New Game

«Румпельштильцхен был чем-то обеспокоен, пока мы завтракали, - думала Белль, решительно направляясь в лабораторию своего супруга. - Старался на меня лишний раз не смотреть, как будто... как будто в чём-то виноват, вот на что это было похоже. Это связано с моими, как он сказал, способностями к волшебству? Насколько всё это страшно? Я пока ничего не чувствую... наверное, - Белль с сомнением попыталась вспомнить свои ощущения в момент, когда писала послание и делала бумажного дракончика. - Желание пошалить и повеселиться, некое вдохновение - да, оно было, но неужели это признак пробудившейся во мне магии? Оно возникло у меня немногим раньше... - Белль вдруг поняла, что у неё имеется догадка, с какого момента в ней мог зародиться магический дар. - Но Румпельштильцхен наверняка точно знает. Придётся спросить его прямо». Собравшись с духом, Белль уверенно постучала в дверь: - Румпельштильцхен! Мне с тобой поговорить надо. Дверь открылась не сразу. Румпельштильцхен быстро глянул на Белль и отвёл взгляд. За его спиной, неподалёку от стола, можно было заметить прялку со стоявшим перед ней табуретом, рядом корзину соломы и наполовину заполненное золотой пряжей ведёрко. Посторонившись, Румпельштильцхен молча впустил Белль. Белль осторожно заглянула ему в лицо, взяла за руку и глубоко вздохнула. - Я вижу, что тебя беспокоит. И меня теперь тоже. Ты передал мне частичку своей магии, правильно я понимаю? Во время нашей свадьбы. Твоя кровь смешалась с моей, и из-за этого... Верно? И это означает что-то плохое? Белль всё поняла - осознание этого едва не заставило Румпельштильцхена отпрянуть. Подтверждение её догадки было написано крупными буквами у него на лице. - Белль, я... я виноват перед тобой. Я обещал не дарить тебе... больше ничего, связанного с моей... с тёмной магией, - он запнулся и умолк, но недосказанное можно было понять и без слов: обещал не дарить, а невольно наделил именно тем, что в нём самом так не любила Белль. Он удивлялся её спокойствию. Она должна была рассердиться, накричать на него, уйти, хлопнув дверью - почему-то только этого Румпельштильцхен и ждал, пусть раньше Белль так и не поступала. - Ты не ожидал, что так получится, ты не специально, - ответила Белль. - Что теперь со мной будет? Судя по тому, как сильно тебя это огорчило - твоя тёмная магия сделает со мной что-то, что не понравится ни тебе, ни мне? - Белль пыталась понять, что же настолько ужасного произошло, что Румпельштильцхен теперь обвиняет себя. - Но я пока ничего такого не чувствую, что становлюсь... ну, Тёмной, злой, какой-то другой. То есть, утром меня посещало такое озорное настроение, как в детстве, желание пошалить, удивить кого-нибудь... например, тебя. И всё. Это просто так - или как раз из-за тёмной магии? И если из-за неё, то дальше у меня постепенно должен развиться вкус к не таким безобидным шуткам, я буду хотеть издеваться над людьми и другими живыми существами, получать наслаждение от их страха? - высказала она предположение, показавшееся логичным. - Или это работает не так? Может быть, я смогу распорядиться обретённой магией с умом? Или меня будет тянуть на что-то..? Просто скажи мне, что именно плохого в том, что теперь во мне есть часть твоей тёмной магии? - Я не знаю, как именно это подействует дальше! - Румпельштильцхен покачал головой. - В том-то и дело, Белль! Но я... Он сглотнул, подумав о том, что мог бы разом всё решить. Всё время, пока прял, отгонял от себя эту мысль, однако сейчас она невольно оформилась в слова: - Но если бы