***
Очередное занятие Клуба Тревора началось практически как обычно. Школьники развлекались разноцветными птичками, когда внезапно Фред, Джордж и еще несколько человек с хорошо развитым попным мозгом резко крутанулись и хором крикнули: — «ПРОТЕГО!!!» — Постоянная бдительность, да, Уизли? — усмехнулся скинувший мантию-невидимку Аластор Грюм, чье жалящее заклинание только что разбилось о выставленные щиты. — Хорошая работа, Поттер! Вижу, ты смог научить эту толпу бабуинов хотя бы… Второе его невербальное заклинание снова ударило в невербальный же щит Гарри. — ПРОФЕССОР ГРЮМ! — радостно-удивленно взвыл класс. — Он самый, — кивнул старый аврор. — Ну что, по старой доброй традиции я обещаю, что больше на этом уроке мои заклинания в вас не полетят — если, конечно, вы сами на меня не нападете. — Вы будете учить нас Непростительным, профессор? — пискнул Деннис Криви. — Дурак, — покачал головой Грюм. — Такой маленький, а уже дурак. Я буду учить вас защите от них. Хотя демонстрировать их вам всем мне и придется. Именно поэтому я и здесь — не хватало еще, чтобы вы сами колдовали эту гадость. Все помнят, чем опасны Непростительные для самого колдующего? Отлично. Грейнджер! — Я, сэр! — Гермиона прикусила губу, а Гарри изо всех сил стиснул челюсти. Он знал, что опасности нет, но… — К манекену. Встань в паре ярдов левее, — приказал Грюм. — Твоя идея — тебе и показывать. Остальным — оставаться за моей спиной, для пущей безопасности. Итак… «АВА…» — «АВИС!» — «…ДА КЕДАВРА!» — одна из стайки выпущенных мисс Грейнджер канареек перехватила зеленый луч, по залу брызнули опаленные желтые перышки… но манекен, на который указывала палочка Грюма, остался целым и невредимым. Как и Гермиона — разве что бледность на ее лице показывала, что защита далась ей не так-то просто. — Грейнджер, свободна! Поттер, к манекену! — приказал Грюм. — «АВА…» — Ни хера ж себе… — прошептал Терри Хиггс, когда место Гарри, бледного от просвистевшей совсем рядом смерти, занял мистер Лонгботтом. — Угу, — кивнул Гарри, — Гермиона меня так в Андорре спасла. — Уизли, Фредерик, к манекену! — приказал Грюм. — Жуть, — вытер со лба холодный пот подошедший к ним Невилл. — Как будто за Грань заглянул.***
Когда все члены Клуба по очереди совершили по три попытки (на последнем круге — все удачные) и подкрепились вновь доставленным хаффлпаффочками шоколадом, Грюм громким выстрелом из палочки привлек всеобщее внимание. — Я лично сдам в Азкабан каждого, кто попробует наколдовать Смертельное Проклятие даже в таких вот целях, — сказал он. — Понятно? Если вам интересно, после сотни попыток, которые я сейчас сделал, мне действительно хочется кого-нибудь убить. Поэтому не стоит следовать моему примеру, ясно или не очень? — ЯСНО, СЭР! — ответ был дружный, но не слишком бодрый: ощущение близкой смерти, посетившее каждого из учеников при попадании зеленого луча в лично наколдованную птицу, было еще убедительнее, чем слова Грюма. — Отлично. Впрочем, я не запрещаю вам перехватывать таким образом другие заклинания, для пущей тренировки. Этот прием поможет вам спасти и себя, и своих близких. А теперь… Поттер, распускай класс! — Слизерин! — скомандовал Гарри. — Путь мимо портрета Простушки Пегги свободен! Пошли! Змеи выскочили в коридор седьмого этажа (козырь с запасными выходами Гарри, как обычно, предпочитал держать в рукаве) и двинулись в свои подземелья. — Хаффлпафф — тем же путем! Пошли! Когда в Выручай-Комнате остались только Гарри и Грюм (Невилл и Гермиона увели гриффиндорцев), старый калека обратился к юноше: — Хорошая работа, Поттер. Не думал заняться преподаванием? — Мне пока не до этого, сэр. Самому бы