***
— ГАВ! — рявкнул Бродяга, и майор, вздрогнув, дал по тормозам, от чего кэб чуть было не занесло. — Вы уверены, Сириус? Я ничего не вижу. — То есть Вы не видите и эту дорогу слева, сэр? — спросила Гермиона. — Нет. — Тогда это точно здесь, — усмехнулся Гарри, протягивая майору пятьдесят фунтов: дорога выдалась довольно-таки длинной. Тот, разумеется, деньги принял и, едва двое подростков и здоровенный пес вышли из машины, уехал. — Невилл писал, нужно пройти ярдов двести, — пробормотал Гарри. И точно — через двести ярдов обрамленной живыми изгородями дороги они наткнулись на табличку «Тупик», рядом с которым на краю покрытого тонким слоем снега поля возвышалось пугало в старинной одежде. — Интересно, нужны ли ему мозги? — пробормотала Гермиона. — Я тут в начале года видела несколько бесхозных, и… Умная собачка с нами уже есть, и лев тоже, правда, он коварный, а не трусливый. Ну и бессердечная, но довольно дружелюбная железяка имеется. А башмачки у меня и так почти серебристые, — продемонстрировала она модные дутики. — Лорд Блэк и Наследник Рода Блэк с невестой по приглашению Регента и Наследника Рода Лонгботтом, — обратился к пугалу Гарри. Пугало едва заметно покачнулось и махнуло соломенной рукой, указывая путь. Повернувшись, они увидели проявившиеся в зеленой стене не замеченные ими ранее массивные ворота с пешеходной калиткой. Бабушка Невилла уже ждала их на крыльце старого и все еще носящего следы запустения двухэтажного дома, расположившегося среди восхитительно ухоженного, хотя и припорошенного сейчас снегом, фруктового сада. — Добро пожаловать в дом Лонгботтомов, юная леди и джентльмены, — сказала она. Сириус, обернувшись человеком, склонился и поцеловал ей руку. — Рад снова видеть Вас, Августа, — улыбнулся он. — Похоже, женитьба благотворно повлияла на твои манеры, Сириус, — кивнула Августа, отчего гриф на ее шляпке взмахнул крыльями, чтобы удержать равновесие. — И, по моему мнению, тебе это идет. Прошу. Они прошли в тяжелые дубовые двери и остановились в увешанном неплохой коллекцией холодного оружия холле, куда почти одновременно с ними вбежал разгоряченный и вспотевший Невилл. Его квиддичная форма была порвана и забрызгана грязью, бита в руке подрагивала, а под глазом наливался здоровенный синяк. — Лорд Блэк, наследник Блэк, мисс Грейнджер, — коротко поклонился он, — прошу прощения, что не могу уделить вам достаточно внимания, потому что ЭТИ ДЕБИЛЫ СЕЙЧАС ДРУГ ДРУГА ПОУБИВАЮТ!!! Он спешно поклонился еще раз и выбежал вон. — Невилл оказался неплохим учителем, — светским тоном заметила Августа. — Возможно, я еще успею увидеть его профессором Хогвартса. Чаю? Все трое гостей кивнули. — Я не могу не выразить вам свою признательность, мистер Поттер, — чопорно произнесла Августа, палочкой расставляя на низком столике чайный сервиз. — Вам и мисс Уизли. Никогда бы не подумала, что мне придется восстанавливать квиддичное поле. — Я полагаю, это, в основном, заслуга Джинни, — взял свою чашку Гарри. — Это же она учила Нева летать. — Тем не менее, бита оказалась столь же подходящей для моего внука, как и метла, — возразила мадам Лонгботтом, делая первый глоток. — А готовить Невилла на загонщика, как я поняла, было Вашей идеей, мистер Поттер. Гарри ничего не оставалось, кроме как согласиться. — К сожалению, — продолжила Августа, — двоюродный дед Невилла, Элджернон, не может разделить моего воодушевления. Он посетил тренировку моего внука и его оруженосцев два дня назад, во время рождественского приема, и, по досадной случайности, был задет бладжером… если мне не изменяет память, восемь раз. Так что прием закончился несколько раньше, чем предполагалось. Сожаления в голосе мадам Лонгботтом было столько же, сколько оставалось воды в том закаменевшем бурильном растворе. — Это доказывает, что у Вашего внука отличная память и твердые моральные принципы, Августа, — ответил Сириус, который был в курсе способов, которыми «дядя Элджи» пытался пробудить в Невилле магию. Затем Сириус в порядке ответной любезности начал рассказывать Августе забавную историю об одной из учениц Школы Удачи, которая, чтобы