***
Арсений приходит в гримёрку перед концертами в Питере самым последним. У него вновь обострилась бессонница, особенно перед встречей с Антоном, к которому он теперь вообще не понимает, как относиться. Синяки под его глазами такого размера, что лучше бы Кирилл сегодня не снимал влог. Ну или Арсений не снимал бы очки. Это выбор без выбора, потому что Кирилл уже здесь, поэтому Арсу не остаётся ничего, кроме ношения очков в помещении. Антон как будто бы держится от него в стороне, и это немного успокаивает. Но Арсений знает, что на сцене им никуда друг от друга не деться. Антон продолжает творить что-то… что-то, что вызывает внутри противоречивые чувства. Они впервые играют в «Я могу лучше», и их ставят в одну команду. — Могу ли я сделать что-то лучше, чем Арсений? Сомневаюсь, — и Арсений сомневается. В своём слухе. — Арс, спасай! — кричит Шаст, когда лажает с шуткой, которую теперь нужно добить. Арсений поддаётся. Этому настроению, запалу зала, атмосфере. Поэтому следующее, что он помнит, это как в рэп-баттле он что-то кричит про отсос за косарь, а Стас заставляет его открыть рот, чтобы убедить всех, что никаких хуев там нет. Шастун, кажется, бьётся в истерике. И это всё, конечно, шуточки, но Арс неумолимо приходит к мысли о том, что с ним творится что-то странное. Иначе объяснить свои выпады на следующем концерте он не может. — Я могу лучше! — кричит он. И выбегает на сцену для того, чтобы вдарить Антону ногой по бедру. И тут же отбегает с визгами, надеясь, что обойдётся без сдачи. Антон, хоть и возмущается, но терпит. — Я могу лучше! — снова восклицает Арс. — Да иди ты! — верещит Матвиенко, который уже устал постоянно меняться с неугомонным Арсом местами. — Можешь лучше что? — интересуется Стас. — Я могу лучше соблазнять друга! Шастун, который сейчас играет роль того самого «друга», молча торжествует. Арсений, осознав, что он творит, начинает изображать гусеничку, но это ему уже не поможет. Антон тоже на грани. Арс в рэп-баттле доводит его специально, шипит на его рифмы. И на очередное «Но ведь…» получает: — Да иди ты нахуй! — но, судя по виду, счастлив до жопы. Концерт заканчивается, азарт — нет. И, на удивление Антона, Арсений даже не спешит удрать сразу же, как всё завершено. Шаст с ним лично сегодня вне сцены ещё не общался, если не считать момента, когда Арс гонял на доске за сценой, а Антон страховал этого недалёкого с огромными синяками под глазами. «Ну ёбнешься же», — думал Антон и останавливал доску. Шаст вспоминает Димину шутку: — Вот Стас там сейчас говорит, что Арсений катается на доске. А зрители думают: на какой доске? Антон бы не отказался побыть той самой доской. Но он просто доска. По жизни. Шаст немного сомневается: если Арс всё ещё здесь, значит ли это, что он не против поговорить? Но, кто не рискует… тот потом не занимается страстным сексом. Ему эту фразу как-то сказал Арсений. Или там было «кто не ревнует»? Неважно, в общем. Тем более, ему действительно есть что сказать Арсу. — Арс? Поговорим? — Арс поднимает на него свои огромные глаза. И Антону очень хочется в них утонуть. — Наедине, — почти шёпотом. Что за игры, Попов? Они выходят на задний двор, Шаст — курить, Арсений — дышать свежим воздухом. — Я хотел извиниться, — внезапно начинает Арс. — За то сообщение Диме. Про свидание. Я не должен был. — Но сделал. Почему? — от ответа на этот вопрос зависит слишком многое. — Я не знаю. — «Не знаешь или не хочешь даже самому себе признаваться?» — крутится у Антона на языке, но он молчит. Арсений тоже молчит. Он действительно не горит желанием искать истоки своих мотивов. — Хорошо, — Шаст привлекает к себе внимание ушедшего в себя Попова. — Я прощу тебя с одним условием. — Сразу нет. Это был жест вежливости и только, — Арсений морщит лоб. — Дослушай, — настаивает Антон. — Ну, — Арс не ожидает ничего хорошего. — Я прощу тебя, если ты пойдешь