Гарри Поттер и Армия Тревора

      К удивлению Гарри, на ужине к ним подошла профессор МакГонагалл.       — Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, — кивнула она. — Оба мистера Криви. Мисс Вэйн, — обратилась она к чернявой третьекурснице, — и мистер Аберкромби. Сегодня у вас шестерых специальный вечерний урок с профессором Хагридом, — она немного помялась и добавила: — В Запретном Лесу.       Гарри и Невилл переглянулись. Гермиона выглядела обиженной и обеспокоенной одновременно. Разумеется, профессор МакГонагалл это заметила:       — Мисс Грейнджер, на Вашем месте я не стала бы сожалеть о том, что Вы не допущены до этого урока. Итак, вы все должны быть у хижины Хагрида в двадцать ноль-ноль. Старший — мистер Лонгботтом. И… Я уверена, что на этот раз урок будет абсолютно безопасным. Здесь, мистер Лонгботтом, специальные разрешения на всех шестерых.       Гарри поглядел, как МакКошка направилась сначала к столу Рэйвенкло, где переговорила с мисс Лавгуд и еще парой учеников, а затем — к слизеринскому столу, где задержалась рядом с Ноттом.       Он поймал взгляд Невилла, указал ему глазами на уже слегка дрожащего Юана Аберкромби и прошептал: «Фестралы!»       Невилл кивнул и склонился над первачком, что-то ему объясняя. Насколько малек опасался Психа Поттера, настолько он проникся доверием к здоровенному префекту; почему-то Гарри это и обижало, и забавляло одновременно.       Разумеется, в хижине Хагрида гриффиндорцы оказались минут за сорок до назначенного времени.       Великан разлил по кружкам чай из здоровенного закопченного чайника, полез было в ящик, где он хранил свои каменные кексы, но, взглянув на мелкоту, передумал и щедро настрогал в тазик вкуснейшей копченой фазанятины.       — Ешьте, а то все одно пропадет же ж… — пробурчал он.       Гарри насторожился. Он внезапно заметил, что хижина была непривычно-аккуратно прибрана, все стояло на своих местах, а рядом с дверью примостился здоровенный походный мешок.       — Мне профессор Дамблдор по семейным-т обстоятельствам тово, отпуск предоставил, — пояснил профессор по Уходу За Магическими Существами и, по совместительству, лесничий и Хранитель Ключей. — А Граббли-Планк, карга эта, вряд ли вам лошадок-то моих покажет, она все больше по скучным зверюшкам вроде растопырников или лукотрусов каких… Вот я и решил, что ежли не вернусь даже…       — Чего-о? — вскинулся Невилл.       — Дык, дорога-т дальняя, за Канал как-никак, — пояснил Хагрид. — Вот боюся и не успеть, так-то. В общем, решил я вам показать то, что окромя меня вряд ли покажет. Хотя вы-то все, кроме мальца мелкого, их уже и видели, фестралов-то. Кареты они ваши тянут, — пояснил он.       — Ага, прикольные страхолюдины! — согласился младший Криви.       — И ничего они не страхолюдины, — обиделся Хагрид. — Ну, в лесу-то я их покажу вам, в естественной, такскть, среде обитания, да про привычки ихние расскажу. Да вот чего: Лонгботтом, есть у тебя чо?       — А то, — гордо ответил Невилл, демонстрируя из-под полы серо-зеленой накидки рукоять фамильного Меча Лонгботтомов.       — Эт`здорово! — великан перевел взгляд на Гарри, но ничего не спросил. Юноша, подумав, тихонько показал Хагриду рукоятку заряженного на все тридцать семь револьвера. Тот снова довольно кивнул.       — Ежли я к Рождеству-т не вернусь, не беспокойся, — шепнул он на всю хижину, — подарок-т я тебе уже подобрал, Гарри.       — Можно подумать, я тебя из-за подарков ждать буду, — фыркнул гриффиндорец.       За дверью залаял Клык, самый трусливый волкодав в мире, и Хагрид вышел во двор. Школьники последовали за ним, только мелкий Юан старался уцепиться за ногу Невилла, да Колин до белых пальцев стискивал свою колдокамеру.       — Значца так, — прогудел Хагрид, не обращая внимания на Аргуса Филча, припустившего почти бегом, на грани приличий, обратно к замку, — сейчас все идем со мной, колонной по двое. Лавгуд, в чащобу не забирайся, а то знаю я тебя. Криви, с камерой который — вспышку отключить, тут этого ночью никто не любит. Хм, — почесал он свою огромную кудлатую голову. — Разве что я скажу, если как раз и надо-т будет кому зайца солнечного пустить. Нотт, Монтегю — головными сразу за мной, Лонгботтом, Чанг, смотрите, чтобы младшекурсники не разбежались. МакМиллан, Поттер — замыкающими.       