***
Очередное собрание на капитанском мостике заканчивается скандалом. Порядок в казармах так и не наведён: люди, словно крысы, прячут уцелевшие после первой проверки фотографии, какие-то подарки и ценные вещи. Доходит порой до абсурда. Тэхен в очередной раз вздрагивает, когда в их казарму вламывается отряд проверки. И ладно это было бы днём, но это может произойти и ночью, и утром. Они так запугали народ, что во время построения, в столовой и даже в коридорах стоит просто гробовая тишина, слышен только изредка скрежет берцов солдат или тихое, почти не сбившиеся, их дыхание. Генерал стоит по стойке смирно, как когда-то в армии новобранцев. Его словно отчитывают за неправильно заправленную постель или же мятый мундир. Стыда это не вызывает, но неприятно: он все сказанные слова принимает на свой счёт. Во-первых, он единственный омега из всего капитанского полка этой базы. А во-вторых, всё началось именно с него. Маршал ходит, всё бубнит и бубнит, повторяя почти одно и то же по сто раз. Что армию распустили, устроили тут бордель, пустили омег, так ещё и разрешили пользоваться всякими причиндалами. Он останавливается около Тэхена, смотря ему в глаза, пытаясь увидеть хоть каплю сожаления на дне его души. Заметив, что тот непоколебим и словно смотрит сквозь него, сжимает челюсть и идёт дальше по строю. Тэ тихо выдыхает от скопившегося напряжения. — С этого самого момента, как я взошёл на этот капитанский мостик, я решил для себя, что сделаю из вас самый элитный военный корпус. Но я и подумать не мог, что тут все так запущено. — Его тон ровный, спокойный, но всё же с ноткой агрессии в сторону слабого пола. — Омеги, — делает акцент маршал, замолкая на секунду. Тэхен и глазом не ведёт. Терпит предвзятое отношение к себе и будет стоять за других, кто слаб духом. — Всё началось с того, что их пустили в ряды армии. Альфы, чувствуя приятный феромон, срываются с цепи и творят бесчинства. А омеги только хвостами перед ними крутят, думая, что им всё дозволено. С этого дня омеги и альфы будут жить на разных этажах, в разных казармах, чтобы не было соблазна. — Будет только хуже, — говорит один из смельчаков, прерывая нудный рассказ старшего. Тэ улыбается про себя. Но и сопереживает бедолаге, что осмелился дерзить новому маршалу. Маршал переводит взгляд на капитана, который рискнул высказать своё мнение весьма в неудобное время. Подойдя вплотную к парню, смотрит на него сверху вниз оценивающе. Ещё совсем зелёный юнец смеет прерывать его. — Мне повторить мой приказ? — скрепя зубами, говорит маршал. — Ты будешь лично ответственен за переселение омег на этаж выше. И не дай боже кто-то из этих мягкотелых созданий будет жаловаться мне на некомпетентность твою — я всё сделаю, чтобы тебя разжаловали. — Я понял вас. — А сейчас пошёл вон отсюда. Все вон. Тэхен выдыхает, опустив взгляд, и птички в его душе щебечут о долгожданной встрече с Чонгуком. С тех пор как их стали преследовать, они так мало времени проводят вместе. — Генерал Ким Тэхен, останьтесь, — вздыхает альфа, присаживаясь в кресло бывшего маршала. Кто бы сомневался, что его просто так оставят в покое. Мечта разрушена и покрылась коркой пепла. Не видя смысла больше стоять по стойке смирно, он присаживается за стол, складывая руки в замок, и на секунду прикрывает глаза, готовясь к разносу со стороны маршала, надумывая себе лишнего. — Вот детали новой миссии, — протягивая папку, спокойным, ровным тоном говорит альфа. Тэ слегка удивлён и хочет переспросить, но не осмеливается. Берёт папку в руки: лёгкая, внутри всего пару листков и мятый фрагмент старой карты. — За гнездом есть зелёный мыс — так гласят старые карты, но, к сожалению, мы не можем сейчас до него добраться, а там могут быть полезные ископаемые. И на клочке этой карты он показан. Чтобы до него добраться, потребуется идти в обход, но, как ни странно, он со всех сторон окружён этим ядовитым дымом. Там явно что-то есть