доучиться, — «И при этом выжить», — добавил он мысленно. — Эм-м-м… Надо подождать около получаса, — добавил он, глядя на карту. — Потом я проведу вас в Тайную Комнату. — Да уж, мрачноватое местечко, — усмехнулся Грюм. — Слушай, Поттер. А ты не… — Не что? Грюм выглядел смущенным. — Слухи про тебя ходят, — сказал он. — Ну да, — согласился Гарри, — ходят. А какие именно? — Разные, — вздохнул старый аврор. — В общем… Позор просто. Позор на мои седины, — вздохнул он. — А что случилось, сэр? — поднял бровь Гарри. — Джоунс и Вэнс случились, — вздохнул Грюм. — Вскоре после Рождества… В общем, потерял я свою Постоянную Бдительность, Поттер… Окаменили они меня, в затылок, как есть окаменили, ну и… — Они… — Ну да, — вздохнул Грюм, — вот уж не думал, что после всего этого… — он указал на свое обезображенное лицо и слегка выдвинул вперед деревянную ногу. — Да и тем более именно эти две… Уж от них-то я тем более не ждал… В общем, они разыгрывали между собой, кому от меня, ну… В общем, кому плодородное зелье принять. — И что, сэр? — Гарри еле сдерживал смех. — И сами потеряли ПОСТОЯННУЮ БДИТЕЛЬНОСТЬ, вот что! — рявкнул Грюм. — И что… Вы обеих? — восхитился Гарри. — Пришлось, — вздохнул калека. — А то ишь, устроили тут… — Это не я, сэр, — наконец-то догадался Гарри, — это Блэк. И… он не подговаривал их, — быстро добавил он, увидев, как нахмурился Грюм. — Он просто на тризне по Артуру такую речугу задвинул, там и про продолжение рода было… Ну, а они обе там были и, видимо, прониклись. — Значит, минус две палочки в Ордене через полгода, — вздохнул Грюм. — Но, думаю, это того стоило! — Я согласен, сэр! — усмехнулся Гарри. — Да и Сириус тоже.***
Занятия продолжались, а объем домашних заданий и их сложность, казалось, росли день ото дня. А может быть, это и не казалось. К Клубу Тревора примкнуло еще несколько человек — как понял Гарри, все новички в первую войну потеряли родственников от рук сбежавших из Азкабана Пожирателей Смерти. Еще пару кандидатов префекты отсеяли. Теперь Клуб делился на три группы в соответствии с уровнем подготовки, причем старшая группа, в которую входила почти вся гриффиндорская банда, практически не доставляла Поттеру хлопот, так что он смог сконцентрироваться на средней, повесив младшекурсников, новичков и отстающих на Невилла и Денниса Криви. Пользуясь волшебством Выручай-Комнаты, Гарри перешел к более серьезным заклинаниям — режущим, взрывным и огненным, упирая на использование последних против инферналов. А к «утренним наказаниям», сиречь пробежкам, потихоньку присоединялось все больше и больше учеников: даже Тони Гольдштейн после месяца забегов перестал выглядеть, как сопля со скрипочкой, нарастил немного мускулов и даже начал пользоваться популярностью у девчонок. «Дополнительные уроки» с профессором Снейпом проходили вязко и муторно: тот раз за разом умудрялся проникать в голову Гарри и сбегать с подсмотренными воспоминаниями, причем непонятно было, действительно ли Снейп достигал своих целей или же просто пытался вывести Гарри из себя, постоянно талдыча о неспособности Поттера защитить свое сознание. К слову, пару раз пробравшийся в воспоминания зельевар получил-таки по спине дубинкой во время «тактического отступления», но виду не подал, точнее, постарался не подать. А вот Тома в собственной голове Гарри поймать так и не удалось — как, к слову, и проникнуть в навеянном Волдемортом сне за ведущую в Отдел Памяти дверь. — Мне кажется, Гарри, это само по себе доказывает то, что Том не может забраться в твои мысли и просматривать их, — как-то сказала ему Гермиона. — Помнишь, ты говорил, что незнакомую книгу нельзя прочитать