Лишённые крыльев

Лёгкие воспламенялись сильнее с каждым новым вздохом, чувствуя лишь жгучее недомогание от нехватки воздуха. Машина уже стоит припаркована у входа в больницу, дополняя собой промежуток начерченных на сухом асфальте белых полос, чей участок освещается одной лишь мигающей лампочкой закрученной наверху высокого столба. Улица погруженная в сумрак глубокой ночи не пропускает ни одного признака жизни, полностью погрязнув в тишине, что вызывает невольно чувство тревожности. Правда сейчас, когда девушка быстрой походкой направляется ко входу в огромное, серое помещение, чувство тревоги вызывает далеко не молчаливость пустой темноты, а скорее та самая причина по которой ей приходиться ступить за порог ненавистного ей учреждения. Больницы, это самое нелюбимое место Йеджи, которое только можно отыскать на земле. К сожалению, именно здесь она проводит большую часть последние два года, изо всех сил пытаясь удержать жизнь собственной матери и не дать той покинуть мир раньше времени. Хоть Хван и не знает сколько лет уготовила судьба её родителю, но как и любой ребёнок, девушка стремиться увеличить срок до невозможного, даже не желая думать о настоящих цифрах и о слабости человеческого организма. Никто не желает задумываться о смерти близкого, в особенность, когда этот самый близкий является твоей мамой. Тот самый человек, что все эти годы оберегал и одаривал тебя самой искренней и бескорыстной любовью. Мать для неё всё ещё остаётся всем в этой жизни и девушка обязана задержать её тут как можно дольше, желательно навсегда, даже не смотря на болезнь высасывающую все силы из ослабленного тела. Именно поэтому запах этилового спирта вместе с нотами горьких медикаментов приобрели бытовой смысл в её днях. Уже обыденность приходить сюда каждый день в неделю, запасившись пакетами апельсинового сока и спелых фруктов, которые пусть и не сильны в витаминах, зато являются единственной сладостью, которой дочь может побаловать свою мать в соответствие со специальной, прописанной диетой, что необходимо строго соблюдать. - Здравствуйте, меня предупредили о вашем приезде. - послышался взволнованный голос медсестры, что в спешке бросила все бумаги обратно на стол, пытаясь догнать мчащую вперёд Йеджи, которая даже не обратила внимание на чужое присутствие. Девушка уже как свои пять пальцев зазубрила все местные коридоры и палаты, поэтому самостоятельно, без разрешения дежурного врача, направилась прямо в операционную. Обрывистая речь молоденькой сотрудницы доходила до слуха лишь отдалённым эхом, теряясь на тревожном фоне насквозь забитым ужасными переживаниями. Внутри всё ныло и переплеталось в болезненные узлы, твердя о нервозности. Страх овладевал каждой клеточкой нервной системы, совсем скоро поглотив практически всё здравомыслие. Сердце бешено колотилось пока подошва обуви отбивала схожий темп по больничному полу, раздаваясь вдоль по коридору звонким стуком размашистых шагов. Вот-вот Хван уже дойдёт до лифта, как её решительно останавливает второй сотрудник клиники, встав стеной перед носом идущей, которая до этого момента упорно старалась не замечать надоедливую мошку ходящую по пятам. - Девушка, данный лифт только для сотрудников, дождитесь конца операции у стойки ресепшн. - голос звучал достаточно грубо, отражая всю томность низкого баса, от чего крупного телосложения мужчина казался ещё более угрожающе. Глаза полные ненависти исподлобья наблюдала за суровой гримасой. Источник света представлял из себя встроенную наверху кабинки лифта прямоугольную лампочку, что свои светло жёлтым подтоном очерчивала все линии складок на мужском лице пугающей тенью. Взгляд сотрудника буквально твердил о всём его недовольстве, когда, видимо в свою смену, тот наткнулся на своевольную девицу, которая наотрез отказывалась подчиняться установленным правилам, решив поступить по своему. - Мистер.. - начала обманчиво ласковым тоном девушка, притворившись доброжелательной при беседе. Взгляд скользнул на широкую грудь вставшую напротив, ненадолго