Рефрен

      Надвигалась ночь.       Анна беспокойно ходила по комнате и не отрывала взгляда от тёмных макушек леса. Где-то вдалеке горели деревья, огонь тускло освещал небо и подсвечивал густые клубы дыма. Бой ещё идёт?       Окна были заперты и охранялись снаружи, чтобы Анна не сбежала. За дверью стояли другие охранники, и у неё, не обладавшей никакими боевыми навыками, не было возможности сбежать.       Но на это ей было всё равно.       Больше полудня она сидела здесь, томимая мучительным ожиданием новостей. Они уже убили брата? Что будут делать с Аароном? Убит он, ранен или пленён? Может, успел сбежать?..       Она корила себя за то, что помогла Тони. Она не должна была этого делать, отец верно сказал, что она спасла убийцу. Тогда, может, Тони и был добрым и приятным человеком, лишённым жестокости, но он попал в мир, где совсем другие нравы. За те месяцы, что он здесь, за время общения с Фостером и его окружением он мог измениться до неузнаваемости. Здесь это норма – расправляться с врагами, пытать людей, строить заговоры. Чертовски отвратительная и неправильная, но норма. И Тони мог к этому привыкнуть…       За дверью послышались шаги. Анна перевела пустой взгляд на щель под дверью и заметила тени от ног. Пришли за информацией или за её жизнью?..       Дверь открылась.       Лицо Тони вызвало у Анны, как ни странно, кислую усмешку. За те часы, что провела закрытой в этой спальне, она выплакала все слёзы.       Тони надеялся, что она заговорит первая. Накинется с расспросами или с кулаками, выплюнет что-нибудь гаденькое, проклянёт его в тридцатый раз, снова замахнётся ножом... Но Анна лишь холодно отвернулась к окну. Он растерялся.       - К тебе можно подойти без угрозы для здоровья? – неловко начал Тони. Ответа – даже смешка – не последовало.       Собственно, чего ещё он мог ожидать, когда пришёл убить её отца и брата? Раскинутых для объятий рук?       Он подошёл к окну и осторожно, потому что помнил лезвие, сверкнувшее в сантиметрах от глотки, встал рядом. Анна не шевельнулась и даже не взглянула на него, но он видел её волнение.       - Я не убил его, - сказал он.       Она вздрогнула и перевела на него круглые серые глаза. Тони оскорбился её непониманием во взгляде, но вида не подал.       - Он сейчас с Мэрион. Я не убью его, но для всех он теперь сын Монро и к тебе не имеет никакого отношения.       Анна не верила собственным ушам. Смотря на Тони сейчас, она узнавала его таким, каким видела ещё во дворце. Вернулся тёплый взгляд, спокойное выражение лица. Не было безумных метаний между убийством младенца и собственными принципами, не было ножа в руке и нечеловеческого пустого взгляда. Он словно пришёл в себя.       - Почему ты не убил его? – прошептала она.       - Это бесчеловечно. Он же не виноват ни в чём, - Тони вздохнул. За минувшие полдня он пришёл в чувство, хотя до сих пор не понял, как мог задуматься об убийстве. Он не хотел превращаться в местных кровавых тиранов. – Поэтому то, что Дастин жив, - тайна.       Анна притихла. Волна гнева и ненависти в его сторону неожиданно отступила. Её даже смешило, как легко она простила его. Увидев его прежнее выражение лица и отсутствие дурных намерений, она смягчилась.       - А со мной что будут делать?       Тони повернулся к ней. Скользнув взглядом по фигуре, он заметил на её запястьях синяки (как её крепко держали, пока тащили сюда?). Губы искусаны, глаза покрасневшие… Наверное, ему стоило зайти раньше, чтобы не мучить её ожиданием, но он едва успокоился сам.       - Ничего. Будешь считаться пленной. Если не будешь пытаться сбежать, кому-нибудь навредить или связаться с родителями, то ничего. Ни тебе, ни Дастину.       Анна поняла намёк, но не возмутилась. То, что ей и брату сохранили жизнь – уже очень многое, ей лучше сидеть тише воды и ниже травы. Может, когда-нибудь их вызволят отсюда…       - Что здесь делает дядя Монро? – спросила она, заметно смягчившись. Она понимала, что должна вести себя холодно, затаптывать любую симпатию к Тони, потому что он не убил её брата, но он точно убьёт отца. Если, конечно, не погибнет сам.       Но ей так хотелось поговорить с ним! Хотя бы понять, изменился ли он, «заразился» ли нравами от Нолана, до сих пор ли считает происходящее бредом…       - Он перешёл на нашу сторону, - ответил Тони.       