* * *
Фокс Скалли оказался растрёпанным рослым парнем. Драко он живо напомнил Триса, но если у почтовой совы агентства вид был всегда немного надменный, то в Фоксе скорее сквозила какая-то детскость и непосредственность. Так как кроме них троих в офисе больше никого не было, для разговора все устроились прямо в главном помещении офиса у камина. Фокса посадили на диван, а Гарри и Драко сели в кресла. — Мистер Скалли, вы знаете, почему мы пригласили вас? — начал разговор Поттер. — Догадываюсь, — грустно усмехнулся Фокс. — Это из-за моих воспоминаний, да? — и он вопросительно посмотрел на Гарри. Глубоко вздохнув, Скалли достал из внутреннего кармана пухлый блокнот и положил на столик перед собой. — Я просил аврора сделать пометку на моих воспоминаниях, что они не очень достоверны… У меня фантасмегирия. Это наследственное заболевание. Или проклятие, если хотите. Передается по мужской линии в каждом восьмом поколении. — В чем это выражается? — уточнил Драко, который едва успел бегло просмотреть расшифровку воспоминаний мистера Скалли. И — да, единственной его версией сейчас было, что аврор, получивший воспоминания, был пьян или решил устроить такой странный розыгрыш. — Я не отличаю действительность от вымысла, — тяжело вздохнув, сказал Фокс. Увидев, как брови Драко удивленно-недоверчиво приподнялись, он покачал головой. — Да, я знаю, как это звучит. И, предупреждая ваш возможный вопрос, сейчас я понимаю, что это реальность. Но когда этот момент станет воспоминанием, я не смогу быть точно уверен, был ли он. Или мне приснилось, или я фантазировал, или кто-то мне рассказал, понимаете? Все книги, что я читал, все истории, что мне рассказывали за всю мою жизнь, все сны — это всё как бы происходило со мной, — Фокс обвел взглядом детективов, силясь понять, верят ли они ему. Гарри, который был уже немного подкован в этом вопросе, сочувственно кивал головой, а Драко, впервые услышавший об этом заболевании только сегодня, в задумчивости барабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Чтобы во всем этом не запутаться, я, по совету моего лекаря, завёл дневник. А то однажды подростком на летних каникулах, когда диагноз ещё не был поставлен, а о проклятии в роду за семь поколений все давно забыли, я пришел с утра в министерство. На работу, как я всерьёз полагал. Накануне я прочел детектив, и мне приснилось, что я работаю аврором, — Фокс горько усмехнулся. — Сначала все смеялись, пророчили мне великие творческие достижения с «такой-то фантазией», — он выделил интонацией последние два слова, — потом стало понятно, что это проблема. И меня заперли в лечебнице. Только спустя два долгих года наконец-то разобрались, в чём дело, а я научился с этим жить. Почти… Фокс вновь взял дневник в руки. Сдвинув вбок резинку-держатель, он раскрыл его и развернул к детективам. На странице было крупно написано: «Ты — Фокс Доггет Скалли», дальше шёл ряд чисел, каждое из предыдущих было зачеркнуто. Заканчивался ряд числом «27» — видимо, так Фокс уточнял свой возраст. Дальше было написано: «Ты — маг. У тебя фантасмегирия. Ты пишешь фантастические рассказы в «Воскресный Вестник». Нет, ты не Министр магии. Нет, ты не шпион. Да, это точно. Нет, ты не аврор…». Несколько страниц блокнота были заполнены перечислением, кем же не является мистер Фокс Скалли. Заметив удивление на лицах детективов, Фокс усмехнулся: — Я понимаю, что вам кажется всё это бредом. Но я помню, что я Министр, аврор, президент маглов, космонавт и миллион других вариантов. Понимаете — я знаю это о себе. — Он зашелестел страницами блокнота. — Я веду дневниковые записи, чтобы отличать явь от фантазий. Вечер, который вас интересует, тоже тут есть, — Фокс перелистнул несколько страниц и протянул блокнот Драко. Вверху страницы значилась дата, а потом шло перечисление: «Утром проснулся у себя дома в Хогсмиде. Писал рассказ. Зашла Сэм, и мы пошли на вечеринку. Хогсмид, подвал кафе «Awesome». Вернулся домой». Гарри, взявший у Драко блокнот, усмехнулся после внимательного прочтения страницы. — Ваши воспоминания чуть более яркие и разнообразные. — Конечно! — энергично закивал Фокс. — Ведь прошло несколько дней, прежде чем меня вызвали в Аврорат. Мне уже к тому моменту успели присниться разные сны… Вечеринка была такой яркой — было много впечатлений, фантазий, — Фокс слегка покраснел. — Так что же было на самом деле в тот вечер? Фокс пожал плечами и развел руками для наглядности. — Судя по дневнику, вам нужно самое скучное и ординарное из моих воспоминание. — Мистер Фокс, возвращаясь к вашему недугу, — вмешался Драко, — в вашем сознании существуют множественные версии воспоминаний одного события, так? Или вовсе не происходившие. — Фокс утвердительно кивал, подтверждая каждый тезис Драко. — Может ли быть такое, что вы могли не контролировать свои действия, считая их сном? — Понимаете, этот блокнот — единственная моя связь с действительностью, — старательно подбирая слова, ответил Фокс. — Если здесь нет записи о том, что я похитил девушку, значит, я её не похищал.