My Yakuza Boyfriend

Горячий член Ируки заполнил рот Какаши. От влюблённости к этому ощущению у него кружилась голова: губы растягивались, язык прижимался к нёбу, рот открывался всё шире. Он боролся, пытался держать глаза открытыми, но великолепие того, что его по-настоящему использовали, заставило Какаши закрыть глаза и позволить просто взять себя. Жесткая хватка Ируки за волосы делала его таким твёрдым. Ему нравилось, что босс контролирует ситуацию. Очень нравилось. Под самой его дрожащей кожей, глубоко в самом сокровенном «я», Какаши нравилось, как Ирука медленно, бесстыдно трахал его в рот. А Ируке явно нравилось держать всё под контролем: его пальцы глубоко запутались во влажных волосах Какаши, а рука превратилась в дрожащий кулак, время от времени дёргающий его за волосы. Другой рукой якудза притянул лицо Какаши к себе, тонкие пальцы скользили по его подбородку и горлу, притягивая Какаши ещё ближе. Глаза Ируки были тёмными, жгучими и неотрывно следящими за ним. Левая рука Какаши лежала на тыльной стороне бедра Ируки; он впивался пальцами в твёрдую плоть задницы якудза. Он хотел большего, больше этого чувства, ощущения поддержки Ируки, когда заглатывал его член снова и снова. Другой рукой он придерживал эрекцию Ируки, чтобы тот мог толкаться глубже в его горло. Он гладил босса, когда мог, наслаждаясь обжигающей силой возбуждения Ируки, глядя вверх, чтобы поддерживать зрительный контакт с якудза. Он поймал себя на том, что наклоняется вперёд на скамейке, одновременно притягивая Ируку ближе, внезапно отчаянно пытаясь взять всё, что мог предложить его босс. Тёмный восхитительный стон Ируки в ответ поразил Какаши, и его пальцы сильнее сжались на заднице якудза. Ох, ему нравится. Ему правда нравится. Заверяя себя, что он никогда не подавится членом Ируки, Какаши отстранился мгновением спустя, резко вздохнув, когда ему представилась такая возможность. Когда он снова двинулся вперёд и провёл языком по нижней стороне члена Ируки, Какаши посмотрел вверх на своего босса, задаваясь вопросом, какие ещё звуки он сможет вызвать у этого мужчины. Он был твёрдым, очень твёрдым, но дело было не в нём, а в Ируке. Его бедный измученный босс. Напряжённый до предела. Одинокий. Оскорблённый. Поражённый ножом в спину. Буквально. Атакованный. Ножом. В. Спину. Внезапно придя в ярость от того, что сделали с его боссом, Какаши заставил Ируку оседлать свои ноги, оттолкнувшись от мраморной стены, взяв обеими руками и вцепившись в прекрасную задницу Ируки. Он тяжело дышал, глядя на якудза снизу вверх, пытаясь дать обещание своими измученными тёмными глазами. Он вытащил их из-под струи душа, её горячий безжалостный поток всё больше сводил его с ума, но ему хотелось к чему-то прижаться, чтобы он мог… — Босс, — хрипло сказал Какаши, встретившись с обжигающим взглядом Ируки. — Всё в порядке. Можете трахнуть меня в рот. Я приму Вас. Глаза Ируки расширились. Его лицо раскраснелось, но Какаши готов был поклясться, что румянец только усилился и распространился по коже. Огромные татуировки якудза были поразительны в пару душа, во время секса, их яркие цвета выделялись ещё сильнее. Ирука тяжело дышал, глядя на Какаши сверху вниз. Он отпустил волосы Какаши, когда тот потянул его вперёд, но теперь его руки тянулись к подбородку Какаши, приподнимая его лицо вверх. Какаши мог видеть, как Ирука визуально проследил его шрам ото лба вниз через изуродованный глаз к коже у губ, рядом с родинкой. Это был медленный, целенаправленный поиск, который излучал восхищение и одержимость, заставляя Какаши дрожать в своём промокшем костюме. Он никогда не видел, чтобы кто-то смотрел на него так, как этот мужчина, и