ценное, что требуется нашей планете для дальнейшего выживания с этими тварями. «Ты даже не представляешь себе, что там есть», — хочет сказать младший, рассматривая материалы и поставленные перед ним задачи. — Это невозможно: я не смогу столько баллонов с собой взять для фильтрации воздуха, да и это верная смерть. Вы бывали в сумеречной зоне? — Джеймс и глазом не ведёт, только закатывает рукав рубашки, оголяя руку, на которой красуется шрам от укуса дракона. — Был один раз. — А я — сотни! — повышает голос младший. — Именно поэтому тебя и выбрали. Ты единственный, кто входит в сумеречную зону как к себе домой. — Это не оправдывает того факта, что эта миссия — чистое самоубийство. Повисла тишина. Тэхен готов поклясться, что если он не согласится, его заставят это сделать под предлогом «комиссовать». Только и умеют, что давить на самое больное. Сжимая в руках данные, переосмысливая сложившуюся ситуацию и оценивая риски, он даёт согласие с условием, что не обещает стопроцентное выполнение задания. И просит отсрочку от него на пару дней для подготовки.***
В это время у лаборанта в инкубаторе на яйце дракона появляется первая маленькая трещина. Мин осматривает его внимательнее, пытаясь понять причины пробуждения дракона. Сейчас яйцо находится за бронебойным трёхслойным стеклом, что в теории остановит взрыв при рождении дракона. Но Юнги не верит этой теории и хочет переместить его в бункер, когда появится еще пару-тройку трещин. Взрыв будет таким, что его лаборатория может пошатнуться, а ближние стеллажи и вовсе будут уничтожены. А он очень дорожит всеми образцами, что столько лет подряд для него бережно собирал Тэхен. Они все уникальные. Он отправил прошение в главный штаб ещё вчера, но ответ не пришёл. Скорее всего, он и не придёт так скоро: новый маршал каждый день занят, разгребая залежи бумаг, оставшиеся от Итона. Как всегда все заняты. Юнги не виделся с Чимином уже пару дней. В столовой его тоже не наблюдал, а времени расспросить его товарищей у него не было. «Лаборант Мин Юнги, поднимитесь на капитанский мостик. Лаборант Мин Юнги, поднимитесь на капитанский мостик»,— стальной голос нового радиста раздаётся в рупоре лаборатории. Поправив очки и халат на плечах, взглянув последний раз на трещину, лаборант идёт к лифту, проходя пост охраны у дверей. Он мысленно улыбается: возможно, его вызвали именно из-за его прошения. А может, и нет. — Проходите, Мин Юнги, присаживайтесь. Атмосфера достаточно напряжённая: стопка бумаг, что лежит перед Джеймсом, ни на листик не уменьшается, как бы он быстро их ни подписывал, даже глаз не поднимает на пришедшего лаборанта. — Я ознакомился с твоим прошением, его одобрили. Яйцо перенесут завтра в бункер. — Спасибо вам, — Мин в знак признания опускает голову, счастливо улыбаясь, и спокойно выдыхает: его лаборатории ничего не угрожает. — Вы могли просто передать мне письмо. — На это нет времени. Я хотел сказать, чтобы ты подготовил и выдал генералу Ким Тэхену больше фильтров и кислородных баллонов. — Но на каждую миссию свой резерв припасов и медикаментов. Я не могу выдать больше положенной единицы. — Я уже получил письменное разрешение от генерального штаба нового мира. — На листке с печатью чёрным по белому написано, сколько единиц оборудования и медикаментов выдать на Тэхена. Естественно, всё это вызывает подозрения. Даже то, что на одного человека будет выдано около десяти фильтров, когда выдавалось по два. — Я могу задать вопрос? — интересуется Мин, когда перечитывает весь список: много одноразовых фильтров недолгого действия и мини-баллоны с кислородом, куча разных медикаментов и провианта сроком на пару месяцев. — Можете, — выдыхает маршал, отвлекаясь от рутинной писанины документов: это подождёт, ему нужно отвлечься хотя бы на лаборанта. — Что вас так заинтересовало? — В чём цель миссии? — Отыскать зелёный мыс. — Но это же просто легенда, на старых картах на месте гнезда и так называемого