New Game

Джафар проводил бегущих торжествующим зловещим хохотом, но прекратил смеяться, когда с неба спустился дракон с женщиной и мальчиком на хребте. Подросток смело спрыгнул со спины дракона и натянул лук: - Вы кто такой? Джафар, по-прежнему в облике элементаля, вздохнул и закатил глаза, особо его не разглядывая. - Мальчик, поддержка с воздуха несколько запоздала. Вон твои приятели, бегут, не разбирая дороги. Я злой колдун, и тебе лучше убраться подальше от этого дома вместе со своей ящерицей и... матерью? Румпельштильцхен прислушался к голосам внизу. - Бэй! - он высунулся из окна, не обращая внимания на то, что кто-то из убегавших магов ещё мог попытаться отомстить. Не до них сейчас. - Всё хорошо, опусти лук и иди домой, я тебе расскажу! Церулеус первым глянул на него, затем ответил на «ящерицу» презрительным взглядом в сторону странного незнакомца, но словами удостаивать не стал. Лишь выразительно ударил хвостом по земле. Мальчик подозрительно прищурился, направив взор на огненного духа, но подал матери руку и вместе с ней прошёл в замок. Поднимаясь по лестнице, он бурчал себе под нос, возмущённый тем, что его приняли за одного из нападавших. Окрик Румпельштильцхена заставил джинна присмотреться к мальчику пристальней. В самом деле, на нём был след, как и на той женщине, которую Джафар видел наверху. Значит, семья «Чудовища» в сборе. Интересно, что второй женщине, с которой мальчик обращался почтительно, - похоже, предположение об их родстве было верно, - благосклонности хозяина лампы не досталось. Видимо, эта жена была ему не настолько дорога. Неосмотрительно, по мнению Джафара. Мальчик - Белфайер, подсказала память - может огорчиться такому решению отца, а ведь вторая - любимая - ещё не подарила Румпельштильцхену ни одного сына. Открыв дверь отцовской комнаты, Бэй тут же застыл на пороге, удивлённо рассматривая кролика. - А это ещё кто?! Вот стоит только уйти на час, а уже что-то случилось. Кто-то напал на замок, да? Я видел удирающих людей... - Да видишь ли, опять за мной охотились... А это Белый Кролик, друг одной моей знакомой, - махнул рукой Румпельштильцхен, поспешно подойдя к сыну. - Огненный элементаль, которого ты видел - джинн, его зовут Джафар. Видишь лампу? - обернувшись, указал на неё. - О, ну тогда всё понятно. Я ведь не каждый день вижу такое... - облегчённо вздохнул Белфайер. - Но, как видишь, я сдержал своё обещание, - в комнату, наконец, вошла и Мила, немного отставшая во время подъёма по лестнице. Румпельштильцхен слегка улыбнулся, бесконечно довольный. Не будь здесь посторонних, он бы обнял своего дорогого мальчика. Однако вспомнилось и кое-что другое. - Белль, может, ты чай подашь? - Идея, которая тут же пришла Румпельштильцхену в голову, показалась чрезвычайно забавной: - Нас здесь набралось немало, я так погляжу... устроим общее чаепитие? Джафар! - окликнул он джинна, ухмыляясь. Было бы недурно, мысленно решил Румпельштильцхен, если бы Мила помогла Белль на кухне. Сам-то он предпочёл бы приберечь магию, которая медленно, по каплям, но возвращалась к нему, а не тратить на пустяки - как бы ни хотелось чего-нибудь выпить и съесть. Кролик испуганно огляделся, услышав имя своего главного врага, Джафара. - Джа-джа-фар? - по слогам произнёс он, глядя на Румпельштильцхена. - З-з-десь? Он едва удержался, чтобы не рухнуть в обморок, но собрался с духом и отошёл к дверям. Пока Джафар - джинн, а именно таким его сделал Аладдин, он не может убить. Только ранить, но не убить. - Ты знаком с Джафаром? - заинтересованно глянул на него Тёмный маг. - В Стране Чудес его и заточили в лампу. Он опасен, - Кролик был уверен, что если