я поцеловал тебя... Он ведь оставил себе лазейку. В любой момент Румпельштильцхен мог избавиться от своего Проклятья, пожелав разрушить его поцелуем, и тогда частичка Тьмы исчезла бы и в Белль тоже. А чтобы она и Бэй оставались с ним, Румпельштильцхеном, ещё долгое время, он бы пожелал себе третьим желанием многих лет жизни - после того, как сработал бы первоначальный план насчёт Джафара. - Поцеловал? - Белль посмотрела на него с недоумением. - И... что тогда? Теперь это снова чем-то грозит? Уже мне? - она не могла понять, в чём дело. - Или что ты имеешь в виду? Румпельштильцхен оторвался от своих мыслей и вспомнил, что Белль не всё знает о его втором желании. - Поцелуй истинной любви ещё может снять с меня Проклятье, - вслух произнёс он - почти слово в слово - то, что загадывал джинну. - Но лишь когда я сам этого пожелаю, сказав или подумав: «Я хочу, чтобы этот поцелуй разрушил моё Проклятье»... - И тогда... тёмная магия исчезнет, включая ту часть, что передалась мне, - сообразила Белль. - Мы оба станем обычными людьми. Румпельштильцхен, ты это сейчас всерьёз думаешь о таком выходе? - тихо и озадаченно спросила она. - Отказаться от своей магии только затем, чтобы её не стало у меня? Белль не была уверена, как именно ей сейчас отнестись к этой идее. С одной стороны, тёмная магия представляла собой опасность, Белль знала, что Румпельштильцхену приходится дорого за это платить - взять хотя бы его напряжённые отношения с сыном. С другой стороны, что-то заставляло её думать, что отказ от силы стал бы для Румпельштильцхена слишком большой жертвой. - Не только, - Румпельштильцхен смотрел на Белль и думал, как обрадуется Бэй. Как будет довольна сама Белль. Как исчезнет то, что сейчас встало между ними - и стояло раньше, пока она с этим не примирилась. Не думая больше, шепнув: «Я хочу, чтобы этот поцелуй разрушил Проклятье», Румпельштильцхен склонился к розовым губам Белль. Вот-вот он коснётся их, и... Он сам не понял, как отпрянул назад. Застыл на месте и стоял, не двигаясь больше. Сердце часто-часто забилось в груди, и Румпельштильцхен, опустив глаза, увидел, как мелко задрожали его пальцы. - Румпельштильцхен, не надо было... - Белль несмело коснулась его руки, желая успокоить. - Ты не готов к этому сейчас, не спеши. Отказ от Проклятья - это очень серьёзный шаг. Подумай как следует. Кривая улыбка появилась на лице Румпельштильцхена. - Подумав, я уже никогда от него не откажусь. Мне страшно, Белль, я, - он покачал головой, не решаясь снова посмотреть на неё, - я всегда был... Пауза, и, наконец, удалось вытолкнуть ненавистное слово: - ...трусом. Румпельштильцхен замолчал - если бы он продолжил говорить, его голос неминуемо бы задрожал так же, как и руки. Да и что тут сказать-то? Белль мягко накрыла дрожащие руки Румпельштильцхена своими. - Тебе страшно... А чего ты боишься? Бояться быть слабым, бояться, что не сможешь защитить себя и тех, кто тебе дорог - это нормально, я могу это понять. Стать Тёмным магом - это был единственный выход, который ты нашёл. И до сих пор не видишь какого-то другого? - Другие... другие кажутся не такими надёжными, - Румпельштильцхен помолчал. - Я надеялся, что мы сможем жить и так... Я, ты, Бэй... Сейчас, когда страх постепенно отступил, Румпельштильцхен как никогда ясно осознавал и кое-что другое: он не мог отказаться от магии ещё и потому, что она стала частью его самого. Потому он, временно лишённый сил, так и тянулся сначала к кольцу Марьи Моревны, затем к чаю из рёбер, который предлагал Джафар, да и, посылая