***
Единственный вариант временного дохода татуированная отыскала лишь в забытом грязном бизнесе, успешно пребывающем в азартном достатке. Именно сейчас, прибывая на белокаменных ступеньках престижного, на первый взгляд, вылизанного дочиста заведения Купер металась меж двух огней. Девушка вернулась туда, откуда всё начиналось. Весь её грязный путь, пограничный с пожизненной судимостью. Обмёрзшие от колкого мороза пальцы с дрожью перебирали сигаретные бычки, пытаясь с осторожностью вытащить очередную заначку, дабы успокоить нарастающую тревожность. «Розовый лимонад» — весьма безобидное название для одного из наиболее успешных вечерних заведений. Но именно в этом «неприступном» местечке поселились непростительные человеческие грехи в руках властительного дьявола. Это было то самое место, на порог которого невозможно попасть облупленным неудачникам. Ночной клуб, скрывающий смертельную тайну. Дело в том, что именно «Розовый Лимонад» считался самым успешным нелегальным бизнесом в сфере наркотиков. Именно тут подрабатывали одни из неуязвимых «супергероев», кем некогда называлась и сама Костья. А во главе властительных подопечных стоял тот самый устрашающий дьявол, за спиной которого стояло множество несчастных жизней, чьи владельцы испытали удачу вступить в смертельный поединок. Купер знала данное заведение, как свои пять пальцев, именно поэтому та ловким движением своего таза пробралась сквозь толпу горячих тел, прижимающихся как можно ближе друг к другу. Раздражающая музыка отдавалась оглушительным звоном колокола в скрутившихся от колкого мороза ушах. Костья проскользнула к долгожданным лестницам, ведущим в логово дьявола, что так смело можно именовать вторым адом. Татуированная нервно сглотнула, возвращая на пустующее место старательно забытый кусочек своей великолепной памяти. С каждой пройденной ступенью девушка ощущала мёртвый холод, пленительно окутывающий ту в преддверии долгожданного столкновения со своим старым приятелем. — Да? — Высокая статная фигура острым, пронизывающим взглядом поразила татуированную, располагавшуюся на пороге тусклой комнаты, освещенной неоновым красным светом, — Ну и ну… Мисс Купер, как долго я ждал нашей встречи. Ты даже не представляешь. Весьма симпатичный мужчина привстал со своего королевского трона, встречая девушку уважительным жестом. Большие голубые глаза, которые в минуты спокойствия сверкали мыслью и огнем, сейчас горели самой лютой ненавистью. Весьма контрастный вид слизанного с глянцевых обложек плейбоя стал явной причиной для неподражаемой любви по отношению к этому ехидному дьяволу. Темно-каштановые волосы росли так низко, что почти закрывали лоб, и от этого, когда он сердился, лицо казалось очень злым. Среди бесчисленных разновидностей человеческих лиц вряд ли можно найти еще одно такое лицо, которое отличалось бы столь поразительным своеобразием. В его ошеломленном взоре и приоткрытых губах читались злость и робкая радость, а в тени красных абажуров лицо казалось еще розовее и еще ярче выступала его дивная расцветающая красота. — Привет, я по делу, — Купер осторожно заперла большую дверь на замок, дабы не привлечь внимание чужих глаз. Данный разговор был поистине важным для девушки, осмелившейся на отчаянное решение. — Как ты вообще посмела прийти сюда, когда так бесстыдно исчезла в нужные для меня минуты? Храбрая…— На дьявольском личике проявилась бесчувственная лыба, поражающая каждую нервную клетку татуированной. Этот мужчина был одним из тех в окружении юной Купер, кому девушка поведала свою страшную тайну. Когда-то он был приписан к лику особенных людей, тесно переплетаясь с судьбой татуированной. Да, этот, казался бы бесчувственный сын дьявола, знал абсолютно всё о девушке. Всё. Начиная от тяжелого удара судьбы, заканчивая гендерной принадлежности Костьи. — Лёша, давай не будем воротить прошлое? Мне действительно, блять, жаль, что всё так вышло тогда. Но сейчас я нуждаюсь в этой работе. Пожалуйста… Хотя бы из-за старых тесных связей. Алексей