cardiac arrest

      Какаши медленно чистил зубы, стараясь избегать своего отражения в небольшом зеркале напротив.       Голова гудела. Раскалывалась. Казалось, что ее уже нельзя будет собрать по кускам.       Этой ночью Наруто спал ужасно плохо, а вместе с ним и Какаши тоже.       Какаши сплюнул мутную пену со слюной в грязно-белую раковину, открыл кран, умывая лицо и протирая сливное отверстие. Бросил случайный взгляд на мутное отражение. Наверное, сейчас он сливался по цвету со светло-серым кафелем в небольшой ванной.       Какаши неопределенно хмыкнул и прикрыл глаза, стараясь не провалиться в болезненный сон снова.       На удивление, сегодня ему ничего ужасного не снилось. Точнее, ему не снилось вообще ничего, но это было многим лучше, чем висящие в темноте очертания трупов. Наверное, так сказывались ужасная усталость и такой же ужасный недосып, а еще маленький теплый Наруто под боком.       Хатаке устало улыбнулся краешками губ, протер лицо мокрыми ладонями, наобум потянулся, не оборачиваясь, к полотенцу на стиральной машинке сзади.       “Блять”.       Встрепенулся, резко отпрянул от раковины, уставившись в зеркало.       “Он же свалится”.       Какаши, чуть не срывая так не вовремя заевшую дверь в ванную (“сниму к чертям собачьим, блять!”), метнулся в комнату, запинаясь о собственные пятки, разбросанные книги и листы бумаги, которые, наверное, слетели со стола от внезапного порыва ветра.       Наруто, который до этого спокойно лежал на спине и удивленно крутил головой в разные стороны, пытаясь охватить взглядом всю комнату, а не только потолок и гору подушек возле, сейчас готов был разрыдаться от испуга. Какаши, растерянно проведя ладонью по волосам, подлетел к нему, наклонился, прижимаясь своим лбом к его, осторожно поднял на руки, поглаживая по спине и ногам. Наруто громко хныкал где-то над ухом, не собираясь так быстро успокаиваться.       Какаши вздохнул, коря себя за то, что так громко примчался к ребенку, который, вообще-то, был в полной безопасности.       — Ч-ч-ч-ч-ч, малыш. Все хорошо. Все в порядке. Я тут, я рядом, видишь?       Какаши кончиками пальцев погладил его от светловолосой макушки до затылка, с еле заметным липким страхом ощущая пульсирующую под тонюсенькой кожей кровь. Растерянно выдохнул, прижимая Наруто к себе чуть сильнее, чем, наверное, следовало бы (по крайней мере, он так думал).       Кажется, Наруто начинал потихоньку успокаиваться.       Какаши улыбнулся, тихо поцеловал его в висок, осторожно присаживаясь на край дивана, и немного отстранился от ребенка, зажевывая от волнения губу. Наруто, удивленно лупая глазенками, рассматривал его, и Какаши, тоже, но, может, чуть менее, удивленно рассматривал его в ответ.       На тумбе стояла заранее приготовленная смесь, рядом с подушками валялась наспех купленная Какаши ужасно яркая с едким пластиковым запахом погремушка, которая, почему-то, совсем не гремела. Хотя, может, и гремела, но как-то слишком тихо, Какаши бы даже сказал, что совсем неслышно, если ее сравнивать с его любимой в детстве игрушкой — приятной зеленой лягушкой-пищалкой-грызалкой-погремушкой. Она буквально была всем, и Какаши с ней расстался только после своего первого и, наверное, самого запомнившегося похода к стоматологу года в три, когда ему лечили бутылочный кариес. Он тогда так испугался, что ему придется снова идти к этому дяде со страшной дрелью, что перестал грызть абсолютно все, и лягушку в том числе. Она, как и деревянная лошадка с гривой из рыже-коричневой пряжи и на немного покоцанных красных колесиках, как и мягкий плюшевый цыпленок с ярким пищащим клювом и пушистым гребешком над глазами-бусинками, как и небольшая карусель над кроваткой вместе с добрыми пчелками, осталась в той квартире с проломленным полом и злыми огрызками проводов на потолке.       Наверное, Какаши мог бы сейчас сказать, что он чувствует себя вот этой вот странной дешевой ужасно яркой погремушкой, которая не гремит.       Вздохнув и отбросив свободной рукой ненужную кипу подушек вместе с игрушкой, осторожно лег на спину, придерживая дрыгающего ногами Наруто, подобрал кончиками пальцев телефон, бегло просматривая уведомления на заблокированном экране. Особо не было ничего интересного, только новое письмо от профорга на почте. Какаши опять вздохнул, отложив телефон.       “Потом прочитаю. И отвечу”.

***

      Какаши с Наруто так и заснули. Совершенно случайно.

***

9:56 “Привет, Ирука”       Какаши неуверенно нахмурился, сжимая в руках тарелку с холодным омлетом.       “Может, не нужно было ему писать? У них вроде лекция еще”.

9:58 “Здравствуйте, Какаши-семпай” 9:59 “Что-то случилось?”

