***
Они приезжают в Питер к часу дня, а фотосессия у Арса назначена уже на три, поэтому он едва успевает забежать домой за шмотками. Шаст планирует погулять по Питеру или же отоспаться, он пока не решил, но… — Поезд! — кричит Арс из коридора. — Я совсем забыл про поезд! И Антон начинает сомневаться в психическом здоровье Арсения, однако даёт ему шанс, выбегая из комнаты: — В смысле, ты забыл про поезд? Мы только что с него, — удивляется он. — Игрушечный! Я хотел купить игрушечный поезд для трансляции с Лентой, а она уже завтра! — Арс панически бегает по прихожей, явно изображая таракана, которого застали на кухне посреди ночи. — Игрушечный поезд для трансляции с Лентой, в которой ты готовишь коктейли?.. Я правильно тебя… Хотя даже знать не хочу, — Антон перебивает сам себя на полуслове. — Я куплю. Буду кидать фотки из «Детского мира» — выберешь, — Арс смотрит на него абсолютно влюблёнными глазами. — Давай, иди на свою фотосессию, опаздываешь уже, чудо… вище, — добавляет Антон чуть тише. — А розмарин купишь? — робко интересуется Арсений уже на пороге. — А с ним что? — Он прям как я, но это долгая история, потом расскажу, — Антон, вообще-то, все эфиры Ленты с Арсом посмотрел и историю про мяту и розмарин знает прекрасно, но Арсений сейчас, кажется, чудит намеренно и очень хочет реакции, а Шасту не жалко. — Куплю. И розмарин, и весь список продуктов под постом Ленты, как я понимаю, — слегка обречённо произносит Антон, который между «погулять» и «поспать» уже выбрал поспать... Но у Арса такой взгляд, переполненный чувствами, среди которых видно не только благодарность, что пару походов в магазин Шаст точно переживёт.***
Антон находит подходящий поезд почти сразу. Благо условий, кроме «хочу, чтобы у него был гудок», у Арса нет. А вот на поиск всех продуктов и алкоголя уходит пара часов. Но Шаст и рад: что делать в квартире Арсения без Арсения, он не совсем представляет, тем более что ложиться спать в пять часов вечера кажется ему сомнительной идеей. Поэтому он максимально тщательно отбирает каждый напиток, заходит выпить кофе и только потом возвращается, чтобы найти Арсения уже в квартире. — Ого, управились всего за… — Антон смотрит на часы, — четыре часа? — Ага, — отвечает Арс, уже успевший переодеться. — Я спешил, думал, что тебе здесь будет скучновато. — А я наоборот, — улыбается Антон. — Делал всё подольше, чтобы поменьше быть здесь без тебя. Они смеются и идут сначала разбирать продукты, а затем тестировать поезд!***
— Может, ты всё-таки уйдёшь? — в очередной раз начинает Арс. — Не-а, — протягивает Антон, — мне интересно. Хочу хотя бы раз посмотреть твой эфир своими глазами! —…Шаст, у меня руки дрожат. А если у меня телефон упадёт? — Арсений реально очень переживает из-за того, что Шаст категорически отказывается уходить в другую комнату во время его прямого эфира. — Я зафиксирую его резиночками, — безапелляционно заявляет Антон, доставая из кармана пару резинок для волос (длинная чёлка — та ещё морока). — Ага, резинки же никогда никого не подводили, — нервно каламбурит Арсений. — Успокойся, ну. Я сяду тут, в уголочке, даже ты сам меня не заметишь. Арс удручённо постанывает, но больше не спорит. И Шаст думает, что после этого эфира, возможно, стоит поговорить об Ире. Арсений честно говорит, что ему страшно на эфире, так, может, и здесь получится нормально поговорить?***