Вольху к Хрустальному Источнику, имел при себе одну мысль. - Я тоже хотела бы на это надеяться. Но вот Бэй... - Белль вздохнула. - Ему трудно смириться с твоей магией, и мне очень жаль. Вас обоих жаль. Я хочу, чтобы Бэй перестал сердиться на тебя. У тебя есть идеи, как этого добиться? Хотя бы просто... чем-то его порадовать, отвлечь от дурных мыслей. Тем более, что у него день рождения - отличный повод это сделать, - улыбнулась она. - Да... действительно, - Румпельштильцхен вспомнил, что вчера Бэй без особенного энтузиазма отнёсся к тому, чтобы праздновать свой день рождения. И лучшим подарком для него было бы исчезновение Джафара из замка - вместе с лампой. - Ты права, Белль - я должен чем-то порадовать Бэя. Почти сразу же после слов Румпельштильцхена раздался стук в дверь. Слегка отстранившись от Белль, Румпельштильцхен сделал несколько шагов к двери и открыл её. - Мила? - Не сказать, чтобы он обрадовался - появление первой жены означало, скорее всего, что она намерена «серьёзно поговорить», как это раньше бывало; а все «серьёзные разговоры» у Милы и Румпельштильцхена после его возвращения с войны заканчивались ссорами. Увидев хмурое лицо бывшего мужа, пиратка поспешила его успокоить и, разведя руками, сказал: - Не беспокойся, я сюда не ругаться пришла. Просто посчитала должным сообщить, что наш, - она подчеркнула это слово голосом, - с тобой сын с самого утра пребывает в весьма мрачном состоянии духа, заявил, что праздновать день рождения не собирается, и удалился в лес, - недовольная женщина поджала губы. Уж как она ни старалась, но Бэй всё же ушёл. - Белфайер не стал опасаться возможной угрозы со стороны того тёмного мага, который давеча здесь объявился, несмотря на все мои предостережения, - голос Милы слегка дрогнул, выдавая её состояние. - Румпельштильцхен, пожалуйста, проследи с помощью своей магии за ним, я волнуюсь... Румпельштильцхен помолчал, стараясь принять как можно более непроницаемый вид, затем обронил: - На нём защита. Ты же знаешь. Но я посмотрю. Конечно, на это уйдут остатки магии, полученной от очередной порции чая из рёбер, но надо же знать, вдруг Бэй решил пешком пропутешествовать в Город и остаться там? Вернувшись к столу, Румпельштильцхен повёл руками над хрустальным шаром, понаблюдал какое-то время за движущейся картинкой и выпрямился, ощущая, как силы окончательно уходят. Надо заварить ещё чаю, благо, не закончился. - Как я и думал, пошёл поохотиться. И дракон там же - видимо, встретились по дороге. - Всё ещё не в духе, - огорчилась Белль. - И праздновать свой день рождения не хочет. А чего же Бэй хочет-то? «Может быть, мне найти его и самой расспросить, что его сейчас так терзает? - пришла ей в голову мысль. - Хотя, возможно, Белфайер не захочет изливать душу мне. Он многое предпочитает держать в себе, как я успела заметить». - На мой взгляд, - осторожно начала Мила, - Бэй хочет уединения. Которое, между прочим, ему легче всего обрести в нашем с ним новом доме. Ты же сам говоришь, что на нём защита и ему вряд ли что может угрожать, так что... - она развела руками. - Кстати, насчёт угроз, что там с тем Лордом? Что с ним? Ещё лютует? Слышно что-то о нём? Румпельштильцхен стиснул челюсти, не глядя на обеих женщин. Затем неохотно объяснил: - На нашем-то сыне, Мила, защита есть. А вот на тебе - нет. Если с тобой что-то случится, Бэй... вряд ли он хочет снова потерять мать. Или... ты хочешь отпустить его в Город одного? Вопрос о Лорде привёл его в некоторое замешательство, однако Румпельштильцхен его скрыл - и ответил в своей обычной уклончивой манере, не говоря лжи и не открывая всей правды: - Я ничего о Лорде в последнее время не слышал. Но я и не узнавал, признаться. «Не спрашивал о Лорде от Джафара? - тут же сама собой достроилась мысль в голове у Белль. Вслух она, естественно, ничего не сказала, но вдруг озадачилась. - А почему?.. То есть, почему я так решила, что Джафар знает? - Белль попыталась вспомнить, что она вообще слышала об этом Лорде. - Кажется, у него были враги, которые могли добраться до василиска... Забрать, пока не добрались враги Лорда... кажется, так? - что-то смутило её при этой мысли. - Кажется, это значит, что сам Тёмный Лорд не может присматривать за своим питомцем! Скрывается от врагов. Нет, это не всё, я что-то упускаю... Почему Джафар знает? Почему я сразу так подумала, что сейчас можно узнавать о Лорде именно у него?» - Белль вдруг спохватилась, подумав, что со стороны наверняка уже заметно, как напряжённо она пытается до чего-то додуматься, и постаралась принять более спокойный вид и не хмуриться. А также воссоздать в памяти тот случай как можно полнее, спокойно, не суетясь. Вспомнить, что Джафар говорил о Тёмном Лорде, когда переместился в спальню Румпельштильцхена, раненый, с новым посохом... «- Зато я нашёл его! И мы договорились... - это точно о Лорде. Но как будто и о посохе!» - Белль вспомнила, что у неё возникло именно такое впечатление. От возникшей догадки она аж приоткрыла рот. «- Значит, это он? Однако... недурно ты поработал! - а это уже Румпельштильцхен. О посохе. «Он» - без уточнений, посох или Лорд», - Белль поняла, что больше думать не над чем, ей всё уже понятно. Но стоило попробовать проверить свою догадку. - А этот Лорд - он, кстати, как выглядит? - осторожно поинтересовалась она у Румпельштильцхена. - Хотелось бы знать, на всякий случай, чтобы при случае держаться от него подальше, - Белль надеялась, что это прозвучало вполне невинно, а не хитро. - Он тебе навредить и не сможет, - Румпельштильцхен мысленно усмехнулся двусмысленности этих слов. Он-то имел в виду не только то, что и на Белль защита. - Но сам я его не видел. Сделать так, чтобы за тобой не могли наблюдать - не так-то сложно. Не мог же он судить о внешности Тёмного Лорда по виду Джафарова посоха. Разве что Бэй мог разглядеть его, когда они с Церулеусом летали по Городу, ища Румпельштильцхена, а вместо него на площади увидели другого мага - и это оказался Лорд. Вспомнился разговор в спальне, упоминание о палочке, без которой маги из мира Уилкиса колдовать не могли. Оторвавшись от своих мыслей, Румпельштильцхен вопросительно посмотрел на Милу: дескать, что-то ещё? Мила действительно хотела что-то ещё - и говорила долго и энергично. Она была совершенно не против того, чтобы Бэй один пожил в Городе, если это его успокоит - да и с ней самой-то, даже если оба в Город отправятся, что случится? На корабле плавала, в морских сражениях участвовала, это не опасней, чем какой-то Лорд поблизости. Иными словами, Румпельштильцхен едва сумел выставить бывшую супругу за дверь, после чего со вздохом облегчения повернулся к Белль. И тут же услышал: - Ты просто не хочешь, чтобы он ушёл, вот и всё, - она посмотрела Румпельштильцхену прямо в глаза. - Не хочешь терять своего сына, хочешь, чтобы он был рядом. Что, вообще-то, вполне понятно. Но лучше бы тебе так ему и сказать. Румпельштильцхен удивлённо нахмурился. - О чём ты, Белль? Неприятное предчувствие тут же заставило его перебрать в памяти недавние события. Но всего было так много, что сразу