      Какаши спокойно поставил на стол посуду, придвинул скрипучий низкий стул, нехотя сел, одергивая чуть задравшуюся на плечах футболку. Яркость экрана стояла на минимуме, но все равно как-то неприятно резала глаза. Хатаке поморщился, выключая телефон и откладывая его рядом с тарелкой.       Ничего же страшного не случится, если он ответит чуть позже, правильно?       Ирука чуть нахмурился, слегка отвлекаясь от монотонной лекции по общей гигиене. Какаши молчал уже десять минут. Может, что-то случилось? Хотя нет, вряд ли. В конце концов, у него ребенок, он не может сразу же отвечать.       Ирука вздохнул, сжимая под столом колени. 10:08 “Можно попросить тебя о небольшой помощи?”       Какаши вздохнул, тихо кладя потрепанные учебники с пожелтевшими обложками на чистый стол, еще раз обреченно оглядел учебники.       “Может, ну их, учебники эти?”       Какаши нахмурился, зло встряхивая головой. Об этом не могло быть и речи. В конце концов, он обещал Минато и Кушине (а еще отцу когда-то давно, стоя возле двери в их квартиру), что станет самым лучшим врачом. Он не может их подвести, он не может подвести Наруто, мирно посапывающего на диване в окружении подушек, он не может подвести добрую Азуми-сан и Дэйки-сенсея. Ни сейчас, ни завтра, никогда.       Иначе, чего ты будешь стоить, а, Ка-ка-ши?       Провел ладонями по лицу, пытаясь сбросить наваждение. Буквы перед глазами настойчиво расплывались, сколько бы Какаши ни старался сфокусироваться на тексте, и Хатаке обессиленно уронил голову на руки, покачиваясь из стороны в сторону.       Хотелось хотя бы немного передохнуть от всего этого.       Какаши обернулся, бросая размытый взгляд на маленького Наруто на диване, облегченно выдохнул. Что-то тяжелое, холодное будто только что упало куда-то к ногам, освобождая горло и грудь. Какаши задним числом понимал, что это только на время, но и этого времени ему было достаточно. Недоеденный омлет бледно-желтым пятном расплывался где-то рядом — Какаши особо на него не смотрел, полностью погрузившись в непонятливый текст. В комнате слышалось еле уловимое шуршание Наруто по небрежно скомканному одеялу.       Наверное, это успокаивало.

10:30 “Извините, что поздно ответил, Какаши-семпай”.

10:30 “Так у вас что-то случилось? Что-то серьезное?”

      Ирука проводит правой ладонью по лицу, левой удерживая на плече растрепанный ремень сумки.       Было неловко.       Вот как это так — все четыре года, что он зависает здесь, Какаши особо не обращал внимания на него, они как-то не разговаривали и не пересекались даже, а сейчас… Странно.       Ирука чуть нахмурился, закидывая голову назад и зажмуриваясь до темных пятен под веками.       Странно.       Странно.       Очень странно.       “С чего бы это он мне вообще написал? Вроде и общались-то, серьезно, только на пальцах пересчитать, — Ирука, усмехнувшись под нос, уставился на свои руки. — А тут вдруг написал. О помощи просит. Может, правда что-то из ряда вон выходящее случилось?” 10:36 “Просто хотел спросить, свободен ли ты на днях?”       Ирука поперхнулся воздухом, сжимая телефон в пальцах до побеления ногтей.       “Он что, на свидание меня хочет позвать?!”       Ирука ненавидел в себе ту черту, когда самые ужасные, отшибленные и тупые мысли приходят к нему именно тогда, когда ему нужно быть максимально собранным. Ненавидел, что они сразу заполняют собой весь мозг, не позволяя здравому смыслу проскользнуть внутрь. Ненавидел настолько, что мог бы до потери сознания отлупить себя, чтобы неповадно было. Умино дрожащими пальцами с силой пихнул телефон в карман серо-болотных брюк, не сразу попадая туда, куда нужно. Хотелось отвратительно рассмеяться, чтобы выпустить весь пар и успокоиться.

10:44 “Думаю, да”

10:45 “Во вторник, вроде, более свободен, чем в остальные дни”

      “Так что все-таки случилось, а, твою же ж мать”.       Если бы Ирука мог, он бы сейчас зарычал.       Но он не мог, и это давило, вгоняло в краску, ставило в ступор.       — Эй, Ирука-чан, ты в порядке? Че кислый такой? — сзади ракетой подлетел шумный Марк, с оглушительным звоном хлопнул Умино по лопаткам. Ируке даже показалось, что у него позвоночные диски сошли с места, а потом со скрипом вернулись обратно.       — Ты что творишь, идиот! — прошипел Умино, пытаясь откашляться от слюны, попавшей не в то горло. Телефон, дрогнув, чуть не выпал из рук.       — Да ладно тебе, Скучнорука, — звонко рассмеялся Марк, закидывая руки за голову и потягиваясь. Паренек с наслаждением хрустнул плечами и довольно простонал.       Ирука закатил глаза, с еле слышным вздохом спрятал телефон в карман да так и забыл о нем до конца дня, не обращая внимания на ощутимую вибрацию в кармане.