со мной на «Где логику?», — Антон уже несколько дней назад увидел в офисе приглашение. Юбилейный выпуск, просили Шаста и кого-нибудь ещё. Антон сказал Стасу, что пойдёт только с Арсом. Если тот, конечно, согласится. И Стас либо всерьёз решил, что связываться с Антоном себе дороже, либо уже предвидел, что тот скажет именно это, либо же питал надежду на то, что Арс не согласится ни за какие коврижки. Вероятнее, последнее. Потому что тут Антон и сам был не уверен. И пару дней накручивал себя, не зная, с какой стороны подобраться к Арсению с этим предложением. — В смысле? Нас не пускают на совместные передачи уже пару лет, ты забыл? — Арсений перестаёт хмуриться. Слишком удивлён. — Юбилейный выпуск. Считай, что Стас сделал исключение. «Как же, сделал бы он исключение», — думает Арсений. — С чего бы? И Антону хочется поиграть в благородство, сказать, мол «не знаю», но… какого чёрта? Он же делает это для них с Арсом. — Я сказал, что пойду только с тобой. Если ты согласишься, — Арс больше не выглядит удивлённым, а вот заинтересованным – вполне. — Почему? — Арс, ты серьёзно? — Я не вернусь. — Я пока и не прошу. — Пока? — Пока. — А когда начнёшь? — Когда начну — ты будешь не против. — Не слишком самоуверенно? — Это не я пытаюсь задеть тебя свиданиями с другими людьми, так что нет, не слишком. Арсений аж пыхтит от возмущения. Краснеет. Бледнеет. И разворачивается в явном намерении уйти. — Арс! — тот оборачивается. — Ты не ответил. Ты пойдешь со мной? — Пойду! Но только чтобы побесить Стаса! — нервно бросает Арсений и уходит быстрым шагом. Антон улыбается.***
Арсений несколько раз порывается отказаться. Послать вместо себя Серёжу — тот друг, тот не откажет. Но Серёжа самым коварным образом заболевает короной. Дима шлёт нахрен только при одном намёке на «может, ты?». Всё против Арсения. Он страдает, но в нужный день приезжает в Москву. И сразу едет в офис. В футболке с черепом Шаста. И тут нет никакого особого подтекста: просто он хочет надеть пиджак с черепами, и футболка должна быть «в тон» и с черепами! Футболка с черепушкой Димы ему в принципе не нравится, с Серёжей не хочется надевать из вредности, а с собой как-то странно, он же не нарцисс. Остаётся Шаст. И срать, что есть примерно тысяча причин не надевать её. Он хочет быть в «Антоне», а что это значит, он будет разбираться потом. Арс застаёт Антона уже в офисе, с кофе и каким-то батончиком в стиле правильного питания в руках. И это очень смешно, он что, решил сесть на диету? Но Антон протягивает всё это ему: — Держи, наверняка не успел позавтракать, — и все насмешки Арсения куда-то улетучиваются. Потому что действительно не успел. Он молча забирает кофе и хрустит батончиком. Вкусно, чёрт бы вас всех побрал!.. У Арсения даже немного пропадает запал. Шастун добр и мил, практически не реагирует на его футболку. Только бросает один заинтересованный взгляд и не более. Арсению становится всё неуютнее. Он чует подвох. Подвох обнаруживается, когда Антон выходит из гримёрки…***
Впервые за те пять лет, что Антона показывают по телевизору, ему не наплевать, во что он будет одет. Он приходит к Наташе за несколько дней до съёмки с конкретным запросом: — Я хочу выглядеть так, чтобы меня хотелось раздеть. И Наташа совершает подвиг: она находит Антону чёрный пиджак по размеру. Восхитительный чёрный пиджак, в котором даже сам Антон думает, что он «ничего». К пиджаку прилагается такая же чёрная футболка с идеальным горлом. Шаст остаётся полностью доволен, а Наташа добавляет, что знает пару вариантов того, как можно уложить его чёлку, и обязательно поделится ими со стилистами. В итоге непослушную причёску Шаста удаётся преобразить до неузнаваемости. Теперь и он считает, что выглядит лучше, чем когда-либо до. Но кто знает, что творится в голове у Арсения? Антон может только предполагать… Однако один только взгляд выдаёт Арса с потрохами. И будь Антон проклят, если Арсений не хочет содрать с него этот пиджак. Весёлая будет игра.***
