Бесконечное притяжение

Глава 2 Что обычно делают люди в фильмах с утра? Просыпаются с первыми петухами, умываются, готовят вкусную еду и идут по своим делам? Но давайте не будем забывать, «жизнь- не фильм». Именно поэтому я проспала свой собственный переезд. И нет, я не буду рассказывать, как я с гнездом на голове вместо футболки одевала штаны. ...... – Ну, вот и всё. Птенчик вылетел из родительского гнезда и отправился в свободное плаванье, – я обнимаюсь с мамой, наверное, уже в тысячный раз, и, кажется у меня останутся синяки. Мне трудно с ними прощаться, хоть я и понимаю, что смогу к ним приезжать. Наверное, это с непривычки, что я теперь сама по себе. – Милая, ты сейчас сломаешь нашу дочь! И птицы не плавают! Смотрю на отца и поражаюсь. Уже добрых минут пятнадцать он непрерывно таскает коробки с вещами, но всё равно находит в себе силы поиздеваться над мамой. В детстве я всегда любила наблюдать за ним: что бы не случилось, он всегда оставался с улыбкой на лице. Помню, как-то раз, когда я играла на улице с мячом, то совершенно случайно разбила стекло машины (до сих пор удивляюсь, как маленький мячик мог устроить столько разрушений) ну так нет чтобы отругать меня – он лишь сказал, что так делать нельзя и, поцеловав в макушку, поблагодарил. Мол, теперь я смогу получить деньги за страховку. Ну что за удивительный человек! Вот мама у нас, конечно, женщина с характером. Если надо, то и по заднице стукнет, и подзатыльника даст. Они с папой абсолютно разные, но этим и схожи. Я их очень сильно люблю. – Тоже мне, умник нашелся! Лучше бы с ребенком попрощался. Мы с ним переглядываемся и, не сдержавшись, смеёмся. Однако поймав предостерегающий взгляд матери «ещё одно слово, и ты труп!», он переходит на шёпот, чтобы я могла его услышать. – Доченька, можно я переночую сегодня у тебя, а то она, – он осторожно смотрит на маму, которая не спускает с нас глаз, и мило ей улыбается, – меня убьёт. Если постелешь коврик возле двери, я буду совсем не против, если ты ляжешь туда спать, а я, так уж и быть, приму удар на себя и буду спать на отвратительно мягкой и ужасно теплой постели. Мне требуется много сил, чтобы не засмеяться и продолжить изображать печаль и грусть, как будто он произносит самую душещипательную речь о том, как будет по мне скучать, и как без меня дома будет одиноко. Именно эти слова мне нужно будет сказать маме, если она спросит, что он мне говорил. – К сожалению, я не смогу принять вас в свои хоромы, так-как очень добрая тётушка сказала, что сегодня ко мне в царство придет злой колдун и попытается захватить мой замок. И я дала ей слово, что ни при каких обстоятельствах я не впущу его к себе, – мы опять переглядывается и почти беззвучно хихикаем. – Надеюсь, ты придумал, как заполучить её сердце? – Я купил ей торт. Надеюсь, прокатит. Ну или хотя бы меня не выгонят спать в зале. – Такими темпами ты скоро на одних тортах разоришься... Мы с папой так увлеклись разговором, что не заметили, как мама подошла ближе. – И в честь чего ты говоришь торт? – Ну как же? Наша дочь стала самостоятельной. Нельзя же не отпраздновать такое дело! – Да? Ну и где же он? – пока мама краснеет от злости, он синеет от безвыходности ситуации. – Так это, у неё же столько дел... Ну вот, чтобы ей не мешать, я и оставил его дома... На самом деле маме нравятся шутки и подколки папы, просто она этого не показывает. Я не знаю, с чем это связанно, но, возможно, это имеет какое-то отношение к дедушке. Когда я спрашиваю о нем, она деликатно меняет тему. – Вот же дурень! – она закатывает глаза и поворачивается ко мне. – Милая, помни что, если тебе что-нибудь понадобится – звони, мы тебе поможем. Ну, а теперь нам пора ехать, Стивену опять нездоровится. – Окей. Передавайте ему привет. Стивен –мой младший брат. Ему всего шесть и на протяжении