мыса были просто вулканы, а сейчас в теории в одном из них обитают драконы, а второй просто скрыт за мглой. — Вот новые снимки со спутника, что запустили с китайской базы на востоке. Это секретные материалы, я поделюсь ими с вами, как с учёным, чтобы узнать ваше мнение на этот счёт. — Он протягивает папку, обычную на вид, ничего не подозревающему Мину, который, завидев материал, удивлённо начинает протирать очки, не веря глазам. Снимок нечёткий, размытый, но видно, что в окружении мглы есть целая зелёная полоса, сменяющаяся лесами и полями. — Это не всё. Посмотрите следующий. Повисло тяжелое молчание. Мин смотрит то на первый, то на второй по нескольку раз, и по истечении пары минут закрывает папку, протягивая её обратно. На секунду прикрывает глаза, а перед ними образ второго снимка с поселением и чёткими фигурами людей. — Не верю своим глазам, — шепчет Юнги, тяжело выдыхая. — Вы хотите предположить, что за этой непроходимой пеленой ядовитого облака находится человеческое поселение? Уцелевшие? — Возможно, но каким образом люди выжили около вулкана? — мычит маршал в сторону Мина. Тот пожимает плечами: и правда, абсурд, да и только. — Теперь другой вопрос: как они там оказались? — Но нам же известно, что в ядовитом тумане смога и десяти минут без маски не протянуть. Не могли же они туда просто пройти. Да и драконы, что там скрываются. Одному только Тэхену известно, на что они способны. — Поэтому генерал и отправляется на эту миссию. Снимки были сделаны месяц назад, и были изучены кучей специалистов, что подтвердили вероятность нахождения поселения на восемьдесят процентов. Мы не ставим на то, что он доберётся туда, но шанс есть. — Это верная смерть. — Он так же сказал, — хмыкнул не по-доброму старший, что не ускользнуло от слуха Мина. Возможно, это один из немногих вариантов, как избавиться от надоедливой занозы базы. Ведь из-за него начались все проблемы с дисциплиной. Уже вернувшись в лабораторию, Юнги обращает внимание на рисунки, что во время миссий делал Тэхен. Старые развалины, где когда-то бушевала жизнь, в точности как и на тех снимках, что ему показал маршал. Снимок, на котором в ряд выстроены домики, между которыми вытоптаны дороги, а чуть дальше на поляне едва просматриваются силуэты людей. Если это правда, и поселение существует, остаётся только до него добраться. Но по воздуху это просто невозможно. На данный момент поговаривают, что создаётся огнестойкая броня с функцией голограммы неба, чтобы быть незамеченным даже человеческим глазом как с высоты, так и с земли. Но когда техника будет готова, известно только одному богу. Юнги надеется, что застанет её хотя бы в глубокой старости. Но как они, не зная процент выполнения миссии, отправляют невинного человека на верную смерть! Он просто обязан рассказать Тэхену, что увидел на снимках, даже если его за это расстреляют. Выбегая из лаборатории, чуть не запутавшись в подоле халата, он летит между бетонных стен коридора к казарме друга. Дверь приоткрыта и слышен тихий приглушённый разговор Тэхена и Чонгука. Мин замирает, не решаясь открыть дверь. Прислушиваясь к диалогу. — И ты согласился? — тихо спрашивает Чонгук. Он смотрит, как Тэ бережно складывает вещи в свой потрёпанный временем рюкзак. — У меня не было выбора, — выдыхает старший, едва глянув через плечо на обеспокоенного альфу, снова возвращается к вещам и уже более неряшливо закидывает их в рюкзак: хочется побыстрее с этим покончить и посвятить оставшееся время Чонгуку. — Отказаться я просто не могу, не положено. — Тогда я пойду с тобой. — Чонгук! — чуть прикрикивает старший, и Мин за дверью вздрагивает: не первый раз слышит, как он кричит, но чтобы в его голосе было столько боли и желания защитить. Юнги слышит такое впервые. — Даже не думай подать прошение на эту миссию. Иначе я введу тебе снотворное, и ты всего-навсего проспишь пару дней, а я уйду за это время. Чон приглушённо смеётся, а после