***
Начало моего падаванства проходило… неоднозначно. Первая миссия была тяжелой, и тяжелой больше в моральном плане. Мне тогда пришлось побегать от троих самых что ни на есть разъяренных преступников; двоих людей и одного забрака. Их в ловушку загнать удалось — тогда еще полицейские дроиды оказали помощь. Пока я испытывала свою выносливость, учитель был занят основной задачей — поимкой одного громилы-трандошанина, регулярно терроризирующего район на средних уровнях. Там, к слову, лично для меня, было отвратно. Шум стоял такой, что не удалось расслышать, какой номер назвал компьютер, стоило на лифте спуститься. Все слишком сильно гудело и шипело, а с многочисленных притонов слышалась громкая электронная музыка, создавая омерзительную какофонию звуков. От шума убежать не удалось, но зато повезло не ощущать и настоящий смрад, привычный для этих улиц. Яркие, неоновые вывески сильно резали глаза похуже белого освещения в Храме. В темноте все сверкало, как новогодняя елка, а вывеска заведения, куда Пло Кун держал путь, казалась особенно вызывающей. Помню, сильное желание натянуть на голову плащ не покидало меня, но я этого не делала из-за мыслей, что ткань может помешать; сузить круг обзора. Конечно, Сила может подсказать в случае чего, однако старалась концентрироваться на собственных ощущениях — не хотелось чувствовать эмоции других существ в подобном месте. Так и свихнуться недолго. Сразу же я забыла про свое недавнее желание оказаться там, где жизнь кипит. К черту!.. Спокойствие — лучшее, что может быть в моей жизни, вот правда. «Жара» началась тогда, когда мы наконец опросили тех, кто был свидетелем злодеяний трандошанина по имени Айго. Гнались мы за ним долго, и даже разделиться пришлось, — и как раз-таки тогда я начала забег по убогим улицам, то есть приняла самое позорное решение по мнению преследующих меня наемников: сбежала. Когда полиции удалось их повязать, нашла учителя. И не в самой лучшей ситуации. Айго взял в заложники ребенка. Ни на какой компромисс он не поддавался; руки наши были связаны — мы не могли рисковать жизнью мальчика. Тогда мы воздействовали на преступника иным способом. Силой. Убедить его удалось, однако… Стоило только возможности появиться, Айго застрелился. Просто лишил себя жизни. Тогда я долго размышляла об этом, стараясь убедить себя, что это был его выбор; значит, это его судьба, погибнуть от своей же руки. Быть может, посчитал, что это наилучшее решение, ведь в другом случае Айго закрыли за решеткой. Или он мог бы погибнуть от руки полицейского дроида, и счет подобную смерть недостойной — и произвел выстрел сам. Сразу же, на следующий день, с учителем выдался несколько странный диалог. Он спросил, какую именно способность я использовала, и во время миссии, и даже при поединке с Зуян. Назвав сперва Убеждение, а затем и Уязвимую точку с Подавлением, я прислушалась к Силе, отмечая некоторое недоумение мастера. Но когда он ответил, недоумевать уже стала я. И негодовать тоже. Учитель Кун поведал мне, что подозревал меня в использовании способности Темной стороны, именуемой Страхом Силы. Но… Негодование быстро сошло на «нет», потому что его домыслы имели логичное обоснование: и Зуян, и Айго, испытывали страх. Но во время поединка, моя «противница» испугалась из-за того, что перестала видеть. Что произошло с тем трандошанином… Вопрос остался открытым. После этого, учитель всерьез взялся за обучение меня ментальным техникам, — а еще не могла не замечать, что он стал чаще «приглядываться» к ощущениям, что я вызываю в Силе; наверняка пытался увидеть во мне отголоски Тьмы, которых я и сама… боюсь заметить в себе же. Обучение телепатии давалось мне… Тяжело. Я никак не могла проникнуть в голову другого человека и прочесть его мысли, просто ни в какую. Как это вообще делать, я поняла сразу, но понимание, казалось, ничем не помогало. Даже начала удивляться, как это учитель может быть столь уперт в достижении нашей общей цели, когда я, — да, каюсь, — просто перестала прилагать усилия, ведь меня это, выматывало, пусть