во сне? — Помню, — кивнул Гарри. — Ну вот. Мы-то там, за этой дверью, были! И видели и вертящуюся комнату, которая находится за ней, и еще три зала. А Том тебе ни ее, ни эти залы не показывает, и скорее всего потому, что не знает, что там, совсем не знает. А значит, он так и не смог порыться в твоей памяти, вот! Настроение Гарри резко улучшилось, хотя он все же подумывал насчет того, как бы замаскировать среди своих извилин пару мучных фугасов, раз уж подрывать в собственной голове Маленькие «Клейморы» было бы чересчур опасно. В середине февраля Амбридж установила-таки для Хагрида испытательный срок, и Гарри был уверен, что рано или поздно она добьется его увольнения с должности профессора. Хотя, с другой стороны, с должности лесника и Хранителя Ключей полувеликана мог уволить только директор, то есть для Генерального Инквизитора это все равно был стратегический тупик: запасной преподаватель, профессор Граббли-Планк, у Дамблдора все равно был, и старая карга не испытывала к мадам Амбридж особенных симпатий. То есть, по идее, Амбридж следовало сосредоточиться на сковыривании директора напрямую, но где волшебники и где логика… Более того, над ее новым декретом номер тридцать два, запрещающим преподавателям обсуждать с учениками темы, непосредственно не касающиеся учебного процесса (причем под этими посторонними темами явно имелись в виду побег Пожирателей и возрождение Тома), не то чтобы смеялись, но близко к тому: во-первых, это не остановило обсуждение побега и реального виновника (или, с учетом не только Тома, но и Фаджа, виновников), но и предоставило что ученикам, что профессорам великолепный инструмент саботажа распоряжений самой Амбридж. Дошло до того, что Ли Джордан, пойманный вместе с братьями Уизли за игрой во взрывного дурака прямо на уроке, довольно-таки нагло заявил самой Амбридж: — Но, профессор! Взрывающиеся карты не относятся к предмету урока ЗОТИ, и я не уверен, имеете ли Вы право обсуждать со мной этот вопрос! Разумеется, Джордан схлопотал неделю отработок, но, так сказать, обычных, с Филчем. Филч был счастлив, а вот близнецы обеспокоились. — Мы не смогли найти наше перо, Гаррикинс, — сказал Фред. — Так что не знаю, что бы мы делали, если бы она заставила Ли писать строчки, — нахмурился Джордж. — Может, сунули куда? Или Винки прибрала? — Винки теперь в школу хода нет, — вздохнул Фред. — Дамблдор запретил доступ сторонним домовикам, сразу после того пожирательского побега, — пояснил Джордж. — Понятно. Ну, если что, у меня запасное есть, со второй моей отработки, так что обращайтесь! — Гарри в очередной раз задумался, не дал ли он маху с освобождением Кричера: наверняка Дамблдор опасался именно бывшего Блэковского домовика. У министра Фаджа дела тоже шли не очень хорошо: Сириус легко выиграл во Франции суд по защите чести и достоинства, и «Ежедневный Пророк», под угрозой ареста гоблинами всех активов газеты (само собой, за достойный процент) был вынужден, скрепя сердце, дать опровержение информации, что Блэк будто бы мог быть причастен к побегу Пожирателей. Впрочем, ответа на вопрос «Если не Блэк, то кто?» так и не последовало, да и сам этот вопрос, в общем-то, не поднимался. По крайней мере, на публичном уровне в Волшебной Британии. И то, как уверял крестный, временно: МакМилланы уже подали запрос о разбирательстве в Визенгамот, который был благосклонно принят к рассмотрению Верховным Чародеем Гольдштейном. В общем, ситуация что для Тома, что для Министерства потихоньку ухудшалась, а значит, следовало ожидать от них решительных ходов и, по возможности, к ним готовиться. Впрочем, вскоре Амбридж ожидала блистательная победа: близился второй матч Гриффиндора по квиддичу, с Рэйвенкло, и после него Гарри, подобно близнецам, будет безжалостно изгнан из команды с пожизненным запретом на игру. Ну-ну.***
