New Game

Адна сидела у озера на камне, оборотившись для удобства девушкой примерно такого же роста, как Белль, и меланхолично глядя в воду. Золотистые вьющиеся волосы падали ей на плечи, белое платье стелилось по траве, в голубых глазах застыла тревожная задумчивость. Если только разговор с королевой Маб не закончится отнятием крыльев, то хорошо бы разработать новый план против Темного. Любопытно, излечился ли уже злодей от своей раны? Вила с удовольствием воскресила в памяти его вопль, полный боли и ужаса, и искаженное лицо, которое она видела лишь мельком, но успела почувствовать омерзение к эдакой образине. Но тут сравнительный покой Адны нарушила Лина - она подлетела к доброй знакомой откуда-то сбоку и испуганно заговорила, путая слова и стараясь объяснить побыстрее. Адна немедленно прервала Лину и потребовала, чтобы та говорила внятнее и помедленнее. Выслушав рассказ перепуганной фейки, Адна тяжело нахмурилась. Темный был жив-здоров и успел исцелиться за считанные часы. Темный сейчас у границы Феерии и договаривается о чем-то с Джаретом. - Я сначала хотела тебя в домике дождаться, но передумала, - продолжала Лина, беспокойно поглядывая на молчаливую Адну, - мне так страшно было, мне теперь везде он будет мерещиться! Глаза, как у жабы! Лицо, как у очеловеченной ящерицы! И золотые чешуйки, как у огнедышащего дракона! И смех, как будто... - Ну вот что, - невежливо перебила вила вдохновенное описание внешности и манер Румпельштильцхена, - лети-ка ты домой. Спасибо тебе за все. А я буду Джарета ждать. Лина от неожиданности умолкла и даже возмутилась - ей хотелось поболтать о знаменитом Темном - а ее собеседница приняла обычный облик и полетела к своему домику, где стала ждать Джарета. Лина хотела было отправиться следом за Адной и посплетничать, но вдруг решила, что сейчас не стоит. А она была в таком лихорадочном возбуждении, сменившем страх, что непременно хотелось с кем-нибудь поделиться впечатлениями. Посему Лина подумала и полетела к своим ближайшим подругам Тиане и Ааре - уж они-то с огромным интересом ее выслушают! Сто раз попросят повторить, что именно она чувствовала, когда позолоченные пальцы держали ее, Лину, за крыло!.. Отплатив Лантерну в бессилии что-либо сделать Румпельштильцхену, Джарет, оставшийся совсем один, какое-то время сидел на траве, рядом со злополучной шкатулкой, не в силах ни подняться на ноги и идти домой к Адне, ни сделать что-то ещё. Таким раздавленным король гоблинов чувствовал себя только однажды - когда оборвалась его человеческая жизнь, а сам он из наивного и доброго юноши, почти мальчишки, преобразился в зрелого фейри, повелителя королевства, пропитанного дьявольскими чарами. Наконец, с трудом встав, как будто истинный возраст одним махом лёг Джарету на плечи, несчастный побрёл туда, где находился домик колючего остроязыкого созданьица. В руках у мужчины вместо грозного оружия теперь находилась - словно в издёвку! - музыкальная шкатулка. Адна, успевшая обнаружить дома пропажу лучевого пистолета (Лина ей позабыла сказать, что Джарет с ним и ушел), раздраженно вылетела из домика и увидела возвращающегося фейри. Она немедленно направилась к нему, уперев ручки в бока: - Ну и что вы сделали? Где пистолет? Что это? - маленькая вила кивнула на шкатулку. - То, на что я выменял пистолет, - голос Джарета звучал хрипло, будто король страдал от жестокой простуды. Услышав это, Адна ахнула. - Вы отдали Темному единственное оружие, способное его поразить?! - от возмущения фея не находила слов. - Почему?! - Потому, - через лицо мужчины в расцвете сил вдруг проступил глубокий старик, утомлённый безрадостными столетиями существования, - что иначе он заколдовал бы единственную девушку, способную меня полюбить. Адна растерянно нахмурилась. По ее мнению, Джарет говорил полнейшую бессмыслицу, и вила немного подумала. - Разве вы не из другого мира? Или она тут? Как бы он до нее добрался? - Через это, - Джарет кивнул на музыкальную шкатулку. Говорить сейчас почти не хотелось. - Заклятье, что ли? - хмурая Адна скрестила руки на груди и принялась постукивать ножкой в воздухе. - А он вас не обманул, случаем? Он хитер, как змей. Это все знают... дорогуша, - язвительно прибавила она, удачно передразнив голос Темного. Джарета словно кнутом хлестнули - он выпрямился, прожигая Адну взглядом. - Не