***
Сам Фрэнки был уверен — еще никто никогда не влиял на него так хорошо, как Индия Роуз. Он даже попытался поспорить с отцом, заявив, что благодаря ей он курить стал в два раза меньше. Но тому разве докажешь? Нет, вообще с отцом ему повезло. В том плане, что до тех пор, пока ему не стукнуло четырнадцать, папаша хрен знает где пропадал. Мальчик смутно помнил отца — они и виделись-то всего пару раз. Зато никто не лез с нудными нравоучениями и вообще… вдвоем с матерью им было хорошо. И с чего вдруг Клэр пришло в голову отдать его… Да просто отдать его. Как щенка. Пусть и родному папаше. А он ему вообще нужен был? Позже оказалось, что наверное нужен — Фрэнки сам еще не до конца разобрался. По крайней мере отец старался. И уж точно он сразу выиграл несколько очков и поднялся в глазах сына с отметки «конченый задрот» до отметки «ну ничо так сойдет», когда решил не сюсюкаться с ним, как с ребенком, а вел себя с сыном, как со взрослым. Том — через год Фрэнк все еще не решался называть Хиддлстона «папой» - даже за травку его не отругал. Хотя представление, которое он устроил с посещением клиники для наркоманов, парень запомнит на всю оставшуюся. После, дома, Фрэнк лично спустил остатки дури в унитаз и поклялся, что больше никогда-никогда… И даже обещание сдержал. В общем, жизнь с отцом оказалось вполне сносной. Иногда мальчик жалел, что мать не позволяла им видеться чаще. А уж после того, как в колледж, в котором учился Фрэнк, два месяца назад перевелась эта новенькая, Индия Роуз Хемсворт, жизнь парня расцветилась новыми яркими красками. Она была удивительная. Она была просто чумовая. И она была самая лучшая. Это Фрэнки сразу понял, едва только мистер Бишоп, их куратор, представил новенькую всему курсу. На следующей паре он пересел со своей любимой галерки к ней поближе. Чтобы лучше было видно нежную, персиковую щечку, и трогательный завиток у аккуратного ушка, и… Фрэнк понял, что он пропал. Со всеми своими потрохами. Окончательно и бесповоротно. И это было чудом — то, что такая девчонка, как Индия Роуз Хемсворт, обратила на него внимание. Хотя, внимание это было… не совсем такое, на какое рассчитывал Фрэнки. Если уж быть совсем честным, то она могла бы быть с ним чуть более… ласковой. Чуть более нежной. Ну в самом деле, куда это годиться, когда твоя девушка — а она ведь была его девушкой? - бьет тебя учебником по башке, выговаривая за то, что не сделал задание по английской литературе? Да кому она нужна, эта английская литература? И вообще, ему, Фрэнки, может больше по душе французская. Он так и заявил Индии, за что получил еще один подзатыльник. Такая вот любовь. То, что это любовь — она самая — парень был уверен. Зоуи, старинная подруга отца, однажды сказала ему: "Парень, любовь — это не когда тебе хочется залезть девчонке в трусики; любовь — это когда тебе хочется лежать рядом с ней на крыше и давать названия звездам". Конечно, Зоуи всегда была несколько… экзальтированной (Фрэнки прочел в одной книжке, что в избытке стояли, лежали, теснились в отцовском доме, что значит «экзальтация»). Так вот Зоуи всегда была несколько экзальтированной. Но она была, как и отец, «ничо себе такая». И она была девчонкой. Они вообще неплохо ладили — Зоуи и Фрэнки. Иногда отец бесился, говорил, что Фрэнк предпочитает родного отца ей. Но это было не так. Просто Зоуи умела дружить. И она не стеснялась разговаривать с Фрэнки о чем угодно. О девчонках, например. А Фрэнки не стеснялся говорить о девчонках с ней. И именно Зоуи он признался, что Индия Роуз - именно та, с кем хочется придумывать названия звездам. Конечно, мама, как раз незадолго до того, как отвезти его из Парижа к отцу, просветила на тему пестиков и тычинок. Даже книжку дала почитать. С картинками. Правда, пацаны в школе в плане пестиков и тычинок могли бы просветить его куда больше. Хотя, Фрэнки не особо-то верил в их