Во вторую субботу февраля, когда Гарри, позавтракав, собирался позаниматься в библиотеке, втайне надеясь, что Нотт со своими диаграммами не задержит там Гермиону слишком надолго, он внезапно увидел одетую в квиддичную форму Рэйвенкло Чжоу Чанг, почти рванувшуюся ему наперерез из-за стола своего Дома. — Привет, — неловко сказала она. — Я… э-э-э… — Привет, — сказал Гарри, стараясь не показывать раздражения. — Говорят, ты… с друзьями занимаешься дополнительно? — это был не вопрос, а почти утверждение. — Не понимаю, о чем ты, — пожал плечами Гарри. Чжоу была в его коротком списке подозреваемых в работе на Амбридж, так что рисковать своей памятью он не собирался. — Может быть… Может быть, мы встретимся завтра в Хогсмиде? — спросила китаянка. — Мы могли бы немного поговорить. И… если там будет мисс Грейнджер, я тоже не возражаю. — Я не иду в Хогсмид, — прищурился Гарри. — Профессор Амбридж запретила мне выходы навсегда, помнишь? — Помню, — вздохнула она, — но… Ладно, извини. Встретимся на матче? — немного криво усмехнулась она. — Встретимся на матче. — Что ей было надо? — сердито спросила Гермиона. — Хотела поговорить, — пожал плечами Гарри. — О чем? — с подозрением спросила мисс Грейнджер. — Это же очевидно, — фыркнула из-за ее плеча Лаванда Браун. — Мисс Чанг вряд ли в восторге от того, что мистер Диггори допущен в свиту мадам Амбридж. Тем более что она прекрасно знает, чем кончилась история Перси Уизли и Пенни Клируотер. — И теперь она… — волосы Гермионы распушились. — Вряд ли, — мотнула тугой косой мисс Браун. — Скорее она просто ищет новое место в мире. В мире, а не рядом с кем-то. — Первое, о чем она спросила — это наши занятия, — вздохнул Гарри. — О занятиях я могу поговорить с ней и сама, — немного резко ответила мисс Грейнджер. — Ну вообще-то она так и предлагала, — пожал плечами Гарри. — Вместе с тобой встретиться. — Когда лунопухи превращаются в нарглов — это очень больно, Гермиона, — вставила свою пару странных кнатов Луна Лавгуд. — Я могу поговорить с Префектом Падмой Патил, и мы вместе с ней, ну и с тобой тоже, посмотрим на мозгошмыгов Чжоу Чанг завтра, в Хогсмиде. — Но если она будет снова клеиться к Гарри, я ей обдеру весь ее вороной лунопух до самой задницы, — прищурилась Гермиона. — ЯЗЫК, МИСС ГРЕЙНДЖЕР! — хором возмутились Гарри и Лаванда. — И язык тоже. Оборву. — И почему мне кажется, что мои стремления и желания тобой совсем не рассматриваются? — задумчиво сказал Гарри, когда они вдвоем двинулись в сторону своей лаборатории вместо планировавшейся первоначально библиотеки. — Что-о? Ты… Ты же… — Ты исходишь из того, что, если Чанг, ну или еще кто-нибудь, меня пальчиком поманит, я тут же побегу за ней, — пояснил Гарри. — Неужели ты до такой степени в меня не веришь? — Знаешь что, Поттер, — вспыхнула мисс Грейнджер. — Знаешь… В общем… в общем, я очень боюсь. И я верю в тебя, и тебе тоже, и понимаю, что ты меня вот так внезапно не бросишь, но все равно боюсь. — Я тоже, — усмехнулся Гарри. — И тебе верю полностью, и в тебя тоже… А все равно боюсь, что когда-нибудь надоем такой замечательной женщине, как ты. Потому что слишком тупой, или еще что. — Если ты про Тео, я имею в виду Нотта, то… Ну… Мы просто… В общем, он гений в нумерологии, знаешь? Но он совершенно не в курсе современной маггловской математической теории. У волшебников даже тривиальная теория групп в зачаточном состоянии! А она просто необходима для расчета… — Этих твоих диаграмм? — поднял