зациклившись на имени. Внутри и так всё бешено колотилось точно отбивая темп какого-то этнического ритуала из самого сердца дикой природы, а если этот мужчина и младшая сотрудница не хотят лицезреть призыв дьявола, им стоит сейчас же ещё раз подумать нужно ли вставать на чужом пути. В любом случае именно это ощущалось, глядя в эти карие радужки, что постепенно приобретали более тёмный оттенок от распространяющегося дёгтя злобы внутри. - Мистер Кристофер, мою мать оперируют именно в этот момент и мне непременно нужно присутствовать там, чтобы удостовериться в профессионализме ваших врачей и в благополучие исхода. - к концу тон голоса приобрёл стальные ноты, вновь раззадорив санитара, чьи жилки на лбу заметно запульсировали, разгоняя резче кровь. - Девушка, больница закрыта и посетителям вход запрещён, лучше подчинитесь моим наставлениям, иначе окажетесь прямо на улице так как вам вообще не положено здесь находиться. - словно подчёркивая каждое слово толстым шрифтом, процедил мужчина наклонившись над чужой фигурой и обжигая своим горячим дыханием тонкие губы, слегка обветренные из-за наружной прохлады. - Пожалуй, наш диалог с вами окончен. - мило улыбнулась Йеджи, прежде чем оттолкнуть со всей силы чужой силуэт, чтобы тот хоть на несколько сантиметров отстал от дверей лифта. Поражённый таким невежеством со стороны посетительницы, Крис на несколько минут даже моргать перестал, широко распахнув свои глаза и стоя на том же месте до куда его смогли швырнуть девичьи руки. Сил хватило отдалить санитара буквально на полметра, но этого было предостаточно чтобы нажать на кнопку вызова лифта и ждать пока тот опуститься на нужный этаж. Нервно сжимая пальцы, Хван нацелила свой острый взгляд прямо вперёд, слухом улавливая небольшой шум спускающейся вниз по тросам кабинки. Переизбыток эмоций провоцировал огромное недомогание в зоне лёгких, где всё обхватило зудящим раздражением. Пока она теряет время тут, в компании этих двух сотрудников, там внизу решается вопрос жизни и смерти её матери. В голове всё завязывалось в запутанный клубок пряжи, чьи нити представляли собой отдельную извилину, плотно переплетённую в связку с остальными, от чего в черепной коробке и вовсе ни осталось ни одной нормальной мысли. Каждая сталкивалась в самом конце с неожиданном препятствием так и не дойдя окончательно до сути. Может прямо сейчас отбивается последний такт материнского сердцебиения. А что если всё-таки операция прошла успешна и ровно дышащая грудь плавно вздымается вверх под эти отвратительные белоснежные простыни, пропитанные ароматом медикаментов. Быть может ещё даже врачи не доделали последние штрихи своей работы, как судьба уже решилась, а девушка всё стоит на месте как вкопанная в ожидании этого лифта и не может никак попасть на нижний этаж чтобы хотя бы со стороны понаблюдать через это чёртово, прозрачное окошко. Хотя бы своим присутствием облегчить чужие страдания, которое прямо сейчас отчаянно борются за продолжение своего существования. Наконец долгое ожидание прекратилось. Эти две минуты показались целой вечностью, что мучительно прошла в боязливых переживаний. Взор внимательно следил за расширяющейся щелью между железными стенками, пока те отодвигались давая возможность зайти внутрь. Но мужские руки не дали сделать девушки хотя бы шаг навстречу открытым дверям, вцепившись болезненным обручем на тонкой талии. Йеджи ничего возразить не успела, как её подняли в воздух резко дёрнув вверх и устанавливая на широком плече. Девичье лицо мгновенно нахмурилось, высветляя глубокие складки на крыльях носа. - Что Вы себе позволяете, поставьте на место сейчас же! - девушка капризно задёргала ногами, ударяя коленями по грудной клетки мужчины, который поволок её в сторону выхода. Извиваясь во все стороны, Хван всеми усилиями пыталась оттолкнуть от себя санитара, который видимо решил всё же осуществить свою угрозу. Прямо сейчас тот вёл неспешным шагом девичий силуэт на выход, изредка останавливаясь из-за острых ногтей готовых