Валинорские беседы

      — На твоём месте я бы ушёл из зоны досягаемости стрел Финнэля, он иногда промазывает, — хмыкнул Лоссэ. Финн выглядел таким оскорблённым замечанием брата, что Даэнес расхохоталась, но на всякий случай правда отступила. Благо, ограда тренировочного поля, за которую она держалась, как за танцевальный станок, тянулась ещё метров на двести в обе стороны. Старший из её двоюродных братьев фыркнул и натянул тетиву снова.       Дело было посреди ночи. Именно в это время трое эльфов-тинэйджеров решили выбраться из домов своих родителей и пробежать около мили по лесу к тренировочному полю. Финнэль и Лоссэ захватили с собой луки и стрелы, Даэнес — танцевальные туфли. Старые, потрёпанные и вообще чужие, они уже скорее затрудняли движения, чем облегчали, но она не жаловалась: других под рукой не было… И не предвиделось.       — Доброй ночи, дети, — проговорила темнота. Через секунду лорд Фисэмар возник из неё, как всегда, слишком уж неожиданно для существа его роста и комплекции. Финнэль от неожиданности действительно промахнулся.       — Здравствуйте, — пробормотал Лоссэ, пока Даэнес отчаянно пыталась согнать со щёк краску.       — Я останусь с вами, если не будет возражений.       — А для чего это?       Фисэмар легко перепрыгнул через ограду.       — Я знаю ваших родителей, — заметил он, мягко поправляя хватку Финнэля. — И не думаю, что они могут оставить безнаказанным ваше пребывание ночью вне дома в одиночку. В особенности, разумеется, твоё, юная принцесса.       Даэнес смущённо пожала плечом, а Финн, выстрелив ещё раз, откликнулся:       — Нам остаётся только надеяться, что они не заметят, поскольку мы намерены вернуться до рассвета, милорд. Если только вы им не скажете…       — И в мыслях не было, — тонко улыбнулся Фисэмар. — Хотя, боюсь, вы не можете рассчитывать на то, что по крайней мере леди Амариэль не узнает.       — Это почему же?       — Да вот хотя бы потому, что я здесь, — сказала эллет, появляясь из кромешной темноты так же быстро и бесшумно, как Фисэмар до того.       …на секунду Даэнес показалось, что она слышала, как судорожно сглотнули Финнэль и Лоссэ. Или не показалось? Во всяком случае, сама она уж точно отступила на шаг, занимая стратегическое положение рядом с Фисэмаром, когда увидела сперва фигуру, а затем и строгое лицо матери. Явно сдерживая смех — вот ведь язва, — воин приобнял её за плечи.       — Здравствуй, Амариэль, — сказал он, прежде чем эллет могла начать браниться, и для детей тут же добавил: — Я её не звал, клянусь.       — Разумеется. Вообще-то, позвала меня Аланор.       Лоссэ прикусил губу. Даэнес покосилась на него сочувственно: если близнецы выводили из душевного равновесия даже свою невероятно добрую матушку, Леголас, как правило, устраивал им довольно весёлую жизнь…       — Милорд, вы не окажете мне услугу?       — Я в твоём распоряжении.       — Пожалуйста, проводите близнецов к их родителям. Не забудьте добавить, что они тренировались, только и всего.       — Как ты прикажешь, — коротко улыбнулся лорд Фисэмар, отошёл от Даэнес, оставляя её одну под прицелом взгляда Амариэль, и молча выпроводил Финнэля и Лоссэ с тренировочного поля прочь.       Даэнес зачем-то уцепилась за ограду покрепче.       — Nana…       — Тссс, не надо.       По крайней мере, она не выглядела очень сердитой. Наверное. Да, точно, если бы naneth сильно злилась, даже лорд Фисэмар встревожился бы, не то что они с братьями…       — Ты станцуешь что-нибудь для меня?       — Станцую?..       — Да. Только сними туфли леди Силивет, им по меньшей мере тысяча лет, поранишься.       Стараясь не коситься в сторону матери смущённо, Даэнес действительно сняла танцевальные туфли и босиком прошлась по холодной земле.       — Только я не умею танцевать.       — Попробуй.       Даэнес не лгала. Её никогда не учили танцам, кроме одного отвратительного урока, и самые эффектные движения, которые она могла припомнить, были увидены ею на каком-то из праздников, когда Сэллиан и Амариэль танцевали вместе. Тем не менее, она попробовала.       На самом деле, она попробовала так, что Амариэль, хмурясь, несколько минут смотрела на эту попытку и не могла перестать думать о том, откуда что берётся. У неё самой никогда не было большого желания танцевать, но отец настаивал, и в конце концов она, хорошо умевшая управлять своим телом благодаря тренировкам, научилась и этому, однако Даэнес… Побывав на одном единственном уроке, с которого вернулась в слезах, Даэнес умела танцевать. Во всяком случае, она обладала удивительной пластичностью. Её движения были ровными, красивыми, выверенными очень точно.       Конечно, в итоге юная эллет увлеклась и остановилась только когда с дальнего конца поля донеслись аплодисменты. Naneth действительно стояла и одобрительно хлопала, увидев её работу.       — Очень хорошо. Очень хорошо, pen-neth. Теперь… Может быть ты объяснишь мне, — осведомилась она, пристально глядя на дочь, — почему танцуешь по ночам здесь вместо того, чтобы сказать мне и присоединиться к одной из многочисленных программ?       Даэнес застыла.       — По ночам?..       — По крайней мере третью ночь проводишь здесь — или я ошибаюсь?       Naneth только усмехнулась в ответ на её изумлённый взгляд:       — Я не слежу за тобой настолько тщательно, милая, для этого ты слишком взрослая. Но, к сожалению для тебя, я очень отчётливо чувствую твои несанкционированные перемещения в пространстве. Вероятно, это семейное: Леголас тоже всегда знал, где меня искать… Так что же, я услышу ответ на свой вопрос?       — Это правда имеет значение? — осторожно уточнила Даэнес.       — Я не спрашиваю тебя о том, что не имеет значения, pen-neth. Рассказывай.       Судорожно теребя рукав туники, юная эллет прошлась вдоль ограды.       — Что это за место? — спросила уже почти невозмутимо и кожей почувствовала, как строгий взгляд матери сменяется удивлённым.       — Тренировочное поле.       — Ага… Что ты здесь делаешь каждый день с утра до вечера?       Даже если Амариэль начинала терять терпение, она не стала показывать этого.       — Я учу некоторых юношей и девушек владеть оружием.       — Некоторых, — кивнула Даэнес. — Финнэля, Лоссэ… И ещё примерно всех, кого я знаю. Всё моё окружение.       — Если ты хочешь сказать…       — Я хочу сказать. Ты воин, toradar Леголас воин, Сэллиан, Тауриэль, лорд Фисэмар, теперь даже мои братья. Вы все солдаты. Разве то, что я хочу делать, имеет значение?       — Ты отказалась от тренировочной программы, Даэнес, и я тебя услышала.       — Может быть, я ошибалась.       На мгновение Амариэль рассердилась так явственно, что Даэнес снова чуть не отступила… Но это было всего лишь мгновение, да и гнев матери, похоже, был направлен не на неё саму, а на её слова.       — Нет, — отчётливо проговорила Naneth. — Военным делом заниматься нельзя, если не хочешь этого больше жизни, а ты больше жизни хочешь только танцевать. Не хмурься, разве это не так?       — Даже если и так…       — Даэнес, — сказала Амариэль резче, — ты будешь заниматься тем, чем захочешь. Обещаю. И если кто-то, включая тебя саму, посмеет сказать, что это ненужно, бесполезно, бессмысленно… Клянусь, я буду делать то, что умею лучше всего — драться. Уяснила?       — Nana…       — Да, или нет?       — Да, — кивнула Даэнес. Хотя голос её матери оставался суровым, на бледном лице она сумела различить неприметную улыбку и заулыбалась тоже.       — Очень хорошо. Завтра ты раздобудешь мне сведения обо всех программах в этом городе, если их у тебя ещё нет. А сейчас, пойдём домой.       И они обе спокойно пошли в направлении дома, туда, где их, конечно, ждала заспанная и чуть встревоженная amil.       — Nana, а ты… Выпорешь ведь? За побег, — нехотя уточнила Даэнес.       — И ещё за то, что ты имеешь глупость считать свои занятия бессмысленными, — напомнила Амариэль, покосившись на неё насмешливо. Девчонка юмора не оценила:       — Ага…       — Ещё чего! Отшлёпаю.