Анна неопределённо повела плечом. С одной стороны, зная о страшном убийстве Литии и об истории клейма на шее дяди, она понимала его желание уйти из нелюбимой семьи эксплуататоров и тиранов. Но почему в лагерь врага? Причём так добровольно, так покорно?..       Задумавшись о будущем, Анна не сразу заметила на себе взгляд Тони. Он долго и пристально смотрел на неё, освежая в памяти черты её лица, любуясь бликами огня в серых глазах и желая, но опасаясь прикоснуться к ней. Она чувствовала его желание поговорить, но намеренно молчала сама.       Тони мусолил в кармане кулон с алым камнем, свой дорогой ей подарок. Слова вертелись на языке, он репетировал это в голове много раз, но Анна так отстранённо смотрела в окно и избегала его взгляда… В его воображении она вела себя иначе.       Хоть бы взглянула на него…       - Анна, - окликнул он.       Она повернулась к нему. Тони не понял её взгляда. Глаза были холодными, злыми, но… неестественно? Ему казалось, она что-то прячет за этим взглядом. Или ему хотелось, чтобы так было.       Тони достал из кармана золотую цепь с кулоном и, сжав в кулаке, протянул его Анне. Не узнав очертаний предмета, та подставила ладонь.       Алый камень блеснул в свете огня. Маленькая ручка дрогнула, глаза расширились от удивления.       Анна посмотрела на него с непониманием, он – даже не взглянул на неё. Почему-то было неловко. Вспоминались школьные годы, когда он заикался от стеснения при разговорах с девочками.       - Это… мне? – переспросила она, не уверенная, что правильно поняла. Слишком это странно и неожиданно.       - Да.       - Кто-нибудь говорил тебе, что значит такой камень?       Тони чуть улыбнулся.       - Да.       Анна смешалась и нахмурила брови. Поднеся камень ближе, она огладила его гладкую поверхность. От его руки камень был ещё тёплым. Она чувствовала, как стучало сердце Тони, хотя выглядел он совершенно спокойным.       - Я не могу его принять, Тони, - вынужденно ответила она и протянула подарок обратно.       - Возьми. Я покупал его для тебя, - он взял в ладони её руки и оттолкнул от себя подарок. Анна не знала, как действовать. Принимать подарок – принимать ухаживания от… От кого? От Тони или от будущего убийцы отца?.. К тому же, она помолвлена. В глазах других людей она будет выглядеть скверно.       - Это признание в чувствах к помолвленной девушке?       Тони на мгновение замер. Анна поддела пальцем цепочку, висевшую на шее, и вытянула из-под корсета кулон с серебряным камнем. Взгляд Тони потяжелел. Он, не принимая подарок обратно, взял в руку серебряный кулон, ещё тёплый от груди. Почему-то мозг отказывался воспринимать её помолвку с Аароном. Возможно, потому что не привык к бракам по расчёту, когда люди видели друг друга пару раз. Возможно, потому что видел их вместе всего раз. Возможно, потому что любил сам…       - Ты его любишь?       От возмущения Анна вспыхнула и отобрала у Тони серебряный кулон. Как он может спрашивать о таких личных вещах? Она помолвлена – и точка. О чувствах здесь не к чему говорить.       - Тебе хватает наглости спрашивать о таких вещах?       По одному дрожащему голосу, каким были сказаны эти слова, Тони всё понял. Усмехнувшись, он лишь крепче сжал её ладонь, в которой лежал его подарок.       - Прими его, - настойчивее сказал он. Анна побагровела. Возмущение, стыд? Тони снова улыбнулся. – Хочешь – выбрось в реку. Но обратно я его не возьму.       Он отпустил её руку. Анна стояла, совершенно оглушённая произошедшим, и смотрела на алый камень. Вернуть? Принять? Сейчас же выбросить в окно?       Тони хотел пожелать доброй ночи, но слова застряли в глотке. Он не знал, что со всем этим делать. Аарон ожидает утреннего собрания, где решится его судьба. Да, Тони мог послать Аарона на гильотину, чтобы избавиться от конкурента, но не бесчеловечно ли это?.. К тому же, Тони помнил, кто её отец. Анна не простит убийцу отца.       Наверное, их чувства обречены умереть под гнётом противоречий и обстоятельств, но то, как Анна затаила дыхание, как сжала в руке подаренный камень, как она заметалась между ним и долгом, давало надежду.       Он неловко кивнул ей на прощание и вышел.       