уж точно не на его шрам, его рану, худшую рану из всех. Но Ирука смотрел на него так, словно хотел проглотить. Это заставило его вздрогнуть. От страха. От надежды. От похоти. Ирука положил руку на свой член, и направил его к ожидающему рту Какаши, а затем толкнулся им внутрь, и Какаши почувствовал, как его глаза затрепетали в знак протеста, но он ощущал, что Ирука дрожит, он слышал его прерывистое дыхание, он чувствовал вкус предэякулята на своём языке. Он чувствовал, как его тело приспосабливается, поднимая голову, позволяя члену Ируки скользить дальше по его языку, и он был таким невероятно горячим и твёрдым, а его руки сжимали задницу Ируки, его пальцы подрагивали на влажной коже якудза. Ирука пробормотал что-то тихое себе под нос, но потом его рука поднялась и крепко схватила Какаши за волосы, вытащив член почти полностью — и затем он снова толкнулся в чужой рот, не так глубоко, как раньше, но вполне глубоко, и Какаши почувствовал себя чертовски благодарным, что позади него была стена, вполне устойчиво удерживающая на месте. Он дрожал в своём пропитанном водой костюме, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми, пока Ирука снова и снова пользовался его ртом, двигаясь членом всё быстрее, не становясь грубым, чтобы Какаши не подавился, но был практически на грани, потрясённый неравномерностью толчков Ируки в его рот. Какаши прерывисто дышал через нос, едва справляясь с влажными непристойными звуками, которые они с Ирукой издавали, когда якудза трахал его в рот. В нём проснулось отчаянное желание подрочить перед Ирукой, схватить свой собственный член, погладить себя, но он не мог оторвать рук от задницы босса, поглощённый своей подавленной покорной потребностью удовлетворить якудза. — Чёрт, — внезапно произнёс над ним Ирука. Какаши попытался разглядеть выражение его лица, но тут правая ладонь Ируки легла на его горло, его пальцы скользнули вниз по мягкой уязвимой коже, и рот Какаши наполнился спермой, заставляя дрожать от дикого удовольствия и удивления. Он попытался отодвинуться, но стена помешала ему сделать это, Ирука уловил его намерение, и отступил, его рука двинулась к всё ещё подёргивающемуся члену. Не в силах проглотить всё, Какаши почувствовал, как сперма Ируки потекла по губам, скользя вниз по шее. Он собрался было вытереть её, когда… — Нет, не стирай. Он вскинул голову, немного озадаченный требованием якудза. Какое прекрасное зрелище. Ирука выглядел так, словно его трахнули во время бушующей грозы. Он был настолько свободен, каким Какаши никогда не видел его, ни на одну секунду за всю неделю. Его поза была расслабленной, практически обессиленной, он наклонился вправо, лениво глядя на Какаши, а его губы были покрыты следами укусов. Его тёмные длинные волосы были абсолютно гладкими, падая на лицо и шею, а красивые красочные татуировки блестели от пота и воды. Его эрекция быстро опадала, но Какаши всё ещё чувствовал вкус спермы Ируки во рту, и он чувствовал такую непристойную гордость, что не мог удержаться от лёгкой, но самодовольной улыбки. — Поласкай себя прямо сейчас. Какаши уставился на своего босса, внезапно преисполнившись удивления. Он чувствовал, как румянец возбуждения вспыхивает с новым неожиданным смущением. На самом деле он не думал, что Ирука сделает что-нибудь с ним в ответ, но предполагал, что ему будет позволено уединиться, чтобы подрочить на воспоминания об их недавнем сексуальном контакте. Точно. Я совсем забыл. Якудза беспощадны. Он чувствовал себя неуютно из-за непредсказуемого изменения ситуации. Даже когда Какаши начал расстёгивать брюки и молнию, он был встревожен тем, как быстро его возбуждение угасало, а мысли