Рефрен

      Тони стоял на балконе и любовался башнями крепости, возвышавшимися в ночной темноте. В некоторых оконцах ещё горел свет, прислуга убирала со стола после ужина, солдаты обходили здание по периметру и сменяли других солдат на постах.       Когда выдавались редкие минуты наедине с собой, Тони любил стоять на этом балконе и смотреть вокруг. Можно было всё обдумать, взвесить, предаться воспоминаниям и размышлениям о том, что он здесь делает. Да, он до сих пор не понял, как очутился здесь и зашёл так далеко.       Но сейчас он думал не об этом. Ему вспоминалась Анна. Он не видел её больше месяца и соскучился по ней, по её красивым глазам, по разговорам, по её смеху над его нелепыми шутками и акцентом, от которого он до сих пор не избавился, по её гордой осанке… По ней соскучился.       Он не знал, где она и как. Что с ней случилось после той коронации? Цела ли она?..       - Тони.       Шатен обернулся на зов и увидел в дверях Фостера. Тот шёл тихо, расслабленно, и Тони успокоился: ничего не случилось.       - По делу? – спросил он и повернулся к улице. Днём выл ледяной ветер, а сейчас стоял приятный мягкий холод. На улице было хорошо и свежо, мысли приходили в порядок.       - Нет.       Нолан подошёл к Тони и, опершись на перила, тоже всмотрелся в ночную темноту. Что так нравилось здесь Тони, он не понимал. Нолан больше любил сидеть в тёплой спальне в компании Рейчел, обнимать её, а не одиноко стоять на холоде.       - Нолан, почему вы верите какому-то чёрту с горы и готовы умереть из-за старых сказок? – усмехнулся Тони. Шатен до сих пор не понял, как оказался здесь, на этом балконе, в окружении людей, готовых сложить головы ради того, чтобы корона оказалась на его голове.       Фостер тихо посмеялся.       - Я бы не называл это сказками. Ты здесь, как видишь, значит, это правда. Говорят, что такое уже было много сотен лет назад, и Мэрион с Элем, должно быть, это помнят.       - Они уже просыпались однажды? – изумился Тони.       - Думаю, что да. Вы не говорили об этом?       - Нет.       Они замолчали. Нолан смотрел на своего короля и в мыслях радовался, что Тони такой, какой есть. Да, несколько наивен и глуп, раз доверяет Монро, но для таких дел у него есть Нолан и Эль. Может, не всегда блещет манерами, говорит с ужасным акцентом, поступает не всегда логично, но его доброта и весёлость очень подкупали.       - Я считаю, что этой стране пора меняться. Троица устраивает только тех, кто от неё зависит, а миру надо меняться, двигаться вперёд и отбрасывать дикие традиции. Ты для этого подходишь.       Тони хмыкнул.       Он понял, что бесполезен в плане войн и глобальных реформ. Пока – точно. Ему ещё многому учиться. И единственное, что он может сделать сейчас – рассказать свои знания о мире местным людям. Он может дать толчок развитию химии, математики, физики. Даже принести сюда электричество – уже хорошо. Этим Тони может быть полезен.       Нолан вспомнил, зачем пришёл, и полез в карман куртки. Достав оттуда свою давнюю находку, он снял с неё защитное заклятие и протянул её Тони.       Распознав в руке друга потерянный телефон, Тони расхохотался и схватился за живот.       - Я думаю, это твоё. Давно нашёл, но вспомнил только сейчас, - сказал Нолан, не понимая смеха шатена. Он виновато потупился. – Кажется, я это сломал, извини. Раньше оно светилось, а сейчас нет.       - Он просто сел, - сквозь смех ответил Тони, забирая телефон. Он так отвык от гаджета, что спустя месяцы и ему это показалось чем-то инопланетным. Будто он никогда и не жил в Лондоне…       - Сел?       - Долго объяснять, но спасибо, что нашёл, - неожиданно он грустно улыбнулся. Домой он, видимо, никогда не вернётся. Можно забыть о друзьях, привычной работе программистом, о новой машине, об учёбе, семье. Обо всём можно забыть: остаток жизни он проведёт здесь. Впрочем, может, это не так плохо?..       - А что это, если не секрет? – поинтересовался Нолан. – Если ткнуть вот сюда, появлялись картинки, эм… интересного содержания.       