выдать себя за соперницу, попыталась сварить Оборотное Зелье на основе ее волоса, с ужасно коварной целью: прийти на свидание вместо нее. Но вместо волоса девушки она использовала волосок ее кошки и превратилась… — А что, так можно было? — вытаращила глаза Гермиона. Гарри подумал, что раз уж профессор Люпин сказал, что стать анимагами им не светит, то такой вот выход… Ну да, это было бы даже лучше Чар Неприметности или мантии-невидимки. К тому же, если анимаг всегда принимает только один облик, то в таком вот варианте… — Можно, но не нужно, — улыбнулся Сириус. — Во-первых, в этом случае для полного обращения доза должна быть раза в три больше, так что бедняжка превратилась во что-то среднее между кошкой и девочкой. Гарри и Гермиона переглянулись. Это было даже интереснее. В некотором смысле. — А, во-вторых, — продолжил Сириус, — такое применение сопряжено с рядом нежелательных последствий. По окончании срока действия зелья предприимчивая мадемуазель застряла в полукошачьей форме, и для того, чтобы вернуть ее в человеческий облик, потребовалось две недели работы квалифицированного колдомедика. Августа улыбнулась, посмотрев на разочарованные лица подростков, а затем снова приняла официальный вид: — Итак, Сириус, не сочтите за невежливость, но мне помнится, Ваш визит связан с каким-то делом? — О, да. Мне, честно говоря, немного стыдно упоминать об этом… Но в связи с… некоторыми событиями я, признаться, пренебрег определенными древними традициями Рода Блэк. И сейчас наши некогда знаменитые темницы не в состоянии принять ни одного гостя. — Вы желали бы арендовать у Рода Лонгботтом камеру в подземелье? — подняла бровь Августа. — Что ж, хотя дом все еще находится в некотором запустении, но… полагаю… Полагаю, один кнат в год будет справедливой ценой за камеру шесть на шесть на шесть футов, без окон и с решетками, заколдованными еще Основателем Рода, отличная память и твердые моральные принципы которого тоже мало кем подвергались сомнению? О, разумеется, заклинания многократно подновлялись и совершенствовались… Я верно поняла Ваши намерения, Лорд Блэк? Сумка на плече Гарри радостно (и, несомненно, подтверждающе) звякнула.***
Августа и Сириус в сопровождении освобожденных из сумки кандалов отбыли осматривать арендованную сразу на три года подряд недвижимость, а Невилл, отправив подопечных наматывать круги вокруг квиддичного поля, расположенного в стиснутой холмами длинной долине, присоединился к друзьям. — На Рождество мы ходили в Мунго, — вздохнул он, — к папе и маме. Гарри и Гермиона, разумеется, не спросили, как состояние родителей Невилла — все было ясно и так. — Я встретил там мистера Нотта, со Слизерина. Он тоже навещал отца. Мои родители… они хотя бы не мучаются, — нахмурился гриффиндорец. — Мама мне даже фантик от конфеты подарила, — он повертел в пальцах свернутую квадратиком цветастую бумажку. — А он… — Кричит об уничтожаемых мирах? — спросил Гарри. — Скорее, шепчет. Или хрипит — боюсь, что голосовые связки у него уже сорваны, — покачал головой Невилл. — И даже присутствие сына его не успокоило. И кстати. Помнишь мелкого Боуда, с Рэйвенкло? — Помню, — ответил Гарри. — Это которому придется приглашать мадам Амбридж, чтобы она контролировала его разговоры с дедом? — Не придется, — ответил Лонгботтом. — Похоже, в Отделе Тайн что-то пошло не так и… он, мистер Боуд-старший, лежал там же, в той же палате, что и папа с мамой, ну и отец Нотта тоже. — Это не может быть местью Жабы? — спросил Гарри. — Ну, она могла решить, что это мистер Боуд якобы встречался со старостами, вот и устроила там что-то… — Зависит от того, насколько она решительна, — ответил Невилл. — Понимаешь, прямо при нас с Ба этого Боуда пытались убить. — Та-ак, — сказал Гарри. — Он лежал и что-то бормотал, совсем непонятное. Вроде как на каком-то языке, который ни я, да и никто другой, не знают. Впрочем, рассказывали, что это еще у него улучшение было, и он на поправку шел, а до того он вообще считал себя чайником и свистел только. И я заметил, что дежурная целительница принесла ему вроде как подарок от родственников — растение