со временем к головным болям я привыкла, как и пыл мастера Куна остыл. Или он просто, как и я сама, осознал мою бездарность. Развитие данной способности мы остановили не насовсем, а лишь на короткое время, в течении которого мне стоит тренироваться, — или доводить, если не до совершенства, то хотя бы до идеала, — Уязвимую точку, (мне, к слову, пришла очень даже неплохая идея поспрашивать о ней у другого, более опытного и могущественного практика столь редкой способности — у магистра Винду, однако его крайняя занятость даже не позволяла просто увидеть его в Храме, значит, о беседе и речи быть не могло), Убеждение и Подавление Силы, то есть акцентировать внимание на моих сильных сторонах. Но и в этом сложность была: отсутствие подопытных кроликов. Потому я самостоятельно практикую лишь Уязвимую точку, и то, на неодушевленных… вещах. А еще медитациям стала уделять куда больше времени, чем раньше. Мы побывали всего лишь на шести миссиях, — но зато долговременных, — при выполнении которых наш дуэт «учитель-падаван» еще ни разу не покинул столицу. Вместе не покидал — магистр Кун-то конечно улетал с Корусанта, оставляя меня в Храме с наказом учить теорию, пообещав, что потом обязательно спросит. И ведь спрашивает, всегда, без исключения. В последний раз, например, рассказывала об устройстве стандартного джедайского истребителя. Было даже интересно… Благо, что я действительно занималась, а не прохлаждалась, гуляя по огромной храмовой территории. Но только не сегодня — чудесная, ясная погода так и манит выйти на крышу, да наслаждаться солнышком, любуясь пушистыми облаками… И сегодня как раз-таки тот день, когда учитель отсутствует. И Марк, кстати, тоже. Да даже соклановцы бывшие, и те, на миссиях пропадают… Кроме, кажется, Мойры. Наконец мне надоело сидеть в тенечке на крыше, потому направилась внутрь. Правда, все еще не имея определенной цели. Свой «доклад» я давно выучила, и даже углубилась. Собственноручно убралась в квартирке, да перестирала свои вещи. Соваться в Залы Исцеления желания не было — отчего-то мне казалось, что именно сегодня я буду только мешаться. А фехтовать и тренировать Уязвимую точку уже надоело, потому и пришла в одно из любимейших мест во всем Храме — в библиотеку. — Магистр Кун и в этот раз не взял тебя с собой? — участливо поинтересовалась мадам Джокаста. Я кивнула, сразу замечая поджатые губы и легкое качание головой. Да, падаван ведь должен везде сопровождать своего учителя, независимо от того, насколько трудна и опасна миссия… Но Пло Кун часто оставляет меня в Храме. Отбросив в сторону лишние мысли, подумала, что будет правильным заняться делом — например оказать хоть какую-нибудь помощь пожилой смотрительнице библиотеки, да взять на себя часть обязанностей местных дроидов — рассортировать недавно возвращенные на прежнее место учебные пособия и разного рода книги. Авось и найду что-нибудь интересное. В первой секции закончила быстро, и, следуя совету мадам Джокасты, взяла передышку, хоть не сильно-то и устала. Вернее, вообще не устала. По логике, как только я должна была присесть, подперев подбородок ладонями, что-то бы произошло: мне бы сказали сделать одно или другое, комлинк бы запищал, оповещая о полученном сообщении или входящем звонке. Но ничего из этого не произошло. Ну что за ленивый день! Сидеть, сложа руки, долго не могла, и потому вернулась к прежнему занятию, стараясь не думать, насколько оно скучное. Направляясь к стеллажу с очередной стопкой книг, увидела Квай-Гона, стоящего ко мне спиной. — Здравствуйте, мастер Джин! — звонко поздоровалась, не останавливаясь на месте и чуть не врезаясь в Оби-Вана, выходящего из-за нужного мне стеллажа. — Доброго дня, Лета, — услышала я спокойный тембр мастера-джедая. Кеноби коротко кивнул, на что я ответила тем же, чуть помедлив. Сразу отошел, давая мне пройти. Сосредоточено расставляла напечатанные на бумаге книги, — вот уж редкость, — стараясь не прислушиваться к беседе ученика и его учителя. Будь я менее разумной, позавидовала бы. Поставив