***
— Эти замки — оскорбление моего интеллекта, как Тео Нотт говорит, — покачал головой Дин Томас, глядя на застекленный ящик с очередным Министерским Декретом. — Три секунды на каждый. На что бы только эту мазню заменить?.. — Придумаем на что, но пока рано, — ответил Гарри, не поворачивая, впрочем, головы. — Официальные документы все-таки, Фадж за наглое издевательство над ними может и ДМП прислать. Так что оставим самое обидное на случай ее успеха. — Я думаю, мой папа когда-нибудь закончит цикл статей о морщерогих кизляках, — задумчиво заметила неизвестно как появившаяся рядом с ними Луна, — и тогда он опубликует опровержение той статьи о татуировках и шрамах. С фотографией, которую сделал Колин Криви. Дин и Гарри переглянулись и синхронно показали блондинке четыре больших пальца. — Эй, Уизли! — раздался ярдах в двадцати от них голос Малфоя. — А знаешь, почему тебя не исключили из команды вместе с братьями? Гарри обернулся. Рон стоял, стиснув кулаки, весь красный. — Потому что ты Дырка! «Рональд Уизли наш король, Рональд Уизли наш герой, Перед кольцами дырой, Так всегда и стой!» Рон уже готов был броситься на блондинчика прямо под предвкушающим взглядом Амбридж, когда раздался голос Джинни: — Малфой, так ты и правда влюблен в моего братца? Ты вчера так смотрел на него, что не увидел снитч, который болтался перед твоим собственным носом! — Но-но-но! — поддержала ее Фэй Данбар, которая обычно была очень тихой и молчаливой, да и с Джинни не слишком-то ладила. — Уверяю Вас, мистер Малфой, Рон совершенно определенно предпочитает девушек. Мне жаль разбивать Вам сердце, но… — и она демонстративно приобняла Рона. — Ты… Вы… — А и правда, — неожиданно вступила в светскую беседу Панси Паркинсон. — Видимо, мисс Гринграсс настолько глубоко разочаровала мистера Малфоя, что он сначала удалился в одинокую келью, а потом и совсем утерял интерес к девушкам… А два крепких мальчика при нем были всегда! Не благодари, Уизли, — бросила она в лицо Рону, когда пылающий гневом Драко позорно сбежал, — это мои личные счеты, а ты все-таки действительно Рональд-Дырка! — Десять баллов с Гриффиндора за неуместные проявления похоти, мистер Уизли, мисс Данбар, — проквакала Жаба. — Это уже становится личным, — заметил Фред. — Квиддич — одна из немногих вещей, которые держали нас в Хогвартсе, — добавил Джордж. — А теперь… — МЕ-ЕСТЬ! — …И-и-и… немного рекламы и маркетинговых исследований! Оставайтесь с нами! — усмехнулся Джордж. — Пойдемте-ка в Общую Гостиную, — предложил Гарри. — Надо кое-что обсудить. Гермиона?***
— А расскажите-ка мне немного об этих ваших Патентованных Грезах, — предложил близнецам Гарри, когда они уселись в Уголке-Без-Портретов, а мисс Грейнджер еще и наложила вокруг них заглушающие чары. — Мне кажется, я знаю человека, для которого реальный мир потихоньку становится, ну или скоро станет, настолько невыносимым, что немного грез ему, точнее, ей, совсем не повредит. — Поясни, — заинтересованно предложил Фред. — Я точно знаю, что вы бываете в маггловском Лондоне. И наверняка заходили в кино, — близнецы кивнули. — Так вот, у меня вопрос — смотрели ли вы «Короля-Льва»? — Разумеется, брат наш Коварный Скар. Только мы пока не решили, кто из нас Тимон… — А кто Пумба. — ПОТОМУ ЧТО ОНИ СЛИШКОМ РАЗНЫЕ! — Помните тот момент, когда Скар стоит на скале, а под ним гиены маршируют? — Ты хочешь, чтобы вместо Скара на скале сидела розовая жаба? — понял идею Джордж. — Ну и внизу вместо гиен должны быть… — Ты имеешь в виду парней этого маггла, Хлитора? — Не удивляйся, Маленький Брат. — Мы не такие уж темные… — …Чтобы пожалеть пару фунтов стервингов на маггловские книжки. — Угу, — подтвердил Гарри. — Причем у него в отборных войсках, в эсэсовцах, были такие