в горшочке. И знаешь, что это было? Дьявольские Силки! — Нихренассе, — охнул Гарри, вспомнив первый курс и полосу препятствий. — Толково придумано. — Ну да, — задумчиво сказала Гермиона, — днем они прятались бы от света, а вот ночью, да еще и если бы он пошевелился… — Угу, — сказал Невилл. — Я, как только их, силки эти, опознал, шум поднял, Ба поддержала… Набежали целители, притащили эту ведьму, Страут ее зовут… А она ничего не помнит. И говорит, что никогда и ни за что не принесла бы пациенту опасное растение. Ну, ее, ясно дело, сразу проверили… «Империус» и «Обливиэйт», вот так-то. — И что? — спросил Гарри. — Целители своих не сдают вообще-то, — почесал затылок Лонгботтом. — Так что ее на процедуры, в смысле на легилименцию и все такое, там есть мастера… Но что дальше было, я не знал. До сегодняшнего утра. — А утром? — спросила Гермиона. — В «Пророке» заметка, на предпоследней странице. Служащий Министерства Бродерик Боуд, дескать, скончался от остановки сердца. И говорится, что перед этим он пытался что-то сказать, уже по-нормальному, только пока невнятно. — Ставлю на то, что это не Амбридж, а Том, — нахмурился Гарри. — «Империус» — это его образ действий, ну или его подручных. — К тому же это выглядит так, как будто кто-то убирал свидетеля, — подтвердила Гермиона. — Если его сначала пытались убить, а потом и убили, именно когда он что-то сказать хотел. — Ба наводит справки, — кивнул Невилл. — Она ж за четырнадцать-то лет там, в Мунго, всех узнала и со всеми перезнакомилась. Думаю, кто-то ей рано или поздно расскажет то, чего в «Пророке» не сообщат никогда и ни за что. Теперь она думает… Гарри и Гермиона синхронно подняли брови: Гарри — левую, а Гермиона — правую. — Она думает забрать родителей из Мунго и перевезти на Континент. Если уж такие дела пошли, что прямо в той же палате людей убивают, то… Думаю, они с мистером Блэком как раз об этом сейчас и говорят, тем более что профессора Люпина во Франции вроде нормально подлечили. Раньше-то у нас с деньгами туго было, а теперь-то, с лицензией той, есть чем и за перевозку заплатить, и за уход, и за лечение, если найдут способ… — В крайнем случае Блэк выручит, — сказал Гарри. — Он на тризне по Артуру обещал, что поможет всем, кто сражался, сражается или будет сражаться с Томом. Ну или их родным. Н-да… Сначала Артур, потом мистер Боуд… Ну вот она и война. И Том уже, похоже, теряет терпение.***
Они аппарировали на омываемый грязными водами Темзы скрытый от посторонних глаз причал, который находился, как им удалось установить, вне пределов антиаппарационных чар. Затем, проскользнув через сделанную в огромных воротах дверь, быстрым шагом прошли вдоль длинных рядов пустых (но Сириус уверял, что это пока!) бочек через вторые, внутренние ворота и поднялись по лестнице. — Скоро ли ужин, Молли? — спросил крестный, перегораживая проход на кухню, пока Гарри и Гермиона под мантией-невидимкой пробирались за его спиной к лестнице. — Через полчаса, Сириус, — ответила Молли. — К слову, не видел ли ты Гарри? Профессор Снейп хочет поговорить с ним. — Вероятно, они с мисс Грейнджер… эм-м-м… делают каникулярные задания, — неловко соврал Блэк. — Скорее я поверю, что они целуются где-то наверху, — проворчала Молли. — Чтобы Гермиона да отложила домашнюю работу на почти что последний день?! — В любом случае, я позову его, — с ухмылкой пообещал Бродяга. — Слышал, Щеночек? — спросил крестный, когда они собрались в кабинете. — Мне пойти с тобой? — Ты так хочешь полаяться со Снейпом? — усмехнулся Гарри. — Я справлюсь, не переживай. К тому же он никогда не остается ни на ужин, ни на обед — видимо, не желает есть в доме своего врага… А я голодный — жуть, так что чем раньше он закончит со мной, тем быстрее свалит. — Мужчины `едко выгастают стагше семнадцати лет, — фыркнула Флер. — Я увегена, любовь моя, что `Арри и сам спгавится. Гарри спустился вниз. Снейп ждал его в гостиной, ходя по ней из угла в угол, сцепив руки за спиной и взмахивая полами плаща при каждом развороте. — Поттер, — сказал он. — Директор Дамблдор поручил мне обучить Вас окклюменции. — Да, профессор! — бесстрастно