***

      За окном скучающе-лениво крапал дождь. Какаши стоял на сумеречной кухне, прямо напротив открытой форточки, и курил. Медленно. Без наслаждения. Потому что нужно было. Сквозной ветер пробирался под складки легкой меланжевой футболки, цепко окутывал предплечья и острые, немного кривоватые после травмы коленки. Какаши горько поморщился, стряхивая пепел о край дешевой жестяной пепельницы.       Курить не хотелось.       Опять поднес тлеющую сигарету к сухим губам, глубоко затянулся, глубоко выдохнул. От дыма хотелось плакать. А может, и не от дыма, но Какаши этого никогда не признает. По крайней мере сейчас.       Глаза ужасно резало и от недосыпа, и от подступающих слез, и от дыма. Какаши запрокинул голову, мелко смаргивая стеклянную пелену в глазах.       Сейчас он должен быть сильным. Он знал это.       Сейчас он должен быть сильным. Теперь он точно всегда должен быть сильным. Ради Минато и Кушины. Ради Наруто.       ...ради Наруто...       Да, ради Наруто.       Какаши улыбнулся в фильтр, обращая все внимание на тихое посапывание в другой комнате, вспоминая легкий бело-желтый пушок и все еще немного мутные серо-голубые глазенки. Иногда губы Наруто неумело и неуверенно будто растягивались в улыбке. В такой безумно искренней, беззубой улыбке.       Какаши улыбнулся шире, туша сигарету о тонкое дно пепельницы.       Он обязательно будет сильным.       Какаши еще раз скользнул взглядом по темному дисплею телефона, поджал губы. Наверняка Ирука еще даже не прочитал его сообщение. В темноте блеснула блеклая китайская погремушка, валяющаяся на полу.       Он гулко вздохнул, отлепляясь от холодного подоконника, нехотя закрыл форточку внезапно окоченевшими пальцами. Поправил задравшуюся футболку. Выходя из кухни, бедром задел угол деревянного кухонного стола, тихо шикнул себе под нос, растирая ногу. Наруто отчего-то заворочался на диване, хныкая, и Какаши, тихо шлепая ступнями по полу, поспешил к нему, все еще морщась от ноющей боли.

***

      — Ну, давай, братан, пока, — Марк, снова (в который раз?) задорно смеясь, шлепнул Ируку по лопаткам. Мелкие капли, запутавшиеся в шерстинках пальто, расплылись по широкой бледной ладони. Марк немного сощурился, не убирая приветливую улыбку с лица, сунул руку в карман распахнутой ветровки. Ирука ласково улыбнулся ему в ответ, чуть морща нос.       — Какой же ты дурак, Марк, — хмыкнул он. — Даже имя рифмуется, слышь.       Марк прыснул, опуская голову. Его плечи мелко подрагивали от тихих смешков.       — От дурака слышу, Скучнорука, — его голос чуть заметно дрожал вместе с плечами. — Ладно, давай, мне давно пора домой.       Ирука кивнул, щурясь в улыбке. Марк кивнул ему в ответ и лениво развернулся, шагая в обратном направлении. Умино вздохнул, набирая код, со слабым рывком открывая дверь, и зашел в теплый сухой подъезд.       Впервые после перерыва с одиннадцати утра до почти восьми вечера, достал из немного холодного кармана телефон. 11:51 “Хорошо”. 11:51 “Можешь, пожалуйста, во вторник посидеть с Наруто? Мне буквально на пару часов смотаться”. 11:57 “Если что, я заплачу”. 12:02 “Я пойму, если ты откажешься”.       Ирука чуть нахмурился, в неуверенных раздумьях водя большим пальцем над экраном. Рука с зажатой в ней связкой ключей застыла прямо возле замочной скважины.       “Наруто, значит, да?” — Ирука хмыкнул, наконец убирая телефон обратно в карман и прокручивая ключи до двух щелчков.       — На-ру-то… понятно, — неслышно кряхтя, пробубнел Ирука, скидывая с ног промокшие насквозь кроссовки.

19:57 “Без проблем, Какаши-семпай”. 19:57 “Тогда, давайте чуть позже обговорим время, хорошо?”

19:59 “Да, конечно без проблем”       Какаши почти счастливо зажмурился, прижимая телефон к груди. 20:01 “Спасибо большое, Ирука”.       Ирука хмыкнул. Не каждый день услышишь благодарность от неразговорчивого Какаши. Кому скажет — не поверят.

20:01 “Да не за что пока, Какаши-семпай”.

***

      Какаши бросил сонный взгляд на мутное пятно погремушки, тускло мерцающее в затуманенном лунном свете. Коротко усмехнулся. Просто ужасно яркая негремящая погремушка, да, Ка-ка-ши?       “Не вижу в этом ничего страшного. По крайней мере, пока”, — он затяжно зевнул до хруста в челюсти, потер сухими, пропахшими сигаретами пальцами воспаленные глаза. Стало только еще хуже — глаза, в которых раньше будто песка насыпали, теперь заболели еще сильнее. Какаши сморщился, прикрывая веки.       Погремушка медленно перекатилась на другой бок, шелестя на бумагах.