***
Ханде Эрчел, будучи совершенно непривычной к клубам, не знала, как себя вести внутри. Пока ее… знакомый возился на входе, здороваясь со всеми возможными партнерами, она успела отхватить парочку предложений, характер которых разнился от «посмотреть пластинки с французским шансоном» до «ну ты эт, крч, дем в випку». Поморщившись, девушка подошла к барной стойке и приземлилась на высокий стул рядом с элегантной и безобидной на вид женщиной. — Секс на пляже, пожалуйста, — попросила она, оборачиваясь и оглядываясь в поисках Бюрсина. С него станется сбежать, удивительно было, что он вообще согласился на ее авантюру. — Может лучше маргариту? — резко раздавшийся из-за спины голос застал ее врасплох, от чего она подпрыгнула. Говорила ее соседка, которую она заприметила ранее. — Не люблю текилу, — ответила Ханде, принимая свой бокал. Женщина усмехнулась. — Вам просто не везло с барменами, — она сделала какой-то небрежный жест, и бармен подал еще один бокал с долькой лайма. — Спрячьте деньги, молю, — пресекла она жест брюнетки, собиравшейся оплатить свой заказ. — Считайте, что это за счет заведения. — Так вы…? — Да, я Чигдем, хозяйка «Нарцисса». Но все зовут меня… Позади себя Ханде услышала тяжелые шаги и почувствовала тепло знакомой руки у себя на плече. — Мамочка! — Привет, мое солнышко, — женщина широко улыбнулась, и Керем шагнул к ней, раскрывая руки для объятий. Они обнялись и начали болтать о чем-то на английском, знания которого Эрчел определенно не хватало для понимания сути разговора. Сделав себе мысленную отметку о том, что было бы неплохо записаться на курсы, она, натянув на губы милейшую улыбку, придвинулась поближе к воркующей парочке. — Керем, не представишь? — обратила на нее внимание хозяйка клуба. — Ах, да, где мои манеры, — мужчина жестом указал на свою спутницу. — Ханде Эрчел. Lovely bunny, поймавшая меня в доме у Текин, а затем любезно предложившая вытащить меня из ass, в которую я попал. Понимая, что придется привыкать к особой манере речи Бюрсина, когда он смешивает турецкие и английские слова (а также к его любви к ругательствам), Ханде поморщилась. — Я тебе не зайка! — Как скажешь, зайка, — продолжил он. — Госпожа Чигдем. Хозяйка сего места и, по совместительству, женщина, давшая мне жизнь, — он подхватил кисть женщины, оставляя на тыльной стороне кисти нежный поцелуй. — Она… твоя мама? — шокированно произнесла девушка, отпивая почти половину своего коктейля. В свое время она выучила файл Бюрсина от букв логотипа конторы до подписи всех, кто прикасался к его делу. Связи с этой женщиной и, уж тем более, с этим клубом там точно не было. — Не принимай на свой счет, зайка, — мужчина нахально подхватил цветастый бокал из ее рук, отпил, поморщившись, вернул на барную стойку и продолжил. — То, что ты ничего не знает, говорит лишь о том, что я хорошо делаю свою работу. Делал. Делал свою работу. Женщина снова обратилась к сыну на английском, и Ханде временно выпала из разговора. Брюнетка смотрела в сторону танцпола, где пьяные практически в хлам представители турецкой элиты клеились к официанткам и танцовщицам. Она нахмурилась. Иногда она забывала, что в мире настолько много грязи, что всю ее подчистить она не в силах. Пока Керем с матерью обменивались любезностями и последними новостями, девушка рассеянно скользила взглядом по ландшафту клуба, неосознанно сканируя людей на предмет какой-либо опасности. Эта привычка появилась у нее еще во время учебы в академии и всегда работала ей на пользу — особенно сейчас, когда ей нужно было скрыть Бюрсина от своих сослуживцев… Вот же ж! — Я дико извиняюсь, — влезла Ханде буквально в середине фразы, — но пришли копы. И я