незавидную, тяжкую участь. Подает нам история сумрачный знак, Дух опасности в воздухе чую. Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг, Врозь не выиграть битву большую. Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал, И ничем мы спасенье не купим. Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал. А теперь к сортировке приступим.

      Шляпа умолкла и замерла. Раздались аплодисменты, но на этот раз они сопровождались тихим говором и перешёптываниями. По всему Большому залу ученики обменивались репликами с соседями, и Мейд, хлопая вместе со всеми, прекрасно понимала, чем вызваны всеобщие толки.       — Ух… — тихо шепнула Нотт, покачав головой.       — Да, фееричное выступление, — кивнула Ньюдис, осматриваясь по сторонам. За их столом особенно шептались.        Тем временем, профессор МакГонагалл, окинув четыре стола грозным взглядом, опустила глаза к длинному свитку пергамента и назвала первое имя:       — Аберкромби Юан.       — Расскажешь, что там у вас дома происходит? — шёпотом спросила Дафна, пока из толпы первогодок вышел вперёд спотыкаясь, охваченный страхом мальчик. Он надел Шляпу, голова не утонула в ней целиком лишь благодаря большим оттопыренным ушам. Шляпа на мгновение задумалась, потом разрез в нижней части тульи снова зашевелился, и прозвучало:       — Гриффиндор!        Со стола Гриффиндора послышались подбадривающие радостные крики и возгласы.       — Дома…? — рассеяно повернула к подруге голову Мейд.       — Нади Сеффи!       — Ну да, где же ещё?! Твой папа же был из… — но слово «пожиратель» заглушил возглас волшебной шляпы:       — Слизерин!       Их стол возликовал, и Мейд, хлопая вместе с остальными, нагнулась к Дафне и негромко шепнула.       — Позже… в спальне… но многого я тебе не расскажу, сама понимаешь…       Дафна утвердительно кивнула.       Мало-помалу длинная шеренга новичков рассасывалась. Наконец Целлер Роза была зачислена в Пуффендуй, и профессор Макгонагалл, взяв табурет со Шляпой, вышла из зала. Встал директор школы — профессор Дамблдор.       — Нашим новичкам, — звучно заговорил директор, сияя улыбкой и широко распахнув руки, — добро пожаловать! Нашей старой гвардии — добро пожаловать в насиженные гнезда! Придёт ещё время для речей, но сейчас время для другого. Уплетайте за обе щёки!       Под общий смех и одобрительные аплодисменты Дамблдор аккуратно сел и перекинул длинную бороду через плечо, чтобы не лезла в тарелку. А тем временем в зале, откуда ни возьмись, появилась еда, и в таком количестве, что все пять длинных столов ломились от мяса, пирогов, овощных блюд, хлеба, соусов и кувшинов с тыквенным соком.       — Ну что ж… — улыбнулась Дафна, потянувшись к блюду с мясным пирогом. — В Ильверморни не менее плохая кухня.       — Хах! Ты так говоришь, будто бы уезжаешь уже завтра! Положи и мне пирога, — кивнула на блюдо Нотт.       Дафна, вскинув бровь, удивлённо посмотрела на подругу.       — Что? — улыбнулась в ответ Мейдлин, хотя прекрасно знала, к чему такое удивление.       — Значит голодовка закончилась?       — Можно сказать и так, — спрятала усмешку за глотком тыквенного сока Мейд.       На самом деле, как объясняла она самой себе, есть ей не хотелось только, когда она чувствовала себя паршиво, а в последние два месяца… весьма счастливых, из-за двух рыжих идиотов и парочки их общих друзей, стали если не самыми счастливыми днями в её маленькой жизни, но точно были не худшими.       — Но ты все ещё кость… — задумчиво протянула Ньюдис, беглым взглядом осматривая подругу.       Мейд прыснула в бокал.       — Ты ещё не видела меня в начале лета… — она весело покачала головой, вспоминая то время, когда ей в пору была только форма третьекурсников. — Сейчас я пышу здоровьем! — На это Ньюдис только усмехнулась.       Когда ученики покончили с едой и гомон в зале опять сделался громче, Дамблдор вновь поднялся на ноги. Разговоры мгновенно умолкли. Все повернулись к директору.       — Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно, в начале учебного года прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, — сказал Дамблдор. — Первокурсники должны запомнить, что лес на территории школы — запретная зона для учеников. Некоторые из наших старших школьников, надеюсь, теперь уже это запомнили. Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня — как он утверждает, в четыреста шестьдесят второй раз — напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча. У нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дерг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж — нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств.       Прозвучали вежливые, но довольно вялые аплодисменты, во время которых Мейд прищурившись впервые за вечер рассмотрела ту самую Амбридж, о которой её отец говорил столь лестные слава. Она была пухлой и приземистой, с короткими курчавыми мышино-каштановыми волосами, а на круглой голове красовалась лента ужасающе ярко-розового цвета под стать пушистой вязаной кофточке, которую женщина надела поверх мантии.       — Фи… — поморщилась, так же, как и Мейд, рассматривающая нового преподавателя Дафна, Мейд тихо хохотнула. «Фи» идеально описывало внешность этой дамочки. Дамблдор тем временем продолжал:       — Отбор в команды факультетов по квиддичу будет происходить…       Он умолк и с недоумением посмотрел на профессора Амбридж. Поскольку, стоя она была лишь ненамного выше, чем сидя, все не сразу поняли, почему Дамблдор перестал говорить. Но тут послышалось её негромкое «кхе-кхе» и стало ясно, что она поднялась на ноги и намерена держать речь.       Замешательство Дамблдора продлилось всего какую-то секунду. Затем он проворно сел и уставил на профессора Амбридж пытливый взгляд, словно ничего на свете он не желал сильнее, чем услышать её выступление. Но другие преподаватели не сумели так искусно скрыть своё изумление. Брови профессора Стебль исчезли под растрепанными волосами, губы профессора Макгонагалл стали тоненькими, как ниточка. Ни разу ещё новый учитель не осмеливался перебить Дамблдора. Многие школьники, вместе с которыми Мейд и Дафна, ухмыльнулись: эта особа явно не знала, как принято вести себя в Хогвартсе.       — Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия.       Голосок у неё был высокий, девчоночий, с придыханием, не суливший ничего хорошего. Она еще раз мелко откашлялась — «кхе, кхе» — и продолжила:       — Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! — Она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращённых ко мне счастливых маленьких лиц!       Дафна прыснула и прикрыла рот ладонью, на губах Мейд же проступила улыбка. «Или с Амбридж будет очень весело, или же крайне не просто…» — подумалось ей.       — Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями!       Школьники начали переглядываться, некоторые, как и Дафна, с трудом подавляли смех.       — Мне она нравится, — саркастично шепнула на ухо Нотт брюнетка.       — Побереги свою симпатию… папа говорил: она нам досталась из самого министерства… — тихо ответила Мейд, не отрывая взгляда от дамочки.       Профессор Амбридж снова издала своё «кхе-кхе», но, когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось. Он звучал куда более деловито. Слова были скучными и как будто вызубренными.       — Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания.       Тут профессор Амбридж сделала паузу и легонько кивнула коллегам, ни один из которых на этот знак внимания не ответил. Профессор Макгонагалл так сурово нахмурила тёмные брови, что стала очень похожа на хищную птицу. А Мейд увидела, как на губах их декана, профессора Снегга, появилась, так знакомая всем ученикам, ничего хорошего не предвещающая, кривая полуулыбка некого отвращения. Амбридж, между тем, в очередной раз кхекхекнула и заговорила дальше:       — Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством…       Мейд зевнула, не прошло и часа её пребывания в Хогвартсе, как она вновь поймала это гадкое чувство отстранённости, которое так часто посещало её в часы занятий профессора Бинса, преподавшего в школе историю магии. Тишины, которая всегда наполняла зал, когда слово брал Дамблдор, не было и в помине: школьники наклонялись друг к другу, шептались, хихикали. За соседним от них столом Когтеврана Чжоу Чанг оживлённо болтала с подружками. Темноволосый юноша, Энтони Голдстейн, некогда приглашавший Нотт на Святочный бал, а теперь являвшийся старостой, задумчиво говорил что-то первоклашкам, изредка бросая взгляды на всё говорящую и говорящую Амбридж. Заметив взгляд Мейд, он машинально повернул в её сторону голову и, слегка улыбнувшись, слабо махнул рукой, Нотт, поспешно заморгав, кивнула и, подарив парню натянутую полуулыбку, вернула взгляд на Амбридж.       Профессор же вольного поведения учеников как будто не замечала. Казалось, начнись под самым носом у неё буйный мятеж — она все равно договорила бы до конца. Преподаватели по-прежнему слушали её очень внимательно.       —…потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру — в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни.       Она села. Дамблдор похлопал. Педагоги последовали его примеру, но некоторые сомкнули ладони всего раз или два. Присоединился и кое-кто из учеников, но большей частью они просто прозевали конец речи, которую и не слушали, и, прежде чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал.       — Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал он с лёгким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить…       — Я сейчас засну, — неприкрыто зевнула Дафна, и от этого к Мейд подступила дрёма, но в отличие от подруги, девушка прикрыла зевок ладошкой и метнула взгляд, пересчитав первокурсников.       — Мне ещё первокурсников до гостиной отводить, — устало вздохнула девушка.       — Да…? Ну, это уж без меня… Какой там Драко говорил пароль? — довольно лениво протянула Ньюдис.       — «Славные предки», — ответила Мейд, мельком взглянув на болтающего о чём-то с Крэббом и Гойлом Драко.       Тем временем все вокруг зашумели и засуетились. Дамблдор, пока они разговаривали, объявил торжество оконченным. Ученики начали вставать и двигаться к выходу. Мейд неохотно встала на ноги, и не успела она и рта открыть, как позади раздался знакомый, растягивающий каждое слово голос.       — Первогодки, за мной! — Мейд недовольно поморщившись посмотрела на Драко. — Что? — скривил пухлые губы в улыбочке парень.       — Ничего, — холодно буркнула девушка, собирая группу перепуганных новичков под своё, так сказать, «крыло».