слышатся скрип кровати и мокрое хлюпанье c причмокиваниями. Лаборант заливается краской, прикрывая стыдливо лицо руками, ловя себя на мысли, что нужно было сразу стучать, а не стоять и подслушивать — становиться свидетелем такой сцены. Он громко кашляет, предупреждая пару за стальными дверями, что сейчас постучит. И только когда шаги прекратились, всё же стучит ради приличия и входит, не дождавшись приглашения. — Двери нужно прикрывать в наше-то неспокойное время, — он осматривает рядового, у которого по-прежнему блестят от слюны губы — и он ничуть не смущается своего потрёпанного вида, в то время как генерал сидит к нему спиной, но даже через высокий мундирный воротник видно, как у него покраснели уши и даже шея. — Нужно поговорить наедине, Тэхен, и это срочно, — более спокойно продолжает лаборант, поправляя очки, выдыхая, очередной раз смотря на то, как Тэ оглядывается на него. Он боится всем сердцем за жизнь друга. И просто обязан всё рассказать. — Жду на западной запасной лестнице. Тэхен переглядывается с Чоном: тот кивает, и старший срывается с места. Медика уже и в коридоре не видно. Он ушёл сразу в назначенное место, как сказал, где будет ждать. А генерал какое-то время смотрит в пустоту: не часто увидишь лаборанта вне его подземного чистилища пробирок, да ещё и личное предложение о встрече. Он старается идти спокойно, чтобы не выдать себя, кивает всем, кто отдаёт ему честь, и как только доходит до лестницы, ведущей к запасному выходу, смотрит по сторонам и прошмыгивает в щель, тихо закрывая дверь. С нижней площадки тянет сигаретным табаком. — Если ты куришь, значит что-то серьёзное. — Серьёзней некуда, — цыкает Мин, делая затяжку, чтобы расслабиться. — Какой чёрт дернул тебя согласиться на такую миссию. — От тебя ничего не утаить, — улыбается младший, прислонившись к холодной бетонной стене. Раньше, когда они были моложе, то часто тут курили вместе, даже что-то выцарапали кинжалом на бетоне. К слову, тут много чего начеркано: от признаний до какой-то бессмысленной возни. — А что мне остаётся, выбора-то не давали. — Я видел материалы дела, — он протягивает Тэ сигарету, и тот отрицательно машет головой. Вспоминая, как получал от своего покойного мужа, который так старательно отучал его от этой вредной привычки. — И секретные тоже. Повисла тишина. Тэ понимает прекрасно, что ему не всё рассказали. Но зачем Мину знать секретные материалы дела, к которому он имеет только косвенное дело? В голове крутится целый круговорот различных мыслей — от плохих до фантастических, — может, кто-то прознал про дракона и поселение? Но про последнее навряд ли… Или Тэхен так думает, пока Мин не говорит: — Они думают, что в той лесополосе есть поселение людей. Тэхен замирает, расширив зрачки: он удивлён не столько информацией, как подумал Мин, а тому, что они узнали. — Спутник, Тэхен, — поясняет он, видя вопрос в его глазах. — Я видел снимки с него, и там отчётливо видны домики, люди, тени от них на земле. Скажи же, что этого не может быть? — тушит сигарету старший, поворачиваясь корпусом к всё ещё пребывающему в шоке парню. Тэхену хватает пары секунд, чтобы придумать ответ и не сдать себя с потрохами лучшему другу, который знает его как облупленного. Но всё так давит: ответственность за поселение, за дракона. — Конечно, это бред. Я был много раз в сумеречной зоне и как никто другой знаю, что это просто невозможно. Он тихо ухмыляется, проводя рукой по волосам. Мин внимательно изучает его лицо, словно понимает, что тот врёт. — Ладно, — с прищуром и недоверием смотрит он в ответ, всё же чувствует наигранность в голосе генерала, но ситуация сейчас не располагает к спорам и претензиям. Он вообще шёл не для выяснения отношений, а чтобы предупредить друга. — Маршал сказал, что хочет подтвердить правдивость снимков, так как лётные аппараты только на стадии тестирования. Неизвестно, через сколько лет в небе снова будут летать самолеты, а