Лишённые крыльев

Солнце давно скрылось за алый горизонт, затянув во мрак улицы большого города. Свет от фонарей окружал в жёлтом пятне своих лучей вход высокого здания больницы, которое было полностью окрашено в оттенки белого. Поднимаясь вверх по длинному ряду ступенек, становишься всё ближе к прозрачным дверям, которые ведут внутрь оживлённого коридора. Остались последние часы посещения, поэтому все посетители торопливо разрезали путь до нужных палат, шумно топая по мраморной плитке. За одной из закрытых дверей доносились тихие голоса, переплетающиеся в медленном диалоге. – С ней всё должно быть хорошо. Это всего лишь царапины. – звучал более взрослый голос, боясь повысить тон хоть на один децибелл. – Спасибо, брат. – продолжая смотреть на лик спящей, Хёнджин обращался к сзади стоящему Тэхёну. Наклонившись перебентованой головой над тихо вздымающейся грудью, взгляд анализировал каждую расслабленную мышцу. Врачи сказали, что шок займёт некоторое время женского сна, чтобы организм сумел набраться сил дабы перечеркнуть ужас прошлого. Аккуратный контур губ застыл в полуоткрытом положении. Оттенок кожи заново насыщался жизненным румянцем, стирая следы серой тени, что отражала ранее страх на этом нежном лице. – Может ты мне всё таки объяснишь кто она? – изогнув одну бровь, слова были произнесены с лёгким нажимом. Тэхён не хотел требовать многого от травмированной головы, но по венам ползал зуд неприкаянного интереса. Он хотел чтобы ему открыли доступ к большей информации, что же на самом деле стряслось. А незнание не давало покоя, червями копошась между извилин. Но в ответ опять же тишина, которая доказывает предрасположенность Хёнджина к избеганию ответа. Мужчина с места не сдвинулся, уставившись в мёртвую точку, где-то на уровне глаз, что были прикрыты сонными веками. – Это твоя девушка? – но голос сзади всё не мог угомониться. – Поэтому они её похитили? – настойчивость с которой были требованы доказательства, выдавливали из Хёнджины последние крупицы энергии. Горькая улыбка поселилась в края мужских уст, пронесся по сознанию резкий смерч воспоминаний. Какая же злая ирония с ними случилась. Если бы только не этот фальшивый романтический статус между ними, ему бы не пришлось волноваться за чужую жизнь. Всем обязательно надо было проводить эту черту, тесня их в оковах несуществующей близости. – Мы точно не любовники. – слова тихо сошли с уст, но лишь сильнее разыграли чужой интерес. – Тогда кто? И почему доктор сказал, что у тебя уже было свежее ранение, когда он обследовал твою голову? – резкий недуг от непонимания сжимал внутри лёгкие. Столько воспросительных знаков на которые Хёнджин не собирается давать ответ. И на это существуют несколько причин. Не только из за того чтобы не усложнять их отношения с братом, но и потому что точного ответа он не знал. Ещё вчера он мог бы прямолинейно выразить всё что чувствует по отношению к ней. Чёткую ненависть, что загрязняло душу. Прямую неприязнь, которая создавала препятствия в равномерном дыхании. Хёнджин мог честносердечно признаться что ему не приносило никаких угрызений совести свой цинизм и алчность, которые тот на неё обрушил. Но после горести собственного проступка, тот начал видеть в её лице нечто новое. По сознанию молниеносно проносится картина мокрых глаз, что с такой чистотой глядело на него, будто развидев в Хёнджине настоящего человека. Он недоумевал как мог иметь такую важность в чей-то судьбе. Йеджи произносила его имя как мантру, пусть и лишь из за удушающего чувства страха. Но этот фрагмент стёр всю предвзятость по отношению к ней. После случившегося, к нему вернулись забытые чувства. Это размягчило жёсткую сталь внутри, за которой последние года он прятал истинного себя. Когда-то давно он заковал себя в кандалы отчуждённочти и безразличия, лишь бы никто не причинил больше боли. Но фундамент на котором держалась уверенность в полной смене характера дал трещину. Картина слёз, настолько обезоруженного вида хрупкого строения, красные следы на ногах. Всё вместе сковывало изнутри, больно