глумитесь надо мной. Не надо. С вами я контрактом не связан. А обманул или не обманул - жизнью пятнадцатилетней девчонки я не намерен рисковать. Будь у вас любимый, вы бы поступили точно так же. - Что еще за контракт? Он еще и заставил вас что-то пообещать? - резко спросила Адна. При упоминании о любимом болезненно вспомнился королевич, когда-то разбивший ей сердце, но Адна отбросила мысль прочь и проглотила неприятный комок в горле. В ответ фейри поднял руку, показывая Адне свой проколотый палец. - Теперь я не смогу ему навредить ни прямо, ни косвенно, и даже защититься не смогу. - И... что же вы теперь намерены делать? - Адна помрачнела еще больше. - Единственное, что мне остаётся пока - это просить Её Величество о снятии проклятия Хряксона с меня. Так ко мне быстрее вернутся силы. И нужно предупредить моих друзей, в какой они теперь опасности. Я бы ещё и поискал способ расторгнуть контракт - но для этого надо, чтоб Румпельштильцхен причинил вред Саре, а я не хочу этого. Как я запутался! - Джарет поднял глаза к небу. Вот и вернулись ему все те «несказанные опасности и бесконечные трудности», чинимые Саре. - Если хотите предупредить друзей, вам лучше сделать это пораньше, - тяжко вздохнула маленькая фея. Она была ошеломлена, сбита с толку неприятными новостями, однако сдаваться не собиралась. Нужно просто подумать, возможно, немного подождать - и решение найдется. Она, Адна, не даст Темному снова играючи одержать верх!.. - Я сделаю это немедленно - теперь я знаю, где Город, и не собьюсь, - Джарету отвратительно было вновь превращаться в сову, вдобавок фейри устал и телом, и душой. Но дело не терпело отлагательств. Мужчина исчез в облаке золотистых искр, а вместо него перед феей вновь возникла хищная птица, которая поднялась в воздух, на сей раз тяжелее, и полетела медленнее. *** Альфреда Уилкиса Румпельштильцхен разыскал в Восточном квартале – похоже, тот от скуки обходил весь Город. Застав очередного пришельца из другого мира в переулке, Темный маг объявил, что решил дать ему новое поручение. Он и знать не знал, что Уилкис не только успел навестить Урсулу, но и обнаружить в Светлом квартале некоего мальчика, которого, как доселе считал, убил собственноручно – и на сей раз мирно поговорить с ним, отпустить его и даже задуматься. - Ты должен найти и убить фею по имени Адна, и принести мне ее палочку и смертный прах, - беззаботно изложил суть нового дела Румпельштильцхен. - За это ты получишь целую комнату золота - обещаю, - он выразительно прижал руку к сердцу. - Палочку и прах? Что же, согласен, - кивнул головой Уилкис - хоть не очередная «бабуля» вроде Урсулы под личиной молодой девушки; но всё же слова якобы покойного Эрла Солигена, встреченного им в Городе, не давали слизеринцу покоя: «В этом мире каждый может начать новую жизнь». Неужели для него, Уилкиса, новая жизнь - это работа... наёмным убийцей? Альфред постарался сгладить лицо, чтоб новый хозяин не догадывался, что слуге неприятно, однако на секунду что-то подобное промелькнуло в чёрных глазах слизеринца. - Замечательно, - широко улыбнулся Румпельштильцхен, сделал изящный жест правой рукой, и в его ладони очутился небольшой кошелек с золотом. - А это заранее, чтобы воодушевить тебя на дело! - он испустил мяукающий смешок, протягивая золото своему слуге. - Фея золотоволосая, вся в белом, маленькая - примерно с мою ладонь размером - и с крылышками за спиной, - перечислил монстр приметы Адны, часть из которых была очевидна, а часть он узнал от Церулеуса перед тем, как отбыть из своих Дракон охотно предоставил нужные сведения - и лишних вопросов задавать не стал. Возможно, ему просто очень хотелось спать. - И она что-то смыслит? - в мире Альфреда феи были безмозглыми созданиями, годными лишь рождественские ёлки украшать. - Ее разумения хватило на то, чтобы причинить неприятности даже мне, - глаза Темного сузились, в лице читалось нечто более холодное, нежели ярость, но не менее сильное. - Поэтому советую не недооценивать фейку. Живет она в Феерии, но почти наверняка будет появляться и в Городе... впрочем, где и как ты ее поймаешь, не моя забота! Мне важен, - Румпельштильцхен шагнул еще ближе и впился в лицо Альфреда своим цепким взглядом, - результат! - Сделаю, - Альфред подавил желание шагнуть назад и заставил себя смотреть прямо в выпученные глаза