Вспомнив, что стояло на экране блокировки, Тони снова расхохотался. Здесь такие картинки – верх неприличия. Наверное, в таком виде даже шлюху в борделе не найдёшь.       - Это мобильный телефон. В моём родном мире такие есть почти у всех. С его помощью можно звонить кому угодно, писать сообщения…       - Писать? Это что-то вроде бумаги?       - Нет. Смотри, - Тони придвинулся к Нолану. – Я мог написать здесь всё, что хочу кому-то сказать, потом нажать приблизительно вот сюда, и это сообщение мгновенно оказалось бы в таком же телефоне у человека, которому я писал.       - Мгновенно?!       - Да. И не нужно посылать людей или почтовых голубей, не нужно неделями ждать ответного письма. Вся переписка занимает несколько минут.       - Ого, - изумился Нолан. Он бы хотел себе такую вещь. Это бы существенно облегчило передачу информации и общение. А как это было бы полезно во время боевых действий! Но, как выяснилось, для того чтобы сделать телефон, нужно специальное оборудование и вышки связи. – А что значит звонить?       - Представь, что Рейчел сейчас очень далеко, хоть на другом конце планеты. Если бы у неё был такой же телефон, ты смог бы с помощью телефона слышать её голос и разговаривать с ней, как если бы она стояла рядом. Даже смог бы её видеть здесь, на экране.       - Серьёзно? – Нолан с позволения взял в руки телефон и покрутил его. Было жаль, что он больше не работает: такая компактная и полезная вещь пригодилась бы. – Это так интересно.       - Мы называем это технологиями, - усмехнулся Тони. – До этого я жил в мире, где технологии – обычная вещь, а магия – чудо, какого не бывает. В моём мире не было людей, способных исцелять людей взмахом руки или летать, или тех, чей взгляд мог причинять боль. Для меня это такое же чудо, как для тебя – этот телефон.       - Хотел бы я побывать там, откуда ты родом, - задумался Нолан. Судя по тому, что рассказывал Тони сейчас и раньше, его мир разительно отличался от здешнего. Фостеру хотелось увидеть небоскрёбы, автомобили, кофемашины, светильники, освещающие без огня; хотелось сходить в супермаркет, послушать записи красивой музыки… Но он родился здесь, и в мир Тони никогда не попадёт. – А эта картинка? Это кто?       - Я без понятия, кто это, - посмеялся Тони. – Просто девушка.       - А откуда у тебя такое её изображение? – неловко спросил Нолан.       - Тебе, наверное, это покажется дикостью, но в моём мире найти такую картинку – проще простого. Можно даже найти что-то похлеще.       - Ещё хлеще? – скептически спросил Фостер. Мир, о котором рассказывал Тони, становился в его глазах всё чуднее и страннее. Разве может быть что-то «хлеще» этой порнографии?       - Да, поверь, это цветочки, - прыснул Тони. Говорить, что ещё можно найти, шатен не стал. У Нолана и так культурный шок. И вряд ли то, что Тони смотрел кое-что «похлеще» и жил в мире, где такое поведение - норма, будет поднимать его имидж в глазах людей. – Кстати о девушках.       Отвлекшись от воображения мира Тони, Фостер вопросительно кивнул головой.       - Я так понял, у вас здесь есть некий «язык» медальонов, да?       - Да.       - Я пока об этом не читал, поэтому хочу спросить у тебя, - Тони сглотнул. – Ты ведь разбираешься в ухаживании за девушками?       Нолан приподнял бровь. Смотря на Тони, он видел его волнение и взгляд «в воспоминания». Будущему королю кто-то симпатичен? Фостер не замечал, чтобы ему кто-то здесь нравился. К Мэрион он относился, как к сестре...       - Не думаю.       - Но ты же женат, - удивился Тони и мотнул носом на медальон на шее Нолана. – Наверняка, ты за ней ухаживал?       Фостер покачал головой, что вогнало шатена в тупик. Как можно жениться, не поухаживав за дамой хотя бы некоторое время?       - До свадьбы я видел Рейчел дважды, - ответил он. – О нашем браке договорились её отец, Оберон Гессе, и мой погибший старший брат, Готфрид. Нашим с Рейчел браком скрепили сделку, если можно так выразиться.       - Обалдеть, как в Средневековье, - присвистнул Тони и призадумался. Когда он в день коронации увидел, как руку Анны целует её жених, то от возмущения и шока потерял дар речи. Он думал, он нравится Анне, и её неожиданный жених был как ведро ледяной воды на голову. Так, может, Анне навязали жениха?.. – То есть, ты женился, почти не зная Рейчел?       - Да, - увидев круглые глаза Тони, он добавил: - Рейчел красивая, умная, из знатной и богатой семьи, поэтому я подумал, мол, почему бы и нет. Конечно, её жуткий дар меня несколько смущал, но её мои глаза напугали ещё больше.       Нолан посмеялся, вспомнив день свадьбы и то, как Рейчел первое время побаивалась смотреть ему в глаза. Сейчас её не пугал его страшный дар, и он очень любил, когда она смотрела ему в глаза.       - Извини за нескромный вопрос, но сейчас она тебе нравится? – спросил Тони.       - Я её очень люблю, - честно ответил Нолан. С кем-то другим он не стал бы так откровенничать, но Тони был таким простым человеком, что казался старым другом, которому можно сказать всё и без утайки. – И жду, когда родится ребёнок.       - Это мило, - улыбнулся Тони. – Она тебя, наверное, тоже любит. Рейчел так на тебя смотрит…       - Думаешь?       - Погоди, - смешался Тони, - вы никогда не говорили друг другу, что любите?       Нолан стушевался. Судя по голосу друга, это нонсенс, шок и ужас.       - Нет.       - Ни разу? – изумился Тони, округляя глаза. Он привык, что люди открыто говорят своим близким о чувствах, ради выгоды даже лгут, что любят. А Нолан действительно любил жену – жену! – и даже не сказал ей об этом.       - Нет. И не смущай меня. Я и так для неё всё делаю, забочусь и оберегаю.       - Скажи ей, - настоятельно посоветовал Тони. – Ты не представляешь, как им, женщинам, это приятно!       Нолан улыбнулся.       - Ладно, приму к сведению. Спасибо.       Тони убрал телефон в карман и, вспомнив о своём вопросе, снова загорелся.       - Я хотел спросить, какой медальон нужно подарить девушке, чтобы намекнуть ей о чувствах, скажем, романтических?       Нолан не решался спрашивать, кто запал в сердце будущему королю. Было интересно, но совать нос с чужие дела – тем более, любовные, тем более, королевские – Фостер не любил. Если захочет и сочтёт их отношения достаточно близкими, Тони всё расскажет сам.       - Алый камень, - ответил он. – Медальон с алым камнем. Можешь украсить маленькими бриллиантами, сделать его в форме сердца или что-то ещё, но самое главное – алый камень.       - Понял. Спасибо.       Тони решил заказать у ювелира медальон. Раз он – король, то может позволить себе одну красивую безделушку для такого большого дела?       Он будет хранить его у себя до самой встречи с Анной, если она будет. Если случится чудо и к этому моменту она не выйдет замуж за Аарона, он признается ей и подарит медальон. А если выйдет?.. Об этом не хотелось думать.       - Я пойду. Не хочу будить Рейчел поздним приходом, - Нолан выпрямился и, положив руку на плечо Тони, напоследок сказал: - Обращайся, как что-то будет нужно.       Тони улыбнулся.       - Конечно.       ***       - Ты уверена, что хочешь пройтись? – скептически спросил Монро, придерживая Мэрион за локоть. Ему казалось, она ещё слаба для прогулок, но Мэри живо уверяла, что она в порядке. – На улице прохладно.       - Там солнце! – возразила Мэрион и указала рукой на окно.       - Да, но ранней весной оно не греет, - бросил он. Дождавшись, пока Страж поправит волосы перед большим зеркалом, он подал ей тёплую шубку и помог одеться. Пусть она не была так восприимчива к холоду, как обычные люди, Монро не хотел рисковать.       - Спасибо, - улыбнувшись, она вытащила из-под шубки светлые волосы и, раскинув их по плечам, направилась к выходу.       На улице стоял лёгкий мороз, но из-за отсутствия ветра и нежного света казалось, что нет никакого мороза. Сугробы начинали таять под солнцем, всё чаще и чаще появлявшимся из-за туч. Скоро наступит весна: Мэри чувствовала, что воздух уже не похож на зимний. Этот свежее, будто солнечнее и зеленее.       - Как хорошо! – воскликнула она.       