Он поднял повыше фонарь, закинул на спину здоровенный мешок, от которого слегка тошнотно несло не слишком свежей кровью, подхватил арбалет и двинулся по ведущей в лес тропинке.       Они шли минут десять, прежде чем Хагрид остановился.       — Фестралы, — сказал он, развернувшись к ученикам, — света не любят. И есть они предпочитают самой что ни на есть ночью, край вечером, да еще и чтобы… с запашком было. Так. Отойдите на десять шагов и станьте полукругом. Чанг, Невилл, смотрите, чтобы малыши не разбежались, можете их даже за руки взять.       Гарри почувствовал, как кто-то вцепился ему в левый локоть и с удивлением обнаружил рядом с собой Ромильду Вейн, которую они с Анжелиной предполагали включить во второй состав охотниц под командой Джинни.       — Я дерусь обеими руками, — прошептал он.       Ромильда, надув губки, отвалилась, но, как с удовлетворением отметил Гарри, положила отпустившую его локоть руку на рукоять палочки.       Тем временем Хагрид достал из своего мешка что-то вроде половины коровьей туши и бросил ее наземь.       — Идет, — не слишком даже и громко прошептал он. — Это Тенебрус. Хороший мальчик, ну разве он не милашка? Он первый, кто родился здесь, в Запретном лесу. Сперва-т тут маленькое стадо было, всего-то один жеребец да пятеро кобылок, невесть откуда пришли.       Из ночной тьмы к ним приблизилась пара белых светящихся глаз, потом обозначилась драконья морда, шея и, наконец, скелетообразное тело громадной черной крылатой лошади.       Милашка Тенебрус оглядел своими жуткими глазами замерших учеников, затем склонил свою костистую голову к туше и стал отрывать от нее куски острыми хищными зубами.       — Для человека они не опасны, — пояснил Хагрид, — ежли, конечно, их специально не злить, как… некоторые, года два назад.       Как ни странно, Гарри обрадовался, что Малфой так до сих пор и не увидел смерти. А то отбирай потом придурка у такой вот страхолюдины. А с другой стороны — зрелище исчезающих в никуда кусков коровьей туши должно быть… достаточно сюрреалистичным.       — Многие, — объяснил Хагрид, — кто с волшебными зверюшками «на вы», считают, что фестралы — это вроде как предвестники смерти. Вроде бы они являются, чтобы кого-то за Грань утащить. Так вот, это все, выражаясь по-научному, сказки да легенды. Ежли вы видите фестрала — то, значцца, чойта плохое — оно произошло уже, а не еще произойдет. А вообще… вообще они умные, и ежли кто их приручил — то никогда не заблудишься, нигде. То-то они кареты ваши катают, до Хогсмида и обратно.       Сзади еле слышно зашуршало, и попному мозгу Гарри очень, просто-таки жутко захотелось разрядить в кусты хотя бы треть барабана. Однако Хагрид, заслышав звук, нахмурился, но поднимать арбалет не стал.       — Профессор Хагрид, сэр! — обратился юноша к великану, не отпуская, впрочем, рукоятки револьвера. — Крылья же у этих фестралов есть? Значит, и летать на них можно?       — Во! Эт` правильный вопрос. Не только «можно», но и даже «нужно»! Попробуешь? Или ты, Лонгботтом?       — Там на обоих хватит, — буркнул Невилл, — и еще останется.       Из темной чащи появились еще две пары сверкающих белых глаз, и еще два фестрала начали рвать тушу.       — Так и совсем хорошо, — ухмыльнулся Хагрид. — Это подружки его, Тенебруса. Сейчас они вот наедятся малька… МакМиллан, подмени-ка Лонгботтома у новичков…       Они подождали, пока жутковатые лошади насытились, а потом Хагрид ухватил подмышки подошедшую к фестралам почти вплотную и явно очарованную ими Луну Лавгуд и забросил ее на спину высоченного жеребца. Та, как ни в чем не бывало, уселась, свесив ноги на один бок и поблагодарила:       — Спасибо, профессор Хагрид!       Гарри с короткого разбега подскочил и запрыгнул на спину кобылки поменьше, та обернулась, сверкнув белыми острыми зубами, но, прежде, чем Гарри успел отдернуть ногу, выпустила длиннющий, как у змеи, темно-красный язык и облизала ему штанину — видимо, на нее попала пара капель крови от коровьей туши.       