прорезая горячую плоть волной сожаления. Как бы не было это эгоистично. Хёнджин снова ощутил себя важным для кого-то. Будто что-то из его ценности в этом мире ещё осталось. Он не был точно уверен насчёт происхождения этих чувств, которые начинают медленно угасать, но он уверенно готов двигаться дальше. Оставив за спиной все их недопонимания. Возможно завтра, когда всё пройдёт, он даже и не вспомнит об этой буре сожаления и откровения, которая охватила его полностью сейчас. Но пока что, глядя на не очнувшуюся Йеджи, ему всё ещё отчаянно хочется её защитить. – Как я понимаю, мне не стоит надеяться на объяснения. Ты для себя всё решил. – неожиданно рука легла на плечо сидевшего Хёнджина. Младший даже не заметил как к ним приблизился Тэхён. – Единственное, что я могу тебе сказать, это то что я ответственнен за её здоровье. Неважно что было до, главное чтобы она скорее открыла глаза. Только тогда я смогу спокойно закрыть свои. – безжизненно прозвучали мужские слова, отражая ответственность за чужую жизнь. Тэхён недоверительно поглядывал то на спящую, то на своего брата. Давно Хёнджин не выглядел таким серьёзным по отношению к другим. Кем бы она не была, ей удалось пробудить в нём чувство страха, или что-то даже большее. Сделать его заложником негласного долга по отношению к ней. – Смотри. – Тэхён тихо указал на мигающий экран женского телефона. – Ей снова звонят. Может стоит поднять трубку? – недоверчиво добавил он. Хёнджин обратил внимание как записан номер входящего звонка. Весь вечер Йеджи звонили либо инициалы имени "Минни", либо Крис. Со вторым он хотя бы уже успел познакомиться. – Это её парень. – спокойно отозвался Хёнджин, всё ещё не определившись с верным решением. – Он скорее всего сильно волнуется, она пропала на полдня. – обдумывая как ему поступить, рука уже держала телефон. – Но мы не можем поднять вместо неё. – замешкался мужчина, не понимая как поступила бы Йеджи. Да откуда ему вообще знать, если они еле знакомы. Хотя ощущение будто они прожили вместе добрую половину жизни, после всего что произошло. – Тогда его стоит убрать подальше, чтобы не мешал. – высказался Тэхён, забирая телефон из чужих рук и унеся его на подоконник. Стук туфель неизбежно раздался по комнате. Когда Тэхён начал шагать обратно, Хёнджин заметил начавшиеся изменения на чертах Йеджи. Брови приблизились, изогнувшись ближе к переносицы. Недовольные морщинки на секунду исказили крылья носа, вытаскивая из цепких объятий сна женский разум. Йеджи начала медленно просыпаться, медленно дёргая ресницами. Когда размытая пелена перед глазами рассоединилась в отчётливые картинки пространства, Йеджи смогла распознать фигуры двоих мужчин, которые стояли совсем близко. Первое что неприятно прошлось по ощущениям, была острая боль, которая исходила снизу. Ноги пострадали больше всего от прожитого приключения. Дальше в ход пошла колючая пульсация в зоне запястий, которые сохранили отпечаток толстых верёвок. – Йеджи, ты как? – обеспокоенно прозвучало где-то с левой стороны, освежая воспоминания о владельце знакомого голоса. Яркая искра пронеслась по извилинам, накрывая сознание тайфуном их ярких моментов. Будто перематывая видео, Йежди вспомнила всё что случилось с ними ранее. От тряски внутренностей когда её машина остановилась прямо в его силуэте, до тяжести что она ощущала будучи скована грузом его тела. – В порядке. – тихо произнесла она, не сразу узнав собственный голос. В горле было настолько сухо, что Йеджи звучала как на предсмертных стадиях болезни. – Подай воды, пожалуйста. – обратившись к Хёнджину, лицо повернулось в его сторону. Тогда Йеджи и поняла, что они здесь не одни. Когда увидела как к столику с стеклянным кувшином приблизился второй мужчина, а Хёнджин остался у её кровати, потянувшись помочь ей принять сидячее положение. Руки Хёнджина аккуратно легли под чужую голову, устанавливая достаточно близкий зрительный контакт, когда он привстал чтобы поправить подушку. Йеджи смотрела стеклянными глазами из за ломящей усталости, пока его зрачки бегали из право