последнюю книгу, пальцами провела по корешку. Новому, нисколько не потрепанному и столь приятному на ощупь; гладкому. Кажется в прошлой жизни я часто сидела в библиотеке своего города, скрываясь от жестокой реальности… До того момента, пока её не закрыли из-за совсем малого количества посетителей и дальнейшего оборудования помещения под офис какой-то компании… Вот мне тогда печально было. И старичок-библиотекарь, его жаль было больше — остался без любимой работы и без дорогих сердцу книг… Вынырнув из мыслей, и опустив руку, но по-прежнему ощущая гладкий материал книги, направилась за следующей стопкой. Мастера Джинна и Оби-Вана уже не оказалось; все рабочие столы и компьютеры были пусты. — Лета-а! — протянул знакомый девчачий голос, вынуждая меня с немым вопросом обернуться к его обладательнице, которая выглядывала из-за стеллажа. Мойра приветливо улыбалась, и улыбка эта такая милая, что невольно в груди потеплело. Иногда я даже рада, что могу ощущать чужие эмоции, особенно приятные и светлые; понимая, что у самой их столь мало… — Мастер Риджат хочет отобедать где-нибудь вне Храма, — протараторила она быстро, не переставая улыбаться. — Пойдешь с нами?.. Удивившись, а затем мысленно умилившись, ответила: — Если никто не против, — невольно потерла большим пальцем левую ладонь, ощущая некоторую неловкость — не хочется почувствовать себя лишней. — Конечно не против, — позади Мойры показалась мастер Риджат, которой и принадлежал ответ. — Твое рвение к труду похвально, но и давать себе выходные тоже надо, — поучительно проговорила она, приподнимая светлые брови. — В последнее время у меня их много, — едва слышно произнесла, позволяя Мойре взять себя под руку. Предупредив мадам Джокасту, втроем оставили библиотеку позади. Покинув Храм, немного сморщилась, натягивая на лицо маску — все-таки пыльно. Да и сморщилась от шума, такого обыкновенного городского; а ведь казалось, что уже привыкла к нему. Мойра весело щебетала о чем-то, вызывая у её учителя снисходительную улыбку, я же теперь никак не реагировала, и даже в Силе закрылась, не желая потом от перенасыщения мучиться. Неправильно, конечно, но… Мы обе знаем, как нам лучше. И друг друга хорошо понимаем. Риджат привела нас в уютное кафе совсем неподалеку от Храма, говоря, что часто обедала здесь ранее, еще когда падаваном была. — Моя дорогая Шан! — по виду миленькой старушке видно, как она искренне обрадовалась приходу Риджат. Говорила она с заметным акцентом, из-за чего слова её тяжело разобрать. Но видимо, Шан, как обратилась к ней старушка за прилавком, отлично понимает. — Чего же ты так давно не заходила, неужто забыла про нас? — причитала она, на радостях обнимая мастера-джедая. Если не забыла, то точно было не до этого, подумалось мне. — А кто из них твоя? — с глазами, полными слез радости, взглянула она на нас. — Я, мэм, — сделала шаг вперед, словно по команде, Олтэм. — И меня зовут Мойра! — так же звонко представилась. — А подружку твою как зовут? — взглянула на меня. — Здравствуйте, я Лета, — спокойно, и ужасно тихо по сравнению с Мойрой, произнесла я. Ради какого-то уважения маску стянула сразу. От моего взора не укрылось, как старушка, по прежнему с неизвестным именем, присмотрелась к отметкам на лице, отчего я едва не нахмурилась. Никогда не нравилось, как пялятся на них, словно никто никогда не встречал представителя другой расы с каким-либо отличительным признаком. Да, черт, даже на более «экзотические» расы так не пялятся. Наверное. Благо, что старушка быстро опомнилась, да поспешила выполнить заказ мастера Риджат, способствуя расслаблению сжатых мною до побеления костяшек кулаков, спрятанных за спину. — Она так на твой полумесяц смотрела, — прошептала Мойра, когда мы уже присели за стол, ожидая обед. Её учитель беседовала с той же старушкой; стояли хоть и неподалеку, но их слышно не было. На слова подруги молча кивнула, переводя взгляд на неё. — Даже мне неприятно стало, — пробурчала она, морща нос и поглядывая на меня в ответ, пока я мысленно благодарила её за то, что