Невиллу явно пришлось потруднее, но вскоре и он устроился на спине своей кобылы, держась за гриву и упираясь коленями в основания крыльев.       — Фестралы всегда знают, куда лететь, — объяснил Хагрид, — хоть на тот край света, хоть на этот. Сам профессор Дамблдор ими не брезгует, коли ему аппарировать неохота. Знач, сейчас скажите им «Квиддичный Стадион», а потом, как приземлитесь — «Обратно», эт` они тоже поймут.       С высоты холки фестрала Гарри показалось, что в тех кустах, где раздавалось шуршание, мелькнуло что-то розовое. Желание разрядить туда револьвер становилось не только нестерпимым, но и обоснованным. Но он, конечно, сдержался.       — Квиддичный стадион! — приказал он вместо этого и на всякий случай добавил: — Хогвартс!       Он едва не свалился, когда кобыла присела на задние ноги, но держаться за шелковистую на ощупь шерсть было очень удобно. Фестралы круто взмыли вверх и буквально через один-два взмаха гигантских крыльев приземлились на газон квиддичной арены.       — Не понимаю, почему все ругают профессора Хагрида, — мечтательно сказала Луна Лавгуд. — Он ведь прав! Они и правда очень милые.       — А какие у Хагрида мозгошмыги, Луна Лавгуд? — спросил у девочки Невилл.       — Очень большие, Невилл Лонгботтом, — ответила та, ничуть не улыбаясь. — Они даже больше, чем у тебя!       Невилл захлопал глазами, но тут Луна радостно взвизгнула «Обратно!» — и еще через пару взмахов крыльев фестралы оказались на той же поляне.       При приземлении Гарри постарался сделать так, чтобы копыта снижающегося крылатого коня пропахали те самые кусты, но это у него не вышло. Да и в кустах, похоже, никого уже не было.       — Еще есть желающие? — спросил он. — Э, нет, тебе еще рановато пока, — осадил он Денниса Криви. — Курса с третьего еще туда-сюда.       Деннис нахмурился.       Поскольку желающих больше не нашлось (разве что Чжоу Чанг, как заметил Гарри, сомневалась, не совершить ли ей столь экзотический полет), Хагрид снова собрал всех в колонну и повел обратно по тропинке.       — Ты кого видел? — спросил у Гарри Эрни МакМиллан. — Квиррелла? Говорят…       — Правду говорят, — подтвердил Гарри. — Но я этого не помню, раньше отключился. У меня сначала учительница моя умерла, до Хогвартса еще которая, маггловская, а потом… А потом Яксли. Он во время попытки возрождения Сам-Знаешь-Кого от сердечного приступа помер, в июне. Ну, от разрыва сердечной жилы, — пояснил он.       — Я тебе верю, — сказал Эрни, немного подумав. — Я верю, что ты не врешь. Ни про Сириуса Блэка, ни про… И дед тебе тоже верит. Знаешь, что он про Сириуса сказал?       — Ну? — встречного вопроса, про то, чью смерть видел Эрни, Гарри задавать не стал.       — Что он сукин сын. Это же надо — взять в жены француженку! Теперь они со своими коньяками… Им же тоже выдержка во как нужна! Конкурируй теперь с этой ночной кукушкой…       — Сириус охламон, но не дурак, — ответил Гарри, решив не уточнять, что о секретах блэковских подвалов крестный узнал уже после свадьбы с Флер. — Думаю, он не станет старые связи рвать. Франция-Францией, но Британия-то Британией! Ну и виски — это виски, конечно.       — Это приятно слышать. Я отпишу деду. И Джастин своему отцу напишет, у них тоже своя марка есть.       — А оправдать Сириуса не получится? Вроде и дед твой в авторитете, и Гольдштейнов прадедушка большая шишка сейчас… Думаю, Сириус оценил бы такой жест, да и дела было бы удобнее вести.       — Пробуют уже, — пожал плечами Эрни. — Все ж все понимают. Но Фадж уперся как ни в себя — на кого же он Темную Метку очередную спишет, если выяснится, что Сириус не виноват?       — Темную метку? — переспросил Гарри.       — Ходят слухи, что видели ее вчера ночью, — пожал плечами Эрни. — Или позавчера, не помню уже. Но «Пророк» как в рот воды набрал.       — Понятно, — вздохнул Поттер.       Вопреки его ожиданиям устраивать скандал и расследование предположительно прятавшаяся в кустах Амбридж не стала: то ли ее там вовсе и не было, а розовое в кустах ему почудилось, то ли Жаба не хотела афишировать свое присутствие. Сириуса Гарри будить (или не будить) не стал, если Метка — что-то важное, он и сам ему сообщит. «До завтра терпит», — решил он и заснул.

