***
Арс нервничает. А когда он нервничает, он начинает творить странные вещи. Например, выпрашивать «херню на шею» за то, что «пришёл» в «Контакты», но ему правда хочется: раз уж парные кольца им с Шастом в принципе никогда не светят, будут хотя бы условно парные цепи… Вообще, конечно, в том, что он на взводе, немного виноват Антон: тот умудрился опоздать, поэтому они встретились только прилюдно, когда времени на всякие «мы в туалет» уже не осталось. Так что Арс отпускает шуточки в стиле «Что говорит и курица, и Шаст? — Я несусь» в отместку. Хоть и понимает, конечно, что Антон мог опоздать просто из-за того, что не мог уснуть до утра. Арс злится и переживает, но в момент, когда их на секунду оставляют наедине, прижимается к Антону сзади крепко и целует в шею, ведёт кончиком носа по хрящику уха и шепчет осторожно: «Опоздун». Антон смеётся легко и поворачивается к нему лицом, треплет волосы, пока Арс не начинает шипеть: заново придётся укладывать. Антон хочет что-то сказать, но в этот момент ребята возвращаются в гримёрку. — Потом, — кивает он, и они идут готовиться к концерту.***
Концерт проходит прекрасно. Возможно, играет роль и агрессивно-тревожный настрой Арса (он в роли стервы всегда смотрится максимально органично), и внезапно расслабленный Шастун, но всё, так или иначе, проходит отлично. Ребята идут разбирать подарки после концерта, когда Антон просит минутку и убегает к родителям. — Ну как там? — спрашивает Арс, не уточняя, когда Антон возвращается. — Отлично, ждут нас у себя через пару часов, так что можем сходить все вместе отметить, а уже потом ко мне, — информирует Антон, легко сжимая Арсово плечо. — М-м, хорошо, — кивает Арсений. Антон сжимает руку сильнее, добиваясь от Арса прямого взгляда: — Они тебя не сожрут, — улыбается Антон, надеясь, что угадал причину чужого беспокойства. — Они могут сожрать тебя, — осторожно отвечает Арс, отводя взгляд в сторону. Антону есть, что ответить, но ребята уже закончили разбирать подарки и начинают собираться в ресторан. Да и в принципе это не лучшее место для таких разговоров.***
Арс берёт себя в руки, хоть это и даётся ему с трудом. Просто он на секунду представляет, что сейчас своей тревогой заразит и Антона, которому наверняка и своих переживаний сейчас более, чем достаточно. Он выпивает немного вина, пританцовывает, всё-таки утаскивает Антона в уборную уже в ресторане, чтобы засосать, прижав к стенке. Антон едва заметно ведёт плечами, напрягается, но усилием воли заставляет себя отвлечься: — Ну тебя и колбасит, конечно, — удивляется он. — Арс, я на девяносто девять процентов не планирую ничего сегодня им рассказывать. Мы просто поужинаем. — Меня уже не колбасит, — возмущается Арс, активно игнорируя тот факт, что Шаста всё ещё переёбывает от его напора. С этой проблемой они точно не разберутся за один вечер, так что любое другое поведение сейчас просто подольёт масла в огонь и так нервного вечера. — Если хочешь, мы уже можем ехать, — предлагает Антон. Арс просто кивает и ещё раз осторожно скользит по чужим губам. Шаст отвечает объятиями и мягкими поглаживаниями по спине. Ну что за тревожный кот, боже.***
— Добрый вечер! — Арс вручает по букету маме и бабушке Шаста. — Привет, мам, ба, — Антон на расшаркивания не заморачивается и уже стягивает с себя ботинки. — Добрый вечер, добрый вечер, — улыбается Майя, уже помогая сыну снять куртку. — Ма, вы с Арсом уже знакомы, так что это, не стесняйтесь, — раздаёт указания Антон и убегает в ванну мыть руки. — Эм, да, — немного неловко кивает Арс. — Я бы тоже… — и уходит за Антоном вслед. — А твой… отчим? — спрашивает Арс, когда они оказываются в ванной. — Дядя Олег? Да он тут же где-то наверняка, — пожимает плечами Антон. Они выходят вместе и вместе же проходят в зал — самую большую комнату в этой квартире. Здесь уже накрыт стол и сидит вся семья. — Мальчики, ну чего вы стоите, садитесь скорее, сейчас уже горячее будет готово, — причитает Майя и уходит на кухню. — Я пойду помогу, — говорит Антон и выходит следом. Арс нервно озирается две секунды. У него на джинсах коленки драные, и футболка