ни разу не подняла эту тему, мол, что эта белая пигментация означает. Вообще, из «Драконов», никто не спрашивал. В «Ираида», как бы, тоже, но это потому что из-за одного юноши отметки часто были «на слуху», и никто даже как-то не думал спрашивать про саму их суть. Ну и благо. Принесли нам обыкновенное рагу с овощами и мясом, кусочки которого я, по неизвестной для самой себя причине, привередливо оглядывала. Съев только пару кусочков какого-то овоща, поняла, что совершенно не голодна. При том, что завтракала уже довольно давно. Однако, въевшееся в память правило, что питаться необходимо, заставило меня съесть половину; и то, едва ли. После принятия пищи, в прежней компании покинули заведение, не задерживаясь более. Мастер Риджат предложила нам пройтись немного — ей необходимо по делу одному кое-куда заскочить, а мы можем, кхм, социализироваться. Конечно, выразилась она иначе, но суть та же. И потом добавила, что мы можем вернуться в Храм, если пожелаем. Но мы не пожелали. Проходя по оживленной улице, сплошь состоящей из самых разных заведений, невольно разглядывала витрины и то, что содержится за ними. Сразу в голове всплывали воспоминания, как в прошлой жизни прогуливалась по торговым центрам; это случалось крайне редко, однако эти походы в магазин были приятными — что-то хорошее оседало в душе. Мойра тоже оглядывалась по сторонам, но глаза её ярко горели. С легкой, немного печальной улыбкой подумала, что в другом мире она бы точно любила гулять в подобных местах, заглядывать в каждый бутик одежды, долго подбирая себе наряд, но получая от этого неимоверное удовольствие; и потом делать передышку в уютных кафешках, заказывая себе обязательно клубничный фраппучино с какой-нибудь красивой добавкой. Интересно, а есть ли здесь что-то подобное?.. А я бы, наверное, была бы той самой подругой, которую наконец вытащили из дома в свет; хмурая и с пустым взглядом… Думая о невозможных вещах, я не следила за ходом времени, просто машинально шагая за мастером Риджат и Мойрой, иногда окликая её — слишком засматривалась по сторонам; так и пролетело пару часов — учитель Мойры заглядывала в кое-какие заведения, беседовала с кем-то и тому подобное; я сразу подумала, что она собирает информацию; необходимые ей сведения. Комлинк коротко завибрировал, оповещая о входящем сообщении. Опустив взгляд и не сбавляя ходу, поспешила открыть, совершенно не смотря на дорогу. «Привет. Я в Храме» — гласило сообщение от Марка, избавившее меня от одной причины для волнения — друг уже здесь и, уверенна, в целостности. Почувствовав перед собой препятствие, резко остановилась, не имя возможности обойти его. — Смотри куда идешь! — воскликнула худая родианка, на вид невероятно грозная. Мы, однако, даже не соприкоснулись, чтобы она возмущалась… Только я предприняла еще одну попытку обойти её, та снова преградила путь, становясь неприступной стеной. — Извинись сперва! — так же звонко воскликнула, из-за чего я чуть нахмурила брови — и так шум ужасный, так еще и она ухудшает обстановку. И чего вообще взъелась, не ясно. — Недо-джедай… — кинула презрительно, морща свое зеленое лицо, сразу превращаясь в подобие старого темно-зеленого огурца с огромными глазами. Я скептично приподняла бравую бровь, и не думая сказать ей что-то. — Ой! Ой! — послышались знакомые восклицания впереди, прямо за спиной этой… Родианки. — Простите, она ведь не специально, — мило улыбнулась Мойра, вставая рядом со мной и касаясь своим плечом моего. Очаровательная дама с планеты Родия лишь хмыкнула в своей прежней манере. Не говоря ни слова, продолжила свой путь. Ловким движением рук поправляя свои волосы, собранные в высокий хвост, Мойра обернулась ко мне. Внимательно проследив за её действием, скосила взгляд на свои волосы, привычно собранные снизу. Отросли, оттого и мешать больше стали… В одно лишь мгновение та нелепая встреча с грубой родианкой, которая явно жаждала конфликта, исчезла из моей головы, заменяясь совершенно другими мыслями… От которых, правда, чуть отвлекло высказывание подруги. — Все-таки и ты не можешь без приключений, — ни на йоту не меняясь в лице, проговорила Олтэм.***