***

      «Лучше бы я и не засыпал», — подумал он, быстро окунулся под душ и спустился в Общую Гостиную в спортивной форме, но с тетрадью для записи сновидений в руках. Записывать, правда, особо было нечего — в длинном вязком кошмаре он, как ему казалось, всю ночь шел по тому самому коридору, ведущему к двери в Отделе Тайн, но коридор все не кончался и не кончался, а дверь так и оставалась недосягаемой.       — О чем спор? — обратил он внимание на братьев Криви, которые сидели вместе с тремя мальками-первокурсниками; Аберкромби среди них не было.       — Беда, — ответил Колин. — Снимки-то я сделал, но парни с первого счастливчики, они фестралов не видят даже на колдо…       — А ты пропусти шевелитель, чтобы неподвижная картинка была, ну, самая выразительная, — и пересними ее на маггловский аппарат, — предложил Гарри, вспомнив трюк с ксероксом.       — Может сработать, — кивнул главный колдограф школы, — у Грейнджер маггловская камера точно есть, я ее и Браун в прошлом году консультировал.       Гарри не успел спросить, по какому это такому вопросу Колин консультировал подруг: с лестницы мальчиков спустился заспанный Невилл.       — Вчера два часа этому Юану мелкому байки травил, — вздохнул он, — прежде, чем тот успокоился. У него бабушка полгода назад умерла, — пояснил он. — Все-таки Хагрид иногда перегибает.       Возразить на это Гарри ничего не мог, хотя все его существо и пыталось ринуться на защиту великана.       — Ничего, — сказал он вместо возражения, — это тебе хорошая тренировка перед тем, как собственных семерых заведешь.       — Троих, — отрезала мисс Уизли, спускаясь с девчоночьей лестницы вместе с Гермионой, Лавандой и Парвати. — Семь… это по мне все-таки многовато, а я в этом эксперт, потому что как раз Седьмая. И никаких «до первой девочки»… ну или «до первого мальчика», Невилл Фрэнк.

***

      Пробежка, несмотря на сокращенный (за отсутствием особо провинившихся) воспитательный элемент, выдалась муторной. Мальки, за исключением, разве что, выросшего на овечьем сыре и свежей баранине младшего Криви, начали умирать почти сразу; Ромильда, Парвати и присоединившаяся к ней Падма тоже не блистали подготовкой по сравнению с Гермионой, Джинни и Лавандой, да и недосып как бы не трети участников забега давал о себе знать. В общем, Невиллу и Гермионе едва хватило сил сделать торжествующе-гнусные (приблизительно сержантские) рожи, а остальным не надо было даже и притворяться, когда профессор Амбридж вновь встретила их у входа. Впрочем, мучениями мерзких нарушителей она осталась вполне довольна. Все шло как-то подозрительно гладко.       Увы, с первого же урока дела пошли не столь радужно. И Флитвик, и МакГонагалл, на уроке которой они изучали уже знакомые Гарри, да и Лаванде тоже, Чары Исчезновения, и даже профессор Спраут задали им просто гигантские даже по меркам четвертого курса, задания, снова и снова напоминая студентам-пятикурсникам о важности предстоящих экзаменов.       Урок же по уходу за магическими существами погрузил Гарри в тоску: Хагрид уже убыл в свой загадочный отпуск «по семейным обстоятельствам», так что у хижины их встретила профессор Граббли-Планк. Хагрид оказался прав: на уроке они изучали и даже зарисовывали лукотрусов — смешных, хотя и не слишком безопасных, древовидных человечков, хранителей деревьев, годных для производства волшебных палочек.       Под ожидаемые насмешки Малфоя по поводу исчезновения Хагрида и под восторженные писки очарованных смешными человечками девчонок Гарри зарисовывал лукотрусов, причем хуже всего ему было оттого, что если уж быть пред собой до конца честным, этот урок, да и сама профессор тоже, больше соответствовали и его собственному представлению о том, какими должны быть нормальные (если это слово вообще применимо к волшебному миру) уроки и профессора. Почему-то ему казалось, что сейчас он мыслит как предатель.