внезапно начинает казаться слишком простецкой. И, о господи, ему почти сорок лет, а он мнётся как восьмиклассница. Он давно и полностью себя принимает, он не стесняется таскать джинсы в облипку и розовые футболки, именно поэтому он и сегодня оделся так, а не иначе, но ладони предательски потеют, потому что ему так не хочется подводить Антона… Арсений может разогнаться от абсолютного спокойствия до панической истерики за пару минут, но тут «дядя Олег» или «просто Олег, чего уж» встаёт с кресла и протягивает ему руку: — Как вы сегодня, а! — восклицает он. — Так смешно было! А ты, Арсений, конечно, такой чудной и смешной! — улыбается широкой улыбкой. — Спасибо, — у Арса нервно дёргается уголок губ, но потом он позволяет себе отпустить ситуацию и крепко пожимает протянутую руку. Кажется, ни у кого из присутствующих не возникло ни единого вопроса по поводу его присутствия здесь, и это успокаивает. — Да простит меня Антон, — добавляет мужчина, не прекращая активно трясти Арсову руку, — но ты мне кажешься самым смешным! Арсений улыбается уже широко и искренне. Кажется, он в этой комнате единственный человек, который боится открыться. — Я не обижусь, — доносится из прохода голос Антона, который возвращается с кастрюлькой пюре. — Он и правда у нас самый смешной, это все знают, кроме него. Арс беспомощно улыбается. Он в эти инсинуации действительно не верит, но благодарно отзывается каждый раз на эти попытки повысить его самооценку. Или же, как в этом случае, попытки показать своё расположение. Арс ещё раз неловко кивает и, наконец, проходит на своё место: им с Антоном оставили диван, видимо, как самым высоким. Шаст падает рядом. Спустя ещё пару мгновений в комнату возвращается Майя, и все, наконец, в сборе. Отчим Антона разливает всем вина, мама накладывает еду, Антон осторожно гладит Арса по коленке под столом. И Арс расслабляется. Он выпивает несколько бокалов вина и становится собой. Шутит свои каламбуры, улыбается очаровательной улыбкой, доводит бабушку до смешливой истерики, устраивая театр теней на пальцах. Сначала они обсуждают какие-то серьёзные, взрослые вещи, но потом становится ясно, что это сегодня никому не интересно, и Антон предлагает сыграть в игру. Это «Шляпа», там просто нужно объяснять слова синонимами, но это всегда весело. Бабушка Антона заметно устаёт, поэтому прощается со всеми, особенно крепко обнимая Арсения, и уходит спать, а остальные остаются играть. Арс сразу заявляет, что будет играть с очаровательной Майей (им с Антоном вместе играть просто нечестно, они этой и прочими играми на «понимание друг друга с полуслова» развлекаются пару раз в неделю уже восемь лет подряд), поэтому Антон оказывается в одной команде с отчимом. Они играют раз, другой, даже меняются составами, но команда Арса неизменно побеждает, потому что у него всегда с лёгкостью получается подстроиться под своего напарника, а Шаст порой ведёт себя как упёртый баран, хватаясь за одну линию объяснения, считая её единственно верной. Арс смотрит на Антона немного виновато и пожимает плечами: «Прости». Однако Антон сегодня на удивление спокойно реагирует на свои поражения и, немного забывшись, только утыкается Арсу в плечо в приступе отчаяния, когда его снова совсем не понимают. Арс сначала напрягается, но потом видит, что, кажется, никто не видит в излишней тактильности Антона ничего такого, разве что Майя смотрит очень внимательно, поэтому он просто ухмыляется: — Давай-давай, вздумал сдаваться? Я хочу честной победы! — восклицает он, заставляя Антона оторваться от себя. Арс всё же сдаётся и начинает помогать противоположной команде, когда Антона несёт куда-то совсем не туда, вкидывая слова-ассоциации. В конце концов, ему удаётся вывести игру на ничью, и всех это устраивает. — Вот это, конечно, да, — говорит отчим Антона. — Весело, ничего не скажешь! — смеётся он. Все соглашаются с ним и начинают дружно убирать со стола. — Антон, — говорит Майя, — я в твоей комнате вам обоим постелила, это же ничего? Подумала, что на диване в проходной комнате как-то некрасиво гостя оставлять. — Ничего, мам, мы