парни, ну… высокие, крепкие, блондинистые… — КАК КРАСАВЧИК СЕДРИК! — воскликнули близнецы. — Или Кормак МакЛагген, — добавил Фред. — Он недавно довольно грубо к Кэти клеился. — Или Дракусик. Он, конечно, не так чтобы крепкий, но… — С такими мальчиками Грезы не должны ограничиваться только маршами, — жеманно пропел жабьим голосочком Фред. — Детали — на ваше усмотрение. Но марши обязательны. В модной черной форме и с тем треугольником на рукаве. Книжки я закажу, с картинками. И Лаванду привлеку, форму под мантии переделать. — Фильмы бы… Есть у вас, у магглов в смысле, фильмы про этих отсосовцев? — Есть, конечно. Но в Хогвартсе видео не работает, — грустно и немного смущенно сказала Гермиона. — Тогда на зимних каникулах мы… — Вы меня удивляете, парни, — заметил Гарри. — Антиаппарационные чары в Хогсмиде никто и не подумал накладывать! — Мисс Грейнджер была права, — вздохнул Фред. — Мы, волшебники — тупые. — Не все, красавчик, — покачал головой Джордж. — Некоторые, вроде меня — наоборот, уродливые! — Эй, Колин! — замахал рукой Фред. — Чего? — подбежал к ним фотоманьяк. — Опять голую жопу Амбридж снимать, что ли? Меня в тот-то раз чуть не стошнило, блин. — Надо сказать Луне, чтобы ее папа не ставил то фото на первую страницу, — задумчиво сказала Гермиона. — А то тираж, наоборот, упадет. Ну или по паролю. С крупной надписью «Цензура». А пароль в кроссворд спрятать, они у «Придиры» довольно сложные, хотя и тоже странные. — Вопрос, Колин. На какое время ты можешь растянуть действие колдографии? — Секунд двенадцать, — пожал плечами Криви. — Максимум пятнадцать. — Этого хватит, — кивнул Фред. — Тогда в следующие выходные мы с тобой идем в кино, через Дракучую Иву: Живоглот показал нам с Дином, как ее выключать. — В видеосалон, — поправил его Гарри. — Адрес я вам добуду, и там точно будут все нужные кассеты.***
— Как твои сны? — спросила его Гермиона. — Когда ты со мной — с ними все прекрасно, — усмехнулся он, прижав подругу к себе. — А без меня? — Без тебя Том-в-Моем-Сне все никак не может дойти до той двери, которая в Отдел Тайн ведет, — вздохнул Гарри. — Ну и… Пару недель назад я его радость чувствовал — видимо, чего-то он все же добился. — Радует, что хотя бы в Отдел Тайн ему так просто не попасть, — вздохнула Гермиона. — Но жаль, что нам мистер Кроакер тоже не сказал, как эту дверь открыть, и ты не можешь просто-напросто взять это пророчество и спрятать его. — Ну знали бы мы об этом Зале и о том, что Пророчество там хранится, раньше, уперли бы мы его по-тихому, еще когда с мистером Кроакером прощались. — Интересно, он выжил? — спросила Гермиона. — Там, в прошлом? — Нет, — вздохнул Гарри. — Почти наверняка нет. Майор просмотрел сводки за тот период — в день суда рядом с Министерством какого-то бродягу в серой хламиде сбила машина. Насмерть. И как раз примерно за час до заседания, как Амелия припомнила. Майор пытался найти то, что при нем было, но где там… — Неслучайные случайности, — боднула его лбом в подбородок Гермиона. — Но мне кажется, так все равно лучше, чем… — Да, — ответил Гарри. — Думаю, лучше. Где-то снаружи, рядом с пещерой, довольно ухнула Хедвиг: хозяин с его самкой наконец-то завели себе вполне приличное даже для уважающей себя совы гнездо, куда можно спокойно, не опасаясь старого бесперого стража, носить почту… Ну, а там и до яиц недалеко. К тому же прятавшаяся под первым снегом мышка оказалась по-осеннему жирной.***