сказал Гарри. — То, что Вы, по крайней мере, не спрашиваете, что это такое, внушает мне слабую, хотя и очень слабую, надежду. И сюрприз! — неприятно улыбнулся Снейп. — Вам придется заниматься ею без этих Ваших дурацких отражающих очков. — Да, профессор! — повторил Гарри, снимая очки с серебряным напылением, которые он носил со второго курса. Его Маленький Гарри-С-Воображаемой-Дубиной уже притаился за углом первой же извилины мозга. — И у Вас даже не возникло никаких вопросов? — спросило темное, летучемышиного вида, пятно. — Директор не склонен давать ответы на вопросы, которые я ему задавал. Но он хотя бы не снимает за вопросы баллы, профессор Снейп, сэр. — Это потому, Поттер, что Вы невероятно тупы и не способны даже спросить что-нибудь осмысленное. Не воображайте, что мне так уж приятно смотреть в Ваши глаза и… «ЛЕГИЛИМЕНТИС!» Маленький Снейп, ворвавшийся в его голову, не успел даже вякнуть, как Воображаемая Дубинка приложила его прямо по шапке сальных волос, да потом еще и добавила поперек груди. При этом Большой Снейп согнулся и отлетел спиной вперед прямо на жалобно звякнувший клавесин, оставшийся в гостиной еще с тризны. — Вы… Вы идиот, Поттер, — прошипел профессор, поднимаясь с пола и тщетно пытаясь выпрямиться. — Вы все так же тупы и самоуверенны! Вы подсмотрели один-единственный трюк и теперь считаете себя неуязвимым против сильнейшего и опытнейшего… Он оглянулся. В дверях стояли Сириус, Флер, Гермиона и Молли, причем палочки Сириуса и Флер смотрели прямо на Снейпа. — Несчастный случай во время дополнительных занятий, крестный, — пояснил Гарри, надевая очки. — Вам помочь, профессор? — обратился он к Снейпу. — Я обойдусь без Вашей помощи, Поттер! — выдохнул Снейп. — Каждый понедельник, шесть часов вечера, после уроков. И попробуйте только опоздать… Да, для всех — и для мисс Грейнджер тоже — объясняю: Директор поручил мне давать Вам, Поттер, дополнительные уроки по зельеварению, что при Ваших… талантах к взрывам котлов является совершенно оправданным! — Да, профессор! — в третий раз ответил Гарри. — Вы останетесь на ужин, Северус? — доброжелательно спросила Молли, тем самым еще больше разозлив зельевара. — Благодарю, — ответил тот, взмахнув полами плаща, — но дела вынуждают меня покинуть этот гостеприимный, — ядовито подчеркнул он, — дом. Лорд Блэк, желаю Вам счастья в прекрасной и безопасной, — он издевательски подчеркнул и это слово тоже, — Франции. — О, пгофессог! — свободная рука Флер мягко, но решительно опустила к полу взметнувшуюся было вновь палочку мужа. — Я гагантигую Вам, что после того случая, когда Сигиус захватил в плен и сдал авгогам этого мегзкого Волдемогта, пегед котогым пгесмыкаются некотогые бгитанские волшебники, и, `азумеется, зная, что он и впгедь не останется в стогоне, я подагю своему супгугу столько счастья, сколько ему понадобится. Всего добгого и не забывайте нас, пгофессог! — Всего доброго, — выплюнул Снейп и ретировался. — ВСЕГО ДОБРОГО, ПРОФЕССОР, — хором проводили затянутую в черную мантию спину Гарри и Гермиона. Флер опустила палочку. — Что это было, `Арри? — спросила Леди Блэк, когда дверь за профессором Снейпом громко хлопнула, а с крыльца послышался громковатый для опытного волшебника хлопок аппарации. — Я же говорю — несчастный случай на дополнительных занятиях. Профессор Снейп пытался залезть мне в мозг, чтобы проверить, как я могу защищаться… Ну и проверил. — То есть он будет учить тебя окклюменции? По-настоящему? — расплылась в улыбке Гермиона. — Это же здорово, Гарри! Но… Но почему профессор Дамблдор сам не стал учить тебя? — Потому что он боится смотреть мне в глаза еще с первого курса, — ответил Гарри. — С того самого дня в Больничном Крыле. И чем дальше — тем больше. — Временами и я опасаюсь тебя, Щеночек, — попытался улыбнуться Блэк. — Временами я и сам себя боюсь, — отрезал Гарри. Он решил, что про тот внезапный приступ ненависти к Дамблдору, который, видимо, и сподвигнул директора поручить Снейпу эти идиотские занятия, он расскажет только мисс Грейнджер. И никому больше.***