* * *
Драко и Гарри распрощались с мистером Скалли, дежурно попросив его не покидать место жительства без уведомления Аврората. Получив от Фокса контакты его лечащего магопсихоинтуолога, Драко отправил тому с Трисом письмо с запросом о диагнозе Фокса. Также он просил ознакомить Аврорат с историей болезни данного пациента. — Да-а-а, — протянул Гарри, — представляешь, чего он нафантазирует после этого разговора. — Ты ему веришь? — уточнил Драко. Гарри пожал плечами. — Это всё слишком странно, чтобы такое выдумать специально. К тому же, во всех его воспоминаниях не было ничего, близко связанного с Меган. Но поговорить с врачом, конечно, стоит. Как там его зовут? — Гарри с помощью волшебной палочки снял копию с клочка пергамента с контактами специалиста и, поместив записку в карман, поднялся. Потянувшись и размяв затекшие мышцы, Гарри сказал: — Я сейчас отправляюсь в Аврорат. Попрошу навести справки про этого колдомедика. К тому же, у Литтла вроде появились какие-то зацепки по тому уголовнику, Лоринлейлу. Он взял сегодня у Струглера несколько групп — они сейчас прочесывают город.* * *
Во время обеда в офис «Протего» вдруг заявился Викрам Орхан. Драко, оставшись без парламентера в лице Гарри, почувствовал острое раздражение. — Прости, парень, что без предупреждения, — весело «извинился» Викрам, — но мобильники у вас тут, как я понял, не в ходу. А голубиную почту у нас закрыли лет двести назад, — хохотнул он. — Совиную, — сквозь зубы поправил Драко. — Да не кипятись ты, знаю я, что у вас совы. Но как мне-то с вами связываться? Сова в магловской квартирке вызовет кучу ненужных вопросов. Несмотря на раздражение, Драко понимал, что резон в словах Викрама есть. А вот в том, что «Протего» или Аврорату может понадобиться его помощь, Драко сильно сомневался. — Я, собственно, чего? — задал Викрам риторический вопрос в пространство. — Повода два. Во-первых, я нарыл кой-чего про веревочки эти ваши волшебные. Драко решительно не понимал, о чем ему толкует Викрам. Тот, различив недоумение на лице Драко, пояснил: — Ну девчонок нашли, помнишь? В Вуд Грин. Связанных… — Ну, — поторопил Драко, поняв наконец, о чем речь. — Короче, не простые это веревочки-то, — различив раздражение на лице Драко, Викрам быстро добавил: — и я не про колдунство. Порывшись в кармане, он достал несколько картонок. На них были копии колдографий тел погибших, только они не двигались. Драко сообразил, что это карточки мгновенной магловской фотографии. И теперь стало понятным, какой такой штукой всё водил Викрам над документами, когда изучал их. Драко видел фотоаппараты на уроках расширенного магловедения, но это была либо какая-то иная конструкция, либо новинка. — Полароид, — непонятно уточнил Викрам, заметив интерес, с которым Драко рассматривает не столько изображения, сколько сами карточки. — Видишь, какая обвязка? Тут, тут и вот это? — спрашивал Викрам, водя пальцем по снимкам. Драко кивнул. — Так вот, это не обычная обвязка, — Викрам сделал многозначительную паузу, — это шибари! — Что? — растерялся Драко. — Практика такая. Садо-мазо. В курсе? — усмехнулся Викрам. Он не знал, насколько волшебники раскрепощены сексуально, ведь покинул это общество задолго до своего переходного возраста. А зная косность магического мира, Викрам не удивился бы, узнав, что волшебники придерживаются какой-нибудь строгой морали, наподобие пуританской. Однако по слегка порозовевшим кончикам ушей Драко Викрам всё же предположил, что не всё так плохо, и продолжил рассказ. — Есть у меня одна Мадам (и Мадам она профессионально), которая, когда я был патрульным, держала клуб для взрослых, — помолчав, Викрам добавил: — Бордель, в общем. Ну, они, конечно, делали вид, что это элитный