На очередном занятии Клуба Тревора Гарри решил, что Щитовые Чары и условно-боевые заклинания («Экспеллиармус», «Ступефай» и «Инкарцеро», как и добавленное к ним позже умеренно-полезный «Петрификус», Чары Помех и Сонные Чары) освоены всеми в достаточной степени для того, чтобы сдать практическую часть СОВ хотя бы на «Выше Ожидаемого», а ЖАБА — на «Удовлетворительно»… ну и чтобы иметь хоть какой-то шанс выжить. К тому же, по совету Грюма, который время от времени присылал ему свои заметки о тактике действий подручных Тома в прошлую войну, Гарри требовал непременного добавления к ним призыва вражеской палочки на случай, если придется сражаться против группы противников, которые могут и вернуть в строй временно выведенного из строя бойца. Это получалось не у всех, но на экзаменах это дополнение и не требовалось. Так что следующее занятие, посвященное заклинаниям первой помощи, должна была провести Лаванда, еще два Гарри предполагал посвятить маскирующим и, напротив, обнаруживающим чарам, а вот дальше вставал серьезный вопрос. Потенциально-смертельные заклинания вроде того же ударно-взрывного «Редукто» или режущего «Диффиндо», не говоря уже о «Бомбарде», следовало отрабатывать исключительно на манекенах, а если трансфигурировать в манекены старые парты, то потом их можно было и не собрать обратно, что, в свою очередь, грозило раскрытием тайны… Тем более, что Жаба, судя по всему, что-то все-таки пронюхала. Иначе очень трудно было объяснить Декрет номер тридцать два, приостанавливающий деятельность всех клубов, кружков и прочих ученических организаций вплоть до одобрения что их устава, что их состава у Генерального Инквизитора лично. Правда, ничего конкретного мадам Амбридж пока узнать не удалось, а зачарованный список без пометок «стукач» рядом с фамилиями и нетронутая память префектов ясно говорили о том, что никто из Клуба не проболтался, по крайней мере, пока. Так что, учитывая полную неформальность и даже антиформальность Клуба, главной проблемой оказалась квиддичная команда Гриффиндора: Амбридж требовала исключения из нее таких злостных нарушителей дисциплины, как Поттер и младшая Уизли. Проблему эту, с подачи затаившего злобу что на Жабу, что на сокомандников Хиггса, решили в духе министерских интриг: Седрику Диггори, капитану Хаффов, донесли, что в этом случае и его команда, и команда его подружки Чжоу Чанг практически гарантированно выигрывают по одному матчу. Седрик ожидаемо не выдержал и растрепался о нежданной удаче всей школе, после чего возмутились уже слизеринцы, оставшиеся без такой вот халявы… В общем, Седрик — это Седрик, но семь потенциальных сторонников — это семь потенциальных сторонников. Так что Амбридж долго боролась сама с собой, но потом все же позволила профессору Снейпу (который ради все еще остающихся шансов на победу предпочел бы, чтобы один матч, у Рэйвенкло, Гриффиндор выиграл, и один, Хаффлпаффу, проиграл) уговорить ее. Понятно, с показательным изгнанием означенных Уизли и Поттера по итогам второго матча. Тем не менее, поиск подходящего помещения с повышенным уровнем секретности становился все актуальнее и актуальнее. Впрочем, Гарри надеялся, что за Рождественские каникулы, пошарившись как следует по замку, он что-нибудь да придумает.***
— Фред, Джордж, — обратился Гарри к запыхавшимся после бега близнецам. — Вам не кажется, что мистер Шимус Финнеган нуждается в серьезном уроке? Точнее, уроках? — Не понял?! — насторожился примкнувший к утренним бегунам маленький ирландец. — После следующего матча из команды исключат как минимум меня, а скорее нас с Джинни. Ну и, полагаю, кого-то из охотниц. Только Рон в этом отношении в безопасности. И с кем мы остаемся? Для охотниц в запасе Демельза и Дин, для вратаря — Деннис, хотя его можно использовать и в качестве ловца… А вот запасного загонщика в пару Невиллу у нас нет. — Кут и Пикс вроде толковые, — задумчиво сказала Анжелина, — но ставить на биту второкурсников… — Мы ж на втором нормально выступили, — возразил Фред. — Хотя кубок тогда и слили, — пригорюнился