***
Леголас знал, что случилось, в ту же секунду, как зашёл в комнату старшего сына. Финнэль лежал на кровати ничком, уткнувшись лбом в крепко сцепленные руки, похоже, уже довольно долго. На ходу ловя дежавю за хвост, он тихо подошёл и сел рядом, положив руку на спину мальчишки. — Госпожа наставница лютует, м-м-м? Финн тихонько фыркнул, явно борясь с желанием рассмеяться. — Я… У неё есть причины. Ну конечно. Мастера по оружию просто так в совершенно мирное время мальчишек не секут. — Чего натворил? — осведомился Леголас. — Ada… — Ты уже был наказан, разве не так? Обещаю, я не стану делать чего-либо, чтобы наказать тебя ещё раз. Я просто хочу знать, почему мой прекрасный озорной сын так огорчён, что лежит здесь в гордом одиночестве, и полагаю, что тебе было бы полезно рассказать об этом. — А если ты не прав? — буркнул Финн, сам не вполне понимая, почему. — А если я не прав, я уйду. Мальчишка вздохнул. Конечно, как и в девяти с половиной из десяти случаев, его отец был прав: ему следовало рассказать обо всём, тем более, что одиночество Финн не любил и предпочёл бы тишине даже нравоучение. — Я пропустил несколько тренировок на этой неделе. Просто… Просто так. Потому что хотел купаться в речке, а не в собственном поту. — Несколько, ion nin?.. — Шесть. Шесть за неделю. Но… Это не значит, что я не хочу у неё учиться и учиться вообще, просто я устал, Ada… Некоторое время они молчали, и наконец, Финнэль пробормотал: — Ты сердишься? — Какая разница? В любом случае, я полагаю, твой урок уже выучен, а если нет — твоя беда, мой друг. Если ты устал, то мог попросить Амариэль дать пару выходных тебе и твоему звену. — Я… Я уже понял. Леголас кивнул. Тем не менее, он знал — видел отчётливо на хмуром лице Финнэля, — что тот рассказал ему не всё, по крайней мере, не всё, что его тревожило. — Что сказала Амариэль? — О… Много всего, — мальчишка покраснел, поняв, что отец, как всегда, прочитал его мысли. — Я имею ввиду… Она много ругалась. По правде, она даже сказала, что если я не… Не исправлюсь, то в программе мне делать нечего. Но Ada, я правда хочу учиться! Как иначе? Леголас не позволил своей мысленной улыбке появиться на физическом лице. Амариэль запомнила на долгие годы и сказала ему то же самое, что так великолепно подействовало на неё саму после последней драки, и пускай даже это была неправда, и пускай даже она сказала это в порыве праведного гнева, и пускай даже Финнэль с друзьями относились к тренировкам далеко не так серьёзно, как они в своё время, он мог предположить действенность этих слов. — Знаешь, когда она сердится, она иногда говорит вещи, которые не обязательно слушать… По правде говоря, не она одна. Помнишь, как ты обещал Тинтур, что больше никогда не будешь с ней дружить, после того, как она сломала твой деревянный меч? Всё то же самое. — Откуда ты всегда всё знаешь? — недоуменно, как будто даже с лёгким негодованием посмотрел на отца Финнэль. Леголас смешливо улыбнулся: — Я знаю не всё, Финн. Но мастер по оружию тоже драл меня частенько, а это кое-чему всё-таки учит… Дай Амариэль остыть, хорошо? А завтра, или через несколько дней, ты будешь таким же прилежным учеником, каким нам обоим хочется, чтобы ты был. Никто и никогда тебя ниоткуда не исключит. Мальчишка нахмурился немного неуверенно, но меньше чем через десять секунд на его губах вспыхнула мягкая ухмылка: — Договорились, Ada.***
— Извини, Трандуилион, ты не единственный наш гость сегодня, — усмехнулась Арвен, поняв, что Леголас заметил шум со второго этажа. — Я на это и рассчитывал, — рассмеялся он. — Ну и сильно эти двое пьяные? — Я заглядывала к ним полчаса назад, но боюсь, за полчаса многое могло измениться… Поднимешься сам? — Если ты позволишь, милая леди. Арвен поспешила заверить, что не возражает совершенно, отступила, наконец, с порога, позволяя ему пройти, и Леголас тихо поднялся на второй этаж. Там, в длинном коридоре, одна из дверей была приоткрыта. Амариэль висела вниз головой на карнизе, а лорд Фисэмар сидел, скрестив ноги, на шкафу, держа в руках свою старую-старую лютню, и оба они пели какую-то странную лесную песню, постепенно уничтожая головой запас вина. «Они не меняются…» мысленно усмехнулся Леголас, прикрывая дверь. И, подумав, прибавил: «Это замечательно.»