массажный клуб… — он усмехнулся. — Так вот, недавно они открыли новое направление — как раз плёточки, верёвочки… Ну, я к ней как к эксперту и обратился. Драко с силой сжал челюсти — так, что на лице заиграли желваки. Ему не понравилось, что лишние люди, тем более маглы, посвящались в детали дела. С другой стороны, Драко начала импонировать настойчивость и пронырливость Викрама. — Так вот, эта моя Мадама мне пояснила, что есть у них там популярная в узких кругах восточная практика — шибари. Появилась сравнительно недавно, но уже обрела ярых адептов. По сути — там просто один человек связывает другого. Сексуальные действия после, якобы, не обязательны. Так я и поверил, — усмехнулся Викрам. Расстегнув застёжку кожаного портфеля, он достал книгу большого формата и передал её Драко. На обложке были изображены какие-то иероглифы. Драко раскрыл книгу и начал листать. По сути, это был большой альбом с крупными фотографиями и небольшими подписями иероглифами. — Одолжил у Мадам, — уточнил Викрам. Драко листал альбом. Фотографии были очень красивыми, чувствовалась какая-то восточная лаконичность и чистота построения кадра. Первые страницы показывали разные обвязки рук, ног, лица и шеи. Все узлы представляли собой затейливые переплетения веревок. Узлы скорее походили на диковинные цветы, бабочек, какие-то бутоны, чем на функциональные переплетения. Как Драко вскоре понял — важной составляющей этой техники была эстетика. Веревка ложилась аккуратно виток за витком, создавая своей грубостью и шероховатостью удивительный контраст с нежной и гладкой кожей модели. Однако ближе к середине книги Драко понял и в чем заключаются садо-мазохистские мотивы техники, и сексуальный подтекст. Веревки на фотографиях начали оплетать всё большие и большие участки тел моделей. Узоры и переплетения становились всё изощреннее. Когда же Драко увидел, как модель подвешивается на тонких веревках, полностью спелёнутая и зафиксированная, как веревки впиваются в податливую плоть, он понял, что это, несомненно, очень больно. Он поразился готовности кого-то добровольно настолько подчиниться другому человеку. На самой последней фотографии девушка была подвешена и распростёрта в откровенной и шокирующей, неестественной, но эстетической позе. Её ноги, согнутые в коленях, были широко разведены в стороны. Лицо девушки было повёрнуто вниз к полу, из-за свисающих волос было невозможно увидеть эмоции модели. Веревки, мастерски оплетавшие её тело, в этот раз были сконцентрированы в основном вокруг гениталий и груди. Благодаря натяжению веревки и собственному весу девушки, свободные от обвязки части тела ощутимо выдались вперед, налившись кровью. Груди, приняв странную форму, торчали под неестественным углом, а гениталии были максимально открыты и доступны. Внешние половые губы налились и ощутимо выпирали. Несмотря на отнюдь не монашеский образ жизни и мировоззрение, для Драко это показалось слишком. Он поморщился и перевернул страницу. Он не мог абстрагироваться от того, что сейчас подобное вытворяют с Меган, а могли бы с Грейнджер или Лиззи. И что вытворяет это не опытный, внимательный мастер, а сумасшедший и жестокий человек. На фотографии задней обложки книги было крупное изображение лица девушки, полностью покрытого витками веревки. Свободным оставался лишь рот, широко открытый, словно в немом крике. Подбородок фиксировался веревкой, не позволяя модели закрыть рот. Викрам, внимательно наблюдавший за сменой эмоций на лице Драко, продолжил рассказ: — Мадам утверждает, что мазохистичным личностям доставляет удовольствие ощущение подчинения, бессилия и открытости. Во время сессий у них в клубе, на которые (только представь!) приходят зрители (устроили кинотеатр, ей-богу!), модель от болевого шока впадает в подобие транса, — Викрам вновь усмехнулся, — в котором получает множество необычайно ярких (по заверениям Мадам) оргазмов. Драко устало и бездумно взъерошил волосы. — Для тех же, кто производит обвязывание, характерна жажда доминирования, власти. Они ищут в окружающих подчинения. В литературе эти мастера воспеваются чуть ли не как гуру-альтруисты, ведущие партнера к небывалому наслаждению, — Викрам фыркнул, — но что-то мне подсказывает, что и они своего не упускают, трахая связанных, находящихся в полубреду от боли девчонок. Короче, психи они там все, как пить дать, — категорично резюмировал Викрам.