не драконы, — смеётся Мин. А Тэ внемлет словам старшего и про себя подтверждает: «Уже оседлали». — Также я слышал, что время твоей миссии даже приблизительно неизвестно. — Судя по провианту для «космонавтов», — смеётся младший, — еды у меня хватит недели на три. — Главное — вернись живым, без руки или ноги, но живым. Тэхен заливисто смеётся: Юнги всегда ему так говорит, обещая, что ради него разработает такую микстуру, которая отрастит ему ногу или руку. И почему-то Тэхен искренне в это хочет верить. Его друг — гений их поколения, которому дают нужное пространство для творчества, если это так можно назвать. — Держи, — протягивает ему пачку сигарет Мин. — Я знаю, ты бросил, но вдруг там наверху что-то такое произойдет и захочется выпустить пар, уж лучше такой. — Спасибо. Нужно возвращаться, пока что-то не заподозрили.***
После вечернего построения все вернулись в казармы. Тэхен уже получил всё нужное к миссии, проверил все снаряжение после того, как они разошлись с Мином. И уже готовится крайний раз выспаться на мягкой кровати в обнимку с плюшевым Ентаном, как с краю провисает кровать и ложится тело альфы. Омега улыбается в изгиб своей руки, почувствовав, как Чон пытается улечься под одеяло, выдернув его из-под спины старшего. — Залазь уже, — тихо посмеивается Тэ, открытая сторону одеяла и пуская мурлыкающего от удовольствия, упивающегося запахом омеги альфу. Сам аккуратно обнимает его за плечи, утыкаясь носиком в ключицы, подбирая слюни. — Ты будешь скучать? — Да. — Я тоже, — тихо вздыхает он. Чон сильнее прижимает к себе омежье тело, проводя руками по шрамам на спине, вычерчивая пальцами каждый по отдельности. — Попробуй только изменить мне — я узнаю и кастрирую тебя. — Не смею нарушить ваш приказ, генерал, — тихо смеётся в макушку альфа, целуя после. Постепенно спускаясь дорожкой поцелуев к губам, нежно прикусывая сначала нижнюю, потом — верхнюю. — Пойдём в душевую, — томно слетает слегка со стоном с уст старшего. Первым за дверьми скрывается омега. Чонгук ещё лежит какое-то время, прикрыв глаза, раскинув руки по бокам, пока не слышит, как начинает течь вода. Облизывая губы в преддверии, как будет обнимать и целовать своего любимого. Тэхен стоит к нему спиной, прикрыв глаза, подставив лицо под струи тёплой воды. Чувствуя затылком, каким на него пошлым взглядом смотрит младший. А после тёплые ладони сжимают его талию. И член альфы упирается ему в поясницу — он хочет его, и от этой мысли становится так приятно. — Ты так сладко пахнешь, — шепчет в ухо, прикусывая мочку Чонгук, вдыхая ещё раз упоительный феромон пары, слыша, как из его уст вырывается стон. — Быстрее, Чонгук! Быстрее! — шепчет он, обхватив руками свой член, слегка начиная надрачивать. Хочет почувствовать альфу в себе как можно быстрее, и Чон не медлит — входит резко на всю длину. — Ах! Тэхена трясёт от удовольствия, накрывшего его, словно лавина; ноги разъезжаются, и он цепляется пальчиками за ручку крана, переключая воду на холодную, но этот контраст только сильнее будоражит их. По всей комнате эхом разносятся шлепки двух разогретых тел друг об друга. Тэхен цепляется за руки альфы на своей талии, прижимаясь к его паху сильнее, не давая ему и шанса отстраниться. Чон припадает губами к своей метке, жмурясь до белых пятен перед глазами; тяжело дышит сквозь сжатые зубы, готовый вот-вот кончить, но Тэхен просит ещё и ещё, и альфа не может просто так сдаться и показаться ему слабым. Резко перехватив Тэхена на руки лицом к себе и прижав спиной к холодному кафелю, Чон одной рукой переключает раздражающую холодную воду на слегка тёплую. Снова выходит резким движением, не давая омеге и стона произнести, накрывая его губы своими, проникая языком и изучая нёбо и язык. — Так хорошо, — выдыхает старший, цепляясь за массивные плечи младшего и переплетая ноги за его спиной на талии. Он может поклясться, что Чон пытается вытрахать из него душу. Это у него получается