Джордж. — Я займусь этими двумя вместе с Деннисом Криви, — уверил капитана Невилл. — Но вряд ли они успеют набрать форму к июню. Особенно Кут — у него вместо телосложения теловычитание какое-то. — Хотя бьет он метко, — задумчиво сказал Фред. — Кирк и Слоупер пробовались, но они оба чуть не прибили друг друга битами на отборочных. Так что не вариант, — пояснил Гарри. — И надо будет продержаться всего одну игру. Если мы не напортачим, то до следующего матча никого из нас не исключат, чтобы мы ворон вынесли, — пояснил он. — Продержимся, — вздохнул Шимус. — Ну, поскольку первая ирландская забава, то есть пьянство, в Хогвартсе запрещена, придется компенсировать второй: бить морды англичанам. Пусть всего-то и бладжерами. Папа и дядья довольны будут, — добавил он с мечтательной улыбкой. — А бита у меня уже есть! — Как прошла вылазка? — спросил у близнецов Гарри, когда они вернулись в Общую Гостиную. — Отлично, — ответил Фред. — Маггловские фильмы и прикольные, и полезные. И сами мы поняли, что надо, и Колин всякого наснимал. — Лаванда с Парвати уже конструируют форму для АД, Армии Долорес (DA — Dolores Army. Все совпадения с канонной АД/DA, как водится, совершенно случайны — АФ), — проинформировал Гарри Джордж. — Жабе должно понравиться. — Думаю, через пару недель грезы будут готовы. Только вот когда их ей подсовывать… — Лучше всего прямо на уроках. Она все равно только делает вид, что задания проверяет, пока все в учебники пырятся, а на самом деле какие-то документы читает, доносы, или там из Министерства что… — Хорошо, — сказал Джордж. — Тогда закончим приготовления и сразу проверим. Тем более, что ты был прав, Гарри: папа написал, что Амбридж вызывали в Министерство, и там была целая куча скандалов. — Она попыталась надавить на Экзаменационную Комиссию, чтобы придать обратную силу непризнанию континентальных СОВ, — пояснил Джордж. — Но старуха Мэрчбэнкс послала ее подальше, причем ее и международники поддержали: там столько народу задело бы… — Фадж за нее вписался? — Папа говорит, да, но безуспешно: у Верховного Чародея-то у самого и СОВ, и ЖАБА по каббалистике не британские. И еще из ее жалования за утраченные или испорченные Кровавые Перья вычет сделали, по настоянию Отдела Магического Хозяйства. То ли двести галлеонов, то ли все четыреста. То есть его поддержка уже на пределе. — Значит, ей надо будет срочно показать какие-нибудь успехи, — задумчиво сказал Гарри. — Нас ей пока прищучить не удается, так что будет отыгрываться на преподавателях…***
— Разбирайте книги, дети! — рыдающим голосом произнесла профессор Трелони. — Надеюсь, вы все в состоянии открыть учебник? Или я настолько плохой учитель, что не могу даже научить вас его открывать? О, власть имущие всегда боялись истинных Видящих, потому что их Внутреннее Око не в состоянии преклоняться перед… — Что это с ней? — шепотом спросил у соседки Гарри. — Амбридж поставила профессора Трелони на испытательный срок, — так же шепотом ответила Парвати. — Тогда ей, ну, точнее, не ей, а нам от ее имени, нужно организовать для Жабы пару предсказаний, — предложил Гарри. — Ну и, естественно, их сбычу… Или сбыт. Или сбывание. — Мы подумаем, — кивнула Парвати и зашепталась с Лавандой. Гарри углубился в книжку, регулярно сверяясь со свежевыдуманным и записанным в дневник сном. Получалась какая-то фигня, что-то вроде «зарыдаешь над телом безумного врага». Он задумался. Ясное дело, над безумным Томом он порыдал бы не просто с удовольствием, но и, пожалуй, что и от счастья: суждению мистера Кроакера о том, что сошедший с ума Волдеморт доставил бы миру и ему лично намного меньше неприятностей, он доверял. Амбридж? Фадж? Н-ну-у-у… Для того, чтобы порыдать над их телами даже понарошку, ему