Еще один год пролетел незаметно. Тренировки до изнеможения; задания, которых стало существенно больше; и короткие передышки в Храме Джедаев. Было несколько миссий, которые мы выполняли совместно с другими мастерами и их падаванами. Например, пару раз с Квай-Гоном и Оби-Ваном, довольно легкая миссия с дуэтом Риджат-и-Олтэм, но больше всего мне понравилось выполнять задания на пару с Марком. Вот уж у кого я могла поучиться, как у падавана. Бывали и курьезные ситуации, и такие, когда сердце замирало от страха, а Сила буквально талдычила об опасности, вынуждая по нескольку раз обдумать план действий. Изменилось за это время немногое, совсем немногое. Как мне казалось. Я не прекращала думать о будущем — и только миссии позволяли отдохнуть от этих мыслей; сконцентрироваться на чем-то другом. Идея поговорить с кем-нибудь об этом становилось все более навязчивой, раздражая и так нервную меня. Как раз-таки во время совместной миссии с мастером Джинном, я поняла, что не могу не предотвратить его гибель, даже при условии, что это может сильно повлиять на дальнейший ход истории. Иногда мне казалось, что Квай-Гону известно обо мне абсолютно все; таким был его взгляд, проницательным, и понимающим. Тогда же и новая идея появилась: рассказать все ему, а не Марку или Куну. Но с другой стороны, будет ли правильным вмешивать во все это человека, по сути никаким образом не связанного со мной?.. Нет, не думаю. — Лета, — позвал меня учитель, вынудив покинув свои думы и вопросительно взглянуть на него, сидящего по левую сторону в кресле первого пилота и уверенно держащего штурвал корабля. — Соберись. Мы скоро войдем в атмосферу, — договорил он. Кивнув, руками обхватила штурвал, принимая свои обязанности в управлении. Чему я еще научилась, и добилась в этом довольно хорошего уровня, так это в пилотировании кораблей. В основном, обычных транспортников или легких грузовых, но и пару раз истребителем управляла. Ощущения… незабываемые. Перед глазами — мрачный космос с далекими-далекими звездами… Посадили транспорт в каком-то подобии космопорта, иначе его не назвать, настолько он убогий — здания обшарпанные, никакой нормальной техники и, что самое главное, у нас не запросили никаких данных. Что уж взять с планеты, расположенной во Внешнем кольце и (или) не входящей в Республику, что даже названия толкового не имеет, а лишь номер. — Напомните, учитель, что мы здесь забыли? — обратилась я к наставнику с риторическим вопросом, когда, скрепя сердцем, покинули корабль. Кун шумно выдохнул, накидывая на голову капюшон темного плаща, я же сделала это еще раньше. — Работорговля. Ответил едва слышно, повернув голову в правую сторону, словно нечто привлекло его внимание. Да, столь ужасная вещь в не менее ужасном месте; дело обычное… Рабство в этом секторе запрещено, объявлено незаконным. Но никого это не волнует — работорговцы продолжают этим промышлять, зарабатывая несусветные деньги. Планета никому не нужна, она тихая, и именно по этим причинам здесь корабли совершают посадки, имея на борту огромное количество… голов, которые в дальнейшем подлежат «распределению»; отсюда их отправляют к тем, кто их, собственно, и покупает. Конечно, при условии, что «товар» в удовлетворительном состоянии — разного рода насилие не чуждо здесь. Однако, все-таки сомневаюсь в этом. Подавив тяжелый выдох, последовала за учителем, взявшего направление к какому-то заведению, из которого доносится неимоверный шум; а около входа столпился народ разных мастей. Улица хорошо освещаемая, что дает рассмотреть не самую благоприятную обстановку. При входе пришлось бороться с приступом брезгливости — внутри духота, полуобнаженные женщины и мужчины, глядящие на них горящими глазами; и красными, от принятой дури. Музыка продолжала играть, изредка разбавляемая взрывами мерзкого хохота. Крупного телосложения человек около входа и слова не сказал, только коротко мазнул взглядом по моей персоне. Благо, я