Румпельштильцхен понять не мог, в чём дело и до чего дошла Белль в своих догадках. Может быть, Джафар проболтался? Это самое нелепое, что можно предположить. А вот сказать с умыслом, как бы невзначай - вполне в его духе. Что, если и Бэй уже знает правду? - О том, что ты используешь угрозу от Лорда как предлог, чтобы убедить Бэя остаться. Твоя скрытность и неискренность может снова расстроить и обидеть его. Разве не из-за этого Бэй постоянно сердится на тебя? А ты ведь хотел бы наладить тёплые отношения с сыном, не так ли? Если ты скажешь Бэю, когда он вернётся, что просто хочешь, чтобы он остался рядом - может быть, он не подумает чего-то плохого, когда узнает, что угрозы в Городе уже нет? - предложила Белль. - Я-то догадываюсь, где скрывается от наблюдения этот Лорд и почему не может навредить, - она выжидающе посмотрела на мужа. - А ты точно знаешь. Румпельштильцхен вспомнил сцену в спальне. Белль поглядывала на посох... Два варианта: либо Джафар потрудился, либо Белль догадалась сама. Есть ещё третий: Белль задала Джафару пару вопросов и утвердилась в своих догадках. - А ты наблюдательна, - Румпельштильцхен усмехнулся, совсем как в те времена, когда Белль была лишь любопытной служанкой, а он - нарочито грозным её хозяином. Но усмешка эта тут же увяла. Те времена давно прошли, и Румпельштильцхен чувствовал себя очень усталым и запутавшимся. - Бэй и так знает, что я хочу, чтобы он был рядом. Это его не останавливает, - Румпельштильцхен замолчал, бесцельно разглядывая ровные ряды колбочек и стеклянных пузырьков с зельями в шкафу. - Он желает, чтобы я стал человеком. Таким, как прежде. Он утверждал, что смирился с моей магией, что понимает, но я знаю, что нет. Всё от этого, Белль. Чтобы я прогнал Джафара, избавился от всей магии и, вероятно, удалился бы куда-нибудь в деревню жить вместе с вами, - теперь Румпельштильцхен усмехался уже зло. - Пока нас всех - сначала меня, конечно, после чего исчезнет и ваша с Бэем защита - не растерзают очередные мстители. Ведь дракон не сможет обеспечить нам вечную безопасность. А если не мстители, так чума или несчастный случай. Говоря всё это, он подошёл вплотную к Белль, его руки коснулись её плеч и сжали их. - Я не знаю, что мне делать, Белль, - измученный неразрешимостью стоявшей перед ним проблемы, Румпельштильцхен словно искал ответа в лице жены. Ответа, который сразу всё расставит по местам. Белль печально вздохнула. - Я тоже не знаю, Румпельштильцхен. Но ты постарайся хотя бы быть честнее с Белфайером. Не знаю, сможет ли он когда-нибудь смириться с твоей магией, а вот обман и сокрытие правды точно очень обижает его. Поменьше недомолвок и страшных тайн, поменьше решений, касающихся Бэя, но без его ведома. Искренность, честность и доверие, понимаешь? Мне кажется, это поможет. Румпельштильцхен помолчал. Сказать ли кое-что ещё? Довериться ли? К тому же, Белль может и сама узнать, ведь догадалась же она насчёт посоха. - Есть другая причина, отчего Бэю незачем появляться в Городе. Помнишь... как на меня напали? Когда я только магии лишился? Конечно, она помнила. - Так вот... Я должен был их наказать, и я это сделал, - Румпельштильцхен замолк и тут же пожалел, что начал, но было поздно отступать. - Как? - это было первое, что Белль пришло в голову спросить. Она чувствовала, что речь идёт о чём-то очень страшном. - Ты наказал всех так, что Бэю лучше об этом не знать... - поняла Белль, но тут же у неё возникла ещё более пугающая мысль, верить в которую не хотелось. Надо было выяснить, о чём же речь