превращались в унижение. Он стянул с себя промокшие брюки и боксеры, уже собираясь прикоснуться к себе, как вдруг… Ирука наклонился, его пальцы скользнули по серебристым волосам Какаши, а его губы прижались к слепой зоне. — Ты великолепен, Гончая-сан. Я хочу посмотреть, как ты кончишь. Вожделение прострелило Какаши, доведя его до состояния полного возбуждения. Взгляд Какаши последовал за Ирукой, когда якудза отошёл от него. Его босс вновь обрёл свою опасную ауру, выглядя, как хищник с горящими в темноте глазами, ожидающий и наблюдающий за своей невинной добычей. Удивив его ещё больше, Ирука потянулся к краю душа, взяв душистое мыло с ароматом лаванды и начал намыливать на тёмно-синюю мочалку. Ирука казался таким ужасно беспечным, когда поднял одну бровь, призывая Какаши продолжать трогать себя. Он начал намыливаться со слишком большой осторожностью, что не могло быть чем-то иным, кроме как поддразниванием, предназначенным только для Какаши. Опасный человек. Чертовски опасный. Какаши почувствовал облегчение от того, что его тело немного влажное, чтобы погладить себя было легче и приятнее, но он действительно испытывал большее облегчение от того, что вообще прикасался к себе. Его член подпрыгнул в руке, уже на грани оргазма, и ему пришлось замедлиться, чтобы насладиться видом своего босса, омытого горячей водой, льющейся на его красивую гибкую фигуру. Ирука тоже всё время наблюдал за ним. Наблюдать за ним было невероятно возбуждающе, как и то, что смотрели на него, чего он раньше никогда не испытывал. И уж конечно, он не мог представить себе, что кто-то когда-либо будет изучать его тёмными, опасными глазами Ируки Умино, его босса якудза, человека, который только что беззастенчиво трахнул его в рот. Его грудь вздымалась и опускалась, откидывая промокшую насквозь белую рубашку с пуговицами. Он использовал обе руки, держа свои яйца и сжимая ствол, всё время глядя на Ируку, размазывающего шампунь между пальцами, а затем распределяющего его по своим длинным волосам. Его босс слегка застонал от ощущения мытья волос, посылая электрический ток через руки и член Какаши. Какаши, должно быть, сделал какое-то выражение лица, какой-то сигнал о приближающемся оргазме, потому что внезапно Ирука остановился и посмотрел на него гораздо серьёзнее. — Не кончай. Повинуясь инстинкту, Какаши немедленно подчинился, но его тело протестовало, задаваясь вопросом, что же, чёрт возьми, он делает. Он чувствовал, как в паху нарастает давление, бёдра вздрагивают и извиваются. Он моргнул обоими глазами, прежде чем прикрыть покрытую шрамом левую сторону, чтобы лучше видеть Ируку сквозь туман возбуждения и пар от душа. Ирука не двигался, наблюдая за его лицом. Какаши думал, что больше не может краснеть, но он ошибался, совершенно ошибался. Теперь он дышал прерывисто, покраснев до кончиков ушей, пока Ирука рассматривал его, медленно и неторопливо, в состоянии близком к оргазму. Чёрт. Он подталкивает меня. Это задержка оргазма. Его рука крепко сжимала основание члена, Какаши был сбит с толку, совершенно ошеломлён. Он приоткрыл рот, чтобы лучше дышать, что привлекло внимание Ируки, и якудза, должно быть, понравилось, как это выглядит, потому что затем он тихо сказал: — Медленно, Гончая-сан. Как и прежде, Какаши быстро подчинился. Хотя его тело словно ломалось, он продолжал двигаться медленно и чувственно, поглаживая себя вверх-вниз, пока смотрел на Ируку. Он не мог не наслаждаться новым прелестным румянцем, который распространился по покрытым шрамом щекам Ируки. Какаши отлично знал, что главный здесь не он, а его босс, но ему нравилось выражение лица Ируки, зачарованный взгляд этого мужчины, очарованного