***

      Даэнес сидела на своей кровати в ночной рубашке, умытая, уставшая и с желанием разве только завалиться спать. Но она сама сказала матери, что наказания до утра ждать не хочет, а пока ещё была возможность сидеть, считала своим долгом сидеть.       — Войди, пожалуйста, — пробормотала, услышав деликатный стук в дверь. Naneth вошла, тоже в домашней одежде, с заплетёнными волосами. От неё пахло абсолютной чистотой и немного цветами, и она в этот момент была такой красивой, что Даэнес почувствовала, как в глазах загораются слёзы. Как вообще она в свои семьдесят без малого лет умудрялась доводить эту эллет до того, что ей приходилось наказывать?.. Чувство вины — совершенно точно семейное, — захлестнуло с головой.       Теперь не спрашивая позволения, Амариэль села рядом на кровать, обняла дочь безапелляционно, крепко, и поцеловала в лоб за секунду до того, как Даэнес начала плакать.       — Мне безумно понравился твой танец, — напомнила она, немедленно стирая слёзы со щёк девчонки. — Просто он был исполнен не в то время и не в том месте, meleth laes. Тссс, не расстраивайся так, оно того не стоит. Я люблю тебя, милая. Даже когда бешусь.       — Прости, что я так… — пробормотала Даэнес.       — Нормально всё, — цокнула языком Naneth. — Ты не убежала в Средиземье, никакой катастрофы нет. Ты совершила проступок, на который у тебя были довольно веские причины, Даэнес. Ты не разозлила меня. По крайней мере, не в этот раз… К сожалению, дисциплина всё ещё должна существовать в этом доме. Теперь давай, милая, через колено. Быстрее начнём — быстрее закончим, — вздохнула, помолчав немного.       Даэнес смущённо всхлипнула в последний раз, действительно быстро перебралась на колени матери, и хотя та, как всегда, не щадила ни своей руки, ни ягодиц дочери, выдержала почти всю порку беззвучно. Она только сжалась и по мере того, как краснела некогда белая кожа, хваталась за простыни всё сильнее. Амариэль была впечатлена. Её дочь, не менее чувствительная к такого рода наказаниям, чем Арвен Ундомиэль, как оказалось, могла выдержать их и более стойко.       Впрочем, когда Амариэль закинула ногу на ногу и несколько раз крепко шлёпнула её в таком положении, терпение улетучилось.       — Оййй, nana! — возмутилась Даэнес, пытаясь слиться с коленями матери. — Хватит!       — Что, очень больно?       — Будто горит, — буркнула она.       — Ах, моя бедная маленькая принцесса, — язвительно улыбнулась Амариэль. Даэнес смущённо уткнулась носом в простыню и так выдержала последние шлепки.