Антон знает, как Арсений может играть. Тот периодически что-то несёт о том, что он — человек не азартный, но, если честно, ещё какой. Антону порой кажется, что тот за победу готов перегрызть сопернику глотку. Во всяком случае, когда они в одной команде. Сейчас Арсений как будто бы немного в прострации: кажется, так и не отошёл от внешнего вида Шаста. Поэтому он решает немного его раззадорить. При разговоре об актёрстве не поддерживает его как обычно, а только подливает масла в огонь: — Ты вспоминаешь, в каком фильме его видел? — говорит он Нурлану. — Ни в каком. «Давай, Арс, гори! Я хочу, чтобы ты выложился на полную». Затем сомневается в его ответе на один из первых вопросов. Арсений возмущён. И начинает играть ещё активнее. Кажется, достаточно. Антон боится передавить, так что снова возвращается к амплуа самого влюблённого в мире парня. Тем более, что это несложно. Арсений невероятно умный. И, чёрт возьми, судя по всему, логичный. Антон в очередной раз задумывается о том, что те победы, что он одерживал над Арсом в этой же «Где логике?» или в «Студии Союз» вряд ли были справедливыми… Хорошо, что сейчас они в одной команде. Шасту, наверное, было бы слишком грустно убедиться в том, что Арс теперь играет не за него, а как надо — против. Арсений выкладывается изо всех сил и даже больше. Он уже поймал нужную волну, азарт. Но команда соперника сегодня тоже в ударе. И, кстати, Антон совсем не ожидал этого от Щербакова, но именно тот оказывается мозгом противоположной команды. Хотя кто знает, может быть, Арсений играл бы лучше, если бы не хотел, чтобы его разложили на этом столе? Действительно. Антон всё ещё «не берёт на себя слишком много», нет. Просто Арс приехал сегодня на съёмки ну… буквально «в нём». И если существуют более очевидные намёки «в стиле Арса», то Шаст их ещё не видел. Арсений, кстати, мысли читать не умеет, но, если бы умел — точно бы согласился. Он не думал об этом, когда ехал сюда, но сейчас, после «Ещё, советские фильмы, быстро!» у него произошло озарение. Он настолько сильно хочет, что у него дрожат коленки. И, ну, это пиздец! Арсений злой невероятно. Язвит и дерзит и Азамату, и соперникам, будучи не в состоянии держать себя в руках. В какой-то момент он вскакивает со стула и залезает на стойку, задом к Шасту… Он понимает, что творит буквально через секунду, и ему становится так стыдно, что… Тох, ты покойник. Попов уже в который раз ловит себя на мысли, что можно забить и не париться, ну проиграют и проиграют. Но у него будто на подкорке выбита мысль, что в одной команде с Антоном проигрывать нельзя. Тот от проигрышей расстраивается жутко. Да и сейчас просто хочется напомнить ему, у кого здесь есть логика. Они побеждают. С отрывом в один балл. Это, блин, невероятно, но факт. И Арсению едва хватает выдержки, чтобы сделать общие фото, прежде чем попрощаться с залом и утащить Антона в бесконечные коридоры Главкино. — Поздравляю, — резко бросает он ему в лицо, как только они оказываются за семью (нет, одним) замками. — Твой план удался! У них снова нет ни смазки, ни презервативов (и что-то с этим надо бы уже решать), но Арсению сейчас наплевать. На полноценный секс Шастун может не рассчитывать даже в таком его состоянии. Но вот на отсос… Арс как только может грациозно (в основном затем, чтобы не разбить себе коленки) падает и хватается руками за резинку Шастовых брюк. Но его внезапно перехватывают. — Нет, — Антон берёт его за подбородок и заставляет посмотреть себе в глаза. — Так не пойдёт. — В смысле? — Арс возмущён и даже обижен. — Ты откажешься от отсоса из-за… из-за чего? — Сначала признай, что хочешь этого. И соображаешь, что делаешь вообще, — Шаст выглядит даже сурово. — Это секс. Взрослые люди занимаются сексом, и для этого необязательно