повелителя. - В таком случае, распрощаемся. Как выполнишь задание, позовешь меня трижды - я появлюсь. И помни - чем эффективнее работа, тем больше награда, - сказав это доверительным и одновременно многообещающим тоном, Румпельштильцхен исчез в облаке фиолетового дыма. У него оставалось еще одно важное дело в Городе... Уилкис взвесил кошелёк на руке - неплохо! Во всяком случае, поможет ему продержаться по первой поре. Если жить в трактире в Тёмном квартале, то можно надолго растянуть деньги. Правда, предательница-память всё подсовывала картины недавно увиденного чистого, уютного домика в Светлом квартале, где на крыльце вылизывался котище - чёрный хвостище. Ну, почему всяким маглорожденным Эрлам так везёт, а чистокровный наследник не самого последнего в Англии рода должен быть... наёмным убийцей? - Эх, - махнув с досады рукой, Уилкис убрал жалованье в карман своей мантии и трансгрессировал как раз под «нежное» крылышко кабатчика. *** Магические ухищрения не помогли Урсуле много узнать о своем таинственном госте. И она еще больше заподозрила, что Альфред Уилкис, так любезно предложивший ей свои услуги, подослан Румпельштильцхеном. Вот только зачем? С чего бы Темному магу проявлять такое желание ей помочь? При том, что сам он так ничего и не смог сделать с Ариэль? Урсула вдруг нахмурилась. Не смог или… Додумать свою мысль она не успела. В комнате ведьмы повеяло совсем не летним холодом, лениво потрескивавший в очаге огонь погас, последней струйкой пробежавшись по дровам. Кто-то… - Здравствуй, дорогуша. Давно не виделись. Румпельштильцхен возник беззвучно и незаметно, как призрак. Он стоял за спиной у ведьмы, сложив руки на груди, привычно ухмыляясь. Не совсем привычно – Урсуле должно было померещиться нечто зловещее в том, как изогнулись его тонкие серые губы. Ведь этот визит планировался последним. Все просто – Проклятья не будет, а значит – Урсула не нужна. И пришло для нее время платить старые долги. Урсула поднялась со стула, на котором сидела. Она была взволнована, но не собиралась показывать этого магу. Он еще обязан ответить на несколько вопросов. - Давно не виделись, это верно. И я бы хотела спросить… - начала было Морская ведьма. Румпельштильцхен прервал ее порывистым взмахом руки: - Нет! Спрашивать буду я, а ты отвечать. То, что ты хочешь знать, я и так тебе расскажу. Вот только не сразу. Урсула гневно сверкнула глазами. С каких это пор с ней смеют так разговаривать?! Даже Румпельштильцхен, которого она продолжала любить (хотя теперь к этой любви примешалось столько подозрений, да и толку-то от нее, безответной), не имел на это права. Но возразить она не успела. - Скажи-ка, разве ты не задолжала мне услугу? – Темный направил на собеседницу указующий черный коготь. - Задолжала, - нахмурилась Урсула, - к чему ты клонишь? Уж не пришел ли он стребовать с нее эту услугу именно сейчас? Но что она может ему дать? - Вот и отлично, - Румпельштильцхен шагнул поближе и впился в нее мрачным, нетерпеливым взглядом, - тогда ответь мне на один вопрос: это ты обернулась птицей и сбросила Белль в пропасть? Урсула почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног, но усилием воли сохранила на лице непроницаемое выражение. - О чем ты? – она старалась говорить спокойно. – Какая Белль? - Моя смотрительница, - прошипел колдун, становясь еще больше похожим на очеловеченную рептилию, как любезно поименовала его фея Лина. – Она была в лесу. Собирала грибы. Ты увидела ее и приревновала ко мне. И решила расправиться с ней. Но тебе не повезло. Я успел ее спасти, - он говорил непривычно короткими, зло скользившими в воздухе фразами. Урсула глубоко вздохнула. Значит, он действительно любит эту девчонку. И все знает. Лгать, по-видимому, бесполезно. Но все же она колебалась, не торопясь признавать свою вину, ища способ выкрутиться из ситуации. - Если ты не скажешь мне правду, - Румпельштильцхен склонил голову набок, разглядывая ведьму так, словно та была у него под лупой, - я вырву ее у тебя силой. Ты не знаешь, на что я способен, дорогуша – есть ли нужда это показывать? - А если я признаю свою вину, будет ли от этого мне легче? – криво усмехнулась Урсула. Ответом был недобрый смешок. - Смотря о чем говорить «легче», моя дорогая марионетка! - Кто? – Морская ведьма вся подобралась. - Марионетка, - с удовольствием повторил