столько вместе по турам ездили, что в одной кровати уж как-нибудь поспим, — смеётся Антон и уходит искать себе и Арсу пижамы. — Арсений, — Майя доверительно берёт его ладонь в свои руки. — Скажите, пожалуйста… Мой сын вчера очень просил отнестись к вам по-доброму. Это потому, что у вас что-то случилось, или же потому, что вы с Антоном?.. — она пытается сформулировать вопрос так, чтобы в случае чего всегда оставалась возможность обычного недопонимания, но Арсений реагирует раньше. — Мы друзья, — он надеется, что его глаза сейчас выглядят максимально честно. Не зря же он актёр. — Мы просто хорошие друзья. Майя слегка вздёргивает бровь, но не прекращает гладить его ладонь. — Что ж, пусть так, — кивает она. — Пусть так. Арсений кивает тоже. Может быть, когда-нибудь? В любом случае, это должно быть только решение Антона, но никак не его.***
— Ну как тебе, удобно? — спрашивает Антон, подоткнув Арсу подушку. — Угу, — Арс лежит лицом в эту самую подушку. Антон мягко проводит по его спине под одеялом. Арс, наконец, выныривает из своего укрытия. — Ты такой смелый, — признаётся он, смотря Антону прямо в глаза. — Я? Я два года боялся даже подумать о таком вечере, Арс. Это ты тут смелый. И это ты учишь меня принимать себя, пусть даже и с оговорками… Антон откидывается на спину и заводит руку за голову. Арс пользуется таким щедрым приглашением и укладывает голову Антону на грудь. — Никаких оговорок, Антон. Ты можешь никогда не рассказать им, это нормально. У тебя бабушке сколько лет? За восемьдесят уже ведь, зачем ей такие потрясения, — Арс продолжает ворочаться, пока не утыкается Антону в шею. — Спасибо, — благодарно откликается Антон. — А вообще, чё ты там копошишься, иди сюда, — он пытается подтащить Арса ещё ближе, чтобы достать до его губ. — В соседней комнате спят твои родители, ну ты чё, — сопротивляется Арс. — И бабушка! — Они все крепко спят, — безапелляционно заявляет Антон и всё-таки притягивает Арсения. — И ничего такого мы делать не будем. Но сегодня мы, между прочим, ни разу нормально не целовались, — слегка обиженно говорит он. Арс ухмыляется в чужие губы, а потом позволяет утянуть себя в глубокий поцелуй. Антон целует настойчиво, иногда забываясь и прикусывая губы слишком сильно, языком хозяйничает на чужой территории. Дышит загнанно, тяжело и в какой-то момент переворачивает их, наваливаясь на Арса сверху. Арс сладко стонет в поцелуй, но с сожалением заставляет себя оторваться. — Харэ, — улыбается он. — Ещё немного, и я не смогу нас тормозить, — осторожно шепчет. — Ладно-ладно, — Антон ложится обратно и замолкает. — Шаст, — начинает уже Арс. — А мы будем говорить о том, что сегодня во время поцелуя в ресторане тебя снова ёбнуло, причём так, что ты это даже за «нормальный поцелуй» не засчитал? — осторожно спрашивает он и прикусывает губу. Он, конечно, может контролировать себя и в таких порывах, но это вряд ли действительно решит проблему. И в какой-то момент может стать весьма болезненным уже и для него. — Я… я не знаю, как это решить, Арс, — Антон поворачивается набок и смотрит Арсу в глаза. — Зато я знаю, — Арс кладёт руку Антону на скулу и мягко поглаживает пальцем. — Разреши себе на меня злиться. Я сделал тебе больно, Шаст, неважно, что там у меня творилось внутри, я перешёл все границы дозволенного. Подумай об этом, ладно? Не твори той же хуйни, которую я вытворял годами: я тоже думал, что так всем будет лучше, если я просто переживу что-то сам, главное, чтобы мы не ссорились. И ты видел, к чему это привело. Поори на меня, разозлись нормально, можешь пореветь, сломать что-нибудь… Пожалуйста, переживи это, а не запихай поглубже, — Арс понимает, что у него дрожат ресницы, потому что от всех эмоциональных перепадов сегодня психика уже сдаёт. Антон упёрто машет головой, пока Арс не прижимает его голову к себе. — Пожалуйста, — шепчет он. — Пожалуйста, Шастик, — Арс целует его в макушку и зарывается пальцами в волосы. Антон от такого обращения прыскает Арсу в грудь, но лицо так и не поднимает. Они так и засыпают в обнимку после робкого: «Не переживай, к нам никто не зайдёт».