тем, что было перед ним. Потеряв контроль над собой, Какаши услышал, как его дыхание стало прерывистым, становясь всё громче. С закрытым израненным глазом он мог видеть Ируку лучше — своего чудесно сложенного, покрытого яркими татуировками босса якудза — и Какаши почувствовал, как оргазм начинает растекаться прямиком от сердца, отчаянно пробегая по телу. — Босс, — сказал он вслух, не стыдясь и умоляя. — Да, — ошеломлённо прошептал Ирука, стоя под бесконечно льющимся горячим душем. — Теперь ты можешь кончать. Чёрт, чёрт да. Какаши откинул голову к стене, его член напрягся, а рука задрожала. Он беззаботно стонал, вцепившись в мокрую ткань брюк. Мир на мгновение стал белым в момент кульминации, чёрным и подрагивающим по краям. Он привалился к стене, его плечи поникли, а ноги были широко расставлены. Ох… ох, чёрт. Внезапно ладони Ируки оказались у него на груди, заставив вздрогнуть. Какаши вскочил и чуть не обхватил якудза за плечи, но тот вовремя опустил руки, и заставил уставиться на него в чрезмерно возбуждённом замешательстве. Но Ирука не смотрел на него, осторожно расстёгивая мокрую рубашку Какаши, пуговицу за пуговицей. Якудза всё ещё был разгорячён после душа и возбуждения, но его внимание было таким же острым и сосредоточенным, когда он медленно раздевал Какаши. Он тоже был абсолютно молчалив, что почти нервировало, за исключением того факта, что Ирука выглядел намного мягче на коленях между ног Какаши, чем когда-либо прежде. Ирука стащил с Какаши чёрный пиджак, затем расстёгнутую белую рубашку, бросил обе вещи в угол душа, подальше от брызг воды. Он снова сел на колени, чтобы подтянуть штанину Какаши, и начал аккуратно расшнуровывать его полицейские ботинки. Это было уже слишком. — Босс, пожалуйста, позвольте мне… — попытался вмешаться Какаши. Но Ирука лишь слегка покачал головой. — Нет. Это было всё, что он сказал. Следующие несколько минут были посвящены тому, чтобы полностью раздеть Какаши — его ботинки, носки, брюки и боксеры — все они были собраны в одну идеальную кучу в углу душевой кабины. А потом Ирука принялся его мыть. Всё это было сюрреалистично. Какаши чувствовал, что плывёт, как будто он находился вне своего тела. Он пытался совместить по-настоящему грязный секс, который у них только что был с этой чрезмерно сладкой заботой и от этого у него кружилась голова. Он смотрел вниз только здоровым глазом, пытаясь запомнить, как выглядел его босс, этот якудза, нежно и безмятежно натирающий его лавандовым мылом. Ирука был так нежен с ним, прижимая полотенце к ногам, скользя вверх по лодыжкам и икрам, пробегая по мускулистому животу и груди. Он отодвинул Какаши в сторону, чтобы провести мочалкой по его шее и плечам, затем промокнул шрам и нос, а после провёл пальцами по волосам Какаши. Откинувшись назад и взяв шампунь, Ирука намылил им волосы Какаши, глубоко втирая его в кожу головы. Это было сладкое, сбивающее с толку ощущение, которое заставляло Какаши чувствовать себя настолько мягким, что было невозможно определить, что именно с ним происходит. Никогда в жизни он не чувствовал такой заботы — ни от одного партнёра, ни от своей семьи, ни от кого другого… ни от самого себя. Он понял, что борется со слезами, когда Ирука поднял его на ноги и направил под душ, наконец, вымывая шампунь из волос. Какаши судорожно сглотнул, когда Ирука, казалось, закончил с ним. Глядя на другого мужчину, Какаши гадал, что происходит в голове Ируки. Но Ирука не ответил на его невысказанное желание; он только наклонился и нежно поцеловал Какаши. Потом он повернулся, прихватив с собой полотенце, и пошёл в спальню один. Лишь секунду спустя Какаши последовал за ним, не раздумывая.