Румпельштильцхен, смакуя это слово, а затем охотно объяснил: - Видишь ли, ты была нужна мне для исполнения одного плана. Ты сделала бы то, что я хочу, как и до этого плясала, как только я дерну за веревочку. Но теперь, - он картинно развел руками, - кое-что поменялось! Урсула едва сдерживалась, ей хотелось наброситься на него и вцепиться ногтями в ухмыляющуюся физиономию. Она подозревала, что ее для чего-то используют, и теперь Румпельштильцхен, подлец, сам это говорит вслух! Но… - Значит, теперь я тебе уже не нужна, раз ты мне об этом рассказал? –вырвалось у ведьмы. Такого оборота она не предвидела, и ей вдруг стало страшно, как никогда. Румпельштильцхен кивнул все с той же ухмылочкой: - Да, дорогуша – увы, твои услуги мне более не понадобятся. Я нашел то, что искал, и без них, и я рад, что больше не придется тратить на тебя время. - И Уилкиса тоже ты подсылал? – яростно проговорила Урсула. - И Ариэль тоже я исцелял, - поддразнил ее Румпельштильцхен. – Мне надо было довести тебя до отчаяния, и я бы с этим справился… Урсула не стала дослушивать – она в злобе, позабыв о магии, кинулась на зловредного колдуна, растопырив пальцы – и тут же отлетела назад, грохнулась на пол и дернулась в попытке встать, но ее словно что-то удерживало на месте, не позволяя двигаться. Морская ведьма бессильно закричала, зовя слуг. - Вряд ли они тебе помогут, - захихикал Румпельштильцхен, мелкими шажками приближаясь к ней. – Ты так глупа, так поразительно глупа, неужели ты не понимала, что не стоит трогать ту, которая может быть дорога мне? Сейчас я могу сделать с тобой все, что мне заблагорассудится. Он присел рядом на корточки и провел когтистым пальцем по щеке ведьмы, та безуспешно попыталась увернуться. - О, не сопротивляйся, - продолжал веселиться монстр, - ты ведь так этого хотела! Чтобы я тебе принадлежал… Не потому, что ты меня любишь. У меня уже были такие, как ты – никакой любовью там и не пахнет. Ты ведь только о себе заботишься, дорогуша, иначе бы не околдовала Эрика, чтобы он был с тобой, а не с русалкой! - Что… ты… намерен… делать? – зло прохрипела Урсула, глядя в янтарные, обведенные по краям темно-серыми линиями радужки глаз Темного мага. – Что… убить меня хочешь? - Ты еще не расплатилась со мной – не сказала правду, - не ответил Румпельштильцхен и игриво подмигнул ей, будто они коротали время за приятной беседой. - Да, это я пыталась убить твою Белль, - прищурилась ведьма, жгучая злоба плясала в ее зрачках. Все равно терять нечего. – Я рада, если ты страдал и боялся ее потерять. Будь ты проклят тысячу раз! И твоя глупая девчонка Белль – тоже! Будь она проклята и сгори она… - Довольно! – Румпельштильцхен взмахнул рукой перед лицом Урсулы, вынуждая ее замолчать. – У тебя слишком грязный язык, дорогуша! Пожалуй, я подумаю, что с тобой сделать, чтобы ты больше никому не навредила… Убить – это слишком просто. За то, что ты посмела тронуть Белль, ты заслуживаешь участи худшей, чем смерть. Дай-ка мне подумать… чего ты боишься больше всего? – он приложил палец к губам, вспоминая все, что было ему известно о Морской ведьме. Урсула мычала и задыхалась от бессильной ярости. - Старости и беспомощности, так? А еще одиночества, - вкрадчиво проговорил Румпельштильцхен и увидел по расширившимся глазам ведьмы, что все правильно. Не зря он посылал Лантерна в ее сны! Довольно рассмеявшись, Румпельштильцхен повел ладонью над телом ведьмы – побежали синие искры, и та на глазах усохла и превратилась в древнюю, безобразную старуху. - Ты не сможешь больше колдовать – я лишил тебя такой возможности, - Румпельштильцхен с леденящей душу улыбкой наблюдал за тем, как Урсула, вновь обретшая свободу движений, с ужасом оглядывает себя. – Ты будешь доживать свой век жалкой, никому не нужной старухой, тебя никто и никогда не будет любить! А я, -прибавил он, с жестоким весельем глядя в ее исказившееся лицо, - вернусь к Белль, и мы с ней будем жить долго и счастливо! Еще один недобрый смешок прозвенел в воздухе, Темный поднялся на ноги, тряхнул волосами и, чуть ли не танцуя на ходу, направился к выходу. На Урсулу он не оглядывался – и вскоре его и след простыл. Урсула приподнялась, села, нащупала на голове седые свалявшиеся пряди волос. С трудом встала на ноги, и, пошатываясь, побрела к ближайшему зеркалу. Глянула на свое отражение – и завыла.