четырёх лет он страдает от тяжёлой болезни с очень сложным названием. К счастью, сейчас он уже идёт на поправку, и чтобы ему не становилось хуже, нужны: постоянный контроль родителей и дорогое лечение. Это – ещё одна важная причина, по которым я решила переехать. И вот, когда родители сели в авто и захлопнули за собой двери, я вдруг почувствовала, что теперь - я сама по себе. ... Попрощавшись в последний раз, я захожу в свою квартиру. Когда я прохожусь по комнатам, то испытываю лёгкую эйфорию. Сама квартирка небольшая, но при этом очень просторная и уютная, что не хочется выходить из неё никогда. При входе вы попадаете в прихожую, ведущую в центральный зал с мягоньким диваном. Слева от зала расположена святая святых – её величество кухня с ЕДОЙ! Если же вам захочется в туалет, то он справа от главного зала. Там же, кстати, и моя комната – если честно, я думала, что она будет немного меньше и скромней, но она просто шикарная! – Такс... и что же мне делать со всеми этими коробками? – я с ужасом смотрю на натуральный склад и понимаю: мне капец, хотя есть один вариант... .... – Подружкааа! Я так по тебе скучала, иди я тебя зацелую! – с этими словами ко мне в квартиру врывается симпатичная длинноногая брюнетка, а по совместительству моя лучшая подруга-Мила, а, если официальнее, Амилия Волт. – Я тоже по тебе безумно скучала, но если ты сейчас же с меня не слезешь, то я стану огромной отбивной... Когда на одну проблему становится меньше, и я снова могу дышать, как тут же начинаю объяснять, зачем именно я её сюда позвала. – Стоп. Ты хочешь сказать, что позвала меня только ради этих коробок?! Да ты хоть знаешь сколько я сюда ехала?! Упс… В её взгляде так и читалось «Ну, Лила Томсон, беги, куда подальше, или тебе не жить» Что я как раз и сделала, но кое кто отрастил слишком длинные ноги и уже через секунду я была прикована к полу крича на весь дом, так как эта мадам применила запрещенный прием- щекотка. Когда с моими пытками было покончено, мы приступили к разбору коробок. В них было столько наших воспоминаний; мы то смеялись, то плакали за работой, и увидь нас кто-нибудь в тот момент со стороны – обязательно вызвал бы психушку. Ну, а пока мы летаем в своих воспоминаниях, то хочу немного рассказать про Милу. Она моя лучшая подруга ещё с пеленок, и настоящая красавица с неповторимыми серыми глазами. Глядя на неё, нельзя не влюбиться – иногда мне даже кажется, что один её взгляд наделён особой магией для притяжения мальчишек. Нет, я серьёзно! Ещё когда мы были детьми, к ней сбегались все пацаны из нашего двора, да и не только из нашего. Но я считаю, что у неё не только большие и красивые глаза, но и такое же сердце – именно поэтому мы столько лет вместе. –Эй! С кем это ты там всё время общаешься? Не дай бог ты завела себе новую подругу, пока меня не было! – пытаюсь заглянуть в её телефон, но она его прячет. – Никого я не завела, это по учёбе. – И с каких это пор ты учиться начала? – смотрю ей в глаза в надежде понять, что же она пытается от меня скрыть. А я ведь вижу, что она что-то скрывает! – С этих! – подмигивает она и принимается за следующие коробки. – Я, кстати, у тебя сегодня останусь, а то темно уже, да и идти лень... – Конечно! Я и сама хотела тебе предложить. У-уф! Давай-ка на сегодня всё, а то и правда поздно. – Я только за. А давай ляжем вместе, как в старые добрые, м? – Хорошо, но, если ты будешь храпе... – и прежде, чем я успеваю закончить, в меня летит подушка. – Я не храплю! И вообще, девушки никогда не храпят, а только миленько посапывают. – Ага-ага. Ты так посапываешь, что аж стены трясутся. – Я сейчас тебя прям вот этой подушкой задушу! Эх ну разве она не милашка? – Спи крепко, «не храпящая». – Ага, и ты спи, пока можешь. Ну что же, мой первый день в Сиэтле закончен. Бабушка, я вернулась...