их знаю. Черный ход? — Я хотел поговорить с дружком Текин, — напряженно отозвался мужчина, и Ханде сосредоточенно кивнула. А затем ее внешний вид изменился резко и кардинальным образом. Исчезла напряженность, с которой она сидела на стуле, словно проглотив палку. Расслабленная и торжествующая улыбка заиграла на ее губах, пока она, вглядываясь в сторону вошедших, игриво накручивала на палец кончик хвоста. Она подхватила нетронутый бокал маргариты, выпила ее залпом, позволив небольшому количеству вылиться на неприкрытые ключицы и повернула голову к своим собеседникам, слегка наклонив. — Керем? — Да? — Я отвлеку их. Встретимся у меня дома. Советую приехать туда не раньше, чем часа через три — неизвестно, на сколько это затянется. Она подняла брови, словно намекая, и, хитро улыбнувшись, спрыгнула со стула. Керем сглотнул. Ему это решительным образом не нравилось. Все не нравилось. И то, как она, изображая из себя пьяную, шла в сторону молоденьких офицеров-«дельфинов». И то, как она, соблазнительно улыбаясь, касалась их — вроде по-дружески, а вроде с подтекстом. И даже то, как она смеялась с какой-то глупой шутки, пошатываясь. После какого-то комментария со стороны знакомых Ханде опустила голову себе в декольте, а затем, собрав пальцем пролитый ранее алкоголь, облизнула его и кокетливо закусила, снова улыбнувшись. Мужчина, сжав кулаки, хотел было ринуться в их сторону, чтобы за шкирку схватить этих желторотиков и отцепить их от его… Кого? — Милый, — он почувствовал прикосновение матери и обернулся. — Ты хотел поговорить с Махмутом. Текин. Помнишь? Керем кивнул и с усилием заставил себя пойти в сторону одной из вип-комнат, где, по сообщениям стаффа клуба, дружок погибшей обхаживал новую богачку. Пора покончить с этим делом.***
Вернувшись домой, Ханде на цыпочках прокралась в свою комнату и, стащив одежду, улеглась в кровать. Она давно не пила, и два коктейля довольно быстро ударили ей в голову, поэтому она просто надеялась, что утром, если похмелье и будет. то хотя бы не слишком сильное — в таком состоянии она выглядела слишком жалко. Но нет, видимо, госпожа Чигдем была права, и нормальной текилы у нее до этого не было — голова не болела, пить хотелось, но не очень сильно, и в целом она чувствовала себя довольно живой. Потянувшись, она подхватила полотенце и танцующим шагом отправилась в душ. Настроение было просто прекрасным. Спустя полчаса, когда девушка вышла из ванной с полотенцем на голове, она столкнулась со своим временным соседом, который, отчаянно зевая, тер сонные глаза. — Time to shine, sunshine, — прохрипел он, и Ханде непонимающе уставилась на него. — Говорю, доброе утро. Ты где вчера была так долго? — Мы катались по Стамбулу с мальчиками, — Эрчел пожала плечами, и пижамная футболка оголила одно плечо. — Было… продуктивно. — Да неужели? — саркастически уточнил Керем, и девушка улыбнулась. — Я получила кое-какие новости по делу. Но об этом мы с тобой поговорим уже в дороге, после того, как ты соберешься, и я сделаю нам кофе. Еще через час они вышли из дома Ханде, и мужчина достал смартфон. Брюнетка насмешливо вскинула бровь. Он что, собирается вызвать такси? — Ты ездил пассажиром на моте? — невинно уточнила она, надевая кожаные полуперчатки и снимая с руля шлем. — Нет, — настороженно протянул он. — Костюм-тройка и мотоцикл? Ах, оставьте. — Ну сейчас же ты не в нем, так что… — в его сторону полетел шлем. Мужчина закатил глаза. Серьезно? Нет, она действительно сейчас серьезно? — Ты едешь?***