бровь Гарри. — Ну да. Он же тоже был Ныряльщиком, знаешь? — Знаю. Он же мне рассказывал об этом тогда, у озера. — Ну вот. И он довольно много занимался хрономагией. И ему нужна помощь в расчетах. Он говорит, что хронобезумие его отца можно обратить, это же для него очень важно! Я не очень в это верю, но… Я просто не могу ему это доказать. Да и боюсь… доказывать. Но я не могу ему не помочь, или хотя бы попытаться помочь, понимаешь? — Понимаю, — Гарри мысленно произнес «Слава Живоглоту», и они стремительно проскользнули в замаскированный туалет. — И не беспокойся. «Этого самого» интереса у него ко мне нет, совершенно точно. Мне иногда кажется, что все чувства у него умерли, в том числе и «эти». А может быть, «этих» чувств у него и не было никогда, только логика и интеллект. — Мертвые однокрылые лунопухи, — кивнул Гарри. — Но он хотя бы… — Он явно меня уважает, — слабо улыбнулась Гермиона. — И это приятно. Но точно ничего больше. Так что тебе нечего бояться. — Умом-то я понимаю, — пожал плечами Гарри. — Но ты же сама говоришь… — Говорю, — вздохнула мисс Грейнджер, решительно протягивая Гарри бывшую Хиггсову «Молнию». — Так что же, полетели вместе бояться?***
На следующее утро Гарри, уже в квиддичной форме, дожидался Шимуса Финнегана в Общей Гостиной. Невилл в паре с Гермионой отправился следить за порядком в Хогсмиде, так что гонять временного загонщика выпало ему. — Привет, Дин! — воскликнул он, наконец-то проснувшись и увидев склонившегося в углу над расчетами главного механика. — А ты чего не в «Трех Метлах» еще? — Умотался, — вздохнул мулат. — Я лучше тут спокойно посижу. Прикинь, с начала триместра два раза зависал уже. — В смысле зависал? — удивился Гарри. — Тупил у Биннса на уроке. А, ну да, ты ж на Историю Магии не ходишь теперь. В общем, я там приспособился кой-какую кропотливую работу делать, затычки в уши и вперед, но знаешь… Видимо, у профессора Биннса не только голос усыпляет, но и аура, или что там у него. Один раз вообще позорище было — уже после колокола сидел и тормозил. Хорошо, что Нотт меня дернул, а то без обеда остался бы. — Вон оно что. Как там Герман? — Плохо Герман, — печально мотнул головой Дин. — Без Артура совсем тяжело стало. Но я сделаю, может, и не так быстро, но сделаю, не сомневайся. И близнецы помогают, как могут. Тем более… Оба кивнули: это «тем более» с того самого дня, когда состоялся побег, висело над ними, да и не только над ними, дамокловым мечом. Большинство сбежавших Пожирателей составляли элиту боевых групп Тома, и, если их не остановить, убитых и Темных Меток над их сожженными домами будет много, ой как много. — Извините, ребята, — сбежал с ведущей в спальни лестницы Шимус, тоже готовый к тренировке, — в душе отмокал, — и добавил шепотом: — У меня получилось, представляешь! Этой ночью р-раз! — и получилось! Грохнуло — жуть, заглушающие чары еле справились. Коэффициент к обычному тротилу два и семь, где-то так. — Ну так продукт-то натуральный! — подмигнул ему Гарри. — В бладжер бы такую начиночку, — вздохнул ирландец. — Да по Крэббу с Гойлом… — Напрасный перевод сырья, — возразил Поттер. — Тут надо крепко обмозговать, как и по кому твой ТДТ применять. А то нам тут великанов обещают, на его стороне. — Обсудим с близнецами, — пообещал Шимус. — Ну что, за биты и погнали? Они протиснулись через портрет Полной Дамы и побежали вслед за Роном, младшим Криви и охотницами.***