вот-вот снять с него шкуру со всех участок докуда только дотягивались. - Для особо буйных место не в обычной больнице, советую изначально вести себя приличнее если вдруг ещё раз захотите посетить это учреждение поздно ночью. - твёрдо отсёк парень, выставив суетливую посетительницу за дверь. - Как же ты не понимаешь? - уже обессилив, проговорила Йеджи, когда её поставили на землю. На душе разрастались трещины от осознания, что из-за своего вспыльчивого характера ей не удастся попасть внутрь. Одновременно ей стало безумно стыдно и горестно, но всё ещё пыталась жалостливым голосом уверить чужого мужчину, что тот обязан дать ей пройти. Раньше не возникало таких проблем, она могла наблюдать и присутствовать в процессе операции, напряжённо отслеживая манёвры врачей через прозрачное стекло. Но в этот раз у дежурного поста стояло совершенно новое лицо, которой было чуждо горе незнакомки. Потому тот и учитывал все правила, хоть слегка и перешагнул порог дозволенного следуя по пути мирного соглашения, но поведение Йеджи ему полностью отбило всё желание дальше идти по проставленной дороге к компромиссу. - Судьба моей мамы решается прямо там, внутри. - голос дрожал от наступающих слёз, когда девушка оценила всю степень собственного отчаянья. - Позволь мне быть рядом с ней. - неустанно продолжила твердить светловолосая с полностью поникшем лицом в мужскую спину. Крис хотел уже было уйти и скрыться внутри, но в последний момент за его руку ухватились две хрупкие ладони удерживая на месте. Он вслушивался в каждое слово произнесённое нежным голоском пропитанным искреннем горем. Без сомнений ему было жаль трудного положения посетительницы, но такие случаи встречаются здесь чуть ли не каждый день, а потому дух натренирован пренебрегать чужими несчастьями, ведь так в больницах воцарился бы настоящий хаос, если всем сотрудникам закрывать глаза на чётко прописанные уставы. - Простите, не могу нечем помочь. - от чёрствого тембра голоса, который совершенно бесчувственно проговорили эти слова, отрубив с корня все парившие в уме надежды, девушке стало дурно. - Больница откроется через четыре часа. Спокойной ночи. Двери в больницу закрылись, а сквозь прочное стекло обрамлённое железными вставками, молоденькая медсестра наблюдала сочувственным взглядом за расстроенной Йеджи, которая села молча у порога, встав спиной к закрытому входу. Строгий сотрудник безмолвно прошёл мимо стойки ресепшн, хоть девушка и в самом деле полагала, что тот попросит открыть двери через минут десять, когда пылкий нрав посетительницы немного остынет. Но этого не произошло.

***

- Хей, вставай.. Тишина вдруг начала отступать, пропуская тихие слова на заднем фоне, которые доходили еле слышным эхом до спящих ушей. Неясно сколько брюнет провёл времени в этом забвении, но тело ощущало последствия глубокого коматоза, только что проснувшись из настоящего смертельного сна. Конечности безбожно ныли самой адской болью, что блондин валяющийся на тротуаре каждой живой клеточкой кожи чувствовал непосильную резь от которой сводило болезненно зубы. - Хёнджин, ты живой? - мужской голос всё слышался, но откуда непонятно. Под утяжелёнными веками, глаза вовсе не хотели раскрываться, плотно смыкая между собой смоляные ресницы, что на радость вышедшему на улице охраннику задрожали. Тот уже было подумал, что наступил первый несчастный случай со всей истории существования этого заведения, да и к тому же именно в его смену. Сначала работник совсем не удивился повстречав пьяного друга на улице. Пусть тот и лежал на дороге, но охраннику было хорошо известно с какой страстью блондин уплетает всё содержимое полок бармена и как тот любит баловаться запрещённым. Потому и принял изначальное решение, что тот лишь заснул в неподходящем месте. Конечно в уме сразу проскочила мысль проверить свои доводы, но времени на перекур и так давалось мало, а ценность одной сигареты казалось ему превыше любого обкуренного алкоголика развалившегося около их чёрного входа. Но со временем тот подметил, что