Румпельштильцхен решит освободить Джафара, то не поздоровится ему в первую очередь, потом уже остальной части Города. Джафар тем временем поднялся ещё выше, чтобы оглядеть местность. Леса, леса, болота, горы, где-то вдали - то ли город, то ли поселение; слишком далеко, чтобы рассмотреть, только если приглядываться. Но сделать этого Джафар не успел: хозяин лампы позвал, и нерушимые правила обязывали тут же, не задерживаясь ни на мгновение, вернуться к нему. Огненный дух исчез и снова возник - сразу в комнате, и не элементалем, а молодым мужчиной восточной внешности в богатых одеждах, с благородной осанкой, аккуратно стриженной бородкой, тёмными глазами и вьющимися волосами. В общем, в своём первозданном виде. Первым, что он увидел в комнате, был Белый Кролик, отступивший к дверям и слишком много болтающий. О нём. Джафар угрожающе шагнул к животному и воплотил прямо в его зубах огромную морковку со свежим пучком зелени. И только после этого повернулся к Румпельштильцхену. - Я здесь. А эти люди, - кивнул в сторону окна, - вряд ли решатся потревожить тебя снова. - Замечательно, - одобрительно кивнул Румпельштильцхен, который непременно оценил бы эффектность атак Джафара, выгляни он из окна чуть раньше. Слова Кролика вызвали у него любопытство, так же как и то, что джинн поспешил заткнуть тому рот морковкой. Выходит, Кролик знает что-то о Джафаре, что стоит скрывать, а? Однако внешне Румпельштильцхен никак не проявил своей заинтригованности. А вот что Джафар опасен, было и так понятно - без лишних слов. Хозяин лампы не торопился выказывать ужас или презрение, - или то и другое одновременно, - лишь скупо обронил похвалу. Так что Джафар кивнул в ответ, сложил руки на груди и устремил на Кролика немигающе-змеиный взгляд. Выяснить бы теперь, что он успел разболтать, этот жалкий ушастый трус. Но в присутствии того, от кого зависел срок пребывания джинна в заточении, поспешных действий предпринимать не стоило. Кролик сплюнул морковку на пол и удалился в один из углов комнаты. Лапка нервно задёргалась, почувствовав врага. Слишком опасно. «Алиса...» - Я, пожалуй, могу помочь Белль, - улыбнулась Мила, не желающая надолго оставаться в одной комнате с Румпельштильцхеном. Она взглянула на сына, который уже сидел в кресле, внимательно слушая всё, что говорили отец с кроликом и Джафаром. - Тогда ступайте, - ответил Румпельштильцхен бывшей жене, вполне разделяя её нежелание, но благоразумно не показывая этого. - Сейчас и мы спустимся, - он повернулся к Джафару и изобразил радушного хозяина, от души забавляясь этой мыслью, - я полагаю, ты тоже присоединишься, дорогуша, к нашему чаепитию? - Почту за честь, - ответил Джафар светским тоном, с удовлетворением убедившись, что Кролик замолчал и нескоро заговорит снова. - А ты тоже пойдёшь с нами, - Румпельштильцхен поманил Белого Кролика пальцем. - Ты расскажешь мне про Алису, и нет, не бойся, - едва заметно усмехнулся, - никто тебя не зажарит на ужин, считай, что ты под моей защитой, как... Алисин друг, - с простодушным видом закончил он. Белль с беспокойством обернулась. За Кролика ей было тревожно. «Похоже, он боится этого Джафара... Хорошо, если Румпельштильцхен сейчас не даст его в обиду. Хорошо...» - выдохнула она уже с облегчением. - Пора подавать чай! - объявила она. - И что-нибудь сладкое к чаю - выпечку, конфеты. Мы сейчас всё устроим, - Белль кивнула Миле - мол, пойдём на кухню. Женщина кивнула, показывая, что готова, и оторвалась от косяка, к которому до этого прислонялась. ...