Монро взглянул на девушку, подставлявшую лицо под солнце и широко улыбавшуюся. Она устала лежать в постели несколько дней. Как маленькому ребёнку, ей хотелось двигаться, ходить, гулять. Сутками лежать – выше её сил.       - Ты точно нормально себя чувствуешь? – спросил он.       - Лучше не бывает, - с улыбкой ответила она. Приоткрыв один глаз, она весёлым взглядом посмотрела на Монро. Тот, смутившись, отвёл глаза. – Спасибо.       - Да не за что. Мне приятно помогать.       Идя по дорожке, она смотрела вокруг. Снаружи здание казалось почти мёртвым, людей вокруг, кроме высокопоставленных командиров, почти не было. Мэрион с досадой вспомнила о предстоящем через несколько дней наступлении и вздохнула.       Но больше Мэри смотрела на Монро. Она уловила в нём какую-то перемену: казалось, ему стало спокойнее дышать. Во дворце он был угрюм, зажат, будто следил за каждым своим шагом; в тюрьме он оживлялся лишь в её присутствии, всё остальное время молча и над чем-то тяжело думая. А сейчас, вырвавшись на свободу и записавшись к Тони в союзники, он выглядел довольнее, чем когда-либо. Особенно он никак это не выдавал: улыбался редко, говорил мало, зато думал много. Но в его зелёных глазах Мэри замечала облегчение, и даже его походка стала менее скованной.       - Приятно помогать? – переспросила она через десять минут молчаливой прогулки. Монро уже забыл, о чём она, и непонятливо нахмурился. – Ты сказал, тебе нравится помогать.       - Да, - он приподнял уголок губ в осторожной улыбке.       - Ты лечил кого-нибудь, кроме меня?       - По мелочи, - ответил он. – Лазарет я обхожу за милю. Вряд ли Тони, а Нолан уж точно, будут рады меня там найти. Могу помочь, если у какой-нибудь старой служанки спину схватит, например.       Мэрион загадочно улыбнулась, смутив этим Монро. Он до сих пор не свыкся, что не может залезть в её голову, поэтому такие коварные (и милейшие) улыбки его напрягали.       Они шли по дорожке. Навстречу им шли четыре человека. Пока Монро всматривался вдаль, пытаясь понять, кто это, Мэрион ещё издали разглядела смуглую кожу брата и платиновые волосы Нолана, завязанные сзади в короткий хвост. Рейчел медленно шла рядом с ними, держа под руку своего мужа. Фостер смотрел, чтобы она не упала, хотя льда на дорожке не было.       Когда они почти поравнялись, Мэрион поздоровалась со всеми и подошла к компании. Монро неуверенно пошёл следом, видя, как стремительно тяжелеет взгляд Нолана.       - Гуляешь? – спросил Тони и мельком посмотрел на Монро. Он часто видел их двоих вместе, Тони даже ревновал Мэри – чисто по-дружески.       - Да, - кивнув Тони, Мэрион с улыбкой поздоровалась с Рейчел. Она уже давно не пыталась скрыть своё положение. На фоне её худощавой фигурки всё было видно. И если живот ещё можно было скрыть за пышным – очень пышным - платьем, то характерная походка её выдавала.       - Как самочувствие? – спросила Мэри. Рейчел повела плечом и вяло улыбнулась. Ожидавшая ответа «чудесно», Мэрион нахмурилась и взглянула на Нолана. Его помрачневший вид навёл Стража на грустные мысли. Наверное, беременность изматывает Рейчел, хотя внешне Мэрион не видела изменений. Она по-прежнему была бела, как снег, и худощава.       Монро прочёл мысли в их головах: если хоть что-то пойдёт не так во время родов, Рейчел может их не пережить.       Почувствовав знакомое ощущение в мозгу, будто между извилин бегает крохотная букашка, Нолан поднял на Монро свирепый взгляд.       - Прекрати, - приказал он. Ощущение «беготни в голове» мгновенно пропало, Монро решил послушаться. В конце концов, Нолану и так очевидно плохо. – Не смей лезть в мои дела и использовать свою гадкую силу на…       - Нолан, может, пойдём? – неловко встряла Рейчел. Она крепче стиснула руку мужа, чтобы привлечь его внимание, и потянула его дальше по дорожке.       - Если буду нужен, я где-то здесь, - сухо бросил Нолан в адрес Тони и Эля. Те кивнули и, неловко помолчав с минуту, хотели разойтись с Мэри и Монро, но девушка заговорила:       - Тони, можно тебя попросить?       - Давай, - удивился он. Все его мысли были в послезавтрашнем дне, дне подготовки к нападению. Он с трудом представлял себе реальный бой и не знал, радоваться или нет, что сам он не будет в нём принимать участие. А Мэри, видимо, об этом не особо думает.       - Ты же знаешь, что Монро меня лечил, и, как видишь, успешно, - начала она, вытягивая слова. Монро всё больше напрягался и даже думал остановить её, пока не наговорила лишнего. Его и так здесь не особо любят. – Можно ему…       - Присоединиться к другим врачам?       - Да, - живо подхватила Мэри, обрадованная, что Тони понял ход её мыслей. Может, он и сам об этом задумывался?       - Мэри! – возмутился Монро. Хвала небесам, рядом не было Нолана, иначе он оставил бы от Монро мокрое место.       - Ты не хочешь? – удивился Тони.       Монро смешался. С того дня, как он открыл в себе дар исцелять, он хотел лечить людей и помогать им, но не мог из-за тайны своего происхождения и брата с сестрой. Здесь у него нет необходимости прятать свой дар, и он мечтал заняться целительством, к которому лежала душа, но он колебался, не думая, что ему позволят. Он здесь чужой и подозрительный.       - Хочу, - ответил он честно. – Но не думаю, что мне разрешат.       На несколько минут Тони задумался. Эль с видимым сомнением смотрел на своего короля, не зная, чего от него ожидать. С его манией миловать врагов его впору прозвать «великодушным», с чем, собственно, Эль не был согласен. В прошлое пробуждение «подопечный» убирал с пути всех, кто мог ему помешать, и поэтому правил очень долго, до самой смерти в глубокой старости. Не выйдет ли Тони его миролюбие боком? Этого Эль опасался.       - Если хочешь – присоединяйся к врачам, - заявил он. Эль округлил глаза, но возникать не стал. Честно сказать, он сам не знал, как относиться к Монро: он спас Мэрион и примкнул к ним, но вопросом оставалось, с какими намерениями.       С лица Монро неожиданно сползла вся краска. С каменным лицом и вопросом в глазах он уставился на Тони. Это что, шутка?       - Конечно, под присмотром других врачей, - приписал Тони. – Ты же помнишь, что жив до первого косяка, так?       Монро кивнул, как болванчик. Несколько секунд понадобилось, чтобы переварить это.       Тони в его глазах становился святым человеком. Конечно, Монро не понимал его лопушковой доброты, но замечал за собой, что вполне рад ему служить. Года три назад Монро бы в жизни не согласился бы служить кому-то, потому что не знал ни одного человека, чьи поручения выполнять было бы приятно. Но жизнь загнала его сюда, и неожиданно Монро понял, что здесь ему комфортнее, чем «дома». Он даже был готов забыть о том, что когда-то правил сам: такую симпатию вызвал в нём Тони, сохранив ему жизнь и позволив лечить людей.       - Правда? – переспросил он в неверии. Тони ухмыльнулся, увидев загоревшиеся глаза Монро и его оживление. Он, казалось, мог запрыгать от радости, но свои эмоции выказал лишь улыбкой и глуповатым смешком. – Я могу идти и помогать?       - Хоть сейчас. Но ты помнишь, да? Нарушишь мои правила – будешь болтаться в петле.       Монро живо покивал, словно ему не угрожали смертью. Его не заботило больше ничто во вселенной: ему позволили лечить людей. Это вызывало восторг и непривычное желание чем-то отблагодарить Тони.       - Спасибо, Тони! – поблагодарила Мэри, видя, что Монро потерял дар речи. Взяв его под руку, она потянула его в сторону входа в дом. Уходя, Монро успел лишь благодарно поклониться, не скрывая улыбки.       - Ты уверен? – спросил Эль, когда сестра и «пленник» отошли.       - Не знаю, - посмеялся Тони. – Я пытаюсь поставить себя на его место. Раз он предложил свой союз, стоит ему поверить. Разок. Насколько я понял, здесь человеческое обещание и честь имеют большое значение.       - Но…       - Если он нас предаст, мы узнаем об этом сразу или почти сразу, - отмахнулся Тони. – А если он не собирается предавать, то этими «плюшками» мы только укрепим его к нам расположенность. Не переживай, Эль. В конце концов, вы с Мэри всегда рядом, так?       Эль улыбнулся.