состоять в отношениях, — Арсений сглатывает. Он сейчас под таким взглядом поплывёт окончательно и будет согласен сказать что угодно. — Без проблем, — от слов Шаста Арс выдыхает. Антон кладёт большой палец на его нижнюю губу и начинает поглаживать. — Но ты делаешь это не для меня, а для себя. Скажи это. — Господи, как же я тебя ненавижу… — у Арсения сейчас нахрен сорвёт крышу. Он несколько месяцев был абсолютно уверен в том, что у него проблемы с либидо. Ему не хотелось не то что секса, даже просто прикосновений. А сейчас, когда Шаст обхаживает его, заботится о нём и выглядит так, будто только что сошёл со страниц порно-журнала, его накрывает дикая волна возбуждения. Арсению сейчас надо. Он Антона точно не любит, никакой романтики, но он его однозначно хочет. Так сильно, что пошло оно всё к чёрту. — Да. Я этого хочу, — Арсений вновь тянется к брюкам, не разрывая зрительного контакта: «Теперь можно?». Антон кивает, и Арс наконец стягивает с него брюки сразу вместе с трусами. Они несколько часов просидели в студии, и он не дал Шасту ни малейшего шанса привести себя «в порядок», поэтому здесь всё немного потное. Но у Арса от запаха знакомого тела все мысли в голове отключаются. Можно ли скучать по члену? Кажется, можно. Арсений не хочет сразу заглатывать полностью. Он более чем уверен, что Антон тоже немало возбуждён, а значит — от горлового кончит за минуту. А хочется насладиться. Он мягко облизывает головку, проходится языком по стволу, собирая предэякулят и капельки влаги. Вкус горьковато-солёный. Когда-нибудь он заставит Шаста бросить курить. Потому что курение не только убивает, оно ещё и заставляет пот и сперму горчить. Но Арсений всё равно возбуждён до беспредела. Он продолжает облизывать, так и не беря в рот. И бесконечно благодарен Антону, что тот позволяет ему всё это. Он не торопит его, не берёт за волосы: он позволяет наиграться. Арсений продолжает свои пытки ещё пару минут, доходя до яичек и поднимаясь обратно, а затем, наконец, заглатывает. Пока не слишком глубоко, на пробу. С каждым движением позволяя погрузиться всё сильнее. В конце концов, он пропускает до горла. Вообще у Арсения какая-то нездоровая фиксация именно на горловом минете. Возможно, дело в том, что он просто в восторге от того, что у него… получается? Настолько расслабить глотку, настолько довериться. Он поглаживает руку Шаста, которая до сих пор покоится на его подбородке и одним взглядом намекает: «Возьми за волосы». Антон щурится, закусывает губы, лишь бы не стонать слишком громко, но просьбу выполняет. Кладёт руку на голову и начинает придерживать, не давая отстраниться слишком сильно. Он постепенно разгоняется с мелких толчков до размашистых заходов. Арс от удовольствия сам начинает стонать, а от вибрации его горла Антон готов сойти с ума. Арсений наслаждается так откровенно, что Шаст не может похвастаться своей сноровкой и кончает за несколько минут горлового. Арс, как обычно, неугомонное создание, проглатывает всё, позволяя вытащить из себя член только в последний момент. Слюна тонкой нитью тянется от его губ до Шастового члена. Арсений выглядит насытившимся котом, но Антона так просто не обманешь: вряд ли он умудрился кончить вот так, без прикосновений, так что действительно «насытившимся» тот быть не может. Но Арсений уже приходит в себя и начинает спешно собираться. Встаёт с колен и направляется к выходу. — Эй, — Антон всё ещё в послеоргазменной эйфории, но он не даст так с собой поступить. — Стоп, ты реально думаешь, что я позволю тебе сейчас свалить? — В смысле? — Арсений недоумевает: Шаст же кончил, что ещё от него требуется? — В прямом, ты не кончил. — Я и не хочу. — Зато я хочу, — у Антона в глазах разве что молнии не сверкают. — Вернулся немедленно. Арсений сомневается ещё пару секунд, думая о том, что спасительная дверь всего в тридцати сантиметрах, но под суровым взглядом