***

      Незадолго до отбоя Гарри забрал у Дина комплект мембран и наушников, снабдил связью Гермиону и Невилла и засел в своем любимом уголке, вложив Карту Мародеров в учебник профессора Люпина.       — Так, — сказал он после проверки связи, — расклад такой: Колин и Буллстроуд в бывшем загончике Пушка на третьем этаже, Диггори и Чанг в Ванной Префектов…       — Их обоих не прижучить, — вздохнула имевшая на обоих зуб мисс Грейнджер. — Имеют право…       — Целлер и Ковальски, первачки барсуков, возвращаются с кухни в свою норку, у них на Хаффлпаффе что-то вроде «бадди-систем» (аналог нашей дедовщины — АФ), так что они старшакам вечерние закуски таскают… Но их вы перехватить не успеете.       Мисс Грейнджер снова тяжело и шумно вздохнула. Гарри подумал, что, если крестный, да и профессор Люпин тоже, узнают, как именно они используют артефакт главных хулиганов Хогвартса, серьезная обида с их стороны гарантирована.       — Майкл Корнер и Лайза Турпин с Рэйвенкло на Астрономической, больше нарушителей нет. Малфой сидит в кабинете Защиты вместе с Амбридж, но у него наверняка разрешение будет, отработка же.       — Долго они что-то, — пробурчала Гермиона. — Он к профессору Амбридж сразу после ужина отправился.       — Ну, видимо, вел себя по-хамски, вот она его и мурыжит. Ладно, Мордред с ним, с Малфоем. Филч в подземельях и, видимо, пойдет по обычному маршруту, Миссис Норрис обнюхивает что-то на седьмом.       — Принято, — ответила Гермиона и повторила расклад. Умница.       — Шуганите сначала Колина, — предложил Гарри. — До одиннадцати залет — пять баллов, а после — уже десять. Только дайте им немного скрепить дружбу факультетов, как Шляпа говорила. А потом уже Майкла с Лайзой, если не сообразят свалить.       Мисс Грейнджер фыркнула.       — Добрый ты, — сказала она.       — Рэйвенкловцы обязаны быть умными, — пояснил Гарри, — а если не умные — то сами себе дураки. Так, стоп, а это что? Ярдах в полуста за вами — МакКошка, причем она на сближение идет, но следы у нее отображаются кошачьи, и понятно почему. Подстраховывает, х-ха! Или контролирует. Так что ведите себя пристойно, а если надо что-то сказать мне — обращайся как бы к Невиллу, чтобы не попалиться.       Гермиона шепнула напарнику о «хвосте» (причем и о хвосте без кавычек тоже), и они, для благовидности проверяя пустые классы и кладовки, начали смещаться в сторону третьего этажа.       — Закрыто, — тихо сказала Гермиона, видимо, потрогав памятную ручку двери, — сейчас я их…       — НЕ ВХОДИТЬ!!! — раздался вопль Колина, такой громкий, что его услышал даже Гарри, причем через запертую дверь. — У НАС ТУТ ПРОЦЕСС В САМОМ РАЗГАРЕ! И У НАС ЕСТЬ РАЗРЕШЕНИЕ!       — Какой еще процесс? — спросила ошарашенная до самой глубины души мисс Префект Грейнджер. — Какой такой процесс, Криви? Какое, к Мордреду, разрешение? НА ЧТО?!       Видимо, Колин снизил громкость до нормальных величин, так что его дальнейших реплик Гарри не слышал.       Гермиону явственно пробило на смех.       — Представляешь, Невилл, — имя «Невилл» она выделила особо, — Колин пытается сделать свои фотографии фестралов видимыми для всех учеников! И у него действительно есть разрешение от профессора Граббли-Планк на эксперименты с проявочными зельями. А я-то думаю, зачем он у меня мой «Кодак» выпросил…       — Нет, про разрешение для мисс Буллстроуд я не спрашивала, — тихо и немного потеряно сказала она через несколько секунд, видимо, отвечая на реплику напарника. — Но не возвращаться же теперь!       Гарри подумал, что слух у МакКошки, которая спряталась в нише ярдах в десяти от префектов, был сейчас по-настоящему кошачьим, так что про Миллисент она тоже в курсе и при необходимости сама прижучит слизеринку. Но та мешать «процессу» не стала, продолжая отслеживать патрульных: то ли знала, что разрешение у мисс Буллстроуд все же есть, то ли сочла его наличие либо отсутствие маловажным.       