***

      — Запоминайте куда идти! Больше показывать мы не будем! Если вы не в силах запомнить это, то вам стоит перейти в Пуффендуй! — горделиво улыбнувшись парировал Драко, ведя вместе с Мейд юных слизеринцев по подземельям в их общую гостиную.       — В подземелье ориентируетесь по факелам, те, что ведут к нашей гостиной, сделаны в виде змей, — косо взглянув на Малфоя, объяснила первокурсникам Нотт. Драко высокомерно хмыкнул. — Обязательно запомните пароль, без него вам не попасть в гостиную, — не обращая на Малфоя внимания, продолжала Мейд, подходя всей группой к непримечательному на вид тупику.       — Только не записываете его, а то прослывёте идиотами как Долгопупс, — усмехнулся Драко, останавливаясь вместе со всеми у стены. — «Славные предки», — звучно произнёс юноша, и каменные плиты заёрзали и раздвинулись перед слизеринцами. Кто-то из новичков ахнул, и оба старосты негромко усмехнулись.       — Наша гостиная расположена прямо под черным озером, так что иногда вам может попасться на глаза гигантский кальмар, гриндилоу или даже морской народ, окна у нас выходят прямо в озеро, — кивнула на длинные высоченные окна девушка.       — А кальмар не может разбить стекло? — поинтересовалась одна из девочек.       — Если бы это стекло можно было разбить, то наша гостиная столько бы веков не продержалась, — саркастически отозвался Драко, тут же получив от Мейд укоризненный взгляд. — Ну ладно… — улыбнулся он девушке. — Заболтались мы с вами. Общежитие девочек — вверх по лестнице, а мальчиков — вправо и вниз, — кивнул на парочку спускающихся в спальни третьекурсников Малфой.       — Хороших снов, — довольно прохладно отозвалась Мейд, чувствуя усталость в ногах и спине.       — Все ваши вещи уже доставлены домовиками в ваши спальни, — добавил Драко.       Первокурсники робкими двумя кучками, направились, кто вниз, кто вверх, и Мейд уже было хотела пойти за последней девочкой, но Драко торопливо подошёл к ней, приобняв за талию, притянул к себе и прошептал:       — А мы неплохо справились… — Мейд от такого отношения к собственной особе взъерепенилась, поморщилась и, с силой ткнув Драко в бок острым локтем, прошипела:       — Ещё раз дотронешься до меня — лишишься руки! — несколько ещё оставшихся в гостиной слизеринцев переглянулись. А Драко, нахмурившись, недовольно и как-то обиженно уставился на Нотт.       — Мейд… — шагнул было к ней на встречу парень, но Нотт, встав на первую ступеньку лестницы и пригрозив ему пальцем, не дала договорить:       — Я не шучу, Малфой! Общаться с тобой я не хочу и не буду, — и напоследок метнув в него уничижительный взгляд, поспешно поднялась в общежитие девочек.       — Ну, здравствуйте, староста! — улыбнулась ей Дафна, уже уютно укутавшись в тёплое одеяло, когда блондинка закрыла дверь спальни.       — Угу, — угукнула ей Нотт и, увидев близняшек Кэрроу, кивнула тем, девочки, как и ожидалось, ответили тем же и продолжили о чём-то негромко и монотонно переговариваться, раскладывая вещи в ящик. — Ты уже всё разложила? — поинтересовалась Мейд, снимая с себе мантию и подходя к чемодану.       — А что не видно? — донеслось с кровати, и Мейд, улыбнувшись, покачала головой, увидев даже нетронутый чемодан подруги у большого сундука около её кровати.       — Я бы на твоём месте разобрала… Год будет не из лёгких, надо ценить каждую минуту…       — Всё-всё хватит! — перебила её Ньюдис. — Бубнишь и бубнишь! Лучше скажи, почему ты взяла в этом году два котла с собой? — Мейд, прикусив губу и даже перестав возиться с пуговицами блузки, взглянула на два стоящих неподалёку котла, один большой, основной — для зельеварения, а вот второй… в два раза меньше… специально, чтобы помещался бы в сундук или хоть под кровать…       «И что ей сказать?» — подумала Мейд. — «Второй мне нужен, чтобы сварить для двух балбесов оборотное зелье, только шшш об этом?!»       — Ну… я ведь… люблю… зельеварение, — придумав повернулась к Дафне Нотт.       — И что? Хочешь помимо программы пятого курса начать и шестой? — усмехнулась Ньюдис.       — Именно, — ухватилась за слова подруги, как за ниточку блондинка.       Дафно, явно поверив, лишь цокнула языком, пробурчав что-то о чрезмерном занудстве, а Мейд, удовлетворившись такому лёгкому допросу, успела снять с себе остатки одежды, надеть на себя серебристую пижаму и юркнуть под тёплое одеяло.       Ну что! Новый учебный год, новое вранье! Пожалуй, отлично!