по высшему разряду: каждый секс с Чонгуком словно последний, и от этого чувства все нервные окончания ещё сильнее оголяются — по телу неоднократно проходит электрический ток. — Я уже больше не могу. Чонгук перехватывает любимого поудобнее за ягодицы, давая тем самым тому расслабиться в его руках, и сам уже на последних точках прикусывает такие любимые ключицы, кончая глубоко внутрь, давая узлу набухнуть так сильно, что Тэ тихо поскуливает в его плечо из-за боли, раздирающей изнутри. Младший тяжело дышит, медленно открывая глаза и закрывая их назад, все ещё изливаясь в омегу — крышу сносит напрочь от такой близости и от запаха жжёной карамели. Он едва себя контролирует, чтобы снова не начать двигаться с узлом внутри, но где-то на задворках разума понимает, что порвёт всё внутри, потому старается просто насытиться феромоном и успокоить своего внутреннего зверя.***
Тэхен почти не спал: после контрастного душа сна не было ни в одном глазу. Узел спал только через час. Всё это время они нежились в кровати: Чонгук прижимал к себе младшего и дышал сгущающимся феромоном на метке. Мысли крутились вихрем: слова Юнги казались каким-то воображаемым сном. Поселение, спутник, летательные аппараты, что на стадии разработки. Но небо принадлежит по-прежнему драконам, и пока это остаётся неизменным. Завтра его доставят до заброшенного поселения у подножия горы, обогнув которую можно будет за пару суток добраться до потухшего вулкана и гнезда драконов. На противоположной стороне мирно спит Чонгук, обняв подушку, по привычке представляя, что это Тэхен. Генерал улыбается милой картине, но реальность такова, что ему нужно встать до сигнала подъёма всей базы. Поцеловав на прощание щёку спящего альфы и со скрипом закрыв дверь, Тэхен ещё раз вдыхает полюбившийся смешанный аромат их феромонов. Коридоры освещает только аварийный свет ламп по бокам, создавая эффект длинных туннелей, уходящих далеко вглубь. Сколько бы он тут ни служил, а никак не может привыкнуть, что по ночам тут тишина, только изредка в коридорах можно встретить идущих дежурных. Уже в лифте он в последний раз прикрывает глаза, всё ещё чувствуя тепло рук на своей талии, губы на шее и плечах. Ещё не скоро он снова почувствует всё это. Но есть большая вероятность, что и вовсе никогда больше не встретится. Ему по-прежнему страшно встречаться лицом к лицу с драконами, хотя он столько раз убивал их без капли сожаления, но со встречи с Алой ему становится не по себе смотреть, как огонёк жизни в глазах очередной особи угасает на его глазах. Он отчётливо помнит последний вздох жертвы и как закатились её глаза, и от этого пробирает до мурашек. На капитанском мостике его ожидает полный состав во главе с маршалом. Тэхен отдаёт честь, и его вводят в курс дела. Они обговаривают детали на случай экстренных ситуаций: если в течение месяца он не выйдет на связь, на его поиски отправят поисковые отряды. Все детали миссии, как и положено, будут передавать раз в два дня по радио маячку нового поколения. — Также этот маячок будет показывать нам вашу скорость передвижения и данные о текущем состоянии здоровья. Тэ молча слушает, кивает: ничего нового — всё как всегда. Его первого пропускают в бронетранспортёр. И как только он пристёгивается, сразу же прикрывает глаза в надежде доспать последние пару часов в дороге. Но на последних секундах Джеймс всучивает ему папку. — Ознакомься, пока будешь ехать. Это ещё одна деталь твоей миссии. Мы рассчитываем на тебя. На папке чёрным по жухлой старой бумаге написано: «Совершенно секретно». — Позже сожги. — Понял, — спокойно отвечает Тэ, ожидая, пока двери закроются за спиной альфы, а уже после, убедившись, что машина двинулась, открывает папку. Материал гласит о том, что рассказал ему Мин вчерашним вечером. О поселении и догадках правительства. Нового он ничего не узнаёт. Он сохранит папку и передаст её по возможности Джину, если получится добраться до них.