Невилл и Гермиона двинулись дальше, пребывая в некотором смятении чувств. Криви и Буллстроуд выкрутились. Мелкие барсучки с хабаром от кухонных домовиков (каковые домовики, к слову, на карте не отображались) уже нырнули в свою гостиную. Диггори и Чанг были в своем праве. Рэйвенкловцы, как и положено умникам, не стали дожидаться повышения ставок и, вероятно, вдоволь нацеловавшись под звездами, двинули к своей башне. Нет, в принципе можно было успеть перехватить их в одном из переходов, но бежать специально для того, чтобы сделать кому-то гадость? При всей своей любви к правилам даже мисс Грейнджер сочла бы такое поведение мерзковатым. Тем более, что нарушение самоустранилось, и о чем теперь беспокоиться?       Вот и оставалось тупо и бессмысленно бродить по заведомо пустому замку под конвоем собственного декана, механически проверяя все двери.       — Быть префектом — отстой, — пробурчала себе под нос мисс Грейнджер, открывая очередную бессмысленную дверь. — И хорошо, что ночные дежурства только раз в две недели.       — Внимание, — сообщил Гарри, бросив очередной взгляд на карту, — Малфой покинул класс защиты. Он сейчас прямо за вами, ярдов сто.       — Пойдем на четвертый, Невилл, — громко предложила Гермиона и столь же громко подумала: «Не хватало еще с этим дерьмом встречаться!»       Двое префектов поднялись по удачно передвинувшейся лестнице и успели проверить полкоридора, когда Гарри сообщил:       — Малфой не идет в подземелья. Похоже, сел на подоконник, чем занят — не знаю.       — Вернемся? — спросила у Невилла Гермиона. — Вряд ли тут кто-то есть.       Ответа Гарри не услышал.       — Я в ближнее прикрытие, — скомандовал он. — Может быть провокация. Подождите пять минут, пока этаж допроверьте.       Гермиона подтвердила указание, «передумав» и предложив Невиллу проверить этаж до конца.       Гарри накинул мантию, прибрал карту и проскользнул мимо заспанной Полной Дамы в тихие ночные коридоры.       Замок он знал на «Превосходно», поэтому, используя пару потайных ходов, оказался на третьем этаже уже через пару минут.       — По карте — чисто. МакКошка за вами. Я на месте, — шепнул он и аккуратно использовав зеркальце — мантия там или не мантия — выглянул из-за угла.       Драко сидел на подоконнике, глядя в противоположный свод оконной арки невидящим взглядом. Его левая рука баюкала правую, обмотанную отороченным кружевами платочком, когда-то белым, а сейчас пропитанным кровью.       — Отец заставит ее заплатить… — шептал он совершенно безнадежным уже голосом. — Отец заставит…       На приближающиеся шаги Грейнджер и Лонгботтома он не отреагировал, повторяя и повторяя эту фразу.       — Мистер Малфой! — обеспокоенным тоном спросила Гермиона. — Что случилось?       — УЙДИ! — яростно крикнул Драко, рывком вернувшись в реальность. — УЙДИ, ГРЯЗНОКРОВКА!       — Все-таки с вежливостью у тебя проблемы, а Драко? — нехорошо усмехнулся Невилл; Малфой неловко соскочил с подоконника и попытался достать палочку, но зашипел, снова схватившись за явно раненую руку. Окровавленный платок упал рядом с палочкой и несколькими каплями крови, казавшимися чернильными кляксами на серых камнях пола.       — СТОЯТЬ! — гаркнул Невилл, аккуратно притискивая слизеринца к стене и не давая ему двигаться. — Гермиона, руку ему глянь!       Мисс Грейнджер уже рванула клапан сумки.       — Придержи его! — скомандовала она; Малфой начал извиваться с неожиданной яростью, но подскочивший (сбросив, разумеется, перед этим плащ-невидимку) Гарри взял руку Малфоя в захват и прижал ее к подоконнику.       — Держу, — сообщил он уже не слишком-то и нужную информацию Гермионе и похолодел: на тыльной стороне ладони Малфоя кровоточила словно вырезанная в плоти надпись: «Я БУДУ УВАЖАТЬ МИНИСТЕРСТВО».       Малфой дернулся пару раз и затих. Гермиона наложила на надпись заживляющую мазь и начала заматывать руку белоснежным бинтом.       — Что здесь происходит? — услышали они строгий голос МакГонагалл, которая, наконец-то, решила вмешаться.       — Профессор МакГонагалл, мэм, префект Грейнджер оказывает помощь студенту! — отрапортовала Гермиона, не прекращая накладывать повязку. — Предполагаю отвести его в Больничное Крыло!       — Студент Поттер нарушает комендантский час, профессор! — доложился Гарри, продолжая удерживать руку Драко.       — Мистер Малфой, стойте спокойно, — приказала МакКошка, и дернувшийся было слизеринец снова обмяк. — Мистер Поттер, минус пять баллов с Гриффиндора за нарушение правил и… отправляйтесь в спальню. Мистер Лонгботтом, отпустите мистера Малфоя. «ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!» Северус, подойдите, пожалуйста, на третий этаж, здесь чрезвычайное происшествие!       Уж кого-кого, а Снейпа Гарри дожидаться вовсе не собирался.

***

      — Сначала Снейп отвел Драко в свой кабинет, — рассказывал Гарри Невиллу и Гермионе, злым и усталым после дежурства. — Возился там с ним полчаса примерно. Потом отвел его в общежитие и направился прямиком в кабинет Амбридж.       — И ч-что? — спросил его Невилл, все еще слегка побаивающийся страшного зельевара.       — И пшик, — ответил Гарри. — Я, конечно, ничего не слышал. Но видел их следы. И этого, в общем, достаточно было. Снейп обратно, на третий, быстро шел, шаги у него были широкие. Явно в ярости. А Амбридж вальяжно так к двери подошла, чтобы его впустить. Он с напором, видно же было, оттеснил ее к столу… А потом замер. И шажок за шажком пятился. До самой двери. Которую Амбридж прямо перед его носом, судя по следам, и захлопнула.       — А теперь он что?       — А теперь он, судя по всему, пьет. Вот, сидит рядом с камином уже минут двадцать, и не шевелится.       — Да что же это за женщина-то?! — воскликнула Гермиона.       — Ну, что женщина это крайне злобная, и так понятно, — ответил Гарри. — А вот что мы о ней вообще знаем? Подручная Фаджа, а это уже характеристика… В Министерстве в каждой бочке затычка, навроде Паркинсон у нас… И шантажистка. Злобная такая шантажистка.       — То есть ты думаешь…       — Уверен. Снейп за своих всегда вступается… перед МакГонагалл, перед Дамблдором… А вот тут у него кишка тонка оказалась. Видимо, он защищает слизней только от тех, кто и не собирается им вредить, — усмехнулся Гарри.       — Я напишу Ба, — кивнул Невилл. — Она наверняка про нее много знает.       — Я лучше окольными путями спрошу, — возразил Гарри. — Наверняка Жаба будет стараться перехватить нашу почту. А у вас что?       — Ты очень верно сказал насчет «тех, кто не хочет им навредить», Гарри, — невесело усмехнулась Гермиона. — Профессор Снейп, прибежав, первым делом назначил нам с Невом отработку на завтра, на вечер, «за неквалифицированное, самонадеянное и грубое оказание помощи».       — А МакКошка?       — Зыркнула на него, но не возражала. И баллов потом, когда он ушел, подкинула.       — С-снейп, кстати, с нас баллов совсем не с-снял, — задумчиво, хотя и с тенью старого страха произнес Невилл.       — Значит, зря я удрал, — пожал плечами Гарри. — Судя по всему, это будет крайне полезная отработка.       — Возможно, — согласилась мисс Грейнджер. — Такое уже бывало. И знаешь, Гарри, у меня появилось новое хобби.       — Спасать раненых змеек? — вспомнил Гарри тот случай с гиппогрифом два года назад.       — Не совсем, но близко. Коллекционировать окровавленные платки Малфоя. У меня их уже два.       — Не потеряй, — кивнул Гарри. — Глядишь и пригодится.