Сухарёв— влиятельная мафиози. Столь сильную личность не раз сравнивали с Пабло Эскобаром, самым известным жестоким колумбийским наркобароном. Со временем он стал символом преступности и одним из самых запоминающихся гангстеров в истории. Алексей же стал современным памятником для подобного рода талантливых криминалистов. Множество попыток со стороны правительства поймать его не обвенчались успехом. Могуществу статного наркобарона не было границ. Он мог с легкостью поймать в свои губительные сети любого, кто ненароком заикнётся о его сомнительной карьеры. Иные успешные компании по продаже наркотиков не раз пытались выловить этого дьявола, дабы заключить с ним смертельную сделку, на что тот с легкостью улыбался своей ангельской белоснежной улыбкой, создающий контраст его животной сущности. Сладкий мальчишка, обладающий естественной красотой, пользовался своим внешним обликом, дабы умело проворачивать варварские махинации, до которых мог додуматься только настоящий гений. Костья выиграла настоящий счастливый билет в будущее в виде доступных неописуемых богатств, занимая некогда высокую должность в хоромах этого зверя. Алексей не подпускал к себе так близко своих рабочих, считая тесные связи полным неуважением по отношению к себе. «Сплошная грязь. Вы не мой уровень» победоносно возглашал он. Но Купер—маленькое исключение, ставшим спасением в жизни бездушного дьявола. Алексей видел в девушке сильную опору и поддержку, именно поэтому Купер возвышалась в его бесчувственных глазах. Многие коллеги завидовали татуированной, часто изливаясь в своей желчи, в иной раз наблюдая, как те покорно скрывались за бархатными шторами. Помимо деловых отношений, Костью с Алексеем связывал страстный дружеский секс. Да, Купер была истинной лесбиянкой, а её босс часто присваивал себе образ латентного гея. Но столь разные взгляды не мешали этим двум находиться в интимной связи, которую они считали очередным способом заставить себя почувствовать нужными средь чуждого мира. Алексей был одинок, подобно Костье, в которой мужчина не раз разглядывал самого себя. А Купер была не против находиться в одной постели с наркобароном, считав его одним из близких ей людей. — Работа говоришь, — Алексей в очередной раз наполнил мрачную комнату безумным смехом, не стесняясь своей дикости по отношению к старому другу, — Дай угадаю… Модель из тебя так себе, поэтому и выгнали с пинками из модельного бизнеса, дорогая? — Какая нахуй разница? — Купер ослабила свой оскал, как только её живые глаза соприкоснулись с холодным взглядом мужчины, — Да, уволили. Мне нужна работа. Прошу тебя. Я буду идеально справляться с поставленными задачами. Дай мне второй шанс. — Ты так усердно просишь меня о моем снисхождении. Может, для вида ты встанешь на колени передо мною? Или тоже считаешь это диким, как и всю эту грязную работу, в которую ты так страстно хочешь вернуться, м? Думаешь, я забыл, какие слова прилетели в мой адрес в момент твоего ухода? «Бездушный, меркантильный, похуистический Алексей»…Что там было еще, не припомнишь? — Но ты иногда действительно жестко обходишься с людьми. Тем более, к своим же коллегам, — Костья, придя в чувства, прошла по красному ковру, присаживаясь на кожаное кресло, которое некогда был родным для девушки. — Правда? — Брюнет вновь натянул свою ироничную улыбку, — Я всегда слушал тебя. А жестокое обращение к людям — по твоей части. — Но не тогда.***
Очередной июльский вечер. Купер, располагаясь в компании своего взрослого друга, устало расположилась на просторном бардовом кресле, выслушивая нотации из родных уст. Алексей, чья фигура примкнула к бодрствующему телу, погрузил татуированную в свои красочные рассказы о проведенных им вечерах в компании смазливых мальчишек. Самоуверенный брюнет обожал делиться своими путешествиями, приукрашивая каждую из деталей своих аморальных историй. Мужчина находил свою страсть в взрослых развлечениях со своими подопечными мужского пола, чей возраст значительно отличался от наркобарона. Купер знала о пристрастиях