вряд ли хватит даже всех его самых слезливых Маленьких Гарри. Седрика, Рона, Малфоя (вместе с папашей) и вообще всех слизеринцев оптом он во врагах не числил, проводя по разряду мелких неприятностей. Оставались Дамблдор и Снейп, но Дамблдор в последнее время был на удивление адекватен и практически не гадил. Или его сумасшествие так и выглядит? Может быть, этот сонник можно вывернуть наизнанку, чтобы не вычислять предсказание по сну, а придумывать сон под нужное предсказание? Надо будет поговорить с Гермионой: как подсказывал ему попный мозг, такая штуковина должна быть похожей на ее предсказательный блокнотик с третьего курса.***
Парвати и Лаванда действительно оказались профи в Предсказаниях. Ну и доносить свои мысли так, чтобы адресат принял их за свои собственные, они тоже умели великолепно. — Вам снова снился плохой сон, коллега Амбридж? — Стрекоза уперла свои очки в Жабу; та нацепила на физиономию свою обычную мерзко-сладкую улыбку. — Полагаю, скоро все изменится, и Ваши грезы будут настолько ужасны, что сделают Вас счастливой! — Посмотрим, коллега Трелони, посмотрим, — теперь улыбка Амбридж была торжествующей. — Но не подскажете ли, как долго мне ждать этого… приятного события. — Эм-м-м… Внутреннее око не… — Я настаиваю, милочка. Помните, речь идет о Вашем испытательном сроке. И если Вы не в состоянии… — Прежде, чем пробьет последний колокол, — произнесла профессор Трелони хриплым голосом. — Это… Это достаточно точно для столь приземленного ума, как Ваш, коллега? — Боюсь, колокола будут звонить и после Вашей отставки, коллега. В конце концов, это традиция, которую Министерство вполне может и оставить, — ответила Амбридж и с торжествующим видом принялась за еду. — А Трелони-то могёт, — шепнул Гарри Фред. — Знаю, — ответил тот. — Теперь главное, чтобы сбоя не было. — Не будет, — ответил Джордж. — Проверено на Уоррингтоне. Гарри искоса глянул на завтракающих слизеринцев. Кассиус Уоррингтон, один из охотников слизней, ростом и шириной плеч не уступал Седрику Диггори, разве что не был столь же смазливым. Вроде бы в прошлом году он кидал свое имя в Кубок Огня и, в результате, уступил Гермионе. Да и как охотник он был послабее гриффиндорских девчонок. — Терри говорит, Касси чуть не кончил, — подтвердил Фред. — Мы ему, конечно, сильно измененную версию подсунули, но основа-то та же! — Ну… надеюсь, — сказал Гарри. — Не то чтобы мне нравилась Трелони, но Жаба не нравится мне намного больше! В первый раз с начала этого года Гарри с нетерпением ждал колокола, возвещающего начало урока ЗОТИ. — Откройте, пожалуйста, страницу тридцать четыре «Теории защитной магии» и прочтите главу третью «Основания для неагрессивного ответа на магическое нападение», — ласково произнесла Жаба, получив свое традиционное хоровое «ЗДРАВСТВУЙТЕ, ПРОФЕССОР АМБРИДЖ!» — От разговоров… — Можно воздержаться, — шепотом подхватили Лаванда и Парвати. Гарри открыл учебник и начал потихоньку следить за опасливо, но вполне благополучно усевшейся в свое, снабженное теперь мягкой подушечкой, кресло профессором, которая приступила к своей обычной «работе с документами». Пришло всего две или три минуты, и перо выпало из ее руки, а листочки пергамента разлетелись по полу, причем пара или тройка из них «совершенно случайно» исчезли под партой Гарри. Амбридж упала лицом на стол, и ее слегка сплюснутое столешницей лицо расплылось в торжествующей улыбке. Гарри заметил, что толстые, унизанные безвкусными перстнями пальцы спящей Жабы подрагивают, словно отбивая что-то вроде немецкого военного марша. Прошло полчаса, прежде чем Генеральный Инквизитор счастливо вздохнула, внезапно выпрямилась и откинулась на спинку своего трона, мгновенно погасив тем самым все недоумевающие