Антона всё же возвращается. В конце концов, ему для того, чтобы кончить, понадобится пара движений. Стоит Арсению подойти к Антону на расстояние вытянутой руки, как тот прижимает его спиной к себе, мгновенно проскальзывая в брюки. Он так и не надел штаны на себя, поэтому прижимается кожа к коже. Арсения от ощущений уже начинает колотить. От ощущений и неизвестности. Шаст уже кончил, так что заняться полноценным сексом они не смогут (и Арс был бы против), а для дрочки поза какая-то странная. Так он думает, пока Шаст не обхватывает его рукой и не прижимает к себе вплотную, начиная притираться оживающим членом. Это что-то за гранью. Слишком откровенно. Арсений правда думает, что ему хватит нескольких фрикций, но Антон вдруг пережимает член у основания, не давая дорваться до оргазма. — Тише, — шепчет он ему на ухо, обжигая дыханием кожу. — Потерпи. Арсений воет. Это ужасно, господи, пожалуйста, хватит! — Арс, ну же, я ведь дал тебе наиграться. Арсений переходит на тихий скулёж. Шаст покрывает всю поверхность его шеи поцелуями, иногда перемежая их с укусами. Он даёт Арсу ещё несколько минут, чтобы успокоиться, прежде чем начинает двигать рукой. Его собственный член уже практически в боевой готовности. Потому что, ну, это Арс. Он пахнет восхитительно, дрожит в его руках, стонет и скулит и, наконец, ведёт себя как тот человек, который его любил. И как тут не стоять? У Шаста есть одна идея, но разница в их росте немного мешает, поэтому ему приходится слегка присесть, чтобы пристроиться. Он направляет свой член чуть ниже промежности Арса, между ног. И начинает двигаться в такт движениям своей руки. Арсений такого финта явно не ожидал, но тут же понимает, что от него требуется, и двигается навстречу, «насаживаясь» то на член, то на руку. И это пиздец. У него от ощущений, от извращённости и откровенности этого момента сейчас всё внутри переворачивается. Это что-то не «на грани», это — за гранью. Именно там, куда швыряет самого Арсения спустя несколько минут этого артхауса. Он кончает так бурно, как не кончал уже давно, сжимая свои бёдра и вырывая из Антона ещё один оглушительный стон. Тот кончает вновь, и Арсений определённо завидует его молодости. И ещё, пожалуй, тому, что это не Антон сейчас весь в сперме. Какую-то «часть» Шаст, конечно, взял на себя, но всё равно почти вся жидкость осталась на бёдрах и лобке Арса. И он уже хочет бежать как-то решать эту проблему, когда поворачивается и замечает взгляд Антона. — Дыши, тшшш, я сейчас всё сделаю, — и у него в глазах танцуют черти. Арс понятия не имеет, что тот задумал, но ему это вряд ли понравится. Антон вжимает Арса в стену, вставая перед ним. И опускается на колени. — Нет, пожалуйста, ты этого не сделаешь! — Арс, наконец, понимает, но у него от одной мысли краснеет всё, вплоть до кончиков ушей. — Звучит, как вызов, — заявляет Антон и проходится языком по его бёдрам. И это уже точно слишком. Арсений от ощущений готов зарыдать, пиздец. — Антон, ты пиздец. Там, блять, твоя сперма смешана с моей. — Меня всё устраивает, — Шаст продолжает свою медленную пытку, пока Арсений не оказывается полностью «чистым». И только тогда отпускает его. И им, наверное, стоит всё это обсудить, но основные положения вроде того, что «это просто секс без обязательств» уже были высказаны, а на то, чтобы вдаваться в подробности этого соглашения у Арсения сейчас нет ни моральных, ни физических сил. Антон помогает ему одеться, гладит по голове, а затем целует в висок. — Никаких поцелуев, — возражает Арс. — В смысле? — Наш секс без обязательств не будет включать в себя никаких поцелуев, договорились? Антон немного ошарашен: пожалуй, он не был готов к тому, что Арс вернёт на место свою «сучность» так быстро, но… Он ведь знал, что одним сексом всё не исправить? — Договорились. Но я подвезу тебя до гостиницы. Арсений кивает: его силы закончились.