влево, исследуя каждый уголок чёрных ресниц. – Сильно болит? – спросил Хёнджин, намекая на прямо лежащие ноги, которые Йеджи не спешила дёргать. – Нет, просто неприятное ощущение. Будто они превратились в камень. – приняв протянутый ей стакан, Йеджи сделала глоток. – Не зря эти повязки на твоих ногах. – констатировал Хёнджин, с горькой улыбкой. – С тобой всё в порядке? – выпив всё содержимое стакана, Йеджи наконец обратила внимание на белую ткань, что была завязана вокруг его головы. – Полный порядок. – махнув беззаботно рукой, Хёнджин отразил чужие беспокойства. После его ответа воцарилось минутное молчание, оба переметнув взгляд вниз. – Мы не знакомы. – решил нарушить тишину Тэхён, обращая на себя внимание. Йеджи наконец смогла отчётливее разглядеть лицо третьего человека. Чёрные как смола волосы закручивались в упругие завитки на лбу. Сияющие глаза, которые с уверенным спокойствие глядели на неё, будто проводя рентген. Взгляд был чем то граничащим между равнодушием и серьёзностью. Обычно так смотрят детективы на подозреваемых. Гладкая, сияющая кожа и ухоженный вид создавали образ обеспеченного, солидного мужчины. Между ним с Хёнджином явно было что-то общее. Пусть на данный момент, Хёнджин явно уступал ему в спокойствии, выглядя более взволновано. И у Йеджи кольнуло что-то внутри, от мысли что эти чувства спровоцированы её состоянием. – Я Тэхён. Старший брат Хёнджина. – слабо улыбнувшись, Тэхён пожал губы не зная что именно сказать дальше. Ему очень хотелось устроить допрос этим двоим, но осознание подтолкнуло его поступить наоборот. – Я предупрежу персонал что вы проснулись. Скоро вернусь. – с этими словами Тэхён покинул палату. Вновь помещение напонялось тягостью молчания. Никто не знал с чего стоит начать, и стоит ли вообще начинать какой-то разговор. Или может просто разойтись, будто они никогда и не встречались. Выйдя из больницы, забыть о существовании человека, с которыми меньше чем за неделю их сблизило столько всего, сколько не приключалось больше ни с кем. – Знаешь, а ведь теперь у нас один один. – горько пролепетал Хёнджин, усмехнувшись. – Что ты имеешь в виду? – не сразу сообразила Йеджи. – Ты меня один раз чуть не убила, и я тебя подвёрг раз смертельной опасности. – ирония сочилась тяжко с мужским уст, словно каждое слово сжималось в узком горле прежде чем выйти наружу. – Хах. – в женском голосе отразился позитивный настрой. – Значит наконец мы оставим друг друга в покое? – слова звучали легко, как напевание незамысловатой мелодии. – Думаю, это отличный конец. – в глазах Хёнджина искрилось подобие радости. – Знаешь, Хёнджин. Едва тебя узнав, я успела почувствовать в твою сторону весь спектр эмоций. От ненависти, до... – немного замявшись, она всё же продолжила. – до тёплых чувств. Я была искренне рада когда ты пришёл. – осознавая насколько это несуразно звучит, ей захотелось заткнуться. – Страшнее всего мне было от понимая, что я во всё вовлёк постороннего человека. – опустив взгляд на свои колени, заговорил Хёнджин. – Я знаю что вёл себя как полный подонок по отношению к тебе. Но я был искренне уверен в том, что поступаю правильно, вспоминая то как ты со мной поступила. – расставляя каждую мысль по полочкам, голос резко остановился, когда его перебили. – Мне правда стыдно, что я тебя тогда бросила. Но разве, это этично с твоей стороны мне напоминать о прошлом, когда сам чуть не послужил причиной нашей настоящей смерти? – в интонации можно было отследить тонкую волну нервозности. – А ты считаешь бросить меня на том холодном асфальте после того как переехала машиной, это не попытка убийства? Если бы последствия были мощнее? Откуда же было тебе знать, если ты убежала поджав хвост? – начал сердиться Хёнджин, чувствуя как его снова накрывают прошлые обиды. – Но я хотя бы проявил милосердие. Искренне волновался за тебя. – За меня или за себя? – сказала, как отрезала, Йеджи. Сердце Хёнджина больно сжалось после этих слов. Каша, что до этого была в голове начала рассасываться, переустанавливая порядок внутри. Попытки изменить их