шепотки в классе. Впрочем, глаза ее по-прежнему оставались закрытыми, а улыбка стала безжалостно-жестокой. — Also sprach Dolores! — неожиданно громко и уже без тени слащавости произнесла она. Класс боялся пошевелиться. Мадам Амбридж сидела совершенно прямо, ее губы двигались, но больше ни одного слова никому разобрать не удалось. Временами она делала паузу, словно оглядывая собравшихся под ее воображаемой трибуной верных штурмовиков, на ее лице отражались то гнев, то гордыня, то что-то напоминающее алчность… Затем ее лицо разгладилось, и Генеральный Инквизитор обмякла в кресле. Теперь на ее губах играла похотливая улыбка, и всем показалось, что скрытые под набрякшими веками глаза мечутся вправо-влево, словно выбирая один из видимых только ей вариантов. Наконец она выбрала, ее руки, до того горделиво лежащие на подлокотниках кресла, сместились, и Генеральный Инквизитор глубоко вздохнула. Вздохи раздавались все чаще, выражение лица менялось, отображая то легкую боль, то, напротив, жестокость, то предвкушение. Наконец, она вздохнула особенно глубоко, затем дернулась, обмякла… и открыла глаза. — ДОН-НГ! — услышали все звук колокола, отмечающего конец урока. — О, Вашему сну можно только позавидовать, Долорес? — услышали они сзади голос профессора МакГонагалл. — Прошу прощения, коллега, но колокол уже прозвучал, а мне необходимо забрать мистера Лонгботтома и мисс Грейнджер. Аргус Филч, украшающий коридоры к Рождеству, просил помочь ему справиться с Пивзом, а мисс Грейнджер — единственная, помимо Кровавого Барона, кто внушает этому призрачному негодяю даже не страх, а ужас. — Да-да, коллега, — тяжело дыша, ответила профессор ЗОТИ; капельки пота на ее лице тускло сверкали в свете факелов. — Класс… Класс свободен!***
— Так, господа, — Гарри обвел тяжелым взглядом непривычно тихих Фреда и Джорджа. — Вы хоть поняли, что именно вы чуть не выпустили на рынок? — Мы сами чуть не обосрались, — покаянно ответил Фред. — Но кто же знал, что в ней столько дерьма! — Дин наконец-то починил ту твою половинку бинокля, — вздохнул Джордж, — и мы спрятали ее под потолком и навели на стол Жабы, чтобы контролировать испытания. — И веришь, нам действительно стало страшно! — Но, с другой стороны, если бы мы навеяли именно эти грезы, например, тебе… — …Ты бы постарался проснуться как можно скорее… — И ПРОСНУЛСЯ БЫ! — А значит… Значит, она не хотела просыпаться. И вы полностью угадали. На сто процентов, — вздохнул Гарри. — Ладно. Продолжаем операцию. Лаванда, надо как-то донести до Жабы, что столь приятные ей сны будут время от времени посещать ее, только если Трелони останется в замке. Лаванда и Парвати переглянулись. — Ты действительно защищаешь профессора Трелони? — Меня учили защищать всех людей, а не только лично мне приятных, — отрезал Гарри. — Ну, за исключением тех, от кого людей и нужно защищать, таких, как Амбридж. И я не хочу, чтобы Жаба отпраздновала хоть какую-то, хоть самую маленькую победу. — Вот теперь я действительно ее испугалась, — сказала ему Гермиона, когда они остались одни. — Ты… Ты уверен, что нам стоит продолжать? Ведь она… — Ты же слышала близнецов? Все это дерьмо уже есть в ней, внутри. И лучше пусть оно проявится в… контролируемой обстановке, чем когда этого никто не ожидает. Но, конечно, кое-что в моем плане, «том самом», нужно изменить. — И что именно? — спросила она. — Нужно заменить Локхарта на Гриндевальда, — ответил он. — Ну, колдографию, в смысле, которая на столике будет. Надо отправить Хедвиг к Сириусу. У профессора Бэгшот Гриндевальд точно есть: высокий такой, стройный, белокурый… Причем молоденький, и к тому же в красивой черной форме. Рядом с Дамблдором стоит. Ну, Дамблдора-то Бродяга, понятно, копировать не станет…