Особняк, ставший местом преступления, в дневном свете выглядел не так устрашающе, как ночью, однако Керем неосознанно поежился. Он снова был во всем черном, и солнце нещадно палило, но почему-то это здание, чуть не ставшее (пока не ставшее) причиной его тюремного заключения, внушало какой-то ужас, заставляя его вздрагивать от неизвестно откуда взявшегося холода. Жутко. По дороге они обменялись новостями. Ханде сообщила результаты экспертизы, которые смогла выудить у своих знакомых: убитую сбросили с лестницы, и она свернула себе шею при падении. Возможно, пожаром в сейфе пытались скрыть улики, но в итоге только больше наследили — в лаборатории пока работают, но уже точно известно, что взрыв был химическим. Соляная кислота, спирт и еще что-то. Что странно, следователь все еще пытается свесить вину на Бюрсина, хотя все прекрасно знают, что тот не из специалистов по горючим веществам. Конечно, Керем в свойственной ему манере (нахально улыбаясь и вкрадчиво шепча ей на ухо, от чего она чуть не потеряла управление мотом) сообщил, что их данные не верны, и, хоть он далеко не первоклассный химик, но готов поспорить, что еще одно вещество — сухая борная кислота. Он пояснил, что это смесь для «холодного огня» — штуки, которую используют иллюзионисты и фокусники. Видимо, убийца в прошлом имел связь с чем-то подобным. Ну, или хорошо гуглит — данная вещь работает не сразу, поскольку по-началу огонь действительно даже не греет и лишь потом, когда начинает гореть спирт, температура повышается. А тело сожгли не целиком, потому что в сейфе закончился кислород, и огонь без питания просто потух. В свою очередь Керем предоставил информацию от альфонса погибшей госпожи. После того, как его к стенке прижал Бюрсин, тот довольно резво выдал все, что знал — девушку не трогал, камни стащил и пока не продал (о том, что теперь владельцем драгоценностей является он сам, мужчина решил умолчать. До поры до времени). Однако, когда они начали обсуждать Текин, ее дружок почему-то начал описывать совершенно другую девушку — и на фотографии, которую ему показали со смартфона, он опознал ее служанку, которая болела все время, когда они познакомились на какой-то там орги-яхте (Ханде сначала ничего не поняла, а потом, когда поняла, покраснела как маленькая помидорка, и Керем решил, что больше не упустит момента, чтобы ее позлить или заставить смутиться). Дело становилось все чудесатее и чудесатее. Решив разобраться на месте, они отправились в особняк, чтобы поискать следы крови на лестнице — возможно, убили госпожу Текин совершенно в другом месте, и им придется еще немного поработать. — Госпожа Эрчел, — задумчиво протянул Керем, поигрывая долларом, который сверкал на солнце, отбрасывая зайчиков. — Разве в этот дом не запрещен вход посторонним во время следствия? Ханде, тоже заприметившая шум внутри на втором этаже, достала револьвер. — Запрещен, господин Бюрсин. Не желаете ли проверить? — С превеликим удовольствием. Они очень нехорошо улыбнулись друг другу и зашагали в сторону здания.***
Аныл Ильтер слушал отчет своей подопечной, которую, он, вроде как, от дела отстранил, но которая даже с ограниченными ресурсами умудрилась раскрыть его в два счета. Виновной оказалась нечистая на руку служанка, с которой Текин поехала в отдых ради увеселений, но, к несчастью, стала жертвой морской болезни и все плавание провела в каюте. Взяв чуть больше дозволенного на «расходы», девушка, работавшая на нее, принялась дебоширить на яхте, прикрываясь именем своей госпожи, пользуясь тем, что контингент состоял из людей, с ней незнакомых, а значит кому какая разница. Там же она познакомилась с альфонсиком, который ненароком сообщил глупышке о драгоценностях Текин. Украв их, она вместе с ним продала их, чтобы получить деньги на побег из страны — ее работодатель уже начала подозревать неладное. Когда