Через какое-то время Румпельштильцхен повёл своих гостей вниз, легко сбежал по лестнице, не утруждая себя лишними церемониями, и вычурным жестом пригласил Бэя, Джафара и беднягу Кролика в столовую, освещённую несколькими свечами, поскольку было уже порядком темно. Сам Румпельштильцхен немедленно уселся во главе стола и придвинул к себе любимую чашку со сколом, после чего сложил пальцы в замок перед собой и с некоей ребячливой ухмылкой глянул на остальных: - А тут, дорогие мои, только три кресла. Для меня, Бэя и Белль. Но вы ведь найдёте, куда сесть? - он подтащил к себе ближайшее блюдо и нетерпеливо снял с него булочку. - Я могу принести табуретки с кухни, - предложила Белль, посчитав, что невежливо оставлять гостей стоять. Джафар едва слышно вздохнул. Его неизменно раздражала - ещё со Страны чудес - непривычная манера есть за высокими столами. Неудобно, некомфортно, всё время держись прямо. Половина удовольствия от приёма пищи пропадает. Но в чужом доме свои правила не устанавливают... не сразу, во всяком случае. Поэтому джинн, услышав вопрос хозяина, позволил себе истрактовать его как разрешение самому позаботиться о своём удобстве, а потому зачерпнул силы лампы и создал резное, с мягкой обивкой, кресло, куда и опустился, не торопясь и не обращая внимания на прочих присутствующих. По поведению хозяина лампы было заметно, что настроение после неудачного штурма его обители повысилось, а этикету он был не обучен... или, поправил себя Джафар, проверял, как отреагируют остальные. Надо сказать, Джафар рассчитывал во время чаепития всё-таки разузнать больше о том, в чьих руках оказалась лампа. Любопытный экземпляр. Ещё и магический фон у него стал ненамного, но сильнее. Может, его способности и зависят от артефакта на пальце, но он научился накапливать силу и, вполне вероятно, даже использовать её. Это объяснило бы крики про колдуна и негодование черни. И это же делало Румпельштильцхена - потенциально - интересным собеседником. - Хочется верить, что твой столовый сервиз не состоит из трёх чашек, одна из которых, к тому же, битая, - пошутил Джафар. - Мила, вот тебе понадобится табуретка из тех, которые упоминала Белль, - невозмутимо заметил Румпельштильцхен, разрывая булочку когтями, - я бы тебе кресло перенес, сверху, но не могу, увы. Извини, дорогуша. А Кролик может и на стол сесть, или на подлокотник моего кресла, если его табуретка не устроит. Кстати, да, чашек не хватает. Кролик уселся на подлокотник кресла мага, надеясь тихонько рассказать ему, что знает о Джафаре. Или, точнее, как опасно выпускать его из лампы. Мила лишь хмыкнула. Ну конечно, удивительно, что Румпельштильцхен после всего случившегося между ними вообще её пригласил. Она встала возле кресла, в которое сел Бэй, мол - не надо мне ваших табуреток, обойдусь. - Если бы ты сказал об этом сразу, я не отпускал бы твоих недругов, - сделал опечаленное лицо Джафар. Если в последнем предложении Румпельштильцхена и крылся намёк, джинн его проигнорировал. Ему очень не нравилось, что Кролику были оказаны такие почести, которых не заслуживают предатели. - Благодарю покорно, чашки предпочитаю обыкновенные. Враги лучше смотрятся на клумбе... Или копошащимися на земле, - Румпельштильцхен покосился на Белль, подумав, не вспомнила ли она ненароком метлу, которую он сделал из рыцаря и подарил ей - и сунул в рот кусок булочки. - Ну так у тебя уже есть чашка, - парировал Джафар и, не сдержавшись, добавил: - Но лучше всего враги смотрятся, когда они лежат не на, а в земле, и в них что-нибудь копошится. Он ослепительно улыбнулся и, сотворив ещё одну чашку рядом с остальным сервизом - чёрную с золотыми змейками, глазами которым служили зелёные камушки, по краю, - тоже взял сладкую булочку. - Не надо портить аппетит дамам, - погрозил Румпельштильцхен