научилась не ежиться в подобных случаях, и иногда кидать такой же взгляд, наполненный бесстрашием и высокомерием. Мы плана придерживались: зашли в кантину, (везет мне на них) не привлекая к себе внимания — никто даже не шелохнулся в нашу сторону; в краткое время оценили обстановку и сумели перейти к следующей части плана — сбор информации. Было бы проще, будь у нас в наличии больше сведений, чем те крупицы, переданные через какого-то контрабандиста, отважившегося сотрудничать, впрочем, и выбора у него-то не было, при его жизненном положении. — Какой славный юноша… — проворковал голос рядом со мной и в этот же миг мою шею обвили тонкие руки желтого цвета, принадлежащие высокой тви’лечке. Сглотнула, подавляя рвотный рефлекс, когда её пальцы коснулись нижней части моего лица; там, где кожа закрыта маской. Скосила на неё взгляд, щуря глаза. — Не желаешь развлечься?.. — склонила голову ко мне, я же отодвинулась от неё. Хорошо, что меч я держала в руке — не ощущая никаких совестливых отголосков, коснулась им оголенной кожи живота тви’лечки, словно делая предупреждение. Но сделала это так, чтобы она подумала, что в руке у меня бластер, или, на крайний случай, нож, но не световой меч. — Не смей меня касаться, — сквозь зубы процедила я, не опуская руку. Желтокожая и не думала пугаться, видимо, для неё это в порядке вещей… Тем не менее, она отошла. — Ох, так ты девушка, — длинными пальцами касаясь оголенных ключиц, заметила она наконец. Как и мой враждебно настроенный взгляд. Ухмыльнувшись в последний раз, игриво покачивая бедрами, покинула мое общество. Мне хотелось вымыться с хлоркой, только чтобы забыть прикосновение тви’лечки, нарушившее мое личное пространство, в котором я заперлась с комфортом. И не кантина это, а бордель!.. По-прежнему сжимая в руке меч в полах широких рукавов, по ощущениям в Силе нашла учителя — тот ведет наверняка интереснейшую беседу с одним мужчиной человеческой расы, который имел наглость присесть на мое место. Фыркнув, постаралась угомониться. Спиной уперлась в стену, позади учителя. Мое положение позволяло свободно осматривать помещение, но главное — разглядывать собеседника Куна. Прислушалась к его эмоциям, выясняя, что ему, на самом-то деле, не особо нравится это место. — Ну как? — когда человек закончил говорить, ко мне обратился учитель. Заканчивать вопрос нужды не было — мной все прекрасно было понято. — Сплошное убожество, — дала я честный ответ. — Меня спутали с пацаном и облапали, — чуть тише проговорила, в открытую жалуясь на случившееся. От громилы повеяло веселыми нотками, а Пло Кун многозначительно промолчал. Моя правая бровь поднялась, задавая немой вопрос человеку, что пялился на меня. — Ты могла бы воспользоваться этим, — просто кинул он, — и добыть информацию, — сощурил глаза. — А не кидаться угрозами. — Лета, — строго, но тихо, позвал меня учитель, снова обернувшись через плечо. — Я не угрожала, — пояснила я и оторвалась от стены, приближаясь к столу. — Лишь велела не трогать меня… — скрестив на груди руки, исподлобья взглянула на этого… примата. Короткие пряди упали на мое лицо, прикрывая глаза. Мужчина усмехнулся. — Амизастинка, стало быть… Знаю я вас, — оскал не сходил с его лица, я же нахмурилась, ожидая продолжения и совсем не обращая внимание на насторожившегося учителя. — Лично продавал вас, высокородных мразей, зайгеррианцам. И пару лет не прошло… А какую высокую цену я запросил!.. В одно мгновение оказавшись перед ним, прижала световой меч к его шее, готовая его активировать; без колебаний и угрызений совести. Сцепив зубы и тяжело дыша, всматривалась в темные глаза, желая увидеть в них ложь. Тут же почувствовала крепкую хватку на своем локте — учителю не стоило и слова говорить, чтобы я вернула свое самообладание и отошла наконец от человека, вызывающего лишь неприятные ощущения, пряча меч за широким плащом и не привлекала внимание, столь ненужное сейчас к нашим персонам. — Надеюсь, карма тебя настигнет скоро. Не оглядываясь на мастера, от которого так и исходит недовольство