— Так, — сказала Анжелина, когда они, мокрые и грязные, собрались у раздевалок. — Охотницы — нормально. Кэти была бы лучше, но с такими загонщиками… Тем более, что с Чанг в качестве ловца нас разница в квоффлах не спасет. В общем, тройка на матч — я, Алисия и Деми. Лонгботтом с Финнеганом на битах. Шимус, на неделе выкрои пару часов с Невиллом, погоняйте бладжеры для наработки координации. Поттер — за ловца. Метла как? — Нормально. Маневренность чуть похуже «Восьмой», но скорость вроде как и повыше даже… Отработаю. — Только в джентльменство не играй. Работай против Чанг пожестче. — Заметано, — кивнул Гарри. — Вратари, — Анжелина задумалась. — Криви, тренировка с Невиллом тебе на пользу пошла, бладжеров ты теперь намного лучше избегаешь. Когда ж ты массу-то наберешь, чтобы тебя в кольца не вносило? Ладно. Уизли! Ты уверен, что снова не запсихуешь? — Вряд ли слизни снова будут ту дразнилку распевать, — высказался Гарри. — Им не нужно, чтобы вороны победили с хорошим счетом, иначе у них не будет шанса на кубок. — Так они и не будут петь, — возразил Шимус. — А вот Корнер с Бутом уже сами песенку эту разучивают. «Рональд Уизли наш король, Рональд Уизли наш герой, перед кольцами дырой…» — пропел он на мотив ирландской джиги. — Еще и ты, су… — взорвался было Рон, но внезапно замер. — Я… Я думаю, на матч надо ставить Криви, — медленно сказал он, потирая прикрытые подаренными ему на день Святого Валентина мисс Данбар беспалыми перчатками запястья. — Не уверен, что я… смогу оставаться спокойным. По крайней мере, пока. — ЧТО?! — у всей команды, включая запасных, глаза стали по семь кнатов одной монеткой каждый. — Я… Думаю, я пока не… не выдержу. А то, что его в кольца вносит… Я ему «Серебряную Стрелу» отдам, — решительно сказал Рон, сжимая кулаки. — На матч. На один матч. Там у нее тормоз противоскольжения встроенный, — пояснил он. — Так что сносить мелкого будет намного меньше. — Ты уверен, Уизли? — прищурилась Анджелина. — Уверен, — буркнул тот, — и пользуйся, пока я не передумал, ясно? — рявкнул он на Денниса. — Ага! — в полном офигении кивнул малек. — Так, — задумчиво сказала Анжелина, — пойдемте-ка втроем обратно, проверим Денниса на твоей метле. Я попробую внести его в кольца, и если увижу разницу… Все трое заторопились обратно, на поле, а остальные двинулись в раздевалку. — Что это с Роном? — тихо спросил Гарри у Джинни Уизли. — Он не заболел там часом? — Не знаю, — пожала она плечами. — Правда, он теперь все время куда-то пропадает, когда сам, а когда и вместе с Данбар… Я, конечно, за него беспокоилась, но… — Мы за ним присмотрим, чтобы чего не случилось, — пообещал Гарри: ну да, за таким вот Уизли не грех было и присмотреть. Про историю с Паркинсон и последующую, с Выручай-Комнатой, они с Гермионой и Невиллом, само собой, никому ничего не рассказали.***
Разумеется, свое обещание Гарри выполнил. Он несколько раз проследил Рона по Карте Мародеров, но тот, если не находился на виду, сидел либо один, на своей постели или в одном из пустых классов, либо с Фэй, причем именно сидел рядом, а не обжимался или что-то вроде того. Вообще Рон стал тихим, хотя его хамоватая натура продолжала бурлить где-то в глубине, иногда прорываясь достаточно злыми комментариями. Но все равно: этот Рон был заметно лучше, чем тот, к которому привык Гарри за последние два года. Было ли это следствием переживаний из-за смерти Артура, или же мисс Данбар так положительно влияла на мистера Уизли, не могла определить даже знатный душевед Лаванда. — Рональд Уизли зажимает своего наргла в кулаки, — как всегда внезапно прокомментировала ситуацию Луна, хотя Гарри в тот момент не говорил ни слова. — И это очень больно и оставляет на глубокоже жуткие шрамы, знаешь? Гарри почти ничего не понял, но немного успокоился. Хотя время от времени и продолжал отслеживать контакты рыжего. А то кто их знает, этих нарглов…