похабные рассказы об их, якобы, победах. И уже позже, когда он, решив, что достаточно взрослый, решил сам проверить, как работает теория о пестиках и тычинках, и пригласил домой Молли Брайан с параллельного потока. И он почти что довел начатое до конца, если бы не явившийся так не вовремя отец. К его чести, увидев голую задницу сына и голые ноги Молли, папаша не стал орать. Он лишь — весьма вежливо — велел леди привести себя в порядок, а после — весьма галантно — проводил леди до такси, которое сам же и вызвал. А уже потом распихал по карманам Фрэнки презервативы и велел ему «думать головой, а не тем, что ниже». На этом половое воспитание Фрэнсиса было закончено. А теперь его девушкой была Индия Роуз. И все бы было хорошо, если бы она не была дочерью своего отца. Не то чтобы статус «звездной девочки» играл против Фрэнки, в конце концов его отец тоже не на помойке себя нашел. Вот только отец Индии оказался именно таким, каким изображают отцов в этих дурацких книжках про любовь — Фрэнки даже наугад полистал парочку. Вечно они тряслись над своими маленькими девочками, как будто бы и вправду хотели, чтобы те оставались такими всю оставшуюся жизнь. Интересно, эти папаши вообще в курсе про пестики и тычинки? Им самим было по шестнадцать лет? И надо же было случиться такому, что именно мистер Хемсворт оказался тем, кого Бобби — ну он же не хотел! - собьет с ног в парке. Что именно автомобиль мистера Хемсворта покажется спаниелю тем самым местом, где лучше всего было сделать свои насущные дела. Конечно, он, Фрэнк, тоже был хорош. Мог бы вести себя повежливее. Но увидев, как кипятится этот лощеный индюк — мировая знаменитость — парень просто не мог удержаться, чтобы не посмеяться. Хотя, когда пару дней назад Индия Роуз сказала, что ее отец желает познакомиться с отцом Фрэнки, тот струхнул. Задницей чуял — быть беде. Тем более папаша последние несколько дней только и делал, что бесился да костерил этого «чертового бездаря Хемсворта» на все лады. Оказалось, что отец Индии еще и в спектакле Тома будет играть. Слушая вопли родителя, Фрэнсис хотел было схитрить и попросить Зоуи сходить с ним в дом к Хемсвортам. Но потом подумал, что по отношению к Тому это было бы… предательством. И от затеи отказался. Конечно, надо было бы предупредить папашу, к кому именно они отправляются. Но почему-то Фрэнк этого не сделал. Он просто сказал накануне вечером: - Пап! Надо бы завтра сходить в одно место… - В какое еще место? - отец, по своему обыкновению, был раздражен после репетиций. Но хорошая порция виски, принятая перед ужином, все-таки настроила его на добродушный лад. - Понимаешь, Индия Роуз… ну, это наша новенькая… Так вот она согласилась помочь мне с математикой… - Я ей не завидую, - хмыкнул Том. Впрочем, подтрунивание над тем, что сыну не даются точные науки, было беззлобным. Он сам не жаловал математику. А она его. - Так в чем проблема? - спросил отец. - Или дело не только в математике, а, сын? Фрэнки предсказуемо полыхнул ушами и ничего не ответил. А Том сделал некоторые выводы. - Понимаешь, пап? Её отец… Ну в общем, он хочет познакомиться с моим отцом. - С твоим отцом? - улыбнулся Томас. - С тобой то есть. Вот. Несколько секунд отец внимательно смотрел на сына, старательно отмахиваясь от дурацких мыслей типа «мальчик стал совсем взрослым» и понимая, что отмахиваться глупо. Вот он — его маленький большой ребенок, стоит и краснеет от того, что какая-то Индия Роуз… В общем, будь он сам на месте родителя Индии Роуз, он бы не на секунду не доверял таким вот, как его Фрэнки. И именно поэтому он пойдет завтра с сыном. И произведет на отца этой девочки, кем бы он ни был, самое благоприятное впечатление. Уж чего-чего, а пускать пыль в глаза и располагать к себе Хиддлстон всегда умел. В общем, Фрэнсис ушел к себе в комнату, успокоенный словами отца о том, что завтра все будет в лучшем