Хёнджин не совершил абсолютно никакого действия, элементарно даже не ворочался во сне, что заставило лёгкие тени сомнения всё же промелькнуть в мужском уме. Парню удалось наконец разлепить глаза, пусть и понадобилось потратить ради этого немало усилий. Зажмурившись, он выделил все уродливые складки на уголках опухших глаз и раздражённо принялся осматривать грязный асфальт. В его поле зрение попадались лишь мелкие камушки которые тупой болью впивались в кожу шеи и тонкий слой песка смешанного с пылью, которые окрасили всё лицо вместе с одеждой после истечения такого большого промежутка времени. Не хотелось даже вспоминать о мучительной ломоте, что отзывалась внизу живота тяжёлыми спазмами. Поэтому Хван все свои мысли перенаправил в другое русло, мигом оклемавшись и воссоздав картину прошлого. - Да жив я, жив. - хриплым голосом начал отвечать тот, очищая горло через надрывный кашель. - Ты чего на земле валяешься? - облегчённый выдох вышел из объёма лёгких, убеждая охранника окончательно выбросить из головы плохие переживания. - Папаша всё таки лишил тебя наконец всех денежных средств? Нечем платить за квартиру? - усмехнулся молодой человек, на вид практически одного и того же возраста, что и страдающий на асфальте парень. - Пошёл ты. - огрызнулся тот в ответ, совсем не желая ворошить вопрос о своём отце, всё это отошло на второй план. Боль не устаканивалась в мужском теле ни на дюйм, но это не помешало Хёнджину, собрав всю свою волю в кулак, приподняться на ноги, полностью облокотившись всем весом на кирпичную стену совсем рядом. Одним плечом тот удерживал равновесие плотно прижимаясь к шершавой поверхности, пока пальцы второй руки невесомо касались твёрдой грани и пытались оттолкнуться, чтобы стоять самостоятельно на ногах. В черепной коробке кружили бесы, выдавая размытыми картинками обрывки произошедшего. Так вспоминается прочный корпус машины, что сразу же преображается в сгусток серого дыма исходящего из выхлопной трубы, которым Хёнджин успел надышаться пока авто, даже не предприняв никаких попыток выйти ему на помощь, начало отъезжать назад. Хван успел разглядеть испуганные, карие глаза наполненные истинным страхом и которые находились на мокром месте, уже будто не во второй и не в третий раз пуская вниз по чёрному ряду нижних ресниц солёные капли. Девушка трусливо убежала со своего места преступления даже не удосужившись проверить пульс. Жив ли вообще человек, которого та сбила? Не истекает ли он кровью? Блондин погряз во всех этих вопросах, что оказывались каждый раз риторическими, ведь рядом не было той самой преступницы, которая могла бы на них ответить. В грудной клетке комом начало разрастаться желание найти и любым способом наказать нарушительницу закона, посадить за решётку или даже лучше самому проехаться по всему городу с её прикреплённым телом на капоте. Иными словами отомстить. Отомстить за всю эту боль, что тот чувствует в данный момент, когда самостоятельно даже не в силах стойко держаться на ногах. - У вас всё ещё работают камеры наблюдения? - серьёзным тоном проговорил блондин, чем насторожил стоящего охранника рядом. Тот уставился нахмуренными глазами на испачканное лицо собеседника, совсем не понимая в какое русло перетечёт этот их разговор. - Ты же знаешь, вся эта информация строго конфиденциальна и я не могу... - Я заплачу сколько потребуется, но отведи меня прямо сейчас и покажи запись сегодняшней ночи, пока не посветлело и тебе не пришлось уходить домой. - жёстко перебил он своего знакомого, процедив сквозь сжатые челюсти нужные слова. Хёнджин становился озлобленнее с каждой новой минутой своего осознания. Мысли прояснились выдавая при выходе совсем неутешительную картину, что не давала никак покоя расшатанным нервам. После принятой дозы, его ещё успели к асфальту колёсами припечатать, а это в итоге соединилось в существенную моральную травму. Жилки на лице быстрее разгоняли кровь, заставляя охранника сильнее волноваться смотря на обезумевший вид приятеля. - Что