на самом деле. Белль пристально посмотрела прямо в глаза Румпельштильцхену, и, несмотря на то, что её ощутимо била дрожь, постаралась придать своему голосу как можно больше твёрдости: - В Городе вообще остался кто-нибудь живой? Что ты сделал? - Никто, скорее всего, не погиб, больше паники, испуга, кого-то ранили, возможно, - поторопился Румпельштильцхен, - Белль, я... поднял мертвецов с кладбища. Только на Светлый квартал и напустил. И светлые маги успели отразить нападение, я смотр... Он умолк на полуслове, вспоминая, как веселились они с Джафаром, наблюдая всю картину в волшебном шаре. - Белль, они должны были заплатить за то, что сделали и хотели сделать! Ты же помнишь, как они и сюда явились. Они убили бы тебя, Бэя, поймали бы в ловушку дракона! - Да, помню, - Белль какое-то время помолчала, переваривая услышанное. - Я понимаю твоё беспокойство, твоё негодование... твоё нежелание спускать всё с рук тем, кто угрожает тебе и тем, кто тебе важен. Но что ты скажешь Бэю, если он узнает? Ты ведь не можешь вечно удерживать его здесь, со временем Бэй всё равно заподозрит неладное. Ты уже подумал, что тогда? Или стараешься как раз не думать, надеешься оттянуть неизбежное как можно дальше? Румпельштильцхен, ты ведь не хочешь снова поссориться с сыном, - утвердительно, даже с некоторым нажимом сказала она. - Бэй тяжело воспринимает обман. Нужно что-то придумать... аккуратно подготовить его к тому, что ты наслал мертвецов на Светлый квартал. Эти светлые маги ведь тоже недостойно поступили - напали на тебя, беззащитного! Хороши же! - Белль неодобрительно покачала головой. - Наверное, считали себя справедливыми... Нет, так нельзя. И ты был в своём праве наказать их всех. Но как донести эту мысль до Белфайера, чтобы он не слишком возмущался? Может быть, как-то можно? Ведь не заодно же он с теми, кто хотел расправы над тобой, в конце концов, ты его отец, он ещё любит тебя! От нахлынувшего облегчения Румпельштильцхен смог только выдохнуть: - Ты понимаешь... Ты правда меня понимаешь, - он обнял бы Белль, но момент был неподходящий. И вместо этого Румпельштильцхен принялся объяснять дальше: - Бэй... Он слишком боится, что магия полностью заберёт меня. И Джафара, его влияния... «Он манит тебя, и вы идёте вместе, но вдруг ты снова не вернёшься?» Если бы Бэй ещё знал про таинственное воскрешение Джафара из мёртвых, о котором тот рассказал Румпельштильцхену в библиотеке... - Я попросил его подождать насчёт Джафара. Попросил немного времени. Но времени оставалось всё меньше. А тут ещё попытка Джафара привлечь симпатии Белль, обучая её магии. Джаббервока. Джинн пытался укрепиться в Тёмном Замке, наверняка рассчитывая, что тот станет его домом. Румпельштильцхен был уверен: на это Белфайер нипочём не согласится. - А ведь мертвецов я поднял с помощью... волшебного чая, который сделал для меня именно Джафар. Узнав правду, Бэй скажет, чтобы я немедленно выставил Джафара, а это опасно... немедленно. Если я загадаю третье желание, и лампа улетит из замка, Джафар будет очень зол. Он вернётся, чтобы мстить, он ведь думал, что я освобожу его. А если освобожу... он могущественен, а я лишён сил сейчас. Вдруг он... что-то удумает. Белль нахмурилась, задумавшись. - Джафар думает, что ты его освободишь... - негромко произнесла она. - Но ты пока этого не можешь сделать. Послушай! А почему бы тебе не объяснить Бэю именно так, как ты мне сейчас сказал? Или ты хочешь, чтобы Джафар остался при тебе подольше? - Белль прищурилась. - Он полезен тебе не только как джинн, но и