— Старый МакМиллан прислал за нами двумя целый пароход, — усмехнулся Сириус. — Оказывается, он так и не продал его еще с тех времен, когда эта же самая калоша ходила сюда раз в месяц, как по расписанию. Вот и решил обновить старый маршрут. — Я никогда не пегесекала Ла-Манш по могю. Это должно быть очень `омантично! — воскликнула Флер. — Ну и, кгоме того, мне стоит досконально изучить все этапы тганспогтиговки как сыгья, так и готового пгодукта. А в случае опасности мы используем погталы. Кстати, догогой, пговегь, пожалуйста, что ты не забыл свой погтключ в спальне! — И чего это ты меня опасаешься? — прищурился Гарри. — Ты вон ее опасайся! — Поздно! — оскалился в широкой улыбке Бродяга, демонстрируя супруге что-то вроде четок. — Впрочем, Щеночек, этого тебе пока не понять, ведь ты еще не женат — по крайней мере, формально! А потом будет поздно и тебе. — Я Гермиону еще с первого курса побаиваюсь, — ответил Гарри. — Так что и понятно все, и поздно тоже. Ладно. Удачи, Бродяга! — Тебе удачи, Щеночек. Продержись там до лета. — Жду не дождусь, — буркнул Гарри. Он пожал руку Сириусу, получил поцелуй в щеку от Флер, запер за ней и крестным внутренние ворота и обратился к покачивающимся на костыле кандалам: — Ну что, прогуляемся до Хогвартса? Кандалы радостно скользнули в сумку. Наверху царил обычный предшкольный бардак, разве что сестренку Джинни близнецы со своими чемоданами обходили теперь десятой дорогой: снова, как и летом, испытать ее гнев им не хотелось. — Гарри, — Гермиона сияла широченной улыбкой, — представляешь, я просто взяла и сунула свой чемодан прямо в сумку! И он там уместился! Я подумала, что теперь смогу вообще обходиться без чемодана, но решила, что не стоит вызывать подозрений ни у девчонок, ни у Амбридж. — Это точно, — кивнул Гарри. — Цепь у меня возьмешь? Ну, и портупею тоже. А то меня-то как пить дать будут обыскивать. — Возьму, — сказала мисс Грейнджер. — А как мы добираться будем? — На «Ночном Рыцаре», — ответил он. — Уж лучше бы на метле, — фыркнула мисс Грейнджер. — Жду не дождусь, когда смогу официально получить лицензию на аппарацию! — Угу. А мне официально еще полтора года до семнадцати, — вздохнул Гарри. Наконец, все четверо младших Уизли, Гарри с Гермионой и назначенные им в провожатые Эммелина Вэнс и Гестия Джонс (близнецы утверждали, что женщины вызвались на эту миссию вместо Тонкс, отпросившейся к выписанному, наконец, из французской больницы профессору Люпину) вышли на улицу. Гестия подняла палочку. — БАММ! — с грохотом возник перед ними здоровенный трехэтажный автобус. — Прошу! — закричал с кондукторской площадки хорошо знакомый Гарри парень. — Прекрасные ведьмы и благородные волшебники! «Ночной Рыцарь» приветствует вас! Я — Стэн Шанпайк, а этого слепого крота за баранкой зовут Эрни! Цена билета — одиннадцать сиклей, дополнительно… — Без дополнительных услуг, пожалуйста, здесь за восьмерых, — холодно ответила ему Эммелина, протягивая пять галлеонов и три сикля. — Занимаем места! По дневному времени кровати в автобусе были убраны и заменены кучей разномастных кресел. Уизли разместились внизу, а Гарри, Гермиона и не отлипавшие от них аврорши поднялись на третью палубу. — Что они обсуждают? — шепнул Гермионе Гарри, когда после второго или третьего бешеного скачка автобуса обе ведьмы, наконец, забыли про студентов и начали шушукаться. — То, что они показывают руками, заставляет меня испытывать комплекс неполноценности. — Вряд ли это «то самое», Гарри, — смущенно пробормотала Гермиона. — Они обе, ну… Они вообще не «про это», в смысле, их вряд ли интересует то, что ты имел в виду. В общем, они вместе, как… — Да? А тогда почему они упомянули профессора Грюма? — БАММ! — очередной скачок избавил Гермиону от необходимости отвечать. — Хогвартс! — провозгласил Стэн. — Всего двадцать ярдов до входа и… — …И на территории школы вы будете в безопасности, — сказала Эммелина, направляя школьников к воротам. — По-моему, они сошлись на восьми дюймах, — так, чтобы не услышали аврорши, пробормотал Гарри. — Из того, что я читала, это уже на грани патологии, — успокоила его мисс Грейнджер. — К тому же они наверняка преувеличивают.