Эфир проходит хорошо. У Арса действительно дрожат руки, и пару раз он слишком откровенно реагирует на малейшие шевеления Шаста, но зато розмарин покатали на поезде. Арсений, наконец, выдыхает, но выглядит всё ещё очень взволнованным, поэтому Антон решает вновь немного отложить разговор, тем более что завтра с утра им снова на поезд: пора начинать готовиться к концерту в Москве. Шасту эта идея и с Ирой, и с разговором с каждой минутой нравится всё меньше. Слишком долго приходится ждать «подходящего момента», а это обычно не сулит ничего хорошего. Антон засыпает с нервом, просыпается, едет в поезде и встречается с ребятами. И в конце дня всё же решает, что так жить дальше нельзя, тем более, что Стас явно даёт понять при встрече, что всё ещё ждёт ответа. Поэтому, пока Арс ничего не заподозрил, потому что так точно будет в сотни раз хуже, Антон всё же решает поговорить. И, когда они наконец дома, он начинает: — Арс, есть разговор, — говорит он и почти сразу понимает, что это не лучшее начало. Становится напряжённее. — Стас недавно поднял одну тему, и, мне кажется, нам стоит поговорить об этом. — Я весь внимание, — заверяет Арсений, начиная, правда, нервно ёрзать на стуле. — Он спросил, не соглашусь ли я сходить с Ирой на выставку в эти выходные, — наконец произносит Антон. — И я подумал, что… — Спросить у меня? Я не против, идите, конечно, — перебивает Арсений. Антон, вообще-то, хотел сказать «что нам стоит наконец обсудить мои с ней отношения и то, как ты к этому относишься», но такая реакция его выбешивает. Это значительно хуже, чем ссора или обычный разговор. Арс всё ещё настолько не доверяет, что снова прячет свои чувства, делая вид, что всё нормально. Антон предпринимает ещё одну попытку: — Нет, стой, — терпеливо начинает он. — Я имел в виду, что… — Да всё в порядке, не парься, — вновь перебивает Арс и встаёт со стула, чтобы уйти из комнаты. Антон закатывает глаза так глубоко, что всерьёз начинает за них переживать. «Твою мать!» — он на самом деле злится, однако понимает, что, начни он сейчас что-то доказывать, толку не будет. Арсений уже обиделся. И надумал себе бог знает что, потому что не доверяет. И самое тупое, что просто поговорить сейчас не поможет, потому что сейчас Антон хотя бы знает, в чём проблема, и может устранить её и без откровений со стороны Арса, но что будет в следующий раз, когда Антон не будет знать? Шаст психует и идёт в душ. Когда он приходит в спальню, Арсений уже спит, полностью замотанный в одеяло, свернувшись на самом краю кровати, не хватает только таблички над головой: «Не подходи». Антон не ложится спать: он идёт думать, что можно сделать.***
Арс просыпается в плохом настроении, и это неудивительно. Упоминания Иры всегда выводили его из себя, но признавать это ему всё ещё тяжело. Он, правда, надеялся, что Шаст бросится за ним и начнёт его успокаивать, но, видимо, того довели капризы Арса в последнюю неделю. «Всё, — психует он. — Прошла любовь, завяли помидоры». У него сегодня запись подкаста у Славы Комиссаренко прямо с утра, поэтому он выскальзывает из постели, обратив внимание, что Шаст достал себе отдельное одеяло, не попытавшись выпутать Арса из его кокона. И это тоже бесит. Однако Арсений пытается сконцентрироваться на хорошем и выходит из квартиры. Его позвали в подкаст. Это удивительно. В смысле, участвовать в подкасте для Арса — удивительно. Его очень редко приглашают основным и единственным гостем на ютуб-шоу, что лично он, конечно, считает большим упущением. Арсений сразу поставил пару ограничений на темы: никакой личной жизни и ориентации. — А что насчёт фанфиков и Артона? — напрямую спрашивает Слава. Арсений всерьёз задумывается. Он очень долго избегал этой темы, но, по-хорошему, возможно, он задолжал поклонникам шоу «Импровизация» ещё в две тысячи семнадцатом году, когда назвал шипперов псами… — Это можно. Мне, пожалуй, даже есть что сказать. Подкаст идёт ровно, кроме того, что местами Арсению и самому кажется, что он слишком стесняется. Но ему это всё правда в новинку. Тем более что не было никаких инфоповодов. Но наконец они доходят до темы, которую Арс просто не смог назвать запретной. Не нашлось повода. Слава спрашивает, почему Арсений считает самым смешным из четвёрки Шастуна, но ему ответить нечего. Тем более, что не то чтобы уже и считает (ладно, считает, но сейчас зол как собака). Арс прекрасно