пальцем джинну, словно нашкодившему мальчишке, - и нет, это было не желание, а... поучение. Белль, милая, принеси уж ещё пару чашек и одну табуретку - кто-то на неё, да сядет. В крайнем случае, я ноги положу. Замечательные булочки! - он налил себе чай в надбитую чашку, после чего подвинул чайник на середину стола. И кивнул на принесённую табуретку: - Мила, у тебя ноги заболят, знаешь ли... Белфайер взглянул на не очень-то удобную табуретку. Покачав головой, он пересел на неё из кресла, уступая место для матери. Джафар озадаченно моргнул. На миг - всего на миг - его охватило странное чувство: будто бы он действительно допустил бестактность, и кто-то, имевший на то право, пожурил его. Но в следующую секунду он с внутренним негодованием отогнал это внезапное ощущение неуверенности в себе. Уже очень давно никто не смел указывать ему, как себя вести. Он наслушался достаточно поучений, когда был слугой собственного кровного брата. И всё же пока не стоило вступать в спор и что-то доказывать. - Слушаю и повинуюсь, - небрежно обронил Джафар; теперь его улыбка стала несколько искусственной и, стоило джинну приняться за еду, пропала. Церулеус, которого бесцеремонно покинули снаружи, какое-то время ожидал, не выглянет ли кто. Ощутив, что голоден, дракон снова поднялся в воздух. Темнота ему не мешала - он прекрасно мог поохотиться и так. Что до Белфайера, то, даже если он вдруг передумает оставаться - пусть идёт в Город пешком, поскольку больше летать юный ящер не намеревался. Он испытывал глухое раздражение, но охота его развеет. Улетая в горы, Церулеус оглянулся на Тёмный Замок. Теперь, не освещаемый магическим пламенем, тот действительно выглядел тёмным, только в двух окнах виднелось слабое освещение - наверху и внизу. Что ж, в случае надобности этот... огненный послужит не хуже его, дракона - он, судя по всему, беспрекословно повинуется Румпельштильцхену... - Так что там у Алисы приключилось? - спросил Румпельштильцхен у Кролика, поднеся к губам чашку с чаем. - Зачем ей была нужна моя помощь? - Много чего с ней случилось из-за последнего путешествия в Страну Чудес, - задумчиво произнес Кролик, глядя в свою чашку. - Как бы это сказать. Она теперь и не жива и не мертва. А к вам пришла, чтобы починить Артефакт. Раньше он принадлежал Королеве Червей. Внезапно и Бэй кое-что вспомнил. - Отец, скажи, а что это за странное свечение вокруг меня было где-то с полчаса назад? - Не жива и не мертва? - удивлённо переспросил Румпельштильцхен; при упоминании Коры на лице у него появилось выражение, весьма далёкое от радостного. Впрочем, он тут же отвлёкся на вопрос сына. - Свечение полчаса назад? - Тёмный маг сразу сообразил, что это могло быть. - Это заклятье, которое будет тебя оберегать, Бэй, - недовольство, как по мановению волшебной палочки, исчезло с лица Румпельштильцхена, сменившись куда более приятным выражением. - Она - Призрак. Но, когда смотришь на нее, она будто жива. Наглоталась таблеток, глупая. Умерла, а потом вновь ожила, - всплеснул лапками Кролик. Ему тоже стало не по себе, когда он упомянул Кору. Редко когда правители Страны чудес были благодетелями - скорее сущие тираны, заставлявшие свой народ голодать. «Жестокие убийцы». - Что ж, посмотрю, когда встретимся, - только и кивнул Румпельштильцхен, на самом деле уделявший внимание Белому Кролику явно не из-за Алисы. Ничего, потом можно будет удовлетворить своё любопытство. Разумеется, Кролик наверняка преувеличит и приукрасит, но может и что-то важное выдать. Кролик прекрасно понимал, что Румпельштильцхен хочет услышать от него совершенно иное, а он не собирался выдавать всё сразу, для этого он должен