со стороны старшего друга, но всегда умалчивала, хороня эту грязную тайну в глубине своего подсознания. Многие знали о приватном борделе брюнета, где он подолгу развлекался со своими куклами, пренебрегая теми и часто используя садистские вещи. Но в постели с Костьей Алексей был совершенно другим. Хотя татуированная и испытывала отвращение по отношению к себе, принимая тот факт, что спит с мужчиной, но девушке была необходима абсурдная близость, помогавшая той отвлечься от суровой реальности. —Ты обманул меня! — Молодой юноша громко захлопнул входную дверь, прерывая тёплые дружеские отношения, — Твои фальшивые заказчики убили мою сестру! Они грозили, что и убьют меня. Моей бабушке необходима помощь, она же останется совсем одна! Юный паренек с отчаянием упал на холодный кафель, выплескивая весь свой страх кулаками, громко стуча теми по глянцевой поверхности. Купер с ужасом взглянула в эти наполненные безудержной болью глаза, в которых с легкостью прочитала искреннюю мольбу о помощи. На краснеющем от слёз личике проглядывались взбухшие вены, кипящие от прилива крови, вот-вот лопнувшие у всех на виду. У юноши случилась самая настоящая детская истерика. Он бился в сплошных конвульсиях. —Не-е-е-ет, дружок. Это ты обманул меня, — Алексей резко оборвал диалог с Костьей, своими кожаными сапогами отбивая скорбный ритм похоронного марша, медленно приближаясь к своему уже бывшему рабочему, — Кто своровал половину стоимости недельного товара? Ты знаешь, как я не люблю, когда опустошают мои карманы, особенно такие жалкие людишки, как ты. — Я же объяснился вам! Мне были необходимы деньги на лекарство бабушки. Она умирает. Извините, пожалуйста, извините. Только не убивайте меня, — Паренек принялся целовать резиновую подошву чужих сапог. На лице наркобарона проступила фальшивая улыбка. Данный жест присуще сравнить с самодовольствием хозяина по отношению к его щенкам. Именно на такое жалкое существо был похож юноша, что так продолжительно вымаливал свое прощение, приступая своим влажным языком чистить кожаные изделия на обуви. Алексей лишь издал легкий смешок, явно намекая на свой устоявшийся жестокий лад. В одно мгновение грязная подошва оказалась на лице юноши, пачкая ту детскую невинность уличной грязью. — Быстро за дверь. И чтобы я больше не видел тебя в этом месте. Ты уволен. —Хватит! —Купер осторожно вмешалась в диалог, — Ты убил его сестру, а ей было всего двенадцать лет. Это жёстко. Он тоже человек, у него серьезные проблемы в семье. Ты чего творишь, блять? Костья приблизилась к силуэту разгневанного начальника, крепким хватом цепляясь за горячее от преобладающих чувств запястье. Девушка приходила в полном недопонимании, глядя на пустые глаза наркобарона, что так ловко рисовали воображаемые петли на изрисованной обилием татуировок шее. Казалось, что Купер сама попалась в мышеловку, освободиться из которой было невозможно. Удушливый взгляд продолжительно держал свою планку, наблюдая, как мысленно прогибается татуированная под моральным давлением со стороны босса. Это последняя капля. — Хватит, блять. Мне не нравится, как ты общаешься с невиновными людьми. Он уже сто пятьсот раз извинился перед тобою, а ты продолжаешь издеваться над ним. Зачем? Зачем нужно было лезть в его семью? Я ухожу!***
— Хорошо. Я позволю тебе вновь работать диллером, но будь начеку. Ты знаешь, какой я злопамятный. Мне ничего не стоит убить даже тебя. Я давным-давно забыл нашу крепкую дружбу, поэтому для меня ты— очередная пешка в моей игре, Костья. И татуированная прекрасно смыслила в столь явных намёках. На минуту татуированное тело кинуло в мандраж, от чего девушка почуяла, как холодный ветерок ненароком задел её невинное личико. Оказавшись вновь на цепи у этого дьявола, Купер понимала, что все её выходки не сойдут с плеч. Алексею ничего не стоило устранить своего обидчика, будь то его старый друг, с которым его связывали отдельные события уже забытой жизни. Но это всё ради счастливого будущего. Счастливого будущего с ней. С Бэллой.