как маг, знает множество любопытных вещей... Верно? И ты не можешь сделать такой выбор. Но... мне показалось, будто не только Белфайер не рад твоему новому знакомому, эта неприязнь взаимна. Не беспокоит ли это тебя? - Беспокоит, - Румпельштильцхена беспокоило и то, что касалось его самого, но с этим он справится - пусть всегда сложно избавляться от ненужных и опасных привязанностей. - Но Бэю ведь ничего не грозит, пока я жив. И ты права, расстаться с Джафаром так рано не хочется ещё и потому, что он мне... полезен. И я объяснял Бэю! Объяснял, что не могу сейчас отпустить джинна или загадать третье желание. - Но Бэй всё равно сильно недоволен, так? - догадалась Белль. - Он не хочет ждать? Сильно боится? - она на минуту задумалась, а потом продолжила: - Вот что, Румпельштильцхен. Я не знаю, как успокоить Белфайера и убедить его потерпеть Джафара. Но всё-таки, я бы на твоём месте особенно следила, чтобы Джафар не делал каких-то выпадов в сторону Бэя, упрёков, язвительных замечаний или чего-то подобного. Это может обострить ревность мальчика. Когда мы собирались за столом все вместе, было очень уж неуютно, - Белль грустно улыбнулась, как бы извиняясь за своё недовольство. Румпельштильцхен ничего не ответил. Всё это он и сам понимал - и ясно дал Джафару понять, что не потерпит неуважения по отношению к своей семье. - Ясно одно, - он произнёс это вслух, - я должен вернуть силы как можно быстрее. Говоря это, Румпельштильцхен вспомнил о колбочке с волшебным чаем. Взяв её с полки, он подошёл к столу, принялся немедленно заваривать всё, что оставалось, в чайничке, поймав себя на том, что не слишком-то стесняется присутствия Белль. Однако вина за то, что в ней по-прежнему остаётся частичка Тьмы, никуда не девалась, и Румпельштильцхен был мрачен. Мелькнула мысль: он привык жить виноватым, порой из-за самого своего существования на этом свете. Привыкнет и сейчас. Но... ведь Белль наверняка скоро окажется беременной. Рука Румпельштильцхена дрогнула, и часть заварки чуть не высыпалась на стол. То особенное блюдо, её новый вещий сон... Каким родится их ребёнок? Не перейдёт ли тьма и в него? Если бы только всё это знать заранее! - Румпельштильцхен, что такое? - Белль обеспокоенно подалась вперёд, заметив его волнение. - Ты чего-то испугался? Вернуть силы, говоришь... Это тот самый чай, да? Ты сперва успокойся. Может быть, мне помочь тебе? Подержать что-нибудь? - предложила она. - Я в порядке, - Румпельштильцхен опомнился и торопливо закончил с заваркой, договаривая на ходу, - ничего не надо, да, это чай, который возвращает силы. Но я постепенно трачу их, и мне снова придётся подкрепляться. Найти бы способ вернуть всё и сразу... Я его поищу, - он повернулся к Белль и натянул на лицо подобие ободряющей улыбки. - Всё... будет хорошо. - Уверен? - Белль с сомнением посмотрела на Румпельштильцхена. - Всё-таки, что-то тебя ещё тревожит, я вижу. Но, похоже, ты намерен справиться с этим сам и не хочешь беспокоить меня. Поэтому просто - пусть у тебя всё получится, - ободряюще улыбнулась она. - И способ полностью восстановить силы - тоже. Румпельштильцхен несколькими шагами оказался рядом с ней, крепко обнял, а затем чуть отстранил, глядя Белль в глаза. Она действительно ему верила, он это видел - и очень хотел оказаться достойным этой веры. Здесь бы найти подходящие, честные слова, которые сразу бы успокоили Белль... и его самого. Вселили бы абсолютную уверенность. Но подбирать слова, когда очень надо, Румпельштильцхен не умел. - Да, - только и смог кивнуть он.