почувствовать себя в безопасности. «Время идет, кролик. Будь храбрым!» - Оберег? - приподнял бровь Белфайер. - А каким образом он мне поможет? Что он делает? И погоди-ка, а как ты смог это сделать? Разве твоя магия не... - он запнулся, не решившись продолжать фразу при посторонних. Мила же заинтересованно прислушалась, пытаясь понять, что там такого стряслось с магией Румпельштильцхена. - Это благодаря джинну. Теперь тебя ни одна напасть не коснётся, примерно такое я загадал желание, - объяснил Румпельштильцхен, заметил интерес Милы, и неприятная мысль пришла в голову: что, если Бэй совсем не обрадуется нежданному подарку, узнав, что матери такого же не досталось? Румпельштильцхену расхотелось распространяться на эту тему, и даже чай показался ему не таким вкусным, как за пару мгновений до этого. - Ни одна напасть? - мальчик немного нахмурился, но спустя пару мгновений его лоб разгладился. - О, ну, это, вроде бы, хорошо же, верно, мам? - он обернулся к женщине. Та улыбнулась и кивнула. Теперь она могла не опасаться, что с Бэем что-то случится. - Спасибо, - немного нервно, но всё же радостно усмехнулся Белфайер, глядя на отца. Он до этого опасался, что ему придут мстить за тех людей, которых они с драконом покалечили. А теперь можно было успокоиться: раз отец сказал, что его теперь ничто не коснётся, то значит, так оно и будет. - Да-да, мой мальчик, - с облегчением улыбнувшись, Румпельштильцхен взялся за вторую булочку, бросив многозначительный взгляд на Белль: дескать, и ты теперь можешь не дивиться, что это было. - Я тоже видела вокруг себя... как будто огонь, - вспомнила Белль. - Я ещё удивилась - что такое, но в тот же момент совсем не до этого стало. Так значит, это защита, да? Спасибо, - она улыбнулась Румпельштильцхену и Джафару. Бэй открыл было рот, собираясь спросить, почему такой защиты Миле не досталось, но вовремя сообразил, что отцу не с чего было делать такой подарок бросившей его женщине. Вместо того, чтобы высказать так и рвущееся наружу замечание, он протянул руку за своей чашкой и сделал небольшой глоток ароматного чая. Хотя на отца мальчик немного приобиделся - мог бы ведь и догадаться, что сыну такое не понравится. Румпельштильцхен, конечно же, не стал объяснять сыну, что отсутствие заклятья на Миле убивает для него двух зайцев: во-первых, бывшая жена проведёт рядом с Бэем куда меньше времени, ибо жизнь простого смертного человека хрупка и коротка; во-вторых, будучи под защитой оба, Мила и Белфайер посчитали бы, что могут и вернуться в Город, а не оставаться в Тёмном Замке. А на улыбку Белль Румпельштильцхен ответил долгим нежным взглядом: вот уж кто заслуживал таких подарков, как необыкновенная удачливость, почти равная бессмертию. Слушая разговор Румпельштильцхена с домашними, Джафар приподнял бровь. Хозяин лампы тщательно выбирал слова и на вопросы отвечал уклончиво. В сердце джинна всё ещё теплился гнев: этот человек посмел осадить его и намеренно оказывал покровительство недостойному. Спустить ему с рук такое поведение значило поощрить отношение к себе как к рабу. Нет, иначе: к тому, с кем не следует считаться. Джафар ответил на улыбку Белль вежливой полуулыбкой и чуть склонил голову. - Хозяин этого дома блистает скромностью, и я просто обязан воздать ему заслуженные почести. Он пожелал вам двоим не только защиты, но и юности на всё время, пока он жив и сможет наслаждаться вашим обществом. Поздравляю! - джинн приподнял свою чашку с чаем, будто в тосте, бегло оценил цвет камней в змеиных глазах и, убедившись, что напиток не отравлен, отпил, маскируя улыбку глотком и искоса поглядывая на Румпельштильцхена, ожидая его реакции.