Она приняла подарок…       ***       Фостер терпеливо ждал. Часы давно пробили десять часов, но король так и не появился. Нолан знал, что в родном мире Тони частенько спал допоздна, но, может, стоило бы уже избавиться от этой привычки?       Нолан оправдывал опоздание Тони тем, что вчера у короля был очень насыщенный и тяжёлый день. Если поспать лишний час поможет ему справиться с усталостью – пусть. Но проспать на два часа – уже многовато.       Нолан вздохнул и вернулся глазами к письму, что получил утром. Он уже читал его несколько раз, почти выучил, но только эти строчки, звучавшие в голове голосом Рейчел, успокаивали его взвинченные нервы.       «… Не беспокойся обо мне так, Нолан. Я следую всем предписаниям врача, чувствую себя хорошо и надеюсь, что ты вернёшься к рождению ребёнка. Хочу, чтобы ты первым увидел его.       Береги себя…».       Чтение прервал скрип двери. Нолан быстро сложил письмо и, убрав его в нагрудный карман, встал, чтобы поприветствовать короля.       Тони пришёл помятый, с лицом, будто у него раскалывалась голова, и хмурый, как туча. Он на миг остановился в дверях, когда встретился взглядом с Ноланом, и тут же отвёл глаза. После вчерашней вспышки гнева было неудобно.       В комнате сидело человек десять. За столом, по левую и правую сторону от центрального места, сидели Эль и Нолан. Напротив, посреди просторной площадки, на одиноком стуле сидел Аарон, скованный кандалами и под охраной из четверых солдат. Ещё несколько человек стояли возле двери.       - Где Мэрион? – спросил Тони, в оглушающей тишине садясь за стол. Казалось, все боятся пикнуть после вчерашней сцены.       - Она с младенцем, - ответил Эль. – Мне позвать её?       - Не нужно. Я примерно знаю, что она скажет, - усмехнулся Тони.       Несколько минут он сидел молча и играл в гляделки с Аароном. Тот, словно не терял надежды спастись и не боялся, в упор смотрел на Тони.       Всю ночь Тони не мог заснуть, думая, что ему делать с Критчеттом. Предлагать ли сдаться? Казнить ли? Предлагать ли союз и на каких условиях?.. Ни к чему вразумительному он не пришёл. Следуя местным законам, он должен был бы казнить Аарона или бросить в темницу. Следуя собственным принципам, он не хотел никому и никак вредить. Он не мог, как Нолан, пытать других людей, ему было чуждо это. Но если он хочет быть частью этого мира?..       - Я всё обдумал, и у тебя два варианта, Аарон, - начал Тони и поднял наверх палец. – Первый. Мы помилуем тебя, но на нескольких условиях: ты передаёшь нам земли и своих людей и переходишь на нашу сторону.       Нолан не сдержал тихого смешка. Тони бросил на него недовольный косяк, но ничего не сказал: знал, как Фостер относится к союзу с «сомнительными людьми» вроде Монро. Скорее всего, он прав…       - Второй? – без особого интереса спросил Аарон. Ответ он знал.       - Тебя казнят.       Критчетт понимающе кивнул и неожиданно усмехнулся:       - То есть, за помилование вы предлагаете мне бросить отца и предать Престол?       Нолан взглянул на ухмылку Аарона и понял, что договориться с ним вряд ли удастся. Критчетт не из тех людей, что может предать за сохранённую голову, как Монро. Это даже вызвало у Нолана уважение. И радость: не нужно будет впускать в свои ряды ещё одного скользкого человека.       Смех показался Тони неуместным. Когда он был на грани гибели, ему было не до веселья…       - Это такой абсурд, - сказал он вдруг и изучающе взглянул на Тони. – Те сказки просто не могли сбыться. Это невозможно.       - Тем не менее, я здесь, - ответил он, несколько смутившись.       - Ты – это кто? Может, Фостер подобрал безродного нищего на улице и хочет сделать из него подкаблучного короля?       Нолан вспыхнул, но Тони остановил его и сказал молчать.       - Ты знаешь, что такое электричество? – усмехнулся Тони. Незнакомое слово смутило Аарона. – Автомобили? Мобильные телефоны? Пистолеты? Я во многом хорошо разбираюсь и уже работаю над тем, чтобы все эти вещи воссоздать здесь. Я могу тебе доказать, что я – не здешний.       Аарон притих. Он не знал, выдуманные ли вещи назвал Тони, но язык (если это не был бессмысленный набор звуков) не узнал.       