виде, и что папа Индии, несомненно, будет только рад, если его дочь будет дружить с таким чудесным молодым человеком, как Фрэнк Буаселье. И наутро чудесный молодой человек проснулся, совершенно не ощущая волнения по поводу предстоящей встречи. Он долго отмокал в ванной. Он вылил на себя добрую половину душистого шампуня Тома. Он целых пять минут чистил зубы и даже прополоскал их бальзамом. Он полчаса торчал перед зеркалом, укладывая непослушные — такие же, как у отца — волосы. После чего заявил, что ему нужны деньги, чтобы купить себе «что-то приличное». - Понимаешь, пап, Зоуи сказала, что мне надо купить что-то приличное. Ну в самом деле, не идти же к отцу Индии в дырявых джинсах. - В самом деле, - рассеянно ответил Томас, протягивая сыну банковскую карточку. И только когда возле дома остановился автомобиль мисс Эштон — она любезно согласилась помочь парню выбрать костюм — крикнул Фрэнсису вслед: - Смотри не особо шикуй там!***
- Пап! Ты мог бы тоже надеть чего-нибудь поприличнее! - с укоризной посмотрел сын на отца, когда, переодевшись в новый костюм, он спустился из своей комнаты и застал Тома в его любимом поношенном пальто и в неизменных потертых джинсах. Правда, для разнообразия, сегодня Томас надел не синий, а бордовый свитер. Так что это уже можно было считать попыткой принарядиться. - А Бобби! Мы возьмем с собой Бобби? - спросил мальчик уже на пороге. Оба — и отец и сын — решили, что взять с собой собаку было хорошей идей. Отец Индии, увидев, что парню доверили воспитывать живое существо, явно проникнется к нему доверием. О чем они оба забыли, так это о цветах. Хотя Зоуи предупреждала. Раз пять сказала: «позаботься о цветах. И не вздумай покупать что-то вульгарное, типа корзины роз». - Цветы, пап! - Фрэнсис посмотрел на Томаса совершенно несчастным взглядом. Хиддлстон глянул на часы, отмечая, что они приехали как раз вовремя. Можно было бы развернуть машину и найти поблизости цветочный магазин. Но опаздывать было не лучшей идеей. На клумбе перед домом напротив росли ирисы. Не сговариваясь, отец и сын направились прямиком туда. Наверняка, дождь пошел для того только, чтобы они оба могли испачкаться в грязи, пока обрывали клумбу. Потому что начался он, едва только Том и Фрэнк вышли из машины, пролился ливнем, и закончился, когда они — мокрые и в перепачканных ботинках — стояли на крыльце дома Индии Роуз. - Ты?! - удивленно воскликнул Томас, увидев, как дверь им открыл тот самый бездарь, которого неделей ранее ему навязала продюсер. - Ты?! - казалось, взгляд киношного «бога грома» действительно может метать молнии. По крайней мере он смотрел на Тома так, как будто готов был поразить его на месте. Секундой позже Хемсворт увидел Фрэнсиса, прижимающего к груди жалкий букетик мокрых ирисов, и тот понял, что начинается гроза. И гроза полыхнула — еще одной минутой позже, когда сорвавшийся с поводка Бобби, такой же грязный, как и его хозяева — он ведь старательно помогал им обчищать соседскую клубу — без приглашения потрусил чумазыми лапами по начищенной до блеска половой плитке и, добравшись до гостиной, принялся кататься по пушистому светлому коврику. - Упс! - Фрэнк знал, что после он горько пожалеет, но сейчас он ничего не мог с собой поделать — очень уж забавной была физиономия у мистера Хемсворта. Казалось, что еще чуть-чуть, и тот просто взорвется. Он не покраснел даже — побагровел. Весь, от кончиков волос до перетянутой шелковым галстуком шеи. К слову сказать, его собственный отец цветом кожи сейчас не отличался от хозяина дома. Фрэнсис уже готов был неприлично заржать, и только совершенно несчастный вид Индии Роуз — как она смотрела на обоих родителей, готовых, казалось, поубивать друг друга, и поубивали бы, если были бы чуть менее воспитаны — только один взгляд на девушку удержал Фрэнки от того, чтобы совершить еще большую глупость. - Вон! - одно