по поводу моего поведения, семимильными шагами покинула кантину. За эти несколько лет я смогла найти некоторые документы о родной планете и моей расе; все-таки желание узнать о подобных мне было велико. Многое я выяснила, пусть некоторые факты были похожи на выдумку — ведь не такие амизастинцы популярные или хотя бы хорошо изученные. Но мой народ является одним из тех, что высоко ценит свою планету, и покинуть её в осознанном возрасте на долгий срок бывает слишком тяжело; я — исключение, являющееся чувствительной к Силе, не более. А любое лишение свободы — тяжелейшая травма для каждого из нас. Тот человек не солгал, я это чувствовала, пусть и надеялась на обратное. Приступить к обдумыванию своего поведения решила чуть позже — кое-что другое привлекло мое внимание, не позволив заняться самобичеванием. — Учитель, вам стоит на это взглянуть. Связавшись с мастером по комлинку, прижалась к стене, становясь менее видимой. Вооруженная толпа ведет разношерстную компанию… пленников, закованных в цепи. Отстающих подгоняют энергетическими копьями. Те вскрикивают, но шага не ускоряют — не имеют сил. Я сглотнула комок, вставший в горле и сочувствующим взглядом смотря на тощую фигуру, упавшую на землю, словно безвольный мешок. На нее не обратили внимание. Совершенно. Лишь прошли мимо. Разрываясь между тем, чтобы и дальше следить за остальными, и тем, чтобы приблизиться к упавшему и, если еще не поздно, помочь ему, я сжимала кулаки. — Вперед. Я прослежу за ними, — проговорил голос учителя позади меня. Кинув быстрый взгляд влево, куда и ушла толпа, я немедленно подбежала к бывшему пленнику. Ночь давно опустилась на город, но фонари неплохо освещают пространство — я сумела различить черты лица, принадлежащие девушке. Она лежит на боку, оставив попытку прижать к груди ноги. Глаза её полуприкрыты. Сразу проверила наличие признаков жизни и, найдя их, попыталась привести девушку в сознание. Мое сердце сжалось, стоило заметить разводы от слез на грязном лице. Перевернув девушку на спину, взглядом наткнулась на темное пятно на левом боку. Там, темно-серое тряпье, сильно истрепавшееся, было пропитано кровью. Я, вдохнув и выдохнув через нос, решительно стянула с себя плащ. Но, погодя и чуть посомневавшись, ладонью слабо накрыла место, где виднелась кожа — видимо, там и находится рана. Стоило закончить исцелять, услышала сдавленный стон, больше похожий на хрип. Приподняв голову, девушка испуганно дернулась, предпринимая слабую попытку отодвинуться, когда я накинула на неё свой плащ. — Тш-ш, все хорошо, — показывая раскрытые ладони, чуть заляпанные в крови, убедительно произнесла, на короткое мгновение закусив нижнюю губу, силясь справиться с колотящимся сердцем. — Я тебе не враг. Девушка явно не поверила. Она зажмурилась, опуская голову на землю. По-прежнему сидя рядом с ней на коленях, принялась просто ждать. Если сейчас свяжусь с учителем, могу ненароком его выдать. Но и здесь оставаться не вариант. Оглядываясь по сторонам, с помощью Силы прощупывала ближайшие улицы. Не ощутив каких-либо существенных изменений, — здесь все так же мерзко, — снова перевела взгляд на девушку, почувствовав её взгляд. — Т-ты… д-джедай?.. — запинаясь, хрипло вопросила она. Я молча кивнула, даже не думая, что в этот момент стоило сказать что-то в слух. — Это… это хорошо, — едва заметно девушка приподняла уголки губ, прикрывая глаза. — Ведь последним, что я увижу… будет юный джедай, а не… не надзиратель… — Ты не умрешь, — уверенно проговорила я в ответ на едва слышимые слова девушки. Она ничего не ответила, только резко закашлялась, рукой сжимая ткань плаща в области груди. Я поддалась вперед, не зная, как помочь. Беспомощно глядела на задыхающуюся девушку, издающую глухие хрипы; с растерянным взглядом и трясущимися руками. Но… Тело девушки вмиг, столь быстро и неуловимо, стало расслабленным, а взгляд устремился в темное небо безымянной планеты, усыпанное несметным количеством звезд. И последнее, что она увидела — вовсе не я, а свет далеких звезд, холодных и безжизненных.