Впрочем, его мало заботило происхождение Тони. Выбирать приходилось между отрубленной головой и предательством отца и Престола.       - То есть, мне сохранят жизнь, если я сдам вам земли клана и своих солдат?       Тони кивнул.       - И ещё.       Критчетт вслушался, но взгляд стал ещё менее заинтересованным.       - Ты разорвёшь помолвку с Анной.       Аарон бы рассмеялся, будь на месте Анны любая другая девушка. До чего смешно – решать личные проблемы отрубанием головы сопернику! Но речь шла об Анне, и Критчетт неприязненно скривился.       - Ну ты и крыса, - шикнул он.       - Язык мешается? – огрызнулся Фостер, угрожающе потянувшись к ножу за поясом. Аарон оскалился, как зверь, и страха никак не выказал.       - В некоторой степени он прав, Нолан, - грустно усмехнулся Тони. – Но правила ведь диктуют победители? Мои правила таковы.       Несколько минут Аарон думал. Он не понимал, с какой целью они вообще предлагают ему помилование. Этот вопрос мучил его больше, чем сам выбор.       Сколько бы он ни размышлял, почему его хотят помиловать, к ответу он не пришёл.       Но в голове мелькнула мысль… Пусть у них есть мотив оставить его живым. Если он согласится на их условия, его помилуют, и он, пожалуй, сможет работать на обе стороны. Вернее, делать вид, что сотрудничает с врагом. Будет помогать Престолу, пока его, наконец, не вызволят отсюда вместе с Анной. Так ведь тоже можно? Кто его раскроет, если он будет осторожен?       Монро даже не смеялся. Он столько раз и в стольких головах слышал подобные крысиные мысли, что от осознания количества предателей и лжецов становилось лишь грустно. Более того, он вспоминал, что и сам такой. Или был когда-то таким.       Бессовестно подслушивая мысли в головах людей из соседней комнаты, он решил вмешаться. Пусть Нолан его помучает своими страшными глазами: Монро потягается с его пытками своим целительством. Но впускать Аарона в ряды Тони Монро не хотел. За все блага, что сектантский король ему сделал, нужно платить.       Монро тихо открыл дверь.       Глаза Нолана зажглись яростью.       - Вышел вон!       - Король, могу я кое-что сказать? – словно назло Нолану, спросил Монро.       - Это срочно?       - Да.       Тони позволил Монро войти и сесть за стол.       Глаза Аарона округлились от удивления и ужаса. Он был знаком с бывшим королём и прекрасно знал о его даре. Но что он делает здесь, среди врагов?.. Аарону казалось, его держат в подземельях и пытают.       Дело пахло плохо. Монро слышал панику в мыслях Критчетта. Он кисло улыбнулся, поняв, что возвращается к тому, от чего бежал: снова ловит предателей. Но сейчас это казалось ему не таким гадким. Он делал это не из страха за свою жизнь: он лишь хотел отблагодарить Тони и дать стране короля, который не будет терроризировать народ. И он куда больше лечил, чем убивал.       - Я сидел в соседней комнате и слушал мысли Аарона.       - Кто бы сомневался, - сказал Нолан.       - Что услышал? – напрягся Тони, игнорируя Фостера.       - Он думал играть на две стороны.       - Я не думал такого, - вспыхнул Аарон.       Тони задумался. Он подозревал, что с Аароном будет сложнее, чем с Монро. У последнего были мотивы перейти к нему кроме сохранения головы. Хотя бы Мэрион. У Аарона же мотивов не было.       - Это единственные твои слова, Монро, которым я могу поверить, - неожиданно согласился Нолан. Он видел испуганное лицо Аарона, замечал лукавство во взгляде, что было с минуту назад. А ещё был наслышан о том, как Критчетты близко дружат с Престолом. И не видел мотива Монро врать: будь он до сих пор на стороне врага, выгораживал бы Аарона и лгал, что тот чист, как ангел.       - Крысить собрался? – спросил Тони. Ему совершенно не хотелось крови, но он чувствовал, что договориться не выйдет.       Прежде дёргавшийся на стуле, Аарон вмиг осознал бесполезность сопротивления. Он мог бы спорить с пеной у рта с кем угодно, но не с чтецом мыслей.       - Не глупи, - шепнул Нолан, наклоняясь к Тони. – Вздёрни его и всё. Он ещё опаснее, чем этот, - он брезгливо мотнул носом на Монро.       Тони согласно кивнул и проглотил тяжёлый вздох. Неужели придётся отдать этот приказ?.. Но как же так можно – распоряжаться чужой жизнью?..       - Казнить, - прохрипел он и тут же откашлялся. – В полдень сегодня.