это короткое слово сорвалось с губ мистера Хемсворта. Сказанное полушепотом, оно прозвучало страшнее, чем если бы он закричал. - Папа! - кинулась к нему Индия. Но тот даже не посмотрел на дочь. - Крис, послушай... - как ни странно, но отец Фрэнки первым взял себя в руки. Даже краснота спала со все еще сердитого лица. - Не желаю я ничего слушать, - перебил его Хемсворт. - Забирай свою псину и своего щенка и уё… выматывайтесь из моего дома! - Мистер Хемсворт, - попытался спасти ситуацию Фрэнсис, - если Вы злитесь на Бобби, то он… - Я. Сказал. Вон!!! - на щеках хозяина дома заиграли желваки, и оба — Том и Фрэнки — поняли, что сейчас лучше не спорить. - Пойдем, сын, - Хиддлстон тронул парня за плечо. - Тебе следовало предупредить меня, кому именно мы собираемся нанести визит. Поверь, мы сэкономили бы кучу времени… - Пап! - взмолился Фрэнсис, не сводя глаз с Индии Роуз, на глазах которой закипали обидные слезы. - Поверь, Фрэнки, эти бездарные выскочки не стоят того, чтобы тратить на них свое время.***
Отец орал уже после. Когда они вернулись домой. Орал так, как будто… А собственно, с чего он так невзлюбил Хемсворта? Фрэнк хотел было поинтересоваться, но заткнулся, видя, как тот рвет и мечет. И успокоился Томас тогда только, когда сын пообещал, что не станет «путаться с этой его девкой». Пообещал для того только, чтобы тот успокоился. Не намереваясь держать обещание. И вот теперь, намокший и продрогший, сидя рядом с расстроенной Индией в роскошном салоне отцовского Ягуара, Фрэнсис думал, что им всем делать? - Твой сильно орал? - спросил он девушку. - Еще как! - кивнула головой Индия. - Я думала, его удар хватит. - Ты знаешь, почему? - задал парень не дающий ему покоя вопрос. Но Индия только плечами пожала в ответ. - И что он? Не позволяет тебе видеться со мной? - Фрэнк пожалел, что не может сейчас закурить. - А твой? - вопросом на вопрос ответила девочка. - Грозится перевести меня в другой колледж. - Это их дела! - никогда раньше Фрэнсис не видел подругу такой сердитой. - Это их чертовы дела! Почему они должны касаться нас? - Ничего, Индия! - парень взял ее за руку, крепко сжал тонкие пальцы. - Ничего! Я придумаю что-нибудь. Я поговорю с мистером Хемсвортом. Я объясню… - Ничего ты не объяснишь! - девушка все-таки не смогла удержать слез. - Ты не знаешь моего отца! Уж если он что вбил себе в голову, то ничем это оттуда не выбьешь! Если он решил ненавидеть твоего отца, то поверь мне, он будет ненавидеть… - Вот оно! - перебил ее Фрэнсис, и в глазах его впервые за этот долгий вечер загорелся слабенький пока огонек надежды. - Что — оно? - не поняла Индия. - Ты сказала — ненавидеть. Значит мы должны сделать так, чтобы наши родители… подружились! На несколько минут в салоне автомобиля воцарилось молчание. Индия Роуз, положив белокурую головку на плечо Фрэнсиса, еще крепче переплела свои пальцы с его. - Легко сказать, - тяжело вздохнула она. - Никто и не говорит, что это будет легко, - воодушевился Фрэнки и, то ли от радости за то, что придумал хоть какой-то выход из дурацкой ситуации, в которой оказались они с Индией, то ли от того, что она была так близко: с ее распущенными по плечам светлыми волосами, с ее сладко пахнущей нежной кожей, с ее невозможными — голубыми-голубыми, совсем как у отца — глазами — но Фрэнсис поцеловал девушку. Впервые за те два месяца, прошедших с тех пор, как он покинул любимую галерку, чтобы на занятиях сидеть поближе к ней. Он поцеловал ее — неумело, он знал, что неумело, но ему было плевать. Он поцеловал ее по-настоящему, по-взрослому. Так, как давно хотел. И она ответила. А позже, когда они, нацеловавшись до одури, прощались до завтра, она ответила согласием и на предложенную ранее авантюру. - Это будет сложно, - наморщила Индия Роуз остренький носик, — это будет чертовски сложно, Фрэнки. Заставить наших отцов подружиться. Но мы это сделаем.