все открылось, завязалась ссора, в ходе которой служанка сбросила убитую с лестницы. — А затем, — продолжила Ханде, строго поглядывая в сторону не сдерживающего смешки Бюрсина, стоявшего у окна и оценивающего виски из запасов начальника отдела, — она решила посмотреть, как сможет избавиться от тела. Сказала, что купила реагенты в магазине иллюзионистов, где работал кто-то из ее знакомых. Аныл, зарывшись пальцами в свою шевелюру, посмотрел на письменный отчет, составленный аккуратным почерком своей подопечной, и всерьез задумался. Затем, не отрывая взгляд от бумаг, он набрал на стационарном телефоне какой-то номер. — Арата вызовите ко мне. Немедленно. Керем напрягся. Конечно же, он был знаком со своим персональным следователем. Но лично встречаться с ним он не особенно любил. — Босс, но я же… — Тихо, Эрчел. Нам нужно хорошенько это обдумать. Мужчина у окна усмехнулся, отпивая виски. Теперь, когда он был чист от дурацкого обвинения в убийстве, он размышлял о том, насколько сильно ему нужен этот полицейский цирк. С одной стороны, он все еще не виновен по всем своим кражам, а значит может спокойно, поблагодарив прекрасную девушку, предложившую кров на время и помощь, отправиться восвояси. Но с другой, это было интересным приключением, а госпожа Ханде — исключительная, пробуждающая в нем нечто такое, что ему одновременно и нравится, и бесит. Стук в дверь. В кабинет вошел довольно плечистый бугай, скривившийся сразу же, как заприметил Бюрсина. — Аныл, чего же вы стоите? Нам нужно его арестовать! — Нам нужно дать вам по голове, идиот, — устало проговорил Ильтер, и девушка почувствовала в голове удовлетворение, словно ее начальник уже очень давно хотел это сказать. Аныл кинул в сторону вошедшего папку. — Изучите. Пятнадцать минут напряженного чтения и молчания. Юсуф листал страницы, и по мере углубления в дело морщинки на его лице становились все глубже. — Звучит… разумно… — прохрипел он по окончании. — Это чистосердечное, — невинно подметила Ханде, смотря куда-то в потолок и постукивая ногой. Керем усмехнулся. That's my girl. — Не получилось, — Бюрсин отвернулся от окна в сторону сидевших и отсалютовал Арату бокалом. — Не в этот раз. — И ни в какой больше, — прервал его Ильтер, поднимаясь. Бугай напрягся. — Это еще почему же? — с подозрением уточнил он. — Потому что теперь, — ответил Бюрсин, приближаясь, — я один из вас. — И моя головная боль, — протянул Аныл, осознавая, сколько проблем может создать неподготовленное к службе гражданское лицо. Раздалось нежное, но настойчивое девичье покашливание. — Вообще-то, — начала девушка, буквально солнечно улыбаясь, — господин Бюрсин — моя головная боль. Босс, я знаю, что просила вас не ставить мне партнеров, кроме Бурджу, но это особый случай. Поэтому я готова составить прошение. Керем Бюрсин, будучи консультантом нашего подразделения, может стать моим постоянным напарником? Бумаги могу подготовить к понедельнику. Начальник задумчиво почесал голову. — Готовь, я подпишу, — кивнул он, соглашаясь. — Наверное, так будет даже лучше, если за все его косяки шишки будут лететь именно в твою сторону. Керем усмехнулся, и Ханде осознала, что теперь ее работа действительно станет состоять из кучи серьезных проблем, возникших из-за патологической потребности ее теперь-уже-напарника все портить. Судя по тому, с каким самодовольством он сейчас улыбался, он действительно влюбился в процесс доведения ее до белого каления. «Ох, Аллах, на что же я иду?» — Только давайте, чтобы ваше партнерство не стало криминальным, хорошо? — предупредил Аныл, прекрасно понимая, что вряд ли это возможно. — Обещаю, босс! — Ничего не могу обещать? — Керем?! — Yes, bunny?