понимает, что переобувается, поскольку тысячу раз говорил, что Шаста смог бы заменить только весь состав «Камеди Клаб», но сейчас его это мало волнует. В конце концов, они уходят от этой темы и Арс даже расслабляется. Пока они не доходят до темы «Контактов», и он понимает, что всё ещё болит. — Ну а вдруг ты там ведёшь двойную жизнь? — говорит Слава, приводя аргументы за то, чтобы Арс оказался в шоу Шаста. — Вдруг! — слишком активно отвечает Арсений. — Но ведь это надо сначала хотя бы предположить! — В любом случае, — продолжает Слава, — я не могу быть таким прагматичным. — Вот! Поэтому я удивился, да, что ты позвал меня. Ты непрагматичный, — Арсу очень грустно от этой мысли, но это правда. По крайней мере, он с этим уже смирился. — Я вот просто в плане шоу «Контакты», — ничуть не замедляет темп Слава. — Именно что Антон смотрит: у вас одинаковая аудитория, или там вряд ли кто-то расскажет что-то такое сверхъестественное, очень интересное, потому что вы много общаетесь. Ну вот, например, я очень много здесь у себя в подкасте говорил со стендап комиками из шоу «StandUp», я понимаю, что у нас полностью одинаковая аудитория, там я не знаю, кого взять, Витю Комарова или Стаса Старовойтова, но у нас получились очень интересные подкасты, которые для меня очень важны, — эти слова буквально царапают Арса внутри. — Да, я понимаю, что они не наберут супермного просмотров, но я вот не смог бы в подкаст пригласить Лолиту, при том, что у меня нет никаких проблем с Лолитой. Слава говорит ещё много всего, но Арс ухватывает главную мысль: — У нас получились очень классные подкасты, которые для меня важны. «Для меня важны», — повторяет Арсений про себя. Да, кажется, ему просто до сих пор смертельно обидно, что любимый человек поставил выгоду выше их отношений. Он прагматик. Арс — романтик. Он бы тоже позвал обязательно. И Шаста, и Серёгу, и Димку. Он отвлекается, но Слава помогает снова включиться в разговор. В итоге говорят и про шипперов, и Арс очень старается быть осторожным. Для начала, однажды он услышал реакцию Лазарева на слово «фанат»: тот аккуратно исправил его на «поклонника». Арсений потом не слишком долго, но думал об этом и увидел тот негативный окрас, которого раньше не замечал. Поэтому сначала он поправляет Славу: «Они у нас не фанаты, они поклонники, давай будем называть их так». Потом он очень старается донести одну важную мысль: «Я не против вашего творчества, просто, пожалуйста, не нужно пихать его мне в лицо. Мне неприятно то, что лезут в мою личную жизнь». И он, в отличие от того же Серёжи, а периодами и Шаста, в их поклонников очень верит, а они в ответ стараются его не подводить. Подкаст заканчивается на хорошей ноте, но Арс этого ожидал. Он смотрел пару выпусков шоу Славы и был приятно удивлён тому, как правильно тот относится к своим гостям, так что Арсений просто не стал исключением, но это всё равно прекрасно. Арс благодарит всех причастных и лично Славу и, наконец, может уйти, чтобы опять закопаться в свои нерадужные мысли.***
Арсений гуляет по улицам несколько часов, прежде чем решает вернуться в квартиру. Ему снова горько, но он не может не признать, что сейчас в этом виноват и он сам. Шаст прямым текстом спросил его, что он думает по поводу всей ситуации с Ирой, а он струсил. Но, с другой стороны, мог бы и сам догадаться? Арсений понимает, что снова играет не по правилам, но по правилам — слишком сложно. Он приходит домой («Не к себе») замёрзший и явно грустный. И Шаста нет: кажется, у него сегодня тоже должно было быть какое-то шоу, вроде у Димки. Арс уже хочет пройти в спальню, когда замечает на кухне конверт, на котором большими буквами написано «Арс». И дальше чуть мельче: «Обещай не открывать это, пока я не попрошу, но носи его с собой. Попробуй довериться мне хотя бы в этой мелочи. Пожалуйста». Арсений убирает письмо в карман пальто.