произошло? - насторожившись спросил тот, всё-таки решившись узнать в чём дело прежде чем столкнётся с проблемой собственными глазами. - Скоро сам всё увидишь, веди меня к камерам. - серьёзным голос процедил Хван ничуть не теряя из тяжёлой одышки. Блондин выглядел напряжённым от макушки до кончиков пальцев. Самочувствие не к чёрту да ещё и медленно доходящие люди, которые его окружают провоцировали новый прилив адреналина, что искал способы пробраться наружу щекоча воспалённые нервишки, готовые со всей дури ломануться в сторону первого попавшегося на пути человека и врезать тому со всей силы. Мысли разгорелись острым желанием дать кому-то ощутить того же, что и он сам. Протянув купюры стоящему рядом человеку, тот всё же не удержав в узде порыв ярости, со всей силы толкнул железную дверь пока та до громкого треска не столкнулась с каменной стеной. - Не стоит портить чужое имущество. За это придётся доплачивать. - сказал в ответ чужому действию работник клуба. Но эти слова уже не дошли до слуха лихо передвигающегося парня, что не сбавляя быстрого шага направлялся вперёд. Лишь мелкий отголосок чужой реплики донёсся до парня, но остановившись у широко расправленной спины, разбив слуховую волну об испачканную куртку подобно пенному прибою. Дойдя до нужной комнаты, работник уселся за стол обставленным всеми экранами с установленных наружу средств для наблюдения. Найдя сегодняшнюю запись, тот поспешил отмотать её назад в ускоренном режиме и спустя буквально пару секунд Хёнджин остановил его, приставив палец на светящийся монитор. - Стой, вот она. - резко выговорил блондин, широко распахнув глаза то ли от интереса, то ли от удивления. - Так тебя сбила машина? - ошарашенно раскрыл рот охранник, чуть ли не дотрагиваясь подбородком до поверхности стола. - Приблизь картинку, хочу увидеть номер машины. Быстрое сориентировавшись на чужом рабочем столе, блондин отыскал между недопитой кружкой кофе и нетронутой упаковкой лапши белую салфетку, а вблизи находилась и ручка. Вооружившись нужными средствами, тот поспешил переписать инициалы на салфетку. - Подожди, а что ты собираешься делать с этим? - спросил находящийся в недоумении охранник. - Как что? Обращусь в полицию конечно. - словно объясняя сколько равно два плюс два несмышлёному ребёнку, проговорил Хёнджин. - В полицию? Ты уверен? - вопросы всё продолжались при этом сопровождаясь укоризненным выражением лица. - А как ещё? - переборщив с едкостью, сакркастично зада тот риторияеский воарос. - Дам снять побои и пусть эту идиотку накажут по закону. - совершенно уверенно возразил блондин чужим сомнениям. - Тебе напомнить, что ты был под наркотой? - наконец огласил свою мысль работник. - Скажу больше, следы веселящей травки всё ещё внутри тебя, пойди на экспертизу и тебя упекут следом за этой девицей. Хван быстро уловил главную суть чужих мыслей и поспешил усомниться в правоте собственных. Ему ни в коем случае нельзя попадаться на глазах полицейских пока из его тела полностью не улетучатся все следы ночного бунтарства. Он не последний идиот чтобы добровольно пасть в лапы тигру, который ухватиться за мельчайшую деталь лишь бы оградить тебя от внешнего мира железными прутьями. - Ты прав, надо повременить денька на три. Спасибо, друг. - похлопав своего приятеля по плечу, тот было уже хотел покинуть помещение, но за его руку вовремя ухватились. - Стоп, стоп, стоп. - выжидающе проговорил охранник, точно издеваясь над и так покалеченным парнем. - Трещина в двери. - с наглостью сказал он. - С меня спросят, а я спрошу с тебя. - парень встал со стула обнажив в ликующей улыбке белые зубы. - Засранец. - раздражённо выдохнул Хван, закатив глаза. Пальцы пробрались внутрь почти опустошённых карманов джинс, вытаскивая оттуда последние купюры. - Из-за тебя завтра опять придётся идти снимать деньги с карточки. - сердито высказался блондин прежде чем всучить в чужой карман чёрных брюк собственные деньги. - Удачи. - напоследок улыбнулся охранник, глядя на отдаляющуюся спину постоянного посетителя.