отношения с треском провалились. – Если бы я боялся больше за себя, думаешь я стал бы возвращаться? – ядовито поставил он вопрос. – Думаю да. Всё равно если бы я умерла там, правда вскрылась бы в конце концов. И тогда твоё наказание в лице закона было бы в разы страшнее. – слова лились без раздумий, до конца не поняв откуда вновь взялся этот узел в животе. И острое жжение от спора. – То есть тебе лечить мою рану и проявлять сожаление можно. А я просто бездушная скотина? – мигрень усиливалась с каждой эмоцией. В палате стало невыносимо душно. Вот вот оба взровутся, глядя в трясущиеся зрачки друг друга. Раскалённой лавой, кровь резче текла по венам. – Я не это сказала. Но не надо строить из себя святого. Разница в том, что ты всюду преследуешь собственную выгоду. – надменно произнесла Йеджи. Тепло между ними увеличилось, когда Хёнджин повис над её головой, впившись яростным взором в её черты. – А как же те мольбы о помощи, что так сочились с твоих уст? – низкий голос вызывал мурашки. – Ты просила меня быть рядом. – его присутствие становилось более удушливой, а тело всё ближе. – Не знаю сколько раз ты произнесла моё имя, глядя своими лисьими глазами, как на единственное спасение. – тяжело сглотнув, взор Хёнджина скользнул вниз. На сухие губы с лёгким покрытием блестящей влаги после последнего глотка воды. – Я была не в себе. – заметно тише донеслось до слуха Хёнджина. – Теперь всё встало обратно на свои места. – губы двигались в шёпоте, замечая с какой сосредоточенностью наблюдают за их движением. – Я пришла в себя уже, а ты, видимо, нет. – голос дрогнул, когда Йеджи почувствовала прикосновение горячего пальца на своей щеке. – Ты ко мне несправедлива. – шёпот опалил женское лицо, когда Хёнджин уже был готов прикрыть глаза и забыться. Зажмурившись, Йеджи ждала последствий к которым вело мужское поведение. Один из рычагов внутреннего стержня затормозил, притупляя чувство возмущения. Хёнджин закрыл глаза, снова увидев карусель уязвимых образов Йеджи. Опять это странное чувство, которое он ощущал и тогда, когда наклонился дабы развязать её руки. Хотелось её защитить, а не делать больнее. – Я... – раскрыв глаза, он наконец уловил смягчения во взгляд. – Мне жаль что каждый раз наше общение превращается в спор. Я устал уже ссориться с тобой, это каждый раз больно. – искренняя слабость читалось в каждой детали его образа. – Прости, думаю, это просто знак, что мы максимально не совместимые люди. – стыдливо переметнув взгляд в сторону, Йеджи поспешила добавить. – Я не в плане отношений. – подбирая слова, та начала объясняться. – Не хочу чтобы ты подумал не о том. Я прекрасно помню что ты тогда сказал. Имею в виду, характеры не подходят. – сумбурно проговаривала Йеджи, с каждым словом вгоняя себя сильнее в краску. Ей стало очень неловко за двусмысленность своих слов. Взыграла неприязнь от мысли, что Хёнджин может их неправильно счесть и подумать что её яркое поведение спровоцировано его прошлыми высказываниями. – Да, мы точно друг другу не подходим. – шёпот разрезает последние сантиметры между их лицами. Непонятно откуда взявшееся влечение затуманило рассудок Хёнджина. Его единственной целью стали эти блестящие губы, всё ещё слегка бледноватые из за недавней потери крови. Ему просто хочется попробовать. Убедить себя что на самом деле тогда он высказал ей в лицо чистую правду. Поверхность шершавых уст соприкасается к горячей плоти, вытаскивая где-то из глубин давно потерянные ощущения. Нежность, от тут же разлившегося тепла на губах. Чувственность, от лёгких движений, что плавно влекут разум за собой, лишая внятности мысли. Даже Йеджи не до конца может решиться отдалиться назад, разрешая мужчине помыкать своей невольностью. Хёнджин всё больше увлекается процессом, притянув её ближе к себе. Но резко всё обрывается, когда до их ушей доходит стук приближающихся шагов. Словно боясь быть пойманными